Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

ЕЛЕНА ДОЦЕНКО, МИНИСТР ПО ДЕЛАМ МОЛОДЁЖИ И СПОРТУ АРХАНГЕЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ

Прошлая неделя была насыщенно-спортивной. На юге области в Вельске и Устьянах стартовали всероссийские и областные соревнования по лыжероллерам. Посещение 4 районов юга области стало центром рабочей недели: встречи с населением, общение с молодежью и тренерами, осмотр спортобъектов, ремонтов спортзалов в Виледи, Котласе, Коряжме и Ленском районе. Кстати, порадовал вопрос молодежи Урдомы: «Когда нам сделают приезд специалиста ЗАГС ежемесячно? Мы хотим создавать семьи!» Ведь река и 100 км проселочной дороги – это серьезно. Русский Север…

Северное лето нас не радовало в последние годы. На этой неделе и в ближайшее время мы займемся вопросом стационарной базы для регионального форума «Команда 29» и подготовим новый концепт.

Но вернусь к поездке по районам. Резиденция Матушки Зимы в Ленском районе поразила настоящей северной сказкой. А еще в ходе визита мы осмотрели после реконструкции и приведения в порядок ряда мест памяти. Например, в деревне Белопашино место памяти земляков, погибших на фронтах Великой Отечественной, стало местом сбора, массовых событий, объединяющих земляков. Дворовые турниры прошли в Каргополе и Архангельске.

Соловки приняли гостеприимно и солнечно. Престольный праздник! На Соловках капитан команды гостей острова - врио губернатора Игорь Орлов забил красивый гол в ворота Николая Валуева, но соловецкая дворовая команда пацанов выиграла этот товарищеский матч по футболу и получила комплекты новой хоккейной и футбольной формы от руководства Федерации русского хоккея России и православной церкви. Там же на Соловецкой земле состоялся «круглый стол», посвященный развитию русского хоккея на базе воскресных школ и по взаимодействию с русской православной церковью. Он оказался очень продуктивным и интересным…

Еще радует, что спортклубы стали появляться и возрождаться в российской северной глубинке. Козьмино Ленского района – найдите на карте и удивитесь! Там появился настоящий спортклуб, созданный активными общественниками. В Коряжме и Ленском районе встретили молодежными фестивалями талантов. Виледь стала спортивной – вовсю идет ремонт ДЮСШ, готовы площадки к открытию, в Котласе построен новый ФОК.

На этой неделе состоялся президиум коллеги «по молодежи». В «Северном Артеке» продолжается профильная военно-патриотическая смена. Пообщалась с ребятами и организаторами. И еще я научилась-таки разбирать-собирать автомат.

В День российского флага в Поморье состоялся торжественный митинг и турслет молодежи в Шенкурском районе.

Готовим спортзалы к открытию, а Всероссийская студенческая стройка подведет итоги сезона в конце неделе. Посмотрим и вспомним погибших в ВОВ курсантов. Акция по восстановлению памятников продолжается. На Севмаше пообщаемся с активом молодых специалистов, 29 августа - Честфест – все по-честному! И встреча с федерацией флорбола, которая отметила 20 лет. Это один из самых массовых видов спорта. Подпишем соглашение с архангельской и холмогорской митрополией по развитию спорта и духовно-нравственного воспитания молодежи. А 31 августа серия мероприятий, приуроченных к дате памяти Северных конвоев «Дервиш». Начинаем активную подготовку к юбилею.

В Мюнхене стартовал семинар для организаторов молодежных обменов в сфере сохранения памяти о Второй мировой войне.

Мероприятие продлится до 28 августа в рамках Российско-Германского перекрестного тематического года «70-летие окончания Второй мировой войны: Молодежный обмен – Взаимопонимание – Совместное будущее».

В день открытия семинара состоялась лекция доктора исторических наук Биргит Швеллинг из Культурологического института города Эссен, также участники – 50 организаторов школьных и молодёжных обменов из России и Германии – посетили памятные места Мюнхена, связанные с противостоянием против национал-социализма и деятельностью молодёжного движения сопротивления «Белая роза».

В ходе семинара участники обсудят вопросы о том, как в российско-германском школьном и молодёжном обмене можно организовать конструктивную дискуссию о Второй мировой войне и памяти о ней, а также методы привлечения внимания молодых людей к истории и мотивации их к готовности вести диалог. Итогом семинара станут совместно разработанные проекты школьного и молодёжного обмена, связанные с сохранением памяти о Второй мировой войне, которые будут реализованы в 2016 году.

Тематический год проходит под патронатом Министра образования и науки Российской Федерации Дмитрия Ливанова и Федерального министра по делам семьи, пожилых граждан, женщин и молодёжи Германии Мануэлы Швезиг и является совместной инициативой «Международного молодёжного центра» Росмолодежи и Фонда «Германо-Российский молодежный обмен» (ФРГ).

Губернатор Челябинской области посетил ЭТЕРНО — совместное предприятие РОСНАНО и ЧТПЗ.

ЭТЕРНО — новое производство Белой металлургии, призванное обеспечить предприятия нефтегазового сектора страны, прежде всего — ОАО «Газпром» и ОАО «АК „Транснефть“» соединительными деталями, не уступающими по качеству лучшим мировым аналогам. Запуск предприятия мощностью до 10 000 тонн штампосварочной продукции для трубопроводов будет осуществлен до конца 2015 года.

Вместе с губернатором Борисом Дубровским предприятие по выпуску штампосварных деталей трубопроводов «ЭТЕРНО» на площадке Челябинского трубопрокатного завода осмотрели заместитель губернатора Руслан Гаттаров, министр экономического развития Челябинской области Татьяна Кузнецова, министр строительства и инфраструктуры Челябинской области Виктор Тупикин.

На площадке «ЭТЕРНО» практически завершены монтажно-строительные работы, запущено в опытно-промышленную эксплуатацию технологическое оборудование, ведется сертификация продукции у ключевых потребителей.

«У предприятия большой потенциал и технологические преимущества, которые позволят продукции „ЭТЕРНО” быть конкурентной, высокорентабельной. Для области завод даст 400 новых современных высокопроизводительных рабочих мест, значительные налоговые поступления в бюджет. Это хороший пример импортозамещения и государственно-частного партнерства, поскольку это предприятие имеет в своем составе двух мощных участников — группу ЧТПЗ и РОСНАНО — в качестве стратегических партнеров», — отметил Борис Дубровский.

«С вводом завода в эксплуатацию наша компания максимально расширит ассортимент выпускаемых соединительных деталей, а также обеспечит потребителю единый высокий уровень надежности всей линейки трубопроводных комплектующих, будь то трубы большого диаметра, отводы для ТБД или тройники. Как и трубы производства цеха „Высота 239” детали „ЭТЕРНО” станут продукцией с особым знаком качества, выпущенной по стандартам Белой металлургии. Новое производство позволит группе участвовать в комплексных поставках для трубопроводных проектов на территории России и стран СНГ с перспективой экспорта в дальнее зарубежье», — пояснил генеральный директор группы ЧТПЗ Александр Грубман. — «Мы глубоко благодарны губернатору Борису Дубровскому и Правительству Челябинской области за комфортный инвестиционный климат в регионе, за повсеместную поддержку и сотрудничество».

Справка

«ЭТЕРНО» — новый проект Белой металлургии, участниками которого выступили ЧТПЗ и РОСНАНО, предусматривающий строительство завода по выпуску соединительных деталей трубопроводов с использованием наноструктурированных материалов. Новое производство годовой мощностью до 10 000 тонн деталей будет запущено до конца 2015 года на промплощадке Челябинского трубопрокатного завода и позволит создать более 400 рабочих мест.

Сортамент «ЭТЕРНО» — штампосварные детали трубопроводов диаметром до 1420 мм — отводы, тройники, переходы, днища — нацелен на удовлетворение потребностей вертикально-интегрированных нефтяных и газодобывающих компаний, а также операторов трубопроводных проектов, в первую очередь — ОАО «Газпром» и ОАО «АК «Транснефть». Новое предприятие, оснащенное современным оборудованием ведущих производителей из Швеции, Швейцарии, Южной Кореи, Польши будет обладать уникальными технологическими преимуществами, которые позволят обеспечить мировые стандарты качества продукции при конкурентоспособной себестоимости и минимальных сроках поставки.

* * *

Группа ЧТПЗ является одной из ведущих промышленных групп металлургического комплекса России. По итогам 2014 года доля компании в совокупных отгрузках российских трубных производителей составила 18,1%. Группа ЧТПЗ объединяет предприятия и компании черной металлургии: Челябинский трубопрокатный завод, Первоуральский новотрубный завод, складской комплекс, осуществляющий реализацию трубной продукции группы в регионах, компанию по заготовке и переработке металлолома «МЕТА»; нефтесервисный бизнес представлен компанией «Римера».

* * *

Открытое акционерное общество «РОСНАНО» создано в марте 2011 года путем реорганизации государственной корпорации «Российская корпорация нанотехнологий». ОАО «РОСНАНО» содействует реализации государственной политики по развитию наноиндустрии, инвестируя напрямую и через инвестиционные фонды нанотехнологий в финансово эффективные высокотехнологичные проекты, обеспечивающие развитие новых производств на территории Российской Федерации. Основные направления инвестирования: электроника, оптоэлектроника и телекоммуникации, здравоохранение и биотехнологии, металлургия и металлообработка, энергетика, машино- и приборостроение, строительные и промышленные материалы, химия и нефтехимия. 100% акций ОАО «РОСНАНО» находится в собственности государства.

Функцию управления активами ОАО «РОСНАНО» выполняет созданное в декабре 2013 г. Общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «РОСНАНО», председателем правления которого является Анатолий Чубайс.

Задачи по созданию нанотехнологической инфраструктуры и реализации образовательных программ выполняются Фондом инфраструктурных и образовательных программ, также созданным в результате реорганизации госкорпорации.

Наследный принц ОАЭ посетил Россию и провел переговоры с Президентом России Владимиром Путиным.

Дубай, ОАЭ. Его Высочество шейх Мухаммед бен Заед Аль Нахайян, наследный принц Абу-Даби и заместитель верховного главнокомандующего вооруженными силами Объединенных Арабских Эмиратов, совершил двухдневный визит в Москву, где встретился с Президентом России Владимиром Путиным. Встреча прошла на полях Международного авиационно-космического салона МАКС-2015, в подмосковном городе Жуковский.

Российский лидер поблагодарил наследного принца ОАЭ и отметил, что ему, как военному летчику, посещение салона должно быть особенно интереснo. Они совместно посмотрели официальное открытие салона, совершили обход экспозиции, а также поднялись на борт нового вертолета МИ-38 в люксовой комплектации. Кроме того, на встрече были затронуты вопросы развития экономической и политической ситуации на Ближнем Востоке, включая Сирию, Египет и Йемен.

Шейх Мухаммед бен Заед Аль Нахайян возглавил представительную делегацию, состоящую из членов правительства и руководителей крупных государственных компаний. В рамках визита также cостоялись переговоры компании Mubadala Petroleum о совместной разработке нефтяных месторождений Сибири совместно с российской госкорпорацией «Роснефть».

Министерство внутренних дел ОАЭ обратилось ко всем гражданам ОАЭ и членам их семей с предложением установить мобильное приложение, дающее доступ к ряду услуг Министерства, включая обновление паспорта.

Новая услуга позволяет воспользоваться сервисом без необходимости посещать центры обслуживания министерства, за исключением особых случаев. Приложение поддерживается системами iOS, Android, Windows и Blackberry.

Как сказал исполняющий обязанности заместителя министра внутренних дел ОАЭ по делам натурализации и резиденции Халифа Хареб Аль Хаили, переход на электронную систему обслуживания – это важнейший шаг в развитии нации.

Электронный сервис позволяет обновить паспорт в течение нескольких минут. При этом, также с телефона загружается фотография владельца, соответствующая указанным требованиям, и оплачивается пошлина в размере 50 дирхамов ОАЭ (US $ 14). Обновленный паспорт высылается его владельцу на указанный адрес.

Граждан ОАЭ призывают обновлять паспорт заблаговременно, минимум за 30 дней до фактического истечения срока действия документа.

Абу-Даби: Юноши и девушки от смешанных браков, где мать является гражданкой ОАЭ, а отец иностранцем, теперь смогут проходить службу в армии.

О данном нововведении было сообщено представителями управления национальной и резервной службы.

Кроме того, теперь разрешается служить в армии юношам, являющимся единственными членами семьи мужского пола, что ранее не допускалось.

Данные изменения были приняты в связи с большим количеством запросов, поступивших от населения.

Согласно закону ОАЭ, службу в армии проходят все граждане Арабских Эмиратов в возрасте с 18 до 30 лет. Срок службы составляет 9 месяцев. При этом, лица, не окончившие среднюю школу, должны отслужить в армии 2 года. Для женщин армия обязательной не является.

Гражданам, отказывающимся от службы без законных оснований, грозит наказание в виде тюремного заключения, штрафа, либо обеих мер.

Всех отслуживших в армии ОАЭ государство наделяет дополнительными привилегиями, такими как приоритет при устройстве на работу в государственные органы, содействие в открытии частного бизнеса, получении финансовой помощи для бракосочетания, участка земли и обучении в ВУЗе.

Дна пока не видно

Объёмы чешско-российской торговли на фоне санкционной войны России и Запада, снижения цен на энергоносители, девальвации рубля и сложной внутриэкономической ситуации в РФ сократились до уровня 2010 года. В то же время показатели внешней торговли Чехии продолжают бить рекорды. По итогам первого полугодия, объём экспорта ЧР вырос на 7,7%.

О сокращении товарооборота России и Чехии сообщило Чешское статистическое управление, которое констатировало, что в период с января по май 2015 года падение по этому показателю составило 39%. В результате удельный вес РФ во внешней торговле Чехии по итогам пяти месяцев текущего года составил 2,6%, что является 11-м показателем среди торговых партнёров страны (5-е место в 2013 году и 9-е место в 2014 году).

Убытки посчитать сложно

В свою очередь, Ассоциация экспортёров ЧР (АЭ ЧР) подсчитала, что вывоз чешских компаний в Россию в сравнении с прошлым годом сократился на 31 процент: вместо 56 миллиардов крон в 2014 году он составил 39 миллиардов. Учитывая продление санкций европейскими властями и Москвой, рассчитывать на улучшение ситуации не следует, уверены в АЭ ЧР.

Данные статистического ведомства и экспортёров подтвердили «Пражскому Телеграфу» в Министерстве промышленности Чехии. «В абсолютном выражении сокращение составило около 15 миллиардов крон, — говорит пресс-секретарь Минпрома Франтишек Котрба. — Точные убытки чешских компаний подсчитать сложно, так как необходимо брать в расчёт и несовершённые сделки, а также упущенную выгоду. Нельзя забывать о том, что в связи с кризисом в России, сокращаются поставки и в страны СНГ, экономическое самочувствие которых сильно зависит от Российской Федерации».

По мнению участников рынка, больше всего в результате сокращения чешско-российской торговли пострадала сельскохозяйственная отрасль Чехии. Как сообщили в Продуктовой палате ЧР, экспорт продовольствия снизится по итогам года более чем на четверть или на несколько сотен миллионов крон.

«С проблемой реализации своей продукции столкнулись не только те компании, на товары которых распространяется российское эмбарго. Нынешний год, таким образом, станет одним из худших в истории взаимной торговли двух стран при том, что ещё в 2014-м экспорт продовольствия в РФ увечился на несколько десятков процентов», — отметила пресс-секретарь Продовольственной палаты Дана Вечержова.

Экспорт аграрной продукции в РФ

2011 1,87 млрд крон

2012 +18 % 2,21 млрд крон

2013 +11 % 2,45 млрд крон

2014 +21 % 2,96 млрд крон

Источник: Продовольственная палата ЧР

Главными жертвами, по словам Вечержовой, являются компании молочной и мясной индустрии, где цены за последние несколько месяцев снизились более чем на 20 процентов. «Не последнюю роль в этом сыграл отказ Москвы от импортного продовольствия, а также переориентация европейских производителей на внутренний рынок», — отмечает она.

Время защищать внутренний рынок

К пострадавшим относится и компания Madeta, поставившая в 2013 году в РФ более 1,5 тысяч тонн продукции, которая отчиталась о двадцатипроцентном падении экспорта в Россию. По мнению генерального директора Madeta Милана Теплы, часть российского рынка для его компании уже потеряна безвозвратно.

«Вернуть его после отмены санкций представляется проблематичным, поскольку туда, скорее всего, придут другие европейские производители. В Европейском Союзе отнюдь не все равны. Считаю, что в связи с потерей экспортных рынков пришло время принимать разумные законодательные шаги для защиты местного рынка молочной продукции», — отмечает Теплы.

Об убытках чешских производителей сельскохозяйственной продукции заявил и председатель Овощного союза Чехии и Моравии Ярослав Земан. Он, в частности, сообщил, что их размер уже превысил 200 миллионов крон: «Наиболее ощутимыми оказались последствия падения цен корнеплодов, лука и плодовых овощей, которые снизились в среднем на 30-50 процентов. Негативно сказались на нас и действия розничных сетей, которые воспользовались ситуацией и снизили закупочные цены. В итоге за предлагаемые оптовиками деньги фермерам оказалось невыгодно собирать урожай».

О подобных проблемах рассказал и Мартин Лудвик, председатель Фруктового союза ЧР. «Мы работаем на едином европейском рынке, а потому российский запрет, скажем, на импорт польских яблок стал причиной значительного падения их стоимости и резкого увеличения конкуренции в Чехии», — рассказал он в интервью iDnes.cz.

В поисках нового рынка

Помимо убытков, чешские предприниматели жалуются и на отсутствие внятной стратегии властей по поиску альтернативных рынков сбыта. «Дополнительное размещение чешской продукции в Европе практически исключено ввиду перенасыщенности рынка и недостаточной политической и финансовой поддержки со стороны государства», — говорит Дана Вечержова.

Вторит ей Франтишек Котрба: «Помимо Чехии, в поисках нового рынка находятся европейские и североамериканские производители, которые к тому же имеют конкурентное преимущество по сравнению с ЧР в виде более солидных стартовых позиций и знаний местных реалий».

В свою очередь, Квета Олшанова, член кафедры международной торговли Высшей школы экономики в Праге, предсказывает дальнейшее сокращение товарооборота между ЧР и РФ. «Рост недоверия иностранных инвесторов, бегство капитала и снижение внутренних инвестиций повлечёт за собой ухудшение платёжеспособности российских партнёров. Судьба некоторых проектов чешских экспортёров уже находится под угрозой.

К тому же мы ожидаем наращивания усилий со стороны российских властей по локализации производства и углублению сотрудничества со странами, которые не присоединились к санкционному режиму в отношении Москвы. Всё это поведёт к ухудшению положения чешских компаний на российском рынке», — убеждена Олшанова.

Начинается прямое воздушное сообщение между казахстанским Актау и иранским Сари

По данным министерства дорог и городского строительства, в ближайшее время начнется прямое воздушное сообщение между казахстанским Актау и иранским Сари с целью максимального использования туристического потенциала названных городов.

Как сообщил директор Мазендеранского аэропорта Бозоргния, аэропорт в Сари (административный центр провинции Мазендеран) способен принимать авиалайнеры Airbus и в аэропорту имеется вся необходимая для этого инфраструктура.

Бозоргния уточнил, что аэропорт в Сари ежедневно обслуживает до 10-ти авиарейсов, совершаемых широкофюзеляжными и среднемагистральными авиалайнерами, и приветствует организацию прямого авиарейса между Сари и Актау, совершаемого казахстанскими и иранскими авиационными компаниями.

Мария Михайлова: «Простая замена международных карт на „Мир” качественного скачка экономики не даст»

О значении Национальной системы платежных карт, состоянии рынка в России, платежных экосистемах и о повестке Платежного форума рассказала исполнительный директор ассоциации «Национальный платежный совет» Мария Михайлова. // Наталия Трушина, Bankir.Ru

— Оцените, пожалуйста, общее состояние платежного рынка России. Чувствуется ли здесь влияние санкций или большее влияние оказывает общее экономическое замедление? Какие тенденции платежного рынка России проявятся уже осенью?

— Платежный рынок по своей сути — один из самых устойчивых к всевозможным потрясениям. Каким бы глубоким ни был кризис, очевидно: самое последнее, что прекратят осуществлять хозяйствующие субъекты, это платежи. Поэтому, несмотря на общий экономический спад, активность на платежном рынке только растет: не останавливается предложение новых платежных инструментов, конкуренцию традиционным участникам пытается составить все большее число нефинансовых организаций.

Конечно, объемы платежей сокращаются с уменьшением объема денег и нарастанием проблем в экономике, по отдельным сегментам наблюдается существенное проседание. К примеру, уменьшение миграционных потоков и общее осложнение внешнеэкономических отношений вызвало снижение объемов денежных переводов со странами ближнего и дальнего зарубежья и трансграничных платежей в целом.

Однако при этом уже который год из квартала в квартал в России последовательно увеличивается количество операций оплаты товаров и услуг банковскими картами. Самих держателей банковских карт становится все больше: платежные услуги в электронной форме проникают во все населенные пункты, они постепенно охватывают все новые слои населения. Российский платежный рынок — большой и неосвоенный. Потенциал его с точки зрения перехода к безналичным расчетам просто огромен — есть целые сегменты, где нет ничего, кроме наличных.

Как будет реализован этот потенциал, во многом зависит от того, насколько активную позицию займет государство в отношении перехода к безналичной экономике. Возможны различные сценарии, и это, кстати, один из центральных вопросов, который мы бы хотели обсудить на запланированном на ноябрь Платежном форуме. Остаются также открытыми вопросы о рыночной стратегии НСПК и неоднозначности трактовки платежного законодательства, а также необходимости устранения проблем косвенного регулирования платежной отрасли, превратившегося в один из важнейших барьеров ее развития.

В целом на будущее платежного рынка мы смотрим с оптимизмом, и ожидать каких-то потрясений, на мой взгляд, нынешней осенью не стоит. Говорить конкретнее, в цифрах, сложно, потому что платежный рынок в нашей стране по большому счету никак не измеряется.

— Неужели никто не ведет статистику по этому рынку?

— Статистику ведет Центральный банк. Однако она фактически относится только к поднадзорным ЦБ субъектам и охватывает конечный набор платежных инструментов, по которым есть возможность получить данные из стандартной отчетности. Но платежный рынок не весь охватывается этими платежными инструментами.

Более важный вопрос в том, что измеряемые Банком России количественные показатели не дают представления о качественном развитии платежного рынка — ни с точки зрения изменения субъектного состава, ни с точки зрения трансформации потребительского поведения в сфере платежей. К примеру, из статистики ЦБ можно узнать, что держатели карт стали чаще их использовать для оплаты покупок вместо снятия наличных, но невозможно узнать, каковы в действительности темпы перехода к безналичным расчетам в российском ритейле и т. п.

На мой взгляд, поиск показателей, которые бы не просто фиксировали развитие отдельных инструментов, но отражали бы эффективность реализации мер развития национальной платежной системы и адекватность этого развития задачам развития экономики,— это вопрос консенсуса, который должен быть достигнут между регулятором и рынком. И это также одна из тем, которую мы бы хотели затронуть на Платежном форуме.

— Будет ли у нашей страны свой платежный суверенитет или в глобальном мире достижение равновесного положения с другими центрами силы уже невозможно? В частности, много разных мнений было высказано в связи с заключенным в конце июля договоре с международной платежной системой American Express о выпуске кобейджинговых карт «„Мир”—AMEX». Получается, что России к настоящему моменту так и не удалось создать автономную платежную систему, не так ли?

— Почему же? Национальная система платежных карт (НСПК) обеспечивает достаточную автономность. Во-первых, она выполняет функцию информационно-клирингового и локального процессингового центра для международных платежных систем, у которых на территории России нет соответствующей локализованной инфраструктуры. Уже это дает платежному рынку России возможность быть независимым от внешнеполитического контекста.

Вторая важная функция, которую по плану должен реализовать НСПК,— создание локальной карточной платежной системы. Конечно, все зависит от того, как конкретно система будет реализована. Однако говорить, что кобейджинговые проекты являются угрозой автономии, не следует.

Вообще, платежные системы, тем более такого уровня, на который нацелена НСПК, являются чрезвычайно сложно устроенными образованиями, создание которых требует огромных ресурсов. И если автономию оценивать с точки зрения уровня локализации — технологической ли, организационной, то нужно принимать во внимание, насколько затраты на локализацию адекватны целям создания системы и эффективности выполнения возложенных на нее функций.

— Способна ли НСПК стать со временем каким-то заметным игроком на мировом платежном рынке?

— На этот вопрос нельзя дать односложного ответа. С одной стороны, если НСПК реализует декларируемые показатели, она имеет все шансы стать крупнейшим локальным игроком, с которым на российском рынке придется считаться мировым гигантам. С другой стороны, сложно представить, что НСПК сможет стать значимым конкурентом на крупных зарубежных рынках.

Стоит ли вообще ставить перед НСПК такую задачу,— вопрос философский. Если смотреть на платежный рынок в общемировом контексте, мировые лидеры индустрии идут по пути создания глобальных платежных платформ. При этом они уже владеют отстроенной глобальной инфраструктурой, у них давно разработаны и функционируют стандарты работы, и они могут позволить себе выходить на новые рынки и экспериментировать в бизнес-моделях, инновационных продуктах. Шансы России самостоятельно создать равную по масштабу глобальную платежную платформу, вероятно, пока близки к нулю. А просто копировать то, что уже сделано другими, с этой точки зрения бессмысленно, потому что платежные системы не стоят на месте, копированием их не догнать.

— На какие позиции тогда реально может претендовать карта «Мир»?

— Потенциально карта «Мир» могла бы стать не только лидером платежного рынка России, но и претендовать на лидерство в странах ближнего зарубежья.

Успешной стратегией в общемировом контексте сейчас помимо создания глобальных платформ является построение платежных экосистем замкнутого цикла, которые за счет большого количества сервисов — платежных и неплатежных — увеличивают свое присутствие и дают пользователям весь необходимый набор услуг. Хороший мировой пример такой самодостаточной системы — Alibaba, в которую входит и платежный сервис (AliPay), и иные финансовые сервисы (Ant Finance), и торговые площадки для различных сегментов — розничного и b2b, и много чего еще.

При таком способе развития даже неважно, посредством каких платежных инструментов все это осуществляется. Важно, что выстраивается замкнутая экосистема, куда втянут и малый бизнес, и розничные сети, и большая программа развития клиентского сервиса и т. д. В таких экосистемах существуют и собственные фабрики продуктов, и инфраструктура для обеспечения и поддержки того бизнеса, который интересен субъектам экосистемы, и многие другие структуры.

— НСПК вышла на полную мощность с середины года. Уже можно говорить о первых результатах. Как вы оцениваете в целом работу уникальной для нашей страны системы?

— Пока оценивать результаты не по чему. Карту «Мир» запустят только в декабре. И до сих пор нет ответов на многие вопросы: какую НСПК выберет для себя рыночную стратегию, в чем заключается роль государства в дальнейшем развитии НСПК?

Простая замена банковских карт Visa и MasterCard на «Мир» качественного скачка российской экономики не даст. Для качественного рывка должны ставиться и соответствующие задачи. Например, прийти в слабо охваченные картами регионы, выйти на новые рынки или стать центром идентификации и облегчить этим жизнь всем банкам. Но простая замена одних материальных носителей на другие никаких сногсшибательных результатов не принесет. Такой подход нельзя называть государственным уровнем планирования.

Что касается развития НСПК как операционно-клирингового центра, то там тоже есть куда развиваться — и с точки зрения технологий, и с точки зрения осуществления процессов. Оценивать результаты по этим направлениям пока рано.

— Вы упомянули Платежный форум, который в очередной раз пройдет осенью. Какие еще темы на нем будут обсуждаться?

— Еще одна важная тема, которую хотелось бы обсудить,— анализ мировых трендов в инновациях, которые нацелены на то, чтобы «убить» наличность. Важно посмотреть глобальный контекст, в котором сегодня существует мировой платежный рынок, чтобы понять, какие выбирать стратегии вне зависимости от политической обстановки или каких-либо еще вещей.

На форуме мы планируем затронуть темы, касающиеся деятельности максимально широкого круга участников рынка. Сегодня это далеко не только банки и операторы известных систем. Сегодня это и почта, и ритейлеры, и операторы связи, которые имеют собственные стратегии. И этот список можно продолжать. Также государство пытается быть прямым участником рынка платежей.

Платежный ландшафт России сегодня только формируется. Я бы выделила еще и такую важную тему, как подходы к построению единого платежного пространства Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Уже пять стран входят в новый экономический союз. Это большой рынок. И нужно выстраивать и обсуждать подходы, которые необходимо использовать на этом пространстве. Не теряя суверенитета, нужно найти возможность делать что-то вместе, поддерживая и развивая уже существующие связи и денежные потоки.

— Какие законодательные инициативы способны стимулировать развитие платежного рынка в России?

— Мы вместе с Ассоциацией российских банков и другими общественными объединениями занимаемся сбором предложений по устранению барьеров для безналичного оборота, исходя из которых в дальнейшем будут формироваться новые законодательные инициативы. В отношении нормативных актов есть много вопросов, связанных с законодательством и правоприменительной практикой в области платежных услуг. Мы эту тему предлагаем обсуждать на форуме.

Врачи-онкологи из более чем 50 регионов России, а также из США, Финляндии, Украины, Белоруссии, Казахстана, Азербайджана, Узбекистана, примут участие во II Ежегодном конгрессе Российского общества онкомаммологов (РООМ) "Инновации в диагностике и лечении рака молочной железы", который будет проходить в Сочи с 3 по 5 сентября.

Эксперты обсудят вопросы диагностики, скрининга, инноваций в лечении рака молочной железы. В числе ключевых мероприятий запланировано проведение конкурса постерных докладов, организованы дискуссионные площадки и круглые столы с участием главных врачей онкологических учреждений, лучевых терапевтов, мамологов, радиологов и других специалистов.

"В России ежегодно выявляют около 53 тысяч новых случаев заболевания. Благодаря бурному развитию молекулярной биологии и биотехнологий в арсенале врачей появляется все больше эффективных средств борьбы с опухолями. Члены Российского общества онкомаммологов объединились для того, чтобы сделать схемы диагностики и лечения рака молочной железы, доказавшие свою эффективность, доступными для наших женщин, — рассказал РИА Новости президент РООМ, член-корр. РАН, проф. Владимир Семиглазов. — Для этого мы проводим колоссальную работу по созданию клинических рекомендаций, охватывающих все диагностические и лечебные этапы, доступные к использованию в Российской Федерации. Данные документы основаны как на международном опыте, так и на собственных исследованиях".

Семиглазов отметил, что к исследованиям и рекомендациям РООМ начинают прислушиваться в международном онкологическом сообществе: некоторые положения руководств были включены в итоговую резолюцию крупнейшей XVI Международной конференции по раку молочной железы в Санкт-Галлене.

"Ученые и онкологи всего мира ищут наиболее эффективные схемы выявления и лечения опухолей. Совершенствуются хирургические техники, появляются инновационные подходы в лекарственной и лучевой терапии, более точные методы диагностики онкологических заболеваний. Мы уверены, проведение II Ежегодного конгресса Российского общества онкомаммологов обогатит отечественную маммологию новым опытом", — добавила Катерина Ярова, исполнительного директора фонда "Вместе против рака".

По ее словам, медицина — это та отрасль, где любые исследовательские результаты должны передаваться широкому научному сообществу: конгрессы, форумы — наилучший способ для онкологов продемонстрировать свои достижения, проверить правильность своих выводов в дискуссиях с коллегами, получить самую актуальную информацию по интересующим вопросам.

Конгресс проходит ежегодно и призван стать единой площадкой для обмена экспертным мнением, опытом в области диагностики и лечения рака молочной железы и других актуальных проблем.

Представители "Талибана" в среду выступили с заявлением, в котором утверждается, что два командира движения, находившиеся в пакистанских тюрьмах, скончались в результате отравления, сообщает агентство Франс Пресс.

По информации агентства, два командира и еще пять членов пакистанской радикальной группировки "Техрик-е Талибан Пакистан" были задержаны сотрудниками спецслужб в Пешаваре в 2009 году, где они собирались принять участие в мирных переговорах с правительством страны.

"Члены нашего движения находились в разных тюрьмах и подвергались пыткам вплоть до августа 2015 года, (когда двое из них — ред.) скончались в результате отравления", — приводит агентство цитату из заявления "Талибана".

Как сообщили талибы, один из погибших — Муслим Кхан — с 2007 по 2009 год был пресс-секретарем группировки в пакистанском округе Сват. Информация о статусе второго погибшего — Мехмуда Кхана — в заявлении не указана.

Вооруженные силы Пакистана летом 2014 года сообщили о начале "универсальной операции" под названием Зарб-е-Азб (Zarb-e-Azb) против боевиков "Аль-Каиды", "Талибана", "Исламского движения Восточного Туркестана" и "Исламского движения Узбекистана" на территории Северного Вазиристана.

В спецоперации задействованы около 30 тысяч пакистанских военных. По данным властей Пакистана, с начала масштабной кампании были уничтожены более 2800 боевиков.

Узбекистан с 1 сентября отменил акциз на импорт грузовых автомобилей, произведенных в Казахстане.

Правительство Узбекистана 13 августа 2015 года издало постановление «О дальнейших мерах по упорядочению внешнеэкономической деятельности Республики Узбекистан», которое отменило акциз на импорт автомобилей, произведенных в Казахстане.

В соответствии с постановлением, новые транспортные средства (ТН ВЭД 8704), производимые и завозимые из Казахстана, включены в перечень безакцизного ввоза.

До этого в данный перечень с 1 января 2015 года была включена аналогичная продукция из России и Украины.

С 1 января 2014 года Узбекистан ввел сбор в Республиканский дорожный фонд за приобретение и временный ввоз на территорию республики новых автомобилей производства РФ и Украины в размере 3% от цены приобретения, снизив акциз с 5% до 2%.

UzDaily.uz, 24.08.2015

Российская компания «Дукс» планирует в 2016 году заключить контракты на поставку ракет ближнего боя Р-73Э с Узбекистаном. Об этом сообщил в интервью РИА Новости генеральный директор «Дукс» (разработчик ракеты) Юрий Клишин.

«Есть целый список стран, с которыми мы будем взаимодействовать в 2016 году, то есть будут заключены новые контракты. Это Казахстан, Узбекистан, Куба и другие страны. Речь идет о сотнях ракет», — сказал Клишин.

Он также напомнил, что практически все страны постсоветского пространства имеют на вооружении эти ракеты класса «воздух – воздух», которые способны поражать цели на высоте до 20 км.

«Ракета Р-73Э унифицирована и универсальна. Она ставится на самолеты второго, третьего, четвертого поколения и даже на самолеты поколения четыре плюс: МиГ-25, Су-25, Су-27, Су-30, Су-34, Су-35», - сказал он.

UzDaily.uz, 24.08.2015

Президент Узбекистана Ислам Каримов в начале сентября 2015 года посетит Китай. Об этом сообщил Заместитель Министра иностранных дел КНР Чжан Мин на пресс-конференции в Пекине.

В ходе визита в Китай Ислам Каримов 3 сентября примет участие в памятных мероприятиях, посвященных 70-летию Победы в Войне сопротивления китайского народа японским захватчикам и Всемирной антифашистской войне.

Чжан Мин заявил, что 30 руководителей зарубежных стран, 19 высокопоставленных представителей зарубежных правительств, а также 10 руководителей международных и региональных организаций примут участие в памятных мероприятиях.

По данным организаторов торжеств, 3 сентября в ходе парада по площади Тяньаньмэнь пройдут 12 тыс. солдат и офицеров. В составе коробок иностранных военнослужащих пройдут подразделения из Российской Федерации, Казахстана, Белоруссии, Монголии, Кубы и еще пяти государств. Российская рота почетного караула будет закрывать торжественный марш.

В параде также будут задействованы более 200 единиц наземной техники и еще столько же самолетов. 84% техники будут продемонстрированы впервые.

UzDaily.uz, 26.08.2015

О порядке замены иностранных товаров, помещённых под таможенную процедуру переработки, эквивалентными товарами.

Постановление от 20 августа 2015 года №872. В соответствии с «дорожной картой» «Поддержка доступа на рынки зарубежных стран и поддержка экспорта». Позволит оптимизировать применение таможенной процедуры переработки на таможенной территории для изготовления товарной продукции на экспорт, повысить уровень гарантийного и возмездного ремонта товаров, вывезенных с таможенной территории Евразийского экономического союза.

Справка

Внесено ФТС во исполнение пункта 1.2 плана мероприятий («дорожной карты») «Поддержка доступа на рынки зарубежных стран и поддержка экспорта» (утверждён распоряжением Правительства от 29 июня 2012 года №1128-р) и поручения Правительства России.

Статьёй 248 Таможенного кодекса Таможенного союза при применении таможенной процедуры переработки на таможенной территории предусмотрена возможность замены иностранных товаров, помещаемых под таможенную процедуру переработки на таможенной территории, эквивалентными товарами, которые по своим описанию, качеству и техническим характеристикам совпадают с иностранными товарами. Порядок такой замены определяется законодательством государств – членов Евразийского экономического союза.

В соответствии со статьёй 251 Федерального закона «О таможенном регулировании в Российской Федерации» Правительство наделено полномочиями по определению порядка замены иностранных товаров эквивалентными товарами.

В связи с этим подписанным постановлением утверждаются Правила замены иностранных товаров эквивалентными товарами (применения эквивалентной компенсации) при применении таможенной процедуры переработки на таможенной территории (далее – Правила).

В частности, определяются порядок выдачи таможенными органами разрешений на замену иностранных товаров эквивалентными товарами, основания для выдачи такого разрешения и отказа в его выдаче, сроки рассмотрения заявлений таможенными органами.

Кроме того, Правилами устанавливается порядок определения начала срока переработки товаров на таможенной территории при вывозе продуктов переработки эквивалентных товаров до помещения иностранных товаров под таможенную процедуру переработки на таможенной территории, порядок приобретения иностранными товарами, помещёнными под таможенную процедуру переработки на таможенной территории, статуса товаров Евразийского экономического союза.

Принятое решение позволит оптимизировать применение таможенной процедуры переработки на таможенной территории для изготовления товарной продукции на экспорт, повысить уровень гарантийного и возмездного ремонта товаров, вывезенных с таможенной территории Евразийского экономического союза в соответствии с таможенной процедурой экспорта.

2–3 сентября Владимир Путин посетит Китай.

По приглашению Председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина глава Российского государства посетит КНР с визитом для участия в торжествах, посвящённых 70-летию победы китайского народа в войне сопротивления Японии и окончания Второй мировой войны.

Лидеры России и Китая также планируют провести переговоры. Предполагается, что главы государств обсудят актуальные вопросы развития двусторонних связей, прежде всего с точки зрения реализации договорённостей, достигнутых в ходе визита Си Цзиньпина в Россию в мае и встречи на полях саммитов БРИКС и ШОС в Уфе в июле этого года.

Кроме того, Владимир Путин и Си Цзиньпин обменяются мнениями по актуальным международным и региональным проблемам, перспективам углубления взаимодействия в рамках ООН, «Группы двадцати», АТЭС и других международных организаций, сопряжения строительства Евразийского экономического союза с проектом «Экономического пояса Шёлкового пути».

По итогам визита намечено подписание двусторонних документов.

В ходе визита Владимира Путина в КНР планируется ряд двусторонних встреч Президента России с лидерами государств, прибывающими в Пекин для участия в торжественных мероприятиях.

Встреча с Президентом Египта Абдельфаттахом Сиси.

Владимир Путин принял в Кремле Президента Арабской Республики Египет Абдельфаттаха Сиси, находящегося в России с официальным визитом.

Главы государств обсудили вопросы двусторонних отношений, включая пути дальнейшего укрепления взаимодействия в торгово-экономической и гуманитарной сферах.

Кроме того, Владимир Путин и Абдельфаттах Сиси обменялись мнениями по международной проблематике, прежде всего по ситуации на Ближнем Востоке и в Северной Африке, а также по перспективам палестино-израильского урегулирования и противодействию международному терроризму.

По завершении российско-египетских переговоров лидеры двух стран сделали заявления для прессы.

Восемь новых центров по предоставлению государственных услуг открылись в столице, сообщил мэр Москвы Сергей Собянин.

«Количество центров госуслуг в городе стремительно увеличивается. Практически вся территория Москвы уже охвачена возможностью получить госуслуги в комфортных условиях. Быстро это или нет? Мы сравнили с другими городами мира - Лондоном, Стокгольмом, Берлином, Хельсинки и другими. Оказалось, что московская система предоставления государственных услуг нисколько не уступает, а по большинству параметров находится на первом месте», - сказал С. Собянин.

По словам мэра Москвы, среднее время ожидания в столичных центрах по предоставлению государственных услуг составляет около трех минут.

Согласно исследованию консалтинговой компании «PwC» - это лучший результат среди городов мира, где имеются подобные центры обслуживания граждан в режиме «одного окна».

«Нигде в мире центры госуслуг не работают так, как в Москве - 7 дней в неделю, с 8 до 20 часов», - отметил С. Собянин.

Для исследования отобрали 18 городов. В их числе Москва, Сан-Паулу, Сидней, Мадрид, Амстердам, Берлин, Торонто, Афины, Сеул, Хельсинки, Стокгольм, Лондон, Будапешт, Сантьяго, Астана, Бангалор, Окленд, Баку.

Сравнивались города по четырем основным позициям - доступность услуг, управление очередями, комфортность (наличие помощника при входе, детского уголка, бесплатного Wi-Fi, парковок для велосипедов, дополнительных услуг и др.), диалог с гражданами (обратная связь, наличие принципов и правил оказания услуг).

Исследование показало, что по направлениям доступности, управления очередями и комфортности Москва входит в число мировых лидеров наряду с таким городами как Лондон, Сеул, Торонто и Стокгольм.

Москва стала лидером в направлении «диалог с гражданами». Только в российской столице одновременно используются такие формы обратной связи как телефонная горячая линия, формы обратной связи на сайтах, электронная почта, пульты оценки в залах обслуживания, социальные сети, мобильные приложения, социологические опросы/краудсорсинг.

Сегодня более 70 тысяч жителей Москвы ежедневно обращаются в центры «Мои документы», что на 20 тысяч больше, чем в 2014 году. Кстати, на территории «новой Москвы» работают мобильные офисы. Они оборудованы всем необходимым для обслуживания заявителей. Мобильные офисы ежемесячно совершают по 50 выездов для приема посетителей и предоставляют 35 услуг.

Общее количество центров госуслуг в городе выросло до 110. Таким образом, программа создания этих учреждений выполнена на 90%. Здесь можно получить более 150 государственных услуг и свыше 200 документов от 24 ведомств.

Еще порядка 10 центров госуслуг планируется открыть до конца 2015 года.

Россия. Весь мир. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > stroi.mos.ru, 26 августа 2015 > № 1468301

Московское отделение партии «Единая Россия» предлагает проводить капитальный ремонт всех систем жилых домов единовременно в рамках региональной системы капитального ремонта многоквартирных домов. Об этом сегодня на заседании президиума столичного правительства сообщил вице-спикер Мосгордумы Андрей Метельский.

«В этом и следующем году запланирован ремонт большого количества домов во всех районах города. В среднем планируется выполнить семь видов работ по капитальному ремонту каждого дома. При этом предусмотрено порядка десяти конструктивных элементов инженерных систем, которые в доме будут затрагиваться капитальным ремонтом», - отметил А. Метельский.

По его словам, на тему проведения капитального ремонта жилых зданий были проведены встречи с горожанами.

«Оказалось, что наиболее удобным для жителей будет проведение единовременного максимально возможного количества работ по капитальному ремонту дома. Когда, к примеру, ремонтная бригада приходит в первый раз и максимально ремонтирует все, что можно отремонтировать единовременно, чтобы избежать снова ремонта какой-то очередной системы», - добавил А. Метельский.

Мэр Москвы Сергей Собянин поддержал это предложение.

«Ускорение сроков капитального ремонта отдельных систем влечет увеличение объемов финансирования. Тем не менее, считаю, что вполне возможно совмещать эти работы, если речь идет о доме, который находится в тяжелом состоянии и где большинство систем требует капитального ремонта», - заключил С. Собянин.

В первую очередь речь идет о тех многоквартирных домах, где капитальный ремонт запланирован на ближайшее время, отметил С. Собянин.

Техническое состояние дома оценит специальная комиссия. Она и решит, какие работы могут быть проведены досрочно.

Напомним, ранее столичные власти ввели дополнительные льготы на оплату капитального ремонта жилых домов.

«Это справедливое предложение. Неважно, за счет федерального или регионального бюджета люди получают льготы. Подход должен быть для всех льготников одинаковый. Поэтому внесем соответствующие изменения в бюджет», - заявил мэр Москвы Сергей Собянин.

В соответствии с законодательством, инвалиды, семьи, воспитывающие детей-инвалидов, члены семей погибших военнослужащих получают социальную помощь за счет федерального бюджета. Дополнительную поддержку по уплате взносов на капремонт теперь им будет оказывать московский бюджет.

Согласно решению правительства столицы, льготы также получат многодетные семьи, имеющие троих и более детей; семьи, воспитывающие детей-инвалидов в возрасте до 18 лет; почетные доноры России и СССР, а также люди, непрерывно трудившиеся на предприятиях, в организациях и учреждениях Москвы в период с 22 июля 1941 г. по 25 января 1942 года; жены, не вступившие в повторный брак, и родители погибших военнослужащих, являющиеся пенсионерами, жены (мужья) умерших инвалидов Великой Отечественной войны; семьи погибших военнослужащих, получающие пенсию по случаю потери кормильца.

Москва установила льготы на капремонт для 1,8 млн человек, еще 800 тысячам горожанам решено предоставлять субсидии на оплату капремонта. Таким образом, около 4 млн москвичей или каждый третий житель города будет получать от Москвы социальную поддержку в оплате капитального ремонта.

Когда кризис безысходен

Греция: урок, а не проблема

С.Ю. Павленко – экономист, в 2004–2012 руководитель Росфиннадзора.

Резюме Самый важный греческий урок – понимание того, что в современной европейской стране возможно состояние безвыходного социально-экономического кризиса. Даже эффективно функционирующее государство едва ли справится с задачей оздоровления экономики.

История взаимоотношений Греции с Европейским союзом чрезвычайно интересна как эпопея человеческих амбиций, столкновения культур и личностей, социальных общностей и политических аффилиаций.

Греческий кризис значим для Российской Федерации, поскольку оказывает сейчас и, наверняка, окажет в будущем влияние на экономику Европы – ведущего торгового партнера России. Поэтому креативные кульбиты тов. Ципраса должны интересовать в Москве не только его симпатизантов.

Есть и другой аспект, пока остающийся «вне радара» – урок, который Греция преподносит российским властям, усиленно строящим новые интеграционные объединения на пространстве бывшего Советского Союза. Процессы одновременного построения Союзного государства России и Белоруссии, а также Евразийского экономического союза, идущие и без того небеспроблемно, в свете греческих событий нуждаются, на наш взгляд, в переосмыслении и переоценке.

Курсовая политика как замена структурных реформ

В последние два-три года неоднократно говорилось, что вхождение Греции в зону евро было фундаментальной ошибкой. Якобы именно вследствие неверной оценки рисков и преимуществ такого шага всеми участниками процесса принятия решений в ЕС, долговая проблема Греции не имеет некатастрофического решения.

Одна логика сменилась другой: первоначально именно присоединение Греции к зоне евро расценивалось как фактор уменьшения трансакционных издержек, что особенно важно для страны, значительная часть ВВП которой генерируется туристической индустрией. Кроме того, предполагалось, что если у греков не будет возможности решать текущие проблемы за счет инфляции, появится надежда, что они станут проводить структурные реформы и развивать экономику. Такая логика сработала лишь отчасти, и не только в Греции – Испания и Португалия, близкие ей по структуре ВВП, также испытали шок, который не могли быстро преодолеть, поскольку не контролировали обменный курс. Собственно, переход к единой валюте нигде на периферии старой Европы не создал достаточных предпосылок для структурных реформ.

Российские экономические власти, со своей стороны, демонстрировали другую крайность: стремление решать все (или почти все) экономические проблемы страны путем манипуляций с обменным курсом и порядком его установления. Есть проблема с несбалансированностью бюджета? Закрывается за счет девальвации. Не-нефтяной сектор неконкурентоспособен? Решаем проблему, девальвируя валюту. Развиваем сельское хозяйство, местный туризм и прочее – тоже за счет девальвации.

Нужно сказать, что не только Россия использовала девальвацию в качестве инструмента экономической политики, по такому же пути пошли страны Восточной Европы. Польша и Венгрия – самые очевидные примеры. Результаты можно оценить скорее как неоднозначные, однако ясно одно: там, где экономические власти пытались решить структурные и институциональные проблемы за счет девальвации (например, в Венгрии), эта политика не сработала. Изменение курса скорее породило инфляционный всплеск, который, в свою очередь, стал проблемой центральных банков. И, совершенно точно, девальвация не решила проблему неконкурентоспособности восточноевропейской промышленности.

Сама по себе девальвация, даже значительная, не стимулирует локальную экономику. Для этого надо вводить более жесткие ограничения на импорт товаров – такие как разного рода санкции и «авто-санкции», введенные в российском случае. Естественно, европейские страны лишены такого инструмента экономической политики, как закрытие внутреннего рынка, поэтому и эффективность манипуляций обменным курсом оказалась ограниченной.

Что произошло бы, будь в распоряжении греческого правительства такой инструмент? Скорее всего, девальвация условной драхмы не помогла бы существенно ослабить тяжесть внешней задолженности, а внутренние обязательства стали бы выполнимыми разве что в части пенсионных платежей. Промышленное производство вряд ли стало бы расти темпами, компенсирующими такой шок. Сельскохозяйственный экспорт не возрос бы существенно с учетом избыточности предложения на традиционном европейском рынке. Что касается туристического сектора, то возврат к необходимости конвертации евро в местную валюту заведомо сократил бы его возможные приобретения от установления выгодного курса.

В случае с российскими экономическими союзниками картина весьма разноплановая. До 2014 г. Белоруссия регулярно девальвировала национальную валюту, в то время как Казахстан скорее противодействовал чрезмерному усилению своих денег. Тем не менее, развернувшаяся девальвация российского рубля поставила их в одинаково сложное положение – ни та, ни другая страна не готовы абсорбировать инфляционные шоки в ситуации аналогичных изменений курса их валют.

Возможность выхода из единой валюты как позитивная альтернатива

Вторым интересным моментом греческой эпопеи стало обсуждение технологии выхода Греции из еврозоны и обзаведения собственной валютой. Выяснилось, что такой выход конструкторами зоны евро (и, шире, единой Европы) вообще не предусматривался. Отсутствие проработанных регламентов привело к появлению несколько сомнительных предложений – «устойчивых схем» перехода к драхме либо бивалютной системе с использованием различных комбинаций векселей, долговых расписок и прочих финансовых инструментов, характерных скорее для периодов крушения экономических систем. До сих пор приемлемого макроэкономически и реализуемого технически решения нет, но работа продолжается.

Для российских экономических властей это должно представлять интерес, поскольку переход в перспективе на единую валюту так или иначе обозначен и в ЕАЭС, а в Союзном государстве Москва неоднократно предлагала это сделать в самой ближайшей перспективе. В общем, прежде чем переходить на единую валюту с такими разными странами как Белоруссия (а тем более Армения и Киргизия), имеет смысл продумать технологию выхода.

Одним из вариантов рациональной реакции на сложность выхода из евро может стать введение в оборот вместо драхмы неких «частных денег», то есть платежных средств, эмитируемых не центральным банком, а иными организациями – например, консорциумом частных банков, региональными администрациями, либо даже частными лицами. В этом случае в стране появляется бивалютная система, но не возникает того, что принято называть национальной валютой; риски не возлагаются на государство, что должно успокоить иностранных держателей долговых инструментов, но часть внутреннего оборота (в первую очередь на субнациональном уровне) может некоторое время обслуживаться.

Позиция российских властей в отношении частных денег скорее отрицательна: регулярно звучат заявления о недопустимости использования иных, нежели рубль, платежных средств во внутреннем хозяйственном обороте. Более того, возникает судебная практика в связи с попытками использовать в качестве средства платежа расписки и иные частные долговые обязательства. С другой стороны, некоторые российские экономисты упорно призывают вернуться к золотому стандарту как «настоящим деньгам» – взамен «американских зеленых бумажек, которые не значат ничего».

В любом случае, не очень понятно, что делать, если эмиссию частных денег начнет локальный эмитент (банк или даже крупное предприятие) государств – партнеров РФ по интеграционным союзам. Игнорировать ли, то есть не допускать применения в расчетах с российскими юридическими лицами? Учитывать ли при исчислении монетарной базы союзников?

Проблема разноскоростного развития стран

Показывает ли греческий случай, что европейский проект выравнивания уровней развития провалился? Нет, скорее можно говорить о завышенности ожиданий быстрого сближения уровней развития. Изначально избран теоретически вполне правильный путь – создание возможностей для ускоренного экономического роста относительно отсталых стран европейского Юга за счет реализации крупных инфраструктурных проектов. Теоретически, такие проекты способствуют ускоренному росту экономики, практически же они нанесли огромный моральный ущерб, перекрывающий экономическую выгоду. Связанная с инфраструктурным строительством коррупция, деградация институтов власти (в том числе политических партий) способствовали тому, что первоначальный импульс к развитию сошел на нет уже в среднесрочной перспективе. Последовавшее снижение среднегодовых темпов экономического роста в странах Юга – не ситуативный спад, а результат углубившегося разрыва в качестве социальных институтов европейских Севера и Центра и европейского Юга.

«Европа регионов» и Российская Федерация

Одним из концептов строительства Новой Европы был упор на необходимости развития региональной компоненты системы управления. Предполагалось, что в результате возникнут дополнительные возможности для межрегионального сотрудничества между пограничными областями разных европейских стран. Это должно было решить несколько задач:

Уменьшить непроницаемость национальных границ, за счет чего уменьшалась бы и значимость национальных границ как таковых.

Создать новые регионы роста – приграничные регионы европейских стран в основном беднее центральных, поэтому эффект низкой базы заведомо облегчил бы осуществление рывка.

Нужно отметить, что концепция «Европы регионов» явно пришла в противоречие с идеей свободного экономического пространства Европы. Действительно, если движение капиталов и трудовых ресурсов перестает ограничиваться, то трансграничные проекты развития теряют демонстративную значимость и становятся просто проектами территориального развития с неэффективно выстроенной системой управления.

Передать на субнациональный уровень ответственность за реализацию программ социальной помощи и оказания общественных услуг.

По умолчанию предполагалось, что это усилит стимулы для отстающих регионов, и позволит центральным правительствам сократить трансферты из национальных бюджетов (всегда самый политически чувствительный параметр национальных бюджетов). Но результаты оказались иными: региональные власти вместо сокращения («рационализации») расходов увеличили заимствования и начали развивать девелоперский бизнес.

Центральные правительства еще хоть как-то пытались регулировать уровень заимствований на субнациональном уровне, но вот с девелопментом не справились. Кризис 2007 г. как в США, так и в Европе стал результатом сложного комплекса макро- и микроэкономических дисбалансов, однако именно перегретый рынок недвижимости послужил спусковым крючком общего системного обвала. Основные проблемы пришлись на долю Испании, Ирландии и Португалии, но и Греция не осталась в стороне. Пузырь на рынке недвижимости возник в основном за счет отсутствия должного банковского контроля за квазибанковскими институтами типа сберегательных касс в Испании, находящимися под патронатом региональных властей. Но нельзя недооценивать и вклад региональных программ развития, нацеленных на расширение налоговой базы (налог на недвижимость) и сопряженных с прямой коррупцией (то есть, обладающих еще и персональной привлекательностью). В Греции низкое качество регулирования и надзора проявилось и на национальном, и на субнациональном уровнях, что привело к существенно более тяжелым последствиям по сравнению, например, с Испанией.

В России идея расширения финансовой и, в целом, управленческой самостоятельности регионов обсуждается давно, причем параллельно с фактическим ее сокращением. Вплоть до последнего времени, тем не менее, федеральное правительство скорее стимулировало заимствования региональных и даже муниципальных бюджетов для покрытия сезонных разрывов. Однако эта схема перестала быть устойчивой после того, как начавшийся еще в 2011 г. рост дефицита региональных бюджетов дополнился ростом ставок по банковским кредитам в 2014 году. Более того, ряд регионов, заимствовавших в иностранной валюте – точнее, с привязкой к иностранной валюте – испытали дополнительный шок вследствие изменения обменного курса.

Партнеры России по интеграционным объединениям перенесли кризис региональных бюджетов гораздо более легко – в первую очередь за счет меньшей, нежели в РФ, дифференциации регионов по уровню экономического развития. Тем не менее, греческий опыт свидетельствует: расширение самостоятельности регионов возможно лишь тогда, когда есть уверенность в том, что качество управления на национальном уровне настолько хорошо, что позволит компенсировать провалы региональных властей.

Проблема выхода части союза

Евросоюз пока не является союзом в полной мере, и именно промежуточностью его сегодняшнего положения (монетарный союз, но фискальная самостоятельность) европейские эксперты объясняют невозможность быстрого преодоления кризисных явлений в еврозоне. Греческий кризис, особенно неопределенность самой возможности дальнейшего пребывания страны в зоне евро, просто приблизил развилку: должен возникнуть либо фискальный союз, либо механизм выхода/исключения стран из еврозоны.

Первое крайне сложно, поскольку фискальный суверенитет является базовым элементом современной европейской демократии, и даже частичный отказ от нее ставит под вопрос основы европейской жизни. Собственно, современная политическая система возникла под лозунгом «нет налогообложения без представительства» и в рамках вестфальской системы национального суверенитета.

Второе, будучи совершенно операциональной задачей, гораздо проще, но ставит под вопрос основу современной европейской политики: необратимость расширения ЕС и функций наднациональных органов. То есть, до греческого кризиса фискальный союз рассматривался как завершающая стадия интеграционного процесса (после унификации технических регламентов и управленческих практик), сейчас же концепция начинает меняться – фискальный союз выходит на первый план. Возможно, его формирование будет происходить в виде существенного расширения доли бюджета Европейской комиссии в консолидированных бюджетах европейских стран; возможно, оно будет сопровождаться и передачей дополнительных полномочий на наднациональный уровень (например, экологической проблематики).

В интеграционных процессах на постсоветском пространстве уровень монетарного союза пока не достигнут. Но даже таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана продемонстрировал крайнюю сложность согласования интересов трех стран, а «интеграционные органы», по большому счету, не способны принять даже третьестепенное участие. Когда к процессу согласования присоединятся такие разнообразные экономики как киргизская, армянская, а то еще и таджикская, процесс вряд ли рационализируется и ускорится. Греческая история показывает, что текучие союзы могут быть гораздо устойчивее, нежели «забетонированная промежуточность».

Кризис и невозможность реформ

Пожалуй, самый важный урок греческого кризиса – понимание того, что в современной европейской стране возможно состояние безвыходного социально-экономического кризиса. Классические экономические и социальные теории, включая марксизм, постулируют неизбежность кризисов как способа разрешения накопившихся противоречий, и считают их элементом позитивного развития. После спада всегда начинается подъем. Собственно различия разных экономических школ заключаются в том, нужно ли корректировать цикл экономического развития, и насколько глубок может быть допустимый кризис. Условные социал-демократы считают, что кризисы надо сглаживать, условные либералы – что именно рецессия есть залог более быстрого последующего роста (в этом сходясь с марксистами).

Практика XX века показала, что продолжительность экономических циклов не всегда предсказуема и часто необъяснима. Например, американская экономика в конце XX – начале XXI веков находилась в стадии экономического роста неожиданно долго, порядка 15 лет – настолько долго, что успели возникнуть теории непрерывного роста.

В греческом случае наблюдается не просто продолжительный спад. В этом кризисе вообще не видно света в конце туннеля, он, судя по всему, может продолжаться сколь угодно долго (в современной экономике «бесконечно долго» означает примерно 15-20 лет). И при этом нельзя сказать, что Греция являет собой рухнувшее государство – нет, формальные институты власти и экономические структуры вполне очевидно функционируют. Греция – явно не Грузия времен Шеварднадзе, но ситуация хуже: функционирующее, пускай не вполне эффективно, государство не обеспечивает предпосылок для выхода из кризиса. Более того, неочевидно, что даже эффективно функционирующее государство может справиться с задачей оздоровления экономики. Пока все выглядит так, что для вывода греческой экономики из кризиса греческий суверенитет должен быть существенно ограничен, фактически – введено внешнее управление. Если для других стран Европы это некая культурно-интеграционная и довольно отдаленная перспектива, то для Греции – вопрос самого ближайшего времени.

Хороший повод для размышления российским элитам. Не в смысле внешнего управления, а в плане преодолимости кризисов. Двигающаяся по спирали вниз российская экономика, видимо, может быть стабилизирована в перспективе трех–пяти лет, но как она выдержит демографический и пенсионный спад, который развернется сразу после этого?

Это также и повод для размышления для правящих слоев интегрируемых постсоветских государств: смогут ли социальные структуры их обществ, вынесшие острые кризисы 1991, 1998 и 2008 гг., выдержать затяжную рецессию без очевидных перспектив грядущего экономического роста?

Греция, в частности, демонстрирует, что решать глубокие структурные проблемы за счет трудовых мигрантов не удается. Более того, с какого-то момента мигранты из решения становятся проблемой. Помимо снижения положительного вклада в экономику (это только на начальном этапе мигранты платят налоги, но не получают социальных трансфертов, затем ситуация меняется), миграционное давление актуализирует, казалось бы, решенную Великой французской революцией проблему соотношения гражданина и налогоплательщика. Принцип «нет налогообложения без представительства» – он же должен продолжать работать? Движение к представительству можно несколько задержать искусственными ограничениями, но именно временность подобных мер порождает глубокую фрустрацию в европейских обществах, в греческом случае (да и в испанском, пожалуй, тоже) приводящую к росту ультраправых и ультралевых настроений.

Конечно, для интегрируемых стран постсоветского пространства проблема миграционного давления пока существует, в основном, на экономическом уровне (то есть на уровне «давайте подсчитаем, насколько экономически выгодно привлекать мигрантов»), но это скорее потому, что само политическое представительство в этих странах ограничено даже для коренного населения. Как минимум, для двух стран, Белоруссии и России, демографический кризис станет моментом истины – и неясно, каким политическим трансформациям он может привести.

При этом следует иметь в виду, что, хотя экономический кризис в Греции и привел к поляризации политических настроений, как правые, так и левые партийно-политические структуры существовали и ранее. Что же касается политической конфигурации интегрируемых постсоветских стран, то она, за исключением, возможно, Армении, отличается не просто доминированием – монополизмом одной правящей политической организации. Она демонстрирует элементы центристской идеологии, причем не для того, чтобы ее реализовывать, а чтобы обеспечивать комфортное сосуществование дезактивированных левых и правых в рамках контролируемой квази-политической системы

Но хватит ли у правящих элит умения для декомпозиции монополистических политических структур в условиях нарастающего системного кризиса? Например, КПСС в аналогичных условиях так и не смогла разделиться на «условно социал-демократов» и «условно консерваторов» – она просто рухнула.

Естественно, это вовсе не вопрос того, что вообще устойчивее – сильные ультра при слабом центре или же сильный центр при практически полном отсутствии оппозиции. Речь о том, в какой политической конфигурации здравомыслящая часть элит, способная к эффективному управлению страной, может сформулировать и реализовать программу действий, позволяющую если не вывести страну из кризиса, то, по крайней мере, не допустить затягивания катастрофы до бесконечности. Греческий пример показывает, что на определенном этапе социально-экономического кризиса возможность такого позитивного развития тает даже в развитых демократиях.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 25 августа 2015 > № 1542757 Сергей Павленко

Будущее государства

От американской гегемонии до глобального изменения климата

Ричард Лачманн – профессор кафедры социологии Университета в Олбани.

Резюме Вопрос на будущее заключается в том, возможно ли в регионах, подвергшихся мощному демографическому и экологическому давлению или иностранному вторжению, в принципе сохранить государственность.

Данная статья представляет собой несколько сокращенную версию его материала, опубликованного в серии «Валдайских записок» в мае 2015 года. Полный вариант на русском и английском с научным аппаратом можно найти по адресу http://valdaiclub.com/publication/77960.html.

Государство отмирает? Его теснят транснациональные корпорации и международные организации вроде МВФ и ВТО? Оно погружается в анархию под ударами экологических катастроф, развала экономики, перенаселенности или того хуже – вооруженной смуты? Чтобы ответить на эти вопросы, вспомним, как государство реагировало на войны, экономические коллапсы и прочие вызовы в прошлом. Это позволит найти противоядие от угроз, с которыми оно может столкнуться сейчас.

Краткая история власти государства

Государства получают доходы и используют их на то, чтобы вести войны, содержать госаппарат, строить инфраструктуру, поддерживать экономическое развитие и финансировать социальные программы. При этом государства никогда не богатели по раз и навсегда начертанному плану – постепенно и целенаправленно. Напротив, их возможности резко возрастали вследствие революций и других политических потрясений, войн и экономических кризисов.

На заре современной эпохи правители были вынуждены вступать в переговоры и даже бороться с элитами (аристократией, духовенством, городским купечеством) за распределение доходов и влияние на общество. Медленно и с переменным успехом они расширяли свой контроль над материальными и человеческими ресурсами.

Некоторым удавалось многократно увеличить свой потенциал в результате войн. При этом бывшие подданные имели шанс стать еще более могущественными правителями, если им удавалось свергнуть хозяев в ходе революций. Таким образом, рост мощи государства обеспечивался способностью и желанием старых и новых властей действовать в обход элит и договариваться непосредственно с обществом. И правители, и революционеры действуют рационально и эгоистично, сосредоточивая и удерживая власть, и при этом всегда опасаются поражения. Они делятся властью с соперниками и обществом только тогда, когда считают это необходимым для сохранения своих позиций. Так происходит в пору войн и революций – событий, представляющих наибольшую опасность.

Правители делились властью с аристократами, чтобы привлечь их и их вооруженных сторонников к борьбе против захватчиков, чтобы приобрести новые владения, а также ответить на вызовы враждебных элит или выступления снизу. Они предоставляли привилегии купцам и прочим обладателям значительных денежных средств, чтобы получить деньги для вербовки наемников или оснащения армии и флота. Те правители, которые не хотели или не могли идти на подобные сделки, утрачивали земли и собственность под напором более агрессивных и удачливых соперников.

Революции современной эпохи подорвали налаженную систему связей между правителями и элитами. Революционные правительства пренебрегали деньгами купцов и вооруженными дружинами аристократов и обращались непосредственно к поддерживающим их массам. Они первыми применили призыв на военную службу и создали невиданные по размеру и преданности армии. Армейский призыв перевернул соотношение между финансовыми возможностями и исходом военных действий. Государства впервые оказались в состоянии рекрутировать солдат без оглядки на наличие финансовых средств и уже не просили местные элиты предоставить их вооруженных вассалов для участия в войне. Впервые столь радикальные меры, подорвавшие прежнюю систему привилегий, были введены в переживших революции государствах, прежде всего в США и Франции, где старым элитам был нанесен смертельный удар. Под угрозой внутренней контрреволюции и нападения внешнего врага революционные вожди этих стран сочли военный призыв наиболее действенным средством обеспечения лояльности общества, которое получило возможность принять участие в спасении государства. Подданные становились гражданами, наделенными наряду с военными обязанностями еще и политическими правами, и обозначали свою принадлежность к числу полноправных членов национальных государств прежде всего посредством военной службы.

Там, где государства могли ввести призыв или убедить граждан поступать на службу добровольно, взаимоотношения человека с ружьем и государства подверглись коренной трансформации. Превращение подданных в граждан позволило государству создать небывалые по размеру, стойкости и сознательности армии и тем самым подготовило почву для кровопролитных войн XIX и XX столетий, начиная с наполеоновской кампании и кончая гражданской войной в Соединенных Штатах и мировыми бойнями ХХ века. Государства покупали преданность призывников, наделяя их правом голоса, прочими гражданскими правами и социальными льготами. В военное время государственные доходы резко возрастали, так как чиновничество находило все новые и новые способы облагать налогом кошельки граждан, торговлю и личные состояния. И хотя в конце войны размер налогообложения всегда сокращался, он почти никогда не опускался до довоенного уровня. Дополнительные доходы бюджета частично использовались для выплаты военных долгов и льгот: ветераны и их семьи требовали компенсации во время и после войны. Ветеранам, а в дальнейшем и всем гражданам, были предоставлены пенсии по старости, медицинская страховка, жилищные субсидии, доступ к университетскому образованию и государственной службе.

Из-за значительного объема расходов властям приходилось удерживать высокий уровень налогов, хотя одновременно они получали дополнительные возможности контроля над обществом и воздействия на его жизнь. Государства предоставили ветеранам и всем тем, кто работал для нужд фронта, политические права. После обеих мировых войн по всему миру прокатились волны демократизации. Речь шла в первую очередь о наделении гражданскими свободами и правом голоса угнетенных классов, этнических и расовых меньшинств, женщин и молодежи.

Расширились права и тех, кто уже был полноправным гражданином. Мировые войны активизировали женские и рабочие движения, результатом чего стало обретение права голоса, а также право на создание профсоюзов в обмен на самоотверженную работу на военных заводах и готовность воздерживаться от забастовок ради обеспечения необходимых государству поставок оружия. Такие прагматичные сделки подкреплялись требованиями женщин о предоставлении им гражданских прав как матерям и женам военнослужащих. В большинстве стран социальные льготы – пенсии по старости, медицинское страхование и прочее – предоставлялись в первую очередь госслужащим, имеющим особые отношения с государством и возможность оказывать на него влияние. Во время войн и после них льготы были распространены сначала на ветеранов, а затем и на другие категории населения.

В недемократических государствах призывники также могли требовать социальных привилегий, и власти брали на себя обязательство удовлетворять их запросы. В Советском Союзе в 1960-е гг. были значительно расширены льготы для ветеранов Второй мировой войны.

Такой общественный договор приходилось соблюдать даже самым реакционным и репрессивным государствам. Нацистский режим предоставлял столь же обширные социальные льготы и пособия, что и правительства социалистических и либеральных стран, с которыми он находился в состоянии войны. Но предназначались они только тем, кто был признан расово чистым гражданином Германии, а также их семьям. Из их среды и рекрутировались государственные служащие и личный состав вооруженных сил.

Социальные выплаты ветеранам и их семьям требуют больших затрат. Там, где на их основе разрабатываются программы социальной помощи для населения в целом, роль государства в экономике преобразуется. До Первой мировой войны общий доход всех европейских государств не превышал 10% ВВП, хотя в военное время и случались отдельные колебания. После Первой мировой войны средний доход составлял 15–20%, а после Второй – превысил 25%. В тридцати странах ОЭСР этот показатель в течение последних десятилетий постепенно возрастал: с 25,6% в 1965 г. до 29,7% в 1975 г., с 32,9% в 1985 г. до 35,1% в 1995 г. и стабилизировался на этом уровне на рубеже ХХI века.

Вывод, который мы можем сделать из приведенного краткого обзора истории войн, воинской повинности, социальных выплат и демократизации, состоит в том, что чрезвычайные ситуации и катастрофы вроде революций и войн расширяют полномочия и возможности государств. Экономические кризисы и финансовые обвалы также приводят к увеличению возможностей государства. Ведь элиты и все более широкие слои населения признавали правительства ответственными за обеспечение адекватных продовольственных поставок и экономической стабильности, во всяком случае, так происходило с начала эры меркантилизма на Западе и за многие века до нее в Азии. Поэтому во время экономических кризисов государства могли требовать для себя больших полномочий в целях восстановления роста. Такое вмешательство в экономику помогало правителям извлекать доход, обеспечивать предоставление услуг и принуждать население к определенному стилю поведения. Именно здесь следует искать корни современных представлений о том, что ежегодный рост экономики может и должен быть обеспечен государством.

Государственный потенциал возрастает главным образом потому, что в результате войн, революций и экономических кризисов оно обретает поддержку в лице граждан, не относящихся к элите. Граждане, в свою очередь, требуют от признанного ими своим государства предоставления соответствующих прав и услуг и обеспечивают эти права через уплату налогов, участие в выборах и других формах взаимодействия. Возросшее могущество государства распространяется по большей части не только на то, чтобы повелевать подданными. Задача состоит в том, чтобы мобилизовать ресурсы на осуществление проектов, которые расширяют права граждан и укрепляют их уверенность в том, что правительство способно защитить их от внешних угроз, обеспечить экономический рост и технический прогресс и повысить социальные выплаты. Эти цели достигаются путем заключения ряда явных и неявных сделок по предоставлению населению материальных благ, а также политических и гражданских полномочий на участие в управлении государством. Укрепление государственной власти в современном мире в равной мере подпитывается как предоставлением гражданских прав, так и присвоением ресурсов гражданского общества.

Современные кризисы и будущее государств

Современный мир теряет устойчивость под воздействием трех планетарных явлений: конца гегемонии Соединенных Штатов, глобального изменения климата и краха государственности в некоторых частях света. Являются ли эти кризисы чем-то принципиально иным, нежели войны и спады в экономике, которые только укрепляли государства в прошлом? Давайте посмотрим, какое влияние каждый из этих трех факторов оказывает на власть государства.

Закат Америки представляется неизбежным. Сковавший США политический паралич ограничивает способность государства реагировать на геополитические вызовы и вкладывать столько средств в инфраструктуру, научные исследования и человеческий капитал, сколько необходимо для того, чтобы страна продолжала играть главную роль в международном экономическом соревновании. Другие государства по мере ослабления Вашингтона будут предпринимать попытки захватить лидерство или, во всяком случае, обрести независимость от диктата Америки и контролируемых ею международных организаций. Такие шаги, а также неизбежные, хотя и безуспешные, усилия Соединенных Штатов по противодействию им, послужат укреплению этих государств.

Стоит вспомнить и о том, что неолиберализм, который многие воспринимают как фактор, ослабляющий государство, насаждался по указке Вашингтона подконтрольными международными организациями. По мере исчезновения гегемонии неолиберальным предписаниям Америки будут бросать вызов и более слабые государства. Признаки этого уже видны в следующем:

страны возражают против выдачи патентов на производство жизненно важных препаратов от СПИДа и других болезней;

удовлетворяются протесты против приватизации в Латинской Америке, Африке и других местах;

успешно действуют региональные объединения вроде МЕРКАСУР и Шанхайской организации сотрудничества, обеспечивающие перекрестное субсидирование и региональные финансовые связи независимо от глобальной неолиберальной архитектуры, созданной США;

правительства предпринимают шаги для развития собственной промышленности (например, аэрокосмической или «зеленой» электроэнергетики) в секторах, вышедших из-под контроля Соединенных Штатов и ЕС, где под влиянием неолиберальных теорий происходят бюджетные кризисы, истощающие государственные инвестиции.

Правительства при поддержке широкой общественности пытаются противостоять требованиям о проведении неолиберального курса со стороны США и их союзников и защитить собственные национальные интересы. Аналогичным образом государства могут укрепить свои позиции и легитимность, выступая против американского засилья в военной области.

Процесс упадка Америки будет медленным и неравномерным. В наибольшей степени это коснется экономики. И дело здесь не только в том, что основные производственные мощности переведены в страны с низкой стоимостью рабочей силы. На территории Соединенных Штатов уже давно отсутствует критическая масса промышленности, на основе которой можно было бы восстановить способность страны к полномасштабному собственному производству. Но последнее возможно только в условиях финансируемых и руководимых государством программ экономической мобилизации вроде тех, что проводились во времена гражданской войны, мировых войн и холодной войны. США по-прежнему активно работают в сфере научно-технической и инновационной деятельности, однако в значимых областях на первое место уже вышла Европа, а большинство студентов, получающих последипломное образование по разряду точных наук, составляют иностранцы. Американскому научному лидерству настанет конец в тот самый день, когда азиатские отличники решат обучаться дома либо вернутся домой, получив докторскую степень.

Соединенные Штаты по-прежнему являются финансовым центром мира, а американское государство и американские компании извлекают большие выгоды из роли доллара как мировой резервной валюты. Надежды на то, что евро сможет конкурировать с долларом, не оправдались. Огромные валютные резервы Китая и его попытки создать Азиатский банк инфраструктурных инвестиций в противовес Всемирному банку свидетельствуют о том, что возможности произвольно манипулировать обменным курсом американской валюты будут все больше ограничиваться даже при условии сохранения долларом своего нынешнего положения. А выгоды от долларовой эмиссии существенно сократятся, что еще сильнее подорвет экономическое могущество США.

Соединенные Штаты остаются мировым гегемоном в военной сфере, обладая небывалым в истории технологическим и материальным превосходством над потенциальным противником. Ни одно другое государство даже и не пытается разрабатывать военную технику, способную конкурировать с новейшими американскими вооружениями. (Те немногие страны, что производят современное оружие, в частности Франция, Германия и Израиль, отталкиваются от американских прототипов, а производство этих вооружений и торговля ими осуществляются только с согласия США). Однако передовая технология не обеспечила Америке победы ни в одной из недавних войн. Все больше стран – прежде всего Россия и Иран – способны дать достойный отпор Соединенным Штатам, по крайней мере в своем «ближнем зарубежье».

Последствия сокращения военного влияния США для регионов мира будут разными. В некоторых из них навязывать свою волю и поддерживать стабильность смогут сильные державы второго ряда. В других, например в Латинской Америке, геополитический контроль останется за Вашингтоном, который не допустит, чтобы там, даже несмотря на закат американского экономического и идеологического могущества, другие страны стали бы играть роль первой скрипки в военных делах. Однако в регионах, где наличествуют слабые или распадающиеся государства, неспособность или (как следствие разорительных и безуспешных войн в Афганистане и Ираке) нежелание американцев вмешаться в конфликт приведут к анархии. Именно это, по всей видимости, повсеместно происходит сейчас в Африке и может произойти на большей части Ближнего Востока – если Ирану не удастся стать ведущей региональной державой (возможно, в результате ядерной сделки с Вашингтоном).

Пока нет признаков того, что Китай способен бросить Соединенным Штатам вызов на международной арене или предпринимает для этого какие-то шаги. По мере угасания американской мощи мир станет развиваться все более неравномерно. В нескольких небольших по размеру регионах будут господствовать державы второго ряда. Могут начаться войны между национальными государствами, политику которых США больше не смогут контролировать и сдерживать. В других частях мира ожидается распад государств. Потеря Соединенными Штатами влияния способствует глобальной конфликтности. Помимо регионов, характеризующихся ослаблением государственной организации, вероятны столкновения и между усилившимися государствами.

Глобальное изменение климата. Потепление климата может привести к тому, что значительные пространства планеты станут непригодными для обитания. Прибрежные районы будут затоплены, другие – превратятся в пустыни. Пока не ясно, сократится ли во всем мире производство продуктов питания (главными житницами могут стать север Канады и Сибирь), но не подлежит сомнению, что в некоторых регионах, способных в настоящее время обеспечивать себя продовольствием, сельхозпроизводство подвергнется значительному сокращению, что в отсутствие внешней помощи вызовет голод. Еще сильнее будет ощущаться нехватка воды, что, в свою очередь, приведет к дальнейшему сокращению производства продовольствия. Глобальное потепление вызывает таяние и исчезновение ледников в регионе Анд, тогда как ледники являются единственным источником воды для Боливии, Перу и Эквадора. Одновременно в неограниченных масштабах выкачиваются запасы подземных вод.

Вызванные глобальным потеплением экологические изменения приведут к существенному росту числа беженцев. Это станет серьезной проблемой. И по мере увеличения их числа будет повышаться градус антииммигрантских настроений в принимающих странах. Партии, выступающие против иммиграции, пользуются поддержкой по всей Европе. Неприятие иммиграции ощущается и в Республиканской партии США.

Государства, пытающиеся ограничить иммиграцию, будут пользоваться поддержкой граждан. Политики в демократических и в недемократических странах в погоне за голосами избирателей начнут привлекать внимание к этой проблеме и давать обещания закрыть доступ для беженцев. В свою очередь, такие кампании побудят граждан еще больше отождествлять себя со своим государством и укрепят их веру в то, что источником прав является гражданство национальных государств, способных оберегать географические и правовые границы, отделяющие их от иностранцев. Как и в случае войны, попытки оградить свои страны от наплыва беженцев и других последствий изменения климата вызовут новую волну требований расширения прав граждан. Мы уже видим, как по сути реакционные антииммигрантские партии требуют предоставления гражданам дополнительной социальной защиты и клеймят позором мировой капитализм.

Националистический раж усилится и в отношении конкурентной борьбы за природные ресурсы. Мы слышим много разговоров о том, что США и другие богатые страны стремятся обеспечить поставки энергоносителей с Ближнего Востока, или о том, что Китай пытается замкнуть на себя производство продовольствия и добычу полезных ископаемых в Латинской Америке и Африке. Однако самая жесткая борьба развернется, скорее всего, за водные ресурсы поблизости от дома. Следствием глобального потепления станет засуха. Рост народонаселения и желание растущего среднего класса потреблять мясо животных, для разведения которых требуется гораздо больше воды, чем для выращивания зерновых и овощей, уже заставляет фермеров опустошать подземные водоносные горизонты и строить дамбы. Много воды требует и добыча сланцевой нефти.

Сильные государства имеют опыт борьбы за воду со слабыми соседними странами. Соединенные Штаты неоднократно нарушали договоренности с Мексикой о совместном использовании ресурсов реки Колорадо, что привело к опустыниванию части территорий на севере Мексики. Китай строит плотины на реках, текущих в страны Юго-Восточной Азии, игнорируя их просьбы и предупреждения о том, что отвод воды приведет к экологической катастрофе. Израиль выкачивает воду из подземных горизонтов на территории Западного берега.

Борьба за воду и прочие ресурсы демонстрирует истинную природу отношений в современном мире: некоторые страны обладают необходимым потенциалом для защиты своих интересов, у других же таких возможностей остается все меньше. Вся планета за исключением Антарктиды уже поделена между национальными государствами, имеющими четкие, признанные международным сообществом границы. Однако все больше таких государств утрачивают способность защищать интересы своих граждан. Слабые страны не воспитывают национальное самосознание и не проводят политику, направленную на укрепление патриотизма и гражданственности. Признаем очевидное: слабые государства не в состоянии мобилизовать население на совместные действия, будь то военная оборона или защита внутренних ресурсов от захвата иностранными субъектами.

Трудности, связанные с предотвращением глобального потепления, заставляют задуматься о том, можно ли хотя бы смягчить его последствия. Произойдет фрагментация мира: в одних частях планеты сильные игроки смогут принять необходимые меры, тогда как в других слабые или прекратившие свое существование государства будут неспособны защитить себя.

Богатые регионы с сильными государствами будут претворять в жизнь обширные и дорогостоящие проекты, направленные на смягчение негативных последствий в духе экологического кейнсианства. В рамках военного кейнсианства такие государственные капиталовложения стимулируют развитие экономики и создают структуры поддержки в лице частных фирм и привилегированных работников, заинтересованных в продолжительном существовании таких госпроектов и в отстаивании обосновывающей их идеологии. Подобно тому как подрядчики Министерства обороны и работники оборонных предприятий были главной опорой либерального американского государства (и его советского аналога − государственного социализма), так и приверженность сильному государству будет возрождена теми, кто займется осуществлением таких проектов и будет получать от них выгоду.

Регионы сильных и слабых государств продолжат взаимодействовать в основном по линии недопущения и присвоения. То есть «сильные» будут ставить препоны беженцам и захватывать недостающие ресурсы для своих граждан. «Сильные» предстанут в ореоле добродетели: их способность хотя бы частично защитить граждан от разрушительного воздействия глобального потепления послужит укреплению национального самосознания людей. Я говорю о добродетели не в нравственном, а в организационном смысле: сильные институты воспитывают приверженных своим принципам индивидуумов, которые помогают им распоряжаться ресурсами и лояльностью при выполнении поставленных задач.

Остальной мир, напротив, будет все в большей степени утрачивать государственность. Люди, оставленные на произвол судьбы, не будут чувствовать себя частью государства и сохранять преданность своим правительствам. Осознание своей идентичности сможет защитить их от иноземного вмешательства, но не от последствий экологической катастрофы.

Распад государств. На пространствах, занятых слабыми государствами или структурами с отсутствующей государственностью, – в силу ли давления окружающей среды, перенаселения, вторжения США, других великих держав либо по иной причине – появляются военизированные формирования и местные правители мафиозного типа, а здоровье населения и продолжительность жизни быстро идут на убыль. И дело тут не в том, что вооруженные боевики и мафия подрывают устои государства. Скорее, государства разрушаются силами, находящимися за их пределами. Это, в свою очередь, создает простор для деятельности опасных негосударственных субъектов, нацеленных на ограбление местного населения. Как не вспомнить средневековую Европу, где поместное дворянство с помощью вооруженных вассалов вымогало ресурсы у крестьян, а городские партии создавали собственные карманные армии, контролировавшие городские кварталы.

Мы являемся свидетелями разделения мира на две части – сильных и слабых государств. Большинство из них смогут использовать упадок американской гегемонии, нехватку ресурсов и наплыв беженцев для укрепления собственной власти и предоставления защиты гражданам, что укрепит националистические настроения и легитимность чиновников, обеспечит поддержку их политическому курсу. В остальной части мира государства будут исчезать. Их место займут местные вооруженные субъекты, которые способны обогащаться, но неспособны удовлетворить коллективные потребности подвластного населения.

Государства возвращаются к своей исходной роли – эталонной ячейки социального мира. Вопрос на будущее состоит не в том, находятся ли государства в упадке и будут ли они заменены или отодвинуты на задний план иными социальными структурами. Скорее, проблема в том, возможно ли в регионах, подвергшихся мощному демографическому и экологическому давлению или иностранному вторжению, в принципе сохранить государственность. Одни регионы охватит анархия, и к власти придут преступные группировки. В остальном мире власть перейдет от международных организаций, США и транснациональных компаний назад к государствам, способным оградить собственных граждан от внешней миграции и иностранного политического и военного влияния, смягчить последствия глобальных финансовых неурядиц и изменения климата. Сильные государства будут выстраивать защиту против надвигающихся внешних угроз при поддержке населения.

США. Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 25 августа 2015 > № 1542754 Ричард Лачманн

Неопознанные национальные интересы РФ

Полемические заметки сомневающегося

Глеб Павловский – президент Русского института.

Резюме Пример Хельсинских соглашений сорокалетней давности скорей настораживает, чем вдохновляет, ведь они углубили стратегическую изоляцию СССР. Десятилетие 1975–1985 гг. стало эпохой моральной изоляции Москвы под судом Хельсинских протоколов.

Ничто не стоит так дешево и не ценится сегодня так дорого, как национальные интересы России. Все только о них говорят, это стало присказкой, как – «пожалуйста». Этикетное междометие ничего в реальности не обозначает – но разве и наши интересы виртуальны?

Премьер Дмитрий Медведев грозит конкурентам запретами: «Извините за пафосное выражение, исходя из наших национальных интересов». Здесь еще слышен извинительный оттенок. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков двинулся от суверенного пафоса к ренессансу: «Мы хотим, чтобы наши национальные интересы, наше право на суверенность должным образом уважались. Когда это произойдет, наступит ренессанс в международных отношениях». В речах самого Владимира Путина национальные интересы уязвимы, но их защита неизменно тверда: «Россия доказала, что способна отстаивать свои национальные интересы»… «Россия все жестче и жестче защищает свои национальные интересы… Мы хотим уважения наших национальных интересов». Рисуется образ национальных интересов как беззащитного дедушки, которого бережно везут в инвалидном кресле. Эдуард Лимонов поэтически настойчив. Он требует «срочно декларировать наши национальные интересы, разжевав и объяснив их раз навсегда врагам». И вот министр иностранных дел Сергей Лавров, разжевав, бросил в лицо врагу Джону Керри готовность договориться, откатив кресло с дедушкой в угол: «Мы не поступимся своими национальными интересами и принципиальной позицией по ключевым вопросам, но в то же время российская сторона готова к конструктивному взаимодействию с США».

Итак, перед нами вирусный термин, вроде «да, Карл». Само по себе это не хорошо и не плохо. Дела внутри и вовне страны идут, экономика то ли растет, то ли нет. Антироссийские санкции переросли в новую игровую константу – глобальный режим санкций, открывающий маневренные поля для всех, не исключая саму Россию. Один вопрос – при чем тут вообще внешняя политика Российской Федерации, а, Карл?

Место определения интересов

Способна ли РФ заложить основы необходимой ей сегодня внешней политики? Вот заглавный вопрос. Старая внешняя политика, хороша она или нет, сегодня в руинах. И первое, что мы видим – пустоту на месте стратегического диалога о национальных интересах РФ.

Заговорив о национальных интересах, мы лавируем между двумя берегами. Есть гора статей и книг авторов, которые до Горбачёва не знали такого понятия или не решались произнести его вслух. И есть решения, принимавшиеся в Кремле помимо «всей этой макулатуры», со спорами экспертов не корреспондирующие. Не потому ли момент истины насчет интересов страны совпадает у нас с моментами кризисов и катастроф?

Когда однажды раскроются тайны и рты, разнобой трактовок того, кто и зачем запускал «весну Новороссии», сохранится. Есть прецедент: странная тайна ввода войск в Афганистан. Решение, которое сотрясло экономику и позиции СССР, погубило его антиколониальную репутацию, попутно породив вооруженный исламизм. Сейфы давно раскрылись, но там пусто. Где обсуждение столь рискованной операции в контексте национальных интересов СССР?

Концепт national interest возник в США, и даже понятие «национальных интересов России», прежде чем о них заговорили в Москве, появилось в американских дебатах. В разгар политики сдерживания ястребы холодной войны вроде Пола Нитце обязательно учитывали то, как американские интересы выглядят в поле интересов враждебных. Джордж Кеннан учил, что русские не сядут за стол переговоров «в отрыве от своего национального интереса». Трактовка враждебного интереса как чужого национального кажется нам удивительной, но много ли можно сказать о своих национальных интересах вне их связи и конфликта с такими же интересами остальных?

Правда, неизвестно место, где у нас вырабатывается повестка национальных интересов. Если это государственная власть, есть ли место дебатам во внутриведомственных спорах? Аппаратные препирательства накануне решений о Крыме трудно возвести в ранг стратегических дебатов: никто из участвующих не связывал себя определенной позицией. А уяснение аппаратом взглядов начальника, существовавших до спора, – не политические дебаты, даже когда они привели к необъятным последствиям.

В итоге национальные интересы России сегодня лишены центров разработки и политически строгой терминологии. То, что пишут по этой теме – беллетристика, часто политически безответственная. Мы слышим сказки о всемогуществе с указанием другим странам, что те лишь мишень для наших «Искандеров». Требования признать за Российской Федерацией фантастические статусы – само по себе угроза нашей безопасности. Последнюю трактуют как безопасность «на все времена», навязывая национальному интересу поиск вечной страховки. Но абсолютов в политике нет.

Опасно утрачен интерес аналитиков к поучительным кейсам, где мощь России вдруг переходила в слабость. Вспомним плохую роль, сыгранную в судьбе СССР требованием «стратегического паритета с главным противником». Ложная цель была подсказана травмой поражений 1941 г., но с годами знак потенциала менялся. Оборонительная сверхмощь СССР, достигнув апогея к середине 1980-х гг., распылилась по зонам влияния и стала сверхслабостью.

Мощь и слабость

Мы описываем Россию как нечто предусмотренное, спроектированное и выстроенное. Такие описания негодны для страны, образованной вычитанием республик из СССР. РФ унаследовала слабость во власти, экономике и ресурсах. Слабость и стала учредительным фактором, а могущество, мощь – мечтой, цель которой не уточняли. Сегодня наоборот – цели подбирают под мощь. Но мощь – это лишь потенция, возможность нации обслуживать свои интересы, сохраняя неистраченной их ресурсную базу. Вне сервисной функции мощь проблематична – ее то слишком много (чтобы оценить риски втягивания в конфликт), то мало (когда придет время платить по счетам). Непроявленность национальных интересов и тут срабатывает на слабость: возвратную слабость страны среди еще недавно сильных ее позиций.

Ранний Путин разделял догму постмодерна о том, что экономическая сила утвердилась на месте военной. Основанием национальных интересов он положил финансовое могущество России и к нему, срезая углы, рванулся самым коротким путем «сырьевой модели». Та несовершенна, но ведь для команды Кремля речь шла о безопасности, а не об экономике. Упрекнуть Путина можно в другом – в неверной ставке на тип глобализации. Российская экономика превратилась в финансовый сверхпузырь, обеспеченный америко-китайско-европейским бумом. Проект Путина – ультраглобалистский проект. Кризис 2008 г. его надломил, а украинская революция опрокинула на себя: революция в Киеве раздавлена, но интересы России – слишком дорогая плата за это.

Мы опять видим решительные действия без обдуманных решений и жертвы, принесенные без надежных результатов.

Сновидения вместо тренировок

Дефицит дебатов в украинском кризисе был особенно разрушителен для наших интересов, причем независимо от оценки значения Украины. Мысль, что она исключительно важна, обитала в Кремле давно. Еще Беловежский раздел СССР 1991-го мотивировали украинским референдумом о независимости. Но как украинская доминанта размещена в кремлевском мозге среди всех других задач? Ответ на вопрос дают неизменно литературный, эмоциональный и намеренно непроверяемый. Тем самым и не операциональный. Его нельзя использовать в принятии никаких решений, даже тактических. Чем и объяснима власть прибауток над стратегическим сообществом: «Россия сосредотачивается», «Пока русский царь ловит рыбу, Европа может подождать», «Украинец признает только силу» и т.п. Отсюда же постоянный поиск вредителя в функции упрощения задачи. Борьба с вредителем проще достижения цели и запросто подменяет цель.

Москва давно одержима «американской догмой», будто США имеют определяющее влияние – то доброе, то злое (что всегда зависит от текущих маневров) на наши интересы. Источник догмы часто в невежестве. Глядя на глубоко нам непонятную и политически сложную цивилизацию Соединенных Штатов и не будучи с ней в культурном контакте, мы пытаемся угадать свои цели, гадая о кознях противника. Постсоветскому мышлению свойственна криминализация глобальной игры. Все помехи нашим желаниям идут только от злоумышленников.

В текстах российской аналитики украинского кризиса заметно нечто общее – авторы избегают определять желаемое состояние. С легкостью говоря о «военном броске России» до Днепра или Збруча, они не предлагают точной сцены такой эскалации, ее участников – и последствий этого для Российской Федерации. Тяга к радикальным выходкам не привязана ни к обстановке, ни к вероятному поведению игроков. Национальный интерес в таких заявлениях выглядит суицидально.

Не проводя стратегических дебатов, Россия невольно заимствует украинскую модель их фальсификации. Прежде мы свысока поглядывали на киевлян с их вечными спорами о «многовекторности», «пророссийской или прозападной ориентации» – все это выглядело ребячеством. А сегодня тонем в абсурдной полемике о ненужности для русских западной традиции права и порочности свобод. Разве Москва готова ревизовать европейское русло русской традиции, заданное Петром Великим? Для такого понадобится и катастрофа петровских масштабов.

Пишут о «параноидальном страхе Москвы перед Западом», но болезнь тут ни при чем. Это леность. Просто – несобранный субъект нервничает в присутствии подтянутого, а его импровизирующий мозг робеет перед стратегически расчетливым. Даже наше клеймо «вашингтонский обком» – всхлип слабости тех, кому обычное управление кажется непостижимой тайной. Увы, демократии Запада – это в точном смысле слова управляемые и управляющие демократии. Они реально обладают свойством, в котором лицемерно (и зря) винят Кремль: управляемостью.

Театр вместо дипломатии

Русско-украинский кризис 2014 г. был общеевропейским кризисом стратегического управления. Побег президента Украины оставил недовольных Евромайданом без лидера, и вдруг оказалось, что эту потерю некем заменить. Для деэскалации нужен был Янукович. Пропажа центральной позиции выпятила место Путина, творя миф о глобальном злодее-волшебнике, способном все остановить. Приняв роль, Путин вынужденно демонстрировал «авторство», провоцируя европейцев подхватить игру. И вскоре та перешла в нагнетание антироссийских санкций.

Спектакли демонстративной вражды и встречной непримиримости Запада, мешая оценить глубину кризиса, затрудняли урегулирование. На месте остановленной революции в Украине заработал национал-революционный театр с риторикой крови и подвига. Московский контрреволюционный театр, не менее интенсивный, поддерживали военно-съемочные бригады, высылаемые из Останкино на Донбасс.

Казалось, дипломатии в Европе то ли не стало, то ли она еще не изобретена. Но театральные постановки «усиления НАТО» и «российской стратегической готовности» у всех на виду. И если б не тысячи погибших, в театре нашлось бы много смешного. Не комична ли могущественнейшая военная сила планеты – блок НАТО, крепящий защиту от московского троллинга? Но и Москва перестала отличать троллинг президента Обамы от перемещения танковых подразделений.

Под Мариуполем русские танки чуть не прорвали экран воображения, окончательно опрокинув Россию и Европу в немыслимую реальность. А в основе – лишь упрямое неразличение интересов и инструментов, стратегического и показного. Жестокий театр украинских «киборгов», жестокий театр Игоря Стрелкова, нереальная жестокость сбитого «Боинга». Те, кто сбил малайзийский самолет, ударили прямо в солнечное сплетение национальных интересов. Обнаружилось, что реальный интерес каждой страны – жизни ее людей и безопасные коммуникации ее рынков. Приоритетен ли этот национальный интерес для нас? Или мы все еще в сомнениях на этот счет?

Русские интересы или интересы «русского мира»

Словосочетание «борьба за национальное самоопределение» помнит всякий читатель советских газет. Давно исчезнувшее, оно вернулось к нам вместе с Крымом. Значит ли это, что Москва пересмотрела постсоветскую незаинтересованность в национальных движениях за самоопределение? Отнюдь нет.

Еще разительней дела с «русским миром». Неологизм присутствовал в официальном обиходе как общее название программ стимулирования русского языка и культуры за рубежом, как вдруг он стал обозначать притязание. Настолько основательное, что президент РФ публично отрицает разницу между украинцами и русскими – «это один народ». Значит ли это, что мы размываем Россию в «русском мире», одновременно отрицая нации, возникшие при распаде СССР? Разве нашим национальным интересам отвечала бы повторная неопределенность границ на постсоветском пространстве – fuzzy topology для суверенитетов Северной Евразии?

Русские, представляющие 80% населения в Российской Федерации, для «русского мира» выступали бы безгосударственным народом, рассеянным по десятку государств. Интересы реальных граждан РФ хотят обменять на разномастные диаспоры, предлагая раздвигать и развивать их, а не Россию. Нонсенс, абсурд? Нет, уже реальная ситуация. Конфликт интересов яро проявляют не только отчаянные бойцы «Новороссии», но и российские государственные телеканалы. Кому пора «подвинуться» – России или «русскому миру»? Чьи национальные интересы приоритетней?

Легкомыслие в войне и в мире

Генри Киссинджер однажды заметил, что Россия часто предпочитает риск поражения компромиссу. Вот и сегодня Москва рассеянно относится к угрозе военных сценариев развития кризиса. Грозя другим, мы пренебрегаем их восприятием угроз, легковерно надеясь, что те нас не примут всерьез. Послание русского легкомыслия: остановите нас, если можете, а нет, так терпите дальше! Более яркой формулы нестерпимого положения не придумать, но в чем так можно преуспеть? Даже территориальные приобретения не легализовать, не выйдя в пространство общепризнанных норм, с дальнейшим отказом их нарушать.

Под знаменем Realpolitik мы увертываемся от Realpolitik. Из добытого Россией за последние 20 месяцев нет ничего, чего нельзя было получить, комбинируя интриги, давление и переговоры. Истинная конкуренция ждет Россию не в Крыму и не на Донбассе, и пока что мы от нее только бежим. Горизонт стратегического планирования сузился до карт Горловки, Донецка и Мариуполя.

В дни присоединения Крыма, за чем последовали месяцы проекта «Новороссия» и уже год санкций, оказалось, что в стране нет влиятельной силы, способной настоять на снижении потерь от слабых решений. Дефицит умеренности между тем – хорошо известный источник катастроф. Мы хотим вести войны без отступлений, не сравнив и не обсудив ценности атакуемых целей. Войны за что – за спасение бездействующих оборонительных союзов?

В союзы на Евровостоке Россией вложена масса сил, и те приобрели для нас культовую ценность. Но что собственно обеспечивало стратегическую защищенность РФ в первое двадцатилетие – СНГ с ОДКБ или тогдашний баланс сил в Евразии? А ведь сколько усилий Россия вложила в те бесцельные союзы, сколько денег швыряли в Киев, чтобы «сохранить Украину для СНГ»? Сегодня от всего этого мало осталось. Евразийское экономическое сообщество – это не проектировавшийся Евразийский союз. Истлевающий прах СНГ, несколько функционирующих подструктур Таможенного союза и ОДКБ – и все.

Давно известный в политической истории парадокс – неработающие союзы не могут защитить, но тем дороже то, что от них осталось: мотив подменяет цель. И уже не союзы хранят от военной угрозы, а их сохранение угрожает. Наши постсоветские союзники вслед за Украиной – очаги уязвимости России, ее стратегически слабые позиции. Контроль за союзниками становится для нас главной военной заботой.

Сдерживание. Русская модель

Присоединение Крыма возродило на Западе тему «сдерживания России». Дискуссия здесь идет по накатанным процедурам дебатов для выработки подходов и их оценки, перед тем как прийти к консенсусному решению. Между тем Россия уже продемонстрировала свой вклад в технологию сдерживания. Назову это «сдерживанием по-новороссийски». «Новороссийская» модель сдерживания предполагает серию ударов по общепринятому порядку в его неожиданно уязвимом месте, незащищенном оттого лишь, что его считали стратегически бесполезным. Удар нарушает стратегию тех, кто на Западе ее имел или полагал, что имеет. Ошеломляет не военный результат (он ничтожен), а растущая неясность уровня дальнейших угроз.

Политика России на востоке Украины от апреля к сентябрю 2014-го – серия странных действий в невыгодных местах, осуществляемых необычными субъектами. Стрелков, батальон «Призрак», Бородай и чеченский ОМОН опрокинули привычные ожидания, создав у Запада страх перед чем-то еще более невероятным. Истерики телеведущих и кровожадные записи в блогах с требованием «идти к Ла-Маншу» (якобы отражающие планы «кремлевской партии войны») – часть той же схемы, пиротехнический спектакль с использованием тяжелых вооружений. Она приносит скорей психологический эффект, чем военный. То, что выглядело как «акт агрессии», по сути лишь дезинформационная операция на выигрыш времени. Вслед за чем в Кремле, вероятно, собирались перейти к урегулированию.

Но такое сдерживание не стратегическое – это тактика слабых сторон. Согласно тому же Киссинджеру в его книге «On China», нечто подобное практиковал председатель Мао в первые годы КНР. Но для успеха нужны стальные нервы, дозировка наглости, а главное – готовность подкрепить свой блеф, если вдруг придется, прямым военным столкновением. Ничего подобного у Кремля не было, и по уважительной причине – зачем? Столь дорого у нас не платят за игру в покер.

Стратегическая зависимость?

Команда Путина, если присмотреться, строит глобальный аналог схемы, ранее сооруженной во внутренней политике, где Путин – защитник цивилизующих элит от якобы националистичной и экстремистской «массы». На глобальном уровне Москва использует страх перед заново опасной Россией – «ревизионистской, ядерной и имперской». Авантюра с проектом «Новороссия» не нарушает этой схемы, а ее укрепляет. Но такая схема – Опасного Гаранта – несет угрозу самой попасть в стратегический плен. Внутри России президент, откупаясь от бюджетников «путинского большинства», давно попал от них во всестороннюю зависимость. Нечто похожее назревает и на глобальной сцене. Кажется, мы близки к стратегической зависимости от КНР, принимая на себя риски, связанные с их тактикой. Что, если окажется, что Кремль работал не на себя? «Большой евразийский блок», рисующийся в кремлевском воображении, сочетал бы тактическую деевропеизацию России с ее стратегической десуверенизацией. Дороговато для временного и вынужденного союза. И кто обсуждал, насколько это в национальных интересах России?

Конец «беспримерной» России

Россия прыгнула в украинский кипяток с апломбом неуязвимой беспримерной державы. Это не личная странность ее руководства. За прошлые 25 лет РФ признавалась «страной-особым-случаем». На месте краха СССР на Западе ожидали величайшую из демократий XXI века, и в разное время все лидеры поддерживали эту игру. Евросоюз и США кому только не диктовали жестких норм и правил демократического транзита – кроме России, которую признали необычайной. Строить новую нацию в стране Чайковского, Толстого и Солженицына? Это звучит кощунством! Особый статус был испытан в дни конфликта из-за Ирака 2003 года. Натолкнувшись на сопротивление войне, президент Буш-младший принял формулу «наказать Францию, игнорировать Германию – и простить Россию», хотя одна Россия из той триады не относилась к американским союзникам.

Для России признание за ней особого статуса, закрепленного местом в G8 и смягчением западных стратегий, заменило soft power. Как вдруг, накинувшись на национал-революционный Киев во имя «войны с фашизмом», Россия стала выглядеть просто-напросто опасной страной. Капитал «удивительной и неповторимой» исчез, а с ним и шарм российской soft power. Мы оказались в группе стран риска, в которых нет ничего исключительного. Пора понять, что с переходом в более низкую лигу предстоит изменение статуса.

Россия – не авторитарный донор стабилизации, как прежде, а враг идеи порядка. Никто не хочет испытывать, готов ли Кремль впредь вести себя предсказуемей? Это слишком рискованно. Стабилизационная повестка в Европе отныне противостоит повестке отношений с Москвой. На смену исключительной России с великим прошлым пришла поднадзорная Россия, страна-рецидивист. Правда, это другое «неэксклюзивное» государство добивается нового европейского урегулирования взамен разрушенного. Возможно ли это? Да – но в наших ли интересах?

Риски Большой сделки

Требование Москвы в 1990-е – 2000-е гг. стать членом западного порядка с правом голоса было вполне справедливым, однако выгодно ли оно теперь? Вот еще один повод опознать свои действительные национальные интересы.

Часто приводят пример Хельсинкских соглашений 1975 г., навечно признавших послевоенные границы за 15 лет до того, как они переменились. Странный эталон, он более настораживает, чем вдохновляет. Хельсинки лишь углубили стратегические несчастья СССР. Десятилетие предперестройки прошло для Москвы в моральной изоляции под судом Хельсинкских протоколов.

Большой договор Евросоюза и Евразийского экономического союза, если даже возникнет, предсказуемо станет геополитической биржей с фильтрами допуска. Каждую сделку России придется «покупать». Торг пойдет, конечно, вокруг границ и суверенитетов в Евразии, но любые уступки России (а речь отныне только о них, но не о сообществе доверия) обставят и обусловят военно-стратегическими контрфорсами. Формализация правил во всяком случае пройдет за счет сокращения маневренных зон, где у России до сих пор были развязаны руки для сдерживания. Такой договор подстегнет формализацию и еще более опасных для Российской Федерации новелл – при участии России по ходу переговоров может состояться долгосрочная антироссийская «коалиция по умолчанию».

Итак, мы входим в эру неизбежной ревизии национальных интересов России. Может, хоть теперь кто-то захочет узнать их состав? Что предпочтительней с позиции наших интересов – корыстолюбиво лояльная Москве лицемерная Украина? Или столь же лицемерный новый европейский порядок – неудобный и жесткий, тот, который уже складывается вокруг украинского урегулирования? Но что тогда станет ценой будущего порядка – Донбасс? Украина? Или само нынешнее устройство Российской Федерации?

Ответы на эти вопросы как раз и относятся к сфере национальных интересов России, все еще остающихся неопознанными.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 25 августа 2015 > № 1542741 Глеб Павловский

Генеральный директор ПАО «Государственная транспортная лизинговая компания» Сергей Храмагин и директор АО «Гражданские самолеты Сухого» Илья Тарасенко подписали твердый контракт на поставку воздушных судов. Данный документ предполагает поставку 32 самолетов SSJ 100 для их последующей передачи на условиях операционного лизинга российским региональным авиакомпаниям. Договором также предусмотрен опцион на 28 дополнительных самолетов SSJ 100. В соответствии с контрактом заказанные самолеты будут поставляться АО «ГСС» лизинговой компании с 2015 до конца 2017 г. «ГТЛК имеет большой опыт работы с региональными авиакомпаниями и структурирования лизинговых сделок по поставкам региональных воздушных судов. Наше сотрудничество с ГСС позволит обновить и расширить парк отечественных авиаперевозчиков, будет способствовать развитию российской авиационной промышленности и простимулирует процесс импортозамещения в сегменте региональной авиации», – сообщил С. Храмагин. На церемонии подписания стороны выразили уверенность в том, что контракт между ГТЛК и ГСС будет способствовать стимулированию спроса на SSJ 100 за счет максимально привлекательных условий для потенциальных лизингополучателей. Проект создает предпосылки для замены старого импортного парка на новые самолеты отечественного производства.

В этот же день С. Храмагин и генеральный директор ОАО «Авиационная транспортная компания «Ямал» Василий Крюк подписали договор лизинга об аренде воздушных судов. Документ предполагает аренду 25 самолетов SSJ 100. Договор аренды 15 воздушных судов SSJ 100 подписан С. Храмагиным и президентом АО «Авиакомпания SCAT» (Казахстан)» Владимиром Денисовым. В соответствии с подписанными договорами срок аренды каждого воздушного судна составит 144 месяца с даты его передачи. Перечень других условий сделки: даты, место передачи каждого самолета, арендная плата, условия передачи и другие условия будут согласованы сторонами в основном соглашении. Документ планируется подписать не позднее 1 августа 2016 г.

В ходе работ по подготовке запуска спутника связи «Инмарсат-5F3», назначенного на 28 августа 2015, сегодня ракета космического назначения «Протон-М» с разгонным блоком «Бриз-М» и британским космическим аппаратом связи была установлена на стартовой площадке №200 космодрома «Байконур».

Утром 25 августа ракета-носитель «Протон-М» вывезена из монтажно-испытательного комплекса и доставлена на стартовый комплекс, где была вертикализирована и установлена в пусковое устройство. Специалисты предприятий ракетно-космической отрасли России приступили к работам по графику первого стартового дня.

Предыдущий спутник (Inmarsat-5F2) для глобального оператора мобильной спутниковой связи Inmarsat (Великобритания) был успешно доставлен на орбиту ракетой-носителем «Протон-М» в феврале этого года.

Параллельный импорт: все за и против

Легализация параллельного импорта означает ввоз на территорию Российской Федерации товара любого бренда вышеназванной продукции не только организациями уполномоченными правообладателями, между которыми существуют соответствующие юридические отношения, а любыми рыночными структурами. Это обусловлено тем, что в Российской Федерации и ЕАЭС (Евразийский экономический союз) в настоящее время существует правило, на основании которого только правообладатель может принимать решение о вводе своей продукции в оборот той или иной страны. Этот подход характеризуется как принцип исчерпания прав на конкретной территории.

Но, не все с радостью восприняли идею российского правительства и лично Дмитрия Медведева. Так, например, Виктор Христенко, возглавляющий коллегию ЕЭК (Единая экономическая комиссия), не поддержал этот проект. Он полагает, что существующая система достаточно эффективная, а новая, отнюдь, не позволит уменьшить цены на внутреннем рынке, как этого хотят в правительстве.

Правительство победило

Тем не менее, без особых публичных дискуссий и дебатов решение о введении параллельного импорта продвигается вперед, и вот уже Совет ЕЭК, чей глава как раз был и против этой идеи, создает рабочую группу, которая до конца текущего года должна разработать и представить на рассмотрение механизм перехода некоторых импортных товарных групп на иной принцип рыночного распространения и реализации. Проект планируется реализовать во всех странах Евразийского экономического союза, а именно: Россия, Белоруссия, Казахстан, Армения и Киргизия.

Таким образом, в заочном споре о легализации на территории Российской Федерации параллельного импорта «победила» точка зрения правительства, которое и не скрывает основную причину своего решения – это экономия бюджетных средств. Евразийский экономический союз, все-таки, одобрил правительственную реформу в сфере изменения процедуры импортных поставок некоторых товаров. Это произошло после того, как Министерство экономического развития Российской Федерации направило в адрес ЕЭК соответствующий проект поручения. В сопровождающем этот документ письме в частности сказано, что Россия полностью поддерживает действующую систему, которая сегодня действует в сфере импорта, но считает необходимым внести в нее некоторые исключения. Эти исключения как раз и заключаются в введении на вышеперечисленные группы товаров системы параллельного импорта, позволяющей не спрашивать разрешения у владельца бренда на реализацию товаров с их товарным знаком на территории Российской Федерации.

Представители Федеральной антимонопольной службы, в частности советник ведомства Анатолий Семенов, также полагают, что введение новых правил позволит не только в некоторой степени смягчить давление на российский бюджет, но и привести к снижению цен на внутреннем потребительском рынке. С его слов, в настоящее время процедура государственных закупок в части импортной продукции позволяет закупать ее у ограниченного числа зарубежных поставщиков, что соответственно сказывается на цене – в этом случае трудно добиться ее снижения.

Специальная рабочая группа, созданная ЕЭК, до 31 декабря 2015 года должен представить предложения по нормативной процедуре и показателям, на основании которых и будет осуществляться выбор товаров, подлежащих параллельному импорту.

Аргументы противников

Все равно, единства во мнении по этому вопросу в правительстве нет. Министерство промышленности торговли РФ и министерство здравоохранения России выступают против нововведений в сфере импортных процедур. Их логика аргументов «против» основывается на следующем утверждении - если в России произойдет легализация параллельного импорта, то, страны ЕАЭС, прежде всего, потеряют инвестиционную привлекательность. Кроме того, ещё больше усугубятся проблемы с локализацией производств на территории стран содружества. Все это в совокупности приведет к падению промышленного производства и, как следствие, к повышению цен на внутреннем рынке, а не к их снижению, как этого ожидают многие в правительстве. Неминуемо возникнет еще одна проблема, решение которой в настоящее время крайне проблематично – это огромное количество контрафактной продукции.

Фармацевтические компании, «напуганные» новыми правилами импорта в своей отрасли, направили соответствующее письмо председателю российского правительства Дмитрию Медведеву. В нем они отметили, что преимущества от нововведения с экономической точки зрения достаточно неочевидны, что нельзя сказать о проблемах, которые в этом случае обязательно возникнут. Представители фармбизнеса также не сомневаются, что в случае введения правил параллельного бизнеса для их сферы деятельности, рынок захлестнет некачественная лекарственная продукция, а предприятия отрасли потеряют и без того пошатнувшуюся инвестиционную привлекательность. Ранее они уже направляли письмо подобного содержания вице-премьеру российского правительства Игорю Шувалову, но так и не дождались ответа. Именно поэтому они решили обратиться непосредственно к премьер-министру РФ Дмитрию Медведеву. Но и здесь их не очень хотят слушать, по крайней мере, на сегодняшний день.

Подобной точки зрения придерживается и «Русбренд». Ее членами являются PepsiCo, Colgate-Palmolive, Coca-Сola, Henкel, Mars и P&G. Они жестко стоят на непримиримой позиции по отношению к введению на территории Российской Федерации параллельного импорта. Их аргументы такие же, как и у всех противников этого проекта.

Кроме того, Министерство промышленности и торговли Российской федерации полагает, что данное решение негативно скажется на программе локализации, так как в России существуют производственные фармацевтические проекты, которые поддерживаются государством в этом направлении. Практически все представители локализованных предприятий выступают категорически против легализации параллельного импорта.

Наиболее последовательно отстаивают официальную позицию правительства в этом вопросе Федеральная антимонопольная служба России. Представители ведомства, особенно не утруждая себя аргументацией в пользу своего решения, тем не менее, считают необоснованной критику введения на территории России параллельного импорта. Все запросы от Минздрава РФ этой организации по поводу обоснования их позиции оставались до сих пор без ответа.

Автор: Шепелев Антон

Андрей Черезов провел заседание по вопросу подготовки субъектов электроэнергетики Уральского федерального округа к ОЗП 2015-2016 годов.

Заместитель руководителя Правительственной комиссии по обеспечению безопасности электроснабжения (федерального штаба), заместитель Министра энергетики Российской Федерации Андрей Черезов провел совместное с руководством штабов по обеспечению безопасности электроснабжения и субъектов электроэнергетики Уральского федерального округа совещание по вопросам подготовки к работе в осенне-зимний период 2015-2016 годов.

В совещании приняли участие представители Минэнерго России, Аппарата полномочного представителя Президента Российской Федерации в Уральском федеральном округе, Ростехнадзора, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, МВД России, заместители руководителей субъектов Российской Федерации, расположенных в Уральском федеральном округе, руководители федеральных и региональных энергокомпаний.

Участники совещания рассмотрели вопросы, касающиеся подготовки энергосистем Уральского федерального округа к предстоящему ОЗП, представители Ростехнадзора и ЗАО «Техническая инспекция ЕЭС» проинформировали о результатах проверок технического состояния объектов электроэнергетики. Руководство субъектов Уральского ФО и энергокомпаний доложили о ходе подготовки к работе в ОЗП 2015-2016 годов.

На совещании было отмечено, что прогноз потребления электроэнергии в ОЗП 2015/2016 по Уральскому федеральному округу ожидается на уровне 95,4 млрд.кВт*ч, что на 0,3% больше фактического потребления в ОЗП 2014/2015. (95,0 млрд.кВт*ч)

Прогноз максимального потребления электрической мощности в ОЗП 2015/2016 ожидается на уровне 25,3 ГВт, что на 2,3% выше, чем факт ОЗП 2014/2015 (24,7 ГВт).

Выработка электроэнергии на электростанциях УрФО России в ОЗП 2015/2016 прогнозируется на уровне 98,3 млрд. кВт*ч, что выше аналогичных показателей в ОЗП 2014/2015 на 2,5 %.

Что касается аварийности на объектах генерирующих компаний за 7 месяцев 2015 года произошла 471 авария, что на 9 % меньше в сравнении с аналогичным периодом 2014 года (515 аварий).

На объектах электросетевого хозяйства 110 кВ и выше за 7 месяцев 2015 года произошло 1489 аварий, что на 18 % больше в сравнении с аналогичным периодом 2014 года (1266 аварий).

Отдельное внимание на заседании штаба было уделено исполнению программ ремонтов 2015 года генерирующими и электросетевыми компаниями.

По итогам 7 месяцев 2015 года календарные планы ремонтов турбин и энергетических котлов выполняются с отставанием по турбинам на 32 %, а по энергетическим котлам на 33 %.

По итогам 7 месяцев календарные планы ремонтов по ремонту ЛЭП и расчистке ЛЭП от ДКР выполняются в основном в установленные годовым графиком ремонтов сроки (выполнение по ремонтам ЛЭП 92,1 % а по расчистке ЛЭП от ДКР 82,1 %).

Подробнее с указанной информацией можно ознакомиться в презентации Минэнерго России.

Также в рамках визита в г. Екатеринбург Андрей Черезов посетил площадку реконструкции стадиона, задействованного для проведения Чемпионата мира по футболу в 2018 году.

По итогам мероприятий заместитель Министра отметил необходимость безусловного выполнения субъектами электроэнергетики планов подготовки к предстоящему ОЗП, усиления работы по снижению задолженностей на рынке электроэнергии и обеспечению социально значимых объектов резервными источниками электроснабжения.

"Почта России" вложит 33 млн в e-commerce

Елизавета Титаренко

Готовясь к выходу на рынок e-commerce в сегменте B2C, "Почта России" планирует потратить на разработку системы электронной коммерции "Маркетплейс" почти 33 млн руб. Система, по аналогии с eBay и другими подобными сервисами, позволит собрать на одной площадке самых разнообразных поставщиков и производителей товаров и покупателей - физических лиц, причем заказ можно будет сделать как онлайн, так и через печатный каталог товаров в отделениях "Почты". Основная целевая аудитория сервиса - это население, которое совершает покупки преимущественно офлайн, так как по разным причинам не является активным пользователем Интернета. Запуск базового решения площадки запланирован на 2016 г.

"Почта России" объявила открытый конкурс на выполнение работ по созданию системы "Маркетплейс", как следует из документов, опубликованных на портале госзакупок. Подача заявок будет продолжаться до 10 сентября. Подведение итогов по этой закупке планируется не позднее 23 сентября.

Начальная цена контракта составляет 32,9 млн руб. Она включает в себя цены пяти этапов (подготовка проектной документации, техническая реализация ПО, интеграция с внешними системами, отладка и внедрение, опытно-промышленная эксплуатация). Самый затратный этап - это техническая реализация ПО, она обойдется предприятию в 12,5 млн руб.

"Создание системы электронной коммерции позволит реализовать концепцию развития дистанционной торговли во ФГУП "Почта России" путем построения единой B2C e-commerce-платформы", - отмечается в материалах закупки. На одной площадке будут собраны поставщики, производители товаров, а также покупатели. Сделать заказ можно будет онлайн либо в отделениях "Почты" при помощи печатного каталога товаров (если у покупателя нет Интернета). Доставкой товаров будет заниматься сама "Почта России".

Как пояснил представитель пресс-службы предприятия, инфраструктура "Почты России" является уникальным каналом для развития дистанционной торговли: 42 тыс. почтовых отделений по стране, из них 30 тыс. находятся в сельской местности. Ежедневно отделения "Почты" посещает более 2,5 млн человек. В удаленных уголках России "Почта" является единственной инфраструктурной связкой между населением и участниками рынка электронной торговли.

"Целевая аудитория торговой площадки "Почты России" - это население, осуществляющее покупки преимущественно в офлайн-формате, которое либо ранее не заказывало товары через Интернет, либо по каким-то причинам не является активным пользователем Сети", - пояснил представитель предприятия. По его словам, "Почта России" создает уникальный канал, способный предоставить жителям самых удаленных уголков страны доступ к огромному ассортименту товаров, а производителям - принципиально новый рынок сбыта и доступ к покупателям, до которых они не могли дотянуться через традиционные каналы продаж.

Кроме того, как следует из закупочной документации, "Маркетплейс" призван увеличить доходы "Почты России". Это будет осуществляться за счет получения комиссионного вознаграждения, продажи дополнительных маркетинговых услуг контрагентам проекта, повышения почтового товарооборота, создания дополнительного канала спроса на услуги "Почты". Кроме того, система электронной коммерции преследует цель повысить лояльность клиентов к предприятию, а также сформировать имидж "Почты России" как современного и технологического предприятия.

Согласно техзаданию, сайт "Маркетплейса" будет доступен в Сети под доменным именем shop.russianpost.ru (в процессе разработки оно может измениться). Причем при разработке портала подрядчик должен будет учесть много различных нюансов - например низкий уровень компьютерной грамотности потенциальных пользователей.

В техзадании предусмотрены максимальные показатели нагрузки на систему. Например, максимальное число уникальных посетителей в сутки составит до 1 млн, количество просмотров страниц в сутки - до 5 млн, количество одновременных пользователей онлайн составит до 200 тыс. В техническом задании перечисляются вероятные варианты платежных систем, привязанных к "Маркетплейсу": "Яндекс.Деньги" либо эквайринг одного из банков.

Согласно календарному плану на выполнение работ, подготовка проектной документации продлится с 14 сентября по 8 октября этого года. Техническая реализация системы займет промежуток с 9 октября по 31 декабря этого года. Интеграция с внешними системами пройдет в период с 1 декабря 2015 г. по 31 января 2016 г. На отладку и внедрение предполагается выделить период с 1 по 15 февраля 2016 г. На опытно-промышленную эксплуатацию понадобится срок с 15 февраля 2016 г. по 14 февраля 2017 г.

Как подчеркнул представитель "Почты России", запуск базового решения площадки запланирован на 2016 г. В то же время, согласно техническому заданию, дата окончания работ по "Маркетплейсу" - 14 февраля 2017 г. "Техническое задание к закупке также предусматривает опытно-промышленную эксплуатацию площадки", - объяснил разницу в сроках представитель "Почты России".

Решение, которое разработает подрядчик, выигравший конкурс, будет достаточным для запуска базового функционала торговой площадки. "Детализация решения и его дальнейшее развитие будет формироваться по итогам проведения нескольких пилотных проектов", - пояснил собеседник ComNews. Пилоты помогут предприятию оценить спрос россиян на различные категории товаров и понять ценовые предпочтения граждан.

"Почта России" запустила уже два пилотных проекта по заказу и доставке товаров. Один из них - партнерство предприятия с интернет-магазином Biglion - стартовал в ноябре 2014 г. Клиенты могли заказывать товары для детей, электронику и бытовую технику, товары для дома и семьи, косметику, а также новогодние сувениры. Прием заказов велся через печатные каталоги (в них было доступно 37 товаров), а также на сайте 2015.russianpost.ru (более 100 наименований).

По итогам пилота за 44 дня продаж было оформлено около 200 тыс. заказов. Средняя стоимость одного заказа составила 600 руб. Причем около 95% заказов было оформлено через печатный каталог. "Особый интерес к проекту проявили жители удаленных и труднодоступных регионов. Проект показал, что целевая аудитория готова активно использовать предложенный канал продаж для осуществления самых разнообразных покупок", - отметил представитель "Почты России".

Второй пилотный проект стартовал с 1 июня: клиенты "Почты России" смогли заказывать сезонные товары с доставкой по всей стране либо в режиме онлайн на сайте 2015.russianpost.ru, либо через печатный каталог (в нем было около 300 наименований). В одну заявку можно включить до пяти товаров общим весом до 7 кг. Оплатить заказ можно банковской картой на сайте или наличными при оформлении в почтовом отделении. Партнером проекта стал интернет-магазин Costmart. Как и в случае с Biglion, эта площадка взяла на себя все расходы на реализацию проекта (дизайн и изготовление печатной продукции, разработка программного обеспечения и создание онлайн-площадки, комплектация заказов и предпочтовая подготовка отправлений).

Аналитик ИХ "Финам" Тимур Нигматуллин оценивает объем российского рынка электронной коммерции (физические товары) в 730 млрд руб. Причем этот сегмент демонстрирует двузначные темпы роста даже в условиях сложной экономической конъюнктуры. "Рынок физических товаров в прошлом году вырос примерно на 30% год к году", - отметил он.

По его словам, "Почта России" имеет сильное конкурентное преимущество в виде широкой сети почтовых отделений. "Тем не менее развитие онлайн-площадки даже с имеющейся инфраструктурой - достаточно дорогой и длительный процесс", - предупредил он, добавив, что предприятие вряд ли займет заметную долю рынка в ближайшие три года.

По данным ресурса InSales, как рассказал младший аналитик Rye, Man & Gor Securities Егор Дахтлер, объем рынка интернет-торговли в России по итогам 2014 г. составил 612 млрд руб. Он позитивно оценивает проект "Почты России" по запуску торговой интернет-площадки, так как это путь к модернизации бизнеса предприятия. "Однако проблемой для "Почты России" могут стать универсальные игроки интернет-торговли. Сегодня очень развиты международные игроки, которые доставят товар из любой точки мира в любую точку России, например AliExpress и eBay", - подчеркнул он.

Выручка "Почты России" от операционной деятельности в первом полугодии 2015 г. составила 70,3 млрд руб., что на 6% (4 млрд руб.) больше, чем за тот же период прошлого года (66,3 млрд руб.). Чистый убыток предприятия год к году сократился в 18 раз и составил 88,2 млн руб. (1,6 млрд руб. в первом полугодии 2014 г.). Улучшение финансовых показателей в компании объясняют ростом эффективности деятельности и увеличением среднемесячной выработки на одного работника на 7% (с 34,84 тыс. до 37,20 тыс. руб.). Также "Почта России" зафиксировала увеличение объемов входящих почтовых отправлений (см. новость ComNews от 17 августа 2015 г.).

"Акадо" выбрал "МегаФон"

Универсальный оператор связи "Акадо Телеком" подключил 1,2 тыс. своих сотрудников к связи от "МегаФона". В рамках заключенного контракта будут предоставлены голосовые услуги связи и доступ к мобильному Интернету.

Договор об оказании голосовых услуг заключен с ОАО "Московская телекоммуникационная корпорация - "Комкор", предлагающим комплексные телекоммуникационные услуги абонентам-физическим лицам, коммерческим предприятиям и государственным организациям под торговой маркой "Акадо Телеком". К сети "МегаФона" уже подключено 1,2 тыс. корпоративных номеров нового клиента и еще 250 SIM-карт предоставлено компании в рамках программы "Наши Люди" (данная опция дает возможность сотрудникам и членам их семей пользоваться услугами связи по корпоративным тарифам, но за свой счет).

"Связисты как никто другой понимают, что такое качественная связь, надежные технологии и возможность оптимизировать расходы, - говорит директор по развитию корпоративного бизнеса Столичного филиала "МегаФона" Светлана Сысоева. – Благодаря корпоративной программе, которую предлагает "МегаФон", наши клиенты сокращают расходы на связь на 25-30%".

"МегаФон" планирует увеличить объем предоставляемых для "Акадо Телеком" услуг: в общей сложности по программе "Наши Люди" будет подключено порядка 2 тыс. абонентов.

"С учетом острейшей конкуренции среди провайдеров мы нацелены на непрерывное повышение эффективности бизнеса, в том числе и за счет снижения административных издержек, - отмечает представитель "Акадо Телеком" Денис Рычка. – Сотрудничество с "МегаФоном" и подключение к программе "Наши Люди" позволило нашим сотрудникам и членам их семей значительно экономить на услугах мобильной связи".

Розница "Ростелекома" продаст страховку

Клиенты более 200 центров продаж и обслуживания ООО "Ростелеком – Розничные системы" (РРС) в Уральском федеральном округе и Пермском крае теперь могут приобрести коробочный продукт по страхованию жилья "От стечения обстоятельств" страховой компании Согаз.

Продажи полиса "От стечения обстоятельств" начались в розничных центрах "Ростелекома" в Свердловской, Курганской, Челябинской, Тюменской областях, Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах, а также в Пермском крае. В будущем коробочный продукт по страхованию жилья Согаза возможно появится в центрах продаж и обслуживания "Ростелекома" и в других регионах.

"Новые продукты и сервисы в наших центрах продаж логичным образом удовлетворяют дополнительные потребности пользователя домашних услуг связи от "Ростелекома". Запуск продаж полисов Согаз расширяет ассортимент доступных услуг для дома и семьи и тем самым позволит нашим клиентам удовлетворить еще больше своих потребностей в одном месте", – отметила Генеральный директор ООО "Ростелеком – Розничные системы" Маргарита Кучеренко.

"С весны этого года Согаз продает новый продукт в ряде крупных федеральных и региональных банков, в салонах автодилеров, – отметила управляющий директор по работе со страховыми и нестраховыми посредниками Согаза Вера Рыбкина. – Продукт не требует осмотра имущества перед страхованием и прост для понимания потребителя. Покупатель может оформить полис для своей квартиры или подарить "коробку" друзьям или близким".

На полях МАКС-2015 подписан ряд важнейших соглашений.

25 августа в рамках XII Международного авиационно-космического салона МАКС-2015 в присутствии министра промышленности и торговли РФ Дениса Мантурова и министра транспорта РФ Максима Соколова состоялось подписание ряда соглашений в области авиапрома.

Договор на поставку воздушных судов между АО «Гражданские самолеты Сухого» и ПАО «Государственная транспортная лизинговая компания» подписали президент АО «ГСС» Илья Тарасенко и генеральный директор ПАО «ГТЛК» Сергей Храмагин. Данный документ предполагает поставку 32 самолетов SSJ 100 с опционом на 28 дополнительных самолетов SSJ 100 в течение 2015-2017 годов.

«Сегодня перед нами стоит масштабная задача по активизации продаж самолетов отечественного производства, в первую очередь, серийно выпускаемого нового пассажирского самолета «Сухой Суперджет 100», – отметил Денис Мантуров. – Для этого нами был выбран наиболее современный и эффективный механизм операционного лизинга, который позволит российским авиакомпаниям пополнить свои парки нашим самым передовым и современным самолетом без существенного отвлечения оборотных средств».

Договор лизинга об аренде 25 воздушных судов между ПАО «Государственная транспортная лизинговая компания» и ОАО «Авиационная транспортная компания «Ямал» был подписан генеральным директором ПАО «ГТЛК» Сергеем Храмагиным и генеральным директором ОАО «АТК «Ямал» Василием Крюком. Документ предполагает аренду 25 самолетов SSJ 100.

Подписи под договором аренды 15 воздушных судов между ПАО «Государственная транспортная лизинговая компания» и АО «Авиакомпания SCAT» (Казахстан) поставили генеральный директор ПАО «ГТЛК» Сергей Храмагин и президент АО «Авиакомпания SCAT» Владимир Денисов.

Минпромторг провел исследование рынка школьной формы.

Накануне 1 сентября Минпромторг провел исследование рынка школьной формы. Согласно данным ведомства, в связи с ростом иностранной валюты стоимость импортной школьной формы выросла на 40%, при этом цена на российскую коррелирует с уровнем инфляции.

«Школьная форма – это не только красиво и удобно. Это еще и экономия семейного бюджета. К сожалению, в структуре потребительских цен на школьную форму до 2/3 составляют наценки посредников, что ведет к неоправданному удорожанию школьной формы», – отметил статс-секретарь – заместитель министра промышленности и торговли Виктор Евтухов. Производство школьной формы и ее цена находятся в значительной зависимости от поставок импортного сырья. Лишь 44% производителей сообщили, что используют для пошива формы преимущественно отечественные материалы.

«В качестве мер поддержки предприятиям мы предусмотрели предоставление субсидий и льгот на покупку сырья, модернизацию производств и реализацию мероприятий по продвижению продукции. Эту задачу также частично выполняет специально созданный год назад портал www.nashaforma.ru», – отметил Виктор Евтухов.

В 2015 году впервые основным каналом сбыта готовой продукции стали прямые поставки формы школам (38%). «По сравнению с прошлым годом эта цифра существенно увеличилась. Это говорит о том, что школам и производителям удалось наладить взаимодействие между собой. От этого выиграли все: у потребителей появилась возможность покупать форму без торговой наценки, а предприятия смогли заранее спланировать объем производства продукции на сезон. Региональные власти в свою очередь взяли на контроль качество изделий и верно рассчитали размер социальных компенсаций для малообеспеченных и многодетных семей», – отметил статс-секретарь – заместитель министра промышленности и торговли Виктор Евтухов.

Механизмы социальной помощи малоимущим и льготным категориям семей существуют в 51 регионе. Они включают в себя дотации, единовременные денежные выплаты, социальные пособия, региональные акции помощи в подготовке к школе и прочее.

По данным Национального союза производителей школьной формы, в ряде случаев наблюдается несоответствие качества школьной формы, представленной в розничной торговле, требованиям воздухопроницаемости, гигроскопичности и токсичности. По предварительным данным экспертизы, проведенной союзом, зачастую производители импортной школьной формы указывают состав, не соответствующий заявленному на этикетках.

«Учитывая, что дети проводят в школе по 6-8 часов в день, такая одежда может нанести вред здоровью. Из Москвы невозможно проконтролировать качество всего того, что продается на территории нашей огромной страны. Нужно повышать эффективность контроля на местах, с одной стороны, а с другой – стимулировать местное производство, которое контролировать значительно проще», – резюмировал Виктор Евтухов.

«В первую очередь необходимо создать такие условия, при которых ввоз и продажа небезопасной и контрафактной школьной одежды стали бы бессмысленными. Имеющиеся пробелы в федеральном законодательстве играют на руку недобросовестным поставщикам и продавцам», – заявил президент Национального союза производителей школьной формы Евгений Томак.

Минпромторг России представил российскую экспозицию детских товаров в Казахстане.

Министерство промышленности и торговли Российской Федерации представило экспозицию российских участников индустрии детских товаров на выставке «Детство 2015» в Алматы. В составе делегации от Минпромторга России в Казахстан приехали производители детских товаров, дистрибьюторы, ритейлеры, а также представители отраслевых ассоциаций.

Участие российских производителей в выставке – часть масштабной программы продвижения российских производителей детских товаров, которая осуществляется Минпромторгом России в рамках реализации Стратегии развития индустрии детских товаров до 2020 года в Российской Федерации, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 11 июня 2013 года № 962-р, и подпрограммы «Индустрия детских товаров» Государственной программы «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности» Правительства Российской Федерации, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 15 апреля 2014 года № 328.

Экспозиция российских компаний стала крупнейшей на выставке и объединила 30 российских компаний-производителей индустрии детских товаров. Коллективный стенд был поделен на 4 зоны: гостиную, спальню, ванную комнату и прихожую. На стенде были представлены такие категории товаров, как детская одежда и обувь, игры и игрушки, товары для новорожденных, детская канцелярия, школьные принадлежности, товары для творчества, детская мебель, оборудование для активного отдыха и спорта.

«Наша экспозиция на выставке в Алматы стала уникальной возможностью для российских производителей продемонстрировать потребителям высокое качество своей продукции и завоевать доверие перспективного рынка. Такие выставки способствуют формированию благоприятной среды для экономической интеграции и повышения конкурентоспособности национальных экономик России и Казахстана, – прокомментировал участие российских компаний в выставке директор департамента развития внутренней торговли, легкой промышленности и потребительского рынка Министерства промышленности и торговли Российской Федерации Денис Пак. – Коллективный стенд российских производителей представил нашу продукцию на перспективном рынке Казахстана и наглядно показал, что компании нашей страны могут предложить детские товары всех ключевых категорий: одежда и обувь, игры и игрушки, товары для новорожденных, канцелярские товары, мебель, спортивное оборудование и многое другое».

В рамках деловой программы выставки при поддержке Министерства промышленности и торговли Российской Федерации была организована конференция «Единый рынок детских товаров ЕАЭС: новые возможности и перспективы». Среди ключевых вопросов, которые обсудили участники дискуссии из России и Казахстана – таможенное регулирование, синхронизация мер государственной поддержки компаний, защита интеллектуальной собственности и борьба с контрафактной продукцией.

«Рынки России и Казахстана тесно связаны, компании индустрии детских товаров наших стран настроены на взаимовыгодное сотрудничество и ежегодно заключают множество партнерских соглашений. Надеюсь, что в следующем году рядом с коллективным стендом крупнейших российских компаний будет и стенд предприятий из Казахстана, наших территориальных соседей и традиционных партнеров», – отметила президент Ассоциации предприятий индустрии детских товаров Антонина Цицулина.

Участие в выставке помогло производителям из России расширить возможности международного сотрудничества, наладить коммуникацию между казахстанскими потребителями и российскими производителями, договориться о поставках продукции в торговые сети Казахстана.

В рамках программы продвижения российских производителей детских товаров предусмотрены международные экспозиции, конгрессно-форумные, конкурсные мероприятия, ярмарки в торговых центрах и торговые сессии в розничных сетях, поддержка экспорта и инноваций.

Белоруссия заявила о готовности проверить факты подмены продукции

Заместитель министра сельского хозяйства и продовольствия Белоруссии Василий Пивовар заявил, что белорусская сторона совместно с коллегами из Россельхознадзора готова провести проверку случаев, когда непереработанная рыбная продукция сертифицируется под видом готовой.

Вопросы в области обеспечения безопасности продукции, участвующей в торговом обороте, обсудили представители Россельхознадзора с заместителем министра сельского хозяйства и продовольствия Белоруссии Василием Пивоваром.

Россельхознадзор проинформировал белорусскую сторону о немотивированном отказе компетентного органа Норвегии Mattilsynet в проведении инспекции 14 норвежских предприятий по производству в аквакультуре лосося и форели. Российское ведомство заявило, что в рамках законодательства ЕАЭС, предписывающего порядок проведения инспекции в третьих странах, вынуждено ввести с 24 августа временные ограничения на поставки продукции с этих предприятий. Белорусской стороне передано письмо с предупреждением о том, что в случае поступления на российскую территорию продукция будет подлежать уничтожению.

Россельхознадзор также проинформировал, что в сентябре будет проинспектирован механизм контроля за безопасностью рыбной продукции предприятий Исландии и Гренландии.

Кроме того, как сообщили Fishnews в пресс-службе госоргана, обсуждались нарушения, выявляемые в пунктах пропуска через границу при поставках рыбопродукции из Белоруссии в РФ. В частности, отметили в российском ведомстве, есть основания считать, что недобросовестные участники торгового оборота сертифицируют непереработанную рыбную продукцию под видом готовой. Василий Пивовар заявил, что белорусская сторона готова провести совместную со специалистами Россельхознадзора проверку по фактам этих нарушений.

Россельхознадзор подчеркнул, что дальнейшее сотрудничество России и Белоруссии, а также других стран, входящих в ЕАЭС, должно основываться на эффективном механизме взаимодействия, предполагающем единство подходов, эквивалентность мер и совместное препятствование незаконным действиям со стороны недобросовестных участников торгово-экономических процессов. В частности, Белоруссия взяла на себя обязательства по внедрению электронной системы «Меркурий», разработанной Россельхознадзором, для обеспечения прослеживаемости продукции и исключения ее недостоверной сертификации. Однако Василий Пивовар подтвердил, что работа в этом направлении в Белоруссии до настоящего времени не организована.

Россельхознадзор также уведомил коллег о готовности всемерно содействовать налаживанию сотрудничества Белоруссии со странами-поставщиками в области электронной сертификации поднадзорных грузов. Эта работа направлена на предотвращение действий международных преступных групп, задействованных в контрабанде запрещенных к ввозу в РФ товаров, отметили в российском ведомстве.

Владимир Путин посетил Международный авиационно-космический салон МАКС-2015.

Президент принял участие в церемонии открытия авиасалона, наблюдал за программой полётов, осмотрел выставочные павильоны.

Вместе с Наследным принцем Абу-Даби Мухаммедом Аль Нахайяном, Заместителем Председателя Правительства Дмитрием Рогозиным, Министром промышленности и торговли Денисом Мантуровым глава государства осмотрел павильон, посвящённый авиационной промышленности России, где расположены, в частности, стенды «Иркут», «Туполев» и «Сухой», и экспозицию госкорпорации «Ростех».

Президент также зашёл в павильон фестиваля «От винта», где юные инженеры продемонстрировали главе государства свои изобретения.

Международный авиационно-космический салон МАКС является одним из крупнейших мировых салонов. В этом году на нём будут представлены около 600 российских и более 150 иностранных корпораций и компаний из 30 государств. Авиасалон МАКС-2015 проходит в подмосковном Жуковском с 25 по 30 августа.

Выступление на церемонии открытия

В.Путин: Добрый день, дорогие друзья. Поздравляю вас с открытием Международного авиационно-космического салона МАКС-2015. По традиции в этом форуме примут участие ведущие российские и иностранные аэрокосмические предприятия, будут представлены новейшие образцы авиационной и космической техники.

Рады приветствовать уважаемых высоких зарубежных гостей, которые посетят МАКС, и представителей государств, принимающих участие в его насыщенной деловой и лётной программе.

Убеждён, что, вне зависимости от текущей международной политической конъюнктуры, МАКС, как и прежде, будет служить эффективной площадкой для экспертного общения, для развития производственной кооперации и поиска новых партнёров.

Отмечу, что в рамках нынешнего форума будет заключён ряд серьёзных соглашений. В том числе речь идёт о поставках нашего современного самолёта «Сухой-суперджет-100». Соответствующие контракты будут подписаны с участием Государственной транспортной лизинговой компании, авиакомпании «Ямал» и казахстанской авиакомпании «Скат».

Россия открыта для продуктивного делового сотрудничества в аэрокосмической индустрии. Мы намерены активнее продвигать российские пассажирские и транспортные самолёты на внутреннем и внешнем рынке, будем наращивать уникальный космический потенциал нашей страны, укреплять лидирующие позиции в производстве военной авиационной техники.

Объём промышленного производства в авиапроме России вырос на 20 процентов.

Для этого в авиапроме и ракетно-космической отрасли проводится модернизация производств, внедряется современное оборудование, совершенствуется компонентная база, повышаются качество и характеристики выпускаемой продукции. Со многими перспективными образцами российской авиационной и космической техники можно ознакомиться в ходе выставки.

В 2014 году, скажу для справки, объём промышленного производства в авиапроме России вырос на 20 процентов. Состоялось 38 пусков ракет-носителей, в том числе два пуска «Ангары», выведено на орбиту 80 космических аппаратов.

Вы знаете, что Россия осуществляет масштабные проекты по строительству нового космодрома Восточный. Инспекцию его строительства провёл только что Председатель Правительства Российской Федерации.

Отмечу и некоторые новации МАКСа-2015. Впервые на авиасалоне пройдёт «День студента». В рамках этой акции запланированы мероприятия, посвящённые научно-техническому творчеству детей и молодёжи, профессиональной ориентации и повышению квалификации кадров. Считаю, что это очень хорошая, нужная инициатива. Она должна стимулировать привлечение в отрасль молодых специалистов, способствовать повышению интереса к авиации и освоению космоса.

Не сомневаюсь, что особое внимание гостей авиасалона привлечёт широкая экспозиция исторических воздушных судов. В небо в паре поднимутся отреставрированный советский высотный истребитель «МиГ-3» и российский многоцелевой истребитель «МиГ-35». Уверен, это будет большим подарком для всех любителей авиационной техники.

И ещё не могу не отметить, что недавно завершился перелёт «Аляска – Сибирь – 2015», посвящённый 70-летию Великой Победы. Лётчики из России и Соединённых Штатов Америки на самолётах времён Второй мировой войны пролетели по этому длинному и небезопасному маршруту, в те годы связавшему наши страны, и теперь находятся здесь, в Жуковском. Эта инициатива стала достойным вкладом в сохранение памяти о войне, о мужестве и героизме тех, кто боролся с нацизмом. Спасибо всем участникам этого замечательного проекта.

В заключение хочу пожелать МАКСу-2015 успеха, а гостям и посетителям авиасалона – ярких впечатлений и хорошего настроения.

Благодарю вас за внимание. Спасибо большое.

Россия. Весь мир. ЦФО > Авиапром, автопром > kremlin.ru, 25 августа 2015 > № 1468328 Владимир Путин

Встреча с Наследным принцем Абу-Даби Мухаммедом Аль Нахайяном.

Во время посещения Международного авиационно-космического салона МАКС-2015 Владимир Путин встретился с Наследным принцем Абу-Даби, заместителем верховного главнокомандующего вооружёнными силами Объединённых Арабских Эмиратов Мухаммедом Аль Нахайяном.

В.Путин: Уважаемые друзья, дорогие гости, добрый день. Мы очень рады всех вас приветствовать.

Хочу поблагодарить вас за то, что вы присоединились к нам на МАКСе-2015. Надеюсь, что вам здесь интересно. Рад возможности использовать это время, чтобы поговорить и о региональных, и о наших двусторонних отношениях.

Ещё раз добро пожаловать.

Мухаммед Аль Нахайян (как переведено): Большое спасибо, господин Президент, за приглашение, которое я с удовольствием принял. Должен сказать, что сегодняшняя наша поездка доставила нам положительные эмоции.

Мы с вами регулярно встречаемся, проводим встречи в рамках своих турне, даже чаще, чем с представителями других стран. Ещё раз хотел бы поблагодарить Вас за приглашение. Мы всегда рады находиться в вашей стране.

В.Путин: Думаю, что Вам как профессиональному лётчику это особенно интересно.

ОАЭ. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 25 августа 2015 > № 1468326 Мухаммед Аль Нахайян

Встреча с Королём Иордании Абдаллой II.

Владимир Путин встретился с Королём Иордании Абдаллой II. Обсуждались различные вопросы двусторонней и региональной повестки дня.

Абдалла II прибыл в Россию с рабочим визитом по приглашению главы Российского государства.

* * *

В.Путин: Ваше Величество, уважаемые друзья, коллеги!

Мы очень рады возможности на полях МАКСа-2015 встретиться с вами отдельно, поговорить и о ситуации в регионе, и о наших двусторонних отношениях. Думаю, что вам было интересно на выставке МАКС-2015, тем более для Вас, Ваше Величество: Вы – человек военный.

И конечно, с удовольствием поговорим о том, как развиваются наши двусторонние контакты. Знаю, что в правительствах обеих стран коллеги работают друг с другом. Предлагаю поговорить на все эти темы.

Добро пожаловать ещё раз.

Абдалла II (как переведено): Господин Президент, благодарю Вас.

Я действительно был поражён нынешним авиасалоном и был очень рад встретиться с Вами и наблюдать за авиашоу сегодня днём. Я был особенно приятно поражён вашей молодёжной программой в области науки и технологий.

Очень рад вернуться в Москву. Как известно, между нашими странами существуют действительно сильные, прочные взаимоотношения, которые Вы продолжаете развивать и поддерживать.

Я готов и с нетерпением жду обсуждения главных вызовов в нашем регионе, которые существуют уже несколько лет, а также жизненно важной роли, которую Вы и Россия играете в решении актуальных вопросов в нашем регионе, в том числе по вопросу ближневосточного урегулирования, отношений Израиля и Палестины. Мы все хотим найти мирное решение этого затянувшегося конфликта.

Как я говорил в течение многих лет, мы должны найти решение по Сирии. И здесь жизненно необходима Ваша роль и роль вашей страны по объединению всех противоборствующих сторон за столом переговоров по мирному решению. Лично Ваша роль и роль вашего народа в решении проблем нашего региона крайне важны.

Очень рад вернуться в Москву и иметь возможность обсудить с Вами жизненно важные проблемы.

Большое спасибо.

Иордания. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 25 августа 2015 > № 1468322 Абдалла II

МИД РФ выступает против ограничений на въезд российским туристам в Египет, Турцию и Таиланд, с инициативой введения которых обратился депутат Заксобрания Санкт-Петербурга.

Депутат Заксобрания Санкт-Петербурга Евгений Марченко в июле 2015 года обратился к российскому МИД с предложением запретить въезд россиян в Египет, Турцию и Таиланд в связи с рядом произошедших в этих странах ДТП с участием граждан РФ.

"Полагаем, что задачу переориентирования российских туристов на местные направления стоит решать не путем принятия запретительных или ограничительных мер, а действуя в русле развития отечественной туриндустрии, предлагая нашим гражданам более экономически выгодные, безопасные маршруты и качественные услуги", — говорится в ответе МИД РФ на инициативу депутата, который процитировала "Русская служба новостей".

Так, в начале июля двое молодых россиян, парень и девушка, были госпитализированы в состоянии комы в одну из больниц острова Пхукет в Таиланде после тяжелого ДТП с арендованным скутером. В мае автобус с туристами, в том числе из РФ, следовавший по автотрассе в районе египетского туристического города Хургада на Красном море, столкнулся с грузовой автомашиной и перевернулся. Погибли двое иностранных туристов, пострадали еще девять человек. В августе в результате ДТП в Турции с участием экскурсионного автобуса погибли три россиянки и одна туристка из Казахстана, 38 человек получили ранения различной степени тяжести, в том числе 23 российских туриста.

Международный инжиниринговый центр французской компании Schneider Electric открылся в Самаре, он станет мозговым центром компании для России и СНГ, сообщил журналистам президент ЗАО "ГК "Электрощит" — ТМ Самара" (входит в Schneider Electric) Эрик Бриссе.

"Инжиниринговый центр открылся сегодня в Самаре. Это будет мозговой центр Schneider Electric для России и стран СНГ, в частности для Казахстана, Узбекистана и Киргизии. Специалисты здесь будут обеспечивать реализацию крупных международных проектов. В центре будут работать инженеры, специалисты по закупке и маркетингу", — сказал Бриссе.

По его словам, сейчас Schneider Electric располагает тремя инжиниринговыми центрами в мире. Они находятся во Франции, Бразилии и Китае. Четвертый центр, ориентированный на проекты с российскими компаниями и предприятиями из стран СНГ, решили построить в Самаре в 2013 году.

"Руководство компании приняло решение разместить мозговой центр в Самаре, поскольку здесь находится самое крупное предприятие Schneider Electric — завод "Электрощит", где работает более 7,5 тысячи сотрудников", — отметил Бриссе. В инжиниринговом центре будет работать около 300 сотрудников. Размер инвестиций в реализацию проекта компания не сообщает.

Компания также высказала планы построить в Самаре единый расчетно-кассовый центр для всех своих предприятий в СНГ. Решение по этому проекту будет принято до конца года. Также Schneider Electric строит в региональном центре завод с объемом производства 800 сухих трансформаторов в год. Предполагаемый объем инвестиций составит один миллиард рублей.

Schneider Electric предлагает интегрированные энергоэффективные решения для энергетики и инфраструктуры, промышленных предприятий, объектов гражданского и жилищного строительства, а также центров обработки данных.

Франция. ПФО > Электроэнергетика > ria.ru, 25 августа 2015 > № 1467540

Премьер-министр Казахстана Карим Масимов обсудил со своим пакистанским коллегой Навазом Шарифом сотрудничество двух стран в различных областях, стороны высказались за углубление делового партнерства, сообщила во вторник пресс-служба главы казахстанского кабмина.

Шариф прибыл в Казахстан с официальным визитом.

"Сегодня (во вторник — ред.) премьер-министр Казахстана Карим Масимов встретился с премьер-министром Пакистана Навазом Шарифом. В ходе переговоров обсужден широкий спектр вопросов расширения двустороннего сотрудничества в различных отраслях экономики", — говорится в сообщении.

В частности, рассмотрены перспективы активизации казахстанско-пакистанского взаимодействия в инвестиционной сфере, энергетическом секторе, агропромышленном комплексе, а также возможности использования транзитно-транспортного потенциала двух стран.

"Главы правительств отметили динамичный характер развития двусторонних отношений и высказались за дальнейшее углубление делового партнерства Казахстана и Пакистана. По окончании переговоров стороны подписали ряд документов о сотрудничестве", — информирует пресс-служба казахстанского премьера.

За прошедшие сутки на землях лесного фонда в Алтайском крае ликвидирован один пожар

По оперативным данным регионального диспетчерского пункта лесной охраны, в прошедшие сутки на землях лесного фонда в Алтайском крае был ликвидирован один пожар в Бийском районе возле села Боровое. Причиной возгорания стало несоблюдение населением правил пожарной безопасности на природных объектах.

Огонь в лесу был своевременно зафиксирован службами слежения, и пожар оперативно ликвидирован силами работников предприятия-арендатора лесных участков - ООО "Бийский лесхоз им. М.И. Трунова". В общей сложности на тушении было задействовано 5 лесных пожарных, использовано 2 автоцистерны для заливки огня водой и трактор для опашки очага возгорания.

С начала пожароопасного сезона, с 17 апреля, на землях лесного фонда произошло 206 пожаров, огнём пройдена площадь 322,40 га. На тушении было задействовано 965 работников ПХС, 343 автоцистерны и 149 тракторов. Общий налёт воздушными судами составил 212 часов 50 минут.

Среди причин возникновения лесных пожаров: 129 - нарушение населением правил пожарной безопасности на природных объектах, 8 - сельхозпалы, 69 - грозовые разряды.

В прошлом году (пожароопасный сезон был объявлен 1 апреля) на эту дату фиксировалось 643 лесных пожара общей площадью 1115,88 га.

Наблюдение за лесными массивами продолжается с пожарно-наблюдательных вышек, с вертолетов, используются данные космического мониторинга

Названы самые гостеприимные страны Европы

Любителям кондиционированных домов с бассейном для отдыха с детьми проще найти жилье в Испании или Португалии, а путешественникам с четвероногими питомцами рады в Италии и Великобритании.

На Германию, Испанию, Францию, Соединенное Королевство, Италию и Португалию вместе приходится 47% от общего объема рынка путешествий в Европе. Портал по аренде туристической недвижимости HomeAway провел исследование, какие функции и услуги предлагаются арендаторам в шести главных европейских странах. В анализе учитывались следующие характеристики: доступность для инвалидов, возможность размещения домашних животных, пригодность для проживания с детьми. В список услуг входили доступ в Интернет, наличие барбекю, парковки и бассейна, сообщает портал Kyero.

Самой доступной для инвалидов оказалась недвижимость Португалии, где для гостей с ограниченными физическими возможностями адаптировано 18% туристического жилья. Испания может похвастаться вторым результатом в 14%. Третье место делят Италия и Франция с показателем 8%, который незначительно выше общеевропейского результата в 7%.

Только 31% европейских арендодателей согласны принять домашних животных. В этом аспекте лидируют Великобритания (43%) и Италия (38%), а Испания плетется в хвосте с результатом в 27%.

Среднестатистический показатель пригодности помещений для отдыха с детьми составил 45%. В этой сфере чемпионом оказалась Португалия (68%), за ней следуют Германия (62%) и Франция (55%). Испания, где для отдыха с семьей подходит 51% жилья, оказалась на четвертой позиции.

В категории предлагаемых услуг Испания обскакала всех конкурентов: в 42% домов есть кондиционер, в 57% - бассейн, а в 79% - стиральная машина. Тем не менее, Интернет-соединение остается главной проблемой страны, результат в 51% ниже среднеевропейского уровня (53%) и значительно отстает от Португалии (61%).

Франция возглавляет рейтинг по числу мангалов для барбекю, он есть в каждом втором доме, и по числу посудомоечных машин, ими снабжены 69% жилья для туристов. Германия занимает первое место по доступности спутникового телевидения (82%) и простоте парковки, у 67% объектов есть гараж.

В категорию роскошных попадает 6% жилья Португалии, затем следуют Великобритания и Германия (по 4%). Испания занимает третье место с общеевропейским результатом в 3%. Тем не менее, если учитывать общее число объектов элитного туристического жилья, то первое место займет Франция (4 000 домов и квартир), а на втором будет Испания (3 400 домов и квартир).

Низкие цены и комфортные условия проживания помогли туризму Испании достичь небывалых рекордов: за шесть месяцев страну посетило 29 млн человек.

Плодовитым итальянцам снизят налоги

Министр внутренних дел Италии Ангелино Альфано предложил повысить уровень рождаемости страны с помощью налогов, более низкими процентными ставками вознаградят тех, "кто делает детей".

Альфано, лидер консервативной Новой демократической центристской партии, объявил, что предлагаемые налоговые льготы обойдутся в €7,5 млрд, они нанесут "удар" по IMU, непопулярному налогу на покупку первого жилья, сообщает портал The Local.

"Мы хотим, чтобы Италия стала страной колыбелей", - аргументировал свою позицию Альфано перед передачей инициативы коалиционному партнеру - премьер-министру Маттео Ренци. -"Мы разработали полный пакет антикризисных законов".

Инициатива предлагает поддержать семьи Италии, стимулировать экономический рост и ускорить восстановление после шести лет застоя. Она подразумевает "резкий удар по налогообложению на первое жилье, значительную финансовую поддержку для семей, сокращения налогов для родителей новорожденных, оплату расходов на содержание и образование для первых детей, от подгузников до учебников, выплаты многодетным семьям и тем, кто заботится о пожилых людях на дому ".

"Нам нужны специальные законы в течение нескольких лет, которые встряхнут бюрократов и налоговиков и действительно поддержат семьи," – подчеркнул Альфано. - "Это не нормальная ситуация или обычный период истории, этот кризис длится дольше, чем последняя мировая война."

Ренци уже выступал за сокращение или упразднение IMU на первое жилье, поэтому предложения Альфано можно считать отличным способом повысить популярность собственной правоцентристской партии. Отмена муниципального налога помогла кабинету Энрико Летты выиграть выборы в 2013 году, однако только осложнила накопившиеся проблемы, и сбор был введен повторно.

Изменены условия инвестиционной программы Великобритании

Предпринимателей и инвесторов обяжут предоставлять справку об отсутствии судимости для получения британской визы.

Как сообщили корреспонденту Prian.ru в компании Henley & Partners, нововведение для иностранных инвесторов и предпринимателей вступает в силу с 1 сентября 2015 года.

Новый закон требует от иностранцев, которые претендуют на британскую визу инвестора или предпринимателя (Tier 1), подтверждение отсутствия криминального прошлого. В настоящее время претенденты на визу письменно обозначают этот факт в своем заявлении, но с 1 сентября это должен быть официальный документ.

Справку об отсутствии судимости нужно предоставить из всех стран, где заявитель проживал 12 и более месяцев за последние 10 лет (справка из Великобритании не нужна). Документ должен быть не старше шести месяцев на момент подачи заявления.

Правило относится как к основному заявителю, так и к членам его семьи старше 18 лет, которые также претендуют на въезд в Великобританию по данному типу визы.

Поскольку во многих странах получение справки может занять значительное время, заявителю необходимо заранее начать процесс подготовки документов. О том, как получить справку в разных странах, можно прочитать здесь.

Новые требования не распространяются на тех, кто продлевает визу или меняет визовый статус внутри Великобритании.

«Предоставление справки об отсутствии судимости – стандартная мировая практика. Подавляющее большинство стран, где действуют инвестиционные программы по получению гражданства или ВНЖ, требуют от потенциальных кандидатов документального подтверждения отсутствия криминальной истории. Британская инвестиционная программа предъявляет повышенные требования к инвестициям, но по условиям остается одной из самых мягких в мире», - объясняет директор по маркетингу компании Henley & Partners Ирина Симонян.

Виза “Инвестор” (Tier 1) может быть получена в обмен на существенные инвестиции в экономику Великобритании. Заявитель должен иметь личные средства в размере от £2 млн на банковском счете в течение не менее 3 месяцев до подачи заявления. Инвестиции не могут служить залогом по ссуде; они должны составлять не менее £2 млн и быть вложены (сроком на 5 лет) в государственные бонды Великобритании. При выполнении этих условий заявитель вместе со своей семьёй может проживать и работать на территории Соединённого Королевства на законных основаниях. После пяти лет проживания семья получает право на бессрочное место жительства, а ещё через год – гражданство. Помимо описанного варианта возможно получение постоянного вида на жительство уже через 3 года (при инвестировании £5 млн) или даже через 2 года (при инвестировании £10 млн).

В конкурсе «Живая классика» победили представители России, Украины, США и Турции

В то время, когда в мире обсуждается стремительно меняющийся курс валют, санкции, падение цен на нефть, в Международном детском центре «Артек», отметившем в этом году свое 90-летие, собрались представители более 20 стран мира, чтобы побороться за право стать лучшим чтецом прозы на русском языке.

Дети, приехавшие из Аргентины, США, Мексики, Ливана, Катара, Хорватии, Финляндии, России, Словении, Турции, Канады, Эстонии, Италии, Болгарии, Казахстана, Латвии, Испании, Белоруссии, Армении, Украины соревновались в чтении вслух отрывков из своих любимых книг. Зощенко, Куприн, Гоголь, Толстой, Чехов, Драгунский, Айтматов стали любимыми авторами участников конкурса в этом году.

22 августа состоялся финал III Международного конкурса юных чтецов «Живая классика». Жюри возглавила кандидат искусствоведения, режиссер-педагог Российского Университета Театрального искусства – ГИТИС Любовь Заславская.

Победителями конкурса стали дети из двуязычных семей – представитель США Павел Приемышев с произведением Николая Гоголя «Тарас Бульба», представитель Украины Александр Капличный с произведением Михаила Зощенко «Собачий случай», представительница России Милана Бру с произведением Чингиза Айтматова «Материнское поле».

Несмотря на то что согласно Положению о конкурсе победителей может быть только 3, а произведение Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц» одно из самых популярных среди детей, а потому не особенно выделяемое членами жюри, в этот раз жюри не смогло не объявить четвертым победителем участника из Турции Идиятуллина Шамиля, в исполнении которого «Маленький принц» приобрел совершенно новое звучание.

Конкурс завершил известный монолог Тараса Бульбы о товариществе , в исполнении финалиста, приехавшего из США: «Хочется мне перед боем сказать вам Панове, что такое есть наше товарищество. Бывали и в других землях товарищи. Но таких как в русской земле – таких не было товарищей. Так любить как русская душа. Любить не то чтобы умом, а всем чем дал бог, что ни есть в себе. Так любить никто не может».

Напомним, что заявки на участие в конкурсе подали представители более 80 стран. В 2015 году конкурс проходил в рамках Года литературы.

_________________

В рамках конкурса «Живая классика» школьники декламируют отрывки из любимых прозаических произведений. Это уникальный по своим масштабам проект. Конкурс, впервые проведенный в 2011 году, на этот раз собрал рекордное число участников: 2,5 миллиона школьников из 85 регионов России и 80 стран мира.

Конкурс «Живая классика» проходит в несколько этапов: школьный, районный, региональный, национальный, международный. Только в России, чтобы попасть в число всероссийских финалистов, ребятам нужно было выдержать конкурс в 100 тыс. человек на место. Финал национального этапа прошел в конце мая в «Артеке». В нем соревновались 85 юных чтецов — по одному от каждого российского региона.

Проект «Живая классика» проводится под патронажем Министерства образования и науки РФ, Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество), Агентства стратегических инициатив, Фонда «Русский мир». Медали финалистам конкурса были предоставлены ФГУП «Гознак».

«Живая классика» — лауреат I национальной премии «Гражданская инициатива» в номинации «Духовное наследие» (2013 год) и победитель открытого конкурса профессионального мастерства «Ревизор» в номинации «Чтение XXI века. Лучшие Всероссийские проекты по продвижению книги и чтения» (2014). Проект также был признан «Лучшей практикой Агентства стратегических инициатив».

Контуры тревожного будущего

Пять лет, которые определят перспективы России и мира

А.О. Безруков – специалист по стратегическому планированию, доцент МГИМО(У) МИД России

А.А. Сушенцов – руководитель агентства «Внешняя политика», доцент МГИМО(У) МИД России.

Резюме Если Россия устоит до 2020 г., если попытки ее противников не приведут к экономическому коллапсу, хаосу и распаду страны, можно будет с уверенностью сказать, что доминированию Запада пришел конец. А международные отношения вступили в новую эру.

Данная статья суммирует базовые положения книги «Контуры тревожного будущего», вышедшей в издательстве «ЭКСМО» в 2015 году.

Мы живем в удивительный, переломный период времени. После бурных 1980-х и кризисных 1990-х гг. нам казалось, что Россия, наконец, прошла зону штормов, и теперь ее ждет предсказуемое плавание.

Однако, борьба России за собственное место в мире еще не закончена. Последние двадцать лет наша страна, истощенная холодной войной, наша цивилизация отступала. В 2014 г. она прекратила отступать. Но Запад не остановился. В результате раскололась Украина, льется кровь на Донбассе.

Именно в это время нам необходимо понять, куда идут мир и наша страна. Сумеет ли Россия пройти рисковые пороги без существенных потерь? Конечно, жизнь сложнее наших представлений о ней. Однако, будущее состоит из возможного и невозможного. Убрав второе, мы можем увидеть контуры первого.

Подавляющее большинство событий международной жизни предопределяются тенденциями экономического и технологического развития, политическими и социально-культурными процессами. Многие демографические и экономические тренды имеют долгосрочный характер и хорошо поддаются экстраполяции, особенно в пределах краткосрочной перспективы. Географическое положение также задает определенные рамки. Страны не вольны выбирать соседей, менять местами моря и горы. Народы не могут отказаться от своей культуры, истории и религии. Конфликты за ресурсы и влияние продолжаются веками. Поведение в прошлом формирует поведение в будущем.

Уинстон Черчилль был не первым, кто заметил, что «чем дальше ты заглянешь в историю, тем дальше увидишь будущее». Логика многих процессов циклична. За урожаями идут неурожаи, империи возникают и разваливаются, левые сменяют у власти правых. Стареющие лидеры не останутся навечно, избирательный цикл повторяется каждые четыре-пять лет, а начатые переговоры в любом случае кончаются результатом – позитивным или негативным. Выделив несколько наиболее ожидаемых важных, поворотных событий и отслеживая их уменьшающуюся или увеличивающуюся вероятность, мы можем представить как изменится обстановка.

Однако, как хорошо бы мы ни планировали, жизнь преподносит сюрпризы. Люди совершают ошибки. Революции сметают правительства. Никто не мог предвидеть научные открытия, которые кардинально изменили мир. Вулканы и вирусы не просят разрешений. Только прошлый год принес несколько больших сюрпризов, таких как Крым, Эбола и ИГИЛ. Останется надеяться, что непредвиденные обстоятельства перевернут не все наши прогнозы.

Как подготовиться к будущему?

Современную международную ситуацию можно представить как наслоение проблем, свидетельствующих о смене парадигмы глобального развития. Речь идет о прогрессирующем распаде системы экономических и политических отношений, созданной Соединенными Штатами и их союзниками после Второй мировой войны. Происходят глубокие изменения в структуре мировой экономики, связанные с исчерпанием потенциала роста на базе нынешнего технологического цикла и зарождением нового уклада. Современный технолого-экономический цикл, в котором богатство наиболее эффективно создавалось в секторах, связанных с информационными технологиями, фармацевтикой и энергетикой, уступает место новому, в котором наиболее востребованными станут технологии биоинженерии и «умных» информационных сетей. Однако пока ведущие отрасли мировой экономики замедляют рост, новые еще не способны стать основными генераторами доходов.

Международная система столкнулась с целым рядом кризисов различной природы, глубины и интенсивности.

Во-первых, обостряется институциональный и политический кризис атлантизма как системы, претендующей на управление все более «не-атлантическим» миром. Всеобъемлющая глобализация и эмансипация привели к тому, что состав руководства ключевых международных организаций, задающих правила игры в сферах экономики и безопасности – Мирового Банка, МВФ, Совета Безопасности ООН – все меньше отражает реальное соотношение сил. Вес набирают независимые региональные игроки – Иран, Турция, Индия, Бразилия, ЮАР и другие. Вследствие борьбы за передел экономического и политического влияния растет международная напряженность. Попытки Соединенных Штатов сохранить глобальное доминирование и контроль над периферией, которая окружает их соперников, приводит к обострению противостояния Вашингтона с Китаем и Россией.

Во-вторых, углубляется эрозия глобального правового порядка, слабеет или намеренно подрывается суверенитет государств. США стремятся навязать миру экстратерриториальность своей полицейской и судебной системы. Под сомнение поставлен принцип незыблемости границ, растет число непризнанных государств. Обострение противоречий между ведущими мировыми игроками парализует ООН.

В-третьих, ускоряется регионализация международных отношений. Закат доминирующего центра силы способствует укреплению альтернативных структур – БРИКС, ШОС. По мере повышения роли международных корпораций, общественных организаций и отдельных граждан в условиях глобального информационного поля транснациональные связи приобретают многомерность.

Четвертая тенденция – обострение борьбы за национальную и религиозную идентичность и самоопределение, за передел границ по национальному и религиозному принципу. Растет число конфликтов под этническими и религиозными лозунгами. Европа зашла в тупик светской толерантности. Свою миссию ищет православие. Консервативные протестантские движения перекроили Республиканскую партию США. Иран, Турция, радикалы из ИГИЛ претендуют на то, чтобы определять пути развития ислама. Передним краем религиозных столкновений становится Африка.

Очевиден кризис глобальной модели развития. Потенциал прежнего технологического цикла исчерпан, экономический рост замедляется. Растет структурная безработица. Экономика и поведение людей изменились, но новая модель устойчивого роста пока не найдена. Коммунизм вышел из конкурентной борьбы за умы. Азиатская экспортная модель в китайском или ином варианте вряд ли продержится еще одно поколение. Либеральная схема «вашингтонского консенсуса» работает только в Соединенных Штатах, и то пока печатаются деньги.

Пятая тенденция – по мере того, как экономический центр мира сдвигается на восток, размывается влияние американской экономической системы, постепенно теряют вес ее основные элементы – доллар, контроль над мировыми финансами, лидерство в сферах технологии и образования.

С ростом конкуренции между США, Евросоюзом, Китаем, Японией и другими экономическими центрами, обостряется борьба за контроль над рынками сбыта и важнейшими ресурсами – человеческим потенциалом, энергоносителями, чистой водой, пригодной для сельского хозяйства землей, благоприятной средой для бизнеса. Соединенные Штаты, формируя Трансатлантическое и Транстихоокеанское партнерства отходят от универсального режима торговли, переделывая экономические связи «под себя» и выдавливая конкурентов, прежде всего, Китай.

Шестая тенденция – рост социального пессимизма и социальной напряженности. Быстро растет неравенство. В ведущих индустриальных странах дети уже живут хуже родителей. Углубляется конфликт между правительствами и гражданами по поводу распределения сокращающихся доходов. В то время как люди требуют справедливости, государства пытаются организовать тотальный контроль над гражданами, особенно их финансами. В ближайшей перспективе мы увидим сначала спорадическое, а затем и организованное движение протеста против засилья «большого брата». Джулиан Ассанж и Эдвард Сноуден – только первые ласточки.

Очевиден кризис идеологий. В то время как основная масса населения мира требует справедливости, «золотой миллиард» продолжает навязывать концепцию индивидуальной свободы, которая все больше очищается от ответственности и превращается во вседозволенность. Политический центр, атрибут сильного «среднего класса» размывается, радикалы и популисты-демагоги завоевывают медийное поле. В то же время через несколько лет на арену выйдет совсем новое поколение – чья сознательная жизнь связана с Фейсбуком. Трудно предугадать, как они повлияют на политику.

Если «низы не хотят», то «верхи» Запада пока что «плывут по течению» – налицо явный кризис лидерства. В этом состоит седьмая тенденция – бюрократы, приведенные к власти в Европе системой, построенной в «тучные годы», продолжают прятаться от решений, которые неизбежно принесут боль. Американские политические элиты заняты разборками друг с другом; внешнеполитическая бюрократия США работает на автопилоте, который не переключался со времени холодной войны. Как бы ни суетилась «Большая семерка», реальная внутриполитическая и внешнеполитическая инициатива принадлежит лидерам «остального мира» – Моди, Си Цзиньпину, Путину, Руссеф, Эрдогану, Видодо.

Проблема мирового сообщества заключается не столько в остроте каждого из кризисов, сколько в том, что они носят глобальный характер, и, наслаиваясь друг на друга, создают ситуацию, выходящую далеко за рамки возможностей и компетенции национальных правительств. Власти каждой из стран, принимая решения в соответствии с пониманием своих интересов, зачастую усугубляют положение соседей. Борьба за влияние между странами и блоками, слабость и ангажированность международных институтов, да и новизна многих проблем, не позволяют выработать эффективные ответы на все более остро стоящие вызовы.

Каждый кризис порождает большое число неудовлетворенных, часто озлобленных людей. Эти люди, считающие себя жертвами тех, кто правит, неизбежно соберутся вместе. В мелкие группы и отдельные протесты. Или в большие организации, у которых найдутся талантливые лидеры.

Не склонный к эмоциональным заявлениям, бывший госсекретарь Соединенных Штатов Колин Пауэл назвал грядущие несколько лет «революционными». Но неизбежен ли революционный скачок? Взорвется ли мир новым вооруженным конфликтом под тяжестью своих противоречий? Признавая наличие многих условий для революционного сценария, нам инстинктивно хочется верить, что его можно избежать. Однако это противоречит историческому опыту. Такие глубокие перемены в раскладе сил на международной арене редко разрешались без вооруженного конфликта. Никто не хочет войны. Но ее не хотели и в 1914 году. Просто логика публичного конфликта ставит политиков в ситуации, из которых они не видят другого выхода. Даже если наличие ядерного оружия лучше, чем когда-либо, удерживает крупнейшие державы от авантюр, противники не перестанут искать способы свести счеты – прямо или опосредованно. Не удивительно, что последним словом стала война теми средствами, которые доступны – «многомерная» война. В ход идет новый арсенал информационных, политических, финансовых, экономических и других мер удушения противника.

Россия еще полностью не почувствовала последствий стагнации, санкций и обвала цен на нефть. Даже если правительство будет способно выполнять свои бюджетные обязательства, инфляция и трудности с финансированием основной массы бизнеса скоро станут тяжелой реальностью. Однако выработку перспективной российской политики затрудняют противоречия между интересами экономической элиты, сформировавшейся к началу 2000-х гг., и интересами долгосрочного развития страны как самостоятельной индустриальной державы. Постепенно набирают политический вес силы, считающие национальным интересом ускоренную ре-индустриализацию страны. Идет борьба между группами элит ориентированными на «либерально-финансовую» и «индустриально-государственную» модели развития.

Открытый конфликт с Западом, особенно тот факт, что экономическая война против России остро поставила вопрос о диверсификации экономики и экономическом суверенитете, серьезно обострила этот конфликт и вывела его из кулуаров в практическую, политическую, медийную плоскость. От его развития будет зависеть многое в ближайшие годы.

Любой государственный лидер хочет оставить после себя страну более преуспевающую, чем принял. Последние 15 лет у российских властей это получалось. Однако соблазн быстрых тактических успехов не должен вскружить головы и уничтожить перспективу стратегической победы. Для России формула этой победы – непрерывное и стабильное развитие на протяжении минимум 20 лет.

Исторический опыт делает российское общество и элиту устойчивыми к испытаниям. Создание и сохранение в жесткой конкурентной борьбе самого большого государства на планете – несомненное достижение народа России.

Стратегические уязвимости России

Однако помимо уникальных преимуществ Российское государство обладает рядом уязвимостей. По сравнению с другими развитыми странами в России крайне низкая плотность населения (8,4 чел./км² против в среднем 130 чел./км² в Европе). Чтобы понять важность этого показателя, достаточно представить, что могут сделать в течение года на одном квадратном километре 130 человек и 8 человек.

Плотность населения некоторых государств мира

Для России исторически были характерны большие расстояния между населенными пунктами, отсутствие естественных препятствий для внешних вторжений, уязвимые коммуникации, северный климат и короткий посевной сезон. Многие регионы страны не пригодны для сельского хозяйства, а главные производственные центры находятся вдали от источников энергоресурсов. При этом правительство должно обеспечивать безопасность, а также поддерживать единый социальный стандарт в здравоохранении и образовании в одиннадцати часовых поясах от Магадана до Калининграда. Наконец, индустриализация 1920-1940-х гг. проходила не на рыночных, а на планово-экономических основах.

Все перечисленное в совокупности делает страну хрупкой, производство добавочного продукта сложным, а социальные перемены медленными. В XIX веке российский историк Владимир Соловьев справедливо заметил, что география – это мачеха российской истории. Сложившийся за века особый тип государственности – с акцентом на централизацию ресурсов – качественно отличается от классического рыночного европейского типа. Это делает трения России и государств Европы по широкому кругу вопросов неизбежными в будущем.

На протяжении последних трех столетий Россия была главным динамичным ядром Евразии и центром притяжения для соседей. Россия одной из первых принесла плоды европейской культуры на Кавказ, в Центральную Азию и на Дальний Восток. Однако будущее евразийского пространства в XXI веке будет определятся не одной Россией, которая будет вынуждена конкурировать с Китаем, ЕС, США, Турцией и Ираном.

Главным вызовом для России станет демография. Как бы успешно ни развивались экономика и технологии, все будет тщетно, если страна продолжит терять население. Именно поэтому система оценки эффективности деятельности глав российских регионов включает демографический критерий как один из главных. Согласно прогнозу Росстата на 2020 г., в стране может реализоваться один из трех сценариев: «низкий» – сокращение населения до 141 736 100 человек, «средний» – небольшой рост до 144 473 400 человек, и «высокий» – рост до 146 939 400 человек. С учетом присоединения Крыма и при условии закрепления повышательной демографической тенденции может оправдаться и быть превышен «высокий» прогноз. Однако этого мало – для успешного и стабильного развития России необходимо минимум в два раза больше населения. Постепенное решение этой задачи возможно при возобновлении ежегодного прироста населения в 0,5%-1%. Нынешний показатель держится на уровне 0,2%.

Численность и ежегодный прирост населения некоторых стран мира

По данным Всемирного банка и Росстата, 2014

Ключевыми задачами России до 2020 г. станут повышение рождаемости и сокращение смертности, особенно среди трудоспособного населения. Согласно официальной статистике, 49,8% смертей вызвано болезнями системы кровообращения, 15,3% новообразованиями, 5% болезнями органов пищеварения и еще 4% – органов дыхания. На транспортные происшествия приходится еще 1,5%. Снижение уровня смертности связано не столько с модернизацией системы здравоохранения, сколько с пропагандой здорового образа жизни – спорта, здорового питания, борьбы с курением и употреблением алкоголя, в том числе за рулем.

Важным источником возобновления человеческого капитала будет ассимиляция мигрантов. Россия продолжит оставаться вторым после США мировым центром притяжения для мигрантов и до половины роста численности населения страны до 2020 г. будет обеспечено путем их ассимиляции. В 2015–2016 гг. этот процесс может активизироваться в связи с массовым переездом в Россию русскоязычных семей с Украины.

Наконец, последним главным показателем «государственного здоровья» станет поступательный рост ВВП на душу населения. В 2015 г. Россия впервые в своей истории вышла на рекомендуемую медицинскую норму потребления мяса (75 килограмм в год на человека). Важность этого и других подобных бытовых показателей нельзя недооценивать. Непрерывный рост ВВП на душу населения в США с 1880-х гг. позволил сложиться в стране образцово зажиточному обществу, пример которого лежит в основе американской «мягкой силы». Российский ВВП на душу населения в 2014 г. (14 612 долларов) был выше показателей всех стран бывшего СССР, а также многих стран Центральной и Восточной Европы, включая Польшу и Венгрию. До 2020 г. целью является восстановление роста ВВП на уровне выше 3% и достижение уровня в 20 000 долларов на душу человека, а в перспективе – достижение показателей Италии.

Внутренняя политика России до 2020 года

Стратегической задачей внутренней и экономической политики России до 2020 г. станет возобновление высоких темпов экономического роста – от 3% до 5% годовых. В 2014 г. власти изложили новую либеральную экономическую программу, нацеленную на поощрение малого и среднего бизнеса. В случае успеха этой программы, к 2025 г. вклад малых и средних предприятий в ВВП страны достигнет 50% (в 2014 г. их доля была 20%). Это позволит решить важную государственную задачу – создание самодостаточной экономической модели с долей экспорта в ВВП ниже 20% (нынешний уровень – 28,5%). Это избавит экономику от чрезмерной зависимости от цен на энергоресурсы.

В арсенале властей остаются важные неиспользованные инструменты. Помимо либеральной экономической политики и дирижизма по отдельным вопросам, Москва до сих пор не распаковала важный, но опасный ресурс развития – общественный энтузиазм. Это способ мягкой мобилизации путем возбуждения общественной энергии во имя «правого дела». Для России это исторически были идеи воли (свободы) и справедливости. Их интерпретация в современных условиях способна задать нравственные ориентиры, стремление к которым необходимо связать с целями развития. В 1990-е гг. страны Центральной и Восточной Европы этим путем провели социально-политическую трансформацию своих обществ во имя «соединения с Европой». В Китае идея создания «общества средней зажиточности» мотивирует массы китайцев на усердный труд. Новый «фронтир» для России может лежать в освоении Сибири и Дальнего Востока, экономическом росте и удвоении ВВП на душу населения, повышении рождаемости, покорении космоса, достижении технологического лидерства.

Впервые за всю отечественную историю новый фронтир должен стать внутренним, а не внешним. Помимо прочего, возвращение национальной идеи развития позволит преодолеть последствия гражданского раскола после Октябрьской революции и гражданской войны. При этом необходимо учесть негативный опыт коммунистического эксперимента и не навязывать обществу и личности однозначных оценок.

В целях развития требуется скорректировать потребительские установки популярной культуры. На первый план должны выйти ценности семьи, здоровой социальной личности, отношения, основанные на честности и доверии. Государство обязано обеспечить безопасность и одинаковые правила для всех граждан. Жизненным приоритетом станет борьба с коррупцией, произволом чиновников, устранением избыточного государственного контроля. Общей целью должно стать снижение стресса для граждан и экономических агентов. Эти меры позволят возобновить общественный договор и вернут гражданам веру в себя.

Повторим, главным условием является мир и внутренняя стабильность. Обеспечить их может только сильная власть, запрос на которую существует в российском обществе. Высока вероятность, что на президентских выборах 2018 г. победу вновь одержит Владимир Путин. В этом случае вплоть до 2024 г. в России сохранится консолидированная элита, нацеленная на решение задач развития.

Как поведут себя российские элиты, если конфликт с Западом продолжится? В случае успеха заявленной либеральной программы, внешнее давление не окажет существенного влияния на внутрироссийские процессы. Однако при неудаче могут дать о себе знать структурные проблемы трех уровней.

Во-первых, вновь обострится борьба элит, выступающих за сохранение либерально-финансовой модели экономики, и группами, ориентированными на индустриально-государственную модель. Идеальным решением служит гармония их интересов и сбалансированное развитие.

Во-вторых, по примеру 1990-х гг. возможно возобновление борьбы за власть и экономическое влияние между общероссийской экономико-политической элитой и обособляющимися этническими и региональными группами. Российский федерализм по-прежнему развивается, и нынешняя тенденция состоит в передаче регионам больших полномочий. Однако этот процесс не является необратимым.

Наконец, в случае углубления противостояния с Западом и провала либерального экономического курса вероятна реставрация мобилизационного варианта. Этот сценарий будет вынужденным, но уже сейчас он рассматривается как один из возможных.

До 2020 г. среди значимых политических сил будет выделятся только центристская платформа вокруг президента Владимира Путина. В силу того, что она включает ведущие либеральные и консервативные силы, перспектива собственно либеральной оппозиции в стране призрачна. Единственным потенциально влиятельным движением останется русский этнический национализм. Однако его выдвижение на заметные позиции возможно только при ухудшении социального положения в стране и ослаблении центральной власти.

Внешняя политика России до 2020 года

Поскольку основные возможности для развития Россия содержит сама в себе, главной целью внешней политики Москвы до 2020 г. должно стать блокирование негативных влияний извне и избежание втягивания в длительные противостояния с соперниками.

Источники внешних угроз России останутся прежними – исламизм из Сирии и Ирака, наркотрафик из Афганистана, возможная эскалация конфликтов вокруг Нагорного Карабаха, КНДР или Ирана, гражданская война на Украине. Сохранение стратегической стабильности с Соединенными Штатами потребует от Москвы модернизации вооруженных сил, военно-промышленного комплекса, систем глобальной навигации и космической связи. Реагирование на внешние угрозы будет отвлекать ресурсы, однако снижение способности России проецировать мощь и влиять на события в своем пограничье ударит по национальному развитию.

До 2020 г. Россия прекратит попытки спасти «советское наследство» на территории других стран СНГ. После распада СССР основные объекты жизненно важной для России инфраструктуры остались на территории Украины, Белоруссии и Казахстана (трубопроводы, железные дороги, порты, военные базы, космодромы и производственные мощности). На протяжении 20 лет логика российской политики состояла в том, чтобы вывести эти главные инфраструктурные объекты из-под влияния враждебно настроенных соседей. Со странами, настроенными дружественно, напротив, создавались преференциальные отношения и союзы – это получилось с Белоруссией, Казахстаном и Арменией. Одновременно Россия стремилась снизить зависимость от Украины – строила альтернативные трубопроводы в обход украинской территории, новую базу для Черноморского флота в Новороссийске и переносила военные заказы с украинских предприятий на российские. После возвращения Крыма, у России больше нет жизненных интересов за пределами ее границ: ни космодром в казахстанском Байконуре, ни прибалтийские грузовые порты, ни белорусские железные дороги не являются предлогом для претензий. Москва будет вынуждена вмешаться в дела постсоветских государств лишь при одном условии – если русские общины за рубежом начнут подвергаться репрессиям. Однако во всех остальных случаях Россия будет избегать вовлечения в конфликты в поясе своих границ.

Хотя к 2020 г. Россия не станет ведущей мировой державой наряду с США и КНР, от того, к кому она присоединится, зависит судьба международной конкуренции. Россия окажется стратегическим балансиром, заинтересованным в сохранении независимости политики и международных оценок. Нежелание отталкивать Россию в перспективе сделает Запад более внимательным к ее интересам.

Укрепляя свое международное положение, Москва будет стремиться расширить состав участников Евразийской зоны свободной торговли за счет соседей и других дружественных стран, включая Турцию, Иран, Украину, Вьетнам, Индию, государства Центральной Азии и Кавказа. Сохранение консенсуса по принципам глобального развития постепенно сделает БРИКС центром силы, сопоставимым с «Группой семи». Этому будет способствовать медленное размывание единства «семерки» по международным и экономическим вопросам.

Важным внешним источником развития для России станет сотрудничество с КНР. Ключевой проект в этой связи – китайская транспортная инициатива «Экономического пояса Шелкового пути» через Центральную Азию и Россию. Параллельно Москва будет стремится завершить проект европейско-дальневосточного транзита на основе Транссиба и БАМа. Два транспортных проекта способны генерировать источник доходов, сопоставимый с доходами от продажи энергоресурсов. При этом прогнозы о демографической экспансии Китая в Сибирь и на Дальний Восток не материализуются – количество россиян, пересекающих китайскую границу в 2020 г. будет по-прежнему больше, чем китайцев – российскую.

Арктика останется приоритетной зоной технологического и энергетического сотрудничества со странами Запада. Возобновление полноценного диалога между Москвой и Вашингтоном позволит вернуть на повестку дня кооперацию ведущих энергетических компаний двух стран.

Лучшее будущие для России в 2020 г. – это отсутствие международных конфликтов, политическая стабильность, демографический рост в 0,5–1% ежегодно, процент трудоспособного населения выше 60%, экономический рост в 3–5% годовых, уровень экспорта в ВВП ниже 20%. Достижение этих показателей позволит России безболезненно пройти переломный период 2015–2020 гг. и сделает ее будущее твердо обеспеченным.

Успех зависит от адаптивности к переменам

В перспективе до 2020 г. можно ожидать окончательного формирования национальной бизнес-элиты с самосознанием, основанным на современных конкурентных реалиях России, и постепенный уход поколений, чьи идеи и интересы были результатом опыта советского или переходного периодов. Развитие России будет зависеть от способности российских элит осознать глубину и революционность необходимых перемен, правильно определить факторы успеха в новом мире и мобилизовать потенциал всего народа.

Россия была хорошим учеником в международной школе поведения по Ялтинским правилам, даже если в этой школе у нее не было друзей. Ялта признала за игроками наличие сфер жизненных интересов и согласовала соответствующие правила. Однако всему приходит конец: нельзя нарушать дух закона, требуя исполнения его буквы. Символично, что эпоха, начавшаяся в Крыму, в Крыму и закончилась.

Пока не будут опубликованы мемуары нынешних западных лидеров, не будет до конца понятно, является ли наступление на Россию лишь попыткой преподнести ей урок послушания или это действительно отчаянная попытка предотвратить «бунт на корабле», стремление изо всех сил удержать мировую систему в рамках западного контроля. У нас есть ощущение, что точка невозврата в отношениях Запада с остальным миром уже пройдена. Никто более не сможет заставить такие державы как Индия или Бразилия пренебречь своими национальными интересами. Вместе, Китай и Россия, даже ослабленные кризисом, неуязвимы для США. Чем больше усилий Соединенные Штаты и НАТО прилагают для изоляции и демонизации России, тем более очевидны пределы их влияния.

Так или иначе, если Россия устоит до 2020 г., если все попытки ее противников не приведут к экономическому коллапсу, хаосу и распаду страны, можно будет с уверенностью сказать, что доминированию Запада пришел конец. А международные отношения официально вступят в новую эру. Андрей Безруков Андрей Сушенцов

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542753

Китаеведение на Шелковом пути

Как готовить кадры для евразийской инфраструктуры

Константин Ильковский – губернатор Забайкальского края.

Резюме Основная задача нового поколения китаеведов состоит в обеспечении взаимного культурного и технологического трансфера между Китаем и Россией. Для этого необходим разворот синологии к прикладным сферам.

В мае 2015 г. главы Российской Федерации и Китайской Народной Республики приняли «Совместное заявление о сотрудничестве по сопряжению строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути». Объединение двух крупнейших евразийских проектов создаст новые условия для социально-экономического развития всех стран-участниц.

Строительство Экономического пояса – часть разрабатываемого в КНР плана 13-й пятилетки (2016–2020 гг.). Данная инициатива рассчитана на долгосрочную перспективу, по некоторым оценкам, на ее реализацию понадобится около 30 лет. Для финансирования строительства панъевразийской инфраструктуры создано несколько международных финансовых институтов: Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (100 млрд долларов), Банк развития БРИКС (100 млрд долларов), Фонд Шелкового пути (40 млрд долларов).

В дальнейшем планируется создание семи «поясов»: транспортного, энергетического, торгового, информационного, научно-технического, аграрного и туристического. Отдаленным результатом может стать возникновение масштабной зоны свободной торговли от северо-западных провинций Китая, Центральной Азии до Центральной и Восточной Европы. Данный внешнеэкономический проект в первую очередь направлен на решение комплекса внутренних проблем КНР. Экономический пояс Шелкового пути закладывает фундамент для ускоренного развития западных районов Китая путем переноса туда производств из прибрежных регионов, а также развития сопутствующих производств и сферы услуг (логистические центры, терминалы) как в Китае, так и в государствах Центральной Азии.

Одной из особенностей реализации этого общегосударственного проекта является вовлечение в него всех провинций Китая в полном соответствии с государственной стратегией «Один пояс – один путь», предложенной председателем КНР Си Цзиньпином в сентябре 2013 года. Так, например, в столице северо-восточного Китая Харбине в начале 2015 г. принят «План строительства экономического пояса Шелкового пути на суше и на море провинции Хэйлунцзян экономического коридора Китай, Монголия, Россия». В его рамках выдвинуты шесть ключевых задач:

Создание трансграничной железнодорожной транспортной системы Харбин–Маньчжурия–Россия–Европа.

Ускорение создания взаимосвязанной инфраструктуры.

Увеличение количества объектов предоставления логистических услуг.

Расширение сотрудничества по защите энергетических ресурсов и экологической среды.

Строительство трансграничных индустриальных парков и производственных цепочек.

Расширение сотрудничества в области гуманитарных и научно-технологических обменов.

Для подготовки кадров система высшего образования северо-восточных провинций Китая преобразована через создание научно-образовательных кластеров; более того, в рамках формирования экспортной модели высшего образования создан «северный пояс открытости» вдоль границ России и Монголии.

Таблица 1. Специализация научно-образовательных кластеров провинций КНР

Российское китаеведение

Профильные департаменты Министерства иностранных дел и экспертные сети Университета МИД России – МГИМО успешно обеспечили аналитическое сопровождение встреч глав двух держав, но решение о состыковке Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути ставит перед китаеведами кардинально новые задачи, лежащие в экономической и технологической сферах.

В Российской Федерации исторически сложилось несколько центров китаеведения (Москва, Санкт-Петербург, Приморье, Забайкалье), до последнего времени ориентированные главным образом на политическую и военную экспертизу. В настоящее время китаеведческое экспертное сообщество институционально раздроблено и малочисленно; так, российские синологи по численности уступают своим коллегам в США в 300 раз, а европейским коллегам – в 120 раз. Раздробленность выражается в наличии трех школ политической мысли о Китае: это традиционалисты, адепты международного сотрудничества и сторонники многополярного мира. Кроме того, помимо разделения по политической ориентации можно выделить три группы российских китаеведов по критерию «практика-теория»: классические китаисты, «новые синологи» и китаисты-практики.

Таблица 2. Экспертиза по вопросам взаимодействия с Китаем

Развитие синологии в каждом отдельном государстве является важной составной частью в формировании положительного имиджа Китайской Народной Республики, вследствие чего Пекин уделяет этому вопросу большое внимание. По мнению китайских ученых, отсутствие четко сформулированной и разработанной программы развития синологии в России является препятствием для налаживания сотрудничества с КНР в этой области.

Старт сотрудничества России и Китая в состыковке строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути дает прочную основу для формирования долгосрочной стратегии развития синологии в России и Центральной Азии.

Новое российское китаеведение

Интеграция проекта Евразийского экономического союза, в котором политическое и институциональное лидерство принадлежит России, с проектом Экономического пояса Шелкового пути, который основан на инвестиционной поддержке и технологическом базисе Китая, формируют прагматический контекст для развития российского китаеведения в первой половине XXI века. В современных условиях основная задача нового поколения состоит в обеспечении взаимного культурного и технологического трансфера между Китаем и Россией. Для этого крайне необходим коренной разворот синологии к предметным сферам, подготовка китаеведов, обладающих следующими знаниями и навыками:

владение китайским языком (вместить в себя две культуры);

владение системным анализом и разносторонним корпусом знаний о современной КНР;

обладание налаженной сетью связей и контактов в Китае;

техническая компетенция (специализация в той или иной естественно-научной или инженерной сфере).

Необходимый объем трудовых ресурсов можно оценить с учетом технических параметров Экономического пояса Шелкового пути, протяженность которого составляет 8400 км, в том числе Китай – 3400 км, Казахстан – 2800 км, Россия – 2200 км (Москва–Казань – 770 км). Кроме того, можно ориентироваться на данные о трудовых ресурсах, задействованных в аналогичных мега-проектах:

в строительстве железной дороги Цинхай–Тибет (1950 км) со скоростным участком Голмуд–Лхаса участвовали 227 тыс. человек;

строительство Байкало-Амурской железнодорожной магистрали (4287 км) потребовало вовлечения около 440 тыс. человек, а численность населения в зоне освоения БАМа достигла 2 млн;

cогласно проекту ОАО «РЖД», при строительстве высокоскоростной железнодорожной магистрали «Москва—Казань» планировалось создать 375 тыс. новых рабочих мест (из них 120 тыс. – в регионах прохождения трассы), а на стадии эксплуатации – 5,6 тыс. мест для работников, непосредственно занятых в перевозках, и около 175 тыс. – в смежных отраслях.

По экспертным расчетам, потребность в трудовых ресурсах для строительства высокоскоростных линий Нового Шелкового пути составит 850 тыс. человек (Россия – около 200 тыс.), а для зоны освоения потребуется около 3,5 млн человек (Россия – около 900 тыс.). Основными востребованными специальностями в области инфраструктурного развития станут строители, железнодорожники, энергетики. А при развитии «семи поясов» перспективными специальностями станут: информационные технологии, биотехнология, материаловедение, нетрадиционная энергетика, экология, аграрные технологии, туристический бизнес, медицина.

Стоимость строительства 1 км высокоскоростной железнодорожной магистрали в Европе составляет примерно 50 млн долларов, а китайские специалисты оценивают свои затраты в 24–33 млн долларов за километр, причем большая доля инвестируемых средств приходится на счет Китая. Учитывая это, необходимо сделать вывод о том, что основные выгоды Нового Шелкового пути для Поднебесной лежат в создании технологической, инфраструктурной и финансовой зависимости стран Евразийского экономического союза. Новое поколение технических специалистов должно представлять интересы России в ходе реализации инфраструктурных проектов в Евразии, обеспечивая трансфер технологий и компетенций.

Не стоит забывать, что развитие самой большой сети высокоскоростных железных дорог даже в рамках одной национальной юрисдикции привело к масштабной железнодорожной катастрофе – 23 июля 2011 г. на линии Нинбо–Тайчжоу–Вэньчжоу. Гармонизация технологических регламентов, обеспечение единства норм и правил при строительстве транспортных магистралей и промышленных объектов на территории различных государств является залогом эффективной и безопасной работы панъевразийской инфраструктуры.

Региональная инициатива

Подготовка специалистов, обладающих в равной степени языковыми и инженерно-техническими компетенциями, крайне маловероятна в центрах китаеведения в Москве и Санкт-Петербурге, поскольку они ориентированы главным образом на политическую, дипломатическую и военную экспертизу. Поэтому лидерами в развитии новой прикладной синологии должны стать приграничные регионы Российской Федерации, в первую очередь те, что в наибольшей степени связаны с КНР, – Приморье и Забайкалье.

Забайкальский край имеет самую протяженную российско-китайскую границу и налаженные связи со всеми северными провинциями Китая. Подготовка китаистов ведется в крае с 1960 г., и за полвека сложилась своя региональная школа китаеведения. Забайкальский государственный университет имеет устойчивые и динамично развивающиеся контакты с более чем 30 китайскими вузами. Обучение осуществляется по пяти специальностям, за период 2011–2015 гг. подготовлено более 400 выпускников, квалификация которых связана с китайским языком.

В связи с необходимостью подготовки синологов, ориентированных на поддержку российско-китайских промышленных и сырьевых проектов, Забайкальский край выступил с инициативой по созданию на базе своего крупнейшего университета Центра по подготовке переводчиков китайского языка технического направления. Эта инициатива полностью поддержана Министерством образования.

Данный центр станет пилотным проектом по созданию на Дальнем Востоке и в Сибири российского китаеведения нового типа. В перспективе в российских регионах, задействованных в реализации проекта Нового Шелкового пути, необходимо создать сеть образовательных кластеров, включающих в свой состав школы, колледжи и вузы, а также малые инновационные предприятия, техно- и агропарки. Эффективное развитие новых центров прикладного китаеведения станет залогом успешной интеграции Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути, а также строительства панъевразийской инфраструктуры на благо всех стран континента.

Китай. Россия. ДФО > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542751 Константин Ильковский

Украинский урок

России следует извлечь выводы из поражения

В.Н. Чернега – доктор юридических наук, консультант Совета Европы, Чрезвычайный и Полномочный посланник, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.

Резюме Многолетние ошибки российской политики на Украине не позволили воспользоваться «исторической форой» в виде братской близости с большинством населения этой страны. Подобная ситуация возможна и в постсоветских государствах, с которыми Москва строит интеграционные объединения.

Россия находится сегодня в зоне геополитической и экономической турбулентности. Основная задача ее внешней политики – создавать максимально благоприятные внешние условия для внутреннего, в частности экономического, развития и для безопасности страны – оказалась невыполненной, главным образом из-за нынешней конфронтации с Западом по поводу Украины. В этой стране, если называть вещи своими именами, Россия потерпела крупнейшее геополитическое поражение за все время своего постсоветского существования. Присоединение Крыма несколько смягчило, но не нивелировало это поражение. Нынешнее киевское правительство не просто находится в полной зависимости от Запада, прежде всего от США, но и считает это главным внешнеполитическим достижением. Причем Соединенные Штаты добились этого, затратив минимум средств (сумма в 5 млрд долларов «на развитие украинской демократии», например, озвученная помощником госсекретаря Викторией Нуланд, вряд ли является значительной). Субсидирование Россией на протяжении длительного времени украинской экономики обошлось намного дороже, и пока эти расходы можно считать напрасными.

Реакция в России на эти события все еще носит главным образом эмоциональный характер. В многочисленных дискуссиях, особенно на телевидении, преобладает обида на бывшую «младшую сестру» и желание (иногда скрытое, иногда открытое), чтобы ей было как можно хуже. Попытки самокритичного анализа очень редки. Между тем совершенно очевидно, что упомянутое поражение было если не в определяющей, то в очень значительной степени обусловлено ошибками российской политики на Украине. Именно они не позволили России воспользоваться «исторической форой» в виде братской близости с большинством населения этой страны. Трезвый, беспристрастный анализ необходим не только для того, чтобы в будущем, насколько это возможно, восстановить российские позиции. Ситуация, подобная украинской, может возникнуть и в других постсоветских странах, с которыми Россия пытается строить интеграционные объединения.

Такой анализ представляется более продуктивным, чем бесконечная критика действий «киевской хунты» или обличение «двойных стандартов» Запада и «гегемонистской политики» США. Конечно, и «двойные стандарты», и «гегемонистская политика» имеют место и заслуживают критики, но ничего нового или необычного в них нет. Международные отношения были и остаются сферой повышенного цинизма, где участники в целом ведут себя в соответствии со своими возможностями, а моральные критерии и оценки применяют к другим. Соединенные Штаты действуют так, поскольку могут себе это позволить. Но это же требует от России, с ее более скромными возможностями, дальновидной политики по защите и продвижению своих интересов, особенно вблизи собственных границ.

Не с теми работали

К сожалению, события на Украине подтвердили существование застарелой российской болезни – дефицит стратегического предвидения и, соответственно, упреждающих стратегий. Сейчас в России общим местом стало говорить, что «мы с Украиной не работали». Но это верно лишь отчасти. В действительности работа велась, и подчас очень активно, но лишь на отдельных направлениях (поставки газа, продвижение российского капитала, проблемы Черноморского флота), причем разными «игроками», которые свою деятельность координировали недостаточно, а то и вовсе никак. МИД, судя по всему, играл в этой работе второстепенную роль.

Российские усилия в основном концентрировались на украинских элитах, особенно олигархах, точнее тех из них, кто выказывал заинтересованность в сотрудничестве. Конечно, с учетом существующей на Украине олигархической системы такую работу надо было вести. Но при этом не учитывалось в достаточной мере, что больше всего украинские олигархи опасались именно российского доминирования в своей стране. Их политические предпочтения постоянно менялись в зависимости от конъюнктуры, особенно от соотношения сил с другими олигархическими кланами. Российская политика явно упустила момент, когда почти все они объединились против слишком возвысившегося клана Виктора Януковича.

Главное, однако, что практически вне поля зрения Москвы оставалось украинское общество с его историческими особенностями и эволюцией после 1991 года. На Украине, как справедливо отмечают в России, еще окончательно не сложилась единая нация, и культурно-ментальная разделенность, например, восточной и западной частей страны видна невооруженным глазом. Но в ней все же есть своего рода «ядро» (прежде всего центральные и южные регионы), в котором, на фоне общей близости с Россией, просматриваются некоторые черты украинской специфики. На ментальность населения «ядра» наложили отпечаток, к примеру, нахождение соответствующих регионов на протяжении нескольких веков в составе сначала литовского, а затем польско-литовского государства, более позднее и менее глубокое, по сравнению со многими регионами России, установление крепостного права, вольница Запорожской Сечи и в целом феномен казачества, которое в отличие от России было не приграничным, а рассеянным по всей территории, наконец, отсутствие собственной государственной традиции.

В качестве одного из примеров этой отличающейся украинской истории можно упомянуть, что к 1654 г., когда территория под управлением Богдана Хмельницкого перешла под покровительство московского царя, тогдашние украинские города имели «магдебургское право». Оно позволяло не только избирать органы управления, но и вырабатывать свои правила и регламенты. Эти «вольности» были подтверждены и в известном Переяславском договоре (другое название: «мартовские статьи 1654 года»), которым был оформлен этот переход.

Исторические особенности обусловили своеобразное свободолюбие украинцев, в котором всегда ощущалось сильное анархическое начало. Махновщина в годы гражданской войны, которая, по сути, представляла собой народное движение против государственной власти в любой ее форме, была, наверное, самым ярким его примером.

В отличие от России, где «вертикаль власти» всегда воспринималась как данность государственной жизни, на Украине, как показали годы независимости, уважение к государственным институтам, к власти как таковой оставляло и оставляет желать лучшего. Поэтому там не удалось создать сильную президентскую власть, хотя Янукович, к примеру, пытался это сделать. По этой же причине Леонид Кучма не осмелился использовать силу во время «оранжевой революции» в 2004 г., а Янукович применил ее очень ограниченно и с большим опозданием. Оба опасались, и не без основания, что подобные действия вызовут взрыв в столице и в большей части страны.

В то же время в соответствии с этой спецификой на Украине сложился шумный, нестабильный, но реальный парламентаризм, который остается характерной чертой государственно-политической системы и сегодня. Частью его является и реальное состязание политических сил на выборах всех уровней.

Кроме того, несмотря на существование развитой индустрии (главным образом на Юго-Востоке), украинское общество в большей степени, чем российское, сохранило аграрный характер. Переселение крестьян в города здесь произошло позже, многие горожане сохраняют связь с деревней. В почти трехмиллионном Киеве, например, таких жителей к моменту провозглашения независимости Украины было больше половины. Социологи давно заметили, что именно такие «промежуточные» общества, уже не вполне аграрные, но еще и не вполне городские, с одной стороны, особенно остро реагируют на социальное неравенство, а с другой – наиболее чувствительны к демагогии и популизму. Для них, в частности, характерна вера в то, что сложные экономические и социальные проблемы можно решить быстро, если будет «правильная власть».

В украинском случае к этому прибавилась «европейская мечта». Многие искренне поверили, что сближение с Евросоюзом позволит не только быстро остановить процесс обеднения большинства, не прекращавшийся после обретения независимости, но и в считанные годы достичь уровня благосостояния развитых европейских стран. Следует отметить, что эту надежду всячески укрепляла украинская власть, в том числе в годы правления Януковича. Автор этих строк участвовал в 2012 г. в конференции в Киеве, где министр труда и социальной политики утверждала, что после подписания соглашения об ассоциации средняя пенсия в стране, которая не превышала 100 евро, через несколько лет достигнет 1000 евро.

«Европейская мечта» особенно широко распространилась среди молодых украинцев, которые, помимо прочего, рассчитывали, что ЕС откроет границы для граждан Украины и можно будет свободно выезжать туда на учебу и работу. В территориальном плане она наиболее глубоко проникла в общество на Западной Украине. Этот регион, как известно, никогда не был частью Российской империи и православного мира (большинство западных украинцев принадлежат к греко-католической церкви, которая, кстати, в советское время подвергалась особо сильным гонениям) и в ментально-культурном отношении всегда был ближе к соседним европейским странам. Проевропейская ориентация здесь значительно усилилась в последние два десятилетия под влиянием успешного социально-экономического развития Польши, большую роль в котором сыграла помощь ЕС. Многие жители региона выезжали туда на заработки или на учебу.

Надежды значительной части украинцев на присоединение к богатому «европейскому клубу» с самого начала противопоставлялись идее интеграционного движения в сторону России. Одной из причин данной тенденции было то, что российская социально-экономическая и политическая модель по сравнению с европейской казалась малопривлекательной, особенно молодежи.

Особенности госстроительства на Украине

Причина более общего порядка связана с особенностями становления Украины как независимой страны. После 1991 г. Украине нужно было решать три взаимосвязанные задачи: легитимировать неожиданно свалившуюся на нее независимость; построить свою государственность; обрести собственную национальную идентичность в условиях, когда над ней постоянно нависала тень «старшей сестры», а русская культура оставалась доминирующей на большей части территории страны. В таком контексте определенный антирусский «крен» был если не неизбежным, то очень вероятным. Действительно, значительная часть украинской интеллигенции и элит увидели решение этих задач прежде всего в противопоставлении «украинскости» всему русскому, но также в утверждении «европейской идентичности» Украины в противовес «евроазиатской» или просто «азиатской России».

Двигателем процесса антирусской «эмансипации» закономерно стала Западная Украина, где тезисы об отсутствии какого-либо родства между русскими и украинцами и об Украине как «приграничье Европы» перед лицом «русской угрозы» активно внедрялись в общественное сознание еще во времена Австро-Венгерской империи, а затем «панской» Польши. Следует отметить также, что эта часть Украины, менее промышленно развитая и более бедная, всегда отличалась повышенной пассионарностью и политической активностью, что усиливало позиции ее элит в политической борьбе в масштабах страны.

Указанное противопоставление поощрялось Евросоюзом, да и Западом в целом. Уже в 2004 г. европейские и другие западные СМИ изображали «оранжевую революцию» не столько как выступление против коррумпированного режима, сколько как борьбу «проевропейских» и «пророссийских» сил.

Насаждение украинской идентичности и государственности на антирусской основе наталкивалось, однако, на сопротивление в других частях страны, особенно на уровне средних и старших поколений. Даже население центральных регионов, имевшее отчетливое национальное самосознание, но принадлежавшее к православной культуре, не желало видеть в России «чуждую» и тем более «враждебную» страну. На украинском же Юго-Востоке, где большинство составляли русскоязычные украинцы и этнические русские, а экономика была в основном ориентирована на Россию, такая политика вызывала особенно большое недовольство.

Эти расхождения находили выражение в результатах президентских и парламентских выборов, которые регулярно фиксировали хрупкий баланс между этими тенденциями. Страна по сути разделилась на два лагеря, попеременно выигрывавшие выборы. С течением времени, однако, этот баланс начал подтачиваться в связи с тем, что в украинской системе образования по сути доминировала антироссийская тенденция. К сожалению, российская политика долго практически игнорировала эту ситуацию. Автору трудно удержаться и не процитировать собственную статью, написанную еще в 1999 г.: «За спорами о Черноморском флоте остались почти не замеченными такие имеющие долгосрочные последствия явления, как вытеснение русского языка из систем школьного и высшего образования, насаждение национальной мифологии, ставящей под сомнение близость наших народов».

Среди средств, использовавшихся для того, чтобы подорвать эту близость, следует особо отметить антироссийскую интерпретацию «голодомора», поразившего Украину в 1932–1933 гг. и унесшего жизни, по разным подсчетам, от 3,5 до 7 млн человек. В России, где не было широкой дискуссии по этой проблеме, слабо представляют, какой глубокий след эта трагедия оставила в коллективной памяти украинцев, тем более что она произошла в плодороднейших районах, где голода никогда не было.

Попытки изобразить «голодомор» как акт геноцида украинцев со стороны Советской власти (подразумевалось: Советской России) начали предприниматься еще в 1930-е гг. на Западной Украине, тогда входившей в состав Польши, и в украинских диаспорах в США и Канаде, где, кстати, также преобладали выходцы с Западной Украины. В 2006 г. Верховная рада приняла по инициативе президента Виктора Ющенко закон, официально признавший «голодомор» геноцидом украинского народа. Украина обратилась в ООН и Совет Европы с просьбой подтвердить факт геноцида. Автор имел возможность наблюдать за соответствующими дебатами в ПАСЕ в 2010 г., которая в конечном счете отказалась признать факт геноцида. Сыграло свою роль мнение экспертов Совета Европы: голод 1932–1933 гг. затронул не только Украину, но и ряд регионов России, Казахстан и даже некоторые районы Белоруссии. Более того, применительно к численности населения больше всего от него пострадал Казахстан.

После прихода к власти в 2010 г. Янукович заявил, что «голодомор» не являлся актом геноцида и что его надо рассматривать как общую трагедию народов СССР. Прекратились и демарши в международных инстанциях. Разумеется, сейчас спекуляции вокруг «голодомора» возобновились с новой силой. Больше всего, однако, в этой истории поражает пассивность России, власти которой ограничились заявлениями о том, что эту проблему не нужно политизировать. Россия могла и должна была бы предложить Украине и, возможно, Казахстану и Белоруссии провести совместные мероприятия по увековечению памяти жертв этой трагедии. Это необходимо было сделать прежде всего по соображениям гуманности. Такая инициатива позволила бы если не устранить, то значительно ослабить антироссийскую риторику вокруг этой крайне чувствительной темы.

Возможно, игнорирование особенностей украинского общества и не привело бы к столь серьезным последствиям, если бы Москва правильно оценила остроту социально-политической ситуации на Украине. Усиление при Януковиче коррупционной, кланово-мафиозной практики в интересах его окружения, как теперь известно, восстановило против него не только олигархов, но и значительную часть украинского населения. Особенно был недоволен средний класс, считавший, что политика этого клана оборачивалась его обеднением.

В этом контексте попытка России втянуть Украину в Таможенный союз против воли многих украинцев явилась искрой, вызвавшей взрыв. Политическая и финансовая поддержка Януковича, который вполне обоснованно, но при этом неожиданно «приостановил» подписание соглашения об ассоциации с ЕС, была воспринята, с одной стороны, как защита «прогнившего» режима, с другой – как попытка украсть у Украины «европейскую мечту». Как и следовало ожидать, особо остро отреагировала молодежь. Конечно, самой активной и организованной силой «майданной революции» были боевики различных националистических организаций, но за ними в тот момент шли и обычные школьники и студенты.

Долгое эхо

В результате произошедшего в Киеве государственного переворота России в целях защиты своих интересов, как представляется, неожиданно для себя пришлось пойти на известные шаги – присоединение Крыма и поддержку пророссийских движений в Донбассе. Последствия в этой чрезвычайной ситуации не были, да и не могли быть полностью просчитаны. Для российской власти оказалась явно неожиданной поддержка Евросоюзом антироссийских санкций, инициированных США, которые, как подчеркивает, например, французский политический деятель Жан-Пьер Шевенман, «организовали настоящий идеологический крестовый поход, стремясь изолировать Россию и усилить контроль над остальной Европой». Общие интересы с Соединенными Штатами, особенно в момент, когда ЕС ведет с ними важнейшие переговоры о заключении соглашения о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнерстве (ТТИП), вкупе с общей чрезмерной идеологизацией внешней политики, усилением тенденции «к экспорту демократии» перевесили ущерб, который санкции наносят самой Европе.

Не был учтен фактор все более усиливающейся Германии, которая очевидно превращается в гегемона ЕС и у которой всегда был «исторический интерес» к Украине. Жан-Пьер Шевенман отмечает, кстати, что на Украине работают сейчас 1,5 тыс. германских предприятий и лишь 80 французских.

Самый тревожный аспект нынешней конфронтации – ее затяжной характер. Последствия санкций могут быть значительно более глубокими, чем принято считать. С учетом того, что подавляющее большинство новых технологий все еще создаются в западных странах, прежде всего в США, в длительной перспективе санкции ведут к увеличению технологического отставания России, что рано или поздно скажется и на ее обороноспособности. Перенесение конфронтации в военную плоскость чревато по максимуму прямым военным столкновением с Западом, а по минимуму, несмотря на все заверения российских властей, – гонкой вооружений и ситуацией «пушки вместо масла». В геополитическом плане становится реальной угроза зависимости России от Китая.

Надолго подорваны российские позиции в украинском обществе. По различным опросам, в 2013 г. примерно 88% украинцев имели положительное мнение о России, в 2015 г. их число снизилось до 46–48%. Уменьшение числа пророссийских избирателей вследствие присоединения Крыма и фактического отделения от Киева Донецка, Луганска и ряда прилегающих к ним районов изменило также не в пользу России упомянутый выше электоральный баланс сил.

Напротив, Соединенные Штаты вследствие украинского кризиса добились крупного внешнеполитического выигрыша: надолго вбит клин между Россией и Украиной, Россией и Европой, что давно было стратегическими целями американской дипломатии. Выросла популярность Америки на Украине. Этот результат кажется тем более удивительным, что США, судя по всему, слабо представляли себе особенности Украины как страны и хрупкость украинского государства. Но они долгие годы вели широким фронтом работу по продвижению «западных ценностей» в украинском обществе, особенно среди молодежи. В ней участвовали сотни структур – от вполне официальных организаций, НПО, большей частью финансируемых государственными органами, до религиозных организаций, например, баптистской церкви. Автору во время служебных поездок на Украину из Страсбурга много раз приходилось видеть большие группы украинских школьников или студентов, которые в сопровождении «гидов» из западных НПО отправлялись в Соединенные Штаты или Канаду «на стажировку». И, конечно, США в отличие от России активно работали с оппозицией. Поэтому во время «майданной революции» у них не было проблем с выбором своих ставленников, которые сейчас проводят более антироссийскую линию, чем сам Запад.

Как отмечалось выше, подобная ситуация может возникнуть и в других постсоветских странах, с которыми Россия создает интеграционные объединения, в частности ЕАЭС. Речь идет прежде всего об Армении, Белоруссии, Казахстане, Киргизии. Россия везде повторяет ту же ошибку, что и на Украине, взаимодействуя почти исключительно с режимами, мало принимая во внимание эволюцию обществ и практически не работая с оппозицией. Между тем, за исключением Белоруссии, в этих странах также активно работают сотни западных НПО, продвигающих «западные ценности», западные интересы и уделяющих особенно большое внимание молодежи. (Но и Белоруссия в век интернета и открытости границ не остается вне этой работы). Западные посольства и другие организации заботливо опекают оппозицию, а преследуемые оппозиционные лидеры получают виды на жительство в соответствующих странах. Не исключено, что в будущем некоторые из них придут к власти со всеми вытекающими последствиями для российских интересов.

Конечно, главной проблемой для России в плане работы с обществами этих стран остается слабая привлекательность ее социально-экономической и политической модели по сравнению с западной (особенно европейской) моделью. Но эта проблема усугубляется некоторыми особенностями российской внутренней политики. Пытаясь, например, ограничить, зачастую обоснованно, деятельность в интересах западных стран тех или иных зарубежных НПО, российские власти делают это таким образом, что, по сути, блокируют развитие собственных НПО и тем самым лишают Россию одного из самых эффективных инструментов «мягкой силы». (Стоит упомянуть о том, что в развитых странах НПО являются также очень важным фактором внутренней жизни. Во Франции, к примеру, объем социальных услуг, оказываемых ими населению, оценивается в 5–7% ВНП.)

Явно недостаточно внимания уделяется привлечению молодежи стран СНГ на учебу, стажировки, отдых в России. Пребывание в России миллионов «гастарбайтеров» рассматривается исключительно с экономической точки зрения и как угроза для общественного порядка, в то время как они могут и должны быть фактором распространения российского культурного влияния. Но, конечно, это требует изменения подхода к трудящимся-мигрантам, и прежде всего более уважительного отношения к ним и к их правам. Значительно больше ресурсов нужно выделять на образовательные и культурные программы, на поддержку русского языка в этих странах. По сути, работа на данном направлении должна стать одним из приоритетов внешней политики.

* * *

В целом в серьезной перестройке и усилении координации нуждается вся система продвижения российских позиций в обществах указанных стран. Однако это вряд ли принесет результаты, если такая работа не будет опираться на тщательно проработанную стратегию. В этой связи стоит возвратиться к проблеме, упомянутой в начале статьи – дефицит стратегического предвидения. Разумеется, устранение данного недостатка требует прежде всего совершенствования работы соответствующих государственных структур. Но одного этого мало. В бюрократическом аппарате заложена объективная тенденция – «решать проблемы по мере их поступления», то есть концентрироваться на сегодняшнем дне. На прогнозирование ситуаций, которые могут появиться в будущем вследствие пока еще малозаметных, но достаточно глубоких процессов в мировой экономике и политике, в обществах тех или иных стран, просто не остается ни времени, ни ресурсов. Эта тенденция особенно сильна в государствах, где бюрократический аппарат является доминирующей силой.

Как ее ослабить – давно известно, а именно: развивая взаимодействие государственных структур с наукой. Конечно, установление эффективной связи между внешнеполитической практикой и наукой – задача сложная уже только из-за различий в манере работать и даже излагать свои мысли ученых и практических работников. Автор, работавший в свое время и в науке, и на дипломатической службе, знает об этом не понаслышке. Из опыта других стран показателен пример МИД Франции, где подразделение по внешнеполитическому прогнозированию, которое должно было опираться на науку, неоднократно реорганизовывалось из-за недостаточной эффективности, хотя руководителями его назначались и научные работники. Тем не менее связь практики с наукой признана во Франции жизненной необходимостью, особенно когда речь идет о выработке внешнеполитической стратегии на длительную перспективу. Но, разумеется, такая установка несовместима с приниженной ролью науки, как это наблюдается сейчас в России, не говоря уже о неприятии властью естественных для научной среды альтернативных точек зрения, не вписывающихся во внешнеполитический «мейнстрим».

Возвращаясь к российской политике в отношении Украины, следует подчеркнуть: несмотря на поражение, у России остаются возможности для хотя бы частичного восстановления позиций. Украина не сможет преодолеть нынешние экономические трудности без сотрудничества с Россией. Это признается и на Западе. На общественном уровне в пользу России все еще играет культурно-исторический фактор. Несмотря на ожесточенную антироссийскую пропаганду, больше половины жителей восточной части страны продолжают «положительно» относиться к России. Но для реализации этих возможностей требуются новые подходы, основанные на учете украинских реалий, в том числе чаяний и иллюзий украинского общества, не говоря уже о видении им и элитами национальных интересов Украины.

Необходимо как можно скорее положить конец кровопролитию на Юго-Востоке Украины. Москва, судя по всему, рассчитывает, что в результате трудной социально-экономической ситуации нынешняя киевская власть рухнет, а новая будет более прагматичной. Возможно, так и случится, но чем больше украинцев пройдет через горнило так называемой АТО, тем меньше у России будет сторонников в украинском обществе и тем труднее будет продвигать в нем российское влияние.

Россия. Украина. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542750 Владимир Чернега

Стеклянный зверинец нераспространения

Почему не удалась Обзорная конференция

В.А. Орлов – основатель, ныне советник ПИР-Центра. Директор Центра глобальных проблем и международных организаций Дипломатической академии МИД РФ. Член Консультативного совета при генеральном секретаре ООН по вопросам разоружения. Участник Обзорных конференций ДНЯО 1995, 2000, 2005, 2010 и 2015 гг.

Резюме Для международного режима ядерного нераспространения наступил новый этап. Ситуация ухудшилась. И исправлять ее будет все труднее и затратнее. А общее международное похолодание делает ситуацию вокруг ДНЯО предельно хрупкой.

«Как-то звери в зоопарке задумали разоружиться и собрались обсудить, как это сделать. Первым выступил Носорог, сказавший, что пользоваться зубами – варварство, и они должны быть запрещены раз и навсегда. Пользоваться же рогами – мера оборонительная, а потому ее следует разрешить. Буйвол, олень, дикобраз и даже маленький ежик заявили, что будут голосовать за предложение Носорога, однако Лев и Тигр придерживались другого мнения. Они выступили в поддержку зубов и даже когтей, которые назвали “достойным оружием далекой древности”».

У. Черчилль. «Басня о разоружении», 1928 г.

Вряд ли кто-то мог делать высокие ставки на успех Обзорной конференции по Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), которая проходила в апреле-мае с.г. в Нью-Йорке. Ее участники встретились в атмосфере, далекой от благоприятной. Но провал конференции – гораздо более значимое событие, нежели простая неспособность государств-участников договориться о тексте заключительного документа, подытоживающего пятилетний цикл рассмотрения действия договора.

Предыстория

Подавляющее большинство государств мира признает ДНЯО краеугольным камнем глобальной архитектуры безопасности. Состав его участников беспрецедентно велик – 191 государство: больше, чем в каком-либо другом международном договоре в области безопасности, и число их продолжает расширяться – на прошедшей конференции к Договору присоединилась Палестина. Вне документа остаются всего четыре государства: Израиль, Индия, Пакистан, а также Южный Судан. КНДР частично предприняла процедуры выхода из Договора и в настоящее время де-факто является ядерным государством, в договоре не участвующим.

Сомнений в эффективности реализации отдельных положений ДНЯО немало. Но нужность самого Договора никто из его участников под вопрос не ставит. В 1995 г. ДНЯО был продлен бессрочно, причем практически консенсусом, без голосования. Таким образом, вот уже два десятилетия сама постановка вопроса о том, «нужен» договор или «не нужен», в юридическом смысле отпала. Но в том же 1995 г. был принят «большой пакет» решений, на который опирался юридически обязывающий вердикт о его бессрочном продлении. Частью пакета было и решение по Ближнему Востоку, призывающее все государства региона присоединиться к Договору и сформировать на Ближнем Востоке зону, свободную от ядерного и иного оружия массового уничтожения (ЗСОМУ). Это решение не выполняется.

Все последующие обзорные конференции ограничивались рассмотрением действия договора, а также старались – в одних случаях успешно, в других нет – сформулировать шаги для дальнейшего наиболее эффективного выполнения всех положений, при этом обеспечивая баланс трех его составляющих: нераспространения (статьи 1 и 2), разоружения (статья 6) и мирного использования атомной энергии (статья 4). Признанием того, что четырехнедельный марафон по обзору действия Договора удался, становилось консенсусное принятие заключительного документа конференции.

В 2000 г. обстановка накануне обзорной конференции не сулила ничего хорошего. В результате агрессии против Сербии осложнились отношения между Россией и США. Возросла американо-китайская напряженность. К тому же в воздухе уже витал призрак второй войны против Ирака, и тема «оружия массового уничтожения» уже вовсю эксплуатировалась Соединенными Штатами для пропагандистской «артподготовки» вторжения в Ирак. Успех конференции до последнего дня висел на волоске, прежде всего из-за выработки формулировок по Ираку. Однако воля большинства государств заставила прийти к компромиссному итоговому документу – и документу сильному, включавшему, в частности, 13 шагов ядерного разоружения. (Другое дело, что далеко не все они были реализованы: чего стоит, например, признание важности российско-американского Договора по ПРО как краеугольного камня стратегической стабильности.)

В 2005 г. на конференции в Нью-Йорке царила уже совсем иная атмосфера – вялая, без воли к нахождению развязок. Три государства – США, Иран и Египет – сделали (каждое по своим сугубо узкокорыстным соображениям) ставку на провал конференции. И им это удалось.

Спустя еще одну пятилетку, в 2010 г., атмосфера опять изменилась, причем существенно. На фоне заключения нового российско-американского договора по СНВ возросли ожидания неядерных государств, что прогресс ядерного разоружения может быть ускорен. Появились и надежды на то, что удастся нащупать развязки ближневосточного узла через созыв конференции по ЗСОМУ. На этом – в целом благоприятном – фоне приняли амбициозный заключительный документ, включавший План действий из 64 пунктов, значительная часть которых была посвящена ядерному разоружению. Ядерным государствам, в частности России, было тогда непросто пойти на принятие этого документа. Однако они не стали его «заваливать», рассудив, что принятие Плана действий будет знаком всеобщего конструктивного компромисса, что в конечном итоге укрепит ДНЯО.

С высоты сегодняшнего дня ясно, что успех 2010 г. был иллюзорным. Участники пошли «на опережение», не имея солидной базы для реализации положений, заложенных в Плане действий. Выполнение части из них рисковало обернуться профанацией. А некоторые просто были провалены. Так и не созвали конференцию по ЗСОМУ на Ближнем Востоке, хотя заключительным документом предписывалось сделать это в 2012 году. Работа по ее подготовке началась с неоправданным запозданием, Израиль от разговоров о своем участии уклонялся, а Соединенные Штаты решили, что это не та проблема, ради которой стоит дразнить своего главного ближневосточного союзника, и по сути дали «зеленый свет» на торпедирование созыва такой конференции.

Контекст-2015

Международный фон, на котором мы собрались в Нью-Йорке в апреле с.г., был наихудшим со времен холодной войны. Больше того, многие признаки нынешней международной ситуации позволяют, на мой взгляд, говорить о том, что мир уже вступил в состояние новой холодной войны.

Прежде всего это жесткая, неослабевающая конфронтация между двумя крупнейшими участниками ядерной пятерки – Россией и США. Во-вторых, кардинальное ухудшение ситуации с европейской безопасностью. В-третьих, глубокое разочарование государств Ближнего Востока, прежде всего Египта, отсутствием какого бы то ни было прогресса по выполнению решения 1995 г. о присоединении Израиля к Договору – или как минимум по началу диалога о формировании в регионе зоны, свободной от ОМУ. В-четвертых, глубокий кризис многостороннего разоружения, отразившийся как в многолетней стагнации Конференции по разоружению в Женеве, так и в неспособности ввести и действие уже подписанный в 1996 г. Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), из-за того что считанное число государств, включая Соединенные Штаты и Китай, его не ратифицировали. В-пятых, нарастание напряженности в Восточной Азии, включая намерения КНДР интенсифицировать свою ракетно-ядерную программу.

Эти пять факторов определили глубокий скептицизм многих участников по поводу возможности достижения какого-либо прогресса в нераспространении и разоружении в этом году. И это несмотря на то, что на одном нераспространенческом направлении наметился существенный прогресс. И на каком – иранском!

Действительно, многие участники ДНЯО отдали должное успеху многосторонней дипломатии в отношении иранской ядерной программы (ИЯП). Даже несмотря на то что всеобъемлющего решения по ИЯП к моменту конференции выработано не было и что сама возможность такого окончательного решения у многих вызывала вопросы, иранская делегация на конференции воспринималась с большим знаком «плюс», в ее вкладе в дискуссию видели конструктив за конструктивом. Однако позитивная динамика на этом направлении оказалась не способна изменить общий негативный фон.

Завязка. Основные игроки. Кулуары

Завязка конференции – ее первая неделя, когда участники договора излагают официальные позиции на пленарном заседании – выявила как возможности этой обзорной конференции, так и их пределы. Она также вывела на сцену главных игроков.

Начнем с ядерной пятерки. Да, Соединенные Штаты и Россия уже в первые дни обменялись серией упреков. Не могу сказать, что упреки были тривиальными. Обычно на площадке ДНЯО США и Россия редко пикируются публично. Но на этот раз Джон Керри в первый же день заявил, что Россия, по мнению Соединенных Штатов, нарушает договор по РСМД. Поднял он и тему Будапештского меморандума (которую потом развили Канада, Польша, Эстония и, понятное дело, Украина). В свою очередь, Россия обвинила США и государства НАТО в подрыве ДНЯО в связи с политикой «совместных ядерных миссий» (nuclear sharing), в ходе которых военнослужащие из неядерных стран – членов альянса обучаются навыкам применения ядерного оружия и участвуют в процессе ядерного планирования. «Призываем США и тех членов НАТО, кого это касается, обеспечить надлежащее выполнение обязательств по ДНЯО. Прекращение нарушения с их стороны было бы наилучшим вкладом в укрепление режима ядерного нераспространения», – так беспрецедентно жестко прозвучало российское заявление. Другой стержневой линией российской обеспокоенности стало развертывание Соединенными Штатами глобальной системы ПРО.

С другой стороны, даже и в этих условиях взаимных пикировок ядерная пятерка умудрилась не потерять хотя бы видимости единства. Приняли совместное заявление – как водится, беззубое и безликое, однако направившее сигнал наиболее радикальным разоруженческим «активистам», что пятерка как минимум продолжает координировать свои подходы. Россия и США провели совместный брифинг по реализации договора СНВ. Впрочем, аудитория была немногочисленной. Свидетельствовало ли такое угасание интереса к двустороннему российско-американскому контролю над вооружениями о том, что реализацию ДСНВ в мире принимают за данность и о рисках не задумываются? Или же о том, что ДСНВ для большинства подписантов ДНЯО – шаг, конечно, правильный, но явно недостаточный?

Что касается тематики Будапештского меморандума, то она, надо сразу сказать, не стала сколько-нибудь значимой в ходе конференции. В проект заключительного документа упоминание о нем даже не попало. Как, впрочем, и упоминания о «совместных ядерных миссиях НАТО». Это позволяло предположить, что стороны исполнили ритуальный «танец с саблями», публично погрозили друг другу, а потом сели за общую работу – в конце концов, и Соединенные Штаты, и Россия в жизнеспособности ДНЯО кровно заинтересованы.

Прочие ядерные государства также вели себя негармонично. Великобритания преимущественно солидаризировалась с Соединенными Штатами, однако по некоторым разоруженческим вопросам занимала позиции, более близкие к «неядерным активистам». Франция, напротив, жестко выступила против так называемой Гуманитарной инициативы, призывающей обратить внимание на катастрофические последствия применения ядерного оружия. Какого-либо заигрывания с «неядерными активистами» Франция не допускала, что объективно сблизило ее позицию с российской. Наконец, Китай отмалчивался, стремясь не заострять ни один вопрос за единственным исключением – когда надо было «уколоть» Японию. Тогда Пекин сделал это внятно и максимально для Токио болезненно (по вопросу о Хиросиме), после чего снова ушел в приятную гибернацию.

Таким образом, единство государств «пятерки» – не более чем фасад, скрывавший глубокие противоречия, причем они не исчерпываются российско-американскими. В то же время каждый из пяти был бы рад отсидеться за чьей-то спиной, когда дело касалось необходимости жестких и внятных ответов «неядерным активистам». Почему-то всем особенно хотелось «отсидеться» здесь за спиной России… не затем ли, чтобы потом ее же удобнее было бы обвинить в срыве конференции?

Другой коллективный игрок на Обзорной конференции – Движение неприсоединения – является слишком большим (более ста десяти участников), чтобы избежать аморфности. Предполагалось, что заметную роль здесь будет играть Индонезия. Однако этого не произошло. В результате главную скрипку в ДН в ходе конференции играл Иран – и, как правило, играл элегантно.

Еще один игрок – это государства Инициативы по нераспространению и разоружению (NPDI) – в основном те страны, кто находится под «ядерным зонтиком» США и, имея свои отличительные интересы, выступает в роли буфера между «пятеркой» (прежде всего Соединенными Штатами и Великобританией) и «неядерными активистами».

Теперь самое время представить тех, кто уже вышел на сцену под собирательным именем «неядерных активистов». Это – значимая и растущая группа стран, недовольных медленными темпами разоружения и отсутствием прогресса в выполнении решений по разоружению, принятых в 2000 и 2010 годах. Роль «застрельщиков» играют Австрия, Швейцария, Мексика, Куба и Южная Африка. Именно Австрия собрала под свои знамена 159 государств, которые приняли участие в конференции по гуманитарным последствиям ядерного оружия в Вене в прошлом году (Мексика созывала аналогичную конференцию ранее, а Южная Африка, возможно, примет следующую). Австрия также заручилась поддержкой 93 стран, чтобы вести дело к скорейшему юридическому запрещению ядерного оружия – так называемый «Австрийский призыв».

Это – серьезная сила, которую нельзя ни игнорировать, ни окарикатуривать. Австро-швейцарские усилия привели к серьезному переформатированию баланса сил в ходе обзорного процесса. Россия и Франция остались двумя ядерными государствами, которые по-прежнему глубоко скептичны в отношении Гуманитарной инициативы. Действительно, инициируя обсуждение вопросов этического, гуманитарного порядка (самих по себе вполне существенных), Австрия, Мексика и ряд других государств будут стремиться подвести базу под такой же юридический запрет владения ядерным оружием, который наложен международными конвенциями на два другие вида ОМУ – химическое и биологическое. Причем сегодня непонятно, будет ли это делаться в формате обзорного процесса ДНЯО или за его пределами.

Наконец, последняя группа стран – ближневосточная. Тут точно так же, как и на самом Ближнем Востоке, царит взаимная подозрительность, впрочем, тщательно маскируемая, когда речь заходит о конференции по зоне, свободной от ОМУ на Ближнем Востоке, и об Израиле. По этой группе вопросов арабы солидарны. Как правило, их позицию оглашает Египет, к которому присоединяются Алжир, Тунис, Сирия, в то время как страны Залива говорят то же, но «вполголоса», особенно раздраженные дипломатическим блеском Ирана. На этой конференции Каир вел себя максимально жестко – так, что вспоминалось заседание подготовительного комитета в 2013 г., когда египетская делегация громогласно хлопнула дверью. К тому же в этом году выяснилось, что заметно упала эффективность американского воздействия на Египет.

После завершения пленарной недели началась неделя кулуарная. Работали три главных комитета – по разоружению, нераспространению и атомной энергии. Атомная энергии – это, пожалуй, единственная зона ДНЯО, где противоречия не перерастают в антагонизмы и комитету удалось выйти на консенсусный текст. Нетрудно догадаться, что работа двух других комитетов шла трудно, и там на консенсус рассчитывать не приходилось. Параллельно основная работа шла в кулуарах. Там наметились две разнонаправленные тенденции.

Первая – «расплеваться». Она была заметна и среди некоторых участников ядерной пятерки, и среди игроков в стане «ядерных активистов», и у отдельных ближневосточных государств, прежде всего Египта. Каждый руководствовался своими мотивами, чтобы сторониться поисков компромисса. То, что, скажем, для Франции казалось неприемлемыми уступками в вопросах разоружения, для Австрии или Мексики выглядело как меры явно недостаточные.

Вторая тенденция – «разрулить и вырулить». Вырулить на компромисс. В какой-то момент стало казаться, что у большинства приехавших в Нью-Йорк настрой был именно такой. Без иллюзий и завышенных ожиданий. Не пытаясь прыгнуть выше головы или «выше» Плана действий 2010 года. Понимая, что общая обстановка сейчас не благоприятствует большим шагам и крупным успехам, сторонники подхода «разрулить и вырулить» настроились двигаться вперед небольшими, зато осязаемыми шагами, чтобы вернуться в свои столицы с консенсусно принятым заключительным документом. К такому гибкому подходу склонялись, например, Испания, Бразилия, Иран, Австралия, Швеция, в какой-то момент и Швейцария.

Россия также настраивалась на результат, а не на провал. Именно с таким намерением она предложила в заключительный документ проект текста по Ближнему Востоку, где, в частности, предполагалось, что генеральный секретарь ООН созовет конференцию по зоне, свободной от ОМУ, не позднее 1 марта 2016 года.

Но у этой группы стран – пусть их и было большинство – не оказалось лидера-медиатора.

Кульминация и развязка

В роли лидера вынужденно выступила председатель конференции опытный алжирский дипломат Таус Ферухи. В последние дни заседания она призвала участников «настроиться на компромисс» и в узком составе занялась подготовкой заключительного документа – зная, что разные предложения в нем не понравятся французам, американцам, покажутся слабыми австрийцам… Но она была нацелена на сбалансированный исход.

Мы увидели подготовленный текст в полночь с 21 на 22 мая. И когда я прочитал все 24 страницы, вынужден был признать, что Ферухи и ее небольшой команде удалось почти невозможное. Конечно, ничего революционного там не содержалось – всего-навсего итоговый документ очередной обзорной конференции. Но как минимум в двух ключевых элементах проект шел достаточно далеко.

Прежде всего 19 пунктов параграфа по дальнейшим шагам в области ядерного разоружения, как мне представляется, должны были устроить неядерные государства с их требованиями «дальнейшего прогресса». Начинался параграф с признания «глубоких озабоченностей катастрофическими последствиями, к которым может привести применение ядерного оружия». Далее шел призыв к России и Соединенным Штатам «как можно скорее» начать переговоры по более значительным сокращениям ядерного оружия. Всем ядерным государствам предписывалось ужесточить отчетность по ядерному оружию – правда, «без ущерба для собственной национальной безопасности».

Содержалось требование к восьми государствам, еще не ратифицировавшим ДВЗЯИ и таким образом держащим его в своих заложниках, ратифицировать его «неотложно и не дожидаясь других». Нельзя было не обратить внимание и на последний, девятнадцатый, пункт, рекомендующий Генассамблее ООН сформировать рабочую группу для выработки эффективных мер по полной реализации статьи шестой…

Первой моей реакций было: это победа «ядерных активистов» и капитуляция «пятерки», раздробленной междоусобицами. Однако при более вдумчивом прочтении проявились очертания разумного, взвешенного компромисса, и стало понятнее, почему глава российской делегации позднее назвал проект «очень полезным усилием со стороны г-жи Ферухи, который мог быть принят, который следовало принять».

В основу ближневосточного раздела легли российские предложения – родившиеся, конечно, не сами по себе, а в результате «марафонских» консультаций с государствами региона – прежде всего с Египтом, но не только с ним. Так, Израиль присутствовал на конференции и незримо (потому что иногда казалось, будто американцы или канадцы озвучивают не свою, а израильскую позицию), и вполне зримо – как наблюдатель. Его флажок то и дело мелькал в кулуарах. Сохраняя традицию последних лет, российские коллеги постоянно встречались с израильскими, обсуждая возможные развязки и степень их приемлемости. Конечно, велся диалог и с США, и с Великобританией – причем до самой последней недели он казался вполне конструктивным, так что иногда в кулуарах слышалось: «Опять русские с американцами по Ближнему Востоку по одним нотам поют».

Но выяснилось, что все-таки не по одним. Соединенные Штаты (а с ними Великобритания и Канада) никак не могли согласиться со следующим: чтобы гарантировать созыв конференции по зоне, свободной от ОМУ, невозможно бесконечно упираться в несогласие Израиля. Предлагалось при активном участии генсека ООН, США, Великобритании и России подготовить повестку дня, чтобы через 45 дней после этого генсек и созвал конференцию – пригласив все государства региона, включая, конечно, Израиль. Но неявка Израиля не смогла бы «заветировать» созыв конференции. Не было предусмотрено такого права вето и у соучредителей. Это снимало риск бесконечного ожидания и повышало давление на израильтян.

До пяти часов вечера последнего дня конференции шли интенсивные консультации по проекту предложенного документа. Как вскоре стало ясно, разоруженческая проблематика оказалась взаимоприемлемой.

Сбой – ну просто déjà vu на ДНЯО – произошел на ближневосточном направлении. Вероятно, в эти часы все участники конференции оставались заложниками межведомственного согласования не так далеко от Нью-Йорка – в Вашингтоне, где, возможно, принимали звонки и от своей делегации в Нью-Йорке (Госдеп в таких вопросах не властен), и от своих коллег из Иерусалима.

Последние перевесили. В переполненном зале Генеральной ассамблеи ООН Соединенные Штаты объявили, что предложенный проект в части, касающейся Ближнего Востока, противоречит их национальной политике (читай: не дает права вето), и принять его они не смогут. Одновременно они обвинили в несговорчивости Египет. Шум разочарования пронесся по залу. Только в этот момент стало понятно, что тех, кто хотел «разрулить и вырулить», было не просто большинство, а весомое большинство. Но оно в этот день проиграло.

«Провал с нахождением путей выхода по Ближнему Востоку ставит вопрос о том, как это одна страна вне ДНЯО так повлияла на результат нашей работы», – сокрушалась с трибуны, чуть не плача, представитель Южной Африки. Но было поздно. Единственную попытку спасти ситуацию предпринял Иран, запросив прервать конференцию для срочных консультаций, хотя дело шло к ночи. Прервали. Чуда не произошло.

Конференция 2015 г. могла пройти по сценарию 2000 г., когда неблагоприятный международный фон не помешал общему стремлению выйти на совместный документ. А могла – по сценарию 2005 г., когда «воля к победе» отсутствовала напрочь. По моей оценке (ряд моих западных коллег по «нераспространенческому цеху» уже высказали с ней несогласие, считая, что я был необоснованно оптимистичен), в 2015 г. имелось достаточно предпосылок для сценария 2000 года. Однако победил сценарий 2005 года.

А ДНЯО – проиграл.

Что это значит

Сразу оговорюсь: на этой обзорной конференции судьба Договора не была на кону. Он действует бессрочно, а обзорный процесс всегда, начиная с вступления Договора в силу в 1970 г., шел неровно. Бывают пятилетки удачные, а бывают и неудачные. К тому же принят или не принят заключительный документ – не главный критерий успеха конференции, а просто его осязаемая часть. По справедливому замечанию ведущего эксперта в области нераспространения профессора Уильяма Поттера, «куда важнее дух, преобладавший в ходе конференции: чего там больше – духа конфронтации или духа сотрудничества?». К слову, самая успешная конференция ДНЯО состоялась в 1995 г., когда он был бессрочно продлен; но заключительный обзорный документ тогда принять не удалось.

Еще оговорюсь: урок неудачной конференции 2005 г. показывает, что такие провалы стимулируют углубленную работу над ошибками, помогают мобилизовать усилия, чтобы следующая конференция была лучше.

Итак, две оговорки сделаны. А теперь скажу, что даже при их учете 22 мая 2015 г. режим ядерного нераспространения потерпел очень серьезное поражение. В лучшем случае он отброшен на десятилетие назад. В условиях, когда на Европейском континенте повышается напряженность и снова вспоминают о ядерном факторе, говорят о размещении новых ядерных вооружений, рискуют потерять договор РСМД, – ДНЯО должен стоять незыблемо, без каких-либо оговорок.

Применительно к европейской безопасности приходит время задуматься о том, как укрепить режим нераспространения на континенте – в частности, через формирование зон, свободных от ядерного оружия, через другие меры, направленные на неразмещение ядерного оружия за пределами национальных территорий ядерных государств. В качестве первоочередной меры на повестке дня стоит вопрос о снижении риска инцидентов, вовлекающих ядерное оружие, – тех случайных рисков, последствия которых могут быть необратимы.

Продолжает оставаться остроактуальным – и нерешенным – вопрос о взаимосвязи наступательных и оборонительных стратегических вооружений, а также о соотношении ядерного оружия и новых типов стратегических вооружений в неядерном оснащении. К сожалению, несмотря на актуальность, эта проблематика пока не встречает интереса у большинства европейцев. Они словно переняли русскую пословицу: «Пока гром не грянет…».

В то же время Гуманитарная инициатива и следующий за ней Австрийский призыв будут набирать обороты. По моему мнению, эти дискуссии уводят нас от ключевых вопросов разоружения. Понимаю, что есть идеи вообще превратить это движение в площадку, альтернативную ДНЯО, и начинать «выращивать» на ней конвенцию о запрещении ядерного оружия. Будет ли это подспорьем ДНЯО? Отнюдь.

Но стоит ли бояться «неядерных активистов»? Конечно, нет. Надо вести с ними диалог. Ведь нельзя забывать, что в Венской конференции участвовали все государства СНГ и ОДКБ (кроме России и Таджикистана), все государства БРИКС – опять же, кроме России. Может быть, стоит поучиться у Китая, который от дискуссии не уклоняется, но направляет делегации низкого уровня.

В период предстоящего пятилетнего обзорного цикла, вероятно, проявятся те линии напряженности, которые сегодня еще только пунктиром просматриваются в Северо-Восточной Азии. Как будет в дальнейшем реагировать на растущий северокорейский ядерный арсенал пока что совершенно неядерная, но модернизирующая свои вооруженные силы Япония? Появится ли линия ядерной напряженности в отношениях между находящейся под американским ядерным зонтиком Японией и официально ядерным, готовым в любой момент преумножить число своих боеголовок Китаем?

И все же наиболее драматичным видится развитие событий на Ближнем Востоке. Израиль сегодня может торжествовать. В тактическом плане Соединенные Штаты его интересы защитили. Но как ответит Египет? Где «точка кипения», после которой ближневосточные государства сделают вывод, что решение ДНЯО от 1995 г. не реализовано, и выполнять его никто не хочет, а значит, придется брать инициативу в свои руки?

После провала конференции стали один за другим раздаваться голоса, обвиняющие в ее провале Египет. Даже если согласиться с тем, что египетская делегация вела себя максимально жестко, трудно отделаться от мысли, что египтяне и так слишком терпеливы: ждут с 1995 г. – а ничего не происходит, и иногда такое впечатление, что никому и дела нет, что решение по Ближнему Востоку игнорируется.

Нет сомнений: для международного режима ядерного нераспространения в мае с.г. наступил новый этап. Ситуация ухудшилась. И исправлять ее будет все труднее и затратнее. А общее международное похолодание делает ситуацию вокруг ДНЯО предельно хрупкой: неаккуратно заденешь одну фигурку, – и многие другие тоже посыпятся, разобьются вдребезги.

Россия. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542746 Владимир Орлов

Игра про правила

Может ли кибербезопасность объединять

Олег Демидов – консультант ПИР-Центра.

Е.В. Черненко – кандидат исторических наук, руководитель международного отдела газеты «Коммерсантъ».

Резюме Еще не так давно лишь Россия продвигала тему норм ответственного поведения в киберпространстве. Сейчас вопрос о том, что необходимы правил поведения вокруг глобальной инфраструктуры интернета активно обсуждается уже всеми.

Принятие государствами норм ответственного поведения в киберпространстве отвечает национальным интересам России. При этом не все предлагаемые Москвой правила приемлемы для западных стран. Но есть как минимум три нормы, которые укрепили бы безопасность России и не вызвали раздражения у ее нынешних политических оппонентов.

Еще не так давно лишь Россия продвигала тему принятия норм ответственного поведения в киберпространстве. Власти Российской Федерации, озабоченные ростом числа акторов и угроз в киберпространстве, предлагали договориться об общеприемлемых правилах поведения хотя бы на уровне государств. Отстаивая свою позицию, Москва сравнивала сферу использования информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) с дорожным движением: без четких правил столкновения – в том числе и межгосударственные – неизбежны.

При этом Россия, исходя из своих национальных интересов, пыталась огородить свои ресурсы не только от киберугроз в узком понимании этого термина (диверсий в отношении программного обеспечения и «железа», компьютерного шпионажа и т.д.), но и поставить заслон на пути использования ИКТ в политических целях (манипулирование общественным мнением других стран, дестабилизация режимов и т.д.).

Западные же страны до недавнего времени ни о каких правилах поведения и слышать не хотели. В российских инициативах они видели лишь попытку установления большего контроля над интернетом со стороны государств и желание ограничить киберпотенциал других стран (прежде всего США). Неудивительно поэтому, что когда Россия вместе с рядом государств ШОС (Китаем, Таджикистаном и Узбекистаном) в сентябре 2011 г. представила на сессии Генассамблеи ООН проект «Правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности (МИБ)», их даже обсуждать не стали. Схожая участь постигла предложенный двумя неделями позже проект конвенции ООН «Об обеспечении международной информационной безопасности», разработанный Совбезом и МИД России. Помимо запрета использования сети для вмешательства в дела других стран и свержения неугодных режимов Москва предлагала запретить милитаризацию этого ресурса, но при этом наделить правительства широкой свободой действий внутри национальных сегментов интернета. На Западе эта позиция понимания не нашла.

Из разряда маргинальных – в мейнстрим

Однако с тех пор ситуация несколько изменилась. Растущая технологическая открытость государств (обусловленная быстрым развитием ИКТ и их проникновением во все новые сферы жизни) сопровождалась их большей зависимостью от этих технологий, а значит и уязвимостью. Да, предсказанного некоторыми экспертами «Кибер-Пёрл-Харбора», слава Богу, еще не случилось, но были мощные атаки на крупные американские банки, многочисленные случаи промышленного кибершпионажа и взлома государственных ресурсов, была, наконец, нашумевшая диверсия в отношении компании Sony Pictures. Не говоря уж о разоблачениях экс-агента ЦРУ и АНБ Эдварда Сноудена, из которых, в частности, следовало, что глобальная слежка в интернете, осуществляемая спецслужбами США, была лишь начальной стадией американской военной киберстратегии: следующей фазой является разработка и внедрение вредоносных программ, позволяющих вывести из строя объекты критически важной инфраструктуры противника, включая банковскую систему, электро- и водоснабжение, заводы и аэропорты.

На фоне всех этих факторов дискуссия о правилах поведения государств в киберпространстве перешла из разряда маргинальных в разряд мейнстрима. Свои варианты сводов таких норм представили уже многие европейские страны, авторитетные аналитические центры и даже интернет-гигант Microsoft.

Изменения произошли и в ООН: в июне 2015 г. в докладе по итогам заседания Группы правительственных экспертов (ГПЭ) ООН по международной информационной безопасности было признано, что к сфере использования ИКТ применимо международное право, однако в случае необходимости оно может быть развито, в том числе за счет принятия новых норм, включая правила и принципы ответственного поведения государств в информационном пространстве. В ГПЭ входят представители 20 стран, включая Россию. Принятый консенсусом доклад направлен генсеку ООН для представления на предстоящей 70-й сессии Генассамблеи организации.

Москва не забросила свои прежние инициативы. В январе 2015 г. в ООН уже от имени всех государств ШОС внесен обновленный вариант «Правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности». Впрочем, хотя к самой идее принятия подобных правил в мире теперь относятся куда более благосклонно, говорить о том, что у этого документа хорошие перспективы, тоже не приходится.

Ряд пунктов, предложенных Россией и ее партнерами по ШОС, вполне могут быть приемлемы и для западных стран: например, правило, согласно которому государства должны «развивать меры укрепления доверия в целях повышения предсказуемости и снижения вероятности недопонимания, а также риска возникновения конфликта». Предлагаемые меры включают, среди прочего, добровольный обмен информацией о национальных стратегиях и организационных структурах, направленных на обеспечение информационной безопасности страны, публикацию «белых книг» и обмен наилучшими практиками в тех случаях, «когда это практически возможно и целесообразно». Схожие меры доверия в конце 2013 г. приняты в ОБСЕ – и есть основания полагать, что такую практику можно было бы сделать глобальной.

Не вызовет отторжения у западных стран и предложение ШОС обязать государства «оказывать содействие развивающимся странам в “наращивании потенциала” в сфере информационной безопасности и по преодолению “цифрового разрыва”».

Однако некоторые из норм – имеющие для России принципиальное значение с точки зрения национальных интересов – наверняка вновь столкнутся с противодействием США и их европейских партнеров. Речь идет, в частности, о запрете «использовать ИКТ и информационные и коммуникационные сети для вмешательства во внутренние дела других государств и в целях подрыва их политической, экономической и социальной стабильности». Западные страны ранее уже отвергали подобные нормы, видя в них попытку авторитарных режимов защитить себя от влияния извне.

Не поддержат на Западе и предложение ШОС обязать страны «прикладывать усилия к обеспечению безопасности на всех этапах поставок продукции и предоставления услуг в сфере ИКТ, предотвращать использование другими государствами своей доминирующей позиции в сфере информационных технологий для подрыва права государств на независимый контроль над продуктами и услугами ИКТ или для создания угроз их политической, экономической и социальной безопасности». Соединенным Штатам, обладающим той самой «доминирующей» позицией в ИКТ, подобные самоограничения совершенно не нужны.

То же самое относится к пункту «Правил», в котором сказано, что «все государства должны играть одинаковую роль в международном управлении интернетом». Сейчас основные функции по управлению интернетом возложены на некоммерческую организацию ICANN (Корпорацию интернета по присвоению имен и номеров), действующую на основе соглашения с Министерством торговли США. Требуя изменить эту модель в целях «интернационализации» управления интернетом, Россия настаивает на передаче контроля над критическими бизнес-процессами и работой ключевых элементов инфраструктуры сети международному сообществу, под которым обычно понимается площадка межправительственной организации, чаще всего – Международного союза электросвязи (специализированного агентства ООН). Однако в обозримой перспективе эта цель выглядит недостижимой, прежде всего потому, что предлагаемая институциональная архитектура не отвечает принципу управления интернетом с участием всех заинтересованных сторон так, как его понимают на Западе, во многих других регионах мира и в самом техническом сообществе.

По банкам не бить

Впрочем, ситуация небезнадежна. Есть нормы, которые полностью отвечают национальным интересам России и при этом не должны вызвать раздражения у ее западных контрагентов. Так, одной из наиболее примечательных идей, обсуждаемых в настоящее время членами ГПЭ ООН, является выработка политической нормы о ненападении на информационную инфраструктуру объектов банковского сектора. Возможность выработки такой нормы рассматривается не через принятие юридически обязывающего международного документа, а путем достижения государствами неформальной взаимной договоренности о недопустимости компьютерных атак и иного рода вредоносных воздействий на сети и информационные системы банковских организаций.

Следует отметить, что автором идеи такой нормы в рамках ГПЭ стала опять же Россия. Впервые об инициативе о ненападении на ИТ-системы банковского сектора говорилось в резонансной статье, опубликованной в ноябре 2014 г. в журнале «Международная жизнь» спецпредставителем президента РФ по вопросам международного сотрудничества в сфере информационной безопасности Андреем Крутских и советником директора Института проблем информационной безопасности МГУ Анатолием Стрельцовым. Авторы предложили использовать «тактику малых шагов» – например, в качестве первоначальной меры защитить банковскую инфраструктуру и заключить своего рода «договор о ненападении» в отношении банков.

Это предложение интересно уже тем, что отражает определенное развитие российского подхода к обеспечению МИБ. Ранее среди представителей российских госструктур доминировал взгляд, согласно которому необходим всеобщий договор по МИБ, позволяющий не «дробить» повестку дня, не ограничивать ее лишь техническими вопросами защиты сетей и информационных систем приемлемыми для западных партнеров способами и не исключать из нее первостепенные для России вопросы контента, в том числе в контексте влияния трансграничных потоков информации на социально-политическую обстановку в суверенных государствах. Невозможность сдвинуть диалог о глобальном договоре по киберпространству с мертвой точки, вероятно, способствовала тому, что за прошедшие годы российская позиция по этому вопросу стала более гибкой, а «тактика малых шагов» более не рассматривается как уступка западному подходу.

Кроме того, этот подход уже доказал свою пользу и уместность и ранее – в 2013 г. России и США удалось после долгих споров, в том числе по терминологии, согласовать и подписать серию двусторонних соглашений, нацеленных на укрепление доверия в сфере использования ИКТ. Эти договоренности с акцентом на сугубо технические аспекты сотрудничества, никак не затрагивающие контент (обмен информацией между национальными CERT, организация каналов мгновенной связи по вопросам киберинцидентов и каналов обмена данными об инцидентах между национальными Центрами уменьшения ядерной опасности) представляли собой пример тактики малых шагов. И эта тактика успешно работала вплоть до эскалации конфликта вокруг Украины.

Впрочем, некоторые западные эксперты уже успели раскритиковать идею неформального соглашения о ненападении на ИТ-системы банков за ее «нереалистичность». Так, профессор Европейского университета во Франкфурте Вольф фон Хайнегг в статье, опубликованной в серии аналитических материалов Таллиннского центра CCD COE в мае 2015 г. в качестве ответа на статью Крутских и Стрельцова, приводит три аргумента против соглашения о ненападении на объекты критической инфраструктуры из киберпространства: прежде всего тот факт, что большинство государств уже составили список целей из числа объектов потенциального противника и, если такие цели являются легитимными с точки зрения базовых принципов права войны, то ничто не мешает им атаковать эти объекты в случае необходимости – например, в ходе вооруженного конфликта.

Этот аргумент несет в себе серьезный логический изъян, так как описывает возможности и правовые границы поведения государств лишь применительно к состоянию войны. Этот подход может быть (хотя опять же небезоговорочно) актуален для таких классов объектов, как АЭС, военные командные пункты и их ИТ-инфраструктура, случаи кибератак на которые с предположительным участием государств и акторов-посредников – редкость в мирное время. Однако инфраструктура банков – одна из ключевых целей кибератак в мирное время. При этом растет число инцидентов, когда источником проблемы предположительно являются сложные постоянные угрозы (Advanced persistent threats), которые располагают ресурсами, доступными лишь крупным организациям либо государственным органам.

Одним из примеров является серия DDoS-атак с эксплуатацией инфраструктуры взломанных облачных дата-центров Amazon и Google, от которой с сентября 2012 г. по март 2013 г. пострадал ряд крупнейших американских банков, включая Bank of America, Citigroup, Wells Fargo, U. S. Bancorp, Capital One, HSBC. Принимая во внимание масштаб и уровень координации атак, а также необычайно сложный способ организации потоков DDoS-трафика, ряд американских экспертов и СМИ напрямую обвинили Иран, чья ядерная программа на тот момент находилась в центре международного дипломатического кризиса. Следует, однако, подчеркнуть, что технических и тем более юридически значимых доказательств вины Ирана американцы не предъявили, как и бывает в абсолютном большинстве подобных случаев.

Жертвой другой серии атак с предположительным участием государственных посредников стал JPMorgan Chase & Co. наряду с еще рядом крупных американских финансовых организаций, включая Citigroup, HSBC Holdings, ETrade и Regions Financial Corporation. Атаки, которые осуществлялись в течение 2014 г., необычны тем, что преследовали целью не хищение средств со счетов, а кражу персональных данных как физических лиц, так и корпоративных клиентов. Ответственность за них приписывалась профессиональной команде хакеров, связанных с государственным заказчиком – в данном случае с Россией.

Точно установить причастность государств и акторов-посредников к нападениям на банки невозможно, но нельзя отрицать, что спектр технических возможностей для таких действий непрерывно расширяется, в то время как нерешенная проблема атрибуции лишь увеличивает их вероятность. Отсюда вывод – проблема предотвращения кибератак на инфраструктуру банков никак не сводима к условиям военного времени.

Вольф фон Хайнегг также доказывает, что формализованное соглашение между государствами по ненападению на объекты критической инфраструктуры не заработает, а значит, и не является достижимым в отсутствие комплексного режима его верификации. Его создание также называется нереальным в силу невозможности отличить вредоносный инструментарий в киберпространстве от безвредного программно-аппаратного обеспечения.

Эти утверждения также вызывают ряд вопросов. Во-первых, в случае с банками речь не обязательно идет о формализованном соглашении. Кроме того, режим верификации в отношении ненападения на банки вполне достижим с технической точки зрения. По сути, он может быть приближен к техническому инструментарию для обмена информацией о киберинцидентах из российско-американских соглашений, упомянутых выше, с большим упором на обмен данными между специализированными CERT/CIRT. К слову, такие структуры уже есть не только в США, где существуют собственные Центры реагирования на компьютерные инциденты крупных банков (например, CIRT Bank of America), и специализированные отраслевые структуры (Financial Services Information Sharing and Analysis Center, FS-ISAC), но и во многих других странах.

Проблема в другом. Во-первых, в отсутствии достаточного доверия для того, чтобы ключевые кибердержавы согласились добровольно следовать этой политической норме. Раскрытие данных об инцидентах остается щепетильным вопросом прежде всего для самих банков, особенно если атаки были успешны – высок риск репутационных потерь. Эта проблема накладывается на порожденный политическими факторами дефицит доверия между государствами. Согласится ли ЦБ РФ делиться с американскими коллегами данными о механизме успешной атаки на свою внутреннюю сеть или корпоративную сеть Сбербанка в сегодняшней внешнеполитической ситуации? Захотят ли американцы раскрывать сведения об инцидентах китайцам, которых подозревают в авторстве чуть ли не большинства сложных постоянных угроз американским госучреждениям и частным корпорациям?

Вторая проблема, ограничивающая перспективы гипотетического соглашения, – различные подходы к регулированию банковского сектора на национальном уровне, и в том числе ограничения на разглашение информации, относящейся к безопасности банковских и иных финансовых организаций. Эффективный обмен данными об инцидентах в банковских сетях может потребовать от некоторых стран изменений в национальном законодательстве, что существенно усложнит процесс. Обмен же по принципу «каждый дает тот объем и срез информации, который может дать» чреват тем, что участники соглашения окажутся в ситуации неравной выгоды от участия в механизме обмена данными, что поставит под вопрос его соблюдение. Так что скептицизм в отношении политической нормы о ненападении на ИКТ-инфраструктуру банковского сектора имеет корни, но не совсем те, о которых говорят западные эксперты.

Атомным объектам – мир!

Впрочем, «малые шаги» на пути к выработке правил поведения государств в киберпространстве не ограничены лишь соглашениями, затрагивающими банковский сектор. Уже некоторое время параллельно обсуждается идея активизации международного сотрудничества в обеспечении кибербезопасности объектов мирной атомной индустрии. Дискуссия о востребованности новых международных, в том числе международно-правовых инструментов для борьбы с киберугрозами ядерным объектам, конечно же, получила начальный импульс после обнаружения в 2010 г. вируса Stuxnet и продолжает набирать обороты.

Пока, однако, большая часть инициатив исходит от экспертного сообщества и не получает однозначной официальной поддержки, хотя правительства также интересуются этими вопросами и зачастую способствуют развитию дискуссии. Последней на данный момент вехой в этой дискуссии стала прошедшая 1–4 июня 2015 г. Международная конференция по компьютерной безопасности в ядерном мире, организованная МАГАТЭ. Содержание большей части докладов и обсуждений показывает значительный зазор между развитием мысли в рамках экспертного трека и видением проблем кибербезопасности атомной отрасли государствами и межправительственными организациями. Правительства куда осторожнее экспертов оценивают перспективы тесного международного сотрудничества и выработки новых механизмов в этой нише.

Причины на поверхности: атомная отрасль особо чувствительна для национальной безопасности, что ограничивает возможности обмена информацией об инцидентах на атомных объектах, а также организации трансграничного содействия в их расследовании. Концепция многостороннего обмена опытом также ограниченно применима к атомной инфраструктуре, так как здесь не столь высока стандартизация оборудования и технических процессов, а глобальный рынок поделен между относительно небольшим числом поставщиков, как правило, имеющих довольно отчетливую «страновую принадлежность».

Наконец, стандартный инструментарий мер доверия, сформированный в рамках соглашений России и США и на площадке ОБСЕ, не в полной мере применим к атомной отрасли, где преобладают иные модели и сценарии угроз, чем, например, DDoS-атаки на инфраструктуру банков. Производственные сети атомных объектов физически изолированы, что ведет к преобладанию растянутых во времени скрытых целевых атак, эксплуатирующих человеческий фактор для распространения из бизнес-сети в производственный сегмент; либо же инцидентов, связанных с программно-аппаратными закладками в поставляемом на объекты оборудовании. Вследствие этого, например, мониторинг трафика 24/7, являющийся важнейшей частью модели взаимодействия CERT, когда речь идет об угрозах, распространяющихся через интернет, далеко не всегда актуален в этой сфере.

Представляется, что большее внимание должно уделяться повышению компетенций и уровня подготовки персонала в части информационной безопасности, а также сертификации и тестированию на уязвимости программно-аппаратного обеспечения, используемого на атомных объектах. Наконец, на повестке дня стоят такие специфические вопросы, как разработка и принятие стандартов криптографической защиты данных, передаваемых по внутренним сетям, в том числе от/к АСУ ТП атомных объектов. При этом Россия как носитель и разработчик передовых практик в части физической ядерной безопасности, а также один из «законодателей мод» в сфере МИБ, вполне могла бы инициировать международное сотрудничество в обеспечении кибербезопасности мирных атомных объектов.

Малыми шагами к большим свершениям

Чтобы понять, какой объект договоренностей может быть оптимален для международного сообщества, включая Россию, для достижения первичной договоренности о нормах поведения в киберпространстве, опишем идеальные характеристики такого объекта. Следуя логике «тактики малых шагов», основной целью следует считать не только практическую полезность предлагаемого механизма, но и саму возможность консенсуса группы кибердержав, «нулевого шага», на основе которого потом можно будет расширять сферу действия договоренностей. На наш взгляд, возможность консенсуса приближает соответствие нескольким критериям:

Максимально конкретизированный и однозначно понимаемый объект договоренностей. Подписание двусторонних соглашений между РФ и США, застопорившееся как минимум на год из-за разночтений в одном термине, – отличная иллюстрация того, как концептуальные и терминологические различия затрудняют достижение договоренности. Идеальным объектом в данном случае выступает некая ИКТ-инфраструктура, эксплуатируемая каждым из государств–участников переговоров, при этом желательно одинаковая либо максимально единообразная во всех государствах.

Максимально «технический», неполитизированный объект. Контент онлайн-коммуникаций либо регулирование пропаганды в интернете в мирное и военное время не могут стать предметом для прорывной «пилотной» договоренности о поведении в киберпространстве, так как неизбежно тянут за собой вопросы прав человека, свободы информации, информационного суверенитета и прочие политизированные проблемы, по которым широкий международный консенсус пока в принципе недостижим. Чем больше объект переговоров сведен к «голой» технологии – тем больше шансов договориться.

На начальном этапе – максимально узкая сфера договоренностей. Как показывает опыт, для универсальных по охвату инициатив в сфере регулирования киберпространства работает принцип «логроллинга наоборот»: даже если документ содержит важные и конструктивные предложения по отдельным вопросам (как и было с предложенными Россией документами), попытка охватить сразу чрезмерно широкий ряд проблем ведет к тому, что большинство участников переговоров обнаружат в тексте тот или иной неприемлемый для себя пункт и в итоге заблокируют весь набор инициатив.

Критический характер объекта. У государств не будет достаточных стимулов создавать правовой прецедент, соглашаясь добровольно следовать норме ответственного поведения в киберпространстве, если объект (а с ним и предмет) такой нормы малозначим для их экономики и национальной безопасности. В идеале договариваться следует об обеспечении безопасности неких технических активов, от которых критически зависимы все участники переговорного процесса.

Равные стимулы для участников договоренности и избегание подхода zero-win. Участники процесса по выработке нормы поведения в киберпространстве должны в равной степени выступать бенефициарами ее соблюдения, иметь объективную мотивацию к тому, чтобы договоренность исполнялась. Кроме того, консенсус вряд ли возможен в тех случаях, когда предмет соглашения ущемляет первоочередные интересы каких-либо договаривающихся сторон в пользу остальных участников процесса.

Речь может идти как об официальных, так и о скрытых интересах. Так, вряд ли можно в ближайшие годы рассчитывать на то, что США примут нормы о запрете трансграничного неавторизованного сбора данных или запрете превентивных киберопераций за пределами национальных границ. Также трудно ожидать от КНР согласия на договоренность о недопустимости хищения объектов интеллектуальной собственности из зарубежных компьютерных сетей и систем. Недекларируемые интересы должны учитываться, даже если они не вполне легитимны и не отвечают духу международного права.

Возможность верификации без чрезмерных издержек. Эффективная верификация и мониторинг исполнения достигнутых договоренностей действительно важны для их реализации и последующего развития. Вместе с тем верификация выполнения норм поведения в киберпространстве не должна создавать для государств, в том числе менее развитых технологически, чрезмерных финансовых, технических и административно-правовых издержек.

Пакт об электронном ненападении

Какие объекты или отрасли инфраструктуры – помимо банков и АЭС – в максимальной степени приближены к этим критериям? Возможный ответ – норма о ненападении на глобальную инфраструктуру самого интернета, а именно – так называемую систему Уникальных идентификаторов интернета (УИИ). Речь идет о глобальном иерархизированном инфраструктурном комплексе, который составляет архитектурную основу сети и делает возможной межсетевые коммуникации и доставку пакетов TCP/IP адресатам в глобальном масштабе.

Система УИИ включает в себя несколько ключевых компонентов:

глобальная иерархизированная система доменных имен (DNS);

система распределения ресурсов нумерации интернета, которая включает в себя:

глобальную систему распределения IP-адресов

и систему распределения и присвоения номеров Автономных систем (ASN);

система регистров номеров портов и параметров протоколов интернета.

Система уникальных идентификаторов является единственной по-настоящему глобальной инфраструктурой интернета, и при этом иерархизированной, то есть неделимой национальными границами и любыми другими территориальными сегментами. Еще одна уникальная особенность системы УИИ состоит в том, что поддержание ее безопасности, стабильности и отказоустойчивости на сегодняшний день является в первую очередь функцией не государств, а структур глобального технического сообщества. Однако все без исключения государства и территории являются равными и безусловными бенефициарами стабильной, безопасной и отказоустойчивой работы этой системы. Более того, практически все члены международного сообщества за исключением, может быть, КНДР критически зависимы от надлежащего и бесперебойного функционирования глобальной инфраструктуры сети.

До сих пор система УИИ или ее отдельные критические элементы, такие как система корневых серверов DNS, ни разу не выходила из строя в результате целенаправленных недружественных действий, но это не значит, что это невозможно. Договоренность о ненападении на верхний, глобальный уровень этой инфраструктуры между государствами могла бы стать конструктивным шагом, подчеркивающим значимость обеспечения стабильности, безопасности и отказоустойчивости УИИ. Такая договоренность не затронет ничьи скрытые интересы – система глобальна, атаковать ее верхний уровень так, чтобы пострадало лишь одно государство, практически невозможно, поэтому ни Иран, ни Россия, ни США, ни Китай, ни какое-либо иное правительство реально не заинтересовано сохранять свободу недружественных действий в отношении глобальной инфраструктуры интернета.

Для России и некоторых других государств договоренности о взаимных гарантиях невмешательства в работу УИИ могут иметь дополнительный смысл с точки зрения отстаивания национальных интересов. Как уже говорилось выше, одна из главных озабоченностей Москвы в вопросах управления интернетом – чрезмерная концентрация контроля над критическими бизнес-процессами и работой глобальной инфраструктуры сети в руках организаций, находящихся в юрисдикции Соединенных Штатов, а также непосредственно в руках американского правительства. В июле прошлого года влияние этого фактора на безопасность России анализировалось в ходе учений, проведенных Минсвязи с участием ФСБ, ФСО, Минобороны, МВД, точки обмена трафиком MSK-IX, а также Координационного центра национальных доменов .RU/.РФ. Итоги учений подводились на специальном заседании Совбеза РФ.

В ходе учений, по имеющейся информации, среди прочих моделей угроз отрабатывался сценарий нарушения функционирования российского сегмента интернета в результате «внешних недружественных воздействий». Помощник президента Игорь Щеголев заявил, что учения продемонстрировали «недостаточную устойчивость Рунета», а также отметил, что рычаги управления глобальной инфраструктурой сети, включая DNS и систему распределения ресурсов нумерации, до сих пор находятся в руках США.

В этих условиях соглашение о невмешательстве в функционирование системы УИИ может оказаться полезным для повышения уровня доверия между Россией и Соединенными Штатами и в определенной степени служить компромиссом по вопросу о том, как должна выглядеть архитектура управления глобальной инфраструктурой сети. Москве, по сути, нужны гарантии того, что американское правительство не будет использовать имеющийся в его распоряжении административный и правовой инструментарий для давления на технические организации, обеспечивающие работу системы УИИ, с целью ущемить российские интересы. Политическая норма о невмешательстве в работу УИИ могла бы выполнить роль необходимых Москве гарантий. Под невмешательством можно понимать не только запрет на такие недружественные действия, как атаки, активация закладок и прочие способы нарушения работы инфраструктуры – в данном случае эта часть очевидна и не вызывает проблем. Не меньшую добавленную ценность, по крайней мере для России, имело бы расширение понятия невмешательства как раз в смысле включения в него запрета на административно-правовые способы вмешательства в деятельность структур технического сообщества, отвечающих за функционирование DNS и системы ресурсов нумерации.

Вопрос о необходимости создания правил поведения в киберпространстве именно вокруг глобальной инфраструктуры интернета уже активно обсуждается в экспертном и техническом сообществе. Ничто не мешает России включить их в свой спектр инициатив и подходов к выстраиванию режима ответственного поведения государств в информационном пространстве. Наряду с защитой банков и объектов атомной отрасли от кибератак одобрение такой инициативы полностью соответствовало бы российским национальным интересам и стало бы шагом вперед в международном сотрудничестве в сфере кибербезопасности.

Россия. США. Весь мир > СМИ, ИТ. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542745

Евроазиатский выход из европейского кризиса

Расширить пространство для поиска решений

Сергей Караганов — политолог, почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала "Россия в глобальной политике". Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.

Резюме Европа нужна России уже не только и не столько как источник модернизации, сколько как культурный якорь. Россия же необходима Европе как прививка реализма в условиях, когда Старый Свет уходит в мир собственных иллюзий.

Уже приходилось писать, что, выйдя из холодной войны, Европа проиграла послевоенный мир. Континент стоит перед угрозой стратегической деградации – либо карикатурный повтор военно-политического раскола на противостоящие блоки, либо период беспокойной неопределенности. Все еще возможна и эскалация военно-политического конфликта вокруг Украины.

Европа погружается в свой внутренний кризис в то время, как на глобальной арене заканчивается ее пятисотлетнее доминирование. После завершения двухблокового периода и короткого «момента однополярности» мир вступил в эпоху многих центров. Но и это, вероятнее всего, промежуточная модель. Нарастает тенденция к повышению роли национальных государств и возвращению в новых условиях старой геополитики. Фактически началась «деглобализация» или совсем иная глобализация. ВТО в тупике, мир распадается на политико-экономические блоки, между которыми обостряется борьба – уже не столько посредством определения условий торговли, а через нетарифные ограничения, навязывание технических, юридических и иных стандартов. Наконец, в ход идет «экономическое оружие массового уничтожения» – санкции. Характерно, что лидером «деглобализации» выступает именно Запад, который чувствует, что проигрывает по прежним, им же предлагавшимся правилам.

США отступают в полуизоляцию, оставляя за собой – сознательно или неосознанно – зоны нестабильности и кризисов. Полоса трений создается по восточному периметру Китая. На десятилетия разрушен арабский Восток, американская роль заметна и в провоцировании кризиса вокруг Украины.

Именно метастазы нестабильности с Ближнего Востока и вновь обнажившийся военно-политический раскол Европы являются важнейшими вызовами для безопасности европейского субконтинента, включая Россию. Они накладываются на системный кризис Евросоюза и на замедление развития нашей страны. Обе части Европы пребывают в поиске новой духовной и геополитической идентичности. Пока этот процесс быстрее идет в России. От почти исключительно европейской культурной и внешнеэкономической ориентации страна сдвигается к евроазиатской.

В ХХI веке формируются новые геополитические макроблоки. Один – вокруг США с их оставшимися глобальными возможностями и планами создания Транстихоокеанского партнерства (ТПП) и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП).

Второй – Большая Евразия вокруг сотрудничества КНР, России, Индии, Казахстана, Ирана и ряда других государств при вероятном лидерстве, но не гегемонии Китая. Процесс получил мощный импульс, когда в мае 2015 г. Россия и КНР договорились о сопряжении Евразийского экономического союза и китайского проекта Экономического пояса Шелкового пути.

Европа при таком развитии событий окажется экономически и политически ослабленной и полуразорванной, со снижающимся уровнем безопасности. Идея единого экономического, человеческого пространства от Лиссабона до Владивостока пока не реализовалась. Но она окончательно не снята с повестки дня, по крайней мере для нашей страны, которой была бы выгодна роль проводника между «большим» евразийским и «малым» европейским проектами.

Европейская безопасность. Сценарии

Проблема европейской безопасности теряет центральность для мира, но появляется вероятность возвращения Европы в эпоху, когда субконтинент был источником нестабильности и даже войн. Быстрого решения пока не видно. А ведь были перспективные идеи о превращении ОБСЕ в союз безопасности, об учреждении Совета Безопасности Европы, о вступлении России в НАТО с автоматическим превращением последней в общеевропейский альянс (позитивного ответа Россия не получила), о подписании нового Договора о европейской безопасности (проект был «замотан» т.н. процессом Корфу в ОБСЕ), о движении к Союзу Европы – единому пространству в экономической, человеческой, энергетической сферах (ответа опять не было).

Почему ничего не сработало? Запад решил (отрицая это на словах) расширить свою зону влияния и контроля, де-факто оттесняя Россию, ограничивая ее рынки, отбирая «буферы безопасности», завоеванные в прошлые века, часто пытаясь навязать уже пост-европейские ценности. Это второе, облегченное, издание версальской политики не могло не порождать в России, где главной ценностью, выстраданной столетиями, является обеспечение суверенитета и безопасности, острого чувства уязвимости и отторжения. Когда дело дошло до втягивания Украины в западную зону влияния и контроля, случилось то, о чем два десятилетия предупреждали многие, в том числе автор этих строк – вспыхнул вооруженный конфликт. Имевший, естественно, и внутренние украинские корни, но по сути общеевропейский.

Свою долю ответственности несет и Россия. Она содействовала созданию этой ситуации и своей слабостью, и иллюзиями о возможности плавной интеграции с Западом при непонимании вектора его, а главное – собственного развития, и замедлением экономического роста в последние годы, его низким качеством. Видимо, нельзя было дважды фактически соглашаться на экспансию Североатлантического альянса – в 1997 г., когда был подписан Основополагающий акт Россия–НАТО, и в начале 2000-х гг., когда возражения звучали крайне вяло. Наконец, категорически не следовало прикрывать глаза на чудовищную агрессию против Югославии. Надеялись, что пронесет. Не пронесло.

Конечно, падение коммунизма, распространение капиталистической экономики сделало жизнь большинства европейцев, в том числе россиян, более комфортной. Вряд ли мы вернемся к очередям за едой и железному занавесу. Но более безопасной, как теперь ясно, жизнь не стала.

Дискуссия о том, как строить новую систему безопасности, вертится пока вокруг вопроса об урегулировании украинского кризиса. Купировать его надо. Но прочное решение невозможно без устранения главной причины, его породившей.

Подавляющая часть российской элиты потеряла всякое доверие к западной политике и, похоже, намерена научить партнеров уважать свои интересы с помощью силы. На Западе недоверие тоже зашкаливает, антироссийская риторика достигла уровня конца 1940-х и 1950-х гг., когда СССР угрожал коренным интересам западных элит – сохранению капитализма и демократии.

Россия пока не предлагает своего сценария системного выхода из кризиса, помня, что когда она предлагала, ее все равно не слушали. В западной дискуссии явно или неявно предлагаются несколько вариантов действий, частью они накладываются друг на друга.

Первый. Экономическое изматывание России, чтобы добиться смены режима – либо с помощью провоцирования недовольства элит, подталкивания их к дворцовому перевороту, либо понижением уровня жизни населения с целью вызвать массовое недовольство и революцию «снизу». Этот вариант почти открыто провозглашался на ранних этапах острой фазы конфликта. После того как санкции, нагнетание враждебной риторики сработали в обратном направлении, заставив элиту и общество сплотиться вокруг Кремля, маргинализировав прозападные элиты и настроения, от этой линии несколько отступили. Хотя она читается и за конкретными действиями, и за нагнетанием антироссийских настроений внутри Запада, и за попытками экспортировать их на не-Запад. И даже за немецким «стратегическим терпением».

Второй. Втягивание России в полномасштабный военный конфликт на Украине не по российскому выбору и сценарию. Этот подход особенно заметен в США. Но он вызывает почти повсеместное неприятие в Европе, где понимают, чем чреваты неуправляемая эскалация конфликта и его распространение за пределы Украины. Соединенные Штаты убедились в провале такой политики и пока начали дрейфовать ближе к европейской.

Третий. Пока на словах остановлен сценарий втягивания Украины в НАТО, чуть было не осуществленный в 2007–2008 гг. и готовившийся вновь. Сегодня он почти однозначно означал бы сползание ко второму сценарию. Он может быть претворен в жизнь, видимо, только в случае (маловероятном) осуществления сценария номер один.

Четвертый. Воссоздание к востоку от прежних границ раскола системы структурной конфронтации a la холодная война. К этому ведет размещение дополнительных подразделений США в приграничных России государствах, систем ПРО в Европе. Весьма вероятны ответные действия Москвы, в том числе и обсуждаемый выход из Договора о ракетах меньшей и средней дальности. Складывается впечатление (возможно, обманчивое), что такой вариант приемлем и для части российской элиты, и для населения, в которых оставшаяся от прежних веков и особенно холодной войны привычка не доверять и противостоять Западу усугубилась из-за провала отношений в последнее двадцатилетие. А российское ядерное оружие в Европе вкупе с доктриной его раннего применения избавляет от необходимости излишне опасаться нападения. При этом сохраняется возможность играть на противоречиях и создавать трудности противостоящей стороне, не втягиваясь в массированную гонку вооружений, истощившую СССР.

Этот сценарий кажется вероятным. И потому, что к нему ведут США, отступающие из Европы и стремящиеся оставить ее нестабильной и разделенной. К нему подталкивает и тупик развития, к которому пришли европейцы и на Западе, и на Востоке континента.

Пятый. Наконец, обсуждается и теоретическая вероятность деградации нынешнего кризиса евробезопасности и ситуации на Украине к большой войне. Об этом предупреждают уже не только профессиональные алармисты, но и вполне умеренные эксперты. Наиболее очевидный путь к такому сценарию – случайный инцидент, который в ситуации тотального взаимного недоверия ведет к эскалации, или просто провокация внешних сил. Не хочу описывать варианты соскальзывания к катастрофе. Обстановка и нервы и так напряжены. Ограничусь замечанием, что такой сценарий казался все более возможным на протяжении прошедшего года, когда напряженность сознательно нагнеталась.

Сейчас (июнь 2015 г.) Запад, увидев опасности и то, что Россия не уступает, стал потихоньку отыгрывать назад. Но полностью списывать со счетов возможность катастрофы нельзя.

Варианты выхода

Из-за кризиса вокруг Украины активизировались поиски путей восстановления прежней системы европейской безопасности, преимущественно через некоторое обновление или даже реформирование (пока непонятно какое) ОБСЕ. Такие идеи распространены среди малых, нейтральных, внеблоковых стран Европы, но завоевывают популярность и среди «грандов». Немцы отходят от прежней сверхжесткой линии и ищут пути выхода, в частности и при помощи ОБСЕ, председательствовать в которой Германия будет в следующем году. Настороженно, если не открыто враждебно, к попыткам модернизировать ОБСЕ относятся в Вашингтоне. Там традиционно опасаются конкуренции главному инструменту американского доминирования в Европе – НАТО.

Я скептически оцениваю деятельность ОБСЕ, полагаю, что двадцать лет она приносила больше вреда, чем пользы, в первую очередь помогая создавать ложное впечатление, что с европейской безопасностью «все в порядке». Глядя на динамику развития системы евробезопасности и роли в ней ОБСЕ, ожидал, что сорокалетие Хельсинкского акта, отмечаемое в этом году, окончится не банкетом, но тризной. Но помогло несчастье. Давно назревавший нарыв предсказуемо прорвался гражданской войной на Украине, острой конфронтацией между Россией и Западом. И тут ОБСЕ с ее способностью быстро организовать сотни наблюдателей, мешающих эскалации конфликта, сдерживающих стороны от совсем уж вопиющих нарушений прав человека, содействующих выполнению минских договоренностей (достигнутых вне рамок организации), оказалась полезной. Ее специальная мониторинговая миссия, несмотря на все нарекания, выполняет полезную работу. Отмиравшая структура получила инъекцию для продления жизни.

Пока дискуссия о реформировании ОБСЕ находится в самом начале. Обсуждается увеличение финансирования, создание постоянно действующего кризисного центра, возобновление в различных формах процесса ограничения вооружений и вооруженных сил в Европе, мер доверия и прозрачности в военно-политической области. Выдвигается даже идея о необходимости «проверки готовности» России к конструктивному сотрудничеству через согласие на возобновление этого процесса. Непонятно, правда, почему Россия, зная о неудовлетворительных результатах в прошлом, захочет возобновления. Исключением могут стать меры укрепления доверия и повышения прозрачности в военной сфере, чтобы уменьшить риск эскалации инцидентов в прямое военное столкновение.

Модернизация ОБСЕ кризиса европейской безопасности не разрешит. В лучшем случае обновленная структура будет с уменьшающейся эффективностью обслуживать новую холодную войну, пока снова где-нибудь не рванет. В худшем – превратится в еще один форум нагнетания конфронтации. Сказанное не означает, что организацию не нужно совершенствовать, делать более эффективной. Но она не решит проблему европейской безопасности, если в ее основу не ляжет новый договор коллективной безопасности, что и предлагала Россия. Сейчас такой вариант кажется совсем малореализуемым.

Разумеется, теоретически есть возможность еще более далеко идущего варианта, который на протяжении многих лет предлагала Москва: создание общеевропейского человеческого и экономического пространства – Союза Европы, в котором Украина стала бы территорией совместного развития. Напомню о его возможных параметрах.

Установление действенной системы коллективной безопасности и сотрудничества для всей Большой Европы.

Постановка цели формирования пространства равной безопасности, единого человеческого (безвизовый режим), экономического и энергетического пространств от Лиссабона до Владивостока.

Договоры «О Союзе Европы», «О коллективной безопасности» подписывают отдельные страны и организации – ЕАЭС, ЕС, ОДКБ, НАТО. Те, кто не подписывает и не ратифицирует – вне нового сообщества. Решается проблема стран «серой» зоны (Украина, Молдавия, Грузия, Турция и т.д.).

Одно из ключевых положений Договора о безопасности или Договора о создании Союза Европы (Большой Европы) – расширение членства существующих военно-политических союзов возможно только с согласия всех участников нового договора (по сути вето, но без отказа от идеи открытости союзов). То есть подтверждается принцип ненанесения ущерба безопасности членам.

В потенциальный Договор по безопасности входят и договоренности о мерах транспарентности и укрепления доверия. Один из возможных элементов «пакета» – общее признание «непризнанных».

Такой вариант был бы выгоден и с точки зрения обеспечения стабильного развития всей международной системы, и Европы как экономико-цивилизационного пространства. Пока, увы, он совсем маловероятен. Кризис вокруг Украины продолжится. Страна, скорее всего, продолжит скользить вниз, порождая проблемы и противоречия.

Новый формат?

Кризис вывел на поверхность давно вызревавшие тенденции, которые сделали систему европейской безопасности в ее старом виде анахронизмом. А запредельное недоверие с обеих сторон делает восстановление status quo ante даже в улучшенном варианте и вовсе нереалистичным. Россия считает себя морально правой и стремится воспитать у партнеров уважение к своим интересам и к международному праву, которое они, клянясь в верности ему, в последние два десятилетия грубо нарушали, совершая агрессии против Югославии, Ирака, Ливии, содействуя организации «цветных революций», в том числе госпереворота в Киеве. Западные же партнеры хотят заставить Россию и стоящий за ней не-Запад продолжать играть по их правилам.

Сближению на старых основах или тем более созданию Союза Европы будут мешать и глубинные общественные обстоятельства. Многие в советской элите считали строй нежизнеспособным, если не порочным, и хотели движения к демократии и рынку, в том числе и через Хельсинкский процесс. В элите российской и тем более в населении ничтожно мала доля людей, считающих политику страны морально ущербной. Есть сомневающиеся – выдержим ли, есть те, кто опасается издержек и ищет поле для компромиссов. Но большинство понимают, что отступать опаснее, чем наступать. Сомнут.

Двадцать пять лет назад казалось, что мы быстро пойдем к единому типу общества. Этого не случилось. В том числе из-за политики Запада, благодаря которой русские западники, и так меньшинство, проиграли и почти исчезли. Как я уже писал, ценностные системы России и ведущих европейских стран развивались перпендикулярно. Российские – к старым европейским образцам – суверенитет превыше всего, к запретному ранее христианству, патриотизму. В другой части Европы – к пост-европейским представлениям.

Но главная причина невозможности возвращения на старые рельсы – кардинальные изменения мира. Европейское и евроатлантическое пространство, четверть века назад казавшееся обреченным на доминирование по всем параметрам, больше не является априорным лидером.

Центром мировой экономики и политики становится новая Азия. А превалирующей социально-политической системой будущего кажется не пребывающая почти повсеместно в кризисе либеральная демократия западноевропейского или американского образца, а нелиберальная лидерская демократия, типичная для поднимающихся государств не-Запада.

Россия, которая запоздала с экономическим поворотом на восток, качественно убыстряет его вследствие кризиса отношений с Западом. Поворот становится не только экономическим, но и политическим, и даже, возможно, социальным и цивилизационным. Ведь Азия, традиционно воспринимавшаяся в российском сознании как синоним отсталости, нищеты и бесправия, превращается в символ успеха.

Европа же из-за многоуровневого кризиса, замедления развития теряет былой магнетизм. К тому же облик Запада померк по мере знакомства с ним, в том числе и из-за отступления от своих же принципов – откровенные агрессии, тайные тюрьмы ЦРУ, массовое прослушивание населения и даже союзников.

Большинство россиян между тем достигли того, что они называли «жить как в Европе», – личной свободы, заполненных полок магазинов, чистых туалетов, машин чуть ли не у большинства семей. А верховенства закона, реальной демократии это большинство пока и не требует.

Для российского самосознания, находящегося в процессе переформатирования после тяжелой коммунистической аберрации (отказа от многих традиционных ценностей, этических и культурных норм), разочарование в Европе опасно. Отечественная идентичность по-прежнему преимущественно европейская, корни ее уходят в общее культурно-религиозное наследие Европы вне зависимости от того, как к этому наследию сегодня относятся европейские политические элиты.

Созидание новой системы внешнеполитического позиционирования России, в том числе в области безопасности, должно учитывать это обстоятельство. Европа нужна России уже не только и не столько как источник передовых технологий, социальных практик, капитала, сколько как культурный якорь. Рискну предположить, что при всей традиционной взаимной подозрительности Россия тоже необходима Европе как прививка реализма в условиях, когда Старый Свет все дальше уходит в мир собственных иллюзий о том, каким должно быть будущее.

Невозможность войти в ту же воду в области безопасности определяется и другими элементами изменившегося мирового ландшафта. Главные угрозы (помимо раскола Европы) носят внешний характер. Это на десятилетия хаотичный радикализирующийся Ближний Восток. И теряющие заинтересованность в европейской стабильности Соединенные Штаты.

Мощнейшей тенденцией является частичная деглобализация, создание экономико-политических блоков. Один из них будет формироваться вокруг США. Они хотят привязать старых союзников через ТТП и ТТИП. Если первое может быть выгодно не только Соединенным Штатам, но и их партнерам, то последнее однозначно невыгодно европейцам, и они могут пойти на него только из опасений остаться совсем в одиночестве, неспособными к эффективной борьбе и конкуренции в новом мире.

Другой блок будет формироваться, видимо, в Латинской Америке, вышедшей из-под американской гегемонии.

Сообщество Большой Евразии?

Третий блок возникает на наших глазах. Его можно назвать Сообществом Большой Евразии, в центре которого – расширение сотрудничества и взаимодействия России и Китая, Казахстана, других партнеров по ШОС, потенциально – Индии, Ирана, Южной Кореи, Пакистана. А через шаг – Израиля, Турции. При лидирующей, но не доминирующей роли Китая. Страны АСЕАН – Юго-Восточной Азии – будут растягиваться между американским и евроазиатским проектами. Япония пока продолжит тяготеть к американскому полюсу.

Евроазиатское сообщество развивается вокруг ядра, решение о создании которого принято во время визита китайского лидера Си Цзиньпина в Москву в мае 2015 года. Манифест – Совместное заявление о сотрудничестве по сопряжению строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути – китайского плана экономико-логистического развития западных регионов Китая и стран к западу от Китая в направлении Европы. Эти два проекта многие хотели сделать конкурирующими. Получается наоборот.

Сообщество Большой Евразии может организационно функционировать через укрепление полусонной пока Шанхайской организации сотрудничества, наполнение реальными проектами Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, Банка развития ШОС, формирование собственных платежных систем и резервных валют, убыстренное развитие логистическо-транспортной сети.

Интересам и России, и Китая, и других евразийских стран отвечает открытость общего проекта к Европе с ее финансовым, технологическим, культурным, рекреационным потенциалом. Да и к остальному миру. Проект не должен быть конфронтационным. В области безопасности странам Большой Евразии угрожает напряженность по восточной периферии Китая, конфликты по линиям Китай–Индия, Индия–Пакистан. Впрочем, первый, похоже, начинает преодолеваться. Но, повторю, главный вызов (и он общий для всей Евразии, включая Европу) – дестабилизированная на десятилетия дуга территорий и государств от Афганистана до Севера и Северо-Востока Африки. Едиными для всего евразийского континента становятся проблемы миграции, климата, наркотрафика, неравенства.

В этом новом мире насущным представляется формирование уже не региональной, как европейская, а континентальной системы безопасности. Первоначально, возможно, посредством создания Форума евроазиатского сотрудничества, развития и безопасности с постепенным учреждением функциональных институтов по направлениям взаимодействия. Форум, естественно, должен быть открыт для европейских государств, особенно стремящихся закрепиться на новых экономических и политических рынках.

Новое сообщество должно будет формироваться на своих принципах, не обязательно повторяющих Хельсинкские. Наиболее очевидные:

содействие росту благосостояния, экономическому развитию, логистическим связям;

безусловное уважение суверенитета и права стран и народов без внешнего вмешательства определять внутриполитическое развитие. Вмешательство только по решению (расширенного) СБ ООН;

безусловное уважение территориальной целостности, разрешение споров мирным путем;

взаимодействие по отражению внутренних и внешних угроз безопасности, особенно религиозного экстремизма, терроризма, дестабилизирующих действий внешних сил;

открытость к сотрудничеству с другими странами и регионами на основе равноправия и уважения международного права;

сотрудничество по культурному взаимообогащению, предотвращению информационных войн, угроз кибербезопасности.

Когда дело дойдет до создания формального Сообщества Большой Евразии с Форумом евразийского сотрудничества, развития и безопасности, ныне тупиковая проблема евробезопасности будет помещена в иной контекст – более адекватный будущему миру и, возможно, в перспективе легче решаемый. Если нельзя решить проблему в заданных рамках, надо выйти за их пределы.

Гораздо более содержательна и взаимовыгодна в этом контексте идея создания единых экономических и человеческих пространств России и Европы. Раньше ее предпочитали не замечать. Но теперь европейцы, оказавшись в тупике со своей прошлой политикой, возвращаются к ней в форме предложений о диалоге ЕС–ЕАЭС. Он вряд ли окажется продуктивен в ситуации, когда ЕАЭС будет все активнее интегрироваться с китайским Экономическим поясом Шелкового пути. Логичнее сразу привлекать к диалогу открытый к расширению сотрудничества с Европой Китай, другие евразийские государства с перспективой создания единой экономической зоны от Лиссабона до Шанхая или Сингапура.

В этой конфигурации ОБСЕ может сыграть важную, но промежуточную роль при урегулировании имеющихся конфликтов, делиться своим опытом – негативным и позитивным.

Многие европейские страны останутся в НАТО. А расширение рамок сотрудничества создает для ЕС новые возможности и рынки, которые, собственно, и предлагала Россия, выдвигая концепцию единых с ЕС пространств, Союза Европы. Он может получиться в ином и более привлекательном и перспективном евразийском варианте. Евразийский проект, думаю, состоится и без прямого участия той части Европы, что входит в Евросоюз. Но лучше бы с ней.

2015 год богат на юбилеи. Двухсотлетие Венского конгресса, создавшего европейскую систему, обеспечивавшую на столетие относительный мир в тогдашнем центре мира – в Европе, и беспрецедентно мощное развитие всего европейского субконтинента. 70 лет тому назад созданы ООН, МВФ. 40 лет Хельсинкскому Заключительному акту.

Старая система на глазах угасает, в том числе и в результате украинского конфликта. Хотя его и пытаются использовать для реанимации прежних институтов и подходов. Не стоит отбрасывать все ее элементы. Лучше растить в ее недрах новую структуру – в том числе и через ускоренное создание Сообщества Большой Евразии. И через начало широкого диалога о будущем, скажем, в рамках Форума евразийского сотрудничества, развития и безопасности.

И Венский конгресс, и Бреттон-Вудс с Сан-Франциско, где была создана ООН, случились после войн. Очень хотелось бы, чтобы новая система формировалась бы не после большой войны, которая к тому же может уничтожить будущее, а вместо нее.

В предлагаемой и предполагаемой концепции мирового развития неочевидна роль США. Но это – вопрос к американской элите. Она должна решить, чего она хочет? Скрываться в полуизоляцию, оставляя позади руины, чтобы потом попытаться вернуться? Или цепляться за «однополярный» момент, возвращения которого, похоже, не хочет почти никто? Или стать ответственным строителем нового, более демократического, равноправного и справедливого мира?

Россия с ее глобально мыслящей элитой, опытом, высококлассной дипломатией, географическим положением может с выгодой и для себя, и для партнеров активно содействовать строительству такого мира.

Россия. Евросоюз. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 августа 2015 > № 1542744 Сергей Караганов