Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Табло. Запад идёт на таран...

решение о ракетных ударах по Сирии принято "мировым правительством"; каким может быть оптимальный ответ России

Почти трёхчасовое "совмещённое" заседание в Совете Безопасности ООН, созванное по инициативе России, но дополненное французской повесткой дня, подтвердило стремление Запада "идти на таран", используя в качестве повода инсценировки "химической атаки" и поднимаемого вокруг "информационного торнадо", "технологии" которого были опробованы и отработаны вокруг "дела Скрипалей", а теперь применены к ситуации в Восточной Гуте. При этом даже минимальная доказательная база в обвинениях США и их союзников демонстративно отсутствует, а использованная ими формула "ответственность за защиту беззащитных" уже знакома по агрессиям против Югославии и Ирака, отмечают эксперты СБД. По их мнению, решение о ракетных ударах по Сирии уже принято "мировым правительством" и будет реализовано в течение ближайшего времени, при этом оптимальными действиями со стороны России назван не ответный удар по военным кораблям и самолётам агрессора, который будет расценён в качестве casus belli для новой мировой войны, а полное уничтожение подконтрольных террористическим структурам анклавов на территории Сирии, включая те, где сосредоточены иностранные, в первую очередь — американские и британские, "военные советники"…

Согласно информации, циркулирующей в околоправительственных кругах, острая критика в адрес российского руководства, прозвучавшая в популярной телепередаче Владимира Соловьева, из-за "недостаточно жёсткой" позиции Кремля в нарастающем конфликте с "коллективным Западом" была санкционирована "сверху" для демонстрации "гласа народного". При этом медиа-компания по празднованию 80-летия Виктора Черномырдина, де-факто сдавшего тому же "коллективному Западу" Югославию и Украину, развёрнутая в рамках реабилитации ельцинского периода отечественной истории ("святых девяностых", по выражению Наины Ельциной), напротив, сигнализирует о том, что "точка невозврата" в отношениях с Западом российская "элита" не только не перешла, но и не желает переходить…

Арест экс-президента Бразилии Луиса Инасиу Лулы да Силвы и вынесение обвинительного приговора с наказанием в виде 24-летнего заключения экс-президенту Южной Кореи Пак Кын Хе свидетельствуют о лихорадочных усилиях "вашингтонского обкома" по зачистке и максимальной унификации внутриполитического пространства в своих "зонах влияния", что может рассматриваться как один из элементов подготовки к большой войне, передают источники из Филадельфии…

По мнению наших цюрихских корреспондентов, более чем 10%-ный обвал российского фондового рынка при объёме торгов 2,5 млрд. долл. продемонстрировал весьма короткое "плечо" (примерно 1 к 5) идущих транзакций, но вряд ли будет быстро купирован из-за падения обменного курса рубля к ведущим мировым валютам, которое будет продолжаться минимум до "майской паузы" и инаугурации Путина…

Как сообщили из Шанхая, запущенный Китаем механизм "антисанкций" не только обвалил мировые фондовые рынки на 250 млрд. долл., но и "точечно" направлен против американских фермеров, являющихся важнейшим электоральным "ядром" Дональда Трампа. При этом официальный Пекин демонстрирует свою поддержку России, что подтверждается как голосованием в Совете Безопасности ООН, так и визитом в Москву министра обороны КНР генерал-полковника Вэй Фэнхэ, заявившего, что данный визит является "сигналом" в адрес США, который "нужно услышать"…

Победа на парламентских выборах в Венгрии возглавляемого действующим премьер-министром Виктором Орбаном блока "Фидес—Христианская народно-демократическая партия", который получил поддержку 48,89% избирателей и 134 депутатских мандата из 199, является плохим сигналом для Евросоюза и Украины, поскольку теперь официальный Будапешт будет продолжать оппозиционную по отношению к Брюсселю и враждебную по отношению к Киеву политику, а также препятствовать усилиям Польши по консолидации "новой Европы", такая информация поступила из Варшавы…

Служба безопасности День

И киллеру за державу обидно

десятая книга Лёши Солдата

Алексей ШЕРСТОБИТОВ (Лёша СОЛДАТ). Ликвидатор. Книга 3. И киллеру за державу обидно. — М.: Книжный мир, 2018. — 704 с.

Одним из самых памятных личных впечатлений начала 2000-х годов стала для меня встреча в районе метро "Новокузнецкая" с "хаммером", любовно разрисованным сценами и фразами из "Белого солнца пустыни", в числе которых была и хрестоматийная "За державу обидно!"

Помню, подумал: полная отмороженность, оказалось — новый тренд. Разномастные "бэхи" и "мерсы" с гордыми надписями "Трофейная!" (ну да, как же — ведь это Рейхстаг вместе с Белым домом и Вестминстерским дворцом их владельцы брали, а не участвовали в "прихватизации" за счёт своих соотечественников) начали в те годы "рассекать" по российским градам и весям, от Москвы до самых до окраин. Патриотизм — последнее прибежище "новых русских"?

За прошедшие 15 лет весь этот "новорусский патриотизм" стал не просто модой, а едва ли не государственным курсом. Выступая то ли игрушкой, то ли защитным камуфляжем в руках отечественной "элитки", которую всё меньше и меньше привечали на некогда любимом ею Западе. Ну кризис же, "боливар не вынесет двоих". "Ах, так?! Ну, нас и здесь неплохо кормят!" — решило большинство "элитки", нацепив на себя лейблы "Россия" и “Russia” с триколорами (мол, знай наших, Европа! знай наших, Америка!).

Что-то похожее происходило в российском обществе после победы над Наполеоном, когда офранцуженное дворянство, в котором исконно русские роды составляли хорошо если треть, прониклось патриотическими чувствами и даже заговорило по-русски. Но тогда хоть до Парижа дошли, а сейчас-то что?

Нет, я понимаю: всё не так просто и однозначно. И без шуваловских собачек в самолёте никакого Крыма нам бы ещё сто лет не видать. А без яхт Абрамовича — "калибров" и "сарматов" с "пересветами". И каждый слуга многонационального народа российского должен иметь право на недвижимость в Лондоне, люксовую "тачку" и прочие властно-собственнические прибамбасы — иначе обязательно перейдёт, зараза, словно кишечная палочка, на сторону западного зла, и тогда всё пропало!

В случае со знаменитым киллером "лихих девяностых" Алексеем Львовичем Шерстобитовым, известным как "Лёша Солдат", всё ещё сложнее и многомернее. На его руках кровь не только "героев прихватизации", но и "сопутствующих" случайных жертв убийств и покушений. Осуждённый в сентябре 2008 года на 23 года лишения свободы в колонии строгого режима, но с сохранением за ним воинского звания и государственных наград (кто-то вообще понимает, как такое возможно, и откуда на самом деле в этом случае могли идти приказы киллеру-профессионалу? "эксцессы исполнителя"?), Алексей Шерстобитов занялся литературным творчеством, это уже десятая его книга. Кстати, все предыдущие — как в стиле "нон-фикшн", так и сугубо художественные, — оказались востребованы массовым отечественным читателем, видимо, искренне стремящимся понять, как же мы умудрились прийти оттуда, где мы были, — сюда. Там же, в колонии строгого режима, состоялись его венчание и свадьба с любимой женщиной, оттуда он ведёт свой личный сайт — видать, УФСИН в нашей стране, включая Липецкую область, сегодня не такое уж и гиблое дело…

Автор вызывает интерес не только своим прошлым и бесспорным литературным талантом, но, прежде всего, тем, что оказывается чересчур глубоко — для "рядового киллера" и не менее рядового штукатура, которым он вроде бы устроился работать после того как "отошёл от дел", — посвящён в хитросплетения "лихих девяностых", причём вплоть до самого высокого уровня. Его книги, в том числе и рецензируемую, можно и нужно воспринимать не только как воспоминания о прошлом, но в некотором роде — и как инструмент формирования настоящего. Не знаю, сколько здесь процентов заслуг самого Алексея Львовича, а сколько — других людей, но результат налицо, и это, судя по всему, ещё далеко не конец. Хотя само направление движения может измениться до неузнаваемости.

В эту Светлую седмицу, когда весь православный мир празднует Воскресение Господне, наверное, ещё и ещё раз стоит напомнить, что первым человеком, который оказался в Раю, был "разбойник благоразумный", распятый вместе со Спасителем на Голгофе. Есть и уже отечественные легенды: о страшном разбойнике Опте, который раскаялся во всех своих грехах и стал подвизаться на монашеской ниве, став основателем знаменитой Оптиной пус­тыни; и о таком же разбойнике Боброке, чьими трудами и молитвами воздвигся Бобренев Богородице-Рождественский монастырь в Коломне.

Далеко не всякий, проливший кровь человеческую, способен пройти по этому пути покаяния и спасения, не сворачивая с него, до конца. Нет грехов непрощаемых — только нераскаянные. Жизнь, как известно, намного богаче наших представлений о ней, а порой и вообще непредставима. Наверное, то же самое справедливо и для смерти.

"Прошло уже больше пятнадцати лет с момента, когда я чуть было не подорвал несколько десятков "братков" на Введенском кладбище по указанию своих "главшпанов". Не знаю, что на меня тогда нашло! Слава Богу, вовремя остановившись, я настолько испугался нависшей надо мной мглы, оказавшейся способной затмить разум на несколько часов, что до сих пор, вспоминая те моменты, покрываюсь испариной. Соверши я тогда эти нехватающие до трагедии полшага, Господь оставил бы меня… Наверное, этот страх от осознанного, чуть было не сделанного не по стечению обстоятельств, а своими руками, намеренно, никогда не покинет меня — так же, как память о той, погибшей при взрыве на Осеннем бульваре, девочке…", — признаётся Алексей Шерстобитов, запоминающийся в ряду современных авторов как минимум "лица необщим выраженьем".

Георгий Судовцев

«Песнью всё пребудет»

о творчестве Светланы Твердовой

Эталон, мерило. Ценностей, сущностей. Единица веса, времени. Килограмм-грамм, метр-сантиметр, час-минута, бел-децибел… Эталоны надёжно хранят, целые службы берегут их точность, неприкосновенность. Они очень важны. Они оберегают нашу жизнь от хаоса, позволяют достичь совершенства. Вот — с чего делать вещи, предметы, обустраивать наше житьё-бытьё, на что ориентироваться и по чему сверяться, чтобы не сбилось-сместилось, не пошло вкривь и вкось.

У нас есть эталоны, мерила и в духовности. В поэзии — Пушкин, в музыке — Чайковский, в живописи — Шишкин. Лучше невозможно. Можно тоже хорошо, но это — эталон, и лучше, совершеннее — невозможно.

Есть эталон женского голоса. Драматическое сопрано Светланы Твердовой. Волшебный, только раз появившийся на земле и навсегда единственный, голос, который больше не повторится в таком изумительном сочетании: сила голоса, его окраска, тембр, чувство звука, прочувствованность певицей каждого слова исполняемых песен или арий.

На концерте "Цвети, земля" в музее Льва Толстого на Пречистенке, слушая певицу, ты узрел неземной свет, вознёсся во вселенскую высь! Говорят, в моменты счастья время для человека останавливается, он живёт, но не стареет. А в какие-то мгновенья время начинает обратный отсчёт, и ты буквально врываешься в юность, счастье и восторг преображают тебя. Любовь творит чудеса преображения.

Именно такие минуты пережили слушатели на концерте Светланы Твердовой. Чарующий голос всё вокруг наполнил любовью: к человеку, к природе, к небу, к земле. В программе — песни советских композиторов, незаслуженно забытые шедевры. Или, пожалуй, умышленно предаваемые забвению. Потому что эти песни — их слова, их музыка — разбивают подлые выдумки о нашей советской Родине как стране угнетаемых, усреднённых в уравниловке забитых "совков". "Родина" Серафима Туликова и Юрия Полухина, "Торжественная песня" Муслима Магомаева и Роберта Рождественского, "Моей любви негромкие слова" Владимира Шаинского и Бориса Дубровина, "Красно солнышко" Павла Аедоницкого и Игоря Шаферана, "Есть вечная любовь" Евгения Ширяева и Василия Фёдорова… Эти песни не позволяют человеку стать всего лишь тупым потребителем, электоральной единицей, в кого нас последовательно и агрессивно превращают. Именно потому от таких произведений умышленно отсекли. Люди, слушающие такие песни, остаются людьми. И "человек" действительно звучит гордо!

Такие песни могли написать только совершенно счастливые, свободные духом, верящие в необозримо светлое будущее люди. И спеть их так, как спели Людмила Зыкина, Муслим Магомаев, Георг Отс, Анна Герман, Гелена Великанова, Роза Рымбаева, мог только человек, который был по-настоящему счастлив в те советские времена, когда был свободен и беззаботен! Ты даже не думал о будущем, вернее, не заботился о нём. Ты полноценно жил! Всё шло своим чередом, а ты сам мог наполнять свою жизнь романтикой. Походы. У нас и горы — восходи! И реки — сплавляйся на байдарках. И моря — ходи под парусом. И пещеры — исследуй подземелья! Да, "я другой такой страны не знаю!"

В школу бежал с радостью. Там тебя не кошмарили, не затравливали и не избивали звероподобные одноклассницы, в подростковом возрасте — уже сексуальные маньячки. Не шмонали, как в тюрьме, охранники. В пионерском лагере купался, загорал, пел, маршировал — с радостью, не опасаясь педофила или либерала с ювенальной юстицией у твоего горла. В институт поступал по зову души, а не по выгодности будущего местечка. Ездил по стране — "Мой адрес не дом и не улица…". Ты был счастлив всем Советским Союзом, с каждым его уголком "чувствовал самую жгучую, самую смертную связь".

Из советского счастья родом и Светлана Твердова. Она слушала эти песни по радио. Тогда приобщали именно к высокому искусству. Даже эстрада той поры была искусством высоким. "Торжественная песня" Магомаева! Это разве лёгкий жанр? Слушала, потом пела. Заметили способности — отдали учиться музыке. Затем, без всякого блата, — в консерваторию. Девочка из маленького городка Коврова Владимирской области знала едва ли не весь оперный репертуар Большого театра: учила на слух по радио, по пластинкам. В те "ужасные советские застои" высокое искусство было доступно всем: есть талант и стремление — станешь его носителем, нет способностей — слушай, смотри. Театры, музеи доступны всем.

А потом — новые времена. И из человека стали выбивать человека, оскотинивать. Поэтому подлинное искусство было изгнано и разрушено: разогнаны оркестры, настоящие певцы. И на страну напустили басковых и орбакайт. Пошлость и безголосие в слаженном дуэте.

А разве такие, с позволения сказать, певцы допустят, чтобы люди услышали Голоса? Как у Твердовой? Голос с регистром от верхнего "до" до нижнего "фа". Редчайший дар! Этому голосу подвластен репертуар драматического сопрано и некоторые партии высокого меццо-сопрано. Например, партия Ярославны из оперы "Князь Игорь" Александра Бородина, партия Лизы из оперы "Пиковая дама" Петра Чайковского, партия Турандот из оперы "Турандот" Джакомо Пуччини, ария Кармен из оперы "Кармен" Жоржа Бизе, ария Далилы из оперы "Самсон и Далила" Камиля Сен-Санса. Оперная певица, которая поёт и народный репертуар — произведения нижнего регистра. Почему кого-то слушаешь — как по воздуху паришь, свободно, легко? А кого-то — весь зажавшись? Потому что так выстраивает своё пение певец. Ведь слушатель невольно и сам воспроизводит пение, которому внимает. И если певец "спотыкаясь" поёт, то и слушатель спотыкается на этаких голосовых ухабах — у него зажим горла.

Так зачем же нам, народу, у которого есть такие голоса, такое понимание музыки, как у Светланы Твердовой, подсовывают все эти "механические пианино" современного, с позволения сказать, вокала: когда не знаешь, то ли синтезатор слушаешь, то ли человека — ни одной живой ноты и эмоции. Да они на фоне Светланы — погремушки, наполненные разного размера горохом. А в оперных театрах — тоже неестественный отбор: связи, деньги, любовницы… Если ты не в этом сплочённом строю — на выход! Вернее, не входить!

И вот Твердова, уникальная певица с безграничными возможностями, кому известна? Кем востребована? Приветствуя слушателей, Светлана поделилась: программу концерта она составила, сама пожелав света и тепла, которого так не хватает в нашей безрадостной действительности. И хотела этим светом одарить и нас.

Удивительное дело: все прозвучавшие песни требуют оркестрового сопровождения, но современные оркестры даже не имеют этих мелодий в репертуаре! Слава Богу, сказала певица, что есть "минусовки" — записи мелодий, которые и включает певец в качестве аккомпанемента.

Сольное выступление Твердовой — это и отдохновение, и наполнение эмоциями (только положительными), чувствами (только высокими).

Ты слушал песни, и это было как забытые запахи, забытый вкус детства: мороженое, хлеб, конфеты. Сейчас продукты под теми же названиями, но у них другой вкус, чего-то ненастоящего. А ты-то помнишь, каким это может быть. И вдруг встречаешь — вкус, запах, звук того, истинного. И переживаешь духовный взлёт, испытываешь светлую радость, казалось бы, утраченную навсегда.

А возвращаешься в действительность — снова не то. Всё есть, всего много. Но всё — не то. А ты, зная эталон, его ищешь и стремишься обрести, потому что он позволяет всему вокруг, тебе быть совершеннее.

И вот в камерном зале музея Толстого истинные звуки, слова, истинные эмоции. И на глазах слёзы, в душе тихое ликование. А совсем молодые люди, слушая, аж подпрыгивают на стуле от восторга. Эти песни, такой голос они слышат впервые. Но и впервые встретив совершенство, человек испытывает восторг: совершенство чувствуется сразу. И у тебя — восторг-воспоминание. У услышавших впервые — восторг-открытие.

Итальянцы гордятся: они нация, которая обладает голосами Паваротти, Корелли, Бочелли. Но и мы, нация, обладающая голосами Шаляпина, Штоколова, Лемешева, Козловского. И Твердовой. Но почему её нет в эфирах?

Подавление национальной гордости великороссов сейчас идёт по всем фронтам. Нам подсунули не полноценную жизнь, а прозябание-существование с его мерзкими "общечеловеческими" ценностями: права оскотинившихся и "трансформеров" (баба-мужик) с откуда-то взятыми их правами подавлять в нормальных людях всё разумное, убивать в человеке человека, в женщине женщину, в мужчине мужчину. А наши ценности — сопереживание, самоотверженность, восхищение красотой, "за други своя", женственность, любовь именно к твоей земле-Родине — изгоняют, высмеивая, порицая, отнимая, уничтожая забвением. Потому и не слышим мы песен, которые наши идеалы воспитывают и поддерживают. Нам не дают слушать певцов, голоса которых наполняют силой, светом и гордостью сопричастности: это — наше! Это и есть — мы! "Мы — многонациональный народ России".

"Родина, тебе я славу пою!

Родина, я верю в мудрость твою!

Все твои дороги, все твои тревоги

Я делю с тобой, земля моя!"

Но разве такие песни нужны тем, кто и определяет, что нам слушать, так называемой элите, примостившей своих деток на Западе? Что они разделили со страной? Только деньги. И не разделили, а украли и умыкнули.

Но такие песни, исполняемые такими певцами, нужны нам, чтобы жить, любить, восхищаться. Чтобы верить:

"Всё имеет срок, а ты бессмертна, страна,

Жизнь моя, дыханье моё!"

Екатерина Глушик

Девять тезисов

принципы мобилизационного проектирования

Разработка и реализация общенационального мобилизационного проекта в возможных чрезвычайных условиях — одна из главных задач по обеспечению безопасности для любого нормально функционирующего государства. При этом обычно должны учитываться и приниматься в расчёт десять принципов-предпосылок, которые могут обеспечить конечную эффективность мобилизационного проектирования.

Где именно мы находимся?

Ответ на этот вопрос должен дать максимально чёткое определение места диспозиции страны на историческом ландшафте.

Почти семь лет назад В. Путин сказал очень важную вещь: "Мир вступил в период кардинальных трансформаций". Современное человечество уже находится на стадии системного, цивилизационного кризиса — уточняет его слова последний доклад Римского клуба "Come on!", опубликованный в ноябре 2017 года.

Самым зримым проявлением такого цивилизационного кризиса является резкий рост всеобщей системной конфликтности, растущая силовая конфронтация во многих регионах планеты, обострение основных антагонистических противоречий в мире, расширение масштабов и глубины глобальной гибридной войны.

Такая война идёт уже несколько лет, и, если сформулировать предельно кратко и образно, то Россия находится в самом эпицентре, на центральном фронте Второй глобальной гибридной войны (ВГГВ). Как известно, Первая глобальная гибридная война (ПГГВ) закончилась в 1991 году тотальным поражением и уничтожением Большой России/Советского Союза, причём для этого нашим противникам даже не пришлось прибегать к использованию ракетно-ядерного оружия.

Итак, глобальная гибридная война — это, с одной стороны, средство стратегического динамического устрашения и сдерживания основного противника, а с другой — рефлексивная система обеспечения финальной победы без использования атомного и термоядерного оружия.

Самая существенная и принципиальная особенность глобальной гибридной войны заключается в следующем. Противник не только разрабатывает, планирует и создаёт плацдармы и направления наступательных действий во всех возможных сферах (экономической, политической, информационной, психологической, социальной и т.д.), но и активно отслеживает, выявляет (в том числе — в режиме онлайн) и использует объективно слабые точки жизнеобеспечения своего оппонента, системно стимулирует и провоцирует его внутренние противоречия в правящем классе и во всём социуме, стремится довести их до стадии непосредственного кризиса и открытого силового конфликта.

Есть и другой очень важный фактор, который обуславливает объективный характер ВГГВ. Для перехода в принципиально новую фазу цивилизационного развития высшая элита Соединенных Штатов должна осуществить огромный комплекс революционных реформ — даже более радикальный, чем в свое время это сделал Ф. Рузвельт, с его "новым курсом". Если такие реформы не удастся осуществить, то Соединенные Штаты могут рухнуть, расколовшись на три-четыре враждующих друг с другом государства.

Важнейшей предпосылкой такого реформирования является, прежде всего, консолидация самой американской элиты, которая, в свою очередь, должна объединить американский социум.

Для успеха этих внутренних реформ нужен зримый, осязаемый, мощный враг — внешний, но связанный или объединенный с различными внутренними врагами. В своё время (при Буше-младшем) уже была предпринята попытка найти такого тотального врага в виде "международного терроризма", прежде всего — "исламского". Но очень быстро выяснилось, что такой "враг" на роль долгосрочного консолидирующего фактора явно не годится. Поэтому Вашингтон вернулся к старым, испытанным политическим лекалам.

Поэтому сегодня таким внешним врагом, при возрастающей поддержке всех сегментов американской элиты, уже официально объявлена Россия.

Во многом то же самое справедливо и для Европы. Если в ближайшие 10-15 лет высший европейский истеблишмент не превратит ЕС в "Соединенные Штаты Европы", то Европа как один из ведущих мировых "центров силы" вообще перестанет существовать.

В определенном смысле, ВГГВ есть закономерное продолжение ПГГВ (как в своё время многие выдающиеся марксисты считал, что Вторая мировая война есть закономерное продолжение Первой). Соответственно, не стоит удивляться, что во Второй глобальной гибридной войне используются многие технологии, методы и наработки из опыта Первой глобальной гибридной войны.

Что именно нам угрожает?

Второй принцип мобилизационного проектирования заключается в обязательной разработке наиболее негативного и угрожающего для судьбы России возможного сценария пошагового хода и результатов ведущейся против нашей страны гибридной войны. Из такого сценария, собственно, и должен вытекать общий контур специального мобилизационного проекта.

Почему необходимо исходить из наиболее негативного сценария? По самым разным причинам, в том числе историческим. Но главное заключается в том, что тотальные гибридные войны требуют крайне внимательного и адекватного рефлексивного интеллектуального реагирования. Иначе говоря, необходимо исходить из того, что враг не только "умён и коварен", но всегда "очень хитёр, очень умён и очень коварен". Самогипнотизирующий русский лозунг "против лома нет приёма" здесь явно не пройдёт. Поскольку вероятное наличие у противника "другого лома" всегда нужно учитывать

Поэтому — так же, как и в случае c Первой глобальной гибридной войной, — нынешняя, Вторая глобальная гибридная война представляет собой, в конечном счёте, войну с нулевой суммой, где невозможна победа сразу двух сторон, где всегда будут победитель и проигравший. Никаких иллюзий на этот счёт в духе "мир, дружба, жвачка!" здесь быть не должно.

Анализируя матричные модели хода новой большой гибридной войны, ряд американских стратегических центров уже открыто прогнозирует де-факто распад РФ в период между 2025 и 2030 годами. При этом свою стратегическую задачу они видят в том, чтобы такой распад выглядел как закономерное нарастание внутренних противоречий, как неотвратимый глубочайший кризис в самой России, в самом российском социуме, в самом российском политическом истеблишменте, а отнюдь не как следствие усилий некоего внешнего врага.

Ранжирование вероятного комплекса угроз

Если попытаться сформулировать основные угрозы и опасности этого наихудшего сценария, которые должны обязательно учитываться при дальнейшем мобилизационном планировании, то их можно сформулировать и ранжировать следующим образом:

а) политико-стратегическое поражение России во Второй глобальной гибридной войне, которое приведёт к ускоренному установлению гораздо более жесткого внешнего контроля над страной, даже по сравнению с ситуацией 90-х годов, фактически приведёт к потере международной субъектности страны;

б) практически полное ядерное разоружение России, переход к "мягкому" федеративному устройству, с 7-9 крупными центрами, а также с разработкой "демократических вариантов" для последующей конфедерализации, объявление КГБ—ФСБ—ГРУ преступными, мафиозными организациями, переход к полностью контрактной "наёмной" армии и т. д.;

в) формирование на территории России, включая многие регионы бывшего Советского Союза, "кризисной черной дыры" — большой конфликтной зоны, наподобие той, которая уже сейчас существует на Большом Ближнем Востоке;

г) постепенное формирование на территории Российской Федерации 10-15 квазигосударственных территориальных объединений, в том числе, нескольких "русских" республик, целенаправленно и управляемо враждующих друг с другом.

Собственно, одной из важнейших целей Второй глобальной гибридной войны является разрешение глобальных цивилизационных противоречий за счёт России. Иначе говоря, именно за счёт России основные мировые центры будут в течение какого-то времени (до 2040-2045 гг.) пытаться разрешать свои внешние и внутренние противоречия. А это означает, что в долгосрочном плане Россия неминуемо лишится огромной части своей исторической территории и значительной части своего населения.

Целеполагание

Целеполагание, то есть определение стратегической цели мобилизационного проекта, является ключевым этапом мобилизационного проектирования. В современных российских условиях, с учётом различных внутренних противоречий и коллизий, баланса сил в политическом истеблишменте страны, высокого уровня неопределённости относительно имеющегося объектного потенциала и действительного субъекта мобилизационного проектирования, — это весьма сложная задача, которая может быть решена только методом аппроксимации (приближения) в некоторых "рамочных" условиях:

— выживание российской нации;

— сохранение данного политического режима;

— сохранение российского правящего класса;

— сохранение частного российского капитала;

— выживание русского народа;

— сохранение данного государственного устройства в России;

— осуществление интеллектуального и технологического рывка и т.д.

В конце 80-х—начале 90-х годов ХХ века мы получили отрицательный исторический опыт мобилизационного целеполагания, когда прогнившая политическая и силовая элита Советского Союза вообще не сумела адекватно сформулировать стратегическую цель своего мобилизационного проекта ("ускорение"—"перестройка"—"рыночные реформы") и позорно проиграла, оставшись навсегда в истории безнадёжными политическими импотентами.

Часто встречается (особенно в странах Азии, Африки и Латинской Америки) вариант, когда громогласно и высокопарно провозглашается некая помпезная цель: "спасение нашей нации", "выживание любимой Родины", "необходимость избежать страшной катастрофы всего народа" и т.д., — хотя, на самом деле, речь идёт о смене внешних и/или внутренних бенефициаров разграбления страны, конкретных форм и каналов такого разграбления, установлении или сохранении власти той или иной "элитной группы" (вплоть до её "диктатуры") и т.д.

Основные внешние и внутренние враги, их взаимосвязи

В любой глобальной гибридной войне внешний враг всегда действует в альянсе или по согласованию с внутренними врагами — иначе не бывает.

Россия для Запада, и, прежде всего, для США — враг принципиальный. Россия, а точнее — нынешнее политическое руководство России, является, к тому же, идеологическим врагом Соединенных Штатов, хотя в Кремле при каждом удобном случае заявляют, что никакой государственной идеологии у нашей страны нет. Но в Вашингтоне считают этот подход "ревизионистским": если в 1991 году Москва приняла американские "правила игры", то, следовательно, она не только должна играть по этим правилам, но и беспрекословно принимать любые изменения этих правил, а не апеллировать, как это делает Путин, к "нормам международного права", "традиционным ценностям" и т.д., а тем более — предлагать миру альтернативную систему международных отношений и другой "образ будущего".

Россия сегодня для Запада, несмотря на бахвальство американцев, — и основной военный враг. Поскольку только она, благодаря своему ракетно-ядерному потенциалу, способна нанести неприемлемый ущерб США и их союзникам.

С точки зрения базовых долгосрочных интересов России, Китайская Народная Республика, сохранившая власть коммунистической партии, основные социалистические ориентиры, не отказавшаяся от коммунистической идеологии, обладающая своим уникальным "образом будущего", также не может считаться действительным стратегическим союзником России. Да, у наших стран много общих тактических целей — например, противостояние Соединенным Штатам, — но даже принцип "многополярности" в Москве и Пекине понимают по-разному.

Внешние враги — не просто абстрактные США или "коллективный Запад". В свое время многие советские руководители, в том числе и министр иностранных дел Андрей Громыко, почему-то неприязненно и даже с презрением относились к 39-му президенту США Джимми Картеру из-за того, что в центр своей внешнеполитической программы он поставил доктрину "прав человека". Картера в Москве считали слабым политиком и президентом. А потом его сменил сильный президент Рональд Рейган, который развязал гонку вооружений, способствовал приходу к власти слабого Горбачёва и фактически заставил капитулировать СССР.

В каком-то смысле история повторяется: Обаму, который много говорил о необходимости ядерного разоружения, сменил Трамп, который фактически объявил о начале долгосрочной гонки ядерных вооружений.

Главный враг для современной России под руководством Путина — глобальная западная элита, которая ответственна за реализацию всей системы долгосрочных стратегических интересов "коллективного Запада". И, прежде всего — ядро этой элиты: американский военно-разведывательный комплекс.

Что касается спектра внутренних врагов, то главным критерием здесь не должны быть "дворцы на Лазурном берегу", дети, которые учатся в Гарварде, и т.п. Если ваша система базовых интересов совпадает с системой базовых интересов глобальной элиты, если вы действуете в рамках рефлексивной модели реализации этих интересов, то сразу становится ясно, кто из влиятельных внутренних игроков в России объективно является союзником, партнером, другом, "агентом влияния" этого условного мирового правительства.

Учёт опыта предыдущего конфликта —

Первой глобальной гибридной войны

Еще раз следует напомнить, что главным направлением в глобальной гибридной войне является не прямое политическое, экономическое, социальное или культурное воздействие, а технологии скрытного, косвенного, рефлексивного влияния на самые уязвимые локусы в "организме" противника. Иначе говоря, в глобальной гибридной войне важнейшее значение имеет своего рода "системная оборона": не только знание своих "ахиллесовых пят" в экономике, социальной структуре, политической и региональной подсистемах, но и опережающее знание того, как противник планирует и способен на них воздействовать.

Сегодня таких "ахиллесовых пят" у России достаточно много, поэтому приведу в качестве примера только некоторые из них — кстати, уж успешно использованные противником в ходе Первой глобальной гибридной войны.

а) Втягивание в горячие конфликтные зоны. Давно уже не секрет, что военно-разведывательный комплекс США, при поддержке британских и других союзных им спецслужб, сделал очень многое, чтобы способствовать втягиванию Советского Союза в Афганистан. Сегодня Россию втянули в долгосрочные, эскалирующие конфликты в Сирии и на Украине;

б) В период 1974-1980 годов Москва получила в результате многократного роста мировых цен на нефть несколько сотен миллиардов долларов дополнительных доходов. Но одним из крайне негативных социально-экономических следствий этого "подарка" стало существенное расширение коррупции в СССР. В период 2002-2012 годов Россия, в результате сверхвысоких цен на нефть, получила около 2 триллионов долларов дополнительных доходов, что также в значительной степени стимулировало развитие коррупционной системы в России;

в) Рональд Рейган, представитель Республиканской партии, развязал "звёздные войны", новый раунд гонки вооружений, с целью экономического истощения Советского Союза. Дональд Трамп, также представитель Республиканской партии, уже продекларировал новую стадию эскалации в развитии ракетно-ядерного потенциала США, опять-таки — с целью экономического истощения России;

г) С начала 80-х годов в СССР стала существенно ухудшаться социально-экономическая ситуация, что привело к заметному обеднению советского "среднего класса". С начала 2014 года началось ухудшение экономической ситуации в России, особо заметное после существенного подъёма уровня жизни в "нулевые" года. Введение западных санкций усугубило этот процесс. В стране резко возросло число бедных, которые просто физиологически недоедают;

д) Растущий клубок системных проблем в Советском Союзе в первой половине 80-х годов привел к резкому росту противоречий между Москвой и регионами, к усилению всё более заметных сепаратистских и националистических трендов. За последние пять лет объективно усиливаются противоречия между федеральным Центром и субъектами Российской Федерации;

е) В 80-е годы, особенно после прихода к власти Горбачёва, стали резко нарастать противоречия внутри высшего советского руководства по проблеме выхода из системного кризиса. Началась фрагментация высшей советской элиты, которая затронула руководство и военных, и других силовых структур. Сегодня в России также есть объективные предпосылки для раскола правящей элиты. Главным внешнеэкономическим партнером РФ и соответствующих бизнес-кругов на протяжении уже многих десятилетий является Запад. Поэтому значительная часть отечественной "элиты" заинтересована в том, чтобы "договориться" с Западом, — даже за счёт существенных уступок с российской стороны;

ж) Санкционное давление на РФ сегодня гораздо сильнее, чем аналогичное давление на СССР образца 80-х годов прошлого века. Всё просто: нынешняя Россия гораздо слабее, чем Советский Союз. Кроме того, санкции — это средство для внешнеполитической и внешнеэкономической изоляции России. А СССР изолировать было практически невозможно;

з) "Психологическая война" против государственного руководства с целью долгосрочной его дискредитации. В своё время ЦРУ имело даже специальную группу, которая создавала и запускала специальные анекдоты против "геронтократического руководства" СССР. Сейчас главной мишенью является прежде всего президент России, и здесь американское давление будет только усиливаться. Ведь не случайно сенатор Джон Маккейн уже сравнил Путина с Каддафи;

е) Тщательное взращивание "пятых колонн" и формирование агентурных сетей. По вполне определенным причинам, работа по выявлению всех "агентов влияния", да и прямых американских агентов, так и не была доведена до конца после 1991 года. Приведу только один примечательный пример. В начале 90-х годов, сразу после завершения заседания Совета безопасности России, один из очень влиятельных членов этого Совета, прямо из Кремля звонил американскому послу в Москве и докладывал об итогах заседания. Между прочим, ежемесячно он получал от американцев 800 долларов. Когда Ельцину об этом сообщили, он попросил "не поднимать шум", чтобы не нервировать американцев, и только через несколько месяцев доступ к секретным документам этому "форейтору" русской демократии и по совместительству американскому агенту был прекращён.

Конечно, можно сказать, что всё это — "дела минувших дней, преданья старины глубокой…". Но, например, публикация известного "доклада Стила" — это не только чёрная метка американского военно-разведывательного комплекса президенту Трампу ("Мы знаем о тебе очень многое — поэтому сиди и не рыпайся!"), но, вполне возможно, — и прямое напоминание российским спецслужбам, что в 90-е годы американцы ударно потрудились на строительстве своей агентурной сети в России.

Субъект мобилизационного проекта

Как уже отмечалось выше, вопрос о том, кто является ключевым субъектом мобилизационного проекта: государство, политический режим, партия, "глубинное государство", силовые структуры или кто-то еще? — для современной России не решён. Пока в этой роли единолично (и до сих пор не всегда последовательно) публично выступал президент Владимир Путин.

Конечно, в идеале главным субъектом мобилизационного проекта должно выступать реальное, полноценное государство. Однако, например, в странах Азии, Африки и Латинской Америки (за редкими исключениями) государство таковым субъектом не являлось. Может быть, потому, что оно чаще всего "вырастало" из колониальных администраций и за ширмой политической независимости продолжало таковой оставаться, то есть реально задача эффективного мобилизационного проектирования и реализации такого проекта перед ним не стояла.

Если говорить в сугубо практическом плане, то государство способно выработать мобилизационный план и эффективно его реализовать при наличии пяти основных условий.

Во-первых, государство обеспечивает единые правила функционирования экономических и политических "акторов" на данной территории на основе их действительного равенства перед законом. Иначе говоря, реальное, а не фиктивное государство жёстко гарантирует единую систему ответственности "сверху вниз" и "снизу вверх".

Во-вторых, государство должно иметь свою общегосударственную идеологию — именно как форму самосознания субъектности данного общества, данного социума, основанную не на некоем множестве пропагандистских лозунгов и заклинаний, а на отработанной системе обеспечения "общего дела".

В-третьих, государство должно иметь единый кадровый механизм, такую систему "социальных лифтов", которая гарантирует необходимые уровни компетентности управления и продвижение "наверх" эффективных кадров вне зависимости от их социальной, национальной, корпоративной, региональной или клановой принадлежности.

В-четвёртых, государство жёстко гарантирует соблюдение хотя бы ограниченного, но единого для большинства социума, нравственного кодекса, системы общих моральных принципов.

Наконец, в-пятых, в таком государстве большая часть политической элиты должна быть консолидирована вокруг собственной непротиворечивой системы долгосрочных стратегических интересов.

Понятно, что современное российское государство не только весьма далеко от идеала, но даже не соответствует приведенным выше минимальным требованиям к субъекту мобилизационного проекта, а потому и не может выступать в качестве такового.

Одновременно в России отсутствует и система реальных партий, как мобилизующих различные части общества политических структур, — их просто нет. И если завтра, например, президент России подпишет указ об их роспуске, никто не выйдет на улицы, чтобы защитить совершенно бесполезных партийных бонз.

Объект мобилизационного проекта

В принципе, чем большая часть данного социума вовлечена в реализацию мобилизационного проекта, тем выше должна быть его эффективность. Однако при этом должна быть некая опорная социальная группа, страта или класс, которые выступят своего рода авангардом в реализации этого общенационального мобилизационного проекта. То есть эта группа или класс способны выйти за пределы своего группового сознания и осознать общенациональную значимость, важность данного проекта.

Социум современной России представляет собой крайне интересную и поучительную картину.

Действительным ядром российского общества, на мой взгляд, является симбиоз двух подсистем. Прежде всего, это корпоративный компонент. Речь в данном случае идёт не только об экономических корпорациях, больших и средних, но и о так называемых бюрократических корпорациях — больших государственных ведомствах. Любое государственное министерство, по сути, и есть такая корпорация.

Во-вторых, это клановая подсистема. Причем это не только и не столько некие этнонациональные или криминальные структуры. На самом деле, в современной России по определению большие и сверхбольшие корпоративные структуры (особенно бюрократические) функционируют не на основе безличностных "systems and requirements", а на базе сформированных т.н. больших и малых "команд". Это, кстати, одно из самых негативных последствий отсутствия в стране целостной кадровой системы.

Так вот, по мере своего роста и обрастания влиянием, эти "команды" превращаются в специфические кланы, которые борются за свою долю власти и привилегий, используя легитимные, не вполне легитимные и даже полностью нелегитимные средства и технологии.

Обе эти подсистемы: корпоративные и клановые, — симбиотически функционируют в рамках двух контуров. Внешний контур — это формальные законы, политические лозунги, программы и т.д. Внутренний, основной, решающий контур — коррупционная система.

Общая численность такого "ядра" российского социума (вместе с членами семей) составляет, по разным оценкам, от 25 до 30 миллионов человек.

Третий, уже "неядерный", "периферийный" компонент российского социума — это "аутсайдеры" в прямом смысле слова: те социальные группы, которые не могут быть отнесены ни к кланам, ни к корпорациям: нижние слои корпоративных структур, которые реально отключены от принятия корпоративных решений (самый яркий пример — школьные учителя, а также значительная часть пенсионеров и т. д.) Общая численность этой части, также по разным оценкам, составляет (вместе с членами семей) от 45 до 60 миллионов человек.

Наконец, четвёртый компонент российского социума — явные "маргиналы", которые каждодневно борются за своё выживание, прежде всего — физическое. Это бедные и беднейшие слои городского населения, которые либо уже постоянно недоедают, либо находятся в прямом состоянии голода. Это население малых деревень и поселков, фактически выключенное из регулярного товарообмена, выживающее за счет подножного корма. Сюда же можно отнести миллионы алкоголиков, наркоманов, бомжей, а также легальных и нелегальных мигрантов. Общая численность этой части российского общества составляет от 35 до 45 миллионов человек.

При этом практически весь, без исключений, российский социум является мелкобуржуазным в том смысле, что партикуляризм частных, групповых, личностных интересов всегда оказывается сильнее общенациональных интересов. Такая тотальная мелкобуржуазность парадоксальным образом объединяет и самых крупных российских миллиардеров, проживающих в Лондоне и последних бомжей из депрессивного бывшего "моногорода".

В психологическом контексте такой тотальной мелкобуржуазности большая часть российского социума скорее ждет "вождя", чем "царя".

Организационная система

Возникает вопрос: если субъектом мобилизационного проекта не могут быть ни существующее государство, ни действующие политические партии, то где искать организационное ядро самого важного и сложного в истории России мобилизационного проекта?

Выбор здесь весьма невелик.

Во-первых, это институт президента РФ и его администрация. Вячеслав Володин абсолютно прав, утверждая, что в случае ухода действующего президента России может развалиться и вся нынешняя политическая конструкция страны. Мировое правительство приговорило В. Путина именно из-за того, что он так и не согласился с ликвидацией Советского Союза после его поражения в Первой глобальной гибридной войне 1945-1991 годов. Но Путину нужна такая кардинальная модификация всей "властной вертикали", которая позволила бы ему непосредственно опираться на просоветскую часть российского социума без фиктивных "единых россий", представляющих "элиты" федерального и регионального уровней, а также "народных фронтов", представляющих "поддержку общества".

Во-вторых, действительно эффективное российское государство за ближайшие два-три года создать не удастся. Но можно создать или, по крайней мере, начать быстро формировать в условиях нынешнего цивилизационного кризиса более важную вещь — новое "глубинное государство", ядром которого должен стать военно-разведывательный комплекс России.

И, только после этого, уже в-третьих, можно реально говорить о базовой общественно-политической и общественно-государственной структуре, публично выражающей интересы и интенции новой России. Или, вспоминая слова И. Сталина, "новый орден меченосцев".

Собственно говоря, только после создания целостной, системной, динамичной модели, учитывающей все или большую часть проанализированных выше факторов и можно приступать к практической реализации эффективного мобилизационного проекта.

Шамиль Султанов

Самоидентификация пограничья

Самопровозглашенная Донецкая Народная Республика: формирование сообщества

Елена Бабкина – антрополог, научный сотрудник НИУ «Высшая школа экономики» в Санкт-Петербурге.

Резюме Самоидентификация жителей ДНР постепенно закрепляется в публичном поле вместе с государственной символикой, при этом само представление о республике как о военной власти трансформируется в представление о государстве и территории. Жители в ряде контекстов – повседневных и ритуальных – становятся жителями и гражданами ДНР.

Политическое развитие в Донбассе диктует перемены в сознании. В данном эссе рассмотрим, как ситуация, сложившаяся за годы вооруженного конфликта, стала причиной возникновения новой само- и идентификации, при помощи которой обыватель «осваивает» возникшие социальные контексты. Внутри них человек выучивает некоторую социальную роль, способ говорить о реальности и своем опыте, использовать его как сигнал включения в сообщество или исключения из него, либо как социальный ресурс. Каждый из таких социальных контекстов имеет свою коммуникативную структуру (или структуры), все вместе они образуют особую коммуникативную культуру или коммуникативное пространство, в которое так или иначе включены жители данной территории. В нем проявляется изменение представлений сообщества о себе.

Отметим, что само- и идентификацию жителя ДНР я понимаю шире, чем публичное выражение лояльности к самопровозглашенному государству или идеологическим доктринам, которые оно поддерживает. В ряде случаев дело не сводится к воспроизведению устоявшихся текстов, приписываемых «донбасской идентичности». Важно, что эта само- и идентификация функционирует как категория социальной практики, апеллируя к личному опыту и опыту сообщества в последние несколько лет. Безусловно, она неоднородна и динамична, в ней присутствуют «швы» и противоречия, часть которых осознается в самом сообществе (например, отсутствие опыта «близкой» войны у ряда обывателей, к чему мы еще вернемся), часть заметна лишь при аналитическом рассмотрении.

Однако оформившиеся за время жизни в новой политической и экономической системе практики, тексты, узнаваемые символы новой власти и политической культуры так или иначе работают в двух функциях. Как схемы само- и репрезентации перед условным внешним наблюдателем (его роль зачастую играет обобщенное «государство» как гарант и источник реализации социальной справедливости), а также как возможности горизонтальной солидарности сообщества в новых границах и условиях. И в том и в другом случае речь, безусловно, идет и о спонтанно возникающих контекстах новой самоидентификации, и о появлении ритуалов и ритуализированных практик, к ней апеллирующих.

И повседневные контексты, и контексты ритуала связаны (1) со знанием/усвоением символов новой власти, (2) с опытом существования в условиях границ, появившихся на карте бывшей Донецкой области, (3) с наличием локальных сюжетов о войне и способов говорить о военной повседневности, которые не совпадают с дискурсом российской или украинской пропаганды. В повседневной жизни житель ДНР нуждается во всем этом, чтобы хотя бы узнавать на страницах газет полезную информацию и понимать соседей, и таков результат социальной трансформации, которая привела к оформлению сообщества внутри самопровозглашенной республики. Оно связано символической системой, языком, социальным порядком, высокой степенью зависимости от неформальной экономики. Говоря в терминах современной этнографии, ряд практик и социальных категорий внутри ДНР приобрели за 2014–2015 гг. «эмные», т. е. понятные местным обывателям, объяснения, – а также подбор «этных» («граница», «война», «военные», «государство») – аналитических, внеконтекстуальных, сопряженных с риском обобщений или чрезмерной политизации. Точно так же новые явления социальной жизни или, как в случае с украинским языком в школах, сохранение прежнего порядка получают «эмные» объяснения, часто опирающиеся на узнаваемые тексты из местных органов массовой информации, слухов, циркулирующих в повседневных разговорах или в интернет-фольклоре.

Рассмотрим наиболее важные идеи, понятия и социальные явления, вокруг которых строится само- и идентификации жителя ДНР, их контексты в медийном пространстве и в обыденных разговорах. К ним относятся дебаты в широком смысле вокруг государства и государственной власти («новой», «старой», «советской»), реалии режима пересечения линии, где соприкасаются самопровозглашенная ДНР и Украина, а также бытовой и ритуальный символизм текущего военного противостояния.

Государство

Государство и государственная власть – общее место постсоветских общественных дискуссий, в какой бы плоскости они ни строились – советской ностальгии, публичных интерпретаций истории или обсуждений социальной жизни. Однако в условиях смены политического режима и дезинтеграции государственной монополии на насилие и, далее, военных действий тема государства особенно важна для саморепрезентации сообщества. Это касается, во-первых, темы «ухода» государства (украинского), во-вторых, появления новых символов государственного порядка – то, что касается самопровозглашенного государства.

В первом случае для саморепрезентации и выражения индивидуальной и коллективной памяти жители прибегают к описанию бездействия/безразличия или «вакуума» власти разного уровня в 2014–2015 гг., когда символическим и административным ресурсом государства обладала практически исключительно украинская власть. Тема «как государство от нас отказалось» занимает значительное место в прессе того времени и в повседневных воспоминаниях вплоть до сегодняшнего дня. Важными топосами таких историй служат отсутствие коммуникации власти и жителей конфликтных территорий во время военных действий (например, когда не было распоряжений о переходе города на военный режим, предполагающий прекращение работы ряда учреждений и пр.), замалчивание текущей ситуации в информационном пространстве, а также ряд ограничений (свободы передвижения, блокирование банковских карт), вынуждавших искать способы выживания. Кроме того, описываются ситуации, когда власть – старая либо новая – заявляет о себе только при помощи насилия, имеющего символическую функцию или направленного на преодоление внесистемного насилия («беспредела»).

Со временем дискурс «вакуума власти» становится актуальным и для обывательского описания социальной жизни внутри непризнанного государства, причем как у сторонников Донецкой республики, так и у людей с невыраженной политической позицией. Слишком велик разрыв между ожиданиями от сменившейся власти, претендующей на новую государственность, и личными усилиями по нормализации и обеспечению социальных гарантий. Ожидания же, как правило, связываются с воображаемыми советскими практиками договора «начальников» (политиков) и «бригадиров» (производственников) об обмене труда и ресурсов, в числе которых не только материальные ценности, но и толерантность к неформальной экономике и отсутствию полной политической лояльности.

Во втором случае мы отмечаем ряд способов (тексты, ритуалы, практики, артефакты), с помощью которых власть ДНР, претендующая на статус государственной, артикулирует идентичность сообщества. Среди них цитирование узнаваемых советских символов и прямая отсылка к советскому прошлому (и практикам взаимодействия с ним) для обозначения «дээнэровского» как «не-украинского», а также оформление способов символического обмена между государством и обывателем (оплата коммунальных услуг – выплата социальных пособий, перерегистрация предприятий в ДНР – размещение в витринах рекламы военкоматов). В результате появляется набор релевантных форм взаимодействия обывателей с новой властью, отражающих ожидания от нее (например, борьбы со «спекуляциями» на рынке) и рецепцию новой политической реальности (флаг, расчет по «республиканскому» курсу в 2014–2015 гг.), а также события с высоким семиотическим статусом (диалоги с Захарченко в прямом эфире, например, или возложение цветов к памятнику Ленину) и государственные ритуалы, апеллирующие к представлениям о коллективном прошлом, советском и ближайшем, среди которых главное место занимают военные или милитаризованные парады. Ввиду экономической слабости ДНР символическая политика становится единственным доступным способом возобновления присутствия государства в разных контекстах социальной жизни после периода, когда представление о том, чья власть, относилось к военному присутствию той или иной стороны.

Параллельно и власти самопровозглашенной республики, и местная пресса, и обыватели в достаточно близкой манере конструируют дискурс долга государства (Украина) перед рядовыми гражданами. Так, обращение к материальным (социальные выплаты, кредиты) и символическим (документы, обучение в вузе) ресурсам украинского государства рассматриваются как реализация долговых отношений. Символическим капиталом сообщества ДНР в таком случае становится представление о том, что они «свой долг государству отдали сполна» – в исторической перспективе (т.е. во времена индустриального расцвета Советской Украины, о котором пишут местные авторы и говорят на лавочках и в очередях на границе) или современной, испытав тяжести военных действий и «безвластия». Экономические ограничения, которые с 2014 г. по настоящее время вводит украинское правительство в отношении неподконтрольных территорий, пресса и местные жители называют «блокадой» (апеллируя к узнаваемой символике блокады Ленинграда). До настоящего момента они являются предметом споров на пунктах пересечения линии соприкосновения (так называемые КПВВ) и жалоб внешней стороне (представителям ОБСЕ, журналистам или случайным попутчикам из других стран).

Границы

Современная антропологическая теория уделяет особое внимание границам и трансграничному обмену – миграционным потокам, экономическим и культурным связям. Именно границы и связанные с их пересечением практики служат контекстом формирования и бытования новых типов самоидентификации и идентификации других. Более того, как и в случае с саморепрезентацией жителей ДНР, сама по себе граница, точнее ее появление в повседневной жизни, становится ресурсом самоидентификации. В повседневном восприятии, ретранслируемом местной прессой, граница используется для описания асимметричных, то есть несправедливых, отношений между государством (Украиной) и частью его жителей (одновременно являющихся жителями ДНР). Эти отношения становятся краеугольным камнем для самоопределения сообщества.

Есть и иные аспекты символического и практического восприятия границы. Сама повседневная жизнь представляется как «пограничье» между «той» и «этой» территорией. Оно имеет не столько культурный смысл, хотя люди склонны отмечать для «иностранца» смену содержания рекламных щитов и прочих надписей, указывающих на культурный и политический контекст. Важнее существование режима пересечения границы, сопряженного с усвоением кодов поведения и общения с попутчиками, пограничной инфраструктурой двух сторон конфликта, и наконец с людьми «на той территории». Поездки «туда и обратно» чаще всего связаны с получением социальных выплат, приобретением дефицитных, более дешевых или привычных по качеству, внешнему виду и пр. товаров (иногда «украинским» товарам придается более высокий символический статус и/или они маркируются особым качеством по сравнению с товарами на спорной территории, которым соответственно приписывается «спорное» качество). Но среди целей перемещения – поездки на работу, учебу или в медицинские учреждения. Все это создает гиперсемиотичные пространства самоидентификации и солидаризации внутри сообщества, а это проявляется в формировании сетей доверия и взаимопомощи с разной степенью устойчивости – от спонтанных до условно постоянных.

В этом смысле самоидентификация жителей ДНР служит «культурным ресурсом». С помощью данного термина американский антрополог Ольга Шевченко определяет характер повседневных отношений в постсоветской культуре тотального кризиса. Они включают систему личных связей и технологий для выживания, перманентное ощущение разрушения порядка (социального, государственного – и здесь мы возвращаемся к разговору о государстве), которые позволяют широко прибегать к практикам неформальной экономики, соблюдая коды внешней лояльности по отношению к политическим режимам. Например, до перехода ДНР на официальный курс обмена валют (рубль к гривне как 3:1) и свободного хождения обеих валют на территориях самопровозглашенных республик (т. е. до сентября 2016 г.) официальным был т. н. «республиканский курс» (2:1). Соответственно, повсеместной была практика неформального обмена по «нормальному» или договорному курсу (3:1 или выше), что сочеталось с проявлением лояльности к властям ДНР. Государственные кампании ДНР по повышению социального обеспечения и контроля над неформальной экономикой получают определенный резонанс (и даже типичные для постсоветского пространства оценки «борьбы со спекуляциями»). Но более важной структурной особенностью сообщества жителей непризнанной республики является понимание того, что государственный и социальный (или социально-экономический) порядки не совпадают.

Самопровозглашенное государство важно постольку, поскольку обеспечивает образование, здравоохранение, сохранение городской культуры (общим местом рассказов о жизни в ДНР является удивление чистотой улиц, скверов, работой коммунальных служб в ситуации обострения военных действий, а также политикой в области образования, молодежного спорта и досуга) и привычные мемориальные практики (в частности сохранение поздне- и постсоветской городской среды с присущей ей топонимикой и праздничными мероприятиями, в отличие от современной Украины). Однако социальный порядок и нормализация жизни в условиях военных действий намного шире, чем сфера деятельности этого государства, и предполагает – и здесь ДНР находится в одном ряду со многими постсоветскими странами – большую значимость сетей миграции и неформальной экономики. Вообще, жители придают большое значение своим (негосударственным) инициативам по возвращению в «нормальную» жизнь, к которым относятся организация бизнеса, деятельность творческих коллективов, проведение спортивных соревнований, благотворительная помощь, монетизация личных увлечений.

Рутинизация «мирной повседневности» проявляется в символических акциях, направленных на то, чтобы указать агентам государственной власти на «довоенный порядок». Так появляются надписи «С оружием не входить» или имплицитные правила поведения военных в публичном пространстве, такие же, как и для гражданских лиц. Таким образом, несмотря на многочисленные проявления в ДНР государственного патернализма, пользующиеся широким одобрением, и просоветскую риторику, возвращения к советским представлениям о взаимодействии человека и государства не происходит. С приходом новой власти, которая действительно пользуется таким символическим ресурсом, как ностальгия по 1970-м гг., жители ДНР не становятся «большими детьми», по выражению Ильи Калинина, которыми «...либеральная критика увидела советских людей эпохи перестройки. И была не очень далека от истины». Напротив, жители ДНР активно создают социальные сети, завязанные на экономических интересах, вырастающие из практик солидаризации во время кризиса. Нельзя не отметить, что в эти сети часто активно включены люди, живущие на территории Украины, – разрыва повседневных взаимодействий во многих случаях не происходит, люди просто стараются избегать неудобных тем и вопросов.

Война

И, наконец, важнейшим ресурсом групповой солидаризации и самоидентификации жителей ДНР выступают представления об общем опыте «этой войны», определяющем текущую жизнь – ее экономическую и политическую неустойчивость, перманентный вопрос о миграции всех членов семьи или тех или иных ее поколений, сохранение индивидуальной и коллективной памяти о событиях. Последнее включает и типичные сюжеты из военной повседневности, которые фигурируют в бытовых разговорах, и оформление мест памяти и коммеморативных практик в реальном и виртуальном пространствах.

Внутри сообщества понятие «война» обладает, как было указано выше, «эмной», т. е. опирающейся на местные контексты, интерпретацией. Так, под войной местные жители могут понимать текущий конфликт полностью, отсчитывая его от весны 2014 г., от первых столкновений сторонников Донецкой республики с Вооруженными силами Украины в Славянске и Краматорске или от 26 мая (условный день начала боев за аэропорт Донецка). Последняя дата фигурирует в прессе и в социальных сетях жителей ДНР как день, с которого война началась. И ее годовщина является триггером для своеобразных флешмобов по описанию в соцсетях собственных воспоминаний (политическая составляющая риторики, как правило, заключается в применении ВСУ вооружения с большой поражающей способностью без предупреждений и контроля над ситуацией) и иных текстов коммеморативного характера. В обыденной речи «войной» могут называть также период или периоды (и тогда в некоторых местах, как например в Горловке, можно услышать «первая война», «вторая война») обострения боевых действий, включающие масштабные обстрелы городов – лето 2014 г. и январь-февраль 2015 года. Так появляются странные для внешнего наблюдателя ситуации несовпадения хронологии и «разрывы» в коллективной памяти, когда события, важные для одних людей как ключевые эпизоды войны, могут быть малоизвестны в других городах и даже в других районах одного города.

Похожее противоречие коллективного восприятия войны фиксируется самими местными жителями. Так, при описании повседневной жизни типичны указания на то, что если для одних людей «война» – это уже скорее событие в прошлом («я всегда говорю: в моем дворе все спокойно»), то для других – это скорее «настоящее», постоянно переживаемый опыт в силу близости к зонам непосредственных боевых действий или невосполнимости человеческих или материальных потерь. В ряде ситуаций подобная разница в восприятии может приобретать моральную сторону: в одном из интервью студентка осуждает преподавателя, который отказывается смягчать условия сессии для студента, живущего близко к зоне соприкосновения, говоря, что «войны сейчас нет», с другой стороны, другая информантка осуждает коллегу за негативное (по ее мнению) отношение к тем, кто «войну забыл и не хочет вспоминать», поскольку живут в условно более спокойных районах.

В целом повседневные разговоры часто фокусируются на противопоставлении «центра» (центральных районов Донецка) и «периферии» («пограничных» районов), причем связано оно не только с отдаленностью линии фронта, но и с сохранением довоенной экономической и культурной жизни. Впрочем, сохранение это достаточно условное, при оценке экономических реалий жители проявляют единодушие, говоря о довоенных ценах, товарах, работе, перспективах. Если довоенные цены всегда ниже, а товары и услуги – доступнее, качественнее, разнообразнее, то в отношении рынка труда и дальнейших перспектив существует – пусть и в небольшом количестве случаев – указание на позитивную динамику в личном опыте, связанную, как правило, с переориентацией на российский рынок или на собственную инициативу в бизнесе.

В большей степени, чем повседневные контексты обращения к личному опыту, война формирует сообщество жителей ДНР в поле символическом. Здесь очень важно появление еще в 2014 г. и в повседневном общении, и в местных публикациях самого термина «война» – в противовес официальной номинации (до недавнего официального признания в Украине войны с внешним агрессором) Антитеррористической операции (АТО). И если идеологический дискурс (который может присутствовать и в повседневных разговорах), говоря о «войне в Донбассе», имеет в виду войну оборонительную, гражданскую, гибридную, «современную», то обыватели обращаются к символизму «необъявленной войны», подразумевая неблагоприятную информационную и социальную политику государства и трагедию случайных жертв среди мирного населения. Отметим, что похожим образом описываются события 1992 г. в Приднестровье, а словосочетание «невинные жертвы необъявленной войны» присутствует и в подписях к фотографиям из Бендер в местных изданиях, и на памятных знаках в городах ДНР, устанавливаемых районными администрациями.

Вообще ритуалы вокруг так называемых мест памяти и практики совместной коммеморации – признанные способы говорить о единстве воображаемых сообществ. Вполне закономерно, что мемориализация войны становится частью инициированной властями ДНР политики памяти. Государственные ритуалы как бы реконструируют память, пытаются собрать единый нарратив о войне и погибших из локальных эпизодов для упрочнения легитимации политического режима. Этот процесс начинается еще до возникновения конкретных государственных структур самопровозглашенной республики, а именно с появления мемориальных знаков «первым жертвам» (ими были назначены бойцы спецподразделения «Беркут», пострадавшие во время событий февраля 2014 г. в Киеве, житель Славянска Рубен Аванесян и медсестра из Краматорска Юлия, далее – жители Одессы, погибшие в столкновениях 2 мая 2014 г.) возле здания облгосадминистрации в Донецке (оно захвачено 7 апреля 2014 г. сторонниками Донецкой республики). А кульминация выражается в символических актах открытия памятника погибшим гражданам ДНР, и отдельно – «Аллеи ангелов», посвященной погибшим детям ДНР (середина 2015 г.). Включение всех жертв среди гражданского населения в рамки истории одного события, одной войны, происходит и на местах: так усилиями местной администрации на месте памятного знака жертвам обстрела 27 июля 2014 г. в Горловке в 2017 г. появляется мемориал всем погибшим горловчанам (с перечислением имен и фамилий). Вмешательство государства меняет не только хронологию, но и нарратив – вместо «необъявленной войны» на стеле появляется «агрессия киевской хунты».

Государственные ритуалы и их риторика задают новые уровни восприятия войны как события. С самого начала противостояния местная пресса пользуется соположением текущих событий и Великой Отечественной войны, имея целью легитимацию комбатантов ДНР. С 2015 г. они принимают активное участие в привычных коммеморативных практиках касательно ВОВ, параллельно изобретаются новые, призванные объединить историческую память и близкие воспоминания в один текст. «Та» и «эта» война рассматриваются как события одного порядка и в поэтических произведениях местных авторов, и в ритуалах, инициированных республиканской властью. Основываясь на идеологии по крайней мере части комбатантов, в нарратив о войне как о едином событии, которое «не закончилось в сорок пятом», вписываются не только противостояние Советской Армии и подполья в Западной Украине примерно до 1953 г., но и боевые действия в Афганистане, Таджикистане, Нагорном Карабахе, Абхазии, Приднестровье, бывшей Югославии. Ветераны этих войн, вошедшие в армию ДНР, выступают на официальных мероприятиях вместе с ветеранами ВОВ, местными жителями, присоединившимися к ополчению, а после к армии ДНР, жителями, пострадавшими от текущего конфликта, подчеркивают неразрывность конструируемой ими цепи противостояний, частью которой становится сообщество жителей ДНР. Кроме того, ветераны афганской войны и другие «воины-интернационалисты» проводят дни памяти, привлекая прессу, общественные организации, школы.

Неоднозначность «патриотизма локальных войн» на постсоветском пространстве частично встраивается в коммеморативные тексты. Так, одновременно говорится и о гражданском долге, и о волюнтаристском распоряжении политических деятелей человеческими жизнями («[погибли]... по прихоти ЦК», поется в песне местного барда-афганца), и о забвении в 1990-е годы. И тот и другой месседж перекликаются с отношением к войне местных жителей, в котором могут одновременно присутствовать и патриотический пафос, и ощущение несправедливости происходящего в социальном плане.

Помимо ритуалов, коммеморация военных событий встраивается и в обычную жизнь как ритуализированная практика. К примеру, один из моих информантов ведет фотодневник событий с 1 июля 2014 г. (начало военных действий в его местности), запечатлевая присутствие войны в повседневной жизни. Здесь и окопы посреди улиц, и тела погибших, и оглохшая от попадания снаряда кошка, и работа на предприятии во время обстрелов. Связь между публичным и приватным пространством воспоминаний фиксируют, во-первых, посты в соцсетях, во-вторых, публикуемые дневники и рассказы очевидцев. Все они так или иначе представляют саморепрезентации отдельных индивидов и всего сообщества на территории, разграниченной блокпостами и переживающей военные действия. Через призму военной повседневности человека авторы показывают ту сторону самоидентификации жителей ДНР, которая заключается в узнавании сюжетов, действующих лиц, эмоционального опыта. И обыденные рассказы, и опубликованные произведения описывают повышенную чувствительность к звукам, напускное безразличие и сохранение обыденного поведения из мирной жизни во время обстрелов, знание требуемых при разной степени опасности действий, ресурсы оперативной информации о безопасности в городе (такие как группы «Самооборона» внутри социальной сети «ВКонтакте»), топографию мест памяти, принципиальную нерефлексируемость кризисного события («мне все равно, кто стреляет»).

* * *

Итак, с внешней точки зрения есть два полюса. Мирные жители с украинскими паспортами, оказавшиеся на территории военного конфликта и вынужденные мириться с новыми условиями, и «граждане ДНР», принявшие сторону местных лидеров и новые паспорта. Но если изучать практики и тексты, которые я рассматриваю как максимально близкие повседневному дискурсу обывателя, получается, что ни та ни другая формулировка не отражают всех возможных контекстов, в которых у обывателей в ДНР появляется общее «Мы». Наблюдения позволяют говорить о том, что начиная с 2015 г. самоидентификация жителей ДНР постепенно закрепляется в публичном поле («Ты надолго к нам в ДНР» – из личной переписки летом 2015 г.) вместе с государственной символикой. При этом само представление о ДНР как о военной власти трансформируется в представление о государстве и территории. Местные жители в ряде контекстов – повседневных и ритуальных – становятся жителями и гражданами ДНР.

Определенные ожидания от «молодой республики», возникшие весной-летом 2015 г. частичным возвращением к «довоенному» порядку (регулярная выплата зарплат и социальных пособий, определенные гарантии малому бизнесу, восстановление довоенной культуры досуга и сферы потребления), завершились на нынешнем этапе представлением о неопределенности статуса и необходимости существования в нескольких правовых и экономических полях (местном, украинском, российском и др.). Таким образом, самоидентификация жителей ДНР, как и повседневный опыт, чаще всего определяется в терминах мобильности/иммобильности, проявляющих существование особых правовых статусов, экономическую структуру рынка труда и способов малого бизнеса, постоянную или «плавающую» миграцию одного из нескольких членов семьи. Она определяется не столько лояльностью к ДНР, сколько разнообразным, но уникальным в своей совокупности опытом – во-первых, военной повседневности, во-вторых, усвоения правил и практик нарушения правил пересечения границ, взаимодействия с государственными структурами и социальными сетями. И в конечном счете – опытом нормализации жизни, в котором большую роль играет представление о государстве как должнике, от которого ожидается погашение долга, и с другой стороны – как о власти, которая не меняется по своей сути и вынуждает к игре на границе правового поля и «справедливости».

Украина > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 11 апреля 2018 > № 2579568 Елена Бабкина

«Децентрализация Украины бросит каноническому православию новые вызовы»

Владислав Петрушко – доктор церковной истории, кандидат исторических наук, российский церковный историк, профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.

Резюме Будет для церкви полезно, чтобы ее духовный центр был в Киеве – при каких-то обстоятельствах, которые, может быть, когда-то сложатся, и слава Богу. Но за уши искусственно притягивать, вспоминая, что с Киева и днепровской купели начиналось наше православие, неправильно, считает профессор богословия Владислав Петрушко.

– Что происходит сейчас в православном мире Украины?

– На него напрямую проецируется то, что происходит в политической жизни страны. И в какой-то мере это, наверное, логичное следствие 25-летнего развития проекта «Украина» в соответствии с принципом, озвученным президентом Кучмой в заголовке своей книги «Украина – не Россия». Эта идея в итоге поставила в аномальное положение бóльшую часть населения Украины, и соответствующая проблема возникла и в церковной жизни. Каноническая православная украинская церковь, будучи частью Московского патриархата, с одной стороны, существует в парадигме русского православия, а с другой – оказалась в реалиях той Украины, которая «не-Россия», внутри государства, враждебно по отношению к России ориентированного. В глазах новой власти УПЦ является организацией, чей духовный центр связан, как они говорят, со «страной-агрессором». Очевидно, пока там нынешняя власть, именно так на каноническую украинскую церковь и будут смотреть. Соответственно это продолжит генерировать негативное отношение к ней со стороны властей, которые будут стремиться отделить ее от Московского патриархата.

Предоставление автокефалии не решит эту проблему, потому что значительная часть верующих на Востоке Украины привыкла к традиционному формату православия, сформировавшемуся в русской церковной традиции. Многие приходы отказались бы переходить в юрисдикцию автокефальной церкви, буде таковая возникла бы. В украинском православии случился бы новый раскол.

– Но к фактору внешнему – политическому – добавляется ведь и фактор внутренний – исключительно церковный, не так ли?

– Проблема не исчерпывается одним лишь негативным отношением украинской власти к канонической Церкви. Есть так называемый «Киевский патриархат», который уже достаточно долго существует, и даже в случае реализации варианта с автокефалией его надо будет куда-то девать. На это наложится проблема амбициозных лидеров наподобие Филарета и его последователей, разделяющих его позицию: мне, дескать без разницы – Константинополь или Москва, не для того затевался «Киевский патриархат», чтобы потом возвращаться в чью-то юрисдикцию со статусом зависимой структуры. Еще один крупный игрок – Украинская греко-католическая (или Униатская) церковь, которая себя позиционирует как православная по традиции и католическая по формату своего общения с Римом. Она с середины ХХ века претендует на то, чтобы объединить все православные и греко-католическую традиции Украины в единый патриархат, разумеется, под властью папы Римского. Униатская церковь соответственно своему галицийскому происхождению заявляет о себе как о самой патриотичной церкви, самой адекватной идеалам самостийной Украины. Униаты напористо продвигаются на Восток и Юг, создав там свои экзархаты. Неслучайно их главный – патриарший, как они его именуют, – собор был построен в Киеве именно на левом берегу Днепра, символизируя заявку на то, что Левобережье – их территория, которую они таким образом «застолбили» для миссии.

В такой сложной ситуации судьба украинского православия во многом зависит от личности предстоятелей. Украинскую православную церковь МП сегодня возглавляет митрополит Онуфрий, иерарх с огромным духовным авторитетом, настоящий монах-аскет по своему внутреннему устроению, человек исключительно принципиальный. С одной стороны, это для украинского православия огромный плюс, духовная опора, стержень, на котором оно держится, с другой – мы знаем, что бескомпромиссность всегда создает проблемы. Мы все помним, как митрополит Онуфрий в присутствии представителей высшей государственной власти Украины отказался встать, чтобы почтить героев так называемой АТО, резонно полагая, что на гражданской войне героев быть не может. Понятно, что такая позиция раздражает власти Украины и побуждает к давлению как на предстоятеля, так и на церковь.

– Какова роль Константинопольского патриархата в этой ситуации? Она как-то активно или исподволь проявляется?

– Смотря что считать активным проявлением. Недавно, например, Константинопольский патриархат объявил, что собирается открыть свои подворья в Киеве и во Львове. И это никто не согласовывал, насколько мне известно, ни с Московским патриархатом, ни с Киевской митрополией. Таким же образом патриарх Варфоломей открыл, не уведомив об этом архиепископа Афинского Иеронима, свое подворье в Афинах. В общем, Константинопольский патриархат постоянно дает понять, что смотрит на Украину как на свою каноническую территорию. В прошлом году патриарх Варфоломей в обращении по поводу Голодомора впервые заявил об украинцах как о пастве Вселенского патриархата, подвергшейся, как он там писал, геноциду. То есть Константинополь упорно продолжает оспаривать факт передачи Киевской митрополии в 80-е гг. XVII в. в юрисдикцию Московского патриархата. Аргументируется это по-разному, но главное, что Константинополь регулярно, может быть, исподволь, как вы говорите, проводит идею о том, что Украина – его каноническая территория. Соответственно, может наступить момент, особенно сложный для Украинской православной церкви, когда Константинополь будет гораздо более активно действовать, исходя из этого принципа.

Пока, я думаю, сдерживает Константинополь, во-первых, нежелание идти на скандал всеправославного масштаба – ведь такие действия чреваты полным разрывом с Московским патриархатом. Во-вторых, значительная часть верующих и духовенства Украинской православной церкви настроены даже в нынешних условиях на сохранение канонического единства с Русской православной церковью. Избрание митрополита Онуфрия, я думаю, показало, что даже при наличии среди епископата националистически настроенных иерархов, в ситуации, когда действительно запахло огнем и порохом, все-таки был избран митрополит Онуфрий как наиболее авторитетный иерарх, несмотря на свою очевидную «промосковскую» позицию (не в политическом смысле, а в смысле сохранения церковного единства).

Константинополь также ощущает, что по сути своей Украинская православная церковь далека от духа эллинизма, которым пропитаны греческие церкви, где тоже присутствует свой националистический момент, и где тоже ситуация достаточно специфическая. Поэтому Константинополь скорее отвоевывает какие-то плацдармы, пытается уколоть Московский патриархат, но, думаю, отдает себе отчет в том, что сейчас взять и просто аннексировать Украину – в церковном смысле – ему все же не по зубам. Фанар больше потеряет, чем приобретет от такого шага.

– А как к такому активному интересу Константинополя к Украине относятся другие конфессии Украины, называющие себя православными? Они тоже не очень его приветствуют или с их стороны КП встречает большее понимание?

– У так называемой «Украинской автокефальной православной церкви» (УАПЦ) с Константинополем существуют довольно тесные связи. Был момент, когда они вообще, по-моему, были готовы уйти в юрисдикцию Константинополя – поминали, во всяком случае, митрополита Константинопольской юрисдикции, главу Украинской православной церкви в США. После кончины так называемого «патриарха» Димитрия Яремы они не стали избирать нового «патриарха», ограничившись главенством митрополита. Но дело в том, что влияние УАПЦ на Украине сегодня не слишком значительно, это фактически маргинальное сообщество… И в политику, в отличие от того же «Киевского патриархата», УАПЦ активно не вмешивается. Поэтому УАПЦ – не тот материал, из которого Константинополь мог бы конструировать свою юрисдикцию на Украине. Что же до «Киевского патриархата», то амбиции его предстоятеля Филарета таковы, что он, похоже, не согласится ни при какой погоде принести покаяние кому бы то ни было. Он желает оставаться «патриархом», поэтому какие-то его сношения с Константинополем крайне затруднены, ибо достижение полноценного церковного общения с Фанаром возможно для него только на основе покаяния и принятия его митрополитом, а не патриархом в юрисдикцию Константинополя. Филарет, который, конечно, за четверть века уже свыкся со своим нынешним статусом, несмотря на его непризнанный в православном мире характер, совсем не готов на это пойти.

– А насколько православный на Украине – украинец или русский – принадлежит (или не принадлежит) Русскому миру?

– Однозначно ответить сложно. Хотя в целом для украинцев характерна высокая степень религиозности, я бы ее не переоценивал. Украинская ментальность, украинская культура в целом имеет во многом сельский, фольклорный характер, и религиозность украинская тоже сродни сельскому типу религиозности. Отсюда повышенное тяготение значительной части украинцев к внешним формам церковности, к обрядовости, иногда даже просто доходящее до какого-то обрядоверия. Поэтому, конечно, для таких людей понятие «Русский мир» вряд ли играет какую-то большую роль. Что касается воцерковленной интеллигенции, то ее отношение к Русскому миру определяется сложившейся степенью поляризации современного украинского общества. Для тех, кто стал приверженцем идеалов «Майдана», понятие «Русский мир» – скорее враждебное. Как показали события на «Майдане» и последующие, за последние годы на Украине удалось воспитать даже некую русскоязычную форму украинского национализма – весьма отличающуюся от традиционной галицийской русофобии. Но все же на Украине немало и тех, кто, наоборот, стоит на прорусских позициях, или на позициях единства русского народа. Для них, естественно, понятие «Русский мир» по-прежнему значимо. Оценить это как-то количественно довольно сложно.

Для некоторых идея самостийной Украины, может быть, имела значимость не как «анти-Россия», а как некий альтернативный вариант развития Русского мира, имеющий право на жизнь, на самостоятельность. Поэтому произошедшее – в первую очередь присоединение Крыма к России – было многими даже вполне прорусски настроенными жителями Украины, насколько я знаю, воспринято болезненно… Наверное, Украина должна еще многое претерпеть, прежде чем ее граждане более трезво будут смотреть на произошедшее.

– А как православие на Украине реагирует на войну в Донбассе?

– Неоднородно – все зависит от регионов. Чем западнее, тем чаще мы слышим о том, что даже в приходах Московского патриархата собирают помощь для ВС Украины. Скорее, правда, это демонстрация лояльности власти, желание показать, что мы никакая не «пятая колонна». Хотя чем западнее, тем сильнее националистический дух захватывает церковную жизнь даже в канонической церкви. А на территории, которая принадлежит ДНР и ЛНР, насколько мне известно, духовенство в массе своей стоит на позициях этих непризнанных республик и вполне разделяет настроения народа. Думаю, что и на соседних территориях, подконтрольных Киеву (это касается и Харьковской области, и Запорожской, и ряда других), господствуют похожие настроения. Они там не афишируются, конечно, потому что за это можно сразу же пострадать – сколько угодно случаев, когда и священнослужителей арестовывали, подозревая в поддержке «сепаратизма». Но такие симпатии – проекция настроений, которые существуют в народе. Мы же понимаем, что прежде всего не «российская агрессия», а нежелание населения этих территорий принять тот режим, ту идеологию, которую принес «Майдан», стали причиной того, что произошло на Донбассе.

– Насколько можно судить, сегодня стороны конфликта настроены непримиримо и не видят перспектив для компромисса. Единственное, в чем они согласны – так это в том, что договариваться им по большому счету не о чем. Как относится к такому уровню противостояния Православная церковь? Пытается ли она совершать какие-то примиряющие действия или обходится увещеваниями? Или тоже не видит в этом смысла?

– Как раз каноническая Украинская православная церковь и ее предстоятель – единственная сила на Украине, способная адекватно взглянуть на происходящее – именно как на гражданскую войну. Непримиримость остальных лучше всего говорит о том, что это именно гражданское противостояние, гражданская война. Отказ митрополита Онуфрия почтить так называемых героев АТО отражает представление о том, что происходящее – проблема, прежде всего разорвавшая украинское общество изнутри, а не противостояние Украины с Россией. И такая позиция подкрепляется делами – инициатором недавнего обмена пленными была именно Украинская православная церковь, патриарх Кирилл тоже оказал большое содействие. УПЦ в целом считает, что и по ту, и по другую линию фронта – ее паства, и соответственно этому ведет себя. И неслучайно эти территории – как и Крым – остаются под юрисдикцией Украинской православной церкви, это разумно и правильно. Потому что последняя возможность соединять это пространство хоть какой-то искрой любви Христовой на фоне происходящего кошмара. И то, что удалось провести обмен пленными, огромное дело, и, надеюсь, оно будет иметь продолжение.

– Насколько вероятна ситуация, когда центральная власть Украины, посчитав Украинскую православную церковь Московского патриархата заведомо нелояльной организацией, возьмет и попросту ее запретит на территории Украины?

– Если украинская власть сохраняет хоть какую-то вменяемость, на такой шаг она не пойдет. Хотя бы потому, что подавляющее большинство верующих украинцев принадлежат к канонической Украинской православной церкви. Даже католические монархи Великого княжества Литовского, в котором 90% населения были православные русины, до открытых попыток уничтожения православия не доходили. И у монголов при всей их жестокости было под страхом смерти запрещено хулить веру любого из народов, входящих в состав Монгольской империи. С одной стороны – это проявление терпимости, типичное для язычников, а с другой – здравого понимания того, что очень часто люди могут вынести самые разные лишения – и повышение тарифов ЖКХ, и отсутствие газа, как на Украине, но стоит затронуть их религиозные чувства – и здесь уже волна возмущения и протеста может подняться и захлестнуть.

Поэтому все-таки мне кажется, что до такого не дойдет. Хотя исключить в полной мере нельзя, потому что нынешняя власть на Украине действует иногда просто самоубийственно. Что лишний раз говорит о том, что у власти стоят люди совершенно несамостоятельные, неспособные вести вменяемую самостоятельную политику, действующие по указке тех, кому судьба Украины безразлична.

– Возможно ли обострение споров в контексте исторической памяти православия, которые могут перемещаться в пределы и вовсе иррациональные? Не пойдут ли, например, разговоры о том, что центром русского православия должен быть Киев – то есть ему надо вернуть эту роль, ведь именно Киев исторически был центром православия на Руси…

– Эта идея несколько спекулятивна. Мы все, конечно, уважаем и почитаем нашу историю, наши древности, но все это не может буквально определять день сегодняшний. Будь так, то тогда Антиохийская церковь, например, должна была бы ратовать за возвращение своего центра в историческую Антиохию, на территорию современной Турции… можно и другие примеры привести. Но все-таки магистральное течение русского православия уже с XIII века формировалось в Северо-Восточной Руси. Киев был разорен совершенно в Батыево нашествие, митрополиты уехали сначала во Владимир, потом в Москву… Даже западнорусское православие в более поздний период такой привязки к Киеву не имело – митрополиты Киевские в XV–XVI вв. жили в Новогрудке или Вильне. Киев, конечно, всегда воспринимался как святой град Руси, как ее духовный символ. Но это отнюдь не означает, что административный центр Русской церкви должен там находиться.

Специфику Русской православной церкви в Средние века определяло то, что она располагалась на территории единственного на тот момент православного государства – Московского, и, безусловно, это наложило решающий отпечаток. Патриархат в Москве возник как параллель царственному достоинству российских государей. И мы не вычеркнем никуда этот гораздо более длительный период, более весомый в плане становления поместной русской церковной традиции. Поэтому надо исходить из реалий, а не умозрительных построений. Как говорил историк Василий Болотов, «канонично то, что полезно церкви». Вот будет для церкви полезно, чтобы ее духовный центр был в Киеве – при каких-то обстоятельствах, которые, может быть, когда-то сложатся, и слава Богу! Но за уши искусственно притягивать, вспоминая, что с Киева, с днепровской купели начиналось наше православие, наверное, было бы неправильно. Тем более этот вопрос не может быть актуален сегодня, когда власть в Киеве принадлежит откровенным недругам православия и русофобам.

– Верно ли считать, что каноническое православие на Украине будет и в дальнейшем находиться под давлением политической ситуации прежде всего; причем под давлением двояким или даже трояким: во-первых, изнутри из-за разделенности Украины в связи с гражданской войной; во-вторых, снаружи из-за деятельности неканонических конфессий на самой Украине, и, в-третьих, со стороны Константинопольского патриархата?

– Да, безусловно. И я бы добавил к этому, что рано или поздно, через несколько или даже много лет, Украина будет вынуждена перейти на рельсы федерализации. Ее децентрализация неизбежна. Потому что в одном сосуде удержать традиционно близкий по духу к России Восток и ультранационалистически настроенный Запад невозможно. Весь исторический опыт ХХ века показал, что это не приживается. Поэтому регионы будут, скорее всего, приобретать большую самостоятельность, и соответственно этому будут складываться судьбы украинского православия. В этой связи наиболее вероятным мне кажется, что вмешательство Константинополя, если оно будет, скорее может быть связано с западными областями, с попытками утвердить там свою юрисдикцию.

– А федерализация в целом благотворно скажется на православии на Украине или поставит его перед новыми вызовами, проблемами?

– Поставит перед новыми вызовами. Если для епархий восточных, южных областей это было бы более благоприятным исходом, то автономизация Запада приведет к тому, что нынешние тенденции власти там не только сохранятся, но и примут, может быть, какой-то более утрированный характер, вплоть до объявления униатства государственным вероисповеданием. Естественно, для православных Западной Украины это может быть чревато новыми проблемами.

– Как православная церковь может отреагировать на объявление униатства государственной религией? Она же будет вынуждена вести какую-то церковную политику, как-то официально общаться.

– Сложно сказать. Во-первых, на Западе, в Галиции примерно две трети населения принадлежат к греко-католикам, треть считает себя православными, но подавляющее большинство их относится к раскольническим конфессиям – к «Киевскому патриархату» или УАПЦ. На Волыни несколько иная ситуация – там у канонического православия несколько более благоприятное положение. Но в условиях автономизации Западной Украины для Константинополя там откроется более реальная возможность вмешательства – в том числе оказывая помощь дискриминируемым, предлагая себя на роль арбитра в спорах – у греков богатый опыт подобного рода, к сожалению. Мне кажется, именно здесь расположена та болевая точка, которая еще может о себе заявить.

Беседовал Александр Соловьев

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 апреля 2018 > № 2579567 Владислав Петрушко

Не пожать плоды, не взрастив их

«Русский мир» и православие на Украине

Отец Андрей Кураев – протодиакон Русской православной церкви, клирик храма Архангела Михаила в Тропарёве.

Резюме Преодоление церковного раскола России и Украины неизбежно, как показывает пример столь же политических по своей природе расколов, возникавших еще в советские времена. И Русская зарубежная церковь с Московской патриархией анафематствовали друг друга, и в Болгарии, Сербии случалось подобное. Но здравомыслие брало верх.

Концепция «Русского мира» была изначально прекрасной. Она имела аналоги – такие как, например, Институт Гёте, представительство которого Германия открывала в разных странах мира для того, чтобы напоминать о лучших образцах своей национальной культуры. Той культуры, которая для всех и которая вне политики.

К сожалению, наши горе-стратеги решили пожать плоды этой идеи, толком еще даже не взрастив их, подобно китайцам из анекдота, которые выкапывали только что посаженную картошку, потому что «кушать очень хоцца». Инициаторы поспешили с «фиксацией политической прибыли». В результате сегодняшний «Русский мир», увы, воспринимается многими его адресатами как пошлый инструмент сиюминутной и далеко не всегда продуманной политики кремлевских башен. Пошлый – потому что профанирует действительно высокие слова и имена. Посему люди – в том числе даже соотечественники, живущие в других странах – зачастую отшатываются, отказываются от того, чтобы в этом участвовать. В известном смысле теперь этот актив стал «токсичным» не только для государства, но и для православной церкви.

Русский мир – это еще и общая вера, и она могла бы способствовать смягчению, гуманизации ситуации на Украине. Но только если бы сама Русская православная церковь, патриарх Кирилл старательно следили за тем, чтобы держаться вне политики. Этого, однако, не происходит. Напротив, церковные ордена демонстративно, публично присваиваются, например, людям, которые являются наиболее активными проводниками пропагандистской линии России, и происходит это в момент наивысшего накала противостояния. Как после такого отрицать, что политическая нейтральность РПЦ и ее предстоятеля – не более чем маска, которая при этом еще и не очень аккуратно носится?

Справедливости ради надо признать, что гипотетический уход той же Украинской православной церкви из того, что можно назвать московским политическим контекстом, немедленно приведет ее в другую ловушку: она вляпается в контекст чисто украинский. Сама необходимость доказывать каждый день, что «мы свои, буржуинские», толкает именно к этому: демонстративная забота о ветеранах АТО, снабжение подразделений гуманитарной помощью, отпевание их как героев, декларации «за единую Украину» и прочее. То есть это все, конечно, неизбежные в тамошнем контексте вещи, но они означают, что сохранять политический нейтралитет не удастся.

В теории конструктивный диалог между различными конфессиями на Украине возможен, вопрос лишь в том, кто и когда поставит себе такую цель. Возьмем, например, свежий скандал зимы 2017–2018 гг. в Запорожье, где священник отказался отпевать мальчика, крещенного в Киевском патриархате. В поддержку такого решения местного священника выступил и его митрополит, и даже Москва. И в таком малозначительном эпизоде просматриваются тенденции, которые будут определять особенности межцерковных отношений на Украине на годы и десятилетия вперед.

С точки зрения канонов, крещение, совершаемое даже в расколах, признается нашей церковью – об этом говорит правило Василия Великого, действующее еще с IV века. Поэтому ни католиков, ни униатов православие не перекрещивает. Даже мирянин может крестить. Крещение, совершенное человеком, лишенным сана – это все равно крещение. Другое дело, что у каждого епископа есть право икономии (домоустроительства) – временной приостановки действия канона для данного случая, если он считает, что это пастырски необходимо. И когда принцип акривии (строгого следования канону) говорит, что крещение человека надо признавать, икономия позволяет толковать канон в сторону как его смягчения, так и ужесточения. Украинские епископы считают, что их пастырский долг состоит в том, чтобы напоминать людям о постоянно ведущейся войне, дабы не расхолаживать их, требует максимально жестко говорить о границах «канонической церкви» и не признавать «неканоническое» крещение.

Но никакого официального документа, требующего такой жесткости, нет ни у Украинской церкви (Московского патриархата), ни у Русской церкви. Ни Синодального или Соборного постановления, ни даже циркуляра какого-нибудь, утверждающего, что крещение филаретовцев мы не признаем. Получается, что здесь зона личной ответственности каждого представителя церкви и священника – возможность выбора. Реальная полемика вокруг этого события показала, что в клире самой Украинской церкви нет консенсуса по этому вопросу.

Получается, что УПЦ сознательно выбирает язык войны, максимальной демонизации оппонентов, углубления пропасти между религиозными группами. Приносит ли это им какие-то тактические плюсы, сказать трудно, но со временем, очевидно, это обернется только минусами. Ведь рано или поздно придется объединяться. Мы никуда не денемся с общей планеты и будем жить вместе на одних и тех же улицах. Надо уже в разгар конфликта начинать думать о том, как потом демонтировать воздвигнутые баррикады. А не усугублять проблему строительством новых.

Один из самых популярных способов этого самого строительства – традиционные взаимные упреки в нарушении тех или иных канонов. Еще сам Филарет на Московском соборе 1992 г. (когда его, собственно, выгоняли с Киевской кафедры) громогласно вопрошал: «Ну и что, что у меня в доме есть женщина, а у вас в домах, что ли, нет? А у кого из вас нет дома женщины, у тех есть мужчины». Церковь, которая претендует на то, чтобы быть каноничной, по-настоящему никогда такой не является – ни Московская патриархия, ни любая другая. Все мы так или иначе нарушаем каноны тысячелетней давности – не одни, так другие.

И по мере того как это становится все более и более очевидным, – по мере роста уровня богословско-исторического сознания людей – все труднее рассказывать популярные в 1980-е гг. сказки о том, что святые апостолы постановили нам все каноны, и мы с той поры ничего не меняем и так и живем. С распространением богословской литературы, культуры становится понятно, что за все двадцать веков существования церкви не было ни одного десятилетия, когда она строго соответствовала бы своим собственным канонам. И в этих условиях упрек в том, что тот или иной человек или группа людей нарушила какой-то канон, мгновенно парируется встречным упреком от мало-мальски эрудированного человека: простите, но вы сами нарушаете следующие каноны. Перебрасывание канонами, даже если кажется сиюминутно выигрышным, в перспективе таковым не будет. Есть в этом что-то от фарисейства: демонстрация собственной непогрешимости и несовершенства оппонента, анализ не доктрины, не учения, а промахов или поступков конкретных людей.

Как ни странно, единственный, кто пытается сегодня если не разрушать баррикады, то хотя бы докричаться через них до оппонентов, – это предстоятель неканонической Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарет. В отличие от своих критиков со стороны Московской патриархии, он не имеет никаких встречных претензий и декларирует это: я признаю вас церковью, я признаю вашу благодатность и каноничность, не отрицаю ваше право на существование. Даже готов просить у вас прощения на условиях взаимности. Так что с точки зрения пиара, политики – это, несомненно, выигрышная позиция. И, конечно, подобная позиция рано или поздно и будет способствовать демонтажу баррикад. А то, что он неизбежен, показывает пример преодоления столь же политических по своей природе расколов, возникших в советские времена.

И Русская зарубежная церковь с Московской патриархией друг друга анафематствовали, и в Болгарии недавно (уже в 1990-е гг.) имел место раскол по вопросу отношения к календарю. В конечном итоге собрались патриархи и приняли решение: давайте покроем все любовью и всех простим. Раскол в Сербской церкви был еще с социалистических времен, и преодолен он раньше нашего. Наконец, на наших глазах Болгарская каноническая церковь прилагает усилия, чтобы вернуть Македонский церковный раскол в лоно большой православной семьи.

К сожалению, мне неизвестно ни одного серьезного исследования на тему «опыт преодоления церковных расколов в истории церкви». Такой опыт не изыскивается, не осмысливается, не обрабатывается. А ведь это важная и драматическая история, потому что церковь преодолевала трещины в себе чаще не посредством мирного диалога, а с применением политического принуждения. То есть не путем спокойного, миролюбивого, покаянного разговора, а в силу изменения политического контекста – сменялась власть, династия, восходил на престол новый император и «понуждал всех к миру». Внутри же самой церкви потенциал к примирению, похоже, не так уж и велик.

А если без амбиций вдруг осознать себя в политическом вакууме и задуматься об интересах простых священников и прихожан? Что дает православной Украине формальное единство с Москвой, да и самой Москве, в общем-то, тоже? Какие плюсы имеет от этого обычный священник или прихожанин? Московская патриархия ничем приходам УПЦ не помогает. Грузинская церковь автокефальна, но это не мешает принимать на бесплатное обучение в наши семинарии грузинских юношей. Единство с Москвой дает только один плюс: видимость канонического единства со Вселенской православной церковью.

Но единство это (по крайней мере с Московским патриархатом) в достаточной степени фиктивное. Так, решения московских Архиерейских соборов на Украине зачастую просто не исполняются. Сколько раз пробовали наши общие соборы запретить канонизацию местночтимых святых на Украине без согласования с Москвой, но все ограничительные постановления на этот счет, в общем, игнорируются. А на Украине идет своего рода православно-канонизаторское соревнование между разными церквами – Московской и Украинской: кто осенит нимбом большее количество национальных героев.

Были и куда более вопиющие случаи. Так, в свое время митрополит Климент, тогда управляющий делами Московской патриархии, специально тайно летал в Киев по личной просьбе патриарха Алексия II, чтобы уговорить митрополита Киевского не рукополагать его секретаря Александра Драбинко в епископы. Но митрополит Владимир Сабодан проигнорировал просьбу патриарха и все-таки сделал того епископом, а потом и митрополитом. До этого, еще в начале 1990-х, некий студент Московской духовной академии, иподьякон патриарха Алексия, был изгнан из академии и из иподьяконства за домогательства к более юным семинаристам в душевой комнате, причем прямо в патриаршей резиденции Свято-Данилова монастыря. Патриарх Алексий его выгнал, но тот отправился на Украину, и тут же митрополит Владимир сделал его благочинным Киево-Печерской лавры, а потом и епископом, кстати, на Восточной Украине. Иначе как плевком в лицо патриарху Московскому назвать подобный случай нельзя.

Нам впору говорить не о зависимости Украинской церкви от Москвы, а наоборот. Так, Киевский Синод имеет право смещать любых своих епископов без согласования с Москвой, просто уведомив ее о своих кадровых перестановках. В то же время Московский Синод не правомочен поставить епископа куда-нибудь в Сибирь без подписи киевского митрополита.

Если единство и сохраняется, то потому, что украинские иерархи не видят иного способа избежать канонического тупика. Поэтому, когда Константинополь предложит какой-то вариант легитимации украинской автокефалии, подозреваю, что большинство украинского епископата и духовенства с готовностью такой вариант примут.

Украинская церковь может дать нам очень важный пример – если пойдет путем своего рода «евроинтеграции» раньше нас. Освоит язык, который начал пробиваться у нас в 1990-е гг., но напрочь забытый сейчас – язык разговора с точки зрения меньшинства. Не «мы – русские, мы большинство и поэтому дайте преимущества», а напротив – «мы русские, православные, в глобальной деревне это меньшинство», и как меньшинство призываем соблюдать европейские нормы, гарантирующие меньшинствам их языковой и религиозный статус.

В свое время, когда в Херсоне был архиепископ Ионафан Елецких (один из двух этнически русских архиереев УПЦ МП), на него пытались давить ющенковские власти. И он отбивался от этого давления, подчеркивая, что его приход – единственный на Украине, где есть служба на русском языке. Упрекал власти в нарушении Хартии о языках, в попытках ликвидации общины на том лишь основании, что службы там ведутся на русском – то есть в притеснении меньшинства. И это действовало. Если представители и юристы УПЦ освоят этот язык европейских, страсбургских бюрократов, это им даст гораздо больше, чем обычный набор из тех слов, что они привычно используют.

В целом же (и в контексте перспектив «Русского мира» в том числе) затруднительно прогнозировать то, что будет происходить на Украине. Многое, конечно, зависит не от России, а от самой Украины, это и есть самая большая неизвестность. Нынешний «Русский мир» развивается и расширяется не благодаря своим заслугам, а из-за ошибок и глупостей соседей – как это было, например, в Грузии в 2008 году. Если нечто подобное произойдет в жизни Украины – а украинцы прекрасно умеют сами себя загонять в кризис – «Русский мир» в его нынешнем изводе получит такой повод для экспансии, от которого просто не сможет отказаться.

Универсальная формула – «нашими грехами сильны наши враги». Если украинцы развалят свою державу, то мы, естественно, как соседи этим воспользуемся. Иначе и быть не может. Но есть и российский опыт, который они могли бы воспринять с пользой для себя. Россия отличается от Украины тем, что она честно признает себя федерацией, пробует воспринимать собственную многоукладность как плюс, а не как минус: мы разные – и это хорошо. Украинский политикум этому еще не научился. Если он сможет не декоративно, а всерьез утвердить и гарантировать существование разных «украин» – тогда это будет один сценарий. А если не сможет (условия милитаризации сознания этому не способствуют) – последствия будут абсолютно непредсказуемы.

И одна из причин этой непредсказуемости – то, что все же даже украинский опыт показал, что у русских нет инстинкта самосохранения, самообороны. Это общая наша немощь – Великой России и Малой России, Новороссии, к продуктивной самоорганизации мы не способны. Та же «русская весна» показала, что группы борцов за «Русский мир» весьма ограничены – массы людей за ними не пошли.

Непредсказуема судьба самой Украины, малопредсказуемо самостоятельное политическое действие ее русскоязычных граждан. Одно лишь не вызывает сомнения: бессмысленно реанимировать проект «Русский мир», пока миграционный поток по направлению Россия–Европа движется в одну сторону. «Русский мир» не может быть миром мобилизационной обязаловки. Менять надо не рекламный фасад, а самоощущение гражданина внутри самого нашего здания.

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 апреля 2018 > № 2579566 Андрей Кураев

Чем Россия ответит на ситуацию с «Нордом»?

Госдума 10 апреля решила запросить кабмин об ответных мерах в связи с задержанием «Норда». В тот же день капитан сейнера был выпущен под залог, а экипаж – вновь допрошен. Кроме того, Украина заявила об аресте еще одного российского судна.

На пленарном заседании Государственная Дума приняла протокольное поручение - запросить в Правительстве России информацию об ответных мерах в связи с задержанием Украиной сейнера «Норд» и его экипажа. Одновременно трем профильным комитетам Госдумы – по делам СНГ, по безопасности и по обороне – поручено «доложить свои соображения о недопущении подобных инцидентов в будущем», сообщает корреспондент Fishnews.

«Российские граждане не имеют возможности вернуться на Родину, а украинская сторона прилагает усилия для того, чтобы доказать, что они вообще не являются гражданами России, – отметил автор этой инициативы, первый зампред комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин. – Сам экипаж из Керчи. Это граждане России, вернувшиеся вместе с Крымом в Российскую Федерацию в 2014 году».

В тот же день, 10 апреля, в Херсоне капитан «Норда» Владимир Горбенко был выпущен под залог 35,24 тыс. гривен (около 1,35 тыс. долларов). Из-за повышенного давления он намерен оставаться в больнице Херсона, сообщил «КоммерсантЪ» со ссылкой на посольство России на Украине. Капитану наденут электронный браслет, рассказала РИА «Новости» представитель судовладельца – рыбколхоза имени Первого мая – Анна Шевелева.

Тем временем Служба безопасности Украины допросила экипаж «Норда» в качестве свидетелей по уголовному делу в отношении капитана. Об этом пишет «КП-Крым», ссылаясь на гендиректора рыбколхоза имени Первого мая Сергея Лескова.

Вечером 10 апреля генпрокурор Украины Юрий Луценко на своей странице в сети «Фейсбук» разместил информацию об аресте еще одного российского судна. По словам Юрия Луценко, украинская «прокуратура Автономной Республики Крым» (расположена в Киеве) ведет процессуальное производство по делу о «незаконной добыче песка» в крымском заповеднике «Лебяжьи острова».

«Установлено, что незаконную добычу ведет судно-земснаряд с портом приписки г. Туапсе, принадлежащее компании Trans Services Maritime», - написал украинский генпрокурор. По его словам «компания-расхититель» использует и другие суда, заходящие на территорию Украины. Свой пост в «Фейсбуке» Юрий Луценко проиллюстрировал фотографией судна. При этом на борту видно название Seabreeze, а в качестве порта приписки указан Белиз. «Те, что на фото», - прокомментировал иллюстрацию Юрий Луценко.

По сообщению «прокуратуры Автономной Республики Крым», арестованное судно находится в порту города Южный в Одесской области. О судьбе экипажа не сообщается.

В Киеве отметили Международный день освобождения узников фашистских концлагерей

11 апреля отмечается Международный день освобождения узников фашистских концлагерей. В этот день сотрудники РЦНК, российские соотечественники, представители ветеранских организаций Украины собрались в Национальном историко-мемориальном заповеднике Бабий Яр и возложили цветы к монументу «Память ради будущего», который называется еще и «Памятник остарбайтерам».

«Поклонимся памяти 3 миллионов граждан Украины, насильно вывезенных во время Второй мировой войны в нацистскую Германию, многие из которых были замучены непосильным рабским трудом, голодом, пытками, были убиты и погибли в печах крематориев», - гласит надпись на памятнике.

«Фашистские концентрационные лагеря - одна из самых страшных страниц человеческой истории. Они не зря получили название «лагерей смерти»: с 1933 по 1945 год через них прошло 20 миллионов человек, при этом каждый пятый узник был ребенком. Международный день освобождения узников фашистских концлагерей - это повод еще раз поклониться жертвам страшной войны, а также мобилизовать наши разум, волю и совесть на предотвращение подобных трагедий в будущем», - сказал руководитель представительства Россотрудничества в Украине Константин Воробьев.

По словам главы «Киевского союза бывших малолетних узников фашизма» Георгия Яковлевича Синюка, «детей фашисты убивали, даже не считая. В их отчетах они не входили в число расстрелянных…».

Его самого в шестилетнем возрасте вместе с тысячами таких же украинских малолеток и подростков вывезли в концлагерь Дахау. «Остарбайтеры», как называли работников с Востока, носили нашивку темно-голубого и белого цветов с надписью «OST». Они жили в специальных лагерях, обнесенных колючей проволокой, были постоянной мишенью для проявлений жестокости со стороны гестапо и использовались в качестве бесплатной рабочей силы.

Из Дахау маленького Георгия Синюка перевели в специальное учреждение, где у малолетних узников брали кровь «для летчиков Люфтваффе».

На сегодняшний день "Киевский союз бывших малолетних узников фашизма" насчитывает 280 человек. «Для всех нас предстоящий День Победы – это и дата нашего второго рождения», - сказал Г.Я.Синюк.

Fitch повысило РДЭ «Нафтогаза Украины» до уровня «В-», прогноз «стабильный».

Повышение рейтинга дефолта эмитента украинской компании связано в том числе и с решением Стокгольмского арбитража.

Международное рейтинговое агентство Fitch Ratings повысило долгосрочный рейтинг дефолта эмитента (РДЭ) в иностранной и национальной валютах НАК «Нафтогаз Украины» до уровня «В-» с «ССС», сообщило агентство. Прогноз рейтинга – «стабильный». Повышение РДЭ, говорится в документе, отражает переоценку индивидуальной кредитоспособности компании в рамках обновленных критериев рейтингования госструктур (обнародованы 7 февраля 2018 года), благоприятное для «Нафтогаза» решение Стокгольмского арбитража, а также улучшение финансовых показателей компании.

В 2018 году «Нафтогаз» планирует выйти на рынок еврооблигаций и рассчитывает на позитивное восприятие инвесторами в связи с прибыльностью компании, ростом инвестиций и добычи.

В январе-сентябре 2017 года «Нафтогаз Украины» увеличил чистую консолидированную прибыль на 15% по сравнению с показателем аналогичного периода 2016 года – до 27,1 млрд гривен ($1,04 млрд). Чистый доход компании возрос на 36,7% – до 130,65 млрд гривен.

Несказанная радость для «Нафтогаза».

По мнению компании, Германия публично признала наличие политической составляющей в проекте «Северный поток – 2»

Хорошей новостью назвал «Нафтогаз Украины» заявление канцлера Германии Ангелы Меркель о том, что «Северный поток – 2» невозможен без определения роли украинского транзита.

«Хорошая новость из Берлина. Ангела Меркель впервые публично признала наличие политической составляющей в проекте «Северный поток – 2». Канцлер подчеркнула необходимость сохранения транзита по территории Украины», – говорится в публикации украинской компании в Фейсбуке.

«Нафтогаз Украины» высказал также надежду, что позиция Германии поможет министрам других стран ЕС определиться по предложенным поправкам к газовой директиве, уже принятым Еврокомиссией и Европарламентом.

Глава президентского Совета по правам человека (СПЧ) Михаил Федотов приветствует появление еще одной благотворительной организации, которая продолжает дело погибшей Елизаветы Глинки, известной как доктор Лиза, наряду с основанной ею "Справедливой помощью": работы хватит на всех.

Ранее благотворительный фонд имени Елизаветы Глинки "Доктор Лиза", созданный соратниками правозащитницы, официально прошел регистрацию в Минюсте и открыл счет для пожертвований. Как отметила помощница доктора Лизы Наталья Авилова, ставшая директором новой организации, первые проекты и первые подопечные у фонда уже есть.

"Я возглавляю попечительский совет "Справедливой помощи Доктора Лизы" и никакого отношения к работе фонда "Доктор Лиза" не имею. Но мы приветствуем, что существуют уже две благотворительные организации, которые продолжают дело Елизаветы Петровны Глинки. Работы хватит на всех", — заявил Федотов РИА Новости в ответ на вопрос о том, будет ли он участвовать в деятельности нового фонда.

Собеседник агентства подтвердил, что после гибели доктора Лизы в "Справедливой помощи", естественно, наступил очень тяжелый момент. Вместе с тем он выразил надежду, что нынешнее руководство организации успешно преодолеет все трудности.

"Сегодня на заседании попечительского совета прозвучало много критики в их адрес. Но одновременно с этим мы были единодушны в поддержке президента организации Ксении Соколовой. И мы готовы ей помогать", — сообщил Федотов.

Глава СПЧ отметил, что на вторую половину мая назначено следующее заседание попечительского совета — на нем обсудят, как будут выполнены решения, принятые на сегодняшнем заседании.

В среду состоялось очередное заседание попечительского совета благотворительной организации "Справедливая помощь Доктора Лизы", который возглавляет Федотов. Участники обсудили, в частности, вопрос о сборе медикаментов для университетского госпиталя Тишрин в сирийской Латакии.

Основатель фонда "Справедливая помощь", правозащитница Елизавета Глинка, известная как доктор Лиза, погибла 25 декабря 2016 года при крушении самолета Ту-154 Минобороны, который направлялся в Сирию. Она создала фонд "Справедливая помощь" для помощи бездомным, безнадежным больным, одиноким пенсионерам и инвалидам, которые лишились жилья и средств к существованию.

С момента начала конфликта на Украине доктор Лиза регулярно посещала Донбасс с гуманитарными миссиями — для передачи медикаментов и продуктов питания в больницы, а также для эвакуации больных детей. Многих ребят с родителями она сопровождала на лечение в российские медучреждения, помощь за это время получили сотни детей. После ее гибели президентом фонда стала журналистка Ксения Соколова. В конце мая 2017 года организация официально сменила название на "Справедливая помощь доктора Лизы". Наталья Авилова ранее руководила в этом фонде проектами помощи детям Донбасса и Сирии.

Херсонский суд обязал капитана рыболовецкого судна "Норд" Владимира Горбенко сдать паспорта, сообщила пресс-секретарь украинской "прокуратуры Крыма" Татьяна Тихончик.

Она добавила, что шкипер должен будет явиться к следователю по первому требованию.

Ранее в украинской прокуратуре сообщили, что Горбенко подозревают в незаконной ловле рыбы. Для него предлагали избрать меру пресечения в виде личного обязательства с запретом покидать город без разрешения следователя, а также изъятием документов.

"Суд удовлетворил ходатайство прокуратуры и избрал ему личное обязательство с запретом посещать оккупированную территорию Крыма", — заявила Тихончик.

На прошлой неделе Херсонский городской суд арестовал Горбенко на два месяца с правом внести залог. Ему грозит до пяти лет лишения свободы по статье "Нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины".

Депутат Верховной рады Украины Надежда Савченко, арестованная по подозрению в подготовке терактов в Киеве и объявившая голодовку с 23 марта, потребовала пустить к ней в СИЗО помощников для реализации депутатской и политической деятельности, сообщила в среду пресс-служба партии "Общественно-политическая платформа Надежды Савченко".

Ранее сестра Савченко Вера заявила, что депутат за 21 день голодовки похудела на 15 килограммов. По словам Веры, на условия содержания Надежда не жалуется, пьет воду и курит сигареты.

"Лидер политической партии "Общественно-политическая платформа Надежды Савченко", народный депутат Надежда Савченко, требует предоставления ей возможности осуществлять депутатскую, общественную и политическую деятельность", — говорится в сообщении пресс-службы на странице в Facebook.

Сообщается, что депутат направила обращения уполномоченному Верховной рады по правам человека Людмиле Денисовой и генеральному прокурору Украины Юрию Луценко, в которых она просит разрешить свидание с ее официальными помощниками-консультантами.

По версии Генпрокуратуры Украины, Савченко планировала теракты в здании парламента и правительственном квартале. Ей грозит от пяти лет до пожизненного лишения свободы. Суд в Киеве 23 марта арестовал депутата на два месяца. В суде она заявила, что объявляет голодовку. Апелляционный суд Киева подтвердил решение первой инстанции об аресте Савченко на два месяца до 20 мая.

Савченко 22 марта 2016 года была осуждена в России на 22 года за причастность к убийству журналистов в Донбассе. Суд установил, что 17 июня 2014 года она скорректировала артиллерийский огонь по группе луганских ополченцев и российских журналистов, в результате которого погибли сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. В конце мая 2016 года Савченко была помилована президентом РФ, после чего вернулась на родину. После возвращения она заявляла, что готова стать президентом, если народ ее поддержит.

Украинская националистическая партия "Свобода" в среду проводит митинг у здания Конституционного суда Украины с требованием отменить депутатскую неприкосновенность, передает корреспондент РИА Новости.

В октябре 2017 года парламент Украины направил два законопроекта (президентский и депутатский) об отмене депутатской неприкосновенности на экспертизу в Конституционный суд (КС). КС в среду рассматривает обращение депутатов.

В немногочисленном митинге принимают участие в основном пенсионеры. Они держат флаги с партийной символикой и призывают отменить депутатскую неприкосновенность. Перед участниками митинга выступают лидеры партии.

За общественным порядком на митинге следят несколько полицейских. Обстановка спокойная.

Президент Украины Петр Порошенко в своем законопроекте о лишении депутатской неприкосновенности предлагает исключить норму, в соответствии с которой депутаты не могут быть без согласия Верховной рады привлечены к уголовной ответственности, задержаны либо арестованы. При этом депутаты, как и раньше, не будут нести юридическую ответственность за результаты голосования или высказывания в парламенте, за исключением ответственности за оскорбление и клевету. Другой законопроект группы депутатов, направленный в КС, предусматривает отмену неприкосновенности сразу же после вступления закона в силу.

Депутатская и судейская неприкосновенность закреплены в конституции Украины. Внесение изменений в основной закон требует длительной и специальной процедуры. Для этого вначале Рада направляет в Конституционный суд, который предоставляет заключение о конституционности таких изменений, после этого, в случае позитивного заключения КС, Рада может принять законопроект в первом чтении, для этого нужно минимум 226 голосов. На следующей сессии парламент не менее чем 300 голосами может принять закон в целом.

Защита экс-президента Украины Виктора Януковича, обвиняемого в госизмене, готовит заявления об отводе коллегии Оболонского районного суда Киева, рассматривающего дело, заявил в среду адвокат Виталий Сердюк.

Суд в Киеве в среду из-за неявки защиты перенес слушание дела Януковича о госизмене на 18 апреля. Председательствующий судья сообщил, что адвокаты находятся в командировке в Мосвке и своей неявкой сорвали уже 13 заседаний.

"Безусловно, такие заявления (об отводе состава суда – ред.) нами подготовлены, такие заявления уже готовят свидетели… И, конечно, такие жалобы и заявления некоторыми свидетелями уже подписаны и будут подаваться в качестве реагирования", — сказал Сердюк в эфире телеканала "112 Украина".

Кроме того, по его словам, адвокаты уже обратилась в ряд международных правозащитных организаций, в том числе в мониторинговую группу ООН и в ОБСЕ, с заявлениями о грубых нарушениях прав Януковича на защиту. "Мы видим, что суд не заинтересован в допросе наших свидетелей, делает все для того, чтобы такие допросы не осуществились", — сказал Сердюк.

В частности, по его словам, украинский суд не желает вызывать на заседание свидетелей и хочет их допросить по Skype, что не предусмотрено украинским законодательством. "Мы находимся здесь (в РФ – ред.), потому что суд на нас решил возложить функции почтальонов и функции министерства юстиции, которое должно осуществлять вызов свидетелей", — отметил Сердюк.

Он сказал, что 18 апреля адвокаты будут присутствовать в Киеве на заседании, во время которого запланирован допрос ряда свидетелей, в том числе депутата Верховной рады Украины Михаила Добкина.

Суд в конце июня 2017 года начал рассмотрение по существу дела о госизмене против Януковича. Это одно из целого ряда уголовных дел, которые новые власти Украины завели в отношении бывшего главы государства после госпереворота в 2014 году. По делу о госизмене прокуратура намерена потребовать в суде для Януковича пожизненного заключения. Экс-президент категорически отрицает свою вину.

Зону отчуждения Чернобыльской АЭС открывают для туристов

Ознакомительная экскурсия по ЧАЭС стоит 2700 гривен или 6750 рублей, или 70-80 евро.

С точки зрения личного присутствия до недавнего времени Чернобыльская АЭС для большинства граждан и гостей Украины была объектом в себе. Пройтись по «золотому» коридору, попасть в различные технологические помещения, собственными глазами увидеть щиты управления, системы защиты и прочие объекты удавалось лишь узкому кругу специалистов и средствам массовой информации. Остальные посетители ограничивались, как правило, смотровым павильоном объекта «Укрытие», больше известного как «Саркофаг», и кормлением сомов на обводном канале.

Зона отчуждения многие годы остается притягательным объектом для тысяч туристов. Город Чернобыль и «самоселы», покинутая жителями, зарастающая лесом Припять, радиолокационная станция «Дуга» (Чернобыль-2), общая атмосфера «Зоны» - то, что привлекает людей всех возрастов. Однако, лишь 10 процентов из визитеров зоны отчуждения получали возможность побывать на самой известной атомной станции мира.

Сегодня многие туроператоры добавили в список обязательных для посещения в Украине достопримечательностей и Чернобыльскую АЭС.

Министр экологии и природных ресурсов Украины Остап Семерак неоднократно называл 30-километровую зону отчуждения «Территорией перемен». В рамках этого утверждения руководством Чернобыльской АЭС было принято открыть территорию промышленной площадки ЧАЭС для посещений широкой общественностью, что позволит всем желающим в соответствии с законом Украины «Об использовании ядерной энергии и радиационную безопасность» увидеть легендарный объект.

Председатель государственного агентства по управлению зоной отчуждения Виталий Петрук комментирует: «Мы даем возможность посетителям получить полное представление о работе станции и о проектах, которые реализуются на промышленной площадке. Достаточно сложно на словах рассказать о современном состоянии и нашей работе людям, которые никогда не были на атомной электростанции. Поэтому мы решили следовать принципу «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».

С марта 2018 года любой житель Украины или гражданин другого государства при соблюдении определенных условий может увидеть, чем живет ЧАЭС сегодня, как происходит процесс снятия с эксплуатации и преобразования объекта «Укрытие» в экологически безопасную систему.

Для посетителей, прибывающих в зону отчуждения через город Славутич, знакомство с работой станции начинается с электропоезда, перевозящего персонал ЧАЭС, и контрольно-пропускного пункта «Семиходы», где находится крупнейший санитарный пропускник станции. На промышленной площадке визитеры смогут познакомиться с широким списком объектов ЧАЭС, начиная с защитного сооружения на случай чрезвычайных ситуаций, заканчивая основными помещениями энергоблоков, из которых происходило управление реактором. Кроме того, все желающие смогут увидеть в действии интегрированную автоматизированную систему контроля объекта «Укрытие», узнать больше о новом безопасном конфайнменте (НБК).

Посетить ЧАЭС могут и лица, для которых представляет интерес вся зона отчуждения, те, кто приезжает в Зону с 2-3-х дневным туром и оформляет свои программы посещения в ГАЗО. На общих основаниях они подают дополнительные заявки на сайте ЧАЭС и в один из дней знакомятся с предприятием.

Для безопасного пребывания на объекте все посетители обеспечиваются средствами индивидуальной защиты и проходят обязательный дозиметрический контроль.

В перспективе - расширение перечня маршрутов – добавление в посещение таких объектов, как центральный зал одного из энергоблоков, блочный щит управления реактора №4 (внутри «Саркофага»), выход в пространство под аркой нового безопасного конфайнмента…

Заявки на посещение ЧАЭС подаются на официальном сайте ЧАЭС, на страничке https://visit.chnpp.gov.ua, где посетитель может ознакомиться с условиями организации визита на ЧАЭС и правилами пребывания в зоне отчуждения, изучить возможные маршруты, выяснить стоимость визита, выбрать удобную для него дату и подать заявку на посещение ЧАЭС, а также безопасно оплатить визит через систему LiqPay.

Специалисты ЧАЭС комментируют: «Интерес к станции очень высок. С момента запуска системы автоматической подачи заявок на сайте ЧАЭС, то есть, меньше, чем за три недели, на прохождение базового маршрута по ЧАЭС подали заявки больше 100 человек из полутора десятка стран. Это при том, что пока что лимит посетителей в день составляет 15 человек и для заказа доступны лишь три рабочих дня в неделю».

Генеральный директор ГСП ЧАЭС Игорь Грамоткин подчеркивает: «Нужно помнить, что Чернобыльская АЭС продолжает оставаться ядерным объектом, и мы по-прежнему строго придерживаемся всех требований безопасности для подобных предприятий. Однако, мы стараемся быть максимально открытыми и прозрачными, стараемся минимизировать для посетителей количество барьеров, избавить их от сложной и запутанной схемы согласования визита, и сегодня мы доступны для каждого».

Омбудсмен по еде

Анастасия Миронова о том, почему России нужен уполномоченный по правам на питание

Нам всем требуется неотложная помощь. Сию же минуту! Незамедлительно! Потому что так есть нельзя.

Масштабы фальсификации продуктов стали чудовищными. К тому же эта плохая еда невероятно дорога и давно стоит, как в Берлине или Лондоне. А, главное, у людей появилось подчеркнутое наплевательство к качеству продуктов, которые им приходится есть. Что-то со всем этим нужно делать.

Вы только вдумайтесь: значительный объем выпечки у нас приходится на фуражное зерно — это еще два года назад признал Российский зерновой союз и подтвердил Россельхознадзор. Непроданный хлеб пускают в тесто для нового — еще в том же 2016 году об этом открыто писали. И это — по официальным данным Российского союза пекарей.

Сливочное масло все чаще делают с растительным жиром. И даже если в продукте только сливки, под видом классического масла 82,5% нередко продают бутербродное, сэкономленный жир реализуют отдельно.

А сыр? «Росконтроль» обнародовал в марте даже не шокирующие, а глубоко стрессирующие данные о том, что 60% проверенного им российского и белорусского сыра вообще не содержит животных жиров. Не на 60% сыры состоят из растительного масла, а больше половины из них сделаны не из молока. Сырная трагедия дошла даже до Кремля — там поручили разобраться наконец с существованием на рынке «сыроподобного» продукта. Какой великолепный слог, какая точность! У нас были сыры. Потом на полках появились сырные продукты. Была попытка ввести понятие сыросодержащего продукта. А теперь появились сыроподобные — то есть те, что сыра не содержат вовсе.

В России человек, который хочет нормально питаться, все время обязан быть начеку. Он должен постоянно наводить справки о производителях, следить за тестами качества, внимательно читать этикетки, хотя именно этот навык потихоньку становится ненужным — соответствие заявленных ингредиентов тому, что действительно положено в банку или упаковано под видом сыра, все чаще не совпадает.

Причем стоит поддельная еда дорого. Дороже, чем настоящая в Европе. Меня многие годы мучили два параллельных вопроса: почему в России такая дорогая относительно наших доходов еда и почему в наших городах так много магазинов. Да какой там город — в поселке, где я живу, больше продуктовых магазинов, чем в среднем финском городе. А население в пятьдесят раз меньше. И только сейчас я поняла, что вопросы эти связаны. Просто в России торговля едой — сверхприбыльное дело. Сумасшедшие наценки, порой достигающие 250-300%, делают огромную маржу в торговле продовольствием. Такая маржа, как в продуктовом сегменте, сегодня мало где еще встречается.

У нас совершенно аморальный бизнес. Это какая-то наша национальная черта. Какой-то духовный изъян, который позволяет наживаться на еде: подменять ее, как только ослабляют контроль, продавать просроченные продукты, делать дикие наценки. В больницах, например, может быть один продуктовый ларек, куда спускаются все пациенты. В нем бутылка кефира стоит 100 рублей, пачка «Доширака» — 150, а 90% ассортимента больным строго противопоказаны. Почему? Потому что нет конкуренции, а, главное, что больной человек не найдет сил пойти дальше, поэтому он все равно купит то, что ему нельзя, причем по тройной цене.

То же — с аэропортами, вокзалами, крупными производствами. Везде в России, где человек попадаете в безвыходное положение, еду ему продают втридорога. Застрял в аэропорту на сутки? Покупай пирожок за 200 рублей. Работаешь на заводе в чистом поле — отдавай 500 рублей за пюре с сосиской.

С этим тоже нужно что-то делать. Так нельзя. Государство здесь может либо создать действительно настоящую конкуренцию, то есть убраться напрочь из этой сферы, оставив лишь истинный контроль за качеством, а не вымогательство под видом контроля. Либо, наоборот, затянуть гайки и установить лимиты наценок. Первый вариант менее вероятен, зато второй опасен. Введут ограничения — станет как с сыром, когда продавец решит, что у него карт-бланш на удержание цен любой ценой. Почему у нас сыр по 300 рублей почти всегда на 100% состоит из пальмового масла? Потому что это вопрос политической важности. Ритейлу дали команду держать цены, иначе — амба. Хоть из силоса сыр делайте — лишь бы он по такой цене в магазине был. Так же случится и с ограничениями торговли в больницах или аэропортах, если за них возьмется государство: хоть картофельные очистки кладите в гамбургер, но он должен стоить 50 рублей.

Но самое страшное, что людям на это наплевать. Да, кое-кто в России уже начинает задумываться о качестве и экологии питания. Некоторые базовые вещи, например, о вреде газировки и чипсов, о предпочтительности замене соков на воду народ массово выучил. Но на этом все.

У нас мужчина на новеньком Range Rover может приехать в магазин со списком от жены, а в списке значатся просто «сыр», «масло», «колбаса». Какой сыр, какого сорта, какой марки — людям, которые заработали на Range Rover, все равно.

В России есть огромная проблема — население не разбирается в еде. Больше 100 лет нашу страну изматывает недоедание, а периодами и откровенный голод. Людям, которые хронически плохо питаются, то есть сидят на картошке, макаронах и самых дешевых сосисках, а то и вовсе голодают, просто не приходит в голову думать о качестве еды. Сначала — количество. Думать о качестве еды может только тот, у кого есть деньги на обеспечение себя и семьи базовым набором калорий и белков, чей организм не посылает постоянно сигналы скрытого голода, заедаемого дешевыми булочками.

Был в истории нашей страны очень небольшой период, когда народ получил шанс немного отъесться. То есть перейти на менее вредное питание. Это буквально несколько сытых лет примерно с 2010 по 2014 год. Но людей подвела общая культура. У нас нет культуры питания.

Более того, в России выпестовано ее отсутствие. Именно выпестовано, причем — государством. Потому что многие десятки лет советская власть, не способная обеспечить людей нормальной едой, внушала им презрение к ней. Откуда взялись все эти десятки миллионов голов, твердящих про то, что не пищей единой жив человек и что лучше подумать о духовном? Да оттуда взялись, из голодного, затерроризированного СССР. Сегодня, на фоне еще имеющегося выбора и на фоне открытой информации, эти десятки миллионов смотрятся совершеннейшими чудаками. Потому что кто, как не чудак, будет хвалить 100-процентно растительный сыр и смеяться над призывами тщательно выбирать продукты, говоря: «Мы едим, чтобы жить, а вы живете, чтобы есть». Помните, какой волной презрения захлестнуло «Одноклассников», когда в России ввели антисанкции и Facebook с его более интеллигентной и обеспеченной аудиторией запаниковал об отсутствии в стране хорошего сыра и хамона? Это же все — советские травмы и советские установки. Урок почти всей страной усвоен. Даже просвещенные россияне нередко вдруг забывают, что они ведь и впрямь едят, чтобы жить. Причем жить — долго и без болезней.

Когда пришли антисанкции, эти странные люди ввели относительно противников закрытого рынка термин Стругацких — «кадавр, удовлетворенный желудочно». И уже четыре года его смакуют. Вприкуску с поддельным сыром.

А что это за высокомерие к еде и потреблению? Братья Стругацкие написали о презрении к западному миру потребления. Ну что ж — они тоже были советским людьми и исповедовали советское кредо «Не можешь купить хорошей еды — презирай ее!»

Наши люди сегодня, как никогда за всю постсоветскую историю, громко твердят заученный урок. Если кто-то пишет о плохой еде, о том, что тратит на нее много денег или возит еду из-за границы, его громко высмеивают. А кто высмеивает? Те, кто на свои 20 000 рублей в месяц кормят семью крахмальными сосисками и «балуют» ребенка растительным сыром. Это ведь чудовищная трагедия. Люди не понимают, что продолжительность и качество их жизни в значительной мере зависят от еды и экологии. И смиренно все принимают. Уже, простите, даже Путина возмутило качество сыра из сетевого ритейла, хотя он этот сыр не ест. Путин возмущен, а им, едокам, хоть бы хны! Вы думаете, в Кремле спланировали четкую операцию, согласно которой из всего сыра в России вынули молочный жир и обменяли его на новые «Буки»? Да нет, просто так получилось. Так вышло, и Кремлю сейчас неудобно за это и даже немножко страшно. Потому что в Кремле понимают, что нельзя есть дрянь. И кормить дрянью в обмен на ракеты никто не собирался. Вы только вдумайтесь: Кремль не собирался, а народ готов. Так и говорят: «Вы снова хотите проесть родину! Обменять нашу безопасность на сыр». Подразумевается здесь сразу и то, что в стране ресурсы есть только либо на ракеты, либо на еду; и что люди, снесшие советскую власть, которая днями морила их в очередях за коровьими мослами, совершили ошибку — надо было перекручивать мослы на котлеты, но страну сохранить. Ох, как песня хороша, начинай сначала!

Но эти — ладно. Есть еще другой тип романтиков гнилой картошки, более утонченный. Они понимают, как важно здоровое питание. Но отказываются верить, что едят дрянь. Тетушки покупают белорусскую «сметану» за 15 рублей и всем твердят, что их-то, выросших в деревне, точно не проведешь. Закупают на «ярмарках меда» китайский сироп. Им его открыто наливают прямо из промышленных контейнеров, а они только нахваливают. У их дядьки, видите ли, еще при Сталине пасека была, они-то знают… Есть такие, кто даже и против власти, но действительно считает, будто в России качественные продукты. Возьмите наших людей: 99% скажут, что на вкус отличат пальмовое масло. Каждый пятый, думаю, уверен, что у него на пальмовое масло аллергия. Каждый второй считает, что имеет аллергию на консерванты, ароматизаторы и прочую «химию». Половина убеждена, что у них чувствительный желудок, который никогда не примет подделку. Ну и все родители считают, что их дети едят только качественные продукты. «Я своему всегда эти сосиски покупаю — трескает за милую душу!» То же говорят о сладких детских йогуртах с крахмалом, сухих кашах с пальмовым маслом и сухим молоком. Психика этих людей стерла негативную информацию о реальности, иначе бы они просто не выдержали, потому что тяжело жить в мире, где нет настоящей еды и никаких способов ее раздобыть.

Но самые удивительные — это российские эмигранты, которые, живя во Франции, Финляндии или США, возят туда российскую еду. Действительно, есть много людей, которые считают, что в Европе или Америка только «пластиковая» еда, что натурального ничего не осталось. Они тащат из России все, от селедки до сухариков к пиву. Родители высылают им почтой сыр «косичка». Они искренне верят, что у нас все натуральное. Не едят, например, финскую свежую икру, которую для финнов на нашем же Приморье специально в дорогих рефрижераторах глубоко замораживают, а для нас не замораживают, потому что мы не финны. Вместо нее наши люди контрабандой провозят российскую икру с уротропином.

У меня складывается впечатление, что подавляющее большинство, процентов девяносто россиян, ничего решительно в еде не смыслит. Вообще ничего!

А ведь еще недавно все все понимали. Восстание на «Броненосце Потемкине» случилось из-за плохой еды. Мартовская революция 1917-го началась с выступления фабричных работниц, которые писали на плакатах, что их детям нечего есть. Прошло каких-то сто лет, и большинство уже искренне считает, что нельзя требовать у власти еды — это, якобы, некрасиво. «Не хлебом единым» и все такое…

Да хлебом, хлебом человек жив. А еще маслом, рыбой, свежими овощами, фруктами, а также кефиром, творогом, сметаной и мясом, хотя вокруг него и ходят споры. Голодные люди не делают научных открытий, не создают великой литературы.

Недоедающие нации не рожают великих ученых. Нет ничего хуже для интеллектуального и культурного багажа нации, чем недоедание беременных и детей.

У нас этого не понимают. Причем, проблема эта не чисто российская. Посмотрите на Украину — вот уж где святым духом свободы живут. Если у нас низким качеством еды возмущаются хотя бы противники власти, то там — почти никто. Более того, украинцы с упоением читают новости о том, как тяжело с едой в России, и одними этими новостями сыты. В последние годы обсудить в том же фейсбуке или в СМИ проблемы питания в России решительно невозможно, потому что набегают тысячи украинцев, которые говорят, что так нам и надо. Но ведь на Украине с едой еще хуже: фальсификата там не меньше, а стоит еда относительно доходов населения дороже. Российский журналист, который пишет о плохом питании в своей стране, возмущен и переживает. Украинский журналист вместо того, чтобы писать о еде на Украине, рассказывает, как плохи дела в России. Это какая-то высшая национальная трагедия.

Есть бедные, но относительно свободные страны. В какой-нибудь Гватемале тоже плохо с едой, но имеется демократия и можно свободно кричать о том, как все тяжело. Грубо говоря, кормят плохо, но можно гавкать. В России еда кончается и гавкать страшно, но пока гавкаем. Украину давно перестали кормить, но никто не гавкает — все внимательно слушают соседа и уставились в забор.

Украине тоже не помешает уполномоченный по еде. Но что там едят украинцы, меня с некоторых пор совершенно не волнует. А вот нашу еду надо спасать.

Нам срочно нужен какой-то глобальный институт, который будет отвечать не только за качество питания, но и за просвещение людей. Роспотребнадзора и прочих органов недостаточно — у них нет полномочий. А за подделку еды, за ее дороговизну нужно наказывать именно как за попирание прав человека. Для чего право на хорошее питание нужно закрепить законодательно. У нас в Конституции прописаны права на жизнь, здоровье, на экологическую безопасность. А про еду не написано ничего. Кормить, оказывается, нас не обещали. Поэтому мусорный ветер со свалки, который дует на маленький городок, возмущает всех, а сыр из пальмового масла технической очистки, которым кормят почти полторы сотни миллионов человек, не волнует почти никого.

Удивительно, но права на безопасное питание закреплены в конституциях ЮАР и Республики Адыгея, например.

Да-да, в Адыгее есть своя Конституция. Может, поэтому адыгейский сыр из Майкопа можно есть, а такой же из Челябинска впору лишь оплакивать?

Нам нужна какая-то институция, которая будет рассказывать о важности качественного полноценного питания не столько чиновникам и бизнесу, сколько народу. Потому что пока народ молча жует по цене настоящего сыра или масла подделки с себестоимостью производства 10 рублей, да еще подбивает под это патриотическую идею, власть и бизнес могут не переживать. Тем более что и чиновники, и те, кто продает под видом еды отходы, есть плоть от плоти народа. В детстве и юности они слышали о том, что еда не главное. И пусть сами они теперь хорошо питаются, нагреться на подделке еды для других они не считают страшным преступлением. Тот, кто сжигает на свалке тысячи тонн токсичного пластика или сливает в реки опасное топливо, прекрасно знает, что наносит людям непоправимый вред. Те же, кто замешивает свежий хлеб из заплесневелых остатков старого, абсолютно искренне думают: «А что такого?» И будут дальше замешивать, пока вся страна наконец не поймет, что так нельзя. Вся, а не горстка самых умных.

Так что давайте нам омбудсмена по еде. Чтобы рассказывал людям, как важно есть свежее, натуральное и вдоволь. Как вредно жить на сосисках и пить молоко с растительным жиром. И чтобы тех, кто делает такое молоко, и тех, кто продает его втридорога, судили с открытыми процессами, конфискацией имущества и реальными сроками. Страна должна усвоить — подделка еды и спекуляция едой так же опасны, как подделка лекарств и врачебных дипломов. А пока люди готовы кормить детей переработанными просроченными сосисками, лишь бы в армии появилось больше ракет, ничего у нас не изменится. Армии, кстати, теперь хорошо платят, армия сосиски за 50 рублей не ест. И вряд ли оценит такие жертвы.

Хватит играть в дурной патриотизм. Если еда с величием родины и связана, то в обратном порядке — не бывает великой родины, у которой народ голодает. Тем более, что в последние 30 лет родина еще ни разу не призывала затянуть ради нее пояса — народ принялся ковырять в ремнях дырки по собственной инициативе.

Россия > Агропром > gazeta.ru, 11 апреля 2018 > № 2565904 Анастасия Миронова

Более полугода на Ровенской АЭС по инициативе генерального директора Павла Павлышина и при поддержке Украинского ядерного общества (УкрЯО) реализовывался молодежный образовательный проект «Ядерная школа РАЭС» с участием учеников учебных заведений города-спутника.

«Ядерная школа РАЭС» - уникальный проект, который проводится впервые на Украине и является новым среди отечественных АЭС. Его главная цель - популяризация атомной энергетики, формирование потенциального кадрового резерва Ровенской АЭС и поддержка ее положительного имиджа. Проект является своеобразной платформой для подготовки будущих энергетиков, еще со школьной скамьи.

Слушателями «Ядерной школы РАЭС» стали одиннадцатиклассники общеобразовательных заведений г. Вараш и учащиеся профессионально-технического училища РАЭС. В течение двух семестров участники прослушали лекции от ведущих специалистов-энергетиков, узнали об особенностях работы персонала и оборудования, увидели как работают производственные подразделения и поняли принцип функционирования РАЭС. Познавательным для школьников стало также общение со студентами профильных вузов и молодыми специалистами электростанции. Во время цикла практических лекций с элементами деловых игр учеников учили выявлять и формировать управленческие навыки, обучали психосоциальным компетентностям и навыкам командной работы. В рамках проекта молодежь побывала в информационном и учебно-тренировочном центрах, на открытых распределительных устройствах ОРУ 110/330 кВ и ОРУ 750 кВ, центральном посту контроля АСКРО и других промышленных объектах Ровенской АЭС. Интересная для школьников была однодневная ознакомительная стажировка на рабочих местах атомщиков. Заключительным этапом и изюминкой программы обучения стали ознакомительная экскурсия в величайшее сооружение РАЭС - внутрь нерабочей градирни и исключительная возможность побывать на крыше реакторного отделения энергоблока.

Награждение 22 выпускников «Ядерной школы РАЭС» подарками и сертификатами за подписью генерального директора электростанции состоялось во Дворце культуры РАЭС. Во время официального вручения директора общеобразовательных заведений г. Вараш выразили искреннюю благодарность администрации Ровенской АЭС и представителям УкрЯО за качественную и эффективную профориентационную работу с молодежью и выразили надежду на дальнейшее сотрудничество.

«Я очень горжусь своими учениками, которые приняли участие в таком грандиозном образовательном проекте. Уверена, что на всех выпускников «Ядерной школы РАЭС» ждет достойное будущее! Уже много других моих учеников интересуются этим проектом, выражая надежду принять участие в нем в следующем учебном году, и мы искренне надеемся на продолжение», - отметила директор Варашской гимназии Надежда Горбачик.

В ходе мероприятия начальник управления образования исполнительного комитета Варашского городского совета Елена Корень вручила генеральному директору РАЭС Павлу Павлышину и голове УкрЯО на РАЭС Дмитрию Галкину дипломы-благодарности за плодотворное сотрудничество, направленное на формирование осознанного определения профессиональных предпочтений и будущей профессиональной направленности учащейся молодежи города-спутника. «Вполне разделяю мнение директоров - заслуживает уважения то, что коллектив РАЭС и члены УкрЯО способствуют всестороннему развитию наших учеников, расширению их кругозора по выбору профессии по потребностям современного рынка труда. Видим, этот проект, а также другие профориентационные мероприятия предприятия чрезвычайно интересные и полезные для школьников, которые помогут им профессионально определиться, а на основе этого - построить свое будущее», - подчеркнула О. Корень.

По словам Дмитрия Галкина, дипломы выпускников «Ядерной школы РАЭС» это отличный плюс при дальнейшем трудоустройстве на АЭС. «Успешная реализация проекта доказывает, что мы на верном пути. Планируется, что в следующем учебном году проект воссоздастся в новом формате. Слушателями школы смогут стать юноши и девушки - ученики 9-10 классов общеобразовательных учебных заведений города-спутника электростанции, а также молодежь Маневичского и Владимирецкого районов. Для участников из других населенных пунктов зоны наблюдения РАЭС будет создан специальный график, чтобы процесс обучения проходил максимально комфортно и эффективно», - подчеркнул председатель УкрЯО на РАЭС.

В свою очередь, заместитель гендиректора РАЭС по персоналу Игорь Витковский заверил, что все предложения выпускников «Ядерной школы РАЭС», а также руководителей их учебных заведений обязательно будут рассмотрены при формировании учебной программы для «II Ядерной школы РАЭС», которая стартует уже осенью этого года.

Шахта «Распадская» добыла I квартале 2 млн тонн угля ценной марки ГЖ

Это на 372 тыс. тонн больше, чем за аналогичный период прошлого года. «В год своего 45-летия уже в феврале шахта первой в Кузбассе добыла миллион, а в марте - уже 2 миллиона тонн угля», - отметил генеральный директор Распадской угольной компании Сергей Степанов.

В добычу двух миллионов тонн угля внесли свой вклад все семнадцать бригад «Распадской» - три добычные и четырнадцать проходческих. Больше всех выдала на-гора бригада Станислава Ковтунца участка № 10 — почти 695 тыс. тонн. На десять тысяч тонн меньше добыла бригада Алексея Иванова участка № 17.

Сегодня бригада Алексея Иванова добыла уже почти 685 тыс. тонн угля из лавы 5а-7–32 (2) с запасами около 3 млн тонн угля. В свою очередь бригада Рустама Муминова выдала на-гора последние 487 тыс. тонн угля из лавы 4–10–29 и «Распадская» приступила к перемонтажу механизированного комплекса. По его окончанию будет запущена новая лава 4–10–31 с запасами около 3 млн тонн угля.

Шахта «Распадская» добывает уголь ценной марки ГЖ, который характеризуется высоким показателем спекаемости, обладает низкой зольностью и востребован на отечественных и зарубежных рынках. После обогащения на фабрике «Распадская» концентрат поставляется на металлургические и коксохимические предприятия России, Украины и Юго-Восточной Азии.

ПАО «Распадская» объединяет группу предприятий единого территориально-производственного комплекса в Кемеровской области Российской Федерации: три шахты, один разрез, обогатительную фабрику, а также предприятия транспортной и производственной инфраструктуры. Входит в состав вертикально интегрированной металлургической и горнодобывающей компании ЕВРАЗ.

Вторая война

Неменский Олег

Чем опасна Россия Западу

Усиление информационной вой­ны и дипломатического противостояния Запада с Россией ко времени наших президентских выборов было ожидаемо. Однако и теперь оно не ослабляется – скорее наоборот. Выражение «вторая холодная война» всё чаще звучит в нашей и западной прессе. И споры о том, есть ли она на самом деле, всё острее.

Главный аргумент отрицающих – что нет никакого противостояния идеологий. Мол, это лишь традиционная борьба авторитаризма с демократией, бесправия с правовой системой.

Однако за попыткой затушевать реальные причины противостояния, лишить его идейной основы скрывается слабость западной стороны, которую нам стоило бы замечать. Проблема в том, что открыто заявленное идейное противостояние самому Западу, вернее его правящим кругам, очень невыгодно, даже опасно, так как сторонников иной точки зрения среди жителей Запада может оказаться слишком много. Холодная война действительно идёт, и она гораздо серьёзнее предыдущей.

Западный проект, глобальный либеральный порядок основаны на этическом и религиозном индиф­ферентизме (т.е. на постоянном равнодушии, безразличии к вопросам знания, морали), а на деле сознательно направлены против христианских ценностей, как и ценностей всех традиционных религий. Идейная основа этой идеологии – отрицание и полная отмена любой позитивной идентичности: национальной, религиозной, политической, даже половой. Ради этого разрушаются традиции, старые ценности, семья, а взамен приходят новые идеологии – консьюмеризм, толерантность, гендеризм и т.п. В связи с этим политкорректность стала жесточайшим правилом любого высказывания, а инакомыслие считается преступным и крайне опасным.

За то, что мы стали мировым оплотом противостоящих Западу сил, следует поблагодарить и наших либералов. В России либерализм оказался столь плох, что негатив к нему почти всего общества стал теперь императивом любой публичной политики, если она направляется на получение общественной поддержки. И этот опыт делает наш народ противником и всех тех ценностей, которые с либералами ассоциируются. Противостояние им приобрело моральное содержание, и в этом смысле оказалось схожим с настроениями огромного числа людей во всём мире. А жёст­кий отказ Запада от вовлечения России в свои интеграционные проекты просто не оставил нам другого варианта. Создание своего центра силы, отстаивание суверенитета и препятствование глобализации – для России это выбор без выбора.

Защита национального своеобразия и традиционных ценностей – наше историческое свойство. Создав огромную империю, русские никогда не стремились силой навязывать другим свою религию и образ жизни. Это свойство, казавшееся западным наблюдателям признаком варварства, сейчас приобретает особое международное значение. Средневековое народное «каждый в своей вере спасается» и «не ходи в чужой монастырь со своим уставом» оказалось в новых условиях самой опасной для Запада идеологией.

Для него такая Россия страшнее СССР. Она стала олицетворять те настроения, которые весьма популярны и на самом Западе, и для его политических элит не менее опасны, чем ранее коммунисты. А поддержка таких идей в других частях света ещё выше, и это не вызвано прямым влиянием Москвы. За Россией оказались силы, несопоставимо большие, чем она могла бы себе позволить за свой бюджет.

В новой холодной войне нет места для диалога. Запад испытывает настоящий страх перед информацией из России, перед всем, что может нарушать идеологическую монолитность его информационного поля и разрушать негативный образ России.

Примечательно, что с российской стороны пока что чувствуется скорее удивление, непонимание остроты противостояния и нередко выражаются надежды, что Запад «одумается». Осознание сущности идущего конфликта – самая важная задача, которую он перед нами ставит.

Социологи выяснили, как чехи относятся к россиянам и украинцам

Согласно социологическому исследованию, проведенному в марте 2018 года Центром опроса общественного мнения, позитивнее всего жители Чехии относятся к словакам, полякам и грекам, а негативнее всего – к албанцам, цыганам и арабам.

Как выяснилось, к украинцам и россиянам отношение преимущественно нейтральное – так заявили 37% и 38% чехов соответственно. Причем 26% жителей страны не симпатизируют украинцам, а 13% относятся к ним крайне негативно. Для россиян эти цифры составляют 25% и 9%, сообщает Пражский Экспресс.

Симпатизируют жителям Украины и России 18% и 20% соответственно. А относятся с особым расположением – 3% и 5%.

Кстати, по результатам другого опроса, порядка 30% чехов не хотят жить рядом с иностранцами.

Пушков ответил на слова Порошенко о транзите газа через Украину.

Украине не следует надеяться на увеличение транзита газа из России в Европу, считает сенатор Алексей Пушков.

"После 2019 прокачка газа через Украину будет сокращена в 6-8 раз. Им бы молиться о сохранении минимального транзита, об увеличении речи нет", — написал Пушков в своем Twitter.

Ранее президент Украины Петр Порошенко предложил европейским партнерам принять участие в модернизации украинского трубопровода вместо того, чтобы инвестировать в "Северный поток — 2".

Сенатор Алексей Пушков, комментируя эти заявления, отметил, что украинский лидер так дискредитировал свою страну как транзитера, что Европа уже не хочет зависеть от ее непредсказуемости и конфликтности.

"Порошенко призвал увеличить(?!) транзит газа через Украину. Да он спит наяву! Поезд ушел, если он не заметил; станцию Украина он уже миновал", — заявил сенатор.

Ранее глава "Газпрома" Алексей Миллер заявлял, что транзит российского газа через Украину после ввода в строй газопроводов "Турецкий поток" и "Северный поток — 2" сократится до 10-15 миллиардов кубометров в год. В 2017 году транзит голубого топлива через Украину достиг рекордного за последние восемь лет объема в 93,5 миллиарда кубов.

Труба под давлением. Евробюрократы пытаются перекрыть "Северный поток — 2".

Брюссель не в силах запретить строительство "Северного потока — 2", но планирует распространить на проект действие газовой директивы ЕС, что позволит ввести дискриминационные ограничения, в частности, на объемы загрузки газопровода. Скажется ли это на поставках российского топлива в Европу — в материале РИА Новости.

Против потока

Глава директората Еврокомиссии по энергетике Доминик Ристори заявил в Киеве, что новый газопровод, по мнению ЕС и ЕК, не содействует диверсификации поставок топлива в Европу.

Брюссель этот проект не подержит, хотя, как уточнил Ристори, "о санкциях речи быть не может". Еврокомиссия рассматривает два варианта дальнейших действий. Первый — предоставление мандата на переговоры с Россией. Второй — изменение газовой директивы Евросоюза, чтобы задним числом распространить ее требования на все газопроводы, в том числе из третьих стран.

Эта инициатива уже поддержана Европейским парламентом. Теперь очередь за Европейским советом, обсуждающим целесообразность внесения корректив в действующий документ.

Выступление Ристори стало ответом на демарш Киева. В заявлении Верховной рады утверждается, что "Северный поток — 2" утвердит абсолютную монополию России на газовом рынке Европы и "Газпром" получит "физическую возможность вообще отказать в поставках газа". Украинские парламентарии призывают правительства стран ЕС не финансировать и не лоббировать этот проект.

По мнению экспертов, противники "Северного потока — 2" в любом случае его не остановят. Доцент кафедры менеджмента и предпринимательства факультета экономических и социальных наук РАНХиГС Евгений Ицаков не исключает, что сейчас они попытаются использовать все возможные инструменты, чтобы задержать строительство газопровода. Однако перспектив у них никаких.

"Справиться с этим способно единое промышленное лобби ЕС, очень влиятельное. Но ему нужен дешевый газ для поддержания конкурентоспособности", — пояснил собеседник РИА Новости.

Конкурентные преимущества

В 2017 году страны Евросоюза получили 194,4 миллиарда кубометров российского газа. Это на 8,4% больше, чем в 2016-м (179,3 миллиарда). Таким образом, за год доля "Газпрома" на рынке ЕС выросла с 33,1% до 34,7%.

Пять лет назад этот показатель не превышал 26%. Долгосрочный прогноз сулит продолжение успешной экспансии: к 2035 году объемы экспорта голубого топлива из России в Европу могут увеличиться в полтора раза — до 393-459 миллиардов кубометров.

Это уже более 40% европейского рынка газа. Такая перспектива открывается в связи с планами многих стран ЕС вывести из эксплуатации атомные электростанции и ТЭС, работающие на угле.

Так называемая зеленая энергетика — солнечные и ветряные станции — не в состоянии полностью компенсировать выпадающие мощности электрогенерации.

Обеспечить поставки топлива призваны морские газопроводы, идущие в обход Украины и других стран-транзитеров. В частности, проектная мощность "Северного потока — 2" составляет 55 миллиардов кубометров газа.

С учетом уже действующего газопровода "Северный поток" это позволит экспортировать в Германию до 110 миллиардов кубометров топлива. Издержки на маршруте в 1,6 раза ниже, чем через территорию Украины.

Как ожидается, после 2020 года объем украинского транзита упадет с нынешних 94 миллиардов кубометров до 15 миллиардов. Неудивительно, что Киев видит в новом газопроводе проблему — его лишают нескольких миллиардов долларов бюджетных доходов.

Обещание Ристори распространить действие газовой директивы ЕС на "Северный поток — 2" дает Украине шанс на некоторое увеличение транзита российского газа. Если Еврокомиссии удастся продавить это решение, мощности нового газопровода могут быть ограничены, как это уже было с газопроводом Opal.

Ицаков признает, что формальные основания применить газовую директиву к "Северному потоку — 2" у еврокомиссаров есть. "Если энергорынок ЕС консолидирован одним продавцом более чем на треть, то может действовать антимонопольное законодательство", — говорит он.

Когда альтернативных поставщиков топлива нет, то власти должны объявить "Газпром" естественным монополистом. Однако признать это было бы самоубийством для любого европейского политика, отметил Ицаков.

Судебная перспектива

Как может развиваться ситуация, наглядно показывает история трубопровода Opal — наземного продолжения "Северного потока". Из-за регуляторных ограничений он долгое время был загружен лишь наполовину (на 12,8 миллиарда кубометров).

В октябре 2016 года Еврокомиссия разрешила "Газпрому" участвовать в аукционах, открывающих доступ к еще 40% транзитных мощностей Opal. В декабре правительство Польши и польская госкомпания PGNiG подали жалобы в Европейский суд и в Высший земельный суд Дюссельдорфа.

Истцы утверждали, что эксплуатация данного газопровода противоречит принципу диверсификации поставок топлива, создает угрозу их нарушения или даже прекращения. В качестве обеспечительной меры суды запретили аукционы на дополнительные мощности Opal.

Вето действовало до середины октября 2017 года, когда суд Дюссельдорфа вынес вердикт, позволивший компании Opal Gastransport GmbH & Co. KG выставлять на аукцион все свободные мощности на месячной и годовой основе.

Представитель юридической фирмы "Хренов и партнеры" Александр Костин не исключает, что тот же путь придется пройти российским и немецким партнерам в ходе реализации проекта "Северный поток — 2".

Он пояснил, что контроль за соблюдением антимонопольного законодательства ЕС, в том числе применение санкций за его нарушения, осуществляет комиссия Евросоюза. "Решения ЕК по "Северному потоку — 2", если они будут приняты, можно обжаловать в суде ЕС. Иск способно подать любое лицо, непосредственно выступающее адресатом мер комиссии, а также если его права затрагиваются соответствующим предписанием", — подытожил Костин.

Игорь Наумов.

Линия фронта – прошлое

Украина на исторических баррикадах

Сергей Перевезенцев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории социально-политических учений факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

Резюме В основе большинства историко-политических конструктов, предлагаемых сегодня гражданам Украины, лежат ложь и фальсификация, благодаря чему страна не объединяется, а, наоборот, разъединяется. И если в 1990-е гг. власти еще умели сохранить компромисс между противоречащими друг другу регионами и традициями, то после активизации националистов, поддержанных западными политиками, ситуация резко усложнилась.

Всякое нациестроительство (впрочем, как и любое иное социальное «строительство» – государственное, партийное, религиозное, научное и др.) – процесс объективный и субъективный одновременно. Объективен он в той степени, в какой существование какой-либо нации определяется географическими, климатическими, социально-политическими, экономическими и внешнеполитическими условиями. Но все это только предпосылки к возникновению нации, потому что настоящее ее рождение связано с факторами субъективными, т.е. с осознанием «самое себя» в культуре (этническое и языковое осмысление), в пространстве (геополитическое осмысление), во времени (историческое осмысление) и в вечности (религиозно-мифологическое осмысление). Все четыре фактора тесно переплетены, и зачастую не так просто разделить их в конкретных историко-политических или религиозно-мифологических сюжетах. Впрочем, в данном случае такой задачи и не ставится. Речь пойдет о роли исторического осмысления в процессе нациестроительства.

Необходимость исторического обоснования нациестроительства – аксиома, не нуждающаяся в доказательствах. Проблема в другом – какое именно понимание истории используется в том или ином случае. В этом отношении, учитывая ограниченные возможности человеческого познания вообще и исторического познания в частности, нужно четко разделять несколько методов осмысления исторической действительности. Первый – «интерпретация»; второй – «мифологизация», третий – «фальсификация».

Интерпретация – стремление наиболее полно отразить историческую реальность на основе различных источников и определенного теоретического осмысления, что присуще научному познанию. При этом существование различных интерпретаций, как и научных дискуссий по тем или иным проблемам – нормальное, более того, обязательное явление в исторической науке, ведь специалисты-историки по-разному оценивают одни и те же исторические события, факты, процессы.

Мифологизация – абсолютизация какой-то одной интерпретации как единственно правильной, стремление утвердить ее в качестве общепринятого понимания прошлого в научном мире или на официальном уровне. Мифологизация истории в государственно-политических целях – обыденное явление в мировой культуре, более того, официальная история того или иного государства или народа всегда была, есть и будет результатом мифологизации. Проблема в степени мифологизации, важно ведь, чтобы мифологизация истории не основывалась на ее, истории, фальсификации.

В свою очередь, фальсификацией следует признать преднамеренное и сознательное искажение исторической реальности в политических, научных, групповых или каких-то иных интересах. Свидетельствами фальсификации исторического знания являются поддельные документы, отрицание реальных исторических сведений, вольные, не имеющие доказательств, суждения и «теории», намеренное осовременивание исторических процессов и др.

Распад СССР породил еще один метод – фолк-хистори (поп-история, антиистория и т.д.). Это совокупность ненаучно-фантастических сочинений на исторические темы, в небывалом количестве расплодившихся по всему постсоветскому пространству в последние двадцать-тридцать лет. Тому было много причин, одна из важнейших – активное нациестроительство в бывших советских республиках, породившее даже не фантастические, а поистине фантасмагорические исторические «теории» и «концепции». Подобного рода сочинения писались как «по зову сердца» отдельных авторов, которым вдруг «открылась» «истинная» история их народа или даже всего человечества, так и на основе социального заказа, как это происходит с официальными учебниками истории в некоторых странах «ближнего зарубежья».

Сегодня все четыре метода осмысления исторической действительности связаны между собой, их путают, нередко – преднамеренно, выдавая одно за другое. Больше всего от этого страдает историческая наука, достижения которой остаются незамеченными или же извращенными в угоду сиюминутным политическим интересам. К сожалению, политических спекуляций на истории не удалось избежать ни одному государству в мире, в том числе и государствам на постсоветском пространстве, но особенно прославилась на этом поприще, конечно, Украина.

Простой нарратив для сложной истории

Украинцы – молодая нация, отделившаяся от общерусского древа во второй половине XIX века и окончательно сложившаяся в XX столетии, во многом благодаря целенаправленной политике коммунистических идеологов, стремившихся снизить влияние «русского фактора» в ходе «строительства общества нового типа». Нынешнее государство Украина – тоже детище «коммунистического проекта»: в свое время, исходя из экономической и политической целесообразности, к традиционным украинским территориям были произвольно присоединены огромные восточные и южные области с преобладающим русским и русскоговорящим населением, а также западные регионы, которые на протяжении нескольких столетий развивались в совершенно иной культурно-исторической парадигме. Поэтому провозглашенная в 1991 г. независимая Украинская республика изначально не была единой, а фактически состояла из четырех больших культурно-исторических регионов: Западная Украина с центром во Львове (историческая Галиция и Волынь), Центральная Украина с центром в Киеве (историческая Малороссия), Новороссия и Крым. В центре и на Западе преобладало собственно украинское население, украинский язык и украинская культура (при этом существовали серьезные различия между традициями, религией, культурой, языком украинцев западных и центральных областей), в Новороссии и в Крыму – русское население, русский язык и русская культура. Кроме того, есть еще Закарпатье, где голос за свою национальную и религиозную независимость периодически поднимают православные русины и, независимо от них, венгры.

Наконец, на Украине сложилась очень сложная конфессиональная ситуация: помимо Украинской православной церкви Московского патриархата, возникли самозваные Киевский патриархат и Украинская автокефальная православная церковь, в западных областях вновь возродилась и получила очень сильное влияние греко-католическая (униатская) церковь, в годы независимости по всей территории страны массово распространились различные протестантские общины. Таким образом, для современного государства Украина изначально оказалась характерна этническая, культурная, религиозная, историческая и языковая разнородность.

Уже в первые годы существования независимой Украины руководство страны предпринимало попытки эту разнородность ликвидировать. Идеологической основой была избрана языковая и культурно-историческая матрица, сложившаяся в западноукраинских областях, ведь именно она еще с середины XIX века служила опорой украинского национализма. Во второй половине XX века ее поддерживали и активно пропагандировали идеологи украинской националистической эмиграции. В соответствии с этой матрицей стали разрабатывать и историю Украины как основу формирования «единой украинской нации».

Однако проблема заключалась в том, что, во-первых, реальная история самостоятельной украинской нации насчитывает всего 150–200 лет, а история украинской государственности и того меньше; во-вторых, история Западной Украины, Центральной Украины, Новороссии и Крыма – это четыре разные истории; и, в-третьих, реальная история Украины и народов, проживающих на ее территории, тесно переплетена с историей России и русского народа. Идеологи украинского национализма решили преодолеть все эти препятствия простым, как им казалось, способом: они взялись сочинять украинскую историю заново. При этом ставилась тройственная задача: доказать древность украинской нации и украинской государственности; продемонстрировать единство украинской истории на протяжении столетий; оторвать историю Украины от истории России и разрушить историческую связь украинского и русского народов.

Для исполнения этих задач в дело прежде всего была вовлечена фолк-хистори, неслучайно в этом жанре на Украине выступает всяк, кто горазд: от эстрадных певиц и политических пропагандистов до профессоров и академиков. Наверное, самое «большое открытие» украинских фолк-хисториков заключено в трех основных положениях: а) укры-арийцы (протоукры) – древнейшее славянское племя, первопредки всех славян вообще; б) Трипольская археологическая культура – это цивилизация Аратта, основанная украми-арийцами более 5 тыс. лет назад; в) трипольцы совершили большинство важнейших открытий, а также послужили примером для всех последующих цивилизаций на Земле (поэтому некоторые почитатели украинской фолк-хистори считают древних шумеров одними из предков современных украинцев).

2018-2-2-3

Все эти и многие иные «открытия» фолк-хисториков уже давно опровергнуты профессиональными украинскими историками. Но мнение профессионалов неинтересно политикам по одной причине: они мешают исполнению задач нациестроительства, а точнее, формированию идеологии национализма, которую целенаправленно начали внедрять в обыденное историческое сознание украинского населения. Еще в 1990-е гг. мифы о Триполье, украх и протоукрах стали активно пропагандироваться, их авторы, среди которых были даже обладатели научных степеней, становились лауреатами премий, получали различные должности, а тогдашний президент Леонид Кучма провозгласил: «Украина – не Россия!». В начале 2000-х гг. эти мифы приобрели уже официальное признание. Так, в 2004 г. в одном из предвыборных выступлений будущий президент Виктор Ющенко заявил: «Мы – европейцы, мы в центре Европы, мы – сердце Европы, мы диктовали демократию Европе. Как любят говорить мои друзья: “Когда Европа жила в пещерах, мы, украинцы, трипольцы, жили в белёных домах”. У нас была “Велесова книга”, поэтому трипольцы – большая мировая цивилизация…» Уже в ранге президента, в 2005 г. на международном экономическом форуме «мини-Давос» в Киеве он повторил, правда, в более осторожных выражениях, свое утверждение: «На нашей земле тысячу лет назад процветала первая в истории человечества земледельческая цивилизация Триполья. Ее следы мы находим от Днепра к Дунаю и Висле сегодня. В ней переплетены корни первоначальных культур нашего европейского континента». При Ющенко мифы о Триполье, украх-арийцах и протоукрах стали навязываться как научные и единственно правильные (строились музеи, проводились археологические изыскания, издавались книги, снимались фильмы и телепередачи), эти мифы в многообразных вариациях проникли в учебные пособия, например в учебник директора Национального научно-исследовательского института украиноведения, доктора филологических наук П.П. Кононенко «Українознавство» (Киев, 2005). Таким образом, мифы украинской фолк-хистори стали важной частью официальной истории украинского народа и государства Украина.

Заметную роль в конструировании исторического сознания и официальной истории украинского народа играют и фальсификации. Наверное, самая яркая – это искусственный политико-идеологический конструкт «Украина-Русь», впервые сформулированный еще в конце XIX – начале XX века известным идеологом «украинства» Михаилом Грушевским, чей десятитомный труд так и назывался «История Украины-Руси» (публиковался в 1898–1936 гг.). Главная задача состояла в том, чтобы разорвать исторические связи украинского и русского народов, разрушить их еще недавнее общее прошлое, показать, что история России никак не связана с древнерусским периодом, зато украинская государственность имеет древнейшие истоки, и именно Украина является наследницей Киевской Руси. Причем сам Грушевский признавал, что придумал концепцию исключительно в политико-идеологических целях: с ее помощью он хотел «подчеркнуть связь новой украинской жизни с ее старыми традициями… старое традиционное имя (Русь. – С.П.) связано с новым термином национального возрождения и движения (Украина. – С.П.)».

А ведь как профессиональный историк Грушевский прекрасно знал, что древнерусский термин «оукраина» никогда не имел никакого этнического или политического значения: в XII–XVI вв. он использовался всего лишь для обозначения пограничных территорий русских земель (об этом писал и сам Грушевский в предисловии к первому тому своего сочинения). Позднее, в XVII – начале XIX века, термин «Украина» в разных конкретно-исторических контекстах постоянно менял содержание, а «украинцами» называли жителей «окраины», т.е. пограничья, независимо от их этнической принадлежности. Конечно, в силу исторических обстоятельств на протяжении всего этого времени складывались отличия малороссийского населения от великорусского, но эти отличия не были столь кардинальны, во-первых, благодаря единой православной вере и единой Православной церкви, и, во-вторых, из-за борьбы малороссийского населения с поляками за сохранение собственной религиозной и этнической идентичности, что заставляло их демонстративно объявлять себя русскими. Поэтому сам процесс формирования отдельной украинской (как и белорусской) нации был значительно замедлен, они очень долго, фактически до середины – второй половины XIX века, продолжали ощущать себя русскими и сохраняли единство с великорусским народом. Но в середине XIX столетия в умах малороссийской интеллигенции впервые возникает образ отдельного украинского народа, и происходит первая попытка формирования украинской национальной идеологии, отличной от русской. Как следствие, в середине XIX столетия в узкой пока еще среде малороссийской интеллигенции термин «Украина» приобрел значение отдельной национально-государственной территории, а термин «украинец» стал использоваться для обозначения отдельной этнической группы.

Созданный Грушевским политико-идеологический фальсификат «Украина-Русь» уже в XX веке прижился в украинской националистической среде, прежде всего на Западной Украине и в украинской эмиграции, а после отделения Украины от СССР превратился в важнейший идеологический инструмент нового государства. Именно он активно используется и в пропагандистской работе, и в конструировании исторического сознания современной «украинской нации». Стоит только послушать выступления нынешнего президента Украины Петра Порошенко, постоянно использующего фальсификат «Украина-Русь». И вот уже доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института истории Украины Национальной Академии наук Украины Станислав Кульчицкий, заявляет: «Россия возникла как часть территории Киевской Руси. И если говорить о том, что кто кому дал, то мы тогда дали России все, даже собственную историю – разумеется, не по доброй воле. 600 лет истории Украины они присвоили себе, и по сей день пребывают в полной уверенности, что это их история». Стоит напомнить, что это тот самый Кульчицкий, о котором известный украинский историк, академик НАНУ Пётр Толочко сказал: «Что касается Станислава Кульчицкого… До развала СССР он прославлял коллективизацию и индустриализацию, писал на эту тему диссертации. После развала Союза переключился на так называемые белые пятна в истории – то, что в советское время замалчивалось. Но, изучая эти темы, он стал всеядным: пишет даже о Киевской Руси, хотя серьезно этой темой никогда не занимался. Стал иронизировать над теорией Руси – колыбели трех восточнославянских народов, хотя тут не над чем иронизировать, поскольку это святая правда».

С младых ногтей

Но, к сожалению, именно на основе таких фальсификатов пишутся и школьные учебники истории Украины, в которых, по заветам Грушевского, утверждается главная идеологическая мифологема: история России и Украины – две разные истории, потому что русские и украинцы издревле – это разные народы. К примеру, в учебнике В.С. Власова «История Украины (Введение в историю)» для 5-х классов общеобразовательных заведений (Киев, 2013) говорится: «Вы уже знаете, что название Русь предшествовало названию Украина для определения земли, заселенной украинцами-русичами. Название Украина впервые употреблено в летописи под 1187 г. по отношению к Киевщине, Переяславщине и Черниговщине. Оно происходит от слова страна, что значило родной край, страна, земля. Впоследствии название Украина вытеснило из обихода более древнее» (с. 47).

Идеология искусственного разделения реального единства русского и украинского народов господствует во всех учебниках по истории Украины. В том же учебнике Власова в §15 «И слава, и воля, или украинское казачество в битвах и походах» в повествовании о национально-освободительной войне 1648–1657 гг. нет даже упоминания Переяславской рады 1654 г., ничего не говорится о том, что Россия вступила в войну с Польшей, защищая население Малороссии. Ведь, исходя из политических интересов, автору выгоднее остановить рассказ на событиях начала 1648 г., т.е. на том моменте, когда воинство под водительством Богдана Хмельницкого достигло наибольших успехов. А дальше следует рассказ о том, как на «большей части украинских земель», «освобожденных» «украинским войском» «из-под польской власти», было создано «Украинское казацкое государство». И только теперь наконец-то упоминается Россия, но, естественно, в негативном контексте: «Казацкое государство – Гетманщина, созданное в результате Национально-освободительной войны, – просуществовало больше 100 лет. В 1760–1780 гг. российские цари (тогда Гетманщина подпала под власть России) ликвидировали гетманство, а казацкие полки превратили в полки российской армии. В 1775 г. была уничтожена и последняя Запорожская сечь» (с. 115–118). Стоит напомнить, что этот учебник издавался в то время, когда президентом Украины был «пророссийский» Виктор Янукович.

Что уж говорить о «послемайданных» временах. Из учебника того же автора для 7-го класса («Учебник Історія України»: Киев, 2015) с XII века, т.е. со времени политической раздробленности, исчезает даже упоминание русских северо-восточных княжеств. Зато появляется утверждение, что важнейшей причиной раздробленности русских земель стал «разный этнический состав» населения этих территорий (с. 98), т.е. получается, что в Киевской Руси к середине XII века уже существовали этнически разные (!) украинский, белорусский и русский народы! Россия возникает в этом учебнике только на страницах, рассказывающих об истории конца XV века, но уже как враждебное «украинцам» «Московское царство» (здесь фактическая ошибка – царством Россия стала только в середине XVI века), которое «под предлогом собирания “русского наследства”» начало претендовать на украинские и белорусские земли (с. 168). И снова фактическая ошибка, даже две: а) «украинских» и «белорусских» земель тогда еще не было, потому что не было ни Украины, ни Белоруссии, а были земли Великого княжества Литовского; б) в конце XV века Московское великое княжество на так называемые «белорусские» земли не претендовало, правда, автор учебника почему-то «белорусским» называет Смоленск (с. 169).

Казалось бы, мелочи, но ведь именно из этих мелочей и складывается понимание истории, а в сознании юного украинского жителя на долгие годы утверждается образ России как исторического, многовекового врага Украины. На основе таких фальсифицированных «мелочей» больше двадцати лет учили население Украины, в том числе и русское население. В результате сегодня многие молодые и не очень молодые жители Украины стали считать себя чуть ли не самим Богом «избранными украинцами», единственными наследниками Киевской Руси, исконными европейцами, и тем самым оправдывать свой «европейский выбор» (вспомним одно из именований Майдана – «Евромайдан»). Одновременно русских они даже славянами не признают, объявляя их финно-уграми или потомками монголов, поэтому все русские для них – дикие азиаты, да еще и «совки», «бюджетники», «рабы». Правда, в сознании таких «украинцев» возникает опасная раздвоенность. С одной стороны, они требуют полностью отказаться от «российского» прошлого, в том числе от русского языка, русской литературы и русской культуры, но, с другой стороны, объявляют некоторых русских писателей, художников, композиторов, изобретателей украинскими. Такая же опасная раздвоенность сознания присутствует и в обыденной жизни: призывы разорвать все связи с Россией сочетаются с поездками в Россию на заработки.

Таким образом, в основе большинства историко-политических конструктов, предлагаемых сегодня гражданам Украины, лежат ложь и фальсификация, благодаря чему страна не объединяется, а, наоборот, разъединяется. И если в 1990-е гг. украинские власти еще умели сохранить некий компромисс между противоречащими друг другу регионами и традициями, то после активизации националистических политических кругов, поддержанных западными политиками, ситуация резко усложнилась, а между сторонниками и противниками создания искусственной «единой украинской нации» уже в 2014 г. началась настоящая гражданская война.

Что дальше?

На пути украинского нациестроительства возникла еще одна серьезная проблема: противоречия между пропагандистами «политической украинской нации», не имеющей этнической однородности (т.е. «евроукраинцами»), и защитниками идеи этнически однородной украинской нации (т.е. националистами). Первые изначально предполагали неизбежность отказа от своей этнической идентичности не только русских, евреев, русинов, венгров, но и (о, ужас!)… украинцев («мы – европейцы!»). Естественно, что националисты, громогласно орущие «Україна понад усе!», «Слава нації!» и «Смерть ворогам!», только за одни такие предположения готовы «евроукраинцам» оторвать головы. Поэтому сегодня «евроукраинцы» пребывают в растерянности: чтобы преодолеть естественные исторические, духовные, культурные, экономические, даже родственные связи жителей Украины и России, им необходимо опираться на идеологию и практику украинского национализма, однако его укрепление приводит к уничтожению всех «достижений» «евроинтеграции» и торжеству откровенного нацизма. И чем яростнее «евроукраинцы» выступают против России, тем большее влияние приобретают националисты. Впрочем, торжествующие сегодня на Украине националисты даже не понимают, что в борьбе за якобы национальную историю, украинский язык и национальные идеалы они уничтожают не только своих «заклятых» врагов – русских, но и: а) собственный украинский народ и собственную украинскую государственность; б) так называемый «европейский выбор», потому что резко противостоят общепринятой идеологии Европейского союза на искоренение каких-либо национальных, государственных, идеологических, половых и т.д. различий.

Цинизм нынешних украинских властей в том и заключается, что они понимают все эти противоречия. Однако, прикрываясь идеологией «евроинтеграции», целенаправленно продолжают курс на создание искусственной «единой украинской нации», который может быть реализован только в случае физического уничтожения всех несогласных с этим курсом. Поэтому если раньше на Украине раздавались только призывы к расправам с населением Новороссии и Крыма, то теперь Украинское государство ведет непримиримую войну с целью истребления жителей Донецкой и Луганской областей, «сепаров» на территории самой Украины, а уж с какой ненавистью стараются «облегчить» жизнь крымчан, перекрывая им доступ к воде, энергии, путям сообщения. Продолжается и идеологическая война – за историю, язык, культуру, веру, обычаи, традиции. Вроде бы – война памяти, а на самом деле – война за настоящее и будущее Украины. Причем Украина постоянно расширяет фронт: сначала война была только с Россией, а теперь и с Венгрией, и с Польшей, и даже с Румынией.

Каковы возможные сценарии развития событий? Их несколько.

Первый. Националисты, имеющие собственные вооруженные формирования, поддержку олигархата и западных союзников, усиливают влияние, а Украина продолжает оставаться унитарным государством. Но унитарная Украина сможет существовать лишь как этнократическое тоталитарное образование, в котором только этнические украинцы, или те, кто отказался от своей «природной» этничности в пользу «украинства», обладают гражданскими правами. Одновременно многоязычие, поликультурность, толерантность, свобода слова и т.д. находятся под запретом, всякое инакомыслие и национальное движение подавляются силой, из страны изгнаны или физически уничтожены все, кто против такого «украинского» выбора.

Второй. Унитарное этнократическое тоталитарное государство не сможет продержаться исторически длительный период. Как результат: нарастание конфликтов внутри страны и постепенный (или же резкий) распад Украины на несколько государственных образований по существующим или вновь образовавшимся историко-культурным границам. В перспективе – поглощение отдельных пограничных территорий соседними государствами, к которым местное население имеет культурно-историческое тяготение. К сожалению, реализация и этого сценария невозможна без конфликтов.

Третий. Украина – государство, интегрированное в «европейскую жизнь», принявшее так называемые «европейские ценности» и ожидающее приема в Евросоюз. Общество согласилось с необходимостью формирования «политической украинской нации» и, как следствие, на быстрое преодоление этнических, культурных, национальных, религиозных и т.д. различий. Украинский национализм отодвинут на обочину исторического процесса, становится уделом маргиналов. Но при этом сохраняется антироссийский курс и антироссийская пропаганда, общественному остракизму подвержены все, кто открыто заявляет о себе как о русских людях, принадлежащих к русской духовной и культурной традиции.

Четвертый. Украина – демократическое федеративное государство, не знающее идеологического диктата, но имеющее открытые границы и с объединенной Европой, и с Россией. Внутри страны каждая из федеральных земель имеет широкие полномочия, благодаря чему русское, венгерское, русинское, гагаузское и т.д. население обладает широкими правами, что позволяет, с одной стороны, этой части населения успешно продолжать собственное национально-культурное развитии, а всей Украине – общегосударственное строительство.

Какой из этих сценариев наиболее реалистичен? Пока – первый или второй. Даже третий сценарий – утопический, потому что украинские националисты, правящие сегодня бал, с таким вариантом развития событий не согласятся никогда. А уж четвертый сценарий – это вообще что-то из разряда фолк-хистори. Впрочем, всё может быть. Крым же «вернулся в родную гавань» мирным путем…

* * *

«Его пример другим наука» – написал когда-то Александр Сергеевич Пушкин. Украинский пример – наука нам, гражданам России, во многих отношениях. Во-первых, совершенно ясно, что единое историческое сознание – фундамент единства страны, на котором зиждется не только государственность, но и само историческое существование народа или содружества народов. При этом единое историческое сознание – целый комплекс важнейших исторических событий, единая оценка которых отточена веками общей исторической судьбы, а признание этой оценки и обозначает, собственно говоря, принадлежность к народу; это и вполне реальное ощущение человеком причастности собственной, отдельной, частной судьбы к чему-то большому, значимому, великому, причастности современных поколений к исторической судьбе своего народа, понимание ими исторической и нравственной ответственности за свою землю и свой народ перед прошлыми и будущими поколениями.

Во-вторых, единое историческое сознание не может возникнуть из лжи и фальсификаций: такие фальсификаты, как «Велесова книга» и «Джагфар тарихы», фантасмагорические «Новая хронология» и «Гиперборея» и прочая якобы «историческая» белиберда только разрушают единство исторической памяти народа.

В-третьих, не стоит впадать и в другую крайность — уповать только на некое «объективное историческое знание» и отстраняться от национальных приоритетов в истории. В отечественной исторической науке подобный подход сохраняет влияние, и можно встретить утверждение, что чувство патриотизма является серьезной помехой на пути овладения тем самым пресловутым «объективным историческим знанием» и по этой причине, например, отрицается вклад Михаила Ломоносова в развитие исторической науки, а его исторические воззрения объявляются ненаучными.

Но под видом «объективности» в историческое сознание народа может вноситься полнейшая сумятица. В так называемом «Историко-культурном стандарте», на основе которого сегодня пишутся школьные учебники истории, есть «Примерный перечень “Трудных вопросов истории”». Создание такого перечня – дело полезное, в исторической науке и в самом деле немало сложных, не имеющих однозначного решения проблем. Однако… Вот два примера «трудных» вопросов: «Существование древнерусской народности и восприятие наследия Древней Руси как общего фундамента истории России, Украины и Беларуси»; «Присоединение Украины к России (причины и последствия)». Но «трудными» они стали усилиями… украинских и белорусских националистических кругов, которые начали интерпретировать их, исходя из интересов собственного нациостроительства. Иначе говоря, российским школьникам предлагают смотреть на эти исторические проблемы не с точки зрения российских интересов, а «глазами» украинских и белорусских националистов. Кстати, в перечне вопросов есть и еще один: «Исторический выбор Александра Невского в пользу подчинения русских земель Золотой Орде». Следовательно, школьники должны задуматься и о том, кем был Александр Невский: предателем или героем? По сути дела, под предлогом некой «объективности», под сомнение ставятся важнейшие компоненты единого исторического сознания нашего народа.

Вот и приходится в очередной раз повторять: вопрос о разработке новой официальной интерпретации истории России, которая послужила бы дальнейшему существованию и развитию единого исторического сознания народа, остается открытым. Но это – уже другой, большой и серьезный разговор.

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2018 > № 2579560 Сергей Перевезенцев

На расходящихся курсах

Исторические лабиринты Украины и России

Георгий Касьянов – доктор исторических наук, заведующий отделом новейшей истории и политики Института истории Украины Национальной Академии наук Украины, профессор кафедры истории Киево-Могилянской академии.

Резюме Даже при «смене власти» в Киеве вряд ли можно будет говорить о радикальном изменении курса исторической политики. Разве что ожидать менее интенсивного расширения националистического нарратива истории и памяти и более взвешенного «переосмысления» советского опыта. Диалог о прошлом с Россией будет возможен только на академическом уровне, и то лишь на нейтральных площадках.

Существует ряд причин, по которым Украина и Россия вряд ли в ближайшие десятилетия договорятся по вопросам «общего прошлого». Некоторые из них определяются текущей политической конъюнктурой, позволяющей сближаться или расходиться во мнениях и репрезентациях прошлого. Многое зависит от интересов, амбиций и уровня общей и политической культуры правящего класса, культурных и политических элит, региональных и геополитических раскладов, состояния дел в экономике и социальной сфере и т.п. А некоторые имеют фундаментальный характер, определяемый обстоятельствами, не зависящими от желаний и мнений участников процесса, например, задачами построения нации и хоть в чем-то суверенного государства. Именно о них и пойдет речь далее.

«Национализация» прошлого

В конце 1980-х – начале 1990-х гг. на Украине коллективными усилиями историков, политиков и культурных элит был создан (или воссоздан) стереотипный вариант национальной истории, характерный для любого европейского национального проекта идентичности, знакомого нам из истории последних двухсот лет. Сверхзадачей, технически достаточно простой, было превращение нации в субъект истории.

Для этого нужно было изъять и узаконить «свою» историю из ранее общего воображаемого и реального культурно-исторического пространства, сформированного в советское время. Территориальные рамки такого пространства были обозначены политическими границами 1991 года. Что касается временных – исходной точкой стала Киевская Русь (как начало государственности), однако и догосударственные времена не игнорировались как предыстория. В качестве коллективного Я, собственно того самого субъекта истории, выступила украинская нация. Процесс отделения от ранее общего прошлого означал и его передел. «Национализация» означала присваивание пространственных и временных сегментов, оказавшихся на политически суверенной территории. Впрочем, соседи занимались тем же.

С задачей, «поставленной самой жизнью», справились достаточно быстро и легко. Была написана и узаконена в школьном курсе, в академических трудах, публицистике, медиапроектах «биография нации», предполагающая по меньшей мере тысячу лет непрерывного ее существования когда в культурных, когда в государственных формах. Украина получила свой миллениум непрерывного существования и присутствия как субъекта европейской истории.

Государство этот проект одобрило. С обществом ситуация оказалась сложнее. Учитывая разнообразие и неравномерность исторического и цивилизационного опыта разных регионов современной Украины, окончательно соединившихся в политическое целое в 1954 г., идея одного, объединяющего или объединительного исторического нарратива сталкивалась с разным прочтением «единой» истории в разных регионах. В начале 1990-х гг. даже звучали предложения писать разные учебники истории для разных частей Украины, вполне ожидаемо отвергнутые политическим центром.

Проблема заключалась не только и не столько в самой идее общеукраинской истории, сколько в способе ее «упаковки». Рамкой общей, объединяющей истории стал этнонациональный нарратив, представляющий прошлое Украины как историю этнических украинцев, в свою очередь представляемых как сообщество языка, культуры, а в некоторых случаях даже как кровное сообщество. В результате приблизительно четверть населения Украины оказалась в роли исторических гостей, которым предлагалось чувствовать себя как дома, но не забывать о своем статусе людей пришлых – конечно, не столько в тексте, сколько в контексте.

К концу 1990-х гг. для некоторой части общества, способной к рефлексии и анализу, стало очевидно, что такая версия биографии нации содержит потенциально опасные составляющие.

Во-первых, некоторые из «гостей» вполне могли претендовать на статус автохтонного населения: евреи, крымские татары, поляки, русские, греки. Более того, у некоторых из них существовали вполне сформированные представления о своей роли в истории Украины, нередко не совпадающие с официальным нарративом. Во-вторых, такой вариант «общей» истории содержал элементы культурно-этнической эксклюзивности, ксенофобии, культурной нетерпимости. Способы репрезентации исторической роли Другого (например, поляков или крымских татар) вызывали вопросы, не только связанные с политической корректностью и соответствием «европейским стандартам», но и с перспективами интеграции. В-третьих, ареал исторического и нынешнего компактного обитания некоторых из «гостей» совпадал с внешним политическим периметром: Крым (крымские татары и русские), Юг–Восток (греки, русские, немцы), Закарпатье (венгры, русины), Бессарабия и Буковина (румыны). Более того, несовпадение региональных версий прошлого с предлагаемой и продвигаемой «общенациональной» довольно скоро стало предметом политической инструментализации и мобилизации региональных элит.

Эти проблемы присутствовали в повестке дня не только политических акторов, заинтересованных в их утилитарном использовании, но и у той части общества, где вопрос о единстве прошлого ради единства настоящего рассматривался в контексте диалога, а не идеологического администрирования. Уже почти двадцать лет с разной степенью интенсивности на Украине обсуждается проблема интеграции Другого в (обще)украинский национальный нарратив. Происходит постепенное смещение в сторону понимания украинской истории не как культурно-эксклюзивного нарратива титульной нации, а как пространства взаимодействия и взаимопроникновения культур, что не сбрасывает со счетов их противоречий и конкуренции. Впрочем, такое понимание пока является приятным, но маловлиятельным дополнением к рамочному этно-эксклюзивному нарративу, который не только доминирует, но и радикализируется в связи с территориальными потерями и войной в Донбассе.

До середины первого десятилетия третьего тысячелетия региональные версии истории и памяти соприкасались только с упомянутым рамочным «общенациональным» нарративом, достаточно спокойно уживаясь с ним. Конфликтный потенциал пребывал в фазе неглубокого сна. В Донбассе и Крыму, и в значительной мере на юго-востоке без особых проблем культивировалась советско-ностальгическая версия памяти, в Галиции – националистическая. В Центральной Украине вполне комфортно сосуществовала доминантная версия и советско-ностальгическая.

Начиная с 2005 г. наблюдается эскалация исторической политики, направленная на укрепление и радикализацию этно-эксклюзивной версии украинской истории. По инициативе президента Виктора Ющенко в стране и за ее пределами была развернута масштабная кампания, призванная представить голод 1932–1933 гг. (Голодомор) как акт геноцида украинцев тоталитарным режимом. Параллельно под предлогом очищения символического пространства страны от памяти об организаторах Голодомора предпринята попытка «декоммунизации» – ликвидации памятников деятелям «коммунистического режима», впрочем, довольно вялая.

Эти действия сопровождались интенсивным продвижением исторических сюжетов, связанных с героической борьбой против внешних поработителей. В официальной исторической политике выстроился фактографический ряд, объединяющий в одну смысловую линию битву под Конотопом (1659 г.), уничтожение гетманской столицы Батурин (1708 г.) и переход гетмана Ивана Мазепы под руку Карла XII, ликвидацию Гетманщины в конце XVIII века, бой под

Крутами 29 января 1918 г., деятельность Организации украинских националистов (ОУН) в 1929–1954 гг. и Украинской повстанческой армии (УПА, 1942–1950). Нетрудно заметить, что в этой галерее портреты внешних поработителей представлены Россией и Польшей.

Вообще-то эта линия уже существовала в школьных и вузовских программах, акцентирование именно националистического сегмента истории было свежей вишенкой на торте. Оно обеспечивалось как официальной политикой памяти (различными формами публичного чествования), так и публичными хеппенингами. Например, с 2008 г. националистические партии проводят в Киеве 1 января факельные шествия в честь дня рождения Степана Бандеры. В 2005–2010 гг. звания Героя Украины удостаиваются главнокомандующий УПА Роман Шухевич и вождь ОУН Бандера, выпускаются марки и памятные монеты с их портретами, 65-ю годовщину УПА пытаются отметить на общенациональном уровне и уравнять в правах ветеранов УПА с ветеранами Второй мировой войны.

Усиление националистической составляющей национального исторического нарратива и его Drang nach Osten натолкнулось на противодействие сторонников советско-ностальгического нарратива истории и памяти. Эпоха относительно мирного сосуществования закончилась. Борьба за прошлое стала важной частью борьбы за власть и умы избирателей. Конфликтующие версии прошлого, используемые и радикализируемые политиками в интересах борьбы с оппонентами, вовлекали в схватку население и вычерчивали все более четкую линию разделения и непримиримости, совпадающую с региональными политическими предпочтениями. Любая карта парламентских и президентских выборов 2004–2014 гг. почти идеально накладывается на карту разных представлений о прошлом. Активные и пассивные сторонники «национализированной» истории Украины сосредоточились в западных и центральных регионах, противники – в восточных и юго-восточных. Здесь историей управляли Партия регионов и коммунисты.

При Викторе Януковиче, в общем, не претендовавшем на особое мнение в «вопросах истории», конфликт продолжался, иногда в насильственных формах (достаточно вспомнить уличные потасовки во Львове, Тернополе, Киеве, Одессе, участившиеся случаи вандализма, взрыв бюста Сталина в Запорожье). Были предприняты не слишком убедительные попытки нейтрализовать националистическую составляющую национализированной истории – Бандеру и Шухевича суды лишили звания Героя Украины, несколько отредактированы тексты школьных учебников.

После 2014 г. «вопросы истории» превратились в ответы. Территориальные потери, война на востоке и роль России в этих процессах трансформировали ее из учредительного Другого в главного врага. В последнюю субботу ноября 2015 г., выступая с традиционной ежегодной речью в День памяти жертв Голодомора, президент Петр Порошенко назвал голод 1932–1933 гг. проявлением «многовековой гибридной войны, которую Россия ведет против Украины». В марте 2017 г. на торжественном заседании Верховной рады, посвященном столетию украинской революции 1917–1921 гг., глава Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович сообщил, что в настоящее время продолжается «наша столетняя война за свободу». Война с Россией.

Эти высказывания – лишь два примера, иллюстрирующих общее понимание нынешним правящим классом смысла и содержания истории украинско-российских отношений и их «исторических предпосылок». Это не только понимание, но и вполне осмысленная дискурсивная стратегия: Россия – исторический Другой, в прямом и переносном смысле. Это хищный, опасный и коварный Alien с кислотой вместо крови, ядовитой слизью, сочащейся из зубастой пасти, главная задача которого – пожрать Украину.

Процесс «декоммунизации», запущенный специальными законами в апреле-мае 2015 г., помимо намерения изъять из символического пространства советское прошлое, имел выразительную антироссийскую составляющую. Самый впечатляющий пример – настойчивость власти в переименовании Кировограда. Местный референдум показал, что подавляющее большинство жителей города хотят вернуть его историческое название – Елизаветград, однако оно оказалось категорически неприемлемым. Императрицу декоммунизировали, город переименовали в Кропивницкий, по имени драматурга, родившегося здесь в XIX столетии.

«Декоммунизация» сопровождается интенсивным продвижением националистического нарратива памяти. Везде, где только возможно, националистические партии, представленные в местных выборных органах власти, маркируют символическое пространство именами и названиями из своего уже прикосновенного запаса. За последние два года в Центральную Украину перебрался Бандера: улицы и проспекты его имени появились в Белой Церкви, Киеве, Сумах, Броварах, Житомире, Коростене, Хмельницком, Шепетовке, Полтаве, Бердичеве, Кременчуге и Умани. В Черкассах и Хмельницком без согласия местных властей установлены памятные знаки вождю ОУН.

Продолжаются попытки превратить в общенациональный символ Украинскую повстанческую армию, обычно упоминаемую в связке с ОУН. В октябре 2014 г. президент Порошенко учредил новую памятную дату – День защитника Украины – 14 октября, символический день создания УПА. В государственной пропаганде культивируется героический миф об «армии непокоренных», сражавшихся с двумя тоталитаризмами (нацистским и московским). Разумеется, он не включает нежелательные для огласки страницы истории УПА (например, массовое истребление поляков на Волыни в 1943 г.). Само собой, главный вектор этого мифа – борьба с русским/российским империализмом, актуализируемая войной на Востоке (Верховная рада на четвертом году войны официально признала Россию государством-агрессором и оккупантом).

«Украина – не Россия», Россия – не Украина

Содержание и направленность описанных выше процессов определяется не только логикой построения национального нарратива или интересами разных сегментов политического класса и общества Украины. Достаточно серьезную роль в них играла Россия.

Здесь нетрудно заметить некоторые общие с Украиной проблемы в разработке и реализации исторической политики. Во-первых, необходимость создания общего, рамочного, объединительного нарратива, склеивающего в единое целое политическую нацию, то сообщество, которое Борис Ельцин называл «россияне», а Владимир Путин – «российской нацией». Во-вторых, необходимость разобраться с советским наследием, с «тоталитарным прошлым». В-третьих, решить проблему региональных или этнонациональных нарративов прошлого, сформировавшихся или восстановившихся в 1990-е годы.

Российский правящий класс избрал инклюзивную модель истории и коллективной памяти, в качестве объединительной рамки вполне ожидаемо выступила «история государства российского». Советский период был интегрирован в объединяющий нарратив с центральным мифом о «Великой Победе» как общем деле всех народов России. Более того, если говорить о государственности, советский период вполне успешно соединился с имперским. Региональные нарративы остались «при своем», над ними по крайней мере на уровне школьной истории преобладает федеральный стандарт, продвигающий «общую историю», где в контексте доминирует идея особой роли русских в прошлом и настоящем.

Если во внутренней исторической политике инклюзивная модель предполагает смазывание, нивелирование этнонационального компонента, то во внешней наблюдается совсем другая картина. С середины 2000-х гг. все более активным принципом становится этнокультурный и конфессиональный ирредентизм. Одним из компонентов идеи «Русского мира» оказывается «общая» история русских в России и русских в ближнем и дальнем зарубежье. В силу исторической, интеллектуальной культурной традиции в эту общую историю включают не только собственно этнических русских, но и украинцев.

Для подавляющего большинства представителей российского правящего класса, культурных элит и способного к рефлексии населения украинцы не являются радикально Другим. Украинцы – это те же русские, решившие отделиться по странному капризу судьбы или же вследствие происков или обмана внешних сил (в XIX–XX веках – немцев или поляков, в XXI веке – «Запада»). Факт украинской государственности воспринимается как злая шутка истории, недоразумение, особенно в контексте «общей истории», где украинцы всегда были частью единого культурного, политического и государственного пространства, за исключением, может быть, Западной Украины («галичан» в общем готовы признавать коллективным Другим).

Именно эти «особенности восприятия», легко транслируемые в конкретные действия, вызывали, вызывают и будут вызывать раздражение и противодействие как правящего класса, так и значительной части политических и культурных элит Украины, а к настоящему времени – и большинства части активного населения страны. Любые попытки объединения в рамках «общей» истории, обычно сопровождающие другие интеграционные проекты (единое таможенное или экономическое пространство, православие и т.п.) обречены на противодействие. И в это противодействие включаются не только этнические украинцы, но и значительная часть этнических русских, в том числе тех, кто может не соглашаться с «внутренней» исторической политикой Украины.

С середины 2000-х гг. интеграционные устремления российского политического руководства осуществлялись с помощью «мягкой силы»: культурных проектов, сотрудничества в гуманитарной сфере, расширения контактов. Эта политика, по крайней мере на уровне исполнения, не выглядела хорошо продуманной стратегией. В значительной мере она адресовалась той части населения, которая и так была вполне лояльна к России и русской культуре. Такой подход, особенно когда он приобретал региональное воплощение, реализуясь в русскоязычных регионах, во-первых, вызывал подозрения в попытках создать «пятую колонну», во-вторых, нередко осуществлялся достаточно топорными методами, демонстрирующими неуважение и пренебрежение к чувствам сторонников и носителей национализированного нарратива украинской истории. В-третьих, он слишком уж явно вписывался в поддержку внутриукраинских политических сил (Партии регионов, коммунистов) и таким образом способствовал политической поляризации Украины и опять-таки был примером вмешательства.

Если же говорить о других сегментах, то, например, сторонниками культурного и политического суверенитета на Украине это воспринималось как вмешательство во внутренние дела и экспансия, своего рода культурный «неоимпериализм». «Общая история» как предложение, от которого нельзя было отказываться, воспринималась особенно болезненно, поскольку именно своя история наряду с языком считалась и была фундаментом отдельной идентичности, коллективного Я. Достаточно вспомнить ряд неудачных попыток создания общего учебника или общего пособия по истории для учителей – даже исключительно академические проекты вызывали недовольство политически активной общественности, видевшей в них посягательство на суверенитет идентичности.

Усугублению противоречий способствовала и внутрироссийская политика, особенно заметная на уровне медиа, представляющая украинский исторический нарратив и его публичные репрезентации почти исключительно как фестиваль звероподобных националистов.

Войны памяти 2007–2010 гг. между Россией и Украиной, где инициатором выступала Россия, только радикализировали украинский национальный исторический нарратив и усиливали то, что Aлександр Астров, говоря о странах Балтии, назвал онтологической озабоченностью, которой страдали элиты обеих стран. В России она проявлялась в страхе навсегда «утратить» Украину, основанном на мифе о том, что Россия может быть мировой державой или империей только имея Украину как часть «себя» (о геополитических соображениях, расширении НАТО и пр. я сейчас не рассуждаю). На Украине – в страхе утратить самодостаточность под давлением «большого брата», объятия которого обещают быть настолько крепкими, что могут привести к удушению.

Эта озабоченность могла только обостриться в связи с экскурсами высшего политического руководства в историю. Алармистские ожидания впервые проявились после обращения Владимира Путина к вопросам истории украинской государственности и территориального формирования на саммите НАТО в Бухаресте в 2008 году. Уже в 2014 г. эти ожидания оправдались: обращение к истории Украины представителей правящего класса России, как оказалось, имело вполне утилитарный смысл: обоснование создания нового федерального округа на полуострове с помощью российских ЧФ/ВС, «поплывших совсем в другом направлении», «проекта “Новороссия”», российского «неформального» присутствия в непризнанных ДНР/ЛНР. История стала частью информационной и горячей войны, что только усугубило радикализацию национального и националистического нарратива истории и памяти на Украине. Потеря Крыма и война на востоке страны служат отличным подтверждением той части этого нарратива, которая представляет Россию извечным врагом, поработителем и эксплуататором украинцев.

Что дальше?

Нынешняя ситуация в украинско-российских отношениях (можно ли их назвать отношениями?) не предполагает каких-либо изменений исторической политики двух стран. История пошла на фронт, возможно, в большей степени на Украине, чем в России. В последней история Украины как некое самостоятельное явление признается разве только в академических трудах. На уровне школьной истории, формирующей историческое сознание, Украина как субъект практически отсутствует.

Украине теперь нужно не только доказывать право на самостоятельное существование с помощью исторических аргументов, но и использовать историю для мобилизации. Один из популярных проектов, призванных просвещать и наставлять на путь истинный русскоязычное население страны, называется «Ликбез. Исторический фронт». Нынешний правящий класс безусловно будет использовать «вопросы истории» для политической и военной мобилизации. Лучшим свидетельством является прямая и негласная поддержка героического культа УПА и ОУН, пропаганда тех эпизодов истории, которые связаны с «борьбой Украины против России», – вплоть до тех времен, когда стран с таким названием не существовало.

Стоит ли ожидать изменений в исторической политике Украины в случае смены власти? Прежде всего, заметим, что «смена власти» на Украине – скорее метафора, чем понятие, отражающее реальные сдвиги. Украинский правящий класс превратился в своего рода эрзац советской номенклатуры: все топ-деятели, появляющиеся то в центральных офисах, то в тюрьме, то опять в офисах, рекрутируются из обоймы, существующей уже почти двадцать лет. Нынешний президент начинал политическую карьеру как один из основателей Партии регионов. Наиболее ожидаемый кандидат на место в кабинете на Банковой начинала свой драматический путь в политике почти двадцать лет назад.

Даже два масштабных массовых восстания, названных революциями, не поколебали эту систему: меняются (становятся толще) лица и кошельки, могут варьироваться названия, пошив костюмов и способность к владению языками, но не обновляется кадровый состав правителей, их привычки, инстинкты, мировосприятие. Часть этого мировосприятия – наличие государства Украина. Этот факт предопределяет способ исторического обоснования любой украинской власти. Президент, успешно справлявшийся с проблемами российско-украинских отношений, был автором книги «Украина – не Россия». Наиболее «пророссийский» президент, нашедший убежище в России, не посягнул на классический национальный нарратив, сделав уступку только в вопросе о признании Голодомора геноцидом.

Самостоятельная (в смысле физическом) Украина возможна только при наличии своей, отдельной биографии. В этой биографии обязательно должен присутствовать Другой, которому Украина будет противопоставляться.

Исторически эту роль играли Польша и Россия. С Польшей, несмотря на нынешние острые противоречия именно по вопросам прошлого, рано или поздно удастся договориться. Во-первых, сегодняшний конфликт – стычка между двумя взаимоисключающими националистическими нарративами, которую ее участники, особенно на Украине, пытаются представить как межгосударственный и даже межнациональный конфликт. Во-вторых, в отличие от России, польские элиты не испытывают трудностей в признании за Украиной права на самостоятельное существование. Украина для Польши – хоть и близкий, но все-таки Другой. И здесь мы имеем дело не столько с противопоставлением, сколько с сопоставлением, причем с обеих сторон.

2018-2-2-5

В случае с Россией ситуация гораздо сложнее. Главная проблема – скорее мировоззренческого характера: признание за Украиной и украинцами права на историческую и политическую субъектность, реализуемую в самостоятельной, отдельной истории и государственности. Не столь заметная, но не менее важная проблема: репрезентации образа Украины и украинцев в российском медийном и публичном пространстве. Ни портрет заблудившихся или обманутых Западом исторических кровных братьев, ни картинка клинических ксенофобов, подпрыгивающих под речевку и молящихся на вышиванку и Бандеру, ни образ идиотов, искренне верящих в то, что их предки выкопали Черное море, представляемые российской публике, никак не способствуют «историческому взаимопониманию». Стоит обратить внимание на то обстоятельство, что удельный вес респондентов в России, отрицательно относящихся к Украине и украинцам, значительно превышает те же показатели отношения к России на Украине.

На Украине после событий, начавшихся «русской весной» 2014 г. и продолжающихся по сей день, исторический образ России как угнетателя и агрессора получил практическое обоснование. Даже при «смене власти» вряд ли можно будет говорить о радикальной смене курса исторической политики. Можно ожидать разве что снижения интенсивности расширения националистического нарратива истории и памяти и более взвешенной политики в сфере «переосмысления» советского опыта. Какой-либо диалог о прошлом с Россией возможен разве что на академическом уровне, и то лишь на нейтральных площадках, и вряд ли в Минске.

Отталкиваясь от российского берега, украинский правящий класс, часть элит и поддерживающие их в этом отношении граждане по логике вещей должны были бы двинуться в сторону противоположного Другого – «Запада», если точнее – «Европы». Однако и здесь все не так просто. Нетрудно заметить двойственность в отношении к этому воображаемому «Западу», определяемую не только наличием части общества, настроенной пророссийски, или сторонников «славянского единства». Двойственность обнаруживается и в явном или скрываемом восприятии этого «Запада» и Европы как некой высшей инстанции и субстанции, к которой и хочется быть поближе, и не хочется испытывать комплекс неполноценности.

Здесь «нативисты», с одной стороны, пытаются отыскать и привести в качестве исторических аргументов принадлежность к «европейской истории» – тут и Киевская Русь как крупнейшее восточноевропейское государство, и Anna Regina, королева Франции, и участие казаков в европейских войнах середины XVII столетия, и «первая в Европе конституция» Пилипа Орлика, и Мазепа, выбравший европейского короля, и многое другое. С другой, «Европа» нередко представляется и воспринимается как ненадежный союзник, склонный к предательству украинских интересов, пораженный вирусом русофилии. Тут украинская версия вполне вписывается в известный восточноевропейский сценарий, прошедший путь от нареканий на кундеровскую «украденную Европу» до подъема этнонационализма и популизма 2000-х гг., четко совпавших с периодом вступления в Евросоюз. В исторической политике Украина повторяет сценарий западных соседей: по мере приближения к «Западу/Европе» в стране радикализируется этнонациональный нарратив, в котором все более значительными становятся деятели и организации, явно противоречащие ценностям «объединенной Европы».

Как и своим ближайшим западным соседям, украинскому правящему классу нужно сочетать, например, признание Холокоста неким мерилом «европейскости» и частью общей памяти и ответственности – и воспевание на государственном уровне лиц и организаций, политические программы и практические действия которых имели откровенно антисемитский характер. Более того, эти организации были причастны к преступлениям против человечности. И здесь «Европа» оказывается раздражающим и докучливым ментором, которого, впрочем, можно игнорировать, хотя бы потому что «входной билет» в Евросоюз не только не прокомпостирован, но еще и не куплен. Сам ментор занят более животрепещущими, по его мнению, вопросами и даже не может развести руками: их всего две, и нужно что-то делать с непробиваемой коррупцией, имитацией финансируемых им реформ, сопротивлением бюрократии, анархией, ростом преступности, едва дышащей экономикой, массовым обнищанием и т. п. В лучшем случае можно пожать плечами, но и на это нет сил. И возможно, желания.

Цицерон считал историю учительницей жизни, Гегель ему возражал, утверждая, что уроки истории состоят в том, что они ничему не учат. Может быть, когда-нибудь в этом заочном споре победит римлянин, но пока прав немец. По крайней мере в российско-украинской истории с историей, происходящей, кажется, в Европе.

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2018 > № 2579551 Георгий Касьянов

Состоялся телефонный разговор между Александром Новаком и Вице-председателем Европейской Комиссии Марошем Шефчовичем

В продолжение состоявшихся в марте контактов Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак и Вице-председатель Европейской Комиссии Марош Шефчович провели телефонный разговор, в ходе которого обсудили текущую ситуацию вокруг поставок российского газа на европейский рынок.

Данный вопрос остается одним из наиболее важных в рамках повестки двусторонних отношений между Россией и ЕС в связи со значительной ролью, которую играет российский газ в европейском энергетическом балансе.

Александр Новак в очередной раз подтвердил приверженность России осуществлению бесперебойных поставок природного газа, в т.ч. через территорию Украины. В частности, отмечена готовность российской стороны рассмотреть возможность задействования газотранспортной системы Украины с 1 января 2020 года с учетом экономически обоснованных и конкурентных условий ее использования.

В связи с продолжающимися консультациями между ПАО «Газпром» и НАК «Нафтогаз Украины» в контексте решений Стокгольмского арбитража глава Минэнерго России и Вице-Председатель Европейской Комиссии договорились провести двустороннюю встречу, дата которой будет согласована дополнительно.

На расширенном заседании коллегии Министерства связи и массовых коммуникаций Российской Федерации состоялась торжественная церемония награждения работников отрасли связи и массовых коммуникаций. Награды за заслуги в развитии телекоммуникационной инфраструктуры, отечественного телевидения и средств массовой информации, высокие достижения в профессиональной деятельности, а также активную общественную работу вручил заместитель Председателя Правительства РФ Аркадий Дворкович. Награды за заслуги в организации и проведении выборов Президента РФ вручила Председатель Центральной избирательной комиссии РФ Элла Памфилова.

Благодарность Президента Российской Федерации объявлена:

— коллективу благотворительного фонда помощи тяжелобольным детям, сиротам и инвалидам «Русфонд». Награда вручена арт-директору «Русфонда» Амбиндеру Сергею Львовичу;

— Грищенко Александру Александровичу, главному специалисту-эксперту Минкомсвязи России;

— Живову Андрею Сергеевичу, начальнику отдела Департамента международного сотрудничества Минкомсвязи России;

— Княгининой Марине Геннадьевне, главному режиссеру, начальнику службы АО «ТВ Центр»;

— Колосовой Марине Станиславовне, директору дирекции художественных программ и кинопоказа АО «ТВ Центр»;

— Кузнецовой Зинаиде Васильевне, заместителю главного продюсера АО «ТВ Центр»;

— Лысенко Анатолию Григорьевичу, генеральному директору АНО «Общественное телевидение России»;

— Любимову Петру Николаевичу, ведущему программы, начальнику отдела АО «ТВ Центр»;

— Надточей Ольге Владимировне, директору дирекции общественно-политических программ АО «ТВ Центр»;

— Семенюку Ивану Владимировичу, заместителю генерального директора АО «ТВ Центр»;

— Фролову Алексею Александровичу, ведущему программы АО «ТВ Центр»;

— Черняевой Татьяне Кирилловне, руководителю программы АО «ТВ Центр»;

— Широкову Александру Валерьевичу, руководителю производственно-технического комплекса АО «ТВ Центр».

Орденом Почета награжден:

— Млечин Леонид Михайлович, директор дирекции историко-публицистических программ АНО «Общественное телевидение России».

Почетной грамотой Президента Российской Федерации награждены:

— Лиханов Дмитрий Альбертович, генеральный директор ООО «Карл Гиберт Медиа»;

— Юдина Лариса Александровна, генеральный директор ООО «Дом книги “Медведково”».

Почетное звание «Заслуженный работник связи Российской Федерации» присвоено:

— Вронцу Александру Петровичу, генеральному директору Союза проектировщиков «ПроектСвязь Телеком»;

— Стыцько Виталию Петровичу, заместителю генерального директора, директору департамента ФГУП “РТРС”. Награду получила вдова — Глобус Дарья Евгеньевна.

Медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени награжден:

— Есенькин Борис Семенович, президент ООО Торговый Дом «Библио-Глобус».

Медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени награжден:

— Трусов Алексей Сергеевич, заместитель генерального директора, директор департамента ФГУП «ТТЦ “Останкино”».

Медалью Пушкина награждена:

— Бельская Галина Петровна, заведующий отделом журнала «Знание–сила».

Благодарность Правительства Российской Федерации объявлена:

— Шередину Роману Валериевичу, заместителю руководителя Федерального агентства связи.

Почетным знаком Центральной избирательной комиссии Российской Федерации награжден:

— Никифоров Николай Анатольевич, министр связи и массовых коммуникаций Российской Федерации.

Почетной грамотой Центральной избирательной комиссии Российской Федерации награждены:

— Качанов Олег Юрьевич, директор Департамента проектов по информатизации Минкомсвязи России;

— Осеевский Михаил Эдуардович, президент ПАО «Ростелеком»;

— Сташевская Галина Николаевна, начальник отдела автоматизированных и аналитических систем Департамента проектов по информатизации Минкомсвязи России;

— Тесевич Анна Александровна, директор проектов публичного акционерного общества «Ростелеком».

Благодарностью Центральной избирательной комиссии Российской Федерации награжден:

— Сапунов Алексей Валерьевич, старший вице-президент по технической инфраструктуре ПАО «Ростелеком»

Очередная идея Порошенко.

Президент Украины Петр Порошенко предложил вместо строительства "Северного потока – 2" увеличить транзит газа через украинскую территорию, поскольку указанный проект якобы "не имеет экономически обоснованной базы".

"Есть украинский транзитный трубопровод, который намного дешевле. Его можно легко и выгодно модернизировать… Без огромных инвестиций можно значительно доработать транзитную линию через Украину", — утверждал Порошенко в интервью немецкому изданию Handelsblatt.

Более того, украинский лидер даже пообещал, что Киев присоединится к европейским партнерам в подобном проекте.

"Нафтогаз" вновь надеется на суд.

"Нафтогаз Украины" попытается через суд добиться ареста активов "Газпрома" в Европе, поскольку российский концерн отказался выполнить решение международного арбитража, сообщил Reuters коммерческий директор украинской госкомпании Юрий Витренко.

Стокгольмский арбитраж, завершив рассмотрение спора о транзите российского газа через территорию Украины, обязал "Газпром" выплатить "Нафтогазу" $2,56 млрд. "Газпром", однако, с таким решением не согласился.

"Мы знаем, что они не заплатят, поэтому мы начнём арестовывать газовые и другие активы "Газпрома" в Европе, не на Украине. Мы пойдём в европейские суды", – сказал Витренко, подчеркнув, что Нафтогаз не станет препятствовать транзиту российского газа через Украину в страны Европы. "Мы не хотим, чтобы возникла какая-либо политическая неопределённость и чтобы в ЕС думали, что Украина ненадёжный транзитёр", – сказал он.

Нафтогаз и Газпром проведут переговоры позже на этой неделе, которые, как ожидает Витренко, станут последними, после чего Нафтогаз подаст новые иски в Стокгольмский арбитраж.

Контракт на поставку и транзит российского газа через Украину истекает в конце 2019 года.

Вспомнили о Киеве: «Северный поток» уперся в политику

Меркель: «Северный поток-2» невозможен без украинского транзита

Екатерина Каткова

Без сохранения транзита российского газа через Украину реализация «Северного потока — 2» невозможна, считает канцлер ФРГ Ангела Меркель. По мнению экспертов, заявления Меркель — это политическая игра на внешней конъюнктуре. Учитывая, что разрешения на прокладку трубы от регуляторов ФРГ получены, слова канцлера большой роли в реализации проекта не сыграют.

Канцлер ФРГ Ангела Меркель изменила тон своей риторики по «Северному потоку — 2». На пресс-конференции после встречи с украинским президентом Петром Порошенко канцлер впервые публично заявила, что «проект «Северный поток — 2» без создания ясности о будущей роли украинского транзита, с нашей точки зрения, невозможен».

«Как вы видите, это не чисто экономический проект, здесь играют роль и политические факторы», — добавила Меркель.

Ранее канцлер в своих высказываниях по поводу нового газотранспортного маршрута из России по дну Балтийского моря всегда подчеркивала, что ФРГ рассматривает «Северный поток-2» исключительно как экономический проект и не видит в нем угроз.

«Мы говорили об этой теме, и мы, конечно, приняли во внимание мнение президента Украины по этому вопросу, и мы обсудили и с президентом России ситуацию по «Северному потоку — 2», и выразили взволнованность Украины. Конечно, речь идет о том, что часть газа будет идти через украинскую территорию, то есть транзит через Украину остается важным», — цитирует Меркель УНН.

По словам канцлера, накануне об этом она говорила в телефонном разговоре с российским лидером Владимиром Путиным.

«Мы обговорили с президентом РФ эту тему, и я сказала ему, что не может быть ситуации, при которой Украина из-за «Северного потока — 2» не будет иметь никакого значения как транзитная страна», — сказала Меркель.

В Кремле 9 апреля также подтвердили, что Путин и Меркель в телефонном разговоре обсуждали проект «Северный поток — 2».

«Подтверждена позиция России и Германии в отношении реализации крупного взаимовыгодного проекта в газовой сфере — «Северного потока — 2», — отмечается в сообщении на сайте Кремля.

Между тем 27 марта Федеральное ведомство по судоходству и гидрографии ФРГ (BSH) выдало разрешение на строительство и эксплуатацию трубопровода «Северный поток — 2» в исключительной экономической зоне Германии в Балтийском море. Ранее разрешение на строительство и эксплуатацию морского участка в территориальных водах Германии выдало Горное ведомство германского города Штральзунд. Таким образом, подчеркивают в BSH, «все разрешения, которые нужно было получить в Германии для реализации проекта, получены».

Сейчас, когда «Северный поток — 2» получил большую часть разрешений со стороны стран, где он будет прокладываться, ему по сути ничего не угрожает и он будет сдан в срок, в какой-то степени это развязывает Меркель руки для ведения своей игры на политической арене – все же прекрасно понимают что на деле Германия имеет высокую заинтересованность именно в своей энергетической безопасности, а уже потом — в благополучии украинской экономики, комментирует аналитик «Алор Брокер» Алексей Антонов.

Германия как являлась стратегическим партнером «Газпрома», таковым и останется, на судьбе «Северного потока — 2» это уже никак в любом случае не скажется, уверен он.

Разрешение на использование своей исключительной экономической зоны для сооружения трубы 5 апреля выдало и правительство Финляндии. Глава Минприроды России Сергей Донской заявил, что компания Nord Stream 2 летом подготовит и внесет в Росприроднадзор пакет документов для получения разрешений на строительство российской части газопровода «Северный поток — 2». Таким образом, разрешение ожидается только от властей Швеции и Дании.

У проекта немало противников, включая, в первую очередь США, которые настроены сами экспортировать в Европу свой СПГ. В числе противников «потока» Украина, Польша и страны Прибалтики. Кроме того, скепсис проявляют и некоторые чиновники в самом ЕС.

Глава директората ЕК по энергетике Доминик Ристори 6 апреля заявил, что Евросоюз и Еврокомиссия не поддержат «Северный поток — 2».

«Мы считаем, что «Северный поток» не содействует диверсификации поставок и диверсификации маршрутов поставки. Соответственно, если он будет построен, он не будет поддержан со стороны ЕС и со стороны ЕК, в частности», — сказал Ристор.

Меркель в ходе встречи с Порошенко также заявила, что в мае в Ахене может пройти встреча лидеров ФРГ, Украины и Франции без России.

«Украинский президент будет находиться в Ахене, возможно, состоится короткая встреча, мы говорили об этом, со мной и президентом [Франции Эммануэлем] Макроном, но это, конечно, не «нормандский формат», потому что в «нормандский формат» входят четыре человека. Российский президент не приедет в Ахен», — сказала она.

Ранее предполагалось, что запуск новых газопроводов по дну Черного и Балтийского морей — «Турецкого потока» (две нитки мощностью по 15,75 млрд кубометров) и «Северного потока-2» (мощность 55 млрд кубометров) — позволит «Газпрому» полностью отказаться от использования транзитного маршрута через украинскую ГТС. Однако их мощностей не хватит, чтобы удовлетворить растущую потребность ЕС, где падает собственная добыча, в российском газе. 4 марта это признал и глава «Газпрома» Алексей Миллер, подчеркнув, что российский холдинг планирует сохранить транзит газа через Украину после 2019 года в объеме 10-15 млрд кубометров в год.

«Мы не говорим о том, что мы полностью перекроем транзит через территорию Украины. Есть сопредельные государства, есть регионы, которые находятся на границе с Украиной со стороны Европы, и, без сомнения, поставки в эти регионы Европы будут осуществляться транзитом через территорию Украины. Другое дело, что это объемы, которые будут, без сомнения, менее значительные», — сказал он.

В последние годы экспорт «Газпрома» в Европу растет, а в вместе с ним и объемы транзитной прокачки через газотранспортную систему Украины. По итогам 2017 года транзит российского газа через Украину составил рекордный за последние восемь лет объем — 93,5 млрд кубометров. В 2016 году этот показатель на 23% вырос по сравнению с 2015 годом и составил 82,2 млрд кубов. При сохранении спроса на газ в Европе и при условии запуска всех «потоков» в срок уже в 2020 году объем транзита через Украину составит не менее 15 кубометров. А с учетом возможного роста спроса в ЕС и вероятных задержек с получением разрешений на прокладку второй ветки «Турецкого потока» потребности в использовании украинской ГТС могут быть еще больше.

Тем не менее «Нафтогаз» не верит или делает вид, что не верит словам Миллера.

Так, коммерческий директор «Нафтогаза» Юрий Витренко сказал агентству Reuters:

«Весьма вероятно, что в 2020 году транзит через Украину прекратится, при этом «Газпром» сможет выполнять свои минимальные контрактные обязательства», — сказал он.

Ровенская АЭС готова к «горячим» испытаниям комплекса по переработке радиоактивных отходов

На комплексе по переработке радиоактивных отходов (КПРАО) Ровенской АЭС, который построен совместно с Еврокомиссией в рамках проекта международной технической помощи TACIS, завершен первый этап комплексных испытаний. На очереди - второй этап, так называемые «горячие» испытания на реальных радиоактивных отходах.

Их успешное завершение станет началом эксплуатации первого комплекса на действующих атомных электростанциях Украины.

Внедрение КПРАО позволит повысить уровень безопасности Ровенской АЭС путем применения передовых инновационных технологий по переработке радиоактивных отходов, что, в свою очередь, позволит вывести систему обращения с РАО на РАЭС на современный мировой уровень.

В феврале текущего года завершен первый этап комплексных («холодных») испытаний вспомогательных систем и всех семи установок КПРАО, участие в которых приняли специалисты электростанции и представители инспекции Госатомрегулирования Украины на РАЭС. По результатам первого этапа подготовлена отчетная документация, которая направлена в Госатомрегулирования Украины с целью получения отдельного разрешения на второй этап («горячих») испытаний.

Как отметил ведущий инженер-технолог цеха дезактивации и радиоактивных отходов РАЭС Эдуард Суховерхов, успешное проведение «горячих» испытаний позволит объекту постепенно перейти в промышленную эксплуатацию. «Комплекс предназначен для переработки «исторических» низкоактивных РАО, накопленных в хранилищах твердых радиоактивных отходов на промплощадке РАЭС, и текущих, образующихся при эксплуатации, и тех, которые будут поступать при снятии с эксплуатации энергоблоков атомной станции. Конечный продукт переработки отвечает требованиям по приему на захоронение на спецпредприятия по обращению с РАО. Уже в мае планируем завезти на комплекс первый контейнер с реальными радиоактивными отходами и начать «горячие» испытания. После их успешного проведения перейдем к эксплуатации КПРАО».

На днях комплекс по переработке РАО посетили представители аттестационной комиссии НАЭК «Энергоатом», которая состоялась на РАЭС с целью подтверждения права на проведение ведомственной поверки (калибровки) средств измерительной техники. В рамках экскурсии на КПРАО главные метрологи Энергоатома, Атомремонтсервиса, Хмельницкой АЭС и ведущий инженер отдела метрологии узнали об основном назначении и цели создания комплекса, этапах его строительства, принципах процесса переработки РАО на каждой из семи установок объекта и ожидаемые результаты от эксплуатации.

«Нам, как специалистам метрологии, было интересно посетить новейший комплекс по переработке РАО, ведь здесь будет проводиться много метрологических измерений. Осмотрев его современное технологическое оборудование, которое, безусловно, соответствует высоким европейским стандартам, можно сказать, что это - «прорыв» в направлении обращения и хранения РАО в Украине. Деятельность комплекса на РАЭС позволит не только уменьшить объемы отходов, которые образуются в процессе эксплуатации, но и повысить безопасность и экологичность отечественной атомной энергетики в целом и сохранить окружающую среду», - поделились своими впечатлениями гости РАЭС.

Бразилия, Южная Корея, Украина?

Грозит ли Порошенко участь Пак Кын Хе и Луиса Инасиу Лула да Силвы

Игорь Ветров

Президент Украины Петр Порошенко должен быть осужден в своей стране за коррупцию по примеру того, как в Южной Корее и Бразилии бывших глав государств обвиняют, арестовывают и приговаривают к длительным тюремным срокам, сказал «Газете.Ru» депутат Верховной рады трех созывов Владимир Олейник.

Об этом он заявил в связи с продолжающейся в Донецке работой Украинского народного трибунала по расследованию военных преступлений режима Порошенко против граждан Украины (УНТ)

Этот процесс строится на показаниях очевидцев и основывается на украинском законодательстве, а также на нормах международных конвенций.

«Нынешнюю украинскую власть надо судить за преступления против человечности, потому что в стране идет гражданская война, а ни какое ни АТО. Десятки тысяч погибших, и за это надо отвечать.

Кроме того, коррупцией уничтожены экономика и все социальные стандарты. Помимо этого, Порошенко и его ставленники должны отвечать за трагедию в Доме профсоюзов в Одессе, за расстрелы на Майдане», — указал Олейник.

Экс-парламентарий также напомнил, что, согласно нормам украинского уголовного законодательства, за коррупционные преступления, совершенные группой лиц в тех масштабах, в которых сейчас преступления совершаются на Украине, сроки давности могут составлять до 20 лет.

При этом собеседник «Газеты.Ru» уточнил, что для проведения процесса, подобного южнокорейскому или бразильскому, условий на контролируемой Киевом территории пока нет. Однако, по его мнению, это не может быть препятствием к проведению процесса — по украинским законам — в Донецке: слишком очевидны преступления режима Порошенко, совершенные, начиная с 2014 года.

Тем более, что сами судьи подвергаются физическим расправам со стороны членов украинских экстремистских националистических образований, говорит Олейник. Они и рады бы вынести непредвзятое решение, но попросту опасаются за свою жизнь, констатирует он.

«Что мы имеем на Украине? Там нет государства. Это явствует из признаков государства самого по себе. Во-первых – отсутствие суверенитета. О каких самостоятельности и независимости можно говорить, когда Украиной управляет посол США и Соединённые Штаты?

Мы все были свидетелями того, например, как увольняются и назначаются генеральные прокуроры Украины. А также можно вспомнить про и.о. главы министерства здравоохранения Украины Ульяну Супрун, которой покровительствуют лидеры Демократической партии США», — детализировал Олейник.

По его мнению, Украинский народный трибунал — это уникальная возможность зафиксировать и задокументировать конкретные преступления Порошенко и членов его команды — с конкретными пострадавшими, с конкретным составом преступлений и так далее. И когда во власть придут новые люди, эти материалы будут востребованы для расследования действий нынешней украинской элиты.

«В конечном итоге Украине необходимо «перезагрузить» власть – чтобы народ избрал нормальных руководителей, президента, министров и так далее.

Тех, которые бы не проводили политику террора в отношении своих же граждан, как нынешние лидеры страны. И вот тогда эта власть и независимая судебная система будут привлекать Порошенко и его единомышленников к ответственности. И именно для запуска этого процесса и важен нынешний трибунал», — заявил Олейник.

По его словам, даже если результаты УНТ будут отвергнуты киевскими властями, то сами по себе показания очевидцев помогут простому населению страны по-другому взглянуть на действующую украинскую власть.

«У народа начинает меняться сознание. Я видел этих людей. Их показания очень ценны. Именно они станут основными источниками, из которых украинцы узнают о преступлениях нынешней хунты», — резюмировал Олейник.

Украинским народным трибуналом выдвинуты обвинения против восьми человек.

В их числе президент Украины Петр Порошенко, министр внутренних дел Арсен Аваков, секретарь совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов, премьер-министр Владимир Гройсман, начальник генерального штаба Виктор Муженко, министр обороны Степан Полторак, председатель Верховной рады Андрей Парубий, бывший премьер-министр Арсений Яценюк.

Напомним, что в начале апреля бывшая президент Южной Кореи Пак Кын Хе была приговорена к 30 годам тюремного заключения и штрафу в $95 млн. Ее признали виновной в тесных связях с крупнейшими корпорация страны — Samsung и Lotte, деньги которых она отмывала со своей подельницей — Чхве Сун Силь.

Подруга осужденного президента оказывала давление на корпорации с целью перевода финансовых средств в подконтрольные ей благотворительные фонды.

Помимо этого, тесные связи Чхве с экс-президентом помогали ей в течение нескольких лет влиять на госполитику, не занимая никаких официальных должностей. Приговор Чхве Сун Силь был оглашен в феврале 2018 года. Она получила на четыре года меньше, однако будет обязана выплатить штраф в размере $16,6 млн.

Под суд попал и вице-президент Samsung Ли Чжэ Ена за дачу взяток ближайшему окружению бывшего президента Южной Кореи. Однако, отсидев полгода, бизнесмен смог избежать реального наказания. За него вступилась Пак Кын Хе, в феврале 2018 года его выпустили из-под стражи, заменив приговор на условный и сократив его вдвое. В общей сложности по делу о коррупции проходило 30 человек, среди которых — помощники Пак и главы корпораций.

В свою очередь, экс-президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва во вторник начинает отбывать 12-летний срок по делу о коррупции.

В июле 2017 года по делу о коррупции и отмывании денег он был приговорён к 9,5 годам тюрьмы. В начале 2018 года да Силва проиграл апелляцию по нему в суде Порту-Алегри. Кроме того, согласно решению суда, был увеличен срок заключения — с 9,5 до 12 лет.

В результате расследования выяснилось, что после прихода Лула да Силва к власти была организована коррупционная схема, в рамках которой строительные компании получали подряды на крупные проекты для нефтяной компании Petrobras, платя откаты её топ-менеджерам и перечисляя деньги правящей Партии трудящихся на финансирование её кампаний и лично политикам. В заявлении полиции Лула да Силва назван одним из главных выгодополучателей этой коррупционной схемы.

Российские военные построили новый автодорожный мост через Евфрат в провинции Дейр-Эз-Зор на востоке в Сирии, его пропускная способность — 3 тысячи машин в день, рассказал журналистам начальник автодорожной службы департамента транспортного обеспечения Минобороны России Владимир Буравцев.

Российские военные специалисты возвели 210-метровый мост через Евфрат в сентябре 2017 года в нескольких километрах от города Дейр-эз-Зор, его предполагалось использовать для переброски военной техники и личного состава на восточный берег реки. Пропускная способность моста — 8 тысяч машин в сутки. В феврале 2018 года мост был разрушен из-за резкого повышения уровня воды в реке после преднамеренного открытия шлюзов плотины. В Москве не исключали, что это была попытка США не допустить укрепления законной власти Дамаска на левом берегу реки, говорится в сообщении.

"Особенностью при строительстве этого моста стали непростые условия при проведении водолазных работ в условиях ограниченной видимости, сильного течения. В ходе строительства были проведены занятия со специалистами сирийской стороны и сейчас мы передаем им мост в эксплуатацию. Они знают, что это за сооружение и как его эксплуатировать", — заявил Буравцев.

Строительство моста велось силами и средствами 462-го отдельного мостового батальона дорожных войск России с привлечением водолазов Военной академии материально-технического обеспечения имени Хрулева.

Ширина моста — 6,5 метров, из них 4,2 метра — проезжая часть, а 2,3 метра — пешеходный переход. Длина моста — 156 метров. Ранее в этом районе действовала лишь паромная переправа, которая не справлялась с пассажиропотоком и грузопотоком.

"Спасибо нашим друзьям из России, которые построили этот мост, раньше переправа не удовлетворяла потребности людей. Теперь жители могут привозить продукты и все необходимое для жизни", — сказал председатель комитета безопасности провинции Дейр-эз-Зор Юзеф Шелпи.

После ввода в эксплуатацию моста переправа будет использоваться как резервное средство передвижения.

Даже в случае референдума жители Молдавии не поддержат вступление в НАТО, заявил в интервью Sputnik президент страны Игорь Додон.

"У нас в конституции четко прописано, что Молдова – это нейтральное государство. Поэтому если даже у кого-то из нынешнего правительства, у которого поддержка населения, повторю, очень низкая, есть такие планы вхождения в НАТО, то конституция этого не позволяет. Ведь население Молдовы, как показывают все опросы, никогда этого не поддержит", — сообщил он.

Додон уверен, что в случае референдума жители Молдавии не поддержат вступление страны в НАТО.

"Нет, у нас поддержка этого решения среди народа – на уровне 10-15%. По всем опросам, даже по опросам, проведенным американцами. У нас ситуация другая, чем на Украине. В Молдове большинство граждан — за внеблоковый статус, за нейтралитет", — добавил президент.

Согласно конституции Молдавии, республика обладает нейтральным статусом, однако с 1994 года страна сотрудничает с НАТО в рамках индивидуального плана партнерства. В столице Молдавии действует информационный центр альянса. В декабре 2017 года в Кишиневе открылось бюро по связям НАТО. Против этого неоднократно выступал Додон.

Секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины Александр Турчинов опубликовал в Facebook видео испытаний ракетного комплекса "Ольха".

В ролике показаны несколько запусков установки, испытания которой стартовали на юге Одесской области.

На видеозаписи также можно наблюдать работу военных по подготовке ракетного комплекса к действию. Показан и осмотр Турчиновым местности, куда приземлились снаряды.

Ранее секретарь СНБО заявил о том, что испытания в Одесской области стали завершающим этапом разработки ракетного комплекса. После этого планируется взять "Ольху" на вооружение и запустить ее серийное производство.

В апреле 2017 года президент Украины Петр Порошенко уже сообщал об успешных испытаниях ракетного комплекса "Ольха".

Депутата Верховной рады Украины Надежду Савченко, арестованную по подозрению в подготовке терактов в Киеве, в среду доставят в больницу, сообщила журналистам ее сестра Вера Савченко.

Надежда Савченко объявила голодовку с 23 марта.

"Я хотела договориться о свидании с ней, если не успею сегодня — это завтра, на это следователь ответил, что ее завтра отвезут в больницу и что она изъявила это желание. Но я не понимаю, что происходит, это не похоже на Надю", — цитирует Савченко агентство УНН.

Она добавила, что у Надежды Савченко взяли анализы, но результаты до сих пор не предоставили.

По версии Генпрокуратуры Украины, Савченко планировала теракты в здании парламента и правительственном квартале. Ей грозит от пяти лет до пожизненного лишения свободы. Суд в Киеве 23 марта арестовал депутата на два месяца.

Савченко 22 марта 2016 года была осуждена в России на 22 года за причастность к убийству журналистов в Донбассе. Суд установил, что 17 июня 2014 года она скорректировала артиллерийский огонь по группе луганских ополченцев и российских журналистов, в результате которого погибли сотрудники ВГТРК Игорь Корнелюк и Антон Волошин. В конце мая 2016 года Савченко была помилована президентом РФ, после чего вернулась на родину. После возвращения она заявляла, что готова стать президентом, если народ ее поддержит.

Украинский "Нафтогаз" начинает процедуру взыскания долгов "Газпрома". Об этом сообщается на сайте компании.

Главный коммерческий директор "Нафтогаза" Юрий Витренко в понедельник встретился в Брюсселе с комиссаром ЕС по вопросам конкуренции Маргрете Вестагер. На переговорах Витренко заявил, что "Газпром" отказывается исполнять решения Стокгольмского арбитража о возмещении убытков украинской компании.

"Принимая во внимание такую позицию российской стороны, "Нафтогаз" вынужден официально начать процедуру принудительного исполнения решения в Европе и готовит новый иск с требованием компенсировать убытки, причиненные невыполнением решений арбитража со стороны "Газпрома", — говорится в сообщении на сайте украинской компании.

Стокгольмский арбитраж в декабре и феврале вынес решения по спорам "Газпрома" и "Нафтогаза" в отношении контрактов на поставку и транзит газа, обязав российскую компанию выплатить украинской стороне около 2,6 миллиарда долларов компенсации за недопоставку газа.

"Газпром" заявил, что эти решения создали дисбаланс в пользу Киева. В марте российский концерн обжаловал вердикт арбитража в суде Швеции, а также уведомил "Нафтогаз" о начале процедуры расторжения контрактов.

Специалисты Управления Росреестра по Москве проводят проверку картографических материалов путеводителя по 11 городам-участникам Чемпионата мира по футболу 2018 года.

В частности, осуществляется проверка отображения государственной границы Российской Федерации и территорий субъектов и муниципальных образований на картах и планах. Также сотрудники столичного Росреестра проверяют соблюдение установленных законодательством Российской Федерации правил о наименованиях географических объектов, а именно корректность их употребления в путеводителе.

Управление в рамках осуществления надзора за геодезической и картографической деятельностью производит контрольные закупки картографической продукции. Так, в 2016-2017 годах неоднократно выявлялись грубые и недопустимые нарушения в учебных материалах при указании названий населенных пунктов и рек, неправильное определение государственной границы Российской Федерации с Финляндией, Китаем и Украиной, а также полное отсутствие границ городов федерального значения Санкт-Петербург и Севастополь.

Руководитель Управления Росреестра по Москве Игорь Майданов: «Развитие туризма – одна из главных составляющих любого крупного международного спортивного мероприятия включая, разумеется, футбольный чемпионат мира. Предельно важно, чтобы гости имели достоверную информацию о достопримечательностях, названиях улиц, районов и географических границах. В этой связи специалисты Росреестра по Москве проводят экспертную ревизию материалов, предназначенных для самостоятельных прогулок по городам чемпионата».

Что случилось с Украиной

Краткий экскурс из прошлого в будущее

Алексей Попов – эксперт Киевского центра политических исследований и конфликтологии.

Резюме Краткая история Украины развивалась, с одной стороны, как хроника неуклонной интеграции в европейские и мировые (но контролируемые Западом) структуры, а с другой – время кризисов, все более взрывоопасных и завершавшихся все менее совершенными компромиссами. Западу необходимо было положить конец украинской многовекторности.

Вопрос «что же случилось с Украиной?» звучит в России почти три десятилетия. Но особенно остро – последние четыре года. Корни его уходят во впечатления россиян, посещавших Украину как в советское время, так и в начале ее независимости – отсутствие заметных различий между русскими и украинцами на бытовом уровне бросалось в глаза. После событий последних лет кажется, что наблюдатели не увидели за внешней близостью чего-то очень важного. Но значит ли это, что надо принять тезис украинских националистов об изначальной пропасти между двумя народами?

Сходства и различия в рамках империи

Различия между русскими и украинцами, например, в народной культуре очевидны. Но насколько велика роль этих различий в конкретных обстоятельствах, какова их динамика? Доказательством различий считается зафиксированная многими исследователями и мемуаристами отчужденность между украинскими и русскими селами в местах совместного проживания, редкость смешанных браков и отрицательное к ним отношение. Но, например, сходная проблема, возникающая даже в наше время у казахов из разных жузов, трактуется как следствие межплеменных различий в рамках одного народа.

С другой стороны, и в Российской империи проблема смешанных браков была ограничена селами, не существовало отдельных русских и украинских кварталов в городах, выходцы с Украины не создавали своих землячеств в высших учебных заведениях (в отличие, например, от поляков и грузин). Украинский язык в версии, существовавшей в России, в ХIХ – начале ХХ века был понятен русским, что подтверждалось выступлениями украинских театральных трупп почти на всей территории империи.

Лучше всего масштаб различий на тот момент отметил выдающийся деятель украинского движения Михаил Драгоманов. «Пускай я стану своего рода “проклятою Мазепою” для определенного сорта украинских национальников, – но я вынужден сказать, что приравнивание обрусения, например, Польши к “обрусению” Украины неубедительно и неудобно. Даже если бы украинская наука признала, что украинская национальность также отдельна от московской, не только как польская, но даже как немецкая или финская, то из этого все-таки не выйдет, что “обрусение” Украины все равно что “обрусение” Польши. В Польше национальная отдельность и право на автономию воспринимается не только в ученых кабинетах, но повсюду в жизни и провозглашается любыми способами среди польских мужиков так же, как и среди панов и литераторов. На Украине не так».

Именно следствием близости русских и украинцев стала ассимиляция украинцев в Российской Федерации. Согласно переписи населения Российской империи 1897 г., украинский язык был родным для 22% жителей Курской губернии, 36% – Воронежской губернии, 37% – Ставропольской губернии, 28% – области Войска Донского, 47% – Кубанской области (а в 12 уездах этих территорий украинцы по языку составляли абсолютное большинство). Немало украинцев проживало и в Сибири, и особенно на Дальнем Востоке, где они также обычно селились компактными группами. К примеру, во Владивостокском округе Дальневосточного края по переписи населения 1926 г. почти треть населения составляли украинцы уже не по языку, а по идентификации. Готов допустить, что на личностном уровне ассимиляция создавала проблемы, но если б они были существенны, несомненно, проявились бы на политическом уровне и были бы заметны и сейчас. Но у России нет проблем с автохтонным украинским населением.

Однако нельзя считать, что следствием близости русских и украинцев была «игра в одни ворота», то есть превращение украинцев в русских. Так, в период Смутного времени Польша захватывает часть нынешней Черниговщины и Сумщины. Были ли в начале ХVII века жители этой территории русскими или украинцами? Во всяком случае, многотомная история Михаила Грушевского никак не намекает, что в результате этой войны произошло воссоединение украинского народа в рамках Речи Посполитой. Однако не проходит и трех десятилетий, как Россия возвращает эти территории. Но административно они уже являются Черниговским полком и органично чувствуют себя в автономной Гетьманщине, дав немало украинских деятелей, например, гетмана Демьяна Многогрешного.

По итогам той же войны 1654–1667 гг. Россия возвращает себе и Смоленск, героическая оборона которого хорошо известна по Смутному времени. Тем не менее за несколько десятилетий на Смоленщине уже сформировалась особая идентичность, не польская, не украинская или белорусская, но и не русская. И еще в середине ХVIII столетия представители смоленской шляхты избегают браков с русскими, а Екатерина II в 1764 г. в письме генерал-прокурору Вяземскому именует Смоленщину вместе с Малороссией, Лифляндией и Финляндией в числе провинций, которые «надлежит легчайшими способами привести к тому, чтоб они обрусели и перестали бы глядеть как волки к лесу». Но русскость Смоленска сейчас несомненна, а для ее достижения не потребовалось мер, хоть как-то сопоставимых не только с покорением Кавказа, но и с уничтожением Запорожской сечи.

Еще один пример. В середине ХVII столетия масса украинцев, в основном с Правобережья, гонимые постоянной войной, переселяются на российскую территорию Дикого поля. Так образуется Слободская Украина (Слобожанщина). Но, оставаясь в этническом смысле украинцами, слобожане не проявляют никакого желания стать украинцами в административном смысле, присоединившись к Гетманщине, и практически не участвуют в бурных политических процессах, которые проходят там до начала ХVIII века. Фактически до административных реформ Екатерины в составе империи спокойно сосуществуют две автономных Украины – Гетманщина и Слобожанщина.

УССР – предтеча украинской независимости

Таким образом, оказывается, что идентичность и русских, и украинцев во многом формируется государственной принадлежностью территории их жительства и статусом этой территории. Поэтому создание украинской квазигосударственности в виде УССР сыграло ключевую роль в обособлении двух народов. Благодаря ему Украина из абстрактного понятия превращается в официально выделенную территорию с рядом государственных атрибутов. Да, УНР и Украинская держава Скоропадского в 1918–1919 гг. были вообще формально независимыми государствами, но, в отличие от УССР, существовали слишком кратко, чтобы общество к ним привыкло. А длительность существования УССР приучила ее жителей, независимо от этнической принадлежности, к тому, что они живут на Украине.

Наверное, все могло быть иначе, если бы Советский Союз строился как федерация территорий с учетом национальных особенностей, то есть на месте УССР существовало бы несколько субъектов федерации, где статус украинского языка был бы аналогичен его статусу в УССР. Нельзя утверждать, что такая модель ликвидировала бы украинскую идентичность, но ей пришлось бы конкурировать с региональными идентичностями, на утверждение которых работала бы структура государства. Так, в Испании существует проблема Каталонии, она затрагивает исключительно одноименное автономное сообщество, но не Балеарские острова, где каталонский язык также господствует.

Однако Советский Союз формально строился как национальная федерация. А такая модель позволяла соединять местнические мотивы с национальными. Наличие украинской государственной структуры (наркоматов и т.д.) становилась основой, объединявшей и националистов, и не националистов. То есть речь шла о зарождении гражданского национализма, который был шире национализма этнического, но включал его.

Среди первых руководителей УССР этнические украинцы составляли меньшинство, однако это не мешало многим из них отстаивать идею максимальной самостоятельности республики. Если в 1922 г. сын волынского православного священника, первый секретарь КП(б)У Дмитрий Мануильский отстаивает сталинский план автономизации, то глава Совнаркома Украины, болгарин и бывший румынский подданный Христиан Раковский, который до Гражданской войны в СССР и на Украине не был, выступает тогда же за максимальную самостоятельность республики, включая внешнюю политику и внешнюю торговлю. Идеологом экономической самостоятельности УССР оказывается этнический русский из Николаева Михаил Волобуев, идеолог культурного отрыва от России, автор лозунга «прочь от Москвы» – этнический русский Николай Хвылевой (настоящая фамилия Фитилёв).

В целом в УССР наблюдаются тенденции, работающие как на обособление украинцев от русских, так и против него. Впервые в истории украинское государственное образование существует бок о бок с собственно российским государственным образованием (РСФСР), и хотя и в мире, и многими жителями советской страны СССР по-прежнему именуется Россией, официально территория под названием Россия ужимается до размеров РСФСР.

Идея общерусской идентификации на основе триединства русской нации вытесняется идеей братских социалистических наций, объединенных в советский народ. В СССР общесоветская идентификация пропагандируется несравненно активней, чем общерусская. Однако такая идентификация работает только при принятии жестких общих рамок официальной идеологии. Да, в дополнение к ней относительно русских и украинцев активно культивируется тезис о народах-братьях. Но и этот тезис объективно предполагает меньшую степень единства, чем в рамках одного народа.

Сам факт государственности УССР объективно располагал к украинской идентификации лиц, не имевших четкой идентификации. А фиксация национальности в паспортах приучала людей к мысли, что вопрос национальности – вопрос крови, а не самоощущения. Объективно это работало против того, чтобы русскокультурные люди Украины считали себя русскими.

Работало на обособление и образование на украинском языке. Так, отсутствие обязательного среднего образования в России Алексей Миллер считает одной из главных причин того, что украинцев не удалось ассимилировать до революции. С другой стороны, профессор Гарварда Сергей Плохий связывает победу украинской идентичности над русской в Галичине начала ХХ века с введением среднего образования на украинском языке. В советской Украине ликвидация неграмотности в 1920-е гг. проходила в основном как обучение украинскому языку, число обучающихся на украинском языке в средней школе превосходило количество обучающихся на русском и лишь в 1980-е гг. незначительно уступило ему, республиканская и местная пресса были преимущественно украиноязычными. Но в УССР роль такого фактора, как украиноязычное образование, во многом нивелировалась широким распространением русского языка, особенно в городах, и ощущением русской культуры как своей. И этот фактор работал на сближение.

Отказ от украинизации в 1930-е гг. на практике означал лишь ликвидацию административных препятствий для русского языка и обязательность его изучения в школе. В такой ситуации украинский язык уступал место русскому как языку города и связанного с ним расширения жизненных перспектив, а соотношение между украинскими и русскими школами менялось прежде всего в результате урбанизации.

О том, что такой процесс происходил в основном снизу, а не под давлением власти, свидетельствует сопротивление живых классиков советской украинской литературы – Тычины, Бажана, Рыльского – образовательной реформе 1958 г., закреплявшей одно из немногих прав выбора, существовавших в СССР, – право родителей выбирать язык обучения детей (с точки зрения литераторов, этнические украинцы должны были учиться в украинских школах).

Естественный характер урбанизационной русификации фактически признавал выдающийся деятель украинского национального движения Иван Дзюба: «Я учился в Сталинском пединституте (сегодня это Донецкий национальный университет. – Авт.) на русской филологии. Все мы общались на русском языке, хотя пренебрежения к украинскому у нас не было, мы его прекрасно знали. Потом мне начало открываться, что, в конце концов, исчезает целый народ, целая культура, целый язык, и если каждый из нас не будет чувствовать причастности к проблеме, то так один за другим мы исчезнем и не останется никого, кто жил бы Украиной».

То есть украинский язык в СССР не презирался, он ценился как язык богатого фольклора, а многими и как язык информации (в условиях книжного дефицита произведения многих зарубежных авторов были доступнее на украинском). Но общение на русском было психологически естественным. Это означало, что для многих украинцев переход к русскоязычию был органичен. Реакцией же на органичность этой массовой русификации стало желание активного меньшинства интеллигенции, прежде всего художественной, приписывать России и русским все реальные и мнимые грехи в надежде, что, быть может, накал нетерпимости предотвратит расширение русскоязычия. В украинской высокой культуре (и так сложилось еще до 1990-х гг.) русофобия гораздо заметней, чем в культурах Польши или балтийских стран. Но если у западных соседей русофобия элитная более или менее соответствует русофобии массовой, то на Украине, по крайней мере за пределами Галичины, антирусские настроения в массах до 2014 г. вообще отсутствовали.

Объектом особой нетерпимости для украиноязычной интеллигенции являются не столько русские из России, сколько русскоязычные соотечественники с Востока, которых считают манкуртами и янычарами. Олесь Гончар в личных дневниках не раз восторгается достижениями русской культуры и вместе с тем пишет в июне 1990 г.: «Нужно, чтобы тысячи и тысячи миссионеров двинулись с Запада на Восток… дать миллионам оболваненных в эпоху тоталитаризма людей урок национального достоинства… и они прозреют, станут людьми». А ведь фактически эти слова даже радикальнее, чем деление украинцев на сорта из антирекламного ролика о Викторе Ющенко на выборах 2004 г., который тогда называли провокацией кремлевских политтехнологов.

Для деятелей украинского национального движения городское население Юго-Востока было ассимилированным. Но ассимиляция в изначальном значении этого слова означает «уподобление». Поэтому абсолютно правомерно говорить об ассимиляции украинцев в России как автохтонных, так и приехавших, – по крайней мере относительно людей, которые стали считать себя русскими, а также почти всегда воспринимались местным русским населением именно как русские (в отличие, например, от субъективно считавших себя русскими русскокультурных евреев, армян и многих других народов). Русскоязычные жители Украины, с одной стороны, были своими для подавляющего большинства украиноязычных соотечественников, с другой стороны, не испытывая никакого антагонизма к русским России (этот антагонизм и среди украиноязычных за пределами Галичины был незаметен), они не отождествляли себя с русскими. Просто понятие «Украина» ассоциировалось у них прежде всего не с украинским языком, а с другими вещами, например, с киевским «Динамо», за которое и на Юго-Востоке болели гораздо больше, чем за московские клубы, или с куда лучшим, по сравнению с Россией (исключая Москву), наполнением магазинных прилавков. И разрушение советской идентификации не превращало их в русских.

Деятели же русскоязычной части диссидентского движения Украины обычно не ставили под сомнение право республики на самостоятельность в границах УССР. А некоторые из них готовы были принять не только такую независимость, но и идеологию украинского национализма. Так, украинским националистом, успевшим выступить и на съезде дивизии СС «Галичина», кончил свою жизнь советский генерал Петр Григоренко, а автор «В окопах Сталинграда» Виктор Некрасов называл себя «оуновцем русского происхождения».

Независимая Украина: культура политического компромисса и языковой вопрос

Суверенизация Украины и провозглашение независимости в 1991 г., произошедшие без заметных внутренних конфликтов, стали результатом достаточно органичного объединения националистов и не националистов на основе государственной структуры, о которой говорилось выше. Такое объединение имело место и в Прибалтике, и в Грузии, но соотношение этих элементов на Украине было иным. Здесь националисты при всей своей активности и колоритности остались на вторых ролях, а номенклатура находилась на первых. И, вероятно, во многом следствием этого стало отсутствие на Украине политически влиятельных интерфронтов и сепаратистских движений.

Украина стала единственной советской республикой, которая во время перестройки создала на своей территории автономию в виде Крыма. Версия же об украинской независимости как случайном явлении, порожденном страхом номенклатуры перед Ельциным, не имеет оснований. Напротив, эта номенклатура консолидированно выступила против «новоогаревского проекта» союзного договора, и именно понимание того, что Украина этот договор не подпишет, было одной из причин ГКЧП.

Общеизвестно, что к независимости Украина пришла, не имея традиций государственности. Вряд ли можно было говорить и о традициях украинской политической культуры. Практика же УССР (за исключением последних лет перестройки) – это куда большие идеологические зажимы в сравнении с прочими республиками европейской части Союза (например, многие пьесы, которые шли в РСФСР, в УССР запрещали ставить даже гастролирующим коллективам). Также это практика мимикрии части элиты (прежде всего литературной интеллигенции), имевшей по сути те же националистические взгляды, что и диссиденты, но успешно делавшей карьеру в рамках системы.

Такой бэкграунд казался не слишком благоприятным для государственного старта. Однако Украина начала 1990-х гг. – государство красных директоров, председателей колхозов и прочей советской номенклатуры – имеет преимущество перед Россией как страна, мирно решающая конфликты. Ибо когда в России было кровавое противостояние президента и парламента, Верховная рада и президент Леонид Кравчук в ответ на шахтерские забастовки и общее недовольство населения договорились о проведении досрочных выборов в начале 1994 г., которые привели к демократической смене власти. И все дальнейшие внутренние споры долгое время удавалось улаживать мирным путем (конфликты президента и парламента в 1995 и 1996 гг. из-за полномочий ветвей власти, «кассетный скандал» 2000–2001 гг., первый Майдан 2004 г., конфликты по поводу роспуска президентом Рады 2007 и 2008 гг.). Нередко это был «худой мир», но несомненно мир.

Создавалось впечатление, что украинская политическая культура формируется как культура компромисса, отражением чего стало и конституционное устройство. При всех спорах об основном законе никогда всерьез не стоял вопрос о превращении Украины в чисто президентскую или чисто парламентскую республику, речь шла лишь об увеличении полномочий президента или Рады в рамках гибридной модели.

Но в гуманитарной политике компромисса было меньше. Являясь двуязычным государством де-факто, Украина осталась одноязычным де-юре. Декларативное упоминание русского языка в Конституции не давало ему никаких гарантий. Этим украинский основной закон отличается от конституций большинства стран Восточной Европы, где, несмотря на их несравненно большую моноязычность, больше говорится и о гарантиях для негосударственных языков.

С начала 1990-х гг. преобладало мнение, что государственное двуязычие в существующей ситуации означало бы закрепление господства русского языка и для исправления ситуации, сложившейся в годы Российской империи и СССР, украинскому языку нужны преференции, по сути, аналог affirmative action для афроамериканцев США. По версии носителей такого мнения, украинцы были порабощены русскими, хотя абсолютное большинство украинцев такой порабощенности не чувствовали, тем более не ощущали между собой и русскими такого же барьера, как между белыми и чернокожими американцами.

Эффективным способом решения языковой проблемы была бы модель двуязычия по канадскому образцу, когда законодательство требует от чиновников знания двух языков, гарантируя гражданам получение социальных услуг на желательном для них языке. Даже если бы модель двуязычия была разработана не столь радикально, распространенность украинского языка, вероятно, все равно бы увеличилась, ибо сам статус Украины как независимого государства делал бы этот язык престижным. Об этом говорит, например, опыт возрождения баскского языка в Стране Басков, хотя его положение к моменту установления автономии в Испании было похуже, чем у украинского в УССР.

Однако для националистической части украинской элиты такой компромисс был неприемлем, так как ее целью являлось перекодирование украинского общества и установление господства украинского языка в общественной жизни.

Сложилась парадоксальная ситуация. В течение многих лет соцопросы фиксировали, что суммарное число сторонников общегосударственного статуса русского языка и сторонников такого его статуса для регионов, где население этого пожелает, составляет свыше 70%. Но такое солидное арифметическое большинство не смогло превратиться в большинство политическое. Принятый при Януковиче закон Колесниченко-Кивалова объективно отражал позицию большинства в обществе, но был отвергнут оппозиционным спектром Верховной рады. То есть на новом уровне и в новых условиях проявилось явление, известное с советских времен: настрой на компромисс в народной среде был куда большим, чем у элиты.

Пассивность русскоязычной части общества имеет много причин. Близость языков смазывала проблему. Поэтому в рамках украинского государства многие русские органично становились украинцами, так же как украинцы становились русскими в РСФСР и РФ. К тому же именно жители Юго-Востока больше привыкли полагаться на государство и приспосабливаться к нему. А для взрослых людей поначалу особого приспособления и не требовалось – ведь не обязывали их ходить на украинизационные курсы, как было в 1920-х – начале 1930-х годов. Отправить же ребенка в украинскую школу не казалось проблемой из-за близости языков. А административные действия власти проводились постепенно и совпадали с явлениями, их нивелировавшими. На фоне украинизации электронных СМИ, начавшейся при Кучме, распространилось кабельное телевидение, позволявшее смотреть российские каналы. Печатные СМИ и книгоиздание перестали быть объектом государственного регулирования, что привело даже к большему распространению русского языка в этих сферах, чем было в УССР. Ввоз книг из России, выступления гастрольных коллективов никак не ограничивались государством, а развитие Интернета создало массу новых возможностей для потребления русской культуры. Однако нельзя ставить знак равенства между этим потреблением и русской идентификацией.

Фактор глобализма

У русскоязычной интеллигенции, а впоследствии и у появившегося русскоязычного «креативного класса», не было ни многолетней мечты о независимом государстве, ни признания абсолютной самоценности этого государства. Независимость виделась лишь как самый практичный способ разрушить железный занавес, войти в «цивилизованный мир», «мировое сообщество». Этот слой был убежден в разумности и полезности мироустройства, возникшего после распада СССР.

«Обозначился единственный полюс мира – США… Надежда на однополюсный мир – проще принимать решения, когда есть авторитетный арбитр. К тому же владеющий “большой дубинкой” Совет Безопасности (и НАТО) останавливают военные конфликты». Так писал в 1999 г. выдающийся хирург, киевлянин и русский по национальности Николай Амосов в работе «Мое мировоззрение». Принятие идеологии глобализма сложилось у него без каких-либо грантов, а вследствие гегемонии в мире западной цивилизации. Имею в виду гегемонию в том смысле, в котором понимал это слово Грамши. Не просто как превосходство в экономическом развитии, позволяющее странам этой цивилизации реализовывать свои интересы, а прежде всего как дополнительная власть, возникающая благодаря тому, что интересы этих государств воспринимаются как общечеловеческие, воплощающие идею «прогресса».

Такая гегемония Запада сложилась не один век назад, но в эпоху глобализма она усугубилась. Западничество как идейное течение в России хорошо известно. Но, например, война с Турцией в 1877–78 гг. создала общественный консенсус – идея освобождения славянских народов выглядела однозначно прогрессивной и для революционера, и для украинского националиста Драгоманова, который лишь добавлял, что бороться надо не только с «внешними турками», но и с «внутренними». Никто не думал стать на сторону Османской империи как прогрессивной страны, где, в отличие от России, и конституция появилась, и парламентские выборы прошли. А вот действия Киева в Донбассе поддерживает заметная часть российской интеллигенции, что уж говорить о русскоязычной интеллигенции Украины. Ибо принятие глобализма привело к появлению у части граждан дополнительной самоидентификации – представителей не только своего этноса или государства, но и цивилизованного мира.

Принятие глобализма означало, что любая интеграция с Россией считалась препятствием к интеграции с этим миром. И отношение данной части интеллектуального класса к России ухудшалось по мере того, как «цивилизованный мир» все больше критиковал Москву за самостоятельную политику. Вследствие этого нельзя считать, что активное применение Россией «мягкой силы» типа раздачи грантов по американскому образцу переломило бы ситуацию.

Последствия принятия глобализма не исчерпывались отказом русскокультурных жителей Украины от российского вектора. Другая сторона явления – принятие многими и русскокультурными, и украинокультурными людьми идеи внешнего управления Украиной, немыслимой для националистов первой половины ХХ века. Петлюра, Бандера и их соратники часто шли на невыгодные компромиссы с внешними игроками, но делали это вследствие объективной слабости их политических сил. Однако лидеры этих сил не сомневались, что при создании украинского государства внутренние проблемы решатся сами собою, поскольку власть достанется украинцам. А Евромайдан стал следствием веры в то, что только европейский надзор над украинской властью заставит ее работать в интересах народа. Да и не только надзор, а прямое появление иностранцев на управленческих постах – что было реализовано и в первом правительстве Яценюка, и привлечением грузинской команды во главе с Саакашвили. Таким образом Евромайдан объективно стал не только отрицанием российского вектора и конкретного политического режима, воплощенного Януковичем, но и свидетельством разочарования в возможностях демократии в украинских условиях. Ведь вера в необходимость внешнего контроля для развития государства означает неверие во внутренние механизмы, благодаря которым общество может контролировать его изнутри.

Разумеется, политическое влияние интеллектуального класса оставалось несравненно меньше влияния олигархов. Но у крупного бизнеса как раз были практические мотивы поддерживать евроинтеграцию, с одной стороны, он уже стал основным выгодоприобретателем глобализации, а с другой – видел в этой интеграции дополнительную легитимацию своих активов, в том числе и хранящихся за рубежом.

Для многих простых людей евроинтеграция была привлекательной независимо от их отношения к России. Любой интеграционный проект на постсоветском пространстве не мог выглядеть залогом чуда. А вот интеграция с ЕС – выглядела, поскольку, в отличие от жизни россиян, жизнь немцев или англичан казалась украинцам именно чудом.

Почему раскол не оформился

Тем не менее число сторонников российского вектора оказывалось очень значительным, что и показали протесты после Евромайдана в юго-восточных регионах. Есть несколько причин, почему они закончились большей частью неудачно.

Значительной части украинского общества и элиты присущ конформизм, готовность стать на сторону победителей или по крайней мере дать им кредит доверия. Так, соцопросы показывали: хотя во время выборов 2004, 2010 гг. и во время Евромайдана политические предпочтения граждан делились примерно поровну, сразу после выборов победитель и его политсила имели несравненно большую симпатию общества, чем по их итогам. В октябре 2004 г. Виктор Ющенко получил в первом туре 39,9% голосов, но в марте 2005 г., согласно опросу Киевского международного института социологии, за его именной блок на парламентских выборах были готовы проголосовать 49,2% избирателей (от числа намеренных участвовать в выборах и определившихся). А поддержка деятельности как Ющенко, так и премьера Тимошенко в то время составляла около 55%, тогда как отказ в поддержке был почти вчетверо меньше. Даже на востоке Украины тогдашнего президента негативно оценили меньше трети граждан, а половина относилась к нему нейтрально. В январе 2010 г. Янукович получил в первом туре 35,3%, но, согласно опросу той же соцслужбы, в марте за Партию регионов были готовы голосовать 46,3% респондентов. В ноябре 2014 г. накануне начала протестов политсилы, которые стали партиями Майдана, поддержали бы на выборах 53,5%, а ставшие партиями Антимайдана – 40%. Опрос же, проведенный за одну-две недели до победы Евромайдана, показал, что лишь 40% (от общего числа опрошенных) симпатизировали протестующим. Но в марте 2014 г. партии Майдана были готовы поддержать 74,4%, а Антимайдана – 20,5%.

Феномен перехода к новой власти части электората старой власти не является украинским. На этом феномене основана с 2002 г. французская политическая система, где проведение парламентских выборов сразу после президентских неизменно гарантировало президентской партии солидное большинство в Национальном собрании, даже если речь шла о едва созданной под лидера партии, как было с Макроном.

Однако на Украине подобное свойство дополняется неизменным переходом на сторону победителя весомой части его недавних оппонентов в парламенте. Так, в избранной в 2002 г. Раде президент Кучма и премьер Янукович имели надежное большинство, которое дало сбои только в последние месяцы перед выборами-2004. Но после победы Ющенко не имел никаких проблем с парламентом того созыва. Избранный же в 2007 г. украинский парламент обеспечивал поддержку премьер-министра Тимошенко, но после победы Януковича в феврале 2010 г. в нем образовалось прочное большинство под нового президента, работавшее до новых выборов. Это большинство Янукович имел до последних дней Майдана и в парламенте, избранном в 2012 году. Но после победы Евромайдана в Раде сразу создается коалиция под новую власть. Она объединяла фракции и группы из 235 депутатов (из общего состава в 450), из которых 69 не принадлежали к партиям Майдана. При этом кандидатуру Яценюка в премьеры поддержал 371 депутат, в том числе почти все регионалы.

Можно ли на фоне этих цифр определять Майдан как государственный переворот и обвинять новый режим в отсутствии правительства национального согласия, предусмотренного соглашением между Януковичем и оппозицией? Государственный переворот предполагает приостановку деятельности и перезагрузку властных институтов. Параметры же правительства национального согласия не были в этом соглашении прописаны. С другой стороны, смысл таких кабинетов именно в объединении людей разных политических взглядов, а не в отказе его участников от прежних убеждений.

Однако по меньшей мере для половины населения всех восьми регионов материкового Юго-Востока Майдан был переворотом, ибо, согласно прошедшему в начале апреля 2014 г. опросу КМИС, лишь треть респондентов в этих регионах (в Крыму и Севастополе он не проводился) считали Яценюка и Турчинова законными главами правительства и государства, а половина – незаконными. Но элита Юго-Востока не подвергла сомнению легитимность новой власти. Максимум, на что могли пойти ее представители – считать эту власть нежелательной, подлежащей замене в назначенные сроки выборов.

Конформизм элиты Юго-Востока, совсем недавно возглавлявшей Антимайдан, многократно превосходил конформизм общества, поскольку ей было что терять. Но в такой ситуации протестные массы, считавшие события переворотом, оказывались без привычных лидеров, новые лидеры выдвигались стихийно из митинговой среды и выглядели неавторитетными для тех, кто на митинги не ходил. О глубине разрыва между массами и элитами говорит следующий факт. В Москве действует эмигрантский комитет спасения Украины во главе с экс-премьером Николаем Азаровым, который позиционирует себя почти что как правительство в изгнании. Комитет считает войну в Донбассе гражданской и, следовательно, не видит в самопровозглашенных республиках оккупационной администрации. И тем не менее он не имеет никаких контактов с руководством ДНР и ЛНР, которые также считают себя альтернативной Украиной.

А конформизм масс, пусть и меньший, чем у элиты, делал протесты на Юго-Востоке менее массовыми, чем они могли бы быть в ситуации претензий на двоевластие. Например, если бы Янукович и не признающая новый режим элита, включая парламентариев, пытались бы создать альтернативные властные институты. Этот же конформизм подталкивал многих принимать на веру заверения новой власти о широкой децентрализации, включая гуманитарную сферу.

Объективно усилила позиции Киева на Юго-Востоке и ситуация с Крымом. Так, с марта Крым и Севастополь, которые могли стать авангардом протестов за переформатирование Украины, вышли из политического поля страны, будучи присоединены к России. Это не могло увеличить пророссийских настроений на остальной части украинской территории. Соцопросы неизменно показывали хорошее отношение подавляющего большинства украинцев к России, однако во время конфликтов вокруг Тузлы в 2003 г. и газового спора в 2009 г. оно заметно менялось в худшую сторону. Так вышло и на этот раз, когда конфликт был куда серьезнее. Тактически неграмотно пытаться одновременно выступать как арбитр, который борется за переформатирование Украины в федеративную страну, где голос Юго-Востока должен быть услышан, и как государство, присоединяющее часть украинской территории. У потенциальных сторонников России возникают подозрения в справедливости арбитража, позиция антироссийских же сил ужесточается, побуждая считать все разговоры о федерализации сепаратизмом.

Да, твердо пророссийские украинцы не стали из-за Крыма хуже относиться к России, а для победителей Майдана Крым был не причиной, а одним из поводов, чтобы при удобном случае начать политику дерусификации. Однако на граждан, не имеющих четкой позиции, эти события повлияли, укрепив базу нынешнего режима, что заметно и по соцопросам, и по выборам.

Евроинтеграция против компромисса

С другой стороны, правомерно ставить вопрос, должна ли была победа Майдана непременно привести к войне. Возможен ли был компромисс с массой недовольных Юго-Востока на раннем этапе. На мой взгляд – нет.

Краткая история современной Украины развивалась, с одной стороны, как хроника неуклонной интеграции в европейские и мировые (но контролируемые Западом) структуры, а с другой – как время кризисов, которые становились все более взрывоопасными и завершались все более несовершенными компромиссами. До поры до времени можно было не замечать взаимосвязи между этими процессами, но куда сложнее делать это теперь. Ведь в феврале 2014 г. соглашение об урегулировании кризиса, впервые достигнутое при участии европейских гарантов, стало и первым в истории Украины мировым соглашением, которое не было выполнено. Именно вслед за подписанием экономической части договора об ассоциации началась антитеррористическая операция на Востоке, а сразу после подписания и политической части этого соглашения (27 июня 2014 г.) данная операция перешла в самую масштабную и кровавую фазу.

Западу, безусловно, необходимо было положить конец украинской многовекторности и добиться однозначной определенности политики Киева. Этим определялась его позиция и в языковом вопросе, и относительно территориального устройства страны, что ярче всего воплотилось в принятой в апреле 2014 г. резолюции ПАСЕ, где говорилось о недопустимости даже упоминаний о федерализации Украины. Очевидно, что реальная проблема не в слове, а в оптимальном распределении полномочий, но европейцы подыграли Киеву в криминализации понятия «федерация». Поскольку для Запада украинская проблема – это часть российской проблемы, он принципиально иначе относился к протестам на Юго-Востоке, а затем и к войне в Донбассе, чем к подавляющему большинству внутренних конфликтов на всем земном шаре. В случаях с Кипром, Нагорным Карабахом, сербами в Хорватии и Косово, Ачехом в Индонезии, ФАРК в Колумбии и т.д. лидеры сепаратистов или повстанцев считались Западом законными представителями определенной этнической или общественной группы, взявшими на себя полномочия, не предусмотренные законами соответствующей страны. Их субъектность как стороны переговоров не вызывала сомнений. А вот ДНР и ЛНР для Запада никоим образом не самопровозглашенные республики, отражающие мнение жителей этой территории, пускай нелегитимным с точки зрения украинского законодательства способом. Это военизированные организации, установившие власть с внешней помощью, навязав себя населению.

Такая позиция Запада укрепляла отношение прозападной либеральной общественности Украины к жителям Юго-Востока как к «совкам» и «ватникам», с чьим мнением можно не считаться. Недавно опубликованное исследование убедительно показывает, как «дискурсивное насилие украинских СМИ» в конце февраля – начале апреля 2014 г. готовило почву для «брутальности антитеррористической операции», создавая соответствующий имидж жителей Юго-Востока. При этом речь идет не о государственных, олигархических или партийных националистических СМИ, хотя они и работали в том же направлении. Работа выполнена на материалах популярных веб-сайтов, которые принято считать выразителями мнений либерального гражданского общества («Украинская правда», «Левый берег» и «Гордон»).

То есть конфликт стал логичным следствием не столько подъема национализма, сколько вестернизации. И Европарламент, приветствуя в июле 2014 г. успехи украинской армии, дал понять, что на цивилизационных границах Европы эта вестернизация не может походить на практику ведущих европейских стран. При этом радикальный национализм объективно был инструментом, который использовали украинские либералы для достижения победы. Да, он не согласен с такой ролью, пытается быть чем-то большим, чем инструмент. Но все же за разговорами о бандеризации Украины стоит смешение понятий заказчика и исполнителя.

Война в приемлемом формате

Конечно, немало участников Майдана стояли там совсем не за то, чтобы в Киеве проспект Ватутина переименовывался в Шухевича, чтобы на Украину запрещали ввоз записок княгини Дашковой и других российских книг и не хотят выбрасывать из своей жизни Высоцкого и Цоя, как присосавшиеся к ним «щупальца русского мира» (определение главы Института национальной памяти Владимира Вятровича). И голоса таких людей (например, поэта и культуролога Евгении Бильченко) прорываются в информационное пространство. Однако проблема в том, могут ли и эти голоса, вкупе с голосами тех, кто с самого начала был против Майдана, стать политическим фактором?

Думаю, это почти исключено при наиболее вероятном – в настоящий момент – инерционном сценарии, который предполагает развитие тенденций, проявившихся после победы Майдана.

При оценке этого сценария прежде всего надо иметь в виду, что вооруженное противостояние в Донбассе в последние три года перешел в наиболее выгодный для Киева формат – постоянно тлеющего конфликта малой интенсивности.

Такая ситуация объективно предрасполагает видеть в начавшемся в 2014 г. конфликте позитивную для Киева динамику. Сначала Украина без боя проиграла России и пророссийским силам в Крыму. Но на следующем этапе ей удалось локализовать наступление «Русского мира» одним Донбассом, который, правда, не удалось полностью взять под контроль. Итог этой фазы борьбы расценивается как ничья, или проигрыш Украины по очкам. Но Крым-то был проигран нокаутом. После него поражение по очкам – это все равно позитив.

Следующая самая продолжительная фаза противостояния происходит без фактического изменения линии фронта. Однако позитивная динамика для любой из сторон измеряется отнюдь не только переходом под ее контроль новых территорий. Она прежде всего в том, что невозможные ранее для нее действия оказываются возможны и не несут очевидных негативных последствий.

Выполнение политической части Минских соглашений (которые и Киев, и Запад считают навязанными Украине извне) сейчас несравненно призрачнее, нежели казалось в конце 2014–2015 годов. В частности, проект конституционных поправок по децентрализации аннулирован; введена экономическая блокада Донбасса; принят ряд нормативных актов и практических мер по борьбе с «Русским миром» – прекращение авиасообщения и денежных переводов, регламентация ввоза российских книг, запрет на гастроли ряда артистов, фактическая ликвидация закона «Об основах языковой политики», ограничения русского языка на радио, телевидении и в образовании (за исключением начального), дерусификация топонимики, разрушение памятников.

Все эти меры Киев рассматривает как удар по противнику невоенными средствами, и масштаб подобных действий с каждым годом растет. Их логическим развитием стал закон о реинтеграции Донбасса, принятый Верховной радой в нынешнем январе. Его смысл не столько в признании неподконтрольных Киеву территорий оккупированными Россией. Главное в том, что без признания войны с Россией де-юре, закон де-факто это состояние признает.

Подобная позитивная динамика создает настрой, при котором критическая масса общества думает, что Украина как минимум не окажется в столь же тяжелой ситуации, как весной 2014 г., а как максимум – восстановит полный контроль над Донбассом на своих условиях. Политика Запада таким ожиданиям не противоречит: антироссийские санкции сохраняются, публичная критика действий Киева в Донбассе на государственном уровне почти отсутствует, проявляясь лишь в мелких частностях, американское решение о поставках «Джавелинов» – во многом символический жест, который идеально ложится в описанную схему позитивной динамики.

По причинам, о которых уже говорилось выше, Запад не только не высказывается за прямой диалог Киева с Донецком и Луганском, но и считает существующий уровень конфликта с постоянными жертвами явно меньшим злом, чем возможность упрочения самопровозглашенных республик. Это ясно вытекает из заявления главы МИДа Германии Зигмара Габриэля о неприемлемости российского варианта миротворческой миссии ООН, предполагающего разделение сторон на линии фронта и охрану миссии ОБСЕ, ибо для него это означало лишь замораживание конфликта.

Конечно, очень многие из упомянутых выше элементов позитивной для Киева динамики имеют и негативный эффект. Так, существующий формат противостояния предполагает и большие военные расходы, и ограничение связей с Россией, а это существенное бремя для украинской экономики. Однако здесь важно понять баланс позитива и негатива с точки зрения Киева.

Безусловно, мобилизация была напрягающим общество фактором, поскольку могла коснуться почти каждой семьи. Но с конца 2016 г., когда вернулись домой все мобилизованные годом ранее, в конфликте с украинской стороны участвуют исключительно контрактники и профессиональные офицеры. Это ключевая причина, по которой формат боевых действий можно считать приемлемым или по крайней мере не слишком обременительным для украинского общества.

Нынешний масштаб потерь украинской армии не располагает к массовому антивоенному движению, похожему на аналогичное движение в США конца 1960-х годов. Ибо в отношении к численности населения страны масштаб на порядок меньше, чем у американцев во Вьетнаме. Разумеется, экономическое положение Украины куда менее прочное, чем у Соединенных Штатов времен вьетнамской войны. Однако в общественном сознании война – лишь одна из причин экономических проблем (наряду с коррупцией, некомпетентностью власти и т.п.). И нераспространенность идеи мира любой ценой говорит не только о специфике украинского режима, но прежде всего о том, что кризис не воспринимается обществом как катастрофа, а значит, конфликт переведен в удобный для Киева формат.

Этот формат, в частности, означает, что Украина, перефразируя известные слова Троцкого, находится в состоянии и мира, и войны с Россией, пользуясь преимуществами каждого из этих состояний. Так, за одиннадцать месяцев 2017 г. экспорт в Россию вырос на 12%, значит, принес Украине на 360 млн долларов больше, чем год назад. Из России Украина получает 2/3 импортируемого угля, в том числе 80% антрацита, ставшего дефицитным из-за блокады Донбасса.

Разумеется, преимущества войны испарились бы в случае полномасштабного конфликта, но Киев уверен, что до него дело не дойдет. А в таком состоянии, как сейчас, проще мобилизовать общество, уговорить его потерпеть трудности, а главное – форматировать в нужном ключе политическое и информационное поле. Выгодоприобретателями этого переформатирования является не только власть, но и широкий круг партий и политиков, поддержавших Майдан. Так, в электорате «Батькивщины» Юлии Тимошенко и Радикальной партии Олега Ляшко, судя по опросам, заметен сегмент, не поддерживающий ни конфронтацию с Россией, ни нынешнюю политику исторической памяти. Очевидно, что это бывший электорат регионалов и коммунистов, который понял, что наследникам этих партий все равно победить не дадут, а власть может быть разыграна лишь между партиями Майдана. Поэтому они выбирают близкие для себя силы из-за их социальных лозунгов и не обращают внимания на их большую геополитическую и гуманитарную радикальность по сравнению с нынешней властью. Но такой выбор можно делать, лишь не веря, что радикализм приведет к большой войне и катастрофе.

Таким образом, нынешний формат конфликта укрепляет сложившийся на Украине политический режим, который на самом деле ближе всего к режимам ограниченной политической конкуренции, какие, например, имели место в некоторых странах Центральной и Восточной Европы в межвоенное двадцатилетие, а в ряде государств Латинской Америки (Бразилия, Гватемала) – после Второй мировой войны. Существует формальный плюрализм и реальная возможность сменяемости, но претендовать на реальную власть могут лишь силы одного политического спектра; те, кто находится за его пределами, сдерживаются и могут рассчитывать лишь на присутствие в парламенте.

Практика показывает, что подобные режимы могут существовать весьма долго, особенно имея внешнюю поддержку. А ею Киев, безусловно, располагает – если иметь в виду геополитический курс, а не конкретных персоналий у власти. Другое дело, что такая поддержка ограничена – воевать за Украину Запад не будет и помощь масштаба плана Маршалла не даст.

Грузинский сценарий изменения этого режима – вещь теоретически возможная, но маловероятная, ибо ряд обстоятельств препятствует успеху потенциального украинского Иванишвили. Так, на Украине конфликт ощущается острее, ибо она в 2014 г. потеряла территории, которые контролировала все годы независимости, тогда как Грузия утратила контроль над Абхазией в 1993 г., а над Южной Осетией еще раньше и война 08.08.08 лишь показала невозможность их возвращения. Главное же – если Грузия явно проиграла эту войну, то Украина может говорить о позитивной динамике. Кроме того, различия между грузинами и русскими всегда были очевидны, тогда как для Киева нынешний конфликт – это способ перекодирования значительной части населения, формирования нации на основе тезиса «Украина – не Россия». Наконец, эволюцию Грузии не надо преувеличивать. Между Тбилиси и Москвой дипломатические отношения не восстановлены, тогда как между Киевом и Москвой они не разрывались, и, сбавив накал антироссийской риторики, Грузия все равно движется в евроатлантические структуры.

Туда же движется и Украина. Проблемы страны в недалеком будущем очевидно будут нарастать. Уже сейчас из-за миграции на контролируемой Киевом территории осталось менее 30 млн населения (если судить по статистике потребления хлеба), то есть по сравнению с 1991 г. оно сократилось более чем на 40%. К тому же именно сейчас вступает в возраст смертности самое многочисленное поколение, послевоенное, а в возраст рождения детей – самое малочисленное, рожденное в годы независимости. Однако территория страны при этом сохраняет геополитическую ценность, и независимо от формального членства в НАТО Украина в ходе нынешней холодной войны вполне может получить у себя постоянное американское военное присутствие. Точнее – расширить его, ибо еще с весны 2015 г. на Яворовском полигоне длятся постоянно действующие маневры, в которых участвуют несколько тысяч военнослужащих НАТО, из них половина – американцы.

Что же касается самого приема в Альянс, то действительно многие западноевропейские государства выступают против этого, но и не выдвигают и внятной концепции внеблоковости Украины. Объективно такая внеблоковость была бы лучше всего гарантирована спецификой внутреннего устройства государства, когда вступление в военный союз требовало бы консенсуса регионов. Об этом говорил Генри Киссинджер в интервью журналу «Атлантик» в ноябре 2016 г.: «Я предпочитаю независимую Украину вне военных блоков. Если от Украины отделить две области Донбасса, она гарантированно станет постоянно враждебной по отношению к России. Украина тогда останется под властью своей западной части. Решение в том, чтобы дать этим областям Донбасса автономию и право голоса в военных вопросах. Но в остальном оставить их под управлением Украины». Но раз этот голос остается одиноким, значит и в западноевропейских странах отрицательное отношение к вступлению Украины в НАТО – лишь тактический выбор, который может измениться.

Не стоит думать, что само по себе исполнение Минских соглашений создаст такую модель, о которой говорит Киссинджер, ибо на самом деле «право голоса в военных вопросах» – это черта конфедерализации, а статус отдельных районов Донбасса по этим договоренностям и от федерализации далековат.

Поэтому даже при выполнении Минских договоренностей – хотя оно и маловероятно – политический режим вряд ли изменится.

Что же касается русских и русскоязычных жителей Украины, то в условиях невозможности изменения режима электоральным путем они будут стараться адаптироваться к существующей реальности, по крайней мере внешне.

Описанный инерционный сценарий, как я уже сказал, является базовым и наиболее вероятным. Однако он не единственно возможный из-за слабости украинского государства (в частности из-за роста влияния правых радикалов, которые могут стать параллельной властью), нестабильной ситуации в мире и непредсказуемости политики России, которая может счесть, что Киев нарушил некие установленные ею красные линии. В случае же обвала этого государства из-за внешних факторов идентификация большой части его нынешнего населения может достаточно быстро измениться, о чем говорит опыт как ХVII столетия, так и недавних десятилетий.

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 9 апреля 2018 > № 2579563 Алексей Попов

Прогулки с мечтателями

Перечитывая заново: недооцененные мысли Леонида Кучмы

Глеб Павловский – президент Фонда эффективной политики.

Резюме Отличие украинских угроз от того, что именуют «угрозами» в России, – их прямая, остро пережитая актуальность. Военная и экономическая нестабильность, деиндустриализация и риск столкновения с «щирыми патриотами», безудержный криминал и «политикум», дружно забалтывающий проблемы. В отличие от России, будущего Украина не боится – и движения к нему не боится. Ее настоящее опасней любого будущего.

В середине 1990-х наивных годов художники Комар и Меламид осуществили проект на грани страноведения и искусства. Он назывался «Выбор народа». Для этого заказали основательные исследования того, как жители разных стран представляют себе идеальную картину, картину-мечту. Опрос был весьма детальным и касался всего – жанра, тематики, колорита и даже размера картины. (Исследование проводилось фирмой «УЛТЕКС» по критериям международной организации маркетинговых фирм ESOMAR.) По его результатам художники брались за кисть – и писали картину, материализуя мечты народов.

Полотна выходили весьма различные. Так, например, русской мечтой оказалось «Явление Христа медведю» – что сегодня, 20 лет спустя, может показаться пророческим. Но самым необычным оказался пейзаж мечты украинца: леса, холмы и воды, белая хатка – истинно райский мир… без единого человека. Украинская мечта, единственная из всех народов, оказалась безлюдна.

Пустынный жизненный мир украинца мог означать что угодно, например – бегство от несносной украинской сложности в места, удаленные от всего, что болит и мешает быть нацией. Мечта о краях без предательства и измены – «зрады». Вековечное стремление Украины в Европу – это еще и жажда жизни в расчищенном безопасном ландшафте, к примеру таком: «Леса на горизонте, веселые пойменные луга, двадцать оттенков зеленого, простор, облака, влага, стрекозы, птицы, ветерок, восторг Божьего мира». Еще одно описание полотна Комара и Меламида? Нет, это украинский президент вспоминает свои родные места. (Здесь и далее курсивом выделены цитаты из книги Л. Кучмы «Украина – не Россия», М., 2003.)

Забытая книга

Ровно 15 лет назад президент Леонид Кучма сообщил Украине, что написал объемный историко-философский труд. Через полгода книга вышла на русском языке, на котором и была написана; автор лично представил ее в Москве. «Украина – не Россия» – дерзкое название тогда вызвало сенсацию, но ненадолго. Шли бурные времена. «Оранжевая революция» с последующими годами нестабильности, а затем новый Евромайдан и войны на востоке Украины стерли память о книге. Ее не прочли отчасти из-за раздражающего названия – глянув на обложку, решали, что содержание ясно и без того. Поучительный том миновал политический класс обеих стран накануне того, как они вошли в полосу конфликтов. И зря: Леонид Кучма надиктовал незаурядный политический трактат. Книга с более масштабной амбицией, чем то, к чему готовились мелочные элиты «нулевых».

Мое эссе – своего рода рецензия на политические мечты Украины о ее будущем. Я не затрагивал кейсов текущей политики, а лишь ряд нюансов, сегодня кажущихся вне мейнстрима. Старая книга Кучмы подвернулась мне под руку, как удобный гид по переулкам украинской мечты, ведь «украинский характер – сплошь и рядом мечтательный, склонный к перепадам настроения».

Мечта о двуедином народе

Украина в России считалась незаграницей. «Русский и украинский народы – это практически один народ». Часто повторяемый тезис оказался опасной гипотезой, если вспомнить о глубокой разнице поведения украинцев и русских в политике за последние 30 лет. Предположение, будто со всем этим Россия смогла бы справиться, ни на чем не основано, что показал 2004 и 2014 годы. А ведь еще до того, как распространилась мантра о «двуедином народе», Кучма предупреждал: «Нужно и полезно констатировать, напоминать и разъяснять, что Украина – не продолжение и не филиал России и вообще не Россия». Предупреждение осталось втуне. Все годы независимого существования ни в России, ни на Украине не велись политически значимые исследования друг друга. «Страны-сестры» ничего друг о друге не знали. Объяснить ли это революционными потрясениями, нехваткой финансирования или интереса, но 15 лет взаимное незнание укреплялось, пока не оборвалось «нежданной» революцией 2004 г. и первым Майданом. Как холодно отметил писатель Евгений Гришковец,

«Феномен заключается в том, что эмигрировала целая страна. Эмигрировала, разумеется, оставаясь в своих исторических и географических пределах. Но эмигрировала, то есть оторвалась, ушла, уехала, улетела… Разговоры и заклинания о том, что мы – братские народы, что нет никого нас ближе и неизбежно сближение и возвращение запутавшейся и обманутой Украины – все это глупости. Эмигранты не возвращаются».

В отличие от стран Восточного блока, Россия и Украина никогда не считали себя «похищенной Европой», и, отколовшись от СССР, в нее не вернулись. Европа не стала нам заново обретенной родиной, напротив – обе страны потеряли вход в большой мир. Сложилось два бездомных сознания, ревниво и огорченно всматривавшиеся друг в друга. Миры, затерянные один для другого. «Истина, что украинцы и русские – разные народы, для многих все еще не очевидна».

Мечта независимости

Подобно Австро-Венгрии, Советский Союз на склоне лет был дуалистической русско-украинской сверхдержавой. Скрытый дуализм последнего 30-летия, связанный с именами Хрущёва и Брежнева, отмечен доминированием украинских элит в Кремле. Леонид Кучма справедливо говорит, что «советский большевизм был нашим совместным творчеством, совместным наивным и злосчастным порывом к светлому будущему». Украинцы мечтали о независимости давно, а получили случайно. Независимая Украина вошла в 1990-е гг. с чувством приобретения, ведь независимость всегда – приток символического социального капитала и перераспределение административной ренты. Но это не захватывает всех поровну и создает новые противоречия – с теми, кто не получил ничего или лишился прежнего. Новообретенный суверенитет не компенсировал бытовых неурядиц.

Приезжавшему в Киев советских лет трудно было не отметить большую, чем в городах России, роль устроенного приватного быта. Конец Союза обратил частный статус в единственный. Сытная приватность, выглядевшая самодостаточной и позволявшая украинцу мечтать о чем-то большем, рухнула в нищую повседневность, не компенсированную ничем. Символика сбывшейся мечты о независимой Украине выглядела слабо на фоне мощных российских компенсаций. Казалось, что русские бежали от СССР с большей прибылью. Суверенная Украина утратила профессиональную медиаэлиту центральных СМИ, потеряла профессиональную дипломатическую службу и профессиональное ядро силовиков. Страна выпала и из мирового имиджевого шлейфа русской культуры. «Украина была частью имперской метрополии, а украинцы – частью имперской нации». Но капитал сверхдержавности отошел к России вместе с символическими авуарами и кадрами общеимперской элиты. А ведь еще у Москвы была сырьевая рента, по отношению к которой украинская «транзитная» смотрелась нищенски.

Все девяностые годы Россия огорчала (и соблазняла) Украину запасами своих имперско-советских ресурсов, внутренних и внешних. Но более всего Украине недоставало собственных позитивных историй успеха. И в новых свойствах раннего путинского режима украинец распознал то, чего недоставало его стране. Владимир Путин выглядел эталоном sucсess storу для Украины. Возникала украинская путинская мечта.

Мечта об украинском Путине

Аналитики неизменно отмечают отсутствие на Украине русского комплекса сильной державной власти. По достижении независимости здесь возникла развилка: в чем основание украинского единства – в нации, то есть в языке, или в государстве, то есть во власти?

В девяностые городская среда независимой Украины и ее публичность выглядели значительно отставшими от российской столичной среды. Украинский тип ресентимента диктовал постколониальный стиль политики. В лаге «отставания» поселилась заместительная утопия, где Россия стала эталоном успеха. Одна из предпосылок катастрофы кучмовской Украины – «ксерокс-модель»: упрямое копирование московских технологий. Даже создание никчемной партии власти под именем «За единую Украину!» несомненно вдохновлялось образом «Единой России». Еще сильней сказалось влияние образа Путина на украинские элиты. В нем увидели мага и волшебника власти, который решит любую проблему, возместив украинцу мучительный дефицит силы.

С начала нулевых в Киеве утверждается мем «Украине нужен собственный Путин». Характерно свидетельство об этом украинского оппозиционного политика, некогда руководителя штаба Ющенко Романа Бессмертных.

«Летом 2002 г. социологи из Киева показали: основным содержанием будущей президентской кампании должна быть ставка на “украинского Путина”... Образ нравился 72% избирателей… Даже политики-либералы повелись на определение “сильная рука”. Самообман украинского истеблишмента сейчас понятен. А летом 2002-го по штабам как марево разлилось: “Нужен свой Путин!”»

Мечта о «Европе вдвоем»

«…Любят спрашивать: “Идем ли мы в Европу вместе с Россией или нет?”. Из-за размытости вопроса на него можно ответить и “да”, и “нет”… Что значит “идем в Европу вместе”? Это не лозунг и не заклинание, это констатация факта в самом его общем виде. Того факта, что и Украина, и Россия ясно обозначили совпадающий европейский выбор. Для Украины он полностью органичен, это ее цивилизационный выбор, сделанный в глубокой древности и, как говорится, никогда никем не отмененный. Мотивы России не столь очевидны»

Консенсус в политикуме «Однажды Украина войдет в Европу» почти не подвергался сомнению на Украине, но никогда не был популярен в российских элитах. Из России Европа не выглядела решением чего бы то ни было. Из Украины Европа казалась решением всего. Украинский проевропейский политик – тот, кто заявляет, что берется «привести Украину в Европу». В спектре политикума все, так или иначе, предлагают «пути в Европу». Политический бестиарий Украины – проводники в Европу, выдающиеся украинские европейцы в культуре и в бизнесе, и, разумеется, враги Европы, заполняют весь украинский ландшафт.

В 2004 г. Россия действительно попыталась использовать украинский транзит власти для стратегического перехвата – «Вдвоем в Европу!». Предполагалось сделать Россию контролером исполнения украинских еврообязательств. Но какие инструменты могли быть для этого? Развивая проект «Вдвоем в Европу!», Россия не стремилась к инкорпорации в порядок жизни западных сообществ. «Вдвоем» – означало со спутавшимися русско-украинскими сговорами, с их темноватыми подвалами. Войти в Европу так, чтоб Европа превратилась в вип-разновидность СНГ. В 2004 г. политический проект «Вдвоем в Европу» рухнул окончательно. Евгений Головаха: «Украинская элита, кроме маргинальной части, очень бы поприветствовала совместный с Россией поход в Европу. Однако о совместном марше сейчас уже трудно говорить» (2007).

Мечта о границе, или «две Украины»

«Мысль о границе никогда не переставала будоражить меня вплоть до окончания школы, и долгое время я был твердо убежден, что для взрослых это тоже игра… Пусть это была игра, но ведь была же какая-то причина, почему у такого сознательного комсомольца возникали подобные видения? Я никогда не задумывался об этой причине всерьез, но странный образ границы был отчего-то всегда рядом».

Колоссальную популярность приобрел выдвинутый в первые годы независимости философом Мыколой Рябчуком тезис о «двух Украинах» – подлинной и советизированной, галицийской и «восточной». Граждане делились на креолов и автохтонов. Но каким образом за четверть века избирательных и политических кампаний различия украинских земель и областей не изгладились, а напротив, стали непреодолимыми, пока не привели к мятежу на Востоке?

Представление об Украине как стране-мечте влекло за собой поиск виновников провала этой украинской мечты и криминализацию своих внутренних меньшинств. Все украинские национализмы были унитарными, внедрялись силой власти аппаратно, встречая при этом сопротивление. Тезис о двух Украинах – проекция административного унитаризма на воображаемое единство страны. Территориальные линии внутриукраинского раскола прошли по меже согласия или несогласия, признания либо непризнания внедряемого сверху «национального идентитета» Украины.

Закапсулированность украинской общественности выражена в феномене политикума – единого наименования для всех, кто занимается политикой либо рассуждает о ней. Стиль рассуждения политикума о будущем Украины – бегство от сложности своей страны, с выпадами в адрес целых классов и регионов, с намерением страну упростить, унитарно выровнять.

Украина – страна, внутри которой ее «политикум» определяет на местности границы внутренней идентичности «украинства». Отсюда тяга к территориальной сепарации «внутренних европейцев» от «внутренних азиатов». По мнению некоторых, внутренняя Европа Украины кончается на реке Збруч. Обвиняемыми оказывались донецкие, крымчане и Россия – люди за внутренней чертой. Характерная считалка львовского журналиста Остапа Дроздова:

«Украина плюс Галиция равно Европа. Украина минус Галиция равно Донбасс. Украина плюс Донбасс равно Донбасс…».

Внутри Украины «восточные» и «донецкие» жители описывались как второстепенные и худшие. И здесь опять возникает уравнение: где русскоговорящие, там «зрада». Политизация страны форсировала внутреннюю непримиримость. В России аналогичную фазу отдаленно можно искать разве что в 1991–1993 годы.

Мечта о деньгах и украинская вертикаль власти

С 1991 г. все киевские власти искали мотив для гражданина быть украинцем. Леонид Кучма таким мотивом выбрал выгоду и на этом выстроил вертикаль власти. В своей книге президент отметил склонность украинского характера к «ориентации на накопление». Это и был его принцип строительства власти – диктатура накоплений стала основанием украинской вертикали. Президент реорганизовал власть в вертикально интегрированную систему доступа к собственности сверху донизу. Преодолевая раскол двух Украин, Кучма строил общую пирамиду собственников, таким образом приучая их к национальной соборности. С нескрываемой симпатией автор «Украина – не Россия» вспоминает «Мой земляк, всегда добивавшийся своего, любил повторять, глубоко пряча улыбку: “Ми люди бiднi, ми люди темнi, нам аби грошi та харчи хорошi”». Государство Кучмы было проектом nation building через материальную выгоду. Но отсюда происходит и национальная модель коррупции, более озабоченная моментальной ликвидностью, чем властью в государстве.

Украинская и российская коррупция воспроизводят очень разные системы власти. Здесь отсутствует псевдогосударственная стыдливость русских и лицемерный ритуал непрямого согласия (то есть вербовки). Предложение делают прямо и немедленно его принимают. О феномене мгновенной продажности едва назначенного министра говорит Порошенко в интервью Колесникову. В отличие от русской модели сделки, «окэшивание» полностью закрывает вопрос, не задевая властных балансов.

Известный кейс перекупки голосов в апреле 2004 года. Голосование, уже почти выигранное Кучмой, было сорвано перекупкой десяти депутатских карточек за открыто названную сумму наличными, которая была собрана и выплачена немедленно (свидетельство Порошенко Колесникову). Не менее знаменит кейс с премьером Украины, у которого откупили выгодную для него политическую схему за миллиард долларов. В книге Михаила Зыгаря приведена ссылка на сильнейшие подозрения Кремля в «выиграл “тендер”, то есть предложил Кучме самую крупную сумму».

И все же несколько раз казалось, что государство Кучмы вот-вот заработает. Даже накануне Евромайдана конфликт Партии регионов («голубых») и оппозиции («оранжевых») еще мог перейти в устойчивую парламентскую фазу, чему помешала мстительность и жадность преемника.

«Он что, сделал это из корысти? Он, один из самых богатых людей Европы? Или, может быть, из легкомыслия? Такой многоопытный... и уже сделав максимально возможную для себя карьеру? Но, может быть, он просто решил примкнуть к явно побеждающей стороне?» Кучма пишет такое вовсе не о Януковиче, которого сам и двинул в преемники. В 2003 г. он пишет это о другом своем герое – защищает Мазепу. Став лидером востока Украины, а затем ее президентом, Виктор Янукович подобно гетману Мазепе стал необычайно и подозрительно богат. Столь же коварный, но куда менее храбрый, чем гетман, он кажется примером «настоящего украинца», согласно автору книги отмеченного «ориентацией на накопление». Но этот-то украинский накопитель и взорвал государство Кучмы.

Мечта о немыслимом

«Наш человек постоянно опасается подвоха и обмана… даже несколько бравирует своей недоверчивостью. Но на что направлена его недоверчивость? На предметы и обстоятельства более или менее обычные и приземленные. А вот в вещи немыслимые он способен поверить с легкостью и даже с радостью». Украина трижды побывала в точке, когда ее мечты становились былью. Пустой ландшафт заселялся надеждами, и казалось, что будущее начинается сегодня. Впервые – в августе 1991 г., когда старинная мечта о независимости вдруг была востребована киевской партноменклатурой как модуль спасительного отрыва от ельцинской Москвы. Второй раз – осенью 2004 г., когда на улицах Киева разыгрывались драматичные сцены единения сановников Кучмы с народом в оранжевых шарфах. И третий раз, когда бегство президента Януковича в феврале 2014 г. вызвало умопомрачительный геополитический шквал в Европе.

Что же происходит с этой удивительной страной, которая будто сама себя не признает и все пытается обновиться, стать другой? Ее мечты осуществляются, но в необычном виде. Вот и мечта о внутренней границе «двух Украин» осуществилась, да настолько, что на внутренних границах вот-вот окажутся силы ООН. Пацифистская демобилизованная Украина ушла в прошлое, а еще лет пять назад это сочли бы невозможным. Мечта о сильном национальном большинстве, тоже, казалось, невозможная никогда, реализуется в новых границах «малой Украины».

Мечта о подавляющем большинстве

Революции, независимо от первоначального пафоса, всегда ведут к унификации своих стран. Украина не стала исключением. Мягкая вертикаль Леонида Кучмы, копившего государственный капитал, приучая земли Украины друг к другу, надломилась в «оранжевой революции» и окончательно рухнула с бегством Януковича. В дни «революции достоинства» Питер Померанцев говорил, что постмодернизм, развитый в путинской России, закончился в Украине на Евромайдане. Пока не видно, что это так, хотя постмодерновая «верткость» Системы РФ подверглась жестокому испытанию Украиной. А Украину «гибридная война» толкнула на русский путь.

После оборванной революции 2013–2014 гг. и потери территорий Украина оказалась в ситуации экзистенциального вызова. Состояние, сходное с тем, что Российская Федерация испытала после 1991–1993 годов. Удивительно ли, что киевская власть прибегла к сходным методикам выживания? Провоцирование западной помощи через симулируемую нестабильность. Внешне непокорный, но скрыто манипулируемый парламент. Удержание регионов в лояльности через предоставление им доступа к бюджету. Полувоенные структуры, лоббирующие интересы сильных домов – всё это мы повидали в России. Параллелизм в развитии наших обществ удивляет, ведь при такой остроте противостояния заимствований быть не должно. Конвергенция политик России и Украины выявляет глубинную связь наших стран.

Фактор симметрии правящих элит России и Украины – стремление сегрегировать население на граждан значимых и излишних. Раньше или поздней, в России и на Украине это привело к идее создания «подавляющего большинства». Если в России к этому вел отказ от политики «путинского консенсуса» 2000-х гг., то на Украине – отказ от территориальной соборности.

«“Украинским украинцам” пора привыкнуть к тому, что они – подавляющее большинство в государстве и поэтому несут за него особую ответственность. Должны вести себя не как столетиями униженное меньшинство, а как большинство, осознающее свои права, и прежде всего – обязанности» (Игорь Грымов и Мирослав Чех, «Национальный вопрос: Украина как Европа»). Бюрократическая вертикаль Кучмы из места консенсуса превратилась в рычаг военно-административной и языковой унификации Украины. Порошенко движется «от Кучмы к Путину», используя внутреннюю войну для разглаживания той прежней, сложной Украины.

Экстраординарность «малой Украины» превращается в не произносимую вслух, но общепринятую аксиому, подводя к идее «подавляющего большинства» по-украински. Харьковский поэт Сергей Жадан пишет: «Оказывается, наше достоинство распространяется лишь на тех, кто в большинстве. На тех же, кто оказался в меньшинстве, оно не распространяется. Им достаются скорее наше высокомерие и невнимание, наша злость и наши страхи».

Вчера казалось, что это немыслимо. Сегодня Порошенко применяет военный коридор возможностей, как некогда использовал его Путин, но в другой технике игры. Шаг за шагом он освобождает себя от обременений старых олигархических схем и договоренностей. Поддерживает восхождение силовых элит «военного времени», дополняя прикормом региональных властей (не за счет сырьевых доходов, как в России, а частично децентрализуя бюджет). Когда порошенкова политика вертикали сомкнется с ресентиментом «подавляющего большинства», украинская власть приобретет иное основание, в чем-то аналогичное российской Системе.

Мечта о новой национальной элите

Книга Кучмы, необычная для правителей Евровостока рефлексия проблематичности своего государственного проекта, была написана, когда президент имел основания считать проект состоявшимся. Представляя ее в Москве в сентябре 2003 г., он верил, что украинское государство построено, и осталось лишь создать для него украинцев. Но выстроенная Кучмой вертикаль зашаталась еще до конца его президентского срока. Работа по созданию украинца перешла в чужие руки.

«Майдан был своего рода машинкой по переработке этнических русских, этнических евреев, этнических украинцев, наконец, в украинцев политических» (Андрий Мокроусов, «ОЗ», 2007). Проблема лишь в том, что рабочий режим «машинки» не совпадает с украинской государственностью.

Циничному мему «революция – это сто тысяч новых вакансий» более двухсот лет. Украинская ситуация позволяет заглянуть в микрополитику революции. Разрушение старых систем – карьерный лифт новой. Умножение внутренних фронтов и парамилитарных группировок, с ними связанных, запустило карьерный эскалатор. По аналогии с «путинским консенсусом» 2000-х, на Украине сложился невольный консенсус, обосновываемый войной. Вынужденный военный консенсус почти невозможно оспорить. А это открывает ход его носителям, представляющим себя как новую национальную элиту. Те, кого Кучма 15 лет назад припечатал – «профессиональные украинцы», сегодня составляют актив Системы Украина.

Мечта о национальном триумфе: Система Украина

Перед тройным вызовом – революции в столице, России в Крыму и мятежа на Востоке нет ни возможности увильнуть, ни нужды доказывать, что ситуация чрезвычайна. Столкнувшись с буквальной необходимостью выживать, власть на Евровостоке становится экстраординарной. Она чрезвычайна уже четыре года, и на будущее сохранит ту же чрезвычайность. Это главный пароль, месседж и мотив Системы Украина.

«Мы видим в мирное время сосуществование конституционного правления с практиками чрезвычайных ситуаций, уподобляющих в духе прежних милитаризаций мирное время военному, но при этом действие конституционных норм не приостанавливается, а их нарушения, включая законодательные, стали фактической нормой» (Игорь Клямкин, «Россия и Украина (2014–2017)», предисловие к книге «Какая дорога ведет к праву?», публикация на сайте Гефтер.ру).

Европеизм больше не делит Украину надвое. Он превратился в государственную доктрину, удобную уже тем, что «Европа» – самый краткий и неопределенный пароль. Впрочем, никакой европеизации, кроме той, что присутствовала на Украине раньше, не происходит. Зато есть новое основание для власти. Государство Кучмы медленно и трудно собирало Украину вокруг целей выгоды в обстановке инертного миролюбия. То было государство национальной демобилизации. Только такое могло отступать перед бойцами Майдана или «вежливыми людьми» в Крыму. Но теперь его больше нет.

Проект соборной демобилизации рухнул, а на его месте возникли большие возможности. Появилось место для центральной власти, не обязанной больше вступать в сделку с другими силами на каждом шагу. И эта власть, что очень важно, не обязана быть излишне европейской, ведь она и так защищает Европу. Она стоит у ее границ как страж. Она распоряжается оставшейся территорией Украины как единым целым потому, что территория – все, что у нее осталось. Нет больше нужды вступать в диалог, нет нужды мириться с противниками. А вокруг много организованных людей с боевым опытом, которых при необходимости всегда легко привлечь. В руках властей они удобный полуавтономный объект управления.

Эксклюзивным объектом власти – ее опеки над страной и ее предприимчивости на мировых рынках – становится «деловое» распоряжение Украиной как уникальным интегрированным ресурсом. Такую страну легко перемещать из статуса суверенного национального тела в модус распоряжаемой собственности и даже товара. Или в ресурс военной импровизации группы лиц, также монетизируемый. Становится возможным возникновение у Системы РФ патологического двойника в виде Системы Украина.

Украина теперь другая страна. Она кое-чему научилась у «старшей сестры». Прежде всего тому, что на «землях зрады» надо стать глобальной вещью, чтоб уцелеть рядом с другой глобальной. До вызова России Украина была лишь малой страной – теперь она важное евроатлантическое достояние. Идея нового сдерживания России – подарок для постройки неопутинской вертикали власти на Украине, и этот подарок будет использован. Система Украина – уже не нация в Европе, а бастион в Трансатлантике. Стратегически важный плацдарм вправе рассчитывать на разнообразную помощь, от финансовой до военной. Низкую эффективность экономической помощи легко оправдать стратегической ее важностью. (Впрочем, так же поступала и ельцинская Россия в 1990-х.) Повышать свою стратегическую капитализацию легче всего, создавая кризисы и управляя ими. А с таким кризисным мультипликатором, как Россия с «мировым Путиным», топлива украинской Системе хватит надолго.

Мечта о творении из ничего, или Нация start up

Кучма цитирует Винниченко, писавшего о временах первой независимости УНР: «Мы были подобны богам, пытавшимся создать из ничего новый мир», и комментирует их: «Мало кто поймет его слова о “новом мире” из “ничего” так же хорошо, как я». Отличие украинских угроз от того, что именуют «угрозами» в России, – их прямая, остро пережитая актуальность. Военная и экономическая нестабильность, деиндустриализация и риск столкновения с «щирыми патриотами», безудержный криминал и «политикум», дружно забалтывающий проблемы. В отличие от России, будущего Украина не боится – и движения к нему не боятся. Настоящее опасней любого будущего.

То, что в России именуют «гаражной экономикой», на Украине зовется «стартап». Чрезмерная неэффективность государственного управления в экономике открывает эффективным амбициозным группам коридоры роста. Куда не двинешься – всюду найдешь ресурсы, и все для них выглядит как ресурс. Среда стартапов уже не станет ни «внутренней Европой», ни «внутренней Малороссией»: молодые вне олдскульной игры в «две Украины». Они люди из ниоткуда, то есть, собственно говоря, европейцы.

Киев торопит построение нового мобилизованного мира «из ничего». Строит его, кстати, то же кучмовское чиновничество. Здесь формируется завязь «Системы Украина». Отсюда доносятся пафосные сентименты о национальном триумфе, беззаветной борьбе с Путиным и рапорты о «неуклонной европеизации Украины». Здесь ведут неустанную борьбу со следами присутствия России: именами, топонимами, монументами и русским языком. Одержимая мечтой о границе, старая элита возводит новые фильтры и стены, чтоб не просочился «москаль». Ничего необычного – пароксизм военного состояния. Но одновременно в стране происходит нечто иное.

Пока пограничники гонялись за Кобзоном и Лолитой Милявской, хитом российской школоты-2017 стала украинская группа «Грибы» с песней «Между нами тает лед» (165 млн просмотров). Аудитории концертов модной киевлянки Луны (адовый дизайн-гибрид нормкора и Gosha Rubchinskiy) демобилизуют любые фронты. Молодые украинцы побеждают в номинациях российских премий. Летом 2017 г. Фонд Фридриха Эберта совместно с Центром Новая Европа провел обширное социологическое исследование молодежи 14–29 лет – 8 млн, примерно 20% населения Украины – «Украинское поколение Z: ценности и ориентиры». Эксперты заметят в этом некое микширование. Обычно принято различать т.н. «поколение Y» (начала 1980-х–1990-х гг. рождения) и «поколение Z» , рожденных между серединой 1990-х и «нулевых». Но авторы исследования полагают, что украинская поколенческая коалиция собирается именно вокруг поколения Z, которое «будет принимать ключевые решения в государстве в 2030 году».

Различимо раздвоение путей поколенческих коалиций. Власть – у союза советских старцев-бэбибумеров (к ней относится и Леонид Кучма) с поколением X, или рожденных в 1963–1982 годах. Здесь твердыня государственников old school. Заняв выгодные позиции и говоря о nation building, они имеют в виду финансирование своих должностей. Им противостоит новый альянс, поколения Y с поколением Z. Два поколения, возможно, строят разные Украины. Но в конце концов Украиной станет что-то одно.

В исследовании немало интересного. Так, меняется казалось бы вечная двойственность архитектуры страны. Место галицийского Запада, прежде эталона украинства, занял украинский Север. А что с мечтой о Европе?

«Молодежь Украины восхищается Европейским союзом, но не доверяет ему. Это недоверие является результатом убежденности в том, что Украину в ЕС не ждут, а членство является скорее мечтой, чем достижимой целью» («Украинское поколение Z: ценности и ориентиры». Киев. 2017). Старые мечты утратили власть над новыми украинцами, у них свои позитивные виды на будущее.

Киевские офисы стартаперов поколения Z поражают чистотой, тишиной и немосковским уютом. Они регистрируют свои предприятия в Польше или Сингапуре, работают на Украине и обходят фронты с помощью современных коммуникаторов. Для тех, кто отрицает невозможность работать удаленно, конфликт «внутренней Европы» с «внутренней Евразией» – абстракция. Герой для них не гетман Мазепа, а родившийся в Киеве Ян Кум, основатель WhatsApp.

Новое поколение Украины видит родину как баланс работы и личной жизни. Уверенность в себе – их главный критерий. Они обожают менять свои рабочие позиции внутри корпорации. Z более требовательны к жизни, лояльней френдам в сетях, чем политическому руководству, и требуют лояльности к себе от страны. Как и старцы-создатели независимой Украины, они не чужды ревности. Но ревнуют не к России (сама мысль о таком их насмешит), а к френдам на вечеринке, которую вдруг прощелкал. «Две Украины» Востока и Запада для них перестали существовать. Былую славу политтехнологов перехватили парни, умеющие связывать менеджеров, ученых и украинских плутократов. Творцы региональных инвестиционных экосистем. Тысячи украинских стартапов, некоторые из которых оцениваются в десятки и сотни миллионов долларов, вырастают, сказал бы Винниченко, «из ничего».

Возникает более интересная Украина. Здесь не ждут принятия европейских acquis communautaire и оптимальных условий. То, что одним кризис, другим – упоительная широта возможностей. Украина двух революций и четырех президентов доказала тщету следования стандартам «с точностью до двух вареников», как шутил у себя в книге инженер-конструктор Кучма.

Книга «Украина – не Россия» честно резюмирует: «мы до сих пор не до конца поняли, кто мы такие». Пустота полотна Комара и Меламида – целина отложенного будущего. Украина еще не вышла из роли европейского маргинала, мечтающего о невозможном. Но что такое невозможное? «Читая разного рода прогнозы, я не перестаю удивляться тому, как легко оракулы обращаются со словами “всегда” и “никогда”. У них на глазах целый мир к востоку от Одера полностью переменился за какие-то 10–12 лет, жизнь сотен миллионов людей стала совершенно другой, но оракулов это ничему не научило, они по-прежнему лишены воображения…».

Лаку-Лабарт отмечал, что неспособность Германии стать нацией и создать национальное государство сделала ее в ХХ веке средоточием мысли о Европе. Это можно сказать и об Украине, где европеизм проявляется в пробелах, паузах и мучительных недостройках идентичности. Неполнота национального государства как мотив тяги к Европе. Картина народной мечты о пустом пространстве – возможно, предвкушение европейской нации startup.

Поколение украинцев, которое сегодня вступает во взрослую жизнь, к 2030 г. будет уже в силе и славе. К тому времени полувоенная Система Украина, выполнив все что может, сама будет выглядеть архаично. Ревизия этого сундука недостижимых мечтаний едва ли отнимет у поколения Z много сил.

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 9 апреля 2018 > № 2579562 Глеб Павловский

Украина не отпускает российских рыбаков.

Капитан сейнера «Норд» по решению украинского суда арестован на два месяца и помещен в изолятор временного задержания в Херсоне. Команду судна, пытавшуюся покинуть Украину, не пропустили через границу.

Министр иностранных дел России Сергей Лавров 6 апреля сообщил, что с украинской стороной по вопросу освобождения экипажа «Норда» поддерживаются контакты. «Контакт идет, – отметил руководитель внешнеполитического ведомства. – Об этом регулярно информируют наши пограничники, МИД. Вся эта информация официально распространяется».

Глава Республики Крым Сергей Аксенов написал на своей странице в сети «Фейсбук» о встрече с родными моряков и прокомментировал ситуацию с задержанием «Норда», сообщает корреспондент Fishnews. «Хочу еще раз подчеркнуть: экипаж судна – граждане Российской Федерации, паспорта выданы им государственными органами РФ в российском Крыму. Мы своих граждан не бросаем, держим ситуацию на контроле», – заявил глава региона. По его мнению, ответ на агрессивные действия Киева в отношении российских моряков должен быть жестким. «Нынешний украинский режим понимает только язык силы. Наше миролюбие они воспринимают как слабость», – подчеркнул Сергей Аксенов.

«Правительство Крыма перечислило материальную помощь в размере 100 тыс. семьям членов экипажа сейнера «Норд», - написал глава республики. - Наши адвокаты работают на месте».

Между тем 6 апреля Херсонский горсуд рассмотрел вопрос об избрании меры пресечения в отношении капитана судна Владимира Горбенко. Капитана хотят привлечь к уголовной ответственности за нарушение экипажем «Норда» порядка въезда-выезда на «временно оккупированную территорию Украины», а также за ведение «незаконного промысла» в Азовском море.

Суд постановил заключить Владимира Горбенко под стражу до 31 мая с возможностью внесения залога 35,24 тыс. гривен (около 1,35 тыс. долларов). Об этом написала уполномоченная Верховной Рады Украины по правам человека Людмила Денисова. По информации ряда СМИ, адвокаты уже внесли залог.

7 апреля вечером экипаж без капитана был задержан украинскими пограничниками в автомобильном пункте пропуска Гоптовка в Харьковской области. По информации Госпогранслужбы Украины, вывезти рыбаков пытались сотрудники Генконсульства России под прикрытием дипломатического иммунитета. «Во время пограничного контроля лица, которые ехали как пассажиры, вместо паспортных документов предъявили свидетельства на возвращение в РФ», – говорится в сообщении. Пограничники заявили, что члены команды являются гражданами Украины и в связи с отсутствием «надлежащих документов для пересечения границы» были возвращены обратно.

Сейчас экипаж «Норда» находится в гостинице в Харькове вместе с адвокатом и российским консулом, рассказала «Комсомольской правде» супруга помощника капитана судна Татьяна Савельева. По ее словам, экипаж не хотел оставлять своего капитана, который в настоящее время все ее находится под стражей, несмотря на внесенный залог. Но моряки получили рекомендацию покинуть территорию Украины, пока есть такая возможность.

Украинский сайт "Миротворец" внес в свою базу данных посла России в Австрии Дмитрия Любинского "за организацию и участие в антиукраинских акциях Femen в Австрии", сообщил в понедельник пресс-секретарь российского посольства Булат Хайдаров.

В феврале активистка организации Femen устроила акцию против президента Украины Петра Порошенко, когда он посещал Венский бал. Женщина оголила грудь, на которой был черной краской нанесен обращенный к украинскому президенту призыв на английском языке, с использованием нецензурного выражения, удалиться со светского мероприятия.

Пресс-секретарь посольства отметил, что вскоре после акции первый вице-спикер Верховной рады Украины Ирина Геращенко, ложно ссылаясь на австрийские СМИ, заявила, что акция Femen была инспирирована послом России в Австрии.

"На основании "доноса" Ирины Геращенко печально известный сайт борцов с врагами Украины "Миротворец" внес в свои списки имя главы российской дипмиссии в Вене. Сами соврали – сами испугались и поверили", — написал Хайдаров на своей странице в Facebook, сопроводив запись ссылкой на соответствующую страницу сайта.

Сам посол на просьбу РИА Новости прокомментировать включение в списки "Миротворца" заявил, что глупости не комментирует.

Сайт "Миротворец" известен скандальными публикациями, в которых обнародует данные журналистов, ополченцев из самопровозглашенных ДНР и ЛНР и других граждан, которых называет "изменниками родины". Весной 2016 года "Миротворец" опубликовал списки журналистов, в том числе иностранных, которые получали аккредитацию ДНР и ЛНР, с указанием их контактных данных, после чего в адрес некоторых из них поступали угрозы.

Бывшая тогда представителем ОБСЕ по свободе СМИ Дунья Миятович назвала публикацию "тревожным шагом, который может еще больше поставить под угрозу безопасность журналистов". Действия владельцев сайта "Миротворец" раскритиковала и официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. Она назвала публикацию "прямым призывом к расправе над журналистами".

Экс-президент Грузии Михаил Саакашвили через социальную сеть Facebook призвал оппозицию объединиться для борьбы с правящей партией "Грузинская мечта – демократическая Грузия" и ее основателем Бидзиной Иванишвили.

"Иванишвили — враг Грузии, и Грузия находится перед угрозой уничтожения. Хочу призвать все оппозиционные силы, которые не продались, пока есть время, давайте объединимся. Отложим в сторону все различия, и у нас получатся большие перемены в этом году и спасение Грузии от опустошения, уничтожения и исчезновения с карты. Эта угроза реальна", — цитирует Sputnik Грузия слова Саакашвили, сказанные им в видеообращении.

Ранее Саакашвили заявил, что намерен вернуться на родину, чтобы повысить уровень жизни населения.

Саакашвили покинул Грузию в ноябре 2013 года. В тот же период с поста премьер-министра Грузии ушел и Бидзина Иванишвили. Сейчас Саакашвили проживает в Нидерландах, а Иванишвили окончательно отошел от политики и не общается со СМИ. Однако оппозиция до сих пор обвиняет Иванишвили в том, что он управляет страной из-за кулис.

Саакашвили на родине заочно проходит по нескольким уголовным делам. В январе текущего года Тбилисский городской суд приговорил его к трем годам тюрьмы.

В 2015 году Саакашвили получил гражданство Украины и стал губернатором Одесской области. В 2016 году он со скандалом покинул этот пост. Позже президент Украины Петр Порошенко лишил Саакашвили украинского гражданства. Экс-губернатору запрещен въезд в эту страну до 2021 года.

Жители Азербайджана готовятся к главному политическому событию года — выборам президента. Вопреки сложившейся в стране традиции, выборы проходят не осенью, а весной — внеочередным порядком, по распоряжению действующего президента Ильхама Алиева.

Всего за пост главы государства будут бороться восемь кандидатов, при этом оппозиция заявила о бойкоте выборов. По мнению экспертов и данным соцопросов, реальных соперников у Алиева нет и он сможет сохранить этот пост еще на один срок, причем на этот раз президента избирают уже не на пять, а на семь лет.

Вне очереди

Полномочия Алиева в рамках текущего президентского срока заканчиваются в октябре, поэтому ожидалось, что выборы, как и все предыдущие, пройдут осенью. Однако 5 февраля глава государства подписал распоряжение о проведении внеочередного голосования и назначил его на 11 апреля. ЦИК эту дату официально утвердил.

Изначально власти объяснили свое решение тем, что на осень в стране намечен ряд международных мероприятий и целесообразно провести выборы в начале года. Кроме того, по словам помощника президента по общественно-политическим вопросам Али Гасанова, проведение выборов в начале нового финансового года создает дополнительную возможность для более эффективного выполнения социальных и экономических задач.

Эксперты связывают перенос выборов с внешнеполитической ситуацией. Известный азербайджанский аналитик Арзу Нагиев считает, что новый "вотум доверия" от избирателей позволит Алиеву добиться прогресса в переговорах по нагорно-карабахскому урегулированию с учетом недавно прошедших в Армении президентских выборов и смены политической системы в этой стране на парламентскую.

Инаугурация нового президента Армении Армена Саркисяна прошла в понедельник. "Думаю, для полноценного ведения переговоров по Нагорному Карабаху проведение президентских выборов в Азербайджане ближе к этой дате вполне выгодно", — сказал Нагиев РИА Новости.

Между тем главный эксперт Американо-азербайджанского фонда содействия прогрессу Алексей Синицын считает, что в условиях обострения отношений между Россией и Западом ряд сил может постараться к осени "раскачать" ситуацию в Азербайджане, чтобы ослабить еще одного союзника Москвы.

"Найдутся деструктивные силы, которые предпримут титанические усилия для того, чтобы раскачать политическую ситуацию в Азербайджане. Происходить это должно было бы в контексте общей дестабилизации всего постсоветского пространства, которое уже сегодня проводит Запад, и семь месяцев — вполне достаточный срок для проведения самых масштабных идеологических диверсий против официального Баку", — сказал он РИА Новости.

Оппозиционные партии не сочли аргументы властей достаточным основанием для переноса выборов, посчитав, что правящая партия просто решила сократить сроки подготовки к голосованию, лишив таким образом оппозиционеров возможности провести полноценную предвыборную кампанию. В итоге партии "Национальный совет", "Партия народного фронта" и "Мусават" заявили о бойкоте выборов и начали акции протеста. Митинги, впрочем, проходят санкционировано и в рамках закона, участвуют в них обычно до 1,5 тысячи человек.

Таким образом в избирательном списке, помимо Алиева, будут семь фамилий. В президентской гонке участвуют Гудрат Гасангулиев от партии "Народный фронт целостного Азербайджана", Араз Ализаде от Социал-демократической партии Азербайджана, Фарадж Гулиев от партии "Национальное движение возрождения", Рази Нуруллаев от "Инициативной группы фронтистов", Хафиз Гаджиев от партии "Современный Мусават", самовыдвиженец Захид Орудж и Сардар Мамедов от Демократической партии Азербайджана.

При этом из всех кандидатов только Мамедов и Гаджиев в рамках предвыборной кампании критиковали действующие власти, в частности — за социальную политику в регионах и растущий, по их мнению, уровень коррупции. Остальные кандидаты регулярно участвуют в выборах, но в своих программах в целом поддерживают текущий политический курс, а Орудж одно из выступлений на дебатах вообще начал с цитаты Алиева.

Сам Алиев, баллотирующийся от правящий партии "Новый Азербайджан", уже трижды избирался на пост президента, и в ходе нынешней кампании его, по данным соцопросов, поддерживают около 84% избирателей. Внесенные ранее изменения в конституцию страны не только сняли ограничения на количество президентских сроков, но и увеличили их продолжительность до семи лет, поэтому следующие президентские выборы состоятся в Азербайджане только в 2025 году.

Ход голосования

День выборов в Азербайджане является нерабочим. Избирательные участки по всей стране откроются в 08.00 (07.00 мск) и закроются в 19.00 (18.00 мск).

По данным ЦИК, в стране насчитываются более 5 миллионов избирателей, напечатано более 5,3 миллиона избирательных бюллетеней.

Центризбирком заявил, что зарегистрировал почти 900 международных наблюдателей. Число местных наблюдателей, аккредитованных на выборы, составляет более 58 тысяч.

На территории Азербайджана создан 5641 избирательный участок по 125 избирательным округам, еще 41 участок откроется за пределами страны.

Зарубежные участки создаются при дипломатических представительствах Азербайджана в 32 странах: в России, Австрии, Белоруссии, Бельгии, ОАЭ, Великобритании, Германии, Чехии, Китае, Франции, Грузии, Иордании, Иране, Испании, Италии, Швейцарии, Швеции, Казахстане, Катаре, Киргизии, Латвии, Литве, Венгрии, Молдавии, Нидерландах, Узбекистане, Польше, Саудовской Аравии, США, Турции, Украине и Греции.

Германия не заинтересована в раскручивании спирали санкций против России после скандала вокруг "дела Скрипаля", заявил советник экономического отдела посольства ФРГ в России Томас Мультхауп (Thomas Multhaup).

"Мы не заинтересованы в раскручивании спирали санкций. Особенно по делу Скрипаля", — сказал Мультхауп на встрече с российскими журналистами.

По его словам, Германия сохраняет сотрудничество с Россией на политическом уровне в вопросах энергетики, а также во многих других областях.

США и Канада, а также ряд стран Европы, в том числе Франция, Германия и Польша, прибалтийские страны, Украина, Молдавия приняли решение о высылке в общей сложности более 100 российских дипломатов в связи с делом Скрипаля. Москва приняла ответные меры. Австрия от этой меры отказалась, несмотря на давление Великобритании в связи с высылкой дипломатов.

В британском Солсбери 4 марта были отравлены британский шпион Сергей Скрипаль и его дочь Юлия. В Лондоне утверждают, что к отравлению Скрипалей нервно-паралитическим веществом A234 причастно российское государство. Россия категорически это отрицает.

Отношения РФ и западных стран ухудшились в связи ситуацией на Украине и вокруг Крыма. Запад, обвинив РФ во вмешательстве, ввел против нее санкции, Москва приняла ответные меры, взяла курс на импортозамещение и не раз заявляла, что разговаривать с ней на языке санкций контрпродуктивно. Россия неоднократно заявляла, что не является стороной конфликта на Украине и субъектом минских соглашений по урегулированию. В последнее время в странах ЕС все отчетливее звучат мнения о необходимости отмены санкций в отношении РФ.

Высылка российских дипломатов из разных стран была провокацией, заявил в понедельник глава МИД РФ Сергей Лавров.

"Высылка под абсолютно надуманным предлогом 150 российских дипломатов из почти 30 стран, конечно, это беспрецедентная провокация, которая не имеет ничего общего с задачей продвижения международного сотрудничества, с задачей выполнения всех договоренностей, которые вытекают из устава Организации объединенных наций, выполнения тех договоренностей, которые закреплены в многочисленных международных договорах, включая Венскую конвенцию о дипломатических сношениях", — сказал он на встрече с российскими дипломатами, досрочно прекратившими длительные загранкомандировки в марте.

Лавров напомнил, что "мы ответили адекватно, мы не будем никогда прогибаться под ультиматумом, это не тот язык, на котором нужно разговаривать с Российской Федерацией".

В британском Солсбери 4 марта были отравлены осужденный за шпионаж в пользу Великобритании экс-сотрудник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь Юлия, что спровоцировало крупный международный скандал. Лондон утверждает, что к отравлению Скрипалей веществом А-234 причастно российское государство, Москва это категорически отрицает.

На фоне скандала с отравлением США и Канада, а также ряд стран Европы, в том числе Франция, Германия, Италия, Польша, прибалтийские страны, Украина, Молдавия приняли решение о высылке в общей сложности более 100 российских дипломатов. Москва приняла ответные меры.

В рамках проекта "Музыкальный понедельник" в РЦНК в Вене выступили российские артисты

9 апреля в рамках цикла «Музыкальные понедельники» в РЦНК в Вене прошел творческий вечер солистов Венской государственной оперы Марии Назаровой и Игоря Онищенко.

Мария Назарова и Игорь Онищенко – признанные оперные исполнители. После победы на международных конкурсах выпускница Московского государственного института театрального искусства (ГИТИС) и Университета «Моцартеум» в Зальцбурге Мария Назарова и недавний студент юридической и музыкальной академий в Одессе Игорь Онищенко стали в 2015 году стажерами, а в 2016 году полноправными солистами Венской государственной оперы.

На вечере певцы представили обширную программу из произведений преимущественно итальянских композиторов, каждый номер которой был не только спет, но и по-актерски сыгран. Прозвучали арии и дуэты из опер Дж. Россини «Севильский цирюльник», Г. Доницетти «Дочь полка», «Дон Паскуале», «Любовный напиток», Дж. Пуччини «Богема». Завершил запланированную программу дуэт из оперетты Ф. Легара «Веселая вдова».

Теплое и заинтересованное общение между музыкантами и слушателями продолжалось и после концерта. Артисты тепло благодарили многочисленных зрителей за доброжелательный прием, искренние пожелания и комплименты. Отдельная благодарность прозвучала в адрес РЦНК за организацию вечера.

Выступление блестящих молодых исполнителей анонсировало новую концертную серию РЦНК «Молодежная среда». Она будет включать встречи с музыкантами, уже хорошо себя зарекомендовавшими, но находящимися еще в начале творческой карьеры.

Из РЦНК в Каире египетский болельщик на велосипеде отправился в Россию на Чемпионат мира по футболу

В рамках работы представительства Россотрудничества в Египте по популяризации проведения в России Чемпионата мира по футболу FIFA 2018 в Доме болельщика состоялась встреча с египетским спортсменом Мухамедом Нуфалем, который сразу после общения со СМИ отправился на велосипеде в Россию, чтобы поддержать сборную команду своей страны на мировом первенстве.

Провожали велопутешественника сотрудники представительства Россотрудничества в АРЕ и представители Министерства молодежи и спорта Египта. Мухамед Нуфаль поблагодарил руководство РЦНК в Каире за оказанную информационную поддержку и отметил, что таким необычным способом он хочет продемонстрировать любовь к Египту, к России и к сборной своей страны по футболу.

По его словам, поездка протяженностью более 5 000 км займет 65 дней. Первый этап путешествия пройдёт по египетской территории и займет 10 дней. Из Каира Нуфаль поехал в порт Нувейба на Красном море. Из Нувейбы египетский путешественник отправится на пароме в иорданскую Акабу, а оттуда - в столицу Иордании - город Амман.

Ехать далее через Сирию путешественник не решился из-за нестабильной обстановки в этой арабской стране. Поэтому из Аммана он на самолете отправится в Софию, а далее на велосипеде в Москву через Румынию, Молдавию и Украину. Российскую границу Нуфаль планирует пересечь 31 мая, а 7 июня уже будет в Москве. Вернуться в Египет он планирует спецрейсом вместе со сборной командой своей страны.

"Северный поток –2 " теперь на Украине видится милитаристской угрозой.

Прокладка "Северного потока-2" может нести "прямые милитаристские угрозы, которые могут спровоцировать новое полномасштабное наступление российских войск на Украину", — заявил председатель Верховной рады Андрей Парубий.

Украинское информационное агентство УНИАН приводит также его словам о том, что проект свидетельствует об "агрессивном" желании российской стороны использовать "энергетический шантаж" для влияния на политические процессы, в частности, в странах Европы.

Верховная рада Украины большинством голосов приняла заявление, в котором призвала мировое сообщество принять меры для предотвращения строительства "Северного потока – 2" и "не принимать никакого участия в подготовке, финансировании или лоббировании этого проекта". По мнению украинских парламентариев, из-за строительства газопровода в Европе установится "абсолютная газовая монополия России".

Ранее глава директората ЕК по энергетике Доминик Ристори заявил, что Евросоюз и Еврокомиссия не поддержат "Северный поток — 2". "Мы считаем, что "Северный поток" не содействует диверсификации поставок и диверсификации маршрутов поставки. Соответственно, если он будет построен, он не будет поддержан со стороны ЕС и со стороны ЕК, в частности", — сказал Ристори.

Тем не менее, на днях правительство Финляндии дало разрешение проекту строительства газопровода "Северный поток — 2" на использование своей исключительной экономической зоны. А до этого разрешение на прокладку "Северного потока" выдала Германия.