Всего новостей: 4269387, выбрано 8964 за 0.077 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Армения занимает 44 место по уровню индекса экономической свободы. Как говорится в опубликованном совместном исследовании индексов экономической свободы 161 страны на 2004г. организации Heritage Foundation и газеты The Wall Street Journal, Армения продолжает оставаться в числе стран с наиболее либеральной бизнес-средой среди государств бывшего СССР и самой либеральной в СНГ. Согласно публикации, индекс экономической свободы Армении в 2004г. составляет 2,63, то есть она относится к странам, где экономика считается в основном свободной. Причем Армения единственная из стран СНГ, которая попала в эту категорию, куда из государств бывшего СССР входят также Эстония, Литва и Латвия. По классификации Heritage Foundation, Армения занимает 44 позицию, из бывших республик СССР ее опережают лишь страны Балтии (Эстония – 1,76, Литва – 2,19 и Латвия – 2,36, находящиеся на 6, 22 и 29 местах соответственно). Вслед за Арменией с большим отставанием идет Молдавия, которая занимает 79 строчку. На 91 позиции с индексом 3,19 находится Грузия, а на 106 – Азербайджан с индексом 3,39. Кроме того, Армения в настоящее время классифицируется как страна, осуществляющая самую либеральную торговую политику наряду с Эстонией, Гонконгом и Сингапуром.
С июня т.г. литовская авиакомпания «Летувос авиалинийос» (LAL) намерена вдвое увеличить количество рейсов из Вильнюса в Москву. Об этом сообщил директор LAL по маркетингу Далиюс Жебраускас. Количество рейсов увеличится с шести до 12. Рейсы будут осуществляться в рамках намеченного к подписанию общего кодового договора между LAL и российской авиакомпанией «Аэрофлот». «Аэрофлот» уже подавал заявку на выполнение самостоятельных полетов из Москвы в Вильнюс, но позже изменил свои намерения в связи с тем, что не располагает достаточным количеством самолетов, отвечающих требованиям Евросоюза. Согласно будущему договору, впредь полеты на этом направлении будут осуществлять только самолеты компании LAL.
Основные японские автопроизводители планируют начать с мая распространение своей деятельности на страны центральной и восточной Европы. Из-за относительно устойчивого экономического роста в этом регионе, который Европейская комиссия по развитию определяет в среднем в 4,1% на 2004г. и в 4,4% на 2005г. год, «Тойота», «Хонда», «Ниссан» и «Мазда» собираются значительно увеличить продажи своей продукции, сообщает агентство Киодо цусин. Выход с 1 мая этих компаний на рынки Венгрии, Кипра, Латвии, Литвы, Мальты, Польши, Словакии, Словении, Чехии и Эстонии увеличит рынок с 378 до 450 млн. потенциальных потребителей. Автопроизводители рассматривают возможности производства новых моделей легковых машин, рассчитанных исключительно для восточноевропейского рынка. С 2005г. «Тойота» начнет сборку в Чехии модели «Б-Зеро», «Мазда» делает ставку на «3-седан» («Аксела»), «Ниссан» надеется на увеличение продаж своей «Микра».
Совет федерации в среду ратифицировал соглашение между правительствами России и Литвы о поощрении и взаимной защите капиталовложений. Представляя документ, первый заместитель председателя международного комитета верхней палаты парламента Ильяс Умаханов напомнил, что этот документ был подписан в Москве в 1999г. «Соглашение направлено на обеспечение международно-правового уровня защиты интересов российских и литовских инвесторов и активизацию двустороннего инвестиционного сотрудничества», - заявил сенатор. По словам Умаханова, документ регулирует допуск капиталовложений инвесторов одного государства на территорию другого государства, участвующего в соглашении, а также предоставляет российским и литовским инвесторам режим, создающий равные условия с национальными инвесторами, или инвесторами третьих стран. «Согласно соглашению, каждый из его участников оставляет за собой право в соответствии со своим законодательством определять отрасли экономики и сферы деятельности, в которых исключается или ограничивается деятельность иностранных инвесторов», - отметил Умаханов. Вместе с тем в своем выступлении председатель бюджетного комитета Совета Федерации Евгений Бушмин указал на то, что хотя соглашение и затрагивает экономическую сторону взаимоотношений России и Литвы, в нем не решается вопрос транзита гражданских грузов, и проблема жизнеобеспечения Калининградской обл. по-прежнему остается острой.
Эстонская государственная компания Eesti Energia в связи с прекращением конкурса на приватизацию литовского предприятия электрораспределительных сетей Rytu skirstomieji tinklai (RST) требует от литовского правительства компенсации в 3,287 млн. литов (1 млн. евро). По сообщению пресс-службы Eesti Energia, в эту сумму входят только фактические расходы компании, связанные с участием в приватизационном процессе. Предприятие Eesti Energia участвовало в конкурсе на приватизацию 71% акций одной из двух распределительных сетей Литвы, который был объявлен в июле п.г., и было признано литовским правительством отвечающим всем требованиям. Целью Eesti Energia было создание единой энергетической фирмы трех стран Балтии, которая должна была в перспективе гарантировать независимость энергетического сектора Латвии, Литвы и Эстонии от России и обеспечить экспорт электроэнергии в северные страны. В ходе конкурса компания Eesti Energia осталась единственным потенциальным инвестором RST, однако в марте нынешнего года правительство Литвы прекратило этот конкурс, мотивируя отказ тем, что, по мнению правительства, эстонское предприятие не готово к работе в условиях либерализованного европейского рынка и имеет слишком большую кредитную нагрузку. Eesti Energia посчитало это решение не обоснованным и потребовало от правительства Литвы компенсировать свои расходы на участие в приватизационном конкурсе.
Рождение новой Европы
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2004
Альгирдас Бразаускас – премьер-министр Литовской Республики.
Резюме Литва вступает в Европейский союз с уникальным багажом. Этот багаж – богатый и многообразный опыт добрососедских отношений с Россией. Руководствуясь прагматическими соображениями, Вильнюс, Москва и Брюссель способны вместе найти ответы на все вопросы, которые ставит быстро меняющаяся ситуация.
Европейский союз, раскрывающий двери для десяти новых государств-членов, вступает в новую эпоху своей истории. И хотя к расширению Евросоюза мы готовились давно и тщательно, это событие все равно станет серьезным вызовом для всей Европы – не только для нынешних и будущих членов ЕС, но и для его соседей, в том числе и для России. Изменения, происходящие в Старом Свете, – это своего рода тест на гибкость для всех государств, проверка того, способны ли они воспользоваться возможностями, которые предоставляет расширение зоны европейской интеграции. Мы не сомневаемся: Литва способна внести свой, по-настоящему творческий вклад в строительство единой Европы. Со времен позднего Средневековья наша страна не могла похвастаться таким уровнем участия в европейских делах, какой ожидает нас после 1 мая 2004 года.
Литва вступает в Европейский союз с собственным уникальным багажом. Этот багаж – богатый и многообразный опыт добрососедских отношений с Россией, сотрудничества с российскими регионами. Поэтому мы намерены активно использовать наши знания и опыт, помогая партнерам по ЕС планировать и осуществлять инициативы в отношении восточных соседей, прежде всего России.
Мы знаем на собственном опыте: проявив уважение к интересам и позициям друг друга, Литва, Россия и Евросоюз способны найти взаимоприемлемые ответы на вопросы, которые ставит перед ними быстро меняющаяся ситуация. Наглядное доказательство этого – переговоры о поездках российских граждан в Калининградскую область и обратно. Мы убедились: если участники дискуссий настроены конструктивно и исходят из прагматических соображений, цель обязательно будет достигнута. После того как все полностью выполнили обязательства, взятые в ходе переговоров, проблема была решена.
Этот позитивный опыт необходимо развить, решая другие не менее, а может быть, и более важные вопросы. Очень существенно, что переговоры о калининградском транзите привлекли всеобщее, в том числе и международное, внимание к проблемам Калининградской области. Сегодня все заинтересованные стороны – Литва, ЕС, Россия – демонстрируют понимание того, что будущее этой области в первую очередь зависит от темпов ее социально-экономического развития. России и Европейскому союзу пора еще раз сесть за стол переговоров, чтобы договориться об общей долговременной стратегии развития Калининградской области. Эта стратегия должна включать в себя осуществление экологических, инфраструктурных, экономических и социальных проектов, способствующих преодолению разрыва в экономическом развитии между этой российской территорией и окружающими ее странами – членами Евросоюза.
Литва готова активно участвовать в разработке и реализации такой стратегии. Мы уже создали структуры взаимодействия на всех уровнях – литовско-российский Совет по долгосрочному сотрудничеству между региональными и местными властями Литовской Республики и Калининградской области Российской Федерации, парламентский форум. Эти институты играют важную роль в решении практических вопросов сотрудничества и укрепления взаимопонимания. Главное, что инициатива исходит от самих граждан и неправительственных организаций обеих стран. Литва готова распространять опыт, накопленный на калининградском направлении, на весь Северо-Западный регион России. Мы декларировали это на самом высоком уровне и надеемся, что стремление Вильнюса найдет должный отклик и поддержку со стороны Москвы. Ведь ценность сотрудничества и взаимопонимания многократно возрастет после того, как Литва, став полноправным членом Европейского союза, сможет участвовать в формировании общей позиции стран – членов ЕС и принятии решений о его отношениях с Россией.
Расширение Евросоюза открывает новые возможности для экономического развития. Литве есть что предложить иностранным инвесторам. Географическое положение позволяет сделать ставку на сферу транзитных услуг: через литовскую территорию проходят два международных транспортных коридора, страна располагает хорошо развитой сетью автомобильных дорог и незамерзающим портом Клайпеда. В республике создана стабильная макроэкономическая среда, значительный промышленный потенциал дополняется высококвалифицированными и относительно недорогими человеческими ресурсами. В последнее время быстро развивается сектор информационных технологий.
Еще до вступления в Европейский союз прямые инвестиции участников этого объединения в литовскую экономику достигли 60 % всех прямых иностранных инвестиций. По мере интеграции Литвы в ЕС растет интерес и инвесторов из России. Предпринимателей обеих стран связывают особые личные контакты, понимание менталитета друг друга и хорошее знание ситуации в интересующих отраслях экономики двух государств. Пока на долю российских бизнесменов приходится только 6 % прямых иностранных инвестиций, но тенденция к росту налицо. Это совершенно объяснимо – ведь, вкладывая в Литву, российские предприниматели вместе со своей продукцией и услугами, по сути, вливаются в единый внутренний рынок Евросоюза, объединяющий 450 млн потребителей.
В Литве зарегистрировано уже около тысячи совместных с россиянами предприятий. Нефтяная компания «ЮКОС» инвестирует в нефтеперерабатывающее предприятие «Мажейкю нафта» и предприятие «Мажейкю электрине», «Газпром» – в предприятия «Летувос дуйос» и «Кауно электрине», российская минерально-химическая компания «ЕвроХим» – в предприятие минеральных удобрений «Лифоса» (г. Кедайняй), российский коммерческий банк «Конверсбанк» – в литовский коммерческий банк «Снорас». Все это – примеры успешного экономического сотрудничества.
Литва в свою очередь осуществляет различные инвестиционные проекты в Калининградской области. Так, 9 марта 2004 года начал работу завод по выпуску литовских холодильников, мощность которого – 350 тысяч штук в год. В области создано и действует свыше 500 предприятий с литовским капиталом. Данные факты свидетельствуют о том, что Калининградская область, как особая экономическая зона, является привлекательной для иностранных инвесторов. Соседство Европейского союза должно еще более стимулировать эти процессы. Конечно, решение о будущем особой экономической зоны должна, проанализировав все обстоятельства, принять сама Россия, но стоит иметь в виду, что значительное изменение условий предпринимательства в области может отрицательно сказаться на объемах иностранных инвестиций.
Торговый оборот между Россией и Литвой постоянно возрастает и в последнее время превысил 2 млрд евро в год. Но потенциал экономических отношений не удастся использовать полностью, если в действие не будут введены важные документы – договоры об избежании двойного налогообложения и о стимулировании и защите инвестиций, которые Россией еще не ратифицированы. Мы надеемся, что эти вопросы будут решены в ближайшем будущем.
После расширения Евросоюза режим торговли между Литвой и Россией существенно не изменится. Импорт российских товаров в Литву подорожает в среднем только на 1,7 %. С другой стороны, общий импорт российских товаров в страны – новые члены ЕС подешевеет в среднем на 4 %, поскольку такие государства, как Польша, Чехия, Венгрия, применяют сегодня более высокие импортные пошлины, чем Европейский союз. По расчетам Европейской комиссии, общее сокращение составит около 300 млн евро. Расширение Евросоюза сделает единый европейский рынок более доступным для российских экспортеров и инвесторов. Общие правила торговли, единый таможенный тариф и унифицированные таможенные процедуры будут применяться к российскому экспорту во все 25 стран ЕС.
Могу заверить, что Литва станет одним из самых активных сторонников и инициаторов развития торгово-экономических отношений между Европейским союзом и Россией. Так, еще до своего окончательного вступления Литва, участвуя в деятельности европейских институтов на правах наблюдателя, высказывалась за начало переговоров о свободной торговле между ЕС и Россией сразу же после вступления России в ВТО. Думаю, аналогичную позицию займут и другие новые члены Евросоюза.
Отдельно хочу высказать несколько мыслей о перспективах Литвы в расширенном Европейском союзе. Нет сомнений, членство в ЕС выявит и неконкурентоспособные отрасли нашего хозяйства. Кто-то будет разочарован. Как и в любом другом бизнесе, больше выиграет тот, кто сумеет быстрее и лучше приспособиться к новым условиям, воспользоваться новыми возможностями для конкуренции на большом и свободном рынке. И мы готовы к вызовам, связанным с членством в Евросоюзе.
Европейский союз – организация обширная, многоуровневая и сложная по своей конструкции. Поэтому резонным является вопрос о том, будет ли на этом весьма представительном форуме услышан голос такого небольшого государства, как Литва? Дискуссии о различиях интересов больших и малых стран – членов ЕС приобретают особую остроту при решении вопросов будущей институциональной структуры Евросоюза. Участвуя в межправительственной конференции, мы пытаемся найти компромисс относительно будущей модели Европейского союза. Оглядываясь назад, можно утверждать, что опасения малых государств лишены оснований. Сама идея ЕС предусматривает отказ от чьего бы то ни было доминирования и формирование атмосферы непременного взаимного согласия. Дух компромисса, которым пропитан весь механизм принятия решений внутри Евросоюза, в сочетании с высокой степенью независимости Европейской комиссии создает предпосылки для успешного отстаивания интересов малых стран – членов Европейского союза и их отражения на общеевропейском уровне. Кроме того, экономическая и политическая жизнь Евросоюза настолько многообразна, что постоянно возникают различные коалиции интересов. Никого не удивляет, когда по тем или иным вопросам страны Юга вступают в «блок» со странами Севера, а доноры договариваются с получателями помощи. Классическая модель «большие против малых» в ЕС не работает. И именно благодаря тесной интеграции в рамках Европейского союза малые государства – члены ЕС смогли повысить уровень своего влияния, компенсировать политико-экономическую мощь великих держав Европы.
Ближайшая задача для Литвы – перенять успешный опыт других и научиться «навигационному искусству ЕС». Процесс подготовки к членству в нем не был легким, но нам все же удалось согласовать с Европейской комиссией, что и как нам следует сделать, чтобы соответствовать критериям Евросоюза. У меня нет сомнений в том, что впредь мы сможем еще более эффективно отстаивать свои интересы.
Евроскептики, которые есть и в Литве, часто выражают опасения, что членство в Европейском союзе разрушит национальную идентичность страны и она превратится в безликую восточную провинцию ЕС. Внимательный анализ опыта других государств приводит к противоположному выводу: членство предоставит нам новые возможности для сохранения самобытности своего народа, его культуры и языка. Кстати, литовский язык станет с 1 мая одним из официальных языков Евросоюза. Ни одной из нынешних стран – членов этой организации не грозит утрата национального самосознания. А бурное экономическое развитие и рост благосостояния во всех государствах создает благоприятные условия для укрепления национальной культуры.
Принимая десять новых членов, Европейский союз открывает новую политическую эру. Жизнь Европы станет более разнообразной. Нам придется согласовывать интересы государств, находящихся на различных стадиях экономического развития, и достигать договоренности относительно направлений развития ЕС. Серьезными вызовами для новых членов будут проблемы интеграции в единый внутренний рынок и эффективного использования структурной помощи ЕС, рост конкуренции. Важно определить приоритетные области финансирования в рамках нового многолетнего бюджета Европейского союза на 2007–2013 годы. Если мы не окажем финансовой поддержки таким амбициозным проектам повышения конкурентоспособности Евросоюза, как Лисабонская стратегия, или не инвестируем в соединение энергетической, транспортной и коммуникационной сетей Востока и Западной Европы, то не сможем полностью воспользоваться возможностями, которые предоставляет европейская интеграция.
Мой большой опыт политика однозначно свидетельствует о том, что успешная экономическая жизнь является залогом позитивных политических процессов. Европа – не исключение. И я абсолютно уверен: сегодняшние усилия государств – членов ЕС по стимулированию экономического развития с неизбежностью принесут в будущем политические дивиденды. И роль Европейского союза на международной арене будет возрастать пропорционально росту его экономической мощи.
Литва > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 7 апреля 2004 > № 2909742
Альгирдас Бразаускас
Эстония заинтересована в приобретении истребителей типа Javelin Jet, выпуск которых с сент. этого года начнет американская компания Aviation Technology Group. Об этом в интервью эстонскому телеканалу TV3 заявил командующий ВВС Эстонии Тео Крюйнер. По его мнению, использование для охраны воздушного пространства Эстонии, Латвии и Литвы четырех бельгийских истребителей F-16 в мирное время представляет собой «бессмысленную трату денег». Эстонских военных заинтересовал легкий истребитель Javelin Jet, который в сентябре будет выпущен в США фирмой Aviation Technology Group. Стоимость этой машины составляет немногим более 50 млн. крон, тогда как F-16 стоит почти 400 млн. крон (более 25 млн. евро). В то же время, дальность полета Javelin составляет почти 3 тыс.км., что превышает соответствующий показатель F-16 в три раза. Самолет вооружен двумя ракетами класса «воздух-воздух» и одной пушкой. По мнению командующего ВВС Эстонии, следовало бы приобрести, по меньшей мере, шесть таких самолетов, два из которых были бы предназначены для тренировочных полетов.
Главы правительств Азербайджана и Литвы Артур Расизаде и Альгирдас Бразаускас обсудили в Вильнюсе вопросы активизации торгово-экономических отношений между двумя странами. По итогам переговоров было подписано 4 межправительственных документа: Конвенция об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы и капитал, Соглашение о взаимопомощи в таможенных делах, межведомственное соглашение между службой расследования финансовых нарушений Литвы и минналогов Азербайджана о сотрудничестве в борьбе с налоговыми правонарушениями, а также Протокол встречи премьер-министров двух стран. В пятницу же состоялась встреча азербайджанского премьера с председателем сейма Литвы Артурасом Паулаускасом, в ходе которой были рассмотрены вопросы расширения и углубления межпарламентского сотрудничества двух стран. Артур Расизаде провел также переговоры с минохраны края Литвы Линасом Линкявичюсом, содержание которых не разглашается.Во время встречи азербайджанского гостя с руководителем Вильнюсского городского самоуправления (мэрии) Альгимантасом Вакаринасом стороны обменялись мнениями об опыте градостроительства, жилищно-коммунальных реформах и ряде других практических дел. Премьер-министр Азербайджана встретился также с представителями предпринимательских кругов Литвы, руководителями крупнейших государственных и частных структур, в ходе которой проинформировал их об инвестиционном климате в Азербайджане, призвав литовских бизнесменов к активному участию в освоении азербайджанского рынка.
Премьер-министр Эстонии Юхан Партс передал в понедельник вечером в Вашингтоне госсекретарю США Колину Пауэллу ратификационные документы о присоединению страны к НАТО. Таким образом Эстония стала полноправным членом Северо-Атлантическокого альянса. Как сообщили в пресс-службе правительства Эстонии, США официально являются государством-хранителем всех протоколов о вступления в НАТО и все новые страны считаются членами альянса с той минуты, когда документы передаются госсекретарю США. При передаче документов премьер-министр Эстонии заявил, что теперь страна испытывает чувство уверенности и надежности, которого не было на протяжении всей истории страны. После вручения ратификационных документов Юхан Партс и премьер-министры Латвии, Литвы, Болгарии, Румынии, Словакии и Словении, по приглашению госсекретаря США, приняли участие в торжественном обеде. Затем руководителей стран - новых членов альянса принял президент США Джордж Буш. После встречи с президентом состоялась торжественная церемония вступления в альянс, в которой приняли участие генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер, члены конгресса США и представители этнических общин вступающих в НАТО стран, проживающие в США. 2 апр. состоится церемония торжественного подъема флагов Эстонии и шести других стран в штаб-квартире НАТО в Брюсселе.
В Эстонии расхищена значительная часть фильтров для противогазов из находящегося в ведении МВД государственного резерва безопасности. Как сообщила советник по прессе МВД Эстонии Майя Бурлака, недостача выявлена в Тартуской отдельной спасательной роте. В связи с начатой министерством внутренних дел проверкой находящихся в спасательных ротах средств государственного резерва безопасности, сотрудник Тартуской отдельной спасательной роты ответственный за хранение резерва признался в том, что в 2000-01гг. присвоил и реализовал часть находившихся на хранении фильтров для противогазов. Ущерб оценивается в 170 тыс. крон (11 тыс. евро). Общая стоимость находящихся на хранении МВД средств составляет 1,4 млн. крон. «В создавшеейся ситуации считаю своей первоочередной обязанностью выяснить в ближайшие дни действительное положение находящегося на хранении МВД резерва безопасности и привести его в порядок. Считаю необходимым провести тщательную инвентаризацию на всех складах и хранилищах сферы управления минвнутренних дел по всей Эстонии», - заявил находящийся сейчас в Литве на очередной встрече минвнутренних дел стран Балтии министр Маргус Лейво. В соответствии с Законом о государственном резерве, минвнутренних дел координирует формирование, хранение, обновление, использование, финансирование, а также связанную с этим деятельность по управлению спасательными и противопожарными средствами.
Microsoft объявила о начале спецпрограммы. В ее рамках компания в течение года удвоит число локализованных версий операционной системы Windows XP и программного пакета MS Office 2003. Разработчики уже подготовили версии Windows на литовском, сербском, украинском, каталанском, хинди, тайском (сиамском) и ряде др. языков. В ближайшее время список расширится за счет амхарского языка, на котором говорит часть населения Эфиопии, и девяти языков, распространенных в Индии, в т.ч. гуджарати и телугу.
Программу по разработке локальных версий Microsoft проводит совместно с правительствами разных стран и региональными властями. В течение года число локализованных версий Windows XP будет доведено до 80. Пользователю, для того, чтобы локализовать свою операционную систему, достаточно загрузить с сайта Microsoft и установить на компьютер соответствующий программный пакет. Каждый такой пакет предназначен для определенной базовой версии Windows XP – к примеру, Windows на каталонском будет доступна только тем пользователям, у кого установлена базовая версия на испанском.
Советник по торговым и экономическим вопросам экономической миссии посольства Франции в России Жорж Ренье встретился накануне замполпреда в УрФО Виктор Басаргин. Француз прибыл в Екатеринбург для проведения ряда деловых встреч. Как сообщили в окружном информационном центре, за последнее время прошло несколько встреч с представителями деловых кругов Франции. Предстоит еще одна – с представителями одного из французских банков, готовых принять участие в сотрудничестве в рамках реализации совместных инвестиционных проектов. Кроме того, на конец янв. запланирована встреча полпреда Петра Латышева и посла Франции в России. Реализация ряда проектов совместно с французской стороной, в т.ч., тех, которые были согласованы и подписаны в ходе визита официальной делегации УрФО во Францию, уже началось.Жорж Ренье подчеркнул, что его поездка в Екатеринбург не является случайной, поскольку подготовка к ней началась во время визита Петра Латышева во Францию, в ходе которого Ренье представлял французские предприятия. Ренье также подчеркнул, что целью его визита является изучение возможностей сотрудничества между российскими и французскими предприятиями. Между тем, в десятке основных партнеров во внешнеэкономической деятельности предприятий юга Тюменской обл. Франции пока нет. Как сообщает пресс-служба Тюменской таможни, первую строку заняла Украина с объемом экспорта 452 млн. 991,6 тыс.долл., импорта – 848,8 тыс.долл. На втором месте находится Кипр (экспорт 398 млн. 231,3 тыс.долл., импорт – 15 тыс.долл.), на третьем – Польша (экспорт 320 млн. 774,1 тыс.долл., импорт 78,4 тыс.долл.). Далее следуют Казахстан, Швейцария, Венгрия, Панама, Германия, Финляндия и Литва.
Время перемен. Записки посла в США.
Дубинин Ю.В. Время перемен. Записки посла в США. – М.: АВИАРУС-XXI. – 464 с., с ил. ISBN 5-901453-07-7.
Резюме Мировое сообщество возмущено односторонними действиями США, которые в обход ООН наносят удары на Ближнем Востоке. Пока лидеры великих держав обсуждают, как восстановить ведущую роль Объединенных Наций, американская администрация наращивает силу, принимая рекордные военные бюджеты.
Мировое сообщество возмущено односторонними действиями США, которые в обход ООН наносят удары на Ближнем Востоке. Пока лидеры великих держав обсуждают, как восстановить ведущую роль Объединенных Наций, американская администрация наращивает силу, принимая рекордные военные бюджеты. Правда, в самой администрации явно наметились разногласия. «Ястребы» из Пентагона под руководством решительного и воинственного министра обороны считают, что Вашингтону нет нужды заботиться о мнении других стран. А «голуби» из Госдепартамента во главе с осторожным и умеренным госсекретарем не сомневаются: во всех своих начинаниях Белому дому следовало бы заручиться поддержкой союзников и по возможности согласовать позиции с оппонентами.
Не правда ли, знакомая картина? Если добавить модные слова «унилатерализм» и «мультилатерализм», а еще дописать пару фраз о перспективах много- или однополярного мира, то можно публиковать в рубрике актуальных комментариев. Между тем все эти коллизии почерпнуты не из свежих газет, а из книги мемуаров одного из самых известных и уважаемых российских дипломатов Юрия Дубинина. И относятся они не к лету–осени 2003 года, а к концу 1980-х, когда автор находился в Соединенных Штатах: сначала в должности постоянного представителя СССР при ООН, а затем – советского посла в Вашингтоне. (Стоит пояснить, что «удары на Ближнем Востоке» – это бомбардировка Ливии по приказу Рональда Рейгана в 1986-м, главный «ястреб» – министр обороны США Каспар Уайнбергер, «голубь» – госсекретарь Джордж Шульц.)
Юрий Дубинин работал в США с 1986 по 1990 год, в период, пожалуй, самых радикальных за весь XX век изменений в отношениях между двумя сверхдержавами. Глава советской дипломатической миссии сыграл тогда ключевую роль, налаживая личные контакты с руководителями американского государства, прежде всего с президентами Рейганом и Бушем. Дубинин готовил важнейшие советско-американские саммиты, положившие конец гонке вооружений и определившие развитие всей мировой политики: встречи Михаила Горбачева и Рональда Рейгана в Рейкьявике и Москве, Горбачева и Джорджа Буша в Вашингтоне и на Мальте.
Труд Юрия Дубинина – чтение весьма поучительное. Прежде всего потому что заставляет по-новому взглянуть не на прошлое (хотя многое из описанного очень интересно именно с исторической точки зрения), а на настоящее. Вообще, воспринимать эту книгу как мемуары довольно сложно, ведь большинство действующих лиц до сих пор определяют линию поведения самой сильной державы мира. Дик Чейни, Колин Пауэлл, Кондолиза Райс, Ричард Перл входят в правящую элиту США, а такие люди, как экс-президент Буш-старший, его госсекретарь Джеймс Бейкер или тот же госсекретарь Рейгана Шульц, влияют на решения нынешней команды. Да и Джордж Буш-младший не раз говорил, что продолжает традиции предшественников-республиканцев – своего отца и Рейгана. Так что многие из описываемых в книге особенностей и секретов американской политики конца 1980-х помогут лучше понять и сегодняшнюю ситуацию.
Автор дает исчерпывающие характеристики государственным деятелям США, с которыми ему доводилось общаться. Рональд Рейган – человек «яркой индивидуальности», «огромных амбиций, неожиданных масштабных и твердых решений. Он не изменял их за счет полумер, не поддавался на уловки изощренной дипломатии» (с. 32).
Джорджа Шульца «отличала исключительно высокая точность в формулировании позиций… Он умел, когда того требовала его позиция или тактика… жестко насесть, крепко надавить не только существом своей мотивации, но и сухостью формулировок, но умел и уговаривать, разъяснять или вести беседу в располагающем дружественном ключе» (сс. 288–289).
Колин Пауэлл (в ту пору – помощник президента по национальной безопасности) «демонстрировал качества трезвомыслящего государственного деятеля высокой профессиональной подготовки, выходящей за рамки чисто военного опыта» (с. 216).
Ричард Перл (заместитель министра обороны) «при всей жесткости своих позиций был, в отличие от своего шефа (Уайнбергера. – Ред.), человеком творческого склада, готовым к поискам решений» (с. 171).
Автор значительно более скуп на характеристики, когда речь заходит о советских лидерах. Излагая беседы с министром иностранных дел Эдуардом Шеварднадзе, генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачевым и другими руководителями, опытный дипломат Дубинин воздерживается от личных оценок. Лишь иногда он позволяет себе язвительные уколы в адрес иных «изощренных умов» в Министерстве иностранных дел или в партийном руководстве, изобретавших «нетрадиционные» подходы к дипломатической практике.
Пребывание Юрия Дубинина в США совпало с нарастанием внутреннего кризиса в Советском Союзе, с началом процессов, которые вскоре привели к распаду страны. Автор упоминает знаменитый визит в США в 1989 году опального Бориса Ельцина (с. 322), а также встречу Джорджа Буша с премьером мятежной Литвы Казимерой Прунскене (с. 378). Дубинин и здесь избегает прямых оценок. Однако за сухими фразами о ситуации на родине проступает жестокая обида профессионала, который, потратив массу сил и энергии на укрепление позиций своего государства, понимает, что все идет прахом по причинам, над которыми он невластен. (Со сложностями работы в условиях политической нестабильности Юрий Дубинин столкнулся и в 1990-е годы, будучи главой российской делегации по переговорам с Украиной, а затем послом в Киеве. Тогда усилия дипломатов по отстаиванию национальных интересов зачастую перечеркивались в результате «неформальных» встреч на высшем уровне.)
«Середина мая 1990 года была, пожалуй, удачным моментом для того, чтобы покинуть Вашингтон (Юрий Дубинин был назначен послом СССР в Париже. – Ред.). Это было время, когда страна наша находилась в зените своей популярности в Соединенных Штатах, наши отношения с ними были на подъеме, к нам относились, как к достойному, авторитетному и уважаемому партнеру. Оставались считанные дни до того, когда внутренние наши беды вырвутся наружу, разрушая и внешнюю политику нашей страны, и саму страну», – с горечью пишет автор (с. 397). Он явно не желает вступать в полемику относительно роли тех или иных политиков эпохи поздней перестройки, приводя вместо этого красноречивые факты и предоставляя слово другим очевидцам.
Так, рассказывая о вашингтонском саммите Горбачева и Буша в конце мая 1990 года (Дубинин участвовал в его подготовке, но уже не в переговорах), автор приводит обширную цитату из воспоминаний Джорджа Буша. Экс-президент США не скрывает изумления тем, как легко Михаил Горбачев согласился на членство объединенной Германии в НАТО, – это стало сюрпризом не только для американской стороны, которая была готова к долгим дискуссиям на натовскую тему, но и для всей советской делегации. «Все это было поразительно», – заключает Буш (с. 399).
Настоящие успехи на международной арене невозможны без крепких «тылов» внутри страны и логичной, внутренне непротиворечивой позиции – убедительным подтверждением этой неновой, но, увы, не теряющей актуальности мысли является книга Юрия Дубинина.
«Время перемен» – хорошее успокоительное средство для тех, кто склонен драматизировать происходящее и предрекать катастрофическое крушение мирового порядка. На самом деле многое из того, что сегодня кажется нам революционным и беспрецедентным, в том или ином виде уже было. А выход можно найти практически из любой ситуации – если, конечно, действовать профессионально. В пользу этого свидетельствует непростой путь, пройденный СССР и США навстречу друг другу во второй половине 1980-х годов.
Федор Лукьянов
Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 ноября 2003 > № 2899035
Разговор о будущем
© "Россия в глобальной политике". № 2, Апрель - Июнь 2003
Материал подготовлен Л.М. Григорьевым и А.В. Чаплыгиной по итогам закрытой дискуссии, организованной журналом «Россия в глобальной политике». В ней принимали участие ведущие отечественные специалисты в энергетической области.
Резюме К началу XXI века Россия и Европа экономически больше привязаны друг к другу, чем когда-либо в истории. Энергетический экспорт впервые приобрел для континента столь серьезную роль, и в перспективе она будет возрастать. Россия при этом не меньше зависит от своего главного клиента, чем ЕС – от своего основного поставщика.
Рубеж тысячелетий ознаменовался ростом политических рисков в мировом энергоснабжении. Связаны они и с последствиями событий 11 сентября 2001 года, и с иракской кампанией. Эти факторы, наряду со структурными сдвигами в энергопотреблении (особенно от угля к газу), интеграционными процессами в Европе и на постсоветском пространстве, обусловили повышение интереса к России как крупнейшему в мире экспортеру углеводородов. Основные мировые потребители энергоресурсов (Европейский союз, США, Япония, Китай) потенциально могут даже оказаться конкурентами за право обеспечить будущие поставки газа и нефти из России, а также участвовать в развитии экспортной инфраструктуры страны.
Первым углубленный энергодиалог с Москвой начал Евросоюз. Диалог стартовал на фоне замедления экономического роста в развитых странах и обострения конкуренции на мировых рынках. Россия же после десятилетия упадка обрела к осени 2000-го политическую стабильность и продемонстрировала высокие темпы роста. Признание России страной с рыночной экономикой, хотя и затянувшееся до осени 2002 года, стало частью возврата нашей страны в мировое сообщество на новой пореформенной основе.
Конъюнктура на энергетическом рынке складывается в результате взаимодействия различных, часто противоречащих друг другу интересов стран, энергокомпаний и производителей энергоемкой продукции. Сложность ситуации требует от российских политиков поиска сбалансированного и ответственного решения в пользу долгосрочных национальных интересов. При этом в отношениях с ЕС Москва лишена возможности маневрировать между позициями различных стран: единственным партнером по переговорам выступает Еврокомиссия (исполнительный орган ЕС) выражающая консолидированную волю 15, а в скором будущем и 30 государств. Сама эта позиция – результат сложного согласования интересов правительств (бюджеты), различных директоратов Еврокомиссии (по энергетике и по конкуренции), потребителей, крупных компаний по торговле энергоносителями; и наконец, собственных производителей. Иллюзий быть не должно: партнер станет проявлять максимальное упорство и неуступчивость, отстаивая интересы европейцев в понимании Еврокомиссии. Вести успешный диалог с единой Европой Россия сможет только в том случае, если внутри страны, где тоже есть различные интересы (бюджет, экспортеры энергоносителей, экспортеры энергонасыщенных товаров, экономика в целом как область реинвестирования экспортных доходов), будет достигнут устойчивый консенсус относительно существа национальных интересов в области энергетики.
Европа и Россия – взаимозависимость
Диалог России и ЕС по энергетическим проблемам начался на саммите в Париже в октябре 2000-го, хотя сама идея интеграции нашей страны в европейское экономическое и социальное пространство была включена в Общую стратегию ЕС в отношении России от 4 июня 1999 года. Эти шаги последовали за Соглашением о партнерстве и сотрудничестве, которое вступило в силу в декабре 1997-го, однако не принесло значительных результатов. В мае 2001 и мае 2002 годов вице-премьером правительства России Виктором Христенко и главой генерального директората Еврокомиссии по энергетике и транспорту Франсуа Ламуре были подготовлены два «Обобщающих доклада». Основными целями ЕС в энергодиалоге являются устойчивость энергоснабжения в условиях жестких требований к экологии и повышение конкурентоспособности европейской промышленности.
В ближайшие годы в непосредственной близости от России образуется единый рынок, потенциально включающий в себя 30 стран. (Здесь и далее данные приведены в расчете на 30 стран будущего ЕС: нынешние 15 членов, 12 кандидатов от Центральной и Восточной Европы, Прибалтики и Средиземноморья, а также Турция, Норвегия, Швейцария, поскольку наша политика должна строиться с перспективой на поколения.) Этот массив с 450 миллионами жителей (около 8 % от мирового населения в 2001-м) и 22-процентной долей в мировом ВВП (по паритетам покупательной способности в 2001-м) ввозит преобладающую часть российского энергетического экспорта. Сложилась ситуация, когда столь важные поставки энергии идут из европейской страны, но не регулируются по европейским правилам. И если, например, нефть и газ из Африки, c Ближнего Востока Евросоюз может воспринимать как импорт из отдаленных источников, то близость России позволяет ЕС взглянуть на проблему под углом потенциальной интеграции.
В последние 12 лет реинтеграция России в глобальную экономику при распаде «социалистического лагеря» сопровождалась шоковой ликвидацией значительной части рынков для нашей обрабатывающей промышленности. На мировых рынках машиностроения страна сохранила конкурентные позиции лишь в сфере вооружений и в некоторых отдельных нишах.
Преодоление переходного кризиса, финансирование развития и достижение положительного торгового баланса обеспечиваются сегодня в России за счет небольшого набора энергоемких и энергетических товаров. Интеграция в Европейское экономическое пространство (ЕЭП) через энергетику важна для России как способ ускорения развития, модернизации и – в конечном итоге – относительного сокращения роли энергетического экспорта в национальной экономике.
В 1990-е годы сформировалась устойчивая модель торговых отношений России с Европой. В экспорте доминируют две группы товаров: энергоносители (преимущественно нефть и газ), а также такие энергоемкие товары, как металлы и химическая продукция.
Российский импорт из Европы включает товары потребления, машиностроительную продукцию, а также такую массовую и дорогостоящую услугу, как туризм. Миграция рабочей силы из России в Европу не столь существенна. Движение капиталов характеризуется вывозом его из России в различных формах и ввозом в форме кредитов и облигационных займов (частично собственно российских средств).
К началу XXI века Россия и Европа оказались более привязаны друг к другу экономически, чем когда-либо в истории. Энергетический экспорт впервые приобрел столь серьезную роль в экономике континента, и в перспективе она будет, скорее всего, возрастать. Одновременно ввиду чрезвычайно высокой доли энергоносителей в экспорте (65 %) возникает новый вид зависимости нашей страны. Посол ЕС в Москве Ричард Райт в целом прав, когда подчеркивает, что у России нет иного выбора, кроме постепенного сближения ее нормативной базы с ЕС. В то же время сближение с Европой не снимает вопроса о приспособлении российского бизнеса к реалиям рынков в Азии и других регионах мира, где роль экспорта продукции обрабатывающей промышленности России заметно выше, чем в Европе.
С российской стороны движение в сторону европейского законодательства во многом объективно задано как собственно рыночными реформами, так и ожидаемым вступлением во Всемирную торговую организацию. Правда, вряд ли стоит рассчитывать на возможность селективно брать от соседей те или иные положения вне системы. Но именно энергетические рынки в наименьшей степени подвержены регулированию в ВТО, что делает сферу энергодиалога более инновационной и двусторонней по своей природе. Ожидаемый рост спроса на энергоносители в Европе в последующие 20 лет предполагает капиталовложения со стороны компаний, которые (независимо от страны принадлежности) должны будут продавать энергоносители внутри ЕС, а добывать их вне его. Чем больше схожи условия инвестиционного климата, тем меньше издержки развития бизнеса, о чем заранее печется Еврокомиссия. Специфика многомиллиардных инвестиций в добычу и доставку больших масс энергоносителей на расстояния, исчисляемые в тысячах километров, требует учета политических факторов, коммерческих рисков, длительности строительства, конкуренции не только между компаниями, но и между странами, чье благосостояние зависит от экспорта энергоресурсов.
Существо диалога с Европой невозможно понять без учета объективных тенденций спроса на различные виды энергоносителей в «тридцатке» будущей большой Европы. Последние четверть века Европа быстро смещается от потребления традиционных видов топлива, прежде всего угля и нефти, к газу и отчасти атомной энергии. Если сравнить с 1973-м, последним годом дешевой нефти, то к 2000-му доля угля упала с 25 % до 14 %, нефти – с 60 % до 42 %, доля природного газа выросла с 10,5 % до 23 %; а атомной энергии – с полутора до 15 % с лишним. (Остальное приходится на гидроэлектроэнергию и прочее.) В 1990-х годах по экологическим причинам, а также в связи с требованиями эффективности резко усиливается тенденция к более интенсивному выводу угля и переходу на газ.
Внутри расширенной Европы только Великобритания, Голландия и Норвегия представляют собой величины сколько-нибудь значимые в энергетике. В Голландии пик добычи газа уже пройден. Великобритания, оставаясь экспортером нефти, станет к 2005 году или чуть позже нетто-потребителем газа. В Норвегии добыча нефти стабилизируется, хотя есть перспективы роста добычи газа.
Прогноз спроса на газ в Европе, млрд м3
| 2000 г. | 2010 г. | 2020 г. | |
| ЕС-15 | 400 | 470–550 | 540–660 |
| Новые страны-члены | 100 | 130–170 | 170–240 |
| ЕС-30 | 500 | 600–720 | 700–900 |
| Добыча в ЕС-30 | 310 | 300 | 250–310 |
| Импорт в ЕС-30 | 190 | 300–420 | 450–590 |
Экспертная оценка – международные источники дают разброс показателей в пределах 10–15 %. Под новыми странами-членами подразумеваются Болгария, Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Норвегия, Польша, Румыния, Словакия, Словения, Турция, Чехия, Швейцария, Эстония.
Если в мире потребление газа за последнее десятилетие выросло на 20 %, то в Европе – почти на 40 %. Правда, европейские страны прилагают усилия по развитию собственных возобновляемых ресурсов (энергия ветра, биомасса, солнечная энергия). Однако в обозримой перспективе использование возобновляемых видов энергоносителей не решит энергетические проблемы. Появились теории роста при стабильных, не увеличивающихся объемах энергии. Франция и Германия добились в этом направлении успехов, но темпы их роста оставались низкими, к тому же одновременно приходилось увеличивать долю газа. Так что повышения спроса на российский газ можно ожидать и в условиях стабильного общего потребления энергии.
Решение основных проблем своего энергетического сектора – повышение конкурентоспособности продукции ЕС и минимизация негативного влияния на окружающую среду – Европа видит в увеличении доли газа в энергобалансе. Это подразумевает переход на импортный ресурс: к 2020 году от 60 % до 70 % газоснабжения Европы будет обеспечиваться за счет импорта. И один из его главных источников – импорт из России и СНГ.
Реформы энергетических рынков Eвропы
Европейские рынки электроэнергии и газа переживают реформы, которые сначала назывались дерегулированием, а теперь – либерализацией. До недавнего времени в таких странах, как Франция и Италия, доминировали национальные монополии, защищенные государством. В Германии, где действует строгое антимонопольное законодательство, ключевые позиции занимали несколько крупнейших компаний. Подобная структура газовой отрасли была связана с тем, что ее развитие на протяжении последних 30 лет (активное использование газа в Европе началось в 70-е) происходило при непосредственном участии государства. Газ поступал преимущественно из внешних источников на основании межправительственных соглашений. Мощная инфраструктура доставки и потребления газа создавалась с помощью всевозможных преференций, в результате в данной сфере действовали экономические механизмы, от которых давно отказались в других отраслях.
Дорогие энергоресурсы – один из серьезнейших минусов для конкурентоспособности Европы. Решение этой проблемы пытаются найти на путях сокращения доли посредников, либерализации рынка и пр. Успешная либерализация газового рынка была проведена в Великобритании, но там этот процесс облегчало наличие собственных месторождений и отсутствие столь сложной налоговой системы, как на континенте.
Другой пример – либерализация электроэнергетики ЕС. Ранее каждая страна полагалась на самодостаточность: для Германии основой ее был уголь, для Италии – мазут и так далее. Это противоречило основополагающим принципам Европейского союза (единство рынков, конкуренция в масштабах ЕС и т.п.), и реформы в электроэнергетике в последние годы развивались стремительно. Там, где физически возможны перетоки, страны с избыточным внутренним производством электроэнергии стали экспортировать ее за границу, что привело к падению цен до 50 %. Избыток мощностей электроэнергетики существует сейчас во всей Центральной и Северной Европе. Сложившиеся в результате этого низкие цены (например, в Германии – 2,5 цента за кВт) отражают, видимо, только переменную часть затрат и не способствуют окупаемости новых мощностей. По оценкам, потребность в новых инвестициях в электроэнергетику ЕС может появиться не ранее 2010 года, тогда и цены могут вырасти. Именно поэтому в Европе пока не наблюдается серьезной активности в связи с вопросом о выходе на единый рынок РАО «ЕЭС России». Этот пункт энергодиалога пока в тени, но интерес к нему может повыситься, когда при нынешнем низком уровне инвестиций возникнет угроза нехватки мощностей. Важно, что либерализация электроэнергетического рынка ЕС произошла в условиях избытка мощностей и на базе собственного производства внутри ЕС – в этом существенное отличие от ситуации с газом.
Директивы ЕС, направленные одновременно на либерализацию и создание единого общеевропейского рынка (1996 год – электроэнергетика, 1998-й – газ), запустили процессы, которые на десятилетия вперед будут влиять на условия поставок энергоносителей. В 2002 году было принято решение, что процесс либерализации завершится в 2005-м (а не в 2008-м, как планировалось изначально). За разделением счетов по видам деятельности следует организационное разделение компаний, являющихся одновременно крупными газотранспортными и газосбытовыми, на два самостоятельных типа компаний.
Решение ЕС носило политический характер и предусматривало запуск процесса либерализации, не слишком вдаваясь в такие вопросы, как налоги, поведение поставщиков и др. Логика процесса предусматривала право потребителя на доступ к транспортным мощностям, на заключение и перезаключение любых контрактов. Но, как оказалось, газовый рынок нелегко вписать в подобные схемы. Он никогда не базировался на биржевой торговле, его основу составляют устойчивые долгосрочные связи. Торговля газом (кроме сжиженного природного газа) невозможна без системы крайне дорогостоящих трубопроводов, требует долгосрочных вложений как в трубы, так и в добычу. Переходя от рынка поставщиков к созданию рынка покупателей, Еврокомиссия рассчитывает одновременно решить две проблемы: добиться надежности долгосрочных поставок (с вероятным значительным ростом объемов импорта) и снижения цен на газ для крупных потребителей (химия и энергетика) и населения.
Либерализация газового рынка идет не слишком быстро и с трудом. Если в электроэнергетике производителями являются местные и довольно мощные компании, обладающие реальной конкурентоспособностью на общеевропейском рынке, то в газовой отрасли местные компании не склонны разрушать сложившиеся связи, а поставщики представляют собой внешний по отношению к ЕС фактор. Крупные покупатели и транспортировщики газа поняли, что им больше не гарантирована комфортная ситуация в рамках национальных границ, и стараются закрепиться на новом рынке. Но даже крупнейшие из этих компаний, такие, как Ruhrgas, недостаточно велики, чтобы легко стать общеевропейским игроком. Идет крупная реструктуризация, происходит покупка компаний, имеют место попытки создания альянсов. Рынок реагирует на либерализацию не лобовой конкуренцией и снижением цен, как это бывает в других случаях, а реорганизацией и укрупнением компаний. Для нас важно, что речь идет о начальной стадии длительного динамического процесса, а не о сложившейся системе, к которой можно было бы приспосабливаться. Внешним поставщикам трудно рассчитать саму эффективность крупных долгосрочных вложений в добычу и транспортировку газа, поскольку условия на европейском рынке постоянно меняются.
Готовится вторая газовая директива ЕС. Первая директива была нелегким компромиссом между отдельными странами, что нашло отражение в положении о взаимности (синхронизация степени открытости энергетических рынков страны А и страны Б друг другу). Сейчас это положение является частью внутреннего регулирования ЕС, затем может стать элементом единого экономического пространства (например, для Норвегии), а впоследствии важным элементом энергодиалога между ЕС и Россией.
Примером изменений в позиции ЕС в процессе внутренней трансформации может служить история с Транзитным протоколом к Энергетической хартии, подписанной Россией в 1994 году, но еще не ратифицированной. Комплекс вопросов регулирования транзита сам по себе сложен: положения о наличных мощностях, о тарифах за транзит, о «праве первого отказа» в отношении сторон действующего транзита и т. д. По существу, обсуждалась прозрачность для российского поставщика процедур доставки газа в страны ЕС в рамках долгосрочных контрактов, то есть де-факто «дедушкина оговорка».
Совсем иная ситуация сложилась в отношении вопроса о применимости Транзитного протокола к странам – членам ЕС. Вопрос этот возник достаточно неожиданно осенью 2001-го, когда делегация Евросоюза предложила внести в текст этого протокола конкретное указание о применении его к ЕС как единому образованию. Согласно этой поправке о «региональных экономических объединениях», под определение понятия транзита подпадают только такие случаи перемещения энергоносителей, когда они пересекают территорию ЕС как целое. Тем самым ЕС снимает с себя связанные с транзитом обязательства в отношении внешних поставщиков, поскольку движение газа должно будет регулироваться внутренними законами ЕС, а не международным договором. Такое понимание транзита означает, что в отношении экспорта газа из России оно будет применяться в считанном числе случаев – например, транзит через страны ЕС в Швейцарию. С учетом расширения ЕС в 2004 году в данном случае для экспортируемых российских энергоносителей сфера применимости положений Транзитного протокола практически сводится к транзиту через Белоруссию, Молдавию и Украину, а эти вопросы могут решаться и на двусторонней основе. В то же время вопросы транзита энергоносителей через Россию из третьих стран стали бы покрываться этим протоколом в полной мере, что сделало бы его международным договором о транзите через территорию России.
Попытки поставщиков сохранить долгосрочные газовые контракты и ясность своих перспектив вполне сродни желаниям западных инвесторов найти в России устойчивый инвестиционный климат, получить «дедушкину оговорку» по крупным контрактам или заключить контракт на условиях раздела продукции. Трудные переговоры о содержании будущего режима торговли газом в ЕС шли несколько лет. За это время со скрипом, но все-таки во «Втором обобщающем докладе» Христенко и Ламуре была подтверждена важность долгосрочности контрактов: «Комиссия ясно понимает незаменимость долгосрочных контрактов на условии “бери или плати”». (Неясно, является ли это окончательной позицией Еврокомиссии, – антимонопольный директорат имеет особое мнение.)
Важное отличие газового рынка от нефтяного – это очень высокая доля транспортных издержек. Прежний баланс интересов между поставщиками и потребителями базировался на том, что производитель газа имел гарантированный многолетний сбыт и мог рассчитывать на окупаемость инвестиций. Ценовой риск у поставщика оставался, поскольку газовые цены привязаны к нефтяной корзине, что не позволяет давать четких прогнозов. Но зато поставщику не приходилось думать о розничном сбыте. Теперь газотранспортные компании ожидает трудный период адаптации, сократится число посредников.
В будущем российские поставщики смогут вести конкурентную борьбу за конечного потребителя, но риск увеличивается. Это потребует высокой эффективности управления и проработки нового подхода, доступа к местной инфраструктуре. В принципе поставщики могут и остаться в выигрыше, но твердо предсказать это невозможно. Уход от долгосрочных контрактов, переход на биржевую торговлю, на краткосрочные сделки являются одной из основных целей либерализации. И хотя политически существование долгосрочных контрактов пока подтверждено в ходе энергодиалога, в будущем определение цены на основе краткосрочных сделок – как спотовый рынок на нефтяном рынке – может переложить риски на производителя. В этом случае газотранспортная компания берет свой тариф, а разница между спотовой ценой и тарифом окажется выручкой производителя газа. Последняя может колебаться столь же заметно, как и цена нефти. Если это цель либерализации ЕС, то для обеспечения такого рынка желателен избыток газа на основных региональных рынках. Цена поставки газа в Германию (115 дол.) при высокой цене на нефть (23 дол. за баррель) гарантирует достаточно высокую прибыль. Но в случае 16 дол. за баррель нефти цена газа опускается до 80 дол., что за вычетом стоимости доставки дает 10—15 долларов. На месторождении многие новые проекты этой цены уже не выдержат. Высокие риски поставщиков с учетом коммерческого риска неизбежно отражаются на желании инвестировать.
В настоящий момент определяется будущее инвестиций в снабжение развитых или быстро развивающихся стран с большой потребностью не столько в нефти, сколько именно в природном газе. Европейское пространство – попытка объединения ради повышения конкурентоспособности континента в соперничестве с Юго-Восточной Азией (включая Китай) и НАФТА. Либеральный рынок, конкуренция среди его участников – это принятые в Европе принципы. Однако высокая цена газа для конечных потребителей в Европе – результат не столько дорогого импорта, сколько внутриевропейской системы перераспределения и высокого налогообложения.
Газ, поставляемый в центр Европы примерно по 100 дол. за тысячу кубометров, доходит по цепочке до конечного потребителя по цене 120–150 для крупных и 300–350 дол. для отдаленных и мелких потребителей. Разница между ценой поставки энергетического сырья и конечными ценами для потребителей обусловлена налоговой и социальной политикой. За счет налогов на энергоносители частично решаются социальные задачи или поддерживаются капиталовложения в энергетику следующего поколения, хотя несбалансированность налоговых систем разных стран ЕС является очевидным препятствием для торговли энергоресурсами. В каком-то смысле за счет полученных прибылей и налогов осуществляется модернизация Европы. Этому надо учиться, и это надо использовать в целях собственного развития, сделать предметом энергодиалога.
Защита экономических интересов Европы должна превратиться во взвешенную и надежную защиту интересов всех участников единого экономического пространства, если уж Россия решает к нему присоединиться. Скорость внутренних изменений в ЕС растет, и требуется все более глубокий анализ ожидаемых последствий этих изменений для России и ее компаний, чтобы четко представлять себе состояние нашего основного рынка сбыта на следующее поколение.
Российские интересы и перспективы
Формулирование целей российской энергетической политики в Европе, масштабы нашего участия в снабжении ЕС, ограничения и риски в этом процессе, использование доходов от экспорта для развития страны – на все эти принципиальные вопросы четкие ответы еще не получены. Вряд ли кто-то в России сомневается в том, что цель торговли энергоресурсами – не максимизация объема экспорта того или иного отдельного энергоносителя, а получение и реинвестирование стабильных доходов в долгосрочном плане (на 20–30 лет). Изначально позиция России была проста: как часть Европы, Российская Федерация несет определенную долю ответственности за энергетическую безопасность континента. Поэтому она вступила в энергодиалог с ЕС и готова рассматривать возможности увеличения поставок энергии при определенных условиях:
* дополнительные поставки электроэнергии сопровождаются инвестициями и передачей России технологий;
* особое внимание уделяется технологиям сбережения энергии, которое рассматривается как самостоятельный источник расширения поставок;
* свобода транзита всех наших энергоносителей в ЕС-15 через Восточную Европу (которая сейчас растворяется в ЕС);
* расширение поставок энергии охватывает не только первичные энергоносители, но и электроэнергию (в том числе с АЭС), ядерное топливо, энергоемкие товары (удобрения, металлы), нефтепродукты и так далее.
В области нефти и угля значительное число частных российских компаний конкурируют на европейском рынке, стремясь закрепиться в Восточной Европе перед ее вхождением в ЕС. Доля бывшего СССР в европейском импорте нефти составляет примерно 37 %. С учетом проектов по выходу российской нефти на рынки США и Китая эта доля будет расти, скорее всего, за счет экспорта казахстанского сырья. Российские компании, видимо, будут увеличивать поставки нефтепродуктов, хотя не обязательно с российских НПЗ. В этом смысле врастание российского бизнеса в ЕЭП идет полным ходом.
В области электроэнергии Россия заинтересована в создании мостов в Европу для повышения устойчивости систем энергоснабжения, возможности маневрировать ресурсами в течение дня, обеспечивать выход вероятного (вследствие реформы электроэнергетики) избытка мощностей на рынки Европы. Программа строительства АЭС в России может иметь и экспортную составляющую. Ситуация по ядерному топливу – отдельная проблема, потому что в данном случае все соответствующие закупки лицензируются и тем самым искусственно сдерживается доля российского экспорта, хотя это и нарушает статью 22-ю СПС. Рано или поздно российская сторона должна будет сформулировать свои приоритеты в отношении всех видов и форм поставок на экспорт.
Внутренние интересы России по тарифам на электроэнергию и газ состоят в том, чтобы избежать серьезного конфликта между экспортерами металлов и удобрений, с одной стороны, экспортерами чистой энергии – с другой, и бюджетом – с третьей. Современная система ценообразования в газовой отрасли построена на том, что вся наша газовая инфраструктура была создана в 1970–80-е годы за счет государства и в ущерб другим социальным факторам. Чтобы создать экспортную отрасль, деньги «изымались» из других отраслей и из сферы потребления населения. Советский Союз ежегодно вкладывал в газовую промышленность порядка 10–12 млрд дол. Кажущаяся дешевизна тарифов сегодня – это игнорирование стоимости строительства тогдашней инфраструктуры. Условно можно сказать, что дешевый газ внутри страны есть не только результат наших естественных преимуществ (богатые ресурсы), но и «подарок» от жителей СССР: все построено на их скрытые сбережения.
Недавно Еврокомиссия выдвинула определенные требования именно в этой области по переговорам о вступлении в ВТО. Позиция ЕС выражена комиссаром по торговле Паскалем Лами: «Ключевым вопросом для ЕС является вопрос двойного ценообразования на энергопродукты. Стоимость энергии в России искусственно занижена. Стоимость природного газа составляет лишь одну шестую мировой цены. В результате низкие цены приводят к ежегодному субсидированию российской промышленности в размере около $5 млрд. Производители могут экспортировать свои товары по неоправданно низким ценам. Этот вопрос слишком важен для ЕС, чтобы игнорировать его» (цитируется по газете «Коммерсант»).
В Евросоюзе, судя по всему, хотят, чтобы российские энергонасыщенные товары стоили дороже. В печать просачивались неофициальные сведения, что целью переговоров со стороны ЕС является цена 45–60 дол. за тысячу кубометров для российской промышленности. В результате наши энергетики получили бы больше доходов для вложения в экспортные проекты, а конкуренция для европейской металлургической и химической промышленности снизилась бы.
Резкое повышение тарифов на газ стало бы в России, во-первых, разовым ценовым шоком внутри экономики, для которой крайне важно в ближайшие годы сократить уровень инфляции. Во-вторых, здесь не учитывается эффект кросс-субсидирования промышленностью российского частного потребителя в условиях колоссального социального неравенства. Заметим, что различие между уровнем ВВП на душу населения в ЕС и России (21 тысяча дол. к 2,5 тысячи по текущим курсам) слишком велико, чтобы его можно было бы игнорировать в контексте европейского экономического пространства. Наконец, для России важны процессы либерализации внутреннего рынка газа и электроэнергии, которые приведут к естественному росту тарифов, возможно, до уровня в 40 дол. против сегодняшней цифры в 21 дол., названной в неопубликованном докладе Всемирного банка по этому вопросу (приводится по The Financial Times).
Российская позиция состоит в том, что низкие внутренние цены на энергию – естественное преимущество богатой ресурсами страны. Иными словами, население, которое десятилетиями инвестировало (через плановую систему) в развитие энергетики, имеет право на более низкие энергетические цены. Россия сегодня в основном добывает еще «старый советский» газ, но замещает его частично «новым российским». Растет потребность в ремонте трубопроводов, а с 2010 года нужно будет осуществлять масштабные проекты – освоение новых регионов и строительство транспортных систем. Повторить вложения в советских масштабах при нынешних ценах (не только низких внутренних, но и экспортных, скажем, 100 дол.) сложно, поскольку значительная часть новых ресурсов газа пойдет на замещения выбытия, а не на прирост объемов.
Для долгосрочного планирования нужны ответы на целый ряд политических вопросов. Важно знать: как будет работать консорциум на Украине и сможет ли он обновить трубы в разумные сроки? Тянуть ли балтийскую трубу в обход всех стран, что приведет к росту начальной стоимости проекта, но позволит сократить территориальные тарифы? Получат ли в процессе реформы газовой отрасли нефтяные и другие компании приемлемые финансовые условия для добычи газа внутри России? Опыт США, например, подсказывает, что для рационального долгосрочного использования энергоресурсов целесообразно осваивать малые и средние месторождения. Новый газ нефтяных компаний или небольших месторождений, разрабатываемых независимыми компаниями, в будущем мог бы помочь упорядочить газовый баланс страны и разгрузить экспортные направления. Этой же цели объективно служит и программа строительства АЭС, которая снижает будущий спрос на газ в европейской части России.
Отдельной проблемой является вопрос о том, какую долю внутреннего потребления газа ЕС готов допустить из одного источника. Официально ограничений нет, но на уровне рекомендаций говорится о 30 %, особенно в связи с большой зависимостью от российского газа будущих членов ЕС. В Большую Европу Россия поставляет сейчас 36 % газа (31 % приходится на Великобританию, 16 % на Норвегию, далее по убывающей идут Алжир, Нидерланды, Нигерия), причем внутренняя добыча ЕС, скорее всего, не превысит в обозримом будущем 300 млрд кубометров. В целях сохранения своей доли (порядка 30 %) на расширяющемся европейском рынке требуется увеличение поставок с 130 млрд куб. м до 200–210 в 2010 году. Это означает необходимость строительства примерно трех ниток трубопроводов (по 30 млрд куб. м в год каждая) и расширение добычи до уровня обеспечения таких поставок плюс учет постепенного оживления спроса в России и СНГ. В этом случае остается неясной возможность одновременного выхода на другие экспортные рынки.
Трудным вопросом остается и соотношение между поставками собственных энергоресурсов и транзитом «чужих» в Европу. Россия, конечно, будет обеспечивать пропуск энергоресурсов через свою территорию. С точки зрения обслуживания старого «советского» капитала, вложенного в трубопроводный транспорт, при различных моделях ценообразования тарифы должны бы включать стоимость его обновления.
Учитывая будущую ситуацию в ЕС-30, Еврокомиссия пытается создать в перспективе «рынок покупателя» (то есть избыток предложения) газа в ЕС путем вывода на рынок максимальных объемов сырья из отдаленных регионов: Ирана, Катара, Нигерии, Центральной Азии. При этом создать избыток могут только сами страны или компании-поставщики, если они пойдут на «опережающие» долгосрочные инвестиции в расчете на быстро растущий европейский рынок. Альтернативой для поставщиков является переход на производство сжиженного газа, что позволит экспортировать его на весь мировой рынок, как это сложилось постепенно в нефтяной промышленности. Правда, стоимость доставки пока высока, а первоначальные вложения в строительство заводов и причалов сравнимы по стоимости с новыми газопроводами. Поскольку речь идет об огромных затратах, цена ошибки в прогнозе для инвесторов здесь поистине колоссальна.
Российский энергетический экспорт в Европу пока не имеет альтернативы для обеих сторон. Необходимо определиться с экспортными приоритетами, маршрутами, стоимостью и источниками финансирования проектов. До сих пор публично не проводилось сколько-нибудь детальной проработки схем и источников крупных европейских инвестиций в экономику России. При этом нужно четко понимать, что ответственные решения по стратегии сотрудничества придется принимать, не дожидаясь, пока российская правовая среда «дорастет» до европейских стандартов. Либо поставщики, желающие расширять экспорт, инвестируют сами и несут все риски, выбирая, на какой рынок им ориентироваться. Либо европейцы инвестируют свои средства, получив гарантии того, что добываемое сырье будет поступать именно в ЕС. Чем выше неопределенность с будущими условиями продаж в Европе, тем сложнее мобилизовать для таких проектов финансовые ресурсы.
Обязанности, которые накладывает на Россию участие в общем экономическом пространстве, должны дополняться правами. Например, инфраструктурные гранты ЕС на развитие бедных районов могли бы быть частью совместного финансирования в развитие России там, где вложения в добычу энергоресурсов затрагивают экологию и условия жизни местного населения.
Мы исходим из того, что в ближайшее десятилетие ЕС и Россия будут двигаться к формированию общего экономического пространства, предусматривающего более глубокую интеграцию. Но они сохранят различия, взаимно дополняя друг друга именно на энергетическом рынке. Россия имеет полное моральное право больше знать о будущем газового рынка в Европе, поскольку всегда, даже в условиях тяжелого кризиса 1990-х годов, оставалась абсолютно надежным партнером по устойчивому снабжению континента энергией.
Решение вопроса об инвестициях в добычу и экспорт энергоресурсов возвращает нас к целям Энергетической стратегии России в целом. В большинстве стран при выработке долгосрочной стратегии необходимо учитывать меньшее количество факторов. Это одна, максимум две энергетические отрасли, обрабатывающая промышленность (цена на энергоносители), интересы населения (тарифы) и государства (налоги). В России же полноценных энергетических отраслей сразу четыре (электричество, нефть, газ, уголь), их интересы где-то совпадают, а где-то конфликтуют, причем формы собственности на компании разных секторов различны.
Речь идет о существенных для населения вопросах, поэтому России жизненно необходима долгосрочная энергетическая политика, стратегия собственного развития, увязанная с ее внешнеэкономическими аспектами, а значит, и с энергодиалогом Россия – ЕС. В конечном итоге государство, озабоченное модернизацией экономики России в целом, будет интересовать не физический объем экспорта и даже не его стоимостной объем, а реинвестируемые в развитие российской экономики доходы от экспорта.
Россия. Евросоюз > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > globalaffairs.ru, 16 июня 2003 > № 2908009
Леонид Григорьев, Анна Чаплыгина
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter