Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

«С КАЖДЫМ ДНЕМ МЕНЯЕТСЯ НАШЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПРОШЛОМ»

С профессором германистики Губертом Орловским беседует Лукаш Мусял

— Я помню, господин профессор, что на письменном столе в вашем кабинете, когда вы еще работали в познанском Институте германской филологии, стояла репродукция акварели Пауля Клее «Angelus novus». Почему?

— Меня не столько интересовала сама акварель, сколько ее истолкование, которое сделал несколько позднее Вальтер Беньямин. По сей день оно не оставляет меня равнодушным.

— Это истолкование повествует об ангеле, выглядящем так, «словно он готовится расстаться с чем-то, на что пристально смотрит. Глаза его широко раскрыты, рот округлен, а крылья расправлены. Так должен выглядеть ангел истории. Его лик обращен к прошлому. Там, где для нас — цепочка предстоящих событий, там он видит сплошную катастрофу, непрестанно громоздящую руины над руинами и сваливающую всё это к его ногам. Он бы и остался, чтобы поднять мертвых и слепить обломки. Но шквальный ветер, несущийся из рая, наполняет его крылья с такой силой, что он уже не может их сложить. Ветер неудержимо несет его в будущее, к которому он обращен спиной, в то время как гора обломков перед ним поднимается к небу. То, что мы называем прогрессом, и есть этот шквал» (пер. с нем. Сергея Ромашко). Что вас, человека, называющегося себя иногда в шутку «человеком прозаическим», интригует в этом поэтическом образе?

— Меня интригует прошлое, меняющееся по мере того, как мы отдаляемся от него. Или по-другому: картины прошлого, настоящего и будущего, представленные одновременно, но именно этой своей одновременностью вызывающие беспокойство. Мы видим, что оставляет после себя история, но не знаем, что ждет нас в будущем. Более того, с каждым наступающим днем меняется и тот образ прошлого, каким мы его видим. С того момента, как я прочитал этот текст, а может даже еще раньше, во времена моего детства, — и осознаю я это лишь теперь — я начал думать о литературе, художественной литературе как о скупом фрагменте большого мира смыслов, создававшихся некогда, в прошлом, людьми, обществами, человечеством. Я полностью разделяю мнение Беньямина: наш взгляд на прошлое меняется (Беньямин даже употребил в другом месте не слишком модное сегодня слово «диалектический» взгляд): оценивая прошлое, мы постоянно пересматриваем нашу точку зрения.

В определенном смысле Вальтер Беньямин не сказал ничего нового. Иными словами, он лишь выразил то, что ранее отметил Кант, — что не существует познания вне времени и пространства. Об этом говорит, впрочем, и название тридцатого тома «Познанской немецкой библиотеки», в редактировании которой я принимаю участие: «В пространстве мы читаем время» (автор труда — Карл Шлёгель). Не существует познания вне времени и пространства — таким образом, каждое новое познание совершается в новом культурном пространстве, в новом мире знаков и хотя бы уже по этой причине оно всегда будет отличаться от более ранних.

— Интересно, что Беньямин сводит прошлое к руинам — на них-то и взирает Ангел Истории. Что представляют собой эти руины? И что вы, исследователь прошлого, ищете в них?

— Что ищу? Не отвечу напрямик. Меня всегда большее всего волновал вопрос «почему?». Почему человек — человек как личность, но прежде всего как общественная личность, то есть такая, самосознание которой формируется, в частности, и какой-то более широкой группой, — поступает так, а не иначе? Я считаю, что литература — это чрезвычайно ценный инструмент познания группового самосознания, поэтому нашей главной задачей — нашей, то есть литературоведов и прочих гуманитариев, — стала попытка дать ответ на вопрос, почему те или иные социальные группы совершали в прошлом то, что совершали. В этот момент возникает, разумеется, множество дополнительных вопросов, без которых первый вопрос был бы общим, причем банальным. Итак, для примера: в какой мере мы можем считать себя хозяевами нашей индивидуальной и коллективной жизни, коль скоро в исторических процессах столь значительную роль играет случай (или, обращаясь к терминологии Ричарда Рорти, контингенция)? При этом, говоря об исторических процессах, я имею в виду не столько политическую или экономическую историю, сколько то, что создаёт ментальные матрицы в виде религиозных и интеллектуальных убеждений, в виде матриц самосознания и т.п.

Если исходить из моего личного опыта, то думаю, что, глядя на моё происхождение и социализацию, следовало бы говорить обо мне как о представителе своеобразного «меньшинства в меньшинстве». Правда, на первый взгляд могло бы показаться, что я отношусь к преобладающему большинству: я происхожу из семьи безусловно католической, с родословной, которую я проследил (во всяком случае в Вармии) от начала XVIII века. Таким образом, мое происхождение — этнически польское. Добавьте к этому вероисповедание, повлиявшее на весь мой облик, — в данном случае со всей определённостью католичество. Чего еще желать, чтобы заслужить звание представителя большинства? Однако если присмотреться повнимательнее, то окажется, что вармийское католичество было католичеством диаспоры, сравнительно немногочисленной, погруженной в море немецкой этнической стихии. Последняя же по сути была в основном евангелической, или если точнее — лютеранской. И в качестве таковой оказывала значительное влияние на форму вармийского католичества. Я иногда в шутливой форме привожу это к некоей упрощенной формуле: когда житель Мазовии или Галиции отправлялся паломником в Ченстохову, то возносил молитвы Деве Марии с просьбой отремонтировать ему испорченную крышу. А житель Вармии просто ставил стремянку и, не обращаясь к сверхъестественным силам, делал это сам. Итак: да, католичество, но несколько иного рода. Впрочем, и польскость иная, если рядом с нами, в нашей деревне, жили немцы — лютеране и католики. Так что наша жизнь была, уже хотя бы по этой причине, жизнью на пограничье, жизнью меньшинства среди других меньшинств.

Такая ситуация научила меня одному: не доверять обобщениям, не доверять слову. Разумеется, с одной стороны, я ценю его весомость (ведь именно отсюда взялся мой позднейший интерес к исторической семантике или долговременным стереотипам), однако с другой — я всегда чутко реагировал на фальшь, которая может в нем содержаться и часто опирается как раз на распространенные обобщающие суждения, на коллективные ментальные матрицы. Эту фальшь я ощущаю, вижу так четко именно потому, что сам происхожу из культурного пограничья, где почти каждый был «меньшинством в меньшинстве», то есть кем-то, кто всегда был немного аутсайдером, чей взгляд как на немецкие, так и на польские дела всегда был «чужим». Видите ли, «Познанская немецкая библиотека», в редактировании которой я участвую, была бы совершенно иной, если бы я был родом, например, из Чехии. Конечно, ее название, «Познанская немецкая библиотека, а не, скажем, «Польская немецкая библиотека, — это некий маркетинговый прием, некий реверанс городу, в котором я жил, учился в вузе, работал и работаю. Но ведь, задумывая ее, я исходил также из того, что существует некто еще, кто как «виртуальный житель Познани» трезвее и рациональней видит немцев и немецкие дела, без излишней эмоциональности.

— Иными словами, житель Вармии открыл для себя в жителе Познани братскую душу.

— Да, потому что невозможно скрыть, что всё это так или иначе находит отражение в моем личном сентиментальном чувстве, которое приобретает подчас чуть ли не анекдотическое свойство. Когда я обращаюсь к таким сюжетам, то вспоминаю, например, что в наших вармийских, чрезвычайно скромных, домашних библиотечках книжек было очень мало. Причина проста: у нас в Вармии не было своей интеллигенции. Слой интеллигенции составляли священники и монахини, но они не сумели создать вокруг себя такую интеллектуальную ауру, какая царила, например, в домах немецких пасторов. Поэтому и не происходило (вос)производства вармийского культурного капитала. Но весьма интересно, что среди тех немногочисленных книг, которыми мы располагали дома, многие были изданы именно в Познани, тамошним Издательством Св. Войцеха. Это были мои первые встречи с польскими книгами, еще в те времена, когда я учился в немецкой школе (1944).

— Вы рассказываете с такой широтой, с таким характерным «орлиным» блеском в глазах о переплетении корней своего вармийского самосознания, хотя наверное с подобным самосознанием, немного «размытым», немного «подозрительным», нелегко жилось после войны, когда многокультурность еще не была в моде?

— Такая ситуация несомненно вынуждала постоянно делать выбор, который другим, рожденным где-то в «этнически польской» Мазовии или где-нибудь под Радомом, наверняка делать не приходилось. Между тем мое самосознание формировалось как производное определенного выбора, который, безусловно, происходил с помощью культуры, понимаемой как мир смыслов и знаков. На этом я был помешан и, наверное, помешан по-прежнему: мир для меня существует главным образом через тексты. Правда, они представляют собой переход к реальному миру, но все же первичны они. Конечно, миры эти бывали разными, однако два из них были особенно важными: польский «мир текстов», как бы сказал Рышард Ныч, мир Вармии до 1945 г. и более поздний, и мир немецких текстов. Что касается этого второго, тут дело вновь приобретает признак почти анекдотический. В то время, сразу после войны, я был «мародером» (кстати, мародерство — это огромное явление, о котором стоило бы написать целый роман. Что такое было мародерство? Как оно меняло людей?), я похищал книги. Вокруг полно красноармейцев, которые бегали, кричали, ездили на санях и на машинах, пили, насиловали, а я, восьмилетний подросток, прокрадывался в немецкую лесную сторожку, где надеялся найти немецкие книги.

И в своих расчетах я не ошибся: книги там действительно были. Я также отправлялся по железной дороге в свою «родовую» деревню Большая Пурда, чтобы привезти оттуда толстенные подшивки «Газеты ольштынской» конца XIX века, которые нашел в библиотеке моего деда. Хотя бы вот так я постоянно делал выбор.

Но пойдем дальше: в гимназии у меня немецкий язык не преподавали. Вступительный письменный экзамен в вуз я, правда, сдал, но слабо, на тройку с минусом. Так у меня же на протяжении семи лет, с конца войны и до 1952 года, не было живого контакта с этим языком! И я ограничивался лишь пассивным чтением — энциклопедии Брокгауза или романов Карла Мая. Я читал также много книг, издававшихся во времена Третьего Рейха, которые я, надо понимать, стащил. Еще и сейчас в моем собрании есть изумительные образцы печати того времени. Вы сами понимаете, что немецкая культура не была для меня тогда культурой «высокой». Ибо мои первые с ней контакты происходили не в стерильной академической обстановке, а среди случайно найденных газет, брошюр, идеологических пропагандистских изданий, книг про индейцев, то есть благодаря этому богатейшему космосу раздобытых после войны «обрывков текстов», которые, я думаю, доставили бы большую радость и самому Беньямину.

— Я вот думаю, зачем всё это было нужно вам, в то время подростку, у которого за плечами было столько болезненных переживаний, связанных с войной? Откуда возник у вас интерес к языку, культуре, истории своих, как бы то ни было, мучителей? Откуда позднее — уже в связи с занятиями германистикой — произошло возвращение к тому, что неизбежно должно было быть связано с воспоминанием о боли и страданиях? С разными травмами, о которых вы пишете хотя бы в своей книге «Вармия издалека»?

— Когда я обо всем этом размышляю, то пытаюсь понять, когда, собственно, я начал осознавать все ужасы войны. На протяжении очень долгого времени мне казалось, что жестокость, страдание и смерть — это нечто очевидное. Что вот так просто это и должно быть. Что и дядя должен был погибнуть, и отец тоже. Впрочем, прежде чем это произошло, мой отец в течение нескольких недель возил в Ольштын советских офицеров, с которыми у него сложились хорошие отношения. Причем несмотря на то что до этого красноармейцы забрали у нас пару великолепных коней, закололи всех свиней, а зерно пустили на производство водки (к счастью, мать избежала насилия, хотя она была в то время еще молодой женщиной; в нее влюбился, платонически, русский повар, и он иногда подбрасывал нам кое-что из еды). Однако потом в окрестностях появились энкаведешники, которые забрали из нашей и из окрестных деревень около тридцати мужчин. Дядя умер от голода и истощения еще на этапе, а отец немного позже, в лагере под Харьковом. Для меня, в то время восьмилетнего мальчишки, это было в каком-то смысле обычным делом: когда приходит враг, то он убивает, насилует, грабит.

А кроме того... я вовсе не хотел изучать германистику. Я тогда думал, что выбрать: полонистику или право. Право — в связи с моим интересом к криминалистике и вообще в связи с интересовавшим меня вопросом «почему?». Почему человек, почему группа людей совершает то или это? Вынужденно? Обязательно ли это? Сколько в их действиях свободной воли, а сколько подчинения «впечатанным» в их сознание ментальным матрицам. Это интереснейший вопрос, на который, к сожалению, удивительно редко обращают внимание. А ведь чтобы выжить, человеку требуется не только тепло, еда, крыша над головой, но также смысл. Возможности у него, как мне кажется, тогда две: или «Sinnfindung» (нахождение смысла) или «Sinnsuche» (поиски смысла). Первое предполагает, что человек находит какой-то смысл, чаще всего в больших нарративах, например, религиозных. И такая ситуация очень удобна. Но что делать человеку, который не может найти никакого смысла в существующих мировоззренческих или идеологических текстах? Тогда, наверное, ему надо попытаться отыскать его самостоятельно, хотя бы так, как это предлагал делать Альбер Камю. Виктор Франкл, австрийский еврей и психиатр, который выжил в Аушвице, написал в какой-то работе, что к тем влечениям, которые перечислял и описывал Фрейд, следовало бы добавить еще одно, весьма важное, а именно влечение к смыслу. У его истоков — тем самым мы возвращаемся к исходной точке — стоит вопрос «почему?». Почему этот «черный ящик», который зовется моим ближним, поступает таким, а не иным образом? В случае с немцами, представителями определенной общественной группы во время Второй Мировой войны, это особенно загадочный вопрос, и при этом он имеет колоссальное значение. Собственно он и привел меня к проекту «Познанской немецкой библиотеки», к этому своеобразному «лексикону немецкости». Согласен, лексикону субъективному, но ведь в этой интеллектуальной «игре» принимает участие множество людей, соглашаясь с предлагаемыми в ней правилами игры.

Мои коллеги всегда невероятно радуются, когда под конец своей профессиональной работы получают от своих учеников и сотрудников так называемую «книгу на память». А между тем у меня самая замечательная книга на память, какую только можно себе представить: расписанная на тридцать объемистых томов — и наверняка их будет еще больше. А какие авторы принимают участие в этом мероприятии! Ведь не только те, кто дает свои тексты, я назову лишь некоторых: Вальтер Беньямин, Готфрид Бенн, Норберт Элиас, — но и польские исследователи, выдающиеся специалисты в своей области, которые принимают участие в работе над этой «Библиотекой» в качестве редакторов отдельных томов, авторов предисловий и даже переводчиков. Все они, каждый в отдельности и вместе взятые, составляют тот обширный космос, каким является «Познанская немецкая библиотека», кладезь открытой немецкости.

— Нельзя не заметить, что в нашей беседе, мы все время находимся словно бы в орбите размышлений Беньямина...

— Безусловно, это так и есть, хотя нечего скрывать — этот амбициозный замысел Беньямина никогда не дождется своей полноценной реализации, поскольку в конце концов всё, на что мы можем рассчитывать, — это фрагменты, обрывки целого, попытки, иногда более, иногда менее удачные. Наверняка было бы хорошо, если бы у нас в Польше появилось больше подобных проектов, пусть это будут «библиотеки» русская, украинская или французская. Особенно русская была бы для нас чрезвычайно важна, ибо она позволила бы нам — подобно тому, как «Познанская немецкая библиотека», — в какой-то степени дать новое определение нашей «польскости». Ведь как общество, как нация, мы идентифицируем себя не по сравнению с чехами, словаками или украинцами (к последним мы относимся просто, я бы сказал, утилитарно), а прежде всего по сравнению с немцами и с русскими. Наше отношение к ним можно было бы определить — что вполне правомерно отмечает в последнее время хотя бы философ Адам Хмелевский — как опасный микст из комплексов неполноценности и мании величия.

Весьма любопытно, что специалисты в области политической, то есть «событийной», истории — а таких у нас в Польше полным полно — как правило не замечают такого рода вопросов. Я называю их долговременными сенсациями. Примером этого — чтобы на какое-то мгновение покинуть поле наших локальных интересов — может послужить ситуация на Балканах. Инициированные там некогда разделы (во времена Марии-Терезии пограничные земли Габсбургской монархии заселили воинственными сербами, которые должны были противостоять туркам) в значительной степени функционируют по сей день, прочно войдя в существующие на этих землях ментальные матрицы. Но и в нашем обществе существуют, конечно же, определенные неменяющиеся принципы, постоянно действующие образцы поведения (которые не следует путать с национальным духом, ибо такового не существует), как например «код фольварка», «синдром фольварка».

Впрочем, в подобном духе высказывался Антоний Мончак, исследователь проблемы клиентелизма, который по-прежнему у нас распространен, являя собой один из важнейших образцов поведения, хотя бы в форме церковного клиентелизма. Разумеется, в случае с немцами мы тоже имеем дело с определенными принципами и ментальными матрицами. Но они приобрели форму, отличную от нашей, и осознанию этого должна послужить в частности, «Познанская немецкая библиотека». Она показывает, что в истории должны приниматься во внимание не только «событийность» и факты, но также и то, что происходит в головах людей. В частности, в одном из томов серии, получившем название «Sonderweg. Споры о “немецком особом пути”», ставилась задача наглядно осветить этот вопрос.

— На протяжении тринадцати лет существования ваш издательский проект прочно встал на ноги, недавно он дождался выхода уже тридцать первого тома. Вы хотели благодаря «Познанской немецкой библиотеке» «объяснить» полякам Германию?

— В таких вопросах я — лютеранин. Лютер сказал: «Даже если я знаю, что завтра мир разлетится на куски, я все равно посажу яблоню». Кто знает, может быть, этот проект и есть такая яблоня? С того времени, как он появился, я насчитал около сотни рецензий, но самое важное для нас даже не эти рецензии. Самое важное — ссылки и цитаты, а они в последнее время появляются всё чаще и чаще. Причем во всем этом важна не столько личная сатисфакция — важен тот факт, что в наш академический дискурс постепенно внедряется новый тип семантики, новый способ мышления. А это, естественно, находит отражение и в университетской педагогике. В библиографиях многих семинаров, которые проходят на исторических и политологических факультетах, уже появляются ссылки на публикации «Познанской немецкой библиотеки».

— Сегодня интерес в Польше к совместному польско-немецкому прошлому, к немецкой литературе, философии, социологии, искусству явно ослабевает. Вина ли в этом самой Германии, которая уже, возможно, не способна нас интеллектуально «соблазнять», или, может быть, прежняя парадигма взаимных отношений, которая давала столь великолепные плоды в дискуссиях 90 х годов, исчерпала себя?

— Формулировка «соседство обязывает» не утратила своего значения по сей день. Более того, по некоторым соображениям сегодня она гораздо важнее, нежели в 90-е годы. Линия политического водораздела была в то время в каком-то смысле более четкой: тут мы, там они. Между тем сегодняшняя ситуация выглядит значительно более неопределенной. По-прежнему некоторые политические партии пытаются поигрывать немецкой картой. Если один из высокопоставленных польских политиков говорит, что Северный газопровод означает повторение пакта Риббентропа—Молотова, то он использует формулировки, в которых немецкость (и российскость, кстати говоря, тоже) вновь оказываются синонимом зла. Иными словами, этот политик прибегает к инсинуации, давая понять, что Германия и Россия вместе способны лишь на козни, направленные, разумеется, против поляков. Однако он не задал вопроса, почему польская сторона вовремя не присоединилась к этому выгодному как с политической, так и с экономической точки зрения делу. У меня же нет претензий к Бисмарку по поводу того, что он, согласно собственным политическим интересам, проводил Kulturkampf, в ходе которого Польше здорово досталось. У меня есть претензии к нашим политикам, которые не в состоянии уследить за самыми простыми вещами. И которым недостает прагматизма. Конечно, я далек от мысли, что не следует бдительно следить за инициативами немецкого общества и государства. К сожалению, наш инструментарий, используемый в подходе к этому вопросу, — начиная с публицистических кругов и заканчивая министерскими — лишь служит подтверждением того, что задача более близкого ознакомления польского «мыслящего класса» с интеллектуальными и ментальными категориями широко понимаемой немецкой культуры остается, как мне кажется, и по сей день актуальной.

Что касается поставленного вами вопроса, то я скажу так: в познанском Западном институте я участвую в проекте, имеющем целью подвести итоги тех политических, общественных, культурных, экономических и пр. перемен, которые произошли в Германии за последние два десятилетия. Сфера, которой я занимаюсь, касается изменений в немецком культурном пейзаже. Таким образом, я систематически наблюдаю за всем, что в этом смысле происходит на другом берегу Одры. И отмечаю там огромное богатство предложений в области культуры.

Я наблюдаю за переменами в культурном пейзаже немецких городов начиная с 1989-1990 гг., чтобы привести какой-то впечатляющий пример, слежу за архитектурой, музеями и галереями — с точки зрения отношения их к прошлому. Ведь это один из интереснейших аспектов в области культурных перемен на европейском континенте за последние десятилетия! А мы в Польше не имеем об этом ни малейшего представления. Мы говорим: ну да, я был в Париже, Лондоне, Риме, Барселоне (разумеется, чтобы увидеть творения Гауди). А что, спрашиваю я, происходит в Германии? Боже мой, послушайте, да взять хотя бы Берлин, один только Берлин за последние два десятилетия был с культурной точки зрения перепахан буквально полностью! Музеи экзотических культур в Далеме, прекрасный Музейный остров, существующий еще со времен Фридриха Вильгельма и недавно отреставрированный, или новый музейный комплекс на Потсдамской площади, я уж не говорю о знаменитом Музее топографии террора или Памятнике жертвам Катастрофы. А сколько всего происходит сегодня в бывших столицах малых немецких княжеств! Дессау, Бауцен, Хемниц — и хоть бы одна собака у нас заинтересовалась великолепной современной архитектурой, которая там в последнее время создается. Иногда мне хочется привести письмо Гейне, отправленное в 1822 г. из Познани, куда он ездил навещать своих польских коллег, с которыми провел студенческие годы; писал он примерно вот что: поляки едут в Париж, чтобы научиться модным манерам и приобрести духи, не обращая внимания на Германию — этот сермяжный «Kartoffelland», через который они проезжают. Может быть, тогда это было оправдано, может быть, Франция действительно в то время могла предложить гораздо больше в сфере культуры и цивилизации, чем Германия. Но почему же сегодня повторяется всё та же ситуация, как будто ничего в истории не изменилось?

— Вы могли бы обозначить какие-то перспективы выхода из этого тупика? Или вы тоже склонны считать, что известная парадигма в наших взаимных отношениях окончательно исчерпала себя, что закончилась определенная очень важная эпоха?

— Проблема состоит в том, что у нас по-прежнему не так уж много исследователей — как тех, кто хорошо разбирается в истории польской культуры со всеми ее «болевыми точками», так и тех, кто способен должным образом понять специфику немецкой стороны. Несомненно, это затрудняет взаимопонимание. Но к этому добавляется еще одна проблема. Если поколению немецких «Flakhelfer-Generation», из которого вышли Гюнтер Грасс, Зигфрид Ленц, Криста Вольф и Ганс-Дитрих Геншер, еще было свойственно какое-никакое чувство вины за то, что случилось в прошлом, то более младшим поколениям — и это, как я хотел бы особо подчеркнуть, вполне понятно — такое чувство вовсе не присуще. Между тем польская сторона (в том числе молодежь) по-прежнему демонстрирует раздражающую меня позицию, в основе которой лежит постоянная претензия: мы страдали, поэтому вы нам должны всё время что-то давать. Разве я преувеличиваю? Может, и преувеличиваю. А может, и нет.

— Своеобразной эпитафией «тучным» 90-м годам стала недавно выпущенная вами антология «Моя Германия — мои немцы. Воскрешение памяти». В этой публикации, имеющей очень важное значение, собраны высказывания нескольких десятков польских исследователей, публицистов, писателей и переводчиков, основанные на их личном и автобиографическом опыте общения с немцами...

— ...связанные, что следует обязательно подчеркнуть, с переоценкой собственной личности, с воскресшими воспоминаниями. Категория воскрешения памяти, которую я на протяжении многих лет упрямо стараюсь «протащить» в дискурс гуманитарных наук, в данном контексте является ключевой, хотя не я был ее автором (о «воскрешении памяти» первым сказал, насколько я знаю, Норвид). О чем здесь идет речь? Постараюсь объяснить: у гуманитария — историка, историка искусства, социолога, неважно — всегда есть какая-то собственная биография, очень личная. Спустя годы он возвращается к ней, еще раз ее переосмысливает, совершая своеобразную переоценку собственной личности с точки зрения времени, которое у него осталось за плечами, с точки зрения собственного жизненного пути, с точки зрения собственного интеллектуального уровня и т.п. Не столько заново выстраивая собственную биографию, сколько вскрывая одно за другим наслоения из забытого, которые скопились в его сознании за всю истекшую жизнь.

Как возникла идея антологии «Моя Германия — мои немцы»? В свое время я был удивлен и даже изумлен тем смыслом, который был заложен в интервью Рейнхардта Коселлека, данном накануне его неожиданной смерти. Во всех более ранних публикациях этого прекрасного ученого не получала никакого отражения его личная жизнь. И вот мы вдруг узнали, что Коселлек, родом из Горлиц и выходец из патриотической, но не нацистской семьи, принимал участие в войне как солдат Вермахта. Как-то уже в конце войны он был схвачен красноармейцами, которые привезли его в Аушвиц с целью преподать ему, так сказать, «наглядный урок». Мы можем легко догадаться, что он там увидел. Я не уверен, что ему не пришлось собственными руками — а до этого дело тоже доходило — переносить трупы, которые лежали там буквально штабелями. Вспоминая то время, Коселлек использует характерное слово «einbrennen» — «вытравлять», «выжигать». Всё это были картины, которые остались в его памяти на всю жизнь. Прочитав это, я подумал, что надо бы поспрашивать у польских ученых, самых разных, а также у политиков, публицистов, журналистов, писателей: а как они относятся к этому самому «немецкому вопросу», и не только в личном плане, но в более широком смысле, на фоне исторических процессов. Вот так и родилась идея этой книги.

— Эта антология оправдала ваши ожидания?

— В ней содержится много интересных высказываний, хотя, что скрывать, некоторые авторы отнеслись к поставленной перед ними задаче слишком буквально, другие же ограничились обычным перечислением («что, где, когда»). Но и это о чем-то свидетельствует. Так что, в общем и целом я доволен. Антология содержит почти пятьдесят текстов (в частности, Ежи и Барбары Шацких, Ежи Едлицкого, Генрика Самсоновича, Стефана Хвина). У истоков всего этого лежит, безусловно, воскрешение памяти, которое становится таким образом категорией аналитической. И я надеюсь, что как таковая она войдет в дискурс польских гуманитарных наук. Впрочем, уже появляются первые признаки этого.

— Невозможно в этом контексте не вспомнить слова Макса Вебера, который сто лет назад предложил собственное определение культуры, и написал, что «она всего лишь конечный фрагмент той лишенной смысла бесконечности событий в мире, который с точки зрения человека обладает смыслом и значением». Вы очень часто приводите эти слова в своих работах.

— Да, ибо, по моему мнению, данное определение — самое замечательное, во всяком случае, наиболее подходящее определение культуры, которое когда бы то ни было и кто бы то ни было предложил. Оно может быть приложимо как к великим культурным процессам, так и к более мелким повседневным событиям. Прихожу я вчера в кабинет, в котором мы сейчас с вами беседуем, и вижу, что столы расставлены не так, как обычно. Так, думаю я про себя, тут был семинар. А может, и нет, может, просто кто-то на этом столе занимался любовью? Так или иначе, некие знаки существуют, и их следует прочитывать по возможности очень добросовестно.

— Вы сказали: «Только крик боли — это подлинное, остальное — конструкты». Речь идет о насилии, в самых разных его проявлениях. Очень часто вы обращаетесь к таким жертвам насилия, которые не дождались собственного рассказа, которых обошли вниманием великие исторические повествования.

— Меня интересуют люди обойденные, меньшинства в меньшинствах. У меньшинств чаще всего не бывает своих памятников, музеев, исторических памятных мест и т.п. Недавно у меня в очередной раз была возможность посетить Ольштын. Некоторое время тому назад там возник новый, прекрасно расположенный университетский кампус. На его территории поставили памятник жертвам Катыни. И очень хорошо. Только у меня сразу возник вопрос: а почему же там не поставили, как впрочем, и во всём Ольштыне, ни одного памятника замученным во время войны жителям Вармии? А ведь что-то же с этими людьми произошло, их нет, они исчезли. Вот так просто взяли и исчезли? А если это не так, то почему для них нет места в исторической памяти? На тему первого попавшегося кавалерийского полка, откуда-нибудь из захолустья Подолья, можно встретить множество монографий, работ, очерков. О каждом «кресовом» местечке существуют публикации, лучше ли хуже ли, но они есть. Чтобы в этом убедиться, достаточно переступить порог Главного магазина научной книги им. Болеслава Пруса в Варшаве, где полки буквально прогибаются под тяжестью книг подобного рода. А что с Вармией и ее жителями? Ее нет, нас нет. Нас, жителей Вармии, нет. Вот отсюда и боль. Ведь что остается? Ничего не остается. В этом смысле я — «последний из могикан». Мой сын уже считает себя «исконным познанским жителем», не говоря уж о моих любимых внуках...

Польша. Германия > СМИ, ИТ > novpol.ru, 30 июня 2013 > № 888801 Губерт Орловский

Я РОДИЛСЯ В ОЛОНЦЕ

В семейном альбоме хранится снимок 1902 г. — на коленях у няни-карелки сидит улыбающийся годовалый мальчик. Это Витольд Пилецкий. Немногим известно, что этот выдающийся поляк, организатор движения сопротивления в концлагере Аушвиц (Освенцим), которого считают одним из самых смелых участников Второй Мировой войны, появился на свет в карельском Олонце, где его отец Юлиан Пилецкий по окончании Лесного института в Петербурге работал в должности старшего ревизора в Лесном департаменте министерства государственных имуществ.

Сейчас согласовывается вопрос о том, как почтить память ротмистра Витольда Пилецкого в Олонце. Уже в этом году памятник ему должен появиться на пересечении центральных улиц города — Урицкого и Ленина. Инициатива польских диаспор Петербурга и Петрозаводска встретила понимание и доброжелательное отношение как в министерстве культуры Республики Карелия, так и в администрации Олонецкого района. К работе над памятником приступил петрозаводский скульптор Людвиг Давидян.

Ротмистр действительно был личностью необыкновенной: стойкий солдат, земледелец, общественный деятель и немного художник. Род Пилецких происходил с Новогрудчины (ныне Белоруссия). Витольд Пилецкий родился 13 мая 1901 года. Он писал: «Деды мои активно участвовали в восстании 1863 года. Последний из них, Юзеф Пилецкий, был сослан в Сибирь, его имения в Лидском и Новогрудском уездах были конфискованы, а детям его, и моему отцу в том числе, затрудняли пребывание в стране. Потому-то и родился я в Олонце Олонецкой губернии от отца Юлиана и матери Людвики, урожденной Осецимской. Там я жил до девяти лет».

В 1910 г. мать вместе с детьми переехала в Вильно. Там Витольд учился сначала в торговой школе, затем в гимназии им. Иоахима Лелевеля. Одновременно он участвовал в скаутском движении. В декабре 1918 г. в рядах 1-й Виленской харцерской роты он защищал Вильно от немцев, а также от большевиков, с которыми полтора года спустя сражался на подступах к Варшаве.

В межвоенный период он окончил кавалерийскую школу подхорунжих в Грудзёндзе, был офицером запаса Войска Польского. Как землевладелец успешно хозяйствовал в семейном имении Сукурче близ Лиды. Преданный своей семье, он посвящал много времени воспитанию детей — Зоси и Анджея. Был увлеченным общественником, помогал бедным, основал земледельческое общество и молочную ферму, организовал Школу подготовки кавалеристов, а также участвовал в Союзе польского харцерства. Он находил время и для своих художественных увлечений — живописи, рисунка и поэзии. Две картины его кисти доныне украшают костел в Крупе, в Белоруссии.

Эту спокойную жизнь резко нарушило начало Второй Мировой войны. В сентябре 1939 г. Пилецкий вначале командовал кавалерийским эскадроном 19-й пехотной дивизии в окрестностях Пётркува-Трибунальского, а затем стал заместителем командира кавалерии 41-й запасной пехотной дивизии, которая направлялась на юго-восток страны. После разгрома дивизии немцами ему удалось пробраться в Варшаву, где он был одним из организаторов Тайной Польской армии, со временем влившейся в СВБ-АК*. В 1940 г. во время уличной облавы он добровольно дал себя арестовать и вывезти в концлагерь Аушвиц под конспиративным именем Томаш Серафинский. В колонне его прогнали через ворота с надписью «Arbeit macht frei». Он стал заключенным №4859. Испытывая ад на земле, он занимался организацией подпольных структур в лагере. Главной целью созданного им Союза военных организаций было передавать на волю информации об условиях жизни и положении в лагере, а также пересылать известия узникам и поддерживать их дух. Позже он вспоминал: «Мы ежедневно всеми силами боролись за то, чтобы в трубу [крематория] ушло как можно меньше польских жизней, и день иногда казался годом». Именно Пилецкий в одном из донесений первым предал гласности, что немцы в Аушвице испытывали применение «циклона-Б» в газовых камерах на советских военнопленных.

Опасаясь раскрытия, в 1943 г. Витольд Пилецкий предпринял отважную попытку побега, и после недолгого пребывания в Висниче ему удалось добраться до Варшавы. Составленное им донесение из Освенцима, «Рапорт Витольда», было передано в Лондон. Сам же он приступил к службе в диверсионном командовании АК, где был повышен в звании до ротмистра. В период, предшествовавший Варшавскому восстанию, он начал создавать тайную организацию политически-военного характера «НЕ» — «Независимость». Командовать ею было доверено полковнику Эмилю Фильдорфу «Нилу». В августе 1944 г. «Витольд» сражался в 1-й роте «Варшавянка» и командовал отрядом в группировке «Хробрый-II», упорно обороняя один из редутов повстанцев.

После поражения восстания он был в плену в лагерях Ламсдорф и Мурнау. Позже вступил во 2-й Польский корпус генерала Владислава Андерса, располагавшийся тогда в Италии. В качестве офицера разведки он предпринял, кажется, свою самую трудную и наверняка самую трагическую по последствиям миссию. В конце 1945 г. он нелегально вернулся в страну. В Варшаве устроился на работу кладовщиком в строительной фирме. Собрав вокруг себя группу доверенных лиц, он начал сбор и передачу в Италию информации о политической ситуации в Польше, о терроре, репрессиях по отношению к солдатам и офицерам подполья, боровшимся за независимость, общественных настроениях. Несмотря на предостережения и приказ уехать из страны, Пилецкий решил продолжать свою деятельность. Он был арестован 8 мая 1947 г. и посажен в Х корпус Мокотувской тюрьмы. Несмотря на жестокие пытки, он делал всё, чтобы снять обвинения со своих соратников, которых тоже арестовали и отдали под следствие. В военном трибунале в ходе процесса группы «Витольда» ротмистр Пилецкий был обвинен в шпионаже в пользу 2-го корпуса, сотрудничестве с иностранной разведкой, подготовке покушений на функционеров госбезопасности и нелегальном хранении оружия. За «преступные деяния» он был приговорен к смертной казни и убит 25 марта 1948 г. на Раковецкой** выстрелом в затылок. Семье тело не выдали. Его похоронили тайно, вероятно, под стеной Военного кладбища на Повонзках в секторе Л, где теперь стоит памятник, посвященный «Политическим заключенным, боровшимся за независимость Родины, невинно казненным в Варшаве в 1945-1956 гг.». В 2012 г. Институт национальной памяти начал эксгумационные работы с целью установить личности покоящихся там жертв на основании кодов ДНК.

Попытки добиться отмены приговора, а позже реабилитации, предпринятые близкими, матерью, женой и детьми, встречали решительный отказ. Для коммунистической власти он до конца остался «врагом народа и Народной Польши». Только 1 октября 1990 г. Военная палата Верховного суда отменила приговор по делу Витольда Пилецкого, пять лет спустя он был посмертно награжден Командорским крестом ордена Возрождения Польши, а 30 июля 2006 г. — орденом Белого Орла.

Пять лет тому назад, в 60-ю годовщину смерти Витольда Пилецкого, польский Сенат принял специальное постановление по вопросу о восстановлении в коллективной памяти поляков этой героической личности, до того времени известной, по большей части, историкам и всё более малочисленному кругу товарищей по оружию. Институт национальной памяти открыл специальный сайт в интернете и выпустил стостраничный альбом.

В этом году память о человеке редкостной смелости и отваги, для которого самоотверженная служба Родине на всем протяжении жизни, невзирая на обстоятельства, была наивысшей ценностью, будут чтить и в России.

Эва Зюлковская

* СВБ-АК — Союз вооруженной борьбы (польск. Zwiazek Walki Zbrojnej, ZWZ) — основная организация польского Сопротивления 1939-1942 гг. Целью СВБ являлось восстановление независимости Польши. 14 февраля 1942 г. СВБ был реорганизован в Армию Крайову (АК). — Пер.

** На Раковецкой ул. в Варшаве находится Мокотовская тюрьма. — Пер.

НА УХО ВЛАСТИ

С Мареком Домбровским беседует Яцек Жаковский

Марек Домбровский, один из создателей и бывший президент Центра общественно-экономического анализа (CASE), о том, как давать советы властям других стран и почему это стоит делать, даже если эта власть — не демократическая.

— Где вам приходилось консультировать?

— Более чем в двадцати странах, т.е. во всех государствах бывшего СССР, кроме Армении и Таджикистана, в Монголии, в юго-восточной Европе (Румыния, Болгария, Сербия, Македония, Босния и Герцеговина), на Ближнем Востоке (Ирак, Египет, Сирия, Йемен).

— Вы начинали с постсоветских стран?

— С России. В ноябре 1991 г. я подключился к группе, работавшей там над планом преобразований.

— Чего русские ждали от вас?

— Идей и аргументов. Тогдашний министр экономики недавно напомнил мне, как на неформальной встрече руководства я помог ему убедить коллег в том, что при наличии тотального дефицита товаров необходимо как можно скорее либерализовать цены. Так же было с либерализацией внешней торговли, конвертацией рубля, разрешением уличной торговли.

— Вы прививали в России «дух предпринимательства»?

— Там это было особенно трудно, так как действовала статья уголовного кодекса, предусматривающая наказание за «незаконное предпринимательство». Прежде всего нужно было отменить наказания. Вместе с Джеффри Саксом мы убеждали в необходимости быстрых и решительных действий. После того как в декабре 1992 года Егор Гайдар ушел с поста исполняющего обязанности председателя правительства, консультации сосредоточились на технических вопросах, связанных с бюджетом и денежной политикой и продолжались до весны 1994 го.

— Джеффри Сакс извинялся за то, что его советы и настойчивые рекомендации шоковой терапии повредили России. Джорджа Сороса, который финансировал консультативные миссии, в т.ч. и в России, обвиняют в том, что он спровоцировал обвал рубля и хорошо на этом заработал. Профессоров Гарварда в Америке судили за то, что они давали российским властям такие советы, чтобы это служило их собственному бизнесу в России. Как вы ощущаете, вы правильно советовали русским?

— Все эти примеры очень спорные. Гарвардцы объяснились и были оправданы. Инсинуации СМИ против Сороса касались кризиса 1998 г., но были сомнительны по своей сути. Между тем его роль в качестве источника финансовой поддержки преобразований во множестве стран огромна и неоспорима. И как крупный финансовый инвестор, он всегда будет подвергаться критике. Сакс же действительно отрекался от того, что делал в России. Но только спустя годы, когда у него произошел конфликт с МВФ и Всемирным банком. Он действительно считал, что в начале 90 х Россия должна была получить от Запада огромную безвозмездную помощь, благодаря которой реформаторы удержались бы у власти. Я так не считал и не считаю. Политическая экономия российских реформ была очень осложнена в результате того, что я назвал бы «постимперской травмой». То, что я вместе с многими другими экспертами советовал в начале 90 х, в полной мере созрело только к 2001 году. И приносило положительный экономический эффект, но более поздней эпохе.

— Потом были другие страны бывшего СССР?

— Украина. С весны 1993 до весны 2006 г., с небольшим перерывом в 2002-2003 гг. В Киргизии я начал консультировать в 1993 м. Работал в том числе для президента Акаева. Кроме прочего, мы способствовали оздоровлению банковской системы, помогали преодолевать последствия кризиса 1998 г., создавать систему адресной социальной политики, а также участвовали в разработке долговременных программ развития страны, экономических и институциональных реформ. Также и после «тюльпанной революции», когда Акаева сменил Бакиев. Большинство экономических рекомендаций было постепенно проведено в жизнь, хуже было с рекомендациями, касающимися институциональных и политических изменений. Несмотря на следующие одна за другой революции, недемократические тенденции возвращались, хотя, оценивая объективно, в Киргизии границы гражданских и экономических свобод значительно шире, чем, например, в соседнем Узбекистане.

— На Украине после «оранжевой революции» тоже не очень получилось.

— Наступившие в ее результате перемены оказались не столь глубокими, как представлялось вначале. Не хватало институциональных реформ, которые бы надежно предотвратили возврат авторитарных тенденций, кумовства и коррупции.

— Вам не посчастливилось давать советы истинным демократиям.

— Стабильные демократии в советах обычно не нуждаются. Страны бывшего СССР не оказались стойкими демократиями (исключая балтийские государства). Начиная с избрания Лукашенко в Белоруссии в 1994 г., страна за страной последовательно скатывались к авторитаризму.

— Несмотря на титанические усилия советников.

— Советы обычно даются в отношении экономики. И тоже не всегда успешно. Советников можно слушать или не слушать. И даже если власть хочет слушать наших советов, то система институтов — судов, управлений, регулирующих органов, — устроена в постсоветских странах таким образом, что закон плохо работает. Но то же самое угрожало странам Центральной и Восточной Европы. В последние десятилетия ряд этих стран преодолел угрозу тоталитаризма. Их спасла перспектива присоединения к Евросоюзу и НАТО, а затем и членство в них. Как раз такой перспективы не хватило государствам бывшего СССР. А также Ближнему Востоку.

— В Египте вы тоже были советником перед революцией.

— Ранее, летом 2003 г., я работал в Ираке для Всемирного банка, подготавливал проект либерализации цен, отхода от нормирования продуктов и топлива. Но у американцев не хватало смелости для таких перемен. Они опасались выдвигаемых американской прессой обвинений в том, что хотят навязать Ираку шоковую терапию по примеру России или Польши.

— С Мубараком у вас получилось лучше?

— В Египте я не был советником Мубарака. Я содействовал институциональным преобразованиям государственного консультативно-информационного центра в современный публичный «мозговой центр». С точки зрения компетентности сотрудников, условий их работы, уровня оплаты это было элитарное учреждение. Люди были открыты, настроены прореформаторски. Двое глав этого центра стали министрами в послереволюционных, технократических правительствах. Молодые сотрудники активно участвовали в событиях на площади Тахрир. То есть с сегодняшней перспективы нечего стыдиться.

— Но вы это знаете только теперь. А тогда вам приходилось втемную решать дилемму, которая стоит перед каждым, кто помогает советом или делом авторитарным режимам. В Польше мы, естественно, не имели понятия, чем был режим Мубарака, пока «арабская весна» нам этого не показала. Но кое-что было известно. Как вы с этим справлялись?

— Большинство стран, нуждающихся в технической помощи в сфере экономической и общественной политики, — это развивающиеся страны, в которых существуют проблемы с демократией и правами человека. При оценке такой деятельности имеют значение два критерия. Во-первых, в каких делах даются советы. Если кто-то помогает диктатору укреплять тайную полицию или учит эффективным методам пыток заключенных, то это, несомненно, проблема. Но я никогда не занимался такого рода консультированием. Мы давали советы, касающиеся решения экономических, институциональных, общественных проблем, которые нужно преодолевать невзирая на политическое устройство.

— Если власть и в самом деле этого хочет.

— Разумеется, не все рекомендации экспертов принимаются, а если и да, то не сразу. Такова природа этой деятельности. Но нельзя говорить, что она бесцельна и безрезультатна. Даже недемократические государства вынуждены решать социальные и экономические проблемы. Как бы ни оценивать политические системы России, Украины или Казахстана, в общественном и экономическом отношении это совершенно другие страны, чем 20 лет назад. Так же и на Ближнем Востоке.

— А второй критерий?

— Соблюдение профессиональной этики.

— В смысле?

— Представлять взгляды, в которых ты действительно убежден. Разумеется, нужно учитывать экономическую, политическую и общественную ситуацию в конкретной стране, но нельзя говорить власти то, что она хочет слышать.

— Например?

— В стране, где имеется постоянный дефицит бюджета, нельзя делать вид, что это не проблема. Например Египет в годы наибольшего экономического благополучия (2006-2008) при росте в 7—8% имел дефицит бюджета порядка 8% ВВП. Главная причина в огромных дотациях на энергию, топливо и продукты. Честный экономист должен говорить власти, что это неприемлемо.

— С другой стороны, если вы будете давать хорошие советы деспотии, то этим вы ее укрепите и продлите ее дни. Вы помните дилемму польской оппозиции 80-х? Чем лучше, тем хуже, потому что глубокий кризис скорее победит плохую власть; или чем лучше, тем лучше, так как экономический успех облегчает жизнь людей, которые и так страдают от дурной власти. Если бы Ярузельский добился экономического успеха, ПНР, возможно, никогда не пала бы. Как КНР.

— Это очень серьезная дилемма. Она касается не только работы советников, но и экономических санкций в отношении стран, нарушающих права человека. Из моих наблюдений, однако, следует, что в долговременной перспективе санкции, налагаемые из соображений «чем хуже, тем лучше», не дают результата, а только ведут к болезням, от которых потом трудно и долго выздоравливать. Хороший пример — санкции против бывшей Югославии. Прошли годы, санкций давно нет, Югославии тоже нет, а преступные структуры, сформировавшиеся благодаря санкциям, организовавшие тогда нелегальную торговлю, и сегодня остаются проблемой балканских стран.

— Лучше помогать деспотам хорошо управлять экономикой?

— Тезис, что крепкая экономика продлевает жизнь режимам, не столь очевиден. Общество, в котором растет уровень жизни, начинает требовать большей свободы. Так было, в частности, в Грузии в 2003 г., на Украине в 2004 м или недавно в арабских странах. Революции произошли не в период краха экономики, но в период активного роста. Новый средний класс потребовал гражданских и политических свобод, борьбы с кумовством и коррупцией, устранения различных несправедливостей. Вот и в России растущий средний класс начинает бунтовать против системы «ограниченной демократии».

— Когда в конце 80-х в ПНР появились сотрудничавшие с властью советники Всемирного банка и МВФ, у нас были смешанные чувства. Консультируя власти Египта, Йемена или Сирии, думает ли эксперт о том, как это воспринимают противники режима?

— Во-первых, адресаты технической помощи — это не исключительно органы высшей государственно власти, но и разные технические структуры, занимающиеся, например, образованием, здравоохранением, экологией, наукой, коммунальной сферой, местным управлением, а также негосударственные учреждения и организации. Таким примером может быть мой проект в Египте, который финансировался Еврокомиссией. Во-вторых, режим Мубарака не был самым худшим ближневосточным режимом. И, может быть, поэтому рухнул достаточно быстро.

— В Сирии уже не было так легко, как в Египте.

— В Сирии я работал в рамках крупной программы Евросоюза, но относительно недолго. В декабре 2006 г. меня попросили отрецензировать доклад, подготовленный другими экспертами, я участвовал в обучающем семинаре в Дамаске для местных экспертов и управляющих экономическими ресурсами, а также в брифинге для тогдашнего вице-премьера по поводу экономических реформ — бывшего сотрудника ПРООН (Программы развития ООН. — Пер.), единственного члена команды Асада, который не принадлежал к правящей партии БААС и который сразу после начала революции примкнул к оппозиции. Темой консультаций был отход от государственного центрального планирования экономики (названного когда-то арабским социализмом) и перспективы приватизации.

— Вы верили, что если таким людям удастся наладить экономику Сирии, то возрастут шансы на демократизацию и соблюдение прав человека? Хантингтон убедил когда-то Запад в том, что демократия — побочный эффект достижения обществом определенного уровня доходов.

— Статистика это подтверждает, как указывал также Роберт Барро, экономист из Гарварда. Хотя есть исключения — в основном нефтедобывающие страны, — что в числе прочего объясняет дефицит демократии в России, Казахстане или арабских странах. Это, разумеется, можно трактовать как аргумент в поддержку тезиса, что консультирование в недемократических странах имеет смысл. Однако не менее важен довод о том, что это дает странам, или по крайней мере их верхам, возможность контакта с людьми и идеями свободного мира. То, что Польша в 1989 г. концептуально была готова к проведению реформ, в значительной мере было обусловлено возможностью международных контактов и большей свободой дискуссии во времена ПНР. В странах, где такой возможности не было (напр. в Румынии или на Украине), не хватало подготовленной элиты и программ. Груз преобразований лег на плечи местной номенклатуры и экспертов провинциальной школы, которые не имели понятия о внешнем мире.

— Следует ли из этого, что даже если авторитарная власть не слушает рекомендаций иностранных советников, то одно их присутствие в поле зрения местной элиты создает капитал демократии?

— Так мне представляется. Если эксперты сотрудничают с местной элитой, то баланс может быть положительным независимо от того, чем завершится проект.

Конечно, ни один диктатор не сдался, подчинившись иностранным советникам, однако программы технической помощи способствуют экономической и общественной реформе, которая со временем может привести к демократизации.

Разумеется, не все рекомендации экспертов принимаются, а если и да, то не сразу. Такова природа этой деятельности. Но нельзя говорить, что она бесцельна и безрезультатна. Даже недемократические государства вынуждены решать общественные и экономические проблемы.

Польша > Внешэкономсвязи, политика > novpol.ru, 30 июня 2013 > № 888793 Марек Домбровский

МЕЖДУ ПОЛЯКОМ И НЕМЦЕМ

Земли по ту сторону границы, неподалеку от Щецина, издавна слыли самыми бедными областями Германии. Император Вильгельм I шутил, что когда придет конец света, то на Переднем Поморье он наступит... с опозданием на сто лет. По мнению современных немецких политиков, если бы не поляки, весь Бранденбург следовало бы объявить национальным парком.

В то же время почти на границе с Германией расположен Щецин с 400-тысячным населением. От деревень на немецкой стороне, таких как Розов или Тантов, до центра города меньше 20 километров, а благодаря дорогам, не уступающим по качеству автострадам, до центра из Германии доезжаешь быстрее, чем из многих правобережных районов.

— Мы едем 15 минут, — говорят Радослав и Доминика Попели из Розова.

— Выходим из дому и через полчаса, миновав три светофора, уже на работе, — добавляют Бартош и Данута Вуйцики из Швенненца.

— У меня фирма в Полице, километров пятьдесят, по нынешним временам это рядом, — считает Габриэля Карп, которая продает дом в Щецине и перебирается с младшим сыном на другую сторону.

Сынок, что ты делаешь?!

Радослав Попеля был в Варшаве генеральным секретарем Демократической партии. На уик-энды ездил в Щецин к жене и сыну. Он чувствовал, что такая жизнь, по большому счету, семье не на пользу. Когда после Кайтека родился Франек, в двухкомнатной квартире стало тесно, а цены на недвижимость по всей Польше как раз начали расти.

— Когда я сказал маме, что хочу обосноваться в Германии, она вся побледнела. Воскликнула: «Сынок, что ты делаешь!», — вспоминает Попеля. — Наши деды с немцами воевали, родители за границей ни разу не были, а мы сегодня живем в Германии.

— Наше детство прошло под знаком Второй Мировой войны, но действительность, которую мы здесь застали, оказалась намного приятнее. В Германии «Heimat», малая родина, — это совсем иное, нежели та большая — «Vaterland». Сегодня для меня «Heimat» по обеим сторонам границы, я не ощущаю этого перехода, — добавляет Богдан Кубицкий, стоматолог с практикой в Щецине, живущий в Тантове с семьей, в которой представлены два поколения.

В их рассказах повторяется мотив страха. Страха тех, кто остался в Польше. Когда Дана и Бартош показывали знакомым отремонтированный дом, некоторые, входя к ним, говорили: «Ну, хорошо смотрится, и вы, наверное, уже не боитесь...».

— Я теперь отвечаю, что не боюсь, но сплю с пистолетом под подушкой, — говорит Богдан Кубицкий.

Старший сын Радека Попели, Кайтек, у которого, кроме брата Франека, уже в Германии родилась сестра Костка, в первый раз пошел в немецкий детский сад 1 сентября, в 70-ю годовщину начала Второй Мировой войны. В обеих странах шла дискуссия об исторической политике.

— А мы отвели польского ребенка, не знавшего по-немецки ни слова, в немецкий детский сад! Кайтек вернулся и говорит: «Мама, одного мальчика зовут так же, как нашего Франека, только говорится немного по-другому», — вспоминает Радек. Попели еще два месяца держали место в детском саду в Щецине, но оно не понадобилось. Их родителей в отремонтированном доме в Розове приветствовал многолетний бургомистр округа Карл Лау, семья которого живет в этой местности по меньшей мере с 1690 года. Он привел их в церковь, которая после реставрации за счет фондов Евросоюза выполняет одновременно функции евангелического храма и центра памяти под названием «Церковь памяти — Немецко-польский памятник беженства, изгнания и нового начала». Здесь впервые был показан документальный фильм Михала и Павла Куликов «Рассеяние» о поляках и немцах, живущих поблизости. В скором времени здесь раз в неделю будут проводиться и католические мессы. В тот день Попеля и Лау поднялись на стальную церковную башню, которой местные жители очень гордятся. Со смотровой площадки они вместе оглядели окрестности.

Вместо ипотечного кредита

Поляки переселяются за немецкую границу примерно с 2007 года. Большинство из них работает или имеет фирмы в Польше. Это предприниматели, люди свободных профессий, но также и рабочие с электростанции «Нижняя Одра» и химического завода «Полице», семьи польских строителей с крупных строек Берлина. Всё решают цены. В 2007 г. Богдан Кубицкий купил большой дом за цену студии в Щецине. Разница в ценах до сих пор очень привлекает, что лучше других знают Попели. Сегодня Радослав и Доминика руководят агентством недвижимости: «Мы открыли бизнес спонтанно. После нашего переезда поляки все время спрашивали об организационных вопросах, а немцы — не знаем ли мы кого-нибудь в Польше, кто купил бы их недвижимость».

Радослав подсчитывает: за 50-метровую квартиру в Щецине нужно заплатить 300-350 тыс. злотых. За половину этой суммы можно получить в Германии 60 метровую супер-квартиру, уже с отделкой, готовую к заселению.

Габриэля Карп упоминает, что землю за границей разделяет автострада на Берлин; к югу от нее живут поселившиеся здесь с незапамятных времен крестьяне, а на северной стороне часто встречаются люди, переселенные из бывшей Восточной Пруссии, окрестностей Гданьска, Щецина.

— В нашей деревне много переселенцев из близлежащих местностей. Они переехали недалеко, надеясь, что смогут вернуться. Мы купили дом у женщины, мать которой после войны бежала из Щецина, — говорят Вуйцики. Оба они работают в обществе «Место искусства ОФФис». В разговоре они упоминают американского профессора, изучающего трансграничные процессы. Збигнев Антоний Крушевский, политолог из университета в Эль-Пасо, в прошлом участник Варшавского восстания, был в этих краях до 2004 г., то есть до нашего вступления в Евросоюз, и потом снова, три года тому назад. Он уезжал, удивленный тем, что люди, когда-то жестоко воевавшие друг с другом, вместе играют в волейбол, обмениваются интересными экземплярами садовых цветов, а их дети вместе ходят в школу. Он признал это польско-немецкое сосуществование феноменом мирового значения.

— Мы находим общий язык, хотя с обеих сторон можно было бы ожидать целой массы стереотипов, предрассудков, запутанных семейных историй. Не было уверенности, что все сложится идеально. Здесь видишь, что человечество не так уж плохо, — говорит Бартош Вуйцик. — Мы ощущаем сердечность, открытость, тепло, — добавляет его жена. — У нас есть ощущение, что мы в безопасности, что нас здесь приняли.

— Мы задумываемся вот над чем: если бы во время войны на их месте оказались мы, хватило бы нам смелости поступать не как все, выражать протест. В экстремальных ситуациях у людей проявляются плохие черты, а в обычной, повседневной жизни на первый план выходят положительные стороны, — считают Вуйцики.

Новая жизнь старых домов

— Название нашей улицы происходит от кузницы, — говорят Радослав и Доминика. И теперь еще, работая в саду, можно наткнуться на подкову. Попели живут в стильно отремонтированном доме. На первом этаже офис, где их агентство принимает клиентов.

— Дом был красивый, но, когда мы начали ремонт, всё рассыпалось. Остались стены, крыша, балки, всё остальное поставили заново, — вспоминает Доминика. Перестройка продолжалась больше двух лет. Полтора года ремонтировали сами по проекту брата Доминики, архитектора. — Мы очень гордимся: где-то криво, где-то что-то не получилось, но это наше, сделано своими руками, — рассказывают они.

В саду у них старое грушевое дерево, в дополнение к которому посажены молодые фруктовые деревца, есть грядки с овощами, цветник. Если им станет тесно, за домом ждет переоборудования 300-метровый столярный цех, построенный в индустриальном стиле. В нем уже вставлены новые окна, починена крыша...

Их будущий дом был в 600 метрах напрямую от границы, на размышление им хватило недели.

Дана и Бартош обозначили точку в центре Щецина и описывали круги. Километр, два, шесть — в каждую сторону. Осмотрели домов сто. Их дом стоит на пригорке — и в деревне, и в то же время вокруг свободно.

— Он стоял пустой. Мы по меньшей мере три раза вешали объявление «Охотно куплю!», но никто не отзывался, — вспоминают они. Хозяйка позвонила, когда они уже торговались на предмет покупки другого дома.

— Нас радовало, что он был в хорошем состоянии и без мебели — последняя владелица, мать-одиночка с четырьмя детьми, переехала со всем имуществом в более крупный город. В других домах лежала одежда, на столах стояли чашки. Такие дома сначала нужно освободить, а вывоз вещей в Германии стоит безумных денег. Вот мы и почувствовали себя в этом пустом интерьере такими свободными, хотя бы от решений: оставить, не оставить, хорошее, нехорошее, — говорят они. В деревне Даны и Бартека есть церковь и магазин. Лекарства привозят на дом бесплатно, как почту. А корреспонденцию отправляют в магазине. Соседи были по отношению к ним любопытны, но не навязчивы. — Нетрудно догадаться, что мы здесь предмет для обсуждения. Сантехник, который помогает нам с масляной печью, состоит еще в обществе рыболовов в одной из соседних деревень. Говорит, что недавно нас хвалили за то, что мы вовремя убираем все эти сорняки вдоль дороги, полоть которые входит в обязанность жителей. Сблизиться помогла... кошка. Она родилась 12 лет тому назад в доме Вуйциков, хозяйка бросила ее, и кошка так и бродила по деревне. Окрестные бабушки подкармливали ее, но она одичала.

Отец Бартоша, прораб на стройке, подбрасывал ей сырые куриные грудки. Прошел год, пока кошка осмелилась вновь войти в дом, где родилась. Соседи говорили им: «Это же Сузи, она здесь росла вместе с детьми».

— Пожалуй, это кошка впустила нас к себе, а не мы кошку, — смеются Вуйцики.

Соседи — это еще и кладезь полезной информации. Когда у Вуйциков не действовал колодец, они услышали: «А насчет воды спросите у господина, что живет вон там. Ведь это он ее проводил, да и вообще строил верхнюю часть вашего дома». Господин оказался отцом одного из детей бывшей владелицы и действительно всё знал об этом хозяйстве.

Радек и Доминика в нагрузку к дому получили бабушку:

— Слева от входа в наш офис живет дочь столяра, которому принадлежал этот дом. После встречи с госпожой Таберт мы решили, что если она не хочет выезжать, то может остаться. Ее площадь мы сдаем ей за символическую плату. Она здесь родилась, ей уже за семьдесят... Мы сочли, что нам хватит 200 квадратных метров. Общий язык с ней мы находим, ее навещают сестры. Когда при первом визите мы впервые сидели вместе за чашкой кофе, то и они, и мы нервничали. Понятно, что им тяжело: они здесь жили. Но получилось очень славно: они благодарны, что мы спасли их семейный дом, который уже разваливался. Им понравилось, что всё действует, живет, что сад ухожен, что мы вложили столько труда. Я чувствовал доброжелательность, — вспоминает Радослав.

Чисто, потому что все убирают

Поляки в восторге от немецких деревень: здесь всё функционирует, как часы. Когда идет снег, его убирают с улиц, решаются все административные проблемы. Местные дороги узкие, но асфальт как на автостраде. В учреждения, банки, медицинские центры принимают на работу сотрудников, говорящих по-польски, чтобы облегчить новым жителям общение.

— Мы переехали из многоквартирного дома в центре города, для нас обычаи локальной общины были чем-то новым не потому, что это немецкая община, а потому, что это совсем другая жизнь. Хотя бы радушие при первом контакте, может и внешнее, но оно есть — все друг с другом здороваются. И на улице, и в учреждениях люди любезны друг с другом. Обслуживание в здешних сельских ведомствах персональное, очередь бывает редко, хотя посетителей там принимают всего три дня в неделю, ну и обеденный перерыв с 12 до 14 часов — это святое. В это время всё закрывается, в том числе банки и магазины, а немцы идут на обед, — рассказывают Вуйцики.

У Габриэли Карп фирма по производству профессиональных препаратов для ногтевой стилистики. В Розове она купила не работавший сельский трактир. Теперь перестраивает его в пансионат с бальным залом, 50 метровым салоном с двумя каминами и номерами наверху. Мимо ее дома будет проходить международная велосипедная трасса с юга на север Германии.

— В уик-энды из окна нам видны толпы туристов, — добавляют Дана и Бартош. Мы были на Бомхольме, и он нас разочаровал, у нас красивее. С нашей террасы открывается прекрасный вид.

Эта красота — не только заслуга матери-природы. Весной все жители собираются, чтобы прополоть скверы, подрезать кустарник. Они заботятся об общественном, как о своем.

— Здесь такой порядок, — делятся Вуйцики, — всё, что на частной территории видно снаружи, должно быть опрятным. Не как в Польше: у себя дома что хочу, то и ворочу. Мы пропалываем сорняки при нашем участке дороги, с кладбища идут старушки и говорят: «Как много вы работаете», — а мы в ответ: «Ну да, для нас это тяжело, мы ведь каждый день допоздна на работе», — а они: «Но это всего часика три в день, и вы справитесь». Никто нам ничего не скажет, если немного запоздаем, но нас совесть мучает, вот и беремся за грабли.

В историях поляков постоянно появляются немецкие пенсионеры. Молодежь просто уехала отсюда.

— Молодая женщина, да еще с ребенком, — это, скорее всего, полька, — замечает Габриэля Карп. Именно благодаря польским детям перестали закрываться школы и детские сады. Поляки уже основывают небольшие фирмы, действующие по обе стороны границы, и начинают давать работу немцам. Некоторые немецкие учреждения не существовали бы без жителей-поляков, взять хотя бы больницу в Пазевальке.

Вероятно, через какое-то время в приграничной полосе поляки станут большинством. Пока в Бранденбурге и соседнем Мекленбурге их живет более 30 тысяч.

Превратятся ли они в немцев?

Дед Даны Вуйцик был немцем.

— Как я могу сказать, что эти люди мне чужды, враждебны, что я их боюсь? Мне трудно видеть и воспринимать этот мир разделенным.

— Когда едешь из Польши в нашу деревню, географической границы уже не существует, — добавляет Попеля. — Для многих есть еще граница в сознании, но не для нас. Наши сыновья, когда мы поехали в отпуск, первую границу увидели в Хорватии. Они с женой мечтают, чтобы Кайтек и Франек получили высшее образование в Берлине, который от Розова отделяют сто километров.

— Я перешел на немецкий хлеб, он хороший, долго не черствеет, — говорит Попеля. Продукты он закупает в Польше, к врачу ходит в Германии. Сладости — немецкие, потому что они лучше, алкоголь тоже, потому что дешевле, овощи в Щецине. Забавно, что поляки ездят в немецкие торговые центры, а немцы — в польские.

Когда я спрашиваю Радослава Попелю, не жаль ли ему политической карьеры в Варшаве, он отвечает, что в будущем он наверняка станет здесь первым польским бургомистром, будут и польские члены местного совета. Немцы этого не боятся, так как у них есть положительный опыт на немецко-французской границе. Они уже однажды пережили такое проникновение.

— Там живут точно такие же люди, как и везде в мире, и у них точно такие же проблемы — с любовью, деньгами, амбициями, фрустрацией, отсутствием перспектив. Живут в достатке, не бедствуют. Никто не мерзнет и на голову никому не капает, а значит безопасно, — говорит Габриэла Карп. Да и у полек, живущих в многоквартирных домах в Лёкнице, по пятеро детей. Кто мог такое предвидеть!

Агнешка Лесяк

Специалисты приступили к наладке оборудования нового производства крупнейшего на Колыме золотодобывающего рудника имени Матросова компании "Полюс Золото", его ввод в строй планируется на конец текущего года, что позволит в течение последующих 12 месяцев на 10 тонн увеличить добычу драгоценного металла, сообщил РИА Новости представитель администрации Магаданской области.

"Сейчас на руднике одновременно сооружаются 22 объекта, установлена одна из трех самых крупных в мире мельниц по переработке руды. В составе объектов первой очереди - около 38 площадок, 200 зданий и различных сооружений. Ввод в строй золотоизвлекательной фабрики (ЗИФ), которая будет перерабатывать руду крупнейшего в мире Наталкинского месторождения, позволит дать ежегодный прирост добычи 10 тонн драгоценного металла. Например, в 2012 году все предприятия и артели Колымы добыли 20,7 тонн золота", - сказал собеседник агентства.

По его словам, до конца 2013 года планируется завершить строительство первой очереди горно-обогатительной фабрики. Добыча драгметалла на Наталкинском месторождении Колымы, запасы которого оцениваются почти в 1,45 тысяч тонн, начнется в конце 2013 года после ввода в строй ЗИФ. Капитальные вложения в развитие Наталкинского месторождения в 2012 году превысили 590 миллионов долларов, а к 2014 году вырастут до 738 миллионов долларов США.

"Выход первой очереди фабрики на проектную мощность запланирован на 2014 год. После строительства второй очереди и выхода предприятия на полную проектную мощность в 2020 году по переработке 40 миллионов тонн руды в год, фабрика будет производить около 50 тонн золота ежегодно", - сообщил представитель администрации.

ОАО "Полюс Золото" - ведущий производитель золота в России и Казахстане, входящий в число крупнейших мировых производителей по рыночной капитализации, объемам сырьевой базы и производства. В 2009 году предприятия ОАО "Полюс Золото" в России произвели 1,3 миллиона унций золота.

Подъем и падение демократии? Меритократия?

Как глобализация меняет общества

Резюме: Парадокс современного мира в том, что демократизация общества, по иронии судьбы, приводит к утрате избирателями влияния и возникновению социального неравенства. В то же время глобализация освободила элиты, но лишила их легитимности и способности управлять.

Сегодня во главе большинства стран мира стоят выборные правительства. Генеральные директора крупнейших банков и международных корпораций, как правило, – лучшие, умнейшие и талантливейшие люди, окончившие с отличием один из ведущих университетов мира. У граждан выше уровень образования, они лучше информированы, их права надежнее защищены, и они способы сопротивляться авторитаризму государства больше, чем когда-либо прежде. Политические и деловые элиты разношерстнее, нежели прежде, с точки зрения этнического, гендерного, расового и классового состава, но теснее связаны между собой и гораздо однороднее в том, что касается культурных вкусов и представлений о способах управления государством. Но ни развитие демократии, ни успех меритократов не снижают растущего беспокойства широкой общественности по поводу того, что функционирование рыночной экономики не соответствует ожиданиям, она не отличается эффективностью и стабильностью, политическая система не корректирует огрехи рынков, а экономические и политические модели несправедливы в своей основе.

Что привело к нынешнему кризису: недееспособность демократических режимов или провал меритократических элит?

РАЗВЕ ЭТО ДЕМОКРАТИЯ, ГЛУПЫШ?

То, что более века тому назад было справедливо в отношении монархии, – «это очевидная форма правления, [потому что] в отличие от чего-либо другого она понятна большинству человечества», – ныне в полной же мере можно отнести к демократии. Демократический идеал царствует безраздельно, и воля народа, выраженная в свободных и справедливых выборах, считается единственным реальным источником легитимной, законной власти. В XXI веке демократия практически избавилась от своих критиков, но, к сожалению, не от внутренних противоречий.

В июне 2006 г., когда Роберт Фицо триумфально победил на честных выборах и сформировал правительство Словакии в коалиции с экстремальными националистами Яна Слоты, Конституционный суд объявил, что некий гражданин подал иск об отмене итогов всеобщего голосования. Он заявил, что республика не смогла создать «нормальной» избирательной системы, а потому нарушила конституционное право граждан на мудрое государственное управление. В глазах истца избирательную систему, которая привела к власти столь разношерстную коалицию, нельзя признать «нормальной».

В аргументе есть доля истины. Право на разумное управление может вступать в противоречие с правом голоса и свободным волеизъявлением. Эта нестыковка в демократической системе всегда нервировала либералов. Суеверные люди, знакомые с трудами влиятельного либерального мыслителя XIX века Франсуа Гизо (1787–1874), могли бы заподозрить, что словацкий гражданин, обратившийся в Конституционный суд, – его реинкарнация.

Именно Гизо со своими коллегами был «доктринером», который не жалел красноречия, чтобы доказать, что демократия и хорошее государственное управление могут сосуществовать только в режиме ограниченного избирательного права. С его точки зрения настоящий сюзерен – это не народ, а человеческий разум. Поэтому голосование следует обсуждать с точки зрения правоспособности, а не прав. В XIX веке правоспособность определялась наличием недвижимости, имущества или образования. Только людям, имевшим необходимое образование или достаточно недвижимости, можно было доверить право выбора. Современным преемникам Франсуа Гизо труднее определить критерии правоспособности – почти у всех имеется какое-то образование, в то же время многие неохотно раскрывают информацию о своем имуществе и недвижимости. Получается, единственная гарантия того, что разум будет править бал – это введение всеобщего избирательного права. Но универсальное голосование не обязательно влияет на все сферы правления. Подобное мы все чаще наблюдаем в Евросоюзе.

Хотя мы все согласны с тем, что демократия означает способность граждан влиять на решения, затрагивающие их интересы, на деле этого не происходит. Им часто навязывают волю правительств, которые они не выбирали. В глобализированном мире мы все больше зависим от решений, принимаемых другими – теми, кто никогда не был и никогда не будет частью нашего общества. Поэтому появляется вполне естественное желание позаботиться о том, чтобы те самые «другие» не сделали неверный выбор от нашего имени.

По правде говоря, демократия никогда не была надежной гарантией против человеческих ошибок. По своей сути демократическое общество – общество, способное на самокоррекцию. Оно позволяет гражданам действовать на основе коллективного опыта, извлекая из него какой-то смысл и пользу. Поэтому неслучайно демократические конституции фактически представляют путеводители или инструкции по недопущению катастрофического сценария. Например, при чтении Основного закона Германии становится понятно, что это руководство по предотвращению прихода к власти демократическим путем второго Адольфа Гитлера. Таким образом, легитимность и преуспевание демократий не зависят от их способности обеспечивать всеобщее процветание и благоденствие (автократические режимы иногда вполне справляются с этой задачей). Успех не зависит и от того, насколько система делает людей счастливыми (нам хорошо известны многие демократические общества, в которых люди несчастны). Однако он определяется умением демократии корректировать политику и формулировать общие цели. Но именно это важное преимущество демократии подвергается сегодня сомнению.

Главный вопрос в том, смогут ли национальные демократии оставаться самокорректирующимися обществами, будучи зажаты в тисках между властью рыночной стихии и разочарованием избирателей. В книге «Парадокс глобализации» гарвардский экономист Дэни Родрик доказывает, что есть три способа преодоления коллизии между национальной демократией и мировым рынком. Можно ограничить демократию, чтобы обеспечить конкурентоспособность на мировых рынках, или сократить участие в глобализации в надежде на построение демократической законности на родине. Или глобализировать демократию за счет национального суверенитета. Однако нельзя одновременно жить в условиях гиперглобализации, демократии и самоопределения, хотя именно к этому стремится большинство правительств. Они хотят, чтобы у людей было право голоса, но не готовы позволить им выбирать «популистскую политику». Стремятся снижать расходы на рабочую силу и игнорировать социальный протест, но не могут публично согласиться с необходимостью «сильной руки». Одобряют свободную торговлю и независимость, но хотят быть уверены, что при необходимости (в момент кризиса, подобного нынешнему) вернутся к госуправлению экономикой. Так что вместо того чтобы выбирать между суверенной демократией, глобализированной демократией и авторитаризмом, дружественным по отношению к глобализации, политические элиты пытаются переосмыслить суть демократии и суверенитета, чтобы сделать невозможное возможным. В итоге мы получаем демократию без права выбора, суверенитет, лишенный всякого смысла, и глобализацию, не опирающуюся на легитимность.

То, что до недавнего времени было конкуренцией между государственной демократией и авторитаризмом, сегодня превратилось в спор между двумя видами утверждения об «отсутствии альтернативной политики». Главный лозунг демократической Европы гласит, что «не существует политической альтернативы» жесткой экономии, и избиратели, меняя правительства, бессильны изменить экономическую политику. Брюссель конституировал многие макроэкономические решения, такие как уровень бюджетного дефицита и государственного долга, фактически выведя их за рамки электоральной политики.

В России и Китае, в свою очередь, твердят, что «нет политической альтернативы» нынешним лидерам. Правящая элита проявляет больше гибкости, когда дело доходит до экспериментов с разными экономическими курсами, но выводит за рамки уравнения саму возможность бросить вызов тем, кто у власти. Людям не позволяют избирать «не тех», поэтому выборы либо контролируются, либо их итоги фальсифицируются, либо они вовсе отменяются под предлогом «хорошего управления страной». В последние годы мы видим в этих странах усиливающуюся нетерпимость к политической оппозиции и диссидентству.

Поэтому нелегко понять, становятся ли наши демократии неуправляемыми из-за усиления влияния общества на процесс принятия решений или же голос граждан утратил силу из-за растущего воздействия мировых финансовых рынков и расширения демократического принципа самоуправления, который выходит за рамки политики.

ДИАЛЕКТИКА РЫНОК–ГОСУДАРСТВО / ХОЗЯИН–РАБ

Хотя история – лучший аргумент в пользу неразрывного единства демократии и рынка (в конце концов, большинство процветающих обществ являются рыночными демократиями), противоречия между этими двумя понятиями также хорошо известны любому исследователю. Хотя в демократиях все люди считаются равными (голос каждого взрослого гражданина имеет одинаковую силу), принцип свободного предпринимательства приводит к тому, что полномочия отдельных людей во многом зависят от того, какую экономическую стоимость они создают и каким недвижимым и движимым имуществом владеют.

Таким образом, справедливо ожидать, что среднестатистический избиратель в демократии будет защищать имущество богатых только в надежде, что это повысит и его шансы разбогатеть. Если капиталистическая система не имеет народной поддержки, то демократия не потерпит неравенства, воспроизводимого рынком. Опасения, что демократия уничтожит рыночные механизмы, широко распространены на правом фланге политического спектра. В то же время левые боятся, что материальное неравенство, постоянно воспроизводимое рынком, превратит демократический процесс в дешевую подделку. Джон Дюнн убедительно доказывает, что расхождение между идеалами эгалитарного общества и демократии объясняет всемирную привлекательность демократии в наше время. Именно радостное открытие, что современные выборы таят в себе опасности для богачей и сулят по крайней мере какие-то выгоды практически всем, способствует триумфу демократии в современном мире. Исторически противоречия между демократией и рынком разыгрывались на национальной почве. В последние три десятилетия рамки и фокус дискуссии резко сдвинулись.

Последним действием Сильвио Берлускони в ранге премьер-министра Италии осенью 2011 г. был проезд через толпы протестующих, которые выкрикивали: «Шут!» и «Позор!». Улицы за президентским дворцом заполнили демонстранты, скандировавшие лозунги, размахивавшие итальянскими флагами и стрелявшие в воздух пробками от шампанского, пока 75-летний медиамагнат подавал прошение об отставке президенту Италии. В одном углу хор пел «Аллилуйя» под аккомпанемент импровизированного оркестра. В другом ликующая толпа била в барабаны. Автомобили сигналили, пешеходы пели. Все походило на начало революции, но в действительности ничего подобного не произошло. Падение Берлускони едва ли можно назвать победой «власти народа». На самом деле триумф переживала власть финансов. Не воля избирателей сокрушила коррумпированную и неэффективную клику. Сигнал о том, что кавалер должен уйти, поступил от могущественного альянса финансовых рынков, брюссельской бюрократии и руководства Европейского центробанка во Франкфурте. Тот же альянс назначил преемника Берлускони на посту премьер-министра Италии – бывшего европейского комиссара и технократа Марио Монти. У людей на улицах Рима были веские основания, чтобы одновременно торжествовать и ощущать бессилие. Одиозный премьер ушел, но избиратель перестал быть самой влиятельной фигурой в раздираемой кризисом Италии. Празднование конца режима Берлускони напоминало воодушевление итальянцев, которые приветствовали победоносную армию Наполеона в 1796 году. Народ на улицах был не действующим лицом истории, а всего лишь зрителем.

В капиталистических демократиях правительства по-прежнему зависят от доверия избирателей, но характер зависимости изменился. В посткризисной Европе мы наблюдаем странное разделение труда между избирателями и рынками, когда дело доходит до работы правительств. Избиратели вправе решать, кто сформирует кабинет, – от их голосов все еще зависит «выбор» правящей партии, но рынки решают, какую экономическую политику будет это правительство проводить, независимо от того кто победил на выборах. Из жарких дебатов о будущем институциональной архитектуры еврозоны становится понятно, что новые правила еще больше ограничат способность избирателей влиять на принятие решений в сфере экономики. Но по логике гегелевской диалектики взаимоотношений между господином и рабом слабые национальные демократии все время «подкладывают свинью» всемогущим финансовым рынкам, как это случилось в Италии. Через год после того как по требованию рынков к власти пришел Монти, избиратели проголосовали за протестующего комедианта Беппе Грилло и за... Сильвио Берлускони, потому что чем больше политики пытаются лишить избирателей самой возможности ошибаться, тем больше у избирателей стимулов голосовать за скандальных личностей. «Феномен Грилло» в том, что комедиант-революционер ухитрился прельстить каждого четвертого итальянского избирателя, не пообещав, что будет лучше управлять, а заверив, что вообще не собирается входить в правительство со своей партией.

КОГДА ЛЮДИ ГОЛОСУЮТ ЗА ВСЕ

В 1972 г. социальный психолог Вальтер Мишель решил провести необычный эксперимент, чтобы понять, чем объяснить жизненный успех. Эксперимент был обезоруживающе прост. Каждому ребенку в детском саду «Бинг», расположенному на территории Стэнфордского университета, дали кусочек пастилы. Если ребенок не съедал его сразу, ему обещали два кусочка вместо одного. Цель заключалась в том, чтобы установить, как долго каждый ребенок сможет сопротивляться искушению и как это связано с его будущим. Вопреки господствующей точке зрения, утверждающей, что успех в жизни зависит исключительно от умственных способностей, эксперимент Мишеля указывал на то, что разум во многом находится во власти самоконтроля (результаты подтвердили его правоту). Способность сопротивляться искушению проглотить пастилу оказалась важнее для будущего успеха, чем высокие показатели IQ. В конечном итоге самоконтроль и сила воли оказались существеннее интеллекта.

Открытия Мишеля едва ли удивили протестантских теологов, которые давно уже учат, что жизнь на земле – не более чем сопротивление искушению съесть сладенькое. Ирония в том, что как раз в то время, когда Мишель опытным путем доказывал, что успех в основном зависит от того, что «вы не позволяете себе что-то сделать», западный мир двигался в противоположном направлении.

Социолог Даниэл Белл задался вопросом, не будет ли тотальная победа рынка в конечном итоге опаснее, чем распространение социалистической идеологии. Он беспокоился, что когда логика рынка будет принята в других сферах человеческой деятельности, таких как политика или культура, капитализм может стать собственным могильщиком. Разве эта логика не дает о себе знать в наш век, когда мы переживаем кризис управляемости? «Рынки – это машины для голосования, – сказал однажды Вальтер Ристон из “Ситибанка”. – Они функционируют посредством референдумов». Разве неверно то, что расширение демократического принципа самоуправления путем внедрения всенародного голосования по любому вопросу, не связанному напрямую с политикой, на практике способствует делегитимации институтов представительной демократии и снижению качества государственного управления?

Сегодня мы голосуем за все – за лучшую песню, за самый безвкусный фильм, за мастера-стоматолога. Младшее поколение не обязательно обретает опыт поведения в демократическом обществе на политическом поле. Можно сказать, что демократия стала вездесущей. Например, футбол все больше демократизируется. В 2008 г. команда третьего английского дивизиона «Эббсфлит» сделала большой шаг в направлении футбольной демократии – за скромный взнос в 35 фунтов стерлингов болельщики получили право управлять командой. С помощью интернета они в режиме реального времени голосовали по всем важным вопросам – от трансфера игроков и распоряжения бюджетом до дизайна сувениров и клубной символики, продаваемой в специализированных магазинах. 32 тыс. болельщиков из 122 стран присоединились к тому, что можно назвать «предельной футбольной фантазией». Люди получили возможность напрямую руководить футбольными командами в момент, когда стали утрачивать возможность влиять на государственную политику. Однако безудержное распространение демократии стерло границы между разными сферами человеческой деятельности – теми, где решения должны приниматься путем всенародного голосования или референдума и теми, которые должны зависеть от профессионализма и компетентности, – и одновременно делегитимировали выборные органы демократии.

Десять лет назад британское агентство YouGov провело сравнительное исследование группы политически активных молодых людей и заядлых участников реалити-шоу «Большой брат». Результаты разочаровали: британские граждане полагали, что их интересы лучше представлены в «Большом брате». Им было легче отождествлять себя с обсуждаемыми там героями и идеями. Шоу сочли более открытым, прозрачным и лучше представляющим их интересы. Формат реалити-шоу давал возможность почувствовать себя значимыми людьми в обществе. На самом деле именно демократические выборы должны были пробуждать подобные чувства, но не смогли этого обеспечить. Логические последствия подобного настроя налицо – снижение избирательной явки в большинстве западных демократий. С другой стороны, менее всего склонны приходить на избирательные участки бедные, безработные и молодежь – все те, кто теоретически должны были бы проявлять больший интерес к использованию политической системы для изменения своей участи.

Поэтому парадоксальный итог расширения демократического принципа самоуправления и выведения его за рамки политического процесса состоит в том, что теперь, когда мы голосуем за все, собственно политические полномочия избирателя резко сократились.

В эпоху устойчивых национальных демократий простой избиратель и гражданин обладал полномочиями, потому что был одновременно солдатом, работником и потребителем. Имущество богатых зависело от готовности работников защищать капиталистический порядок. Избиратель-гражданин имел большое значение, потому что защита страны зависела от его мужества в противостоянии с врагами. Он был важен, потому что его труд делал страну богатой, а потребление было двигателем экономики.

Чтобы понять, почему сегодня граждане на Западе не могут легко контролировать политиков демократическими способами, стоит взглянуть на размывание невыборных форм зависимости политиков от граждан. Когда гражданин-солдат заменяется профессиональной армией и беспилотниками, один из главных мотивов, по которым элита может быть заинтересована в общественном благополучии, существенно ослабевает. Заполнение рынка труда низкооплачиваемыми иммигрантами и перемещение производства товаров в страны с дешевой рабочей силой также уменьшают готовность элит к сотрудничеству. В течение нынешнего экономического кризиса стало очевидно, что показатели американского фондового рынка больше не зависят от потребительского спроса жителей США – и это еще одна причина, по которой граждане теряют рычаги воздействия на правящие группы. Именно уменьшение влияния гражданина – солдата, потребителя и работника – объясняет утрату избирателями полномочий и реальных прав, а также растущую неуправляемость современных демократий.

ЭТО ЭЛИТЫ, ГЛУПЫШ?

Еще один ключевой вопрос, на который надо найти ответ – почему меритократические элиты вызывают у людей такое негодование и неприятие. «Меритократия, – писал Ральф Дарендорф, – довольно неблагозвучное слово. Оно означает власть тех, кто имеет заслуги, то есть власть наиболее одаренных и образованных. Кто не желал бы жить при меритократии? Она, конечно, предпочтительнее плутократии, где богатство и состояние определяют статус человека в обществе, или геронтократии, в которой возраст выводит человека на вершину социальной лестницы, или даже аристократии, в которой главное значение имеют унаследованные титулы и состояния». Философы Платона, наверно, были одними из первых известных нам меритократов, которые претендовали на власть по причине собственных познаний и компетентности. Сложность окружающего мира объясняет, почему естественно ожидать от людей, что они хотят видеть на руководящих должностях наиболее образованных и компетентных людей. Складывается впечатление, будто сложность мира естественным образом должна сделать меритократию востребованной. Но на практике все гораздо сложнее.

Легитимность экспертов и профессионалов стала одной из первых жертв усложнения окружающего мира. Хотя наука и технология играют в нашей жизни все более заметную роль, исчезли «консенсус экспертов» и ссылки на науку как авторитетный источник. Нынешние дебаты об изменении климата – хрестоматийный пример дискуссий, в которых у обеих сторон имеются свои ученые, приводящие научные доказательства для обоснования двух противоположных точек зрения. Оказалось, что социальные издержки меритократии не так уж малы. Как ни странно, сам термин «меритократия» впервые появился не в древнем трактате о хорошем правлении, а в названии антиутопического сочинения британского социолога Майкла Янга, опубликованного в середине прошлого века. По мнению Янга, меритократическое общество – не мечта, а кошмарный сон. Это общество, для которого характерно вопиющее неравенство доходов; его граждане утрачивают чувство политической общности, демократия становится надувательством, перспективная социальная мобильность заменяется элитами, стоящими на страже своих интересов и не пускающими других в свой узкий круг. Вознаграждение людей в соответствии с их способностями и уровнем образования означает, что немногие получают много, а многие не получают почти ничего. Многие апокалиптические предсказания Янга сегодня стали действительностью.

Укоренение меритократического принципа означает, что мы стали богаче, но неравенство проявляется острее, чем 30–40 лет назад. В 2007-м предкризисном году доходы 0,1% американских домохозяйств в 220 раз превышали средние доходы 90% семей, находящихся на дне общественной иерархии. В 2011 г. 20% населения США владели 84% совокупного национального богатства, и подобное положение характерно не только для Соединенных Штатов. Глобализация привела к уменьшению неравенства между государствами, но почти повсеместно усугубила неравенство внутри стран. В эгалитарной Германии неравенство в последнее десятилетие нарастало быстрее, чем в большинстве развитых капиталистических государств. И этот рост сопровождается снижением социальной мобильности. Данные показывают, что бедные дети, лучше богатых учившиеся в школе, реже заканчивают колледж, но даже если заканчивают, их доходы все равно ниже, чем у плохо учившихся детей богачей. Короче, расходы на образование действительно окупаются, но образование – скорее привилегия, чем социальный лифт.

В течение многих лет Франция и Япония были олицетворением меритократии, то есть демократиями, которые управляются меритократическими элитами. Но неспособность именно этих двух наций справиться с вызовом глобальной конкуренции – еще один повод усомниться в преимуществах общества, управляемого лучшими и наиболее высокообразованными его членами. Очень часто компетентность меритократов в отрыве от реального жизненного опыта приводит к выбору неверного политического курса. Хотя меритократическое правление выигрывает от общих ценностей, опыта и кодекса чести людей, находящихся у власти, оно также сопряжено с рисками группового мышления и политического высокомерия. Многие спешат приписать успехи коммунистического Китая его меритократической философии государственного управления, но истина в том, что меритократия в Китае зачастую используется лишь для обоснования принимаемых решений, но отнюдь не всегда служит критерием для их принятия. Человек «ниоткуда» скорее может случайно стать президентом США, чем лидером Китая, поскольку КПК разработала сложную стратегию рекрутинга и продвижения своих кадров. Но также очевидно, что ни в России, ни в Китае карьерный рост губернаторов никак не связан с экономическими показателями их регионов. Это не значит, что образование и опыт в КНР не имеют значения, но покровительство важнее. Интересно отметить, что из 250 членов провинциальных комитетов Компартии Китая – элитарной группы, включающей партийных руководителей и губернаторов, – 60 имеют докторские степени (впечатляюще высокий процент), но 50 из 60 получили их, уже находясь на высоких государственных постах. Это означает, что, хотя докторская степень повышает карьерные возможности в Китае, гораздо важнее нахождение в высших эшелонах власти.

В случае с Россией опрос, проведенный журналом «Русский репортер» в конце 2011 г., выявил, что в отличие от китайского режима и своего советского предшественника система управления, построенная Владимиром Путиным, не заботится в социальном, профессиональном или географическом представительстве, когда речь заходит о формировании национальной элиты. Оказалось, что люди, занимающие 300 ведущих постов в правительстве и крупных государственных компаниях, – выходцы из очень узкого сферы. Наиважнейший фактор, влияющий на членство в элитарном кружке, – личное знакомство с Путиным до того, как он стал президентом. Короче, Россия управляется группой старых товарищей, и тот факт, что среди друзей президента оказалось несколько талантливых и образованных управленцев, можно считать большой удачей.

Джон Роулз высказал точку зрения многих либералов, попытавшись доказать, что быть неудачником в меритократическом обществе не столь болезненно, как в обществе неприкрыто несправедливом. В его понимании справедливость правил игры примиряет людей с отсутствием успеха. Но либералы не всегда лучшие психологи и специалисты по внутреннему миру «лузеров». На самом деле гораздо болезненнее скатиться на дно в обществе, которое все время вынуждает человека брать на себя вину за провалы, чем там, где все понимают, что неудачу можно списать на неадекватную общественно-политическую систему.

Короче, в нашем взаимозависимом мире элиты гораздо меньше зависят от сограждан. Традиционно аристократы имели круг обязанностей, которые их с детства приучали выполнять. Тот факт, что целые поколения предшественников, смотревших на них с портретов, развешанных по стенам замков, несли бремя происхождения, заставлял каждую новую генерацию относиться к своим привилегиям со всей серьезностью. Например, в Великобритании процент парней из высшего класса, погибших в Первой мировой войне, был выше соответствующего процента из низших классов. Но новая элита не знает, что такое жертва. Ее сыновья не гибли на полях сражений. Сама природа новой элиты делает этих людей практически неуязвимыми для власти государства. Дети не зависят от всеобщей системы образования (они обучаются в частных учебных заведениях) или от институтов государственного здравоохранения (могут позволить себе лучшие частные клиники). Они утратили способность разделять проблемы и страдания простых людей, для которых обособленность элит оборачивается утратой гражданских полномочий и рычагов воздействия на высшие эшелоны.

Что делает нынешние элиты недоступными, так это их «конвертируемость» и сознание того, что они «правильно» делают деньги, никому ничем не обязаны и не принадлежат ни к какому сообществу. Свобода от всяких обязательств – одновременно благословение и проклятие. Она избавляет элиту от давления со стороны электората, но обрекает ее на нелегитимность. Наиболее наглядный пример – особое отвращение, которое народ питает к финансовой братии. Землевладелец не может увезти с собой земельные угодья, промышленник не заберет завод, а финансист легко перемещает свои активы. Эти элиты самонадеянны в силу своей мобильности и потому что не считают себя частью общества.

Взаимодействие между народом и меритократическими элитами стало напоминать отношения современных футбольных клубов с их болельщиками. Ведущие клубы тратят невероятные суммы, чтобы заполучить лучших игроков и доставить радость фанатам. Зато теперь только неизменные победы могут гарантировать лояльность фанатов, потому что футболистов и их болельщиков ничто больше не связывает. Они не живут в одном дворе или районе, у них нет общих друзей. Большинство тех, кто защищает цвета именитых клубов, съезжаются со всего мира. Фанаты боготворят свои команды, когда те побеждают, но не желают о них ничего знать, когда они начинают проигрывать.

Меритократическая элита меркантильна по своей природе. Ее представители не принадлежат к обществу, но хотят, чтобы ими восхищались, их уважали и даже любили. Новая мировая элита видит себя примерно так же, как Маркс описывал пролетариат в «Коммунистическом манифесте», – как производительную силу общества: их отчизна – весь мир, и им принадлежит будущее. Так что президент Владимир Путин отнюдь не одинок в желании национализировать элиты, на его стороне протестные движения, возникшие в Европе в последние годы. Именно отсутствие общности и родства с народом делает элиты столь глубоко презираемыми и ненавидимыми. Парадокс современной демократии лучше всего сформулировал Стивен Холмс, профессор права в Нью-Йоркском университете. Важнейший вопрос сегодня – где взять элиты, которые одновременно были бы легитимны на местном и международном уровне?

Парадокс нелегитимности меритократических элит свидетельствует о том, что истинная сила и влияние проистекают не из независимости элит от общества, а скорее наоборот, из их зависимости. Люди доверяют лидерам не только по причине их компетентности, но также благодаря убежденности, что они останутся с ними в одной лодке во время кризиса, а не бросятся со всех ног к аварийному выходу. «Конвертируемая» компетентность нынешних элит – тот факт, что они одинаково хорошо могут управлять банком в Болгарии и в Бангладеш, – вызывает подозрительное отношение простых людей, поскольку те совершенно справедливо опасаются, что в случае бедствия меритократы попросту соберут вещи и отчалят, вместо того чтобы разделять с ними бремя кризиса. Тот факт, что элиты приватизировали «аварийный выход», не только делает эти социальные слои менее легитимными, но значительно уменьшает их влияние и могущество.

В фильме «Елена» российского режиссера Андрея Звягинцева прекрасно отражена динамика отношений между элитами и массами в раздробленном и разобщенном обществе. Это история супружеской пары. Елена – женщина на седьмом десятке, замужем за богатым бизнесменом, который сделал себя сам и уже вышел на пенсию. Постепенно становится понятно, что муж принадлежит к группе преуспевших мужчин, которых сегодня называют «однопроцентниками». Он знакомится со своей женой, представительницей «99 процентов», медсестрой, в больнице, где лечится после сердечного приступа. Они спят в разных комнатах, завтракают отдельно и смотрят любимые телепрограммы по разным телевизорам. Она ухаживает за ним, а в свободное время присматривает за семьей своего сына – разгильдяя и гуляки, живущего в старом многоквартирном доме на окраине. Когда муж-однопроцентник отказывается оплачивать обучение внука Елены (потому что тот не заслужил) и тем самым помочь ему избежать службы в армии, Елена добавляет таблетку виагры к лекарствам, которые принимает муж, зная, что его сердце не выдержит этой смеси. Семья сына переезжает к ней в роскошную квартиру теперь уже покойного мужа. Это своего рода аллегория классовой войны в меритократическом XXI веке: ни забастовок, ни революций. Только разгневанная медсестра и смерть от виагры.

ВЫХОД

«Если мы действительно желаем понять, куда движется мир, – писал философ и мистик Гилберт Кит Честертон, – неплохо было бы взять какой-нибудь заезженный речевой штамп из прессы и изменить его значение на противоположное: может быть, тогда он покажется более осмысленным?». В нашем случае стоит задаться вопросом: будет ли общество в случае дальнейшего развития демократии и меритократии более управлямым или менее? Размышляя над странными взаимоотношениями между демократией и меритократией в эпоху глобального политического пробуждения и усугубляющейся взаимозависимости между странами, можно прийти к некоторым предварительным заключениям.

Во-первых, мы наблюдаем не переход власти от элит к народу или от государственных институтов и учреждений к негосударственным организациям, а процесс ее распыления. Какой бы ни была ваша роль в политическом процессе, у вас есть ощущение, что власть находится где-то еще. В наши дни граждане, несмотря на расширяющиеся права и возможности влиять на события, чувствуют, что утрачивают влияние. С их точки зрения, не только деньги, но и власть сосредоточилась в руках немногих людей на самом верху. Но бизнес и политические элиты также понимают, что все меньше способны воздействовать на события. Как точно подметил Мозес Наим, «власть утратила былую покупательную способность... ее легче получить, труднее использовать и легче потерять». У распыления власти есть побочное следствие – рост популярности теорий заговора.

Во-вторых, из нынешнего кризиса управляемости нельзя было бы выйти только за счет стимулирования более деятельного участия масс в политическом процессе. Свободные и справедливые выборы все еще важны для обеспечения более эффективной управляемости нашего общества, но в силу слабости политических партий и истончения идеологической составляющей, быстро снижается значение легитимности «на входе». Граждане все меньше готовы доверять руководителям просто потому, что проголосовали за них на честных выборах. Недоверие политическим лидерам стало самой сутью сегодняшней демократии. Как верно пишет французский политолог Пьер Розанваллон, «народный суверенитет все чаще проявляется в демонстративном отказе и отмежевании граждан и в процессе выборов, и в качестве реакции на действия правительства. Таким образом, новая «демократия отвержения» накладывается на изначальную «демократию конструктивных предложений». Народное участие сегодня все чаще означает тысячи демонстрантов на улицах, которые договариваются о встрече с помощью социальных медиа с единственной целью – заявить не о поддержке определенного политического курса, а о неприятии государственных решений. Еще одним проявлением новой «демократии отвержения» стала готовность людей голосовать за любого новичка на политическом поприще. Например, в Болгарии за 12 лет на выборах дважды побеждала непарламентская партия.

В-третьих, «меритократический стимул» также не исправит систему, потому что компетентность элит во многом оспаривается, как уже было показано, и для любой политической системы рискованно полагаться на легитимность «на выходе». В эпоху, когда власть гражданского общества носит преимущественно негативный характер, воспринимается как право «отвергать и протестовать», одно из важных преимуществ меритократии и сплоченности элиты превращается в фактор ее уязвимости.

Качество управления в посткризисном мире, где можно ожидать низкие темпы экономического роста и высокую политическую турбулентность, скорее всего, будет определяться двумя важными факторами.

Для повышения управляемости демократиями в Европейском союзе чрезвычайно важна способность конвертировать «гражданский шум» в «политический голос». Другими словами, превращать «негативный суверенитет» гражданского общества в более или менее связные позитивные требования и обращать протестные движения в структурированную политическую силу. В случае с Россией и Китаем, где кризис приводит к обострению нетерпимости к любой политической оппозиции, повышение управляемости общества будет зависить от готовности режима терпеть разногласия в правящей элите.

Настала пора «реформатору» уступить место «реформисту» в качестве главной фигуры мировой политики. Несмотря на внешние сходства, реформист во многом отличен от реформатора, канонизированного в последние три десятилетия. Реформатор знает одну важную истину и представляет себе развитие в виде достижения одной цели путем устранения препятствий и проведения правильного политического курса. Реформатор – твердокаменный идеолог, подчас невосприимчивый к местной специфике. Но именно твердостью и непреклонностью объясняется его успех в преобразовании общества. В эпоху растущей неопределенности у него всегда есть ясные и неизменные рецепты.

Реформист, напротив, – хитрый лис, который видит возможности там, где другие видят только проблемы. Он знает, куда хочет прийти, но позволяет дороге вести его к этой цели. Реформист – это прогрессивный оппортунист, никогда не теряющий оптимизма и готовый формировать немыслимые коалиции для достижения нужного политического результата. Он гений не последовательности, а приспособления. И мир сегодня нуждается как раз в реформистской элите.

«Когда я начинаю размышлять над главной причиной краха правящих классов, – писал Алексис де Токвилль в “Воспоминаниях”, – перед глазами мелькают разные события и люди, случайные или поверхностные причины. Но поверьте, что главная причина, по которой люди теряют власть, в том, что они недостойны ее иметь и ею пользоваться».

Иван Крастев – председатель Центра либеральных стратегий в Софии и постоянный научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене.

Евросоюз. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885383 Иван Крастев

Неуловимая пятая модель

Почему демократии недостаточно

Резюме: В VII веке достижение консенсуса означало учет мнений мусульман, прежде всего мужчин. Сегодня консенсус в арабском мире должен охватывать не только религиозных приверженцев ислама, но и светских мусульман, представителей других конфессий и обязательно женщин. В этом заключается главный вызов тем, кто ищет модель нового устройства государств после «арабской весны».

Признаков того, что «арабская весна» идет на спад, не видно, до эндшпиля далеко. Спустя два с лишним года после того, как Мохаммед Буазизи, сам того не ведая, повсеместно воспламенил народные протесты, арабский мир и международное сообщество остаются в неведении, чем завершится противостояние. Некоторые примелькавшиеся лица исчезли, доминировавшие группы стали маргинальными, бесконечные политические дебаты обогатились новыми идеями. Повеяло свежим ветром, в первую очередь для молодежи – крупнейшего сегмента населения в большинстве арабских стран. Впрочем, у нее так и не возникло иных героев, которые пришли бы на смену презренным «пожизненным» правителям и диктаторам.

Образец для подражания не появился. Ни одно из государств, включая те, что избавились от авторитарных правителей, не предложило альтернативу модели долгого автократического правления, преобладавшей в регионе с начала деколонизации в 1950-е гг., а заложенной еще после распада Османской империи. Не только демонстранты, но и их вожаки не определились с тем, что считать приемлемым минимумом, гарантирующим сохранение политической стабильности, с одной стороны, и удовлетворяющим требования масс – с другой. Даже кудесник не в состоянии удовлетворить запросы всех групп населения. Существует ли вообще модель, которая устроила бы большинство населения в арабском мире?

Можно обрисовать четыре гипотетические альтернативы однопартийному правлению или власти диктатора. Для удобства определим их как алжирскую, иранскую, ливанскую и турецкую. Все они противоречивы либо неприемлемы для арабских условий. Следовательно, арабским странам придется искать ускользающую от понимания пятую модель консенсуса в обществе. Вместо того чтобы сосредоточивать внимание на западной схеме выборной демократии, нужно искать пути национального примирения. Только так удастся преодолеть нынешнюю смуту и предотвратить возможный крах экспериментов по обновлению национальных государств.

ТУРЕЦКАЯ МОДЕЛЬ

Наиболее очевидным следствием «арабской весны» стал рост влияния исламистов на Ближнем Востоке. Это побудило многих, особенно в Турции, предположить, что курс Партии справедливости и развития (ПСР) являет собой жизнеспособную модель. Сумев объединить ислам с современностью и прийти к власти демократическим путем, она трижды подряд победила на парламентских выборах с ноября 2002 г., что рассматривается как доказательство одобрения ее постулатов избирателями. ПСР также нацелена на то, чтобы избавить понятие «исламист» от негативных стереотипов, которыми его награждают на Западе. Следуя этой логике, каждый вправе спросить: если в Турции умеренная исламистская партия избирается демократическим путем, почему это невозможно у арабов?

Программы арабских исламистов и ПСР внешне мало отличаются. В Турции ПСР пытается «разбавить», если не изменить, светский кемалистский режим, опираясь на имеющиеся политические институты. Хотя многие соотечественники обвиняют партию в выхолащивании секулярной сущности общества, нельзя не признать, что кемализм был изначально недемократичным и никогда не пользовался поддержкой всего общества, да и не считал ее необходимой. Любая эрозия светского режима, чего добивается ПСР, потребует одобрения народа, и поэтому процесс будет более демократичным и умеренным. Но тернистым, в чем Реджеп Тайип Эрдоган убедился во время недавних выступлений на площади Таксим в Стамбуле.

Модель интересна, но неуниверсальна. Арабы – не турки, в этническом отношении и по темпераменту они – совсем другой народ. Исторический водораздел, усугубленный длительным владычеством Османской империи, заставляет арабских исламистов усомниться в целесообразности принятия турецкой модели. Еще существеннее то, что ПСР добилась успеха не в вакууме, а в политической среде, создававшейся на протяжении десятилетий со времен Кемаля Ататюрка. Усилия последнего по созданию современной Турецкой республики были направлены на разрыв с памятью об исламской Османской империи. Его стремление вестернизировать государство сопровождалось отказом, в частности, от такого наследия, как арабская вязь. Мощным напором и железной рукой Кемаль осуществил преобразования, используя военных как инструмент государственной власти.

Политику Кемаля продолжили его последователи. Благодаря вовлеченности в политический процесс армия играла роль не только хранительницы кемалистского наследия, но и самопровозглашенной защитницы светской республики, в которой 98% населения – мусульмане. Проведение в жизнь заветов Ататюрка, в свою очередь, привело к возникновению среднего класса, кровно заинтересованного не только в сохранении статус-кво, но в плюрализме и сосуществовании различных сил, что стало предпосылкой многопартийности. В прошлом кризисы приводили к вмешательству военных, но с конца 1990-х гг. Турция стала свидетелем другого явления. Упадок привычных политических объединений привел к росту популярности партий с исламистскими притязаниями – сначала Партии благоденствия, а затем ПСР, Эрдоган играл видную роль в обеих.

Словом, успех ПСР объясняется не только провалом светских политических организаций, но и созданием других институтов, необходимых для нормального политического процесса, таких как эффективный парламент, многопартийная система, разделение властей и профессиональная армия, охраняющая интересы государства. Основы, заложенные ранее, позволили сделать это довольно быстро.

В большинстве арабских стран подобных общественно-политических институтов нет. Во-первых, до «весны» массы населения не были знакомы с по-настоящему многопартийной выборной системой. До начала президентства Мухаммеда Мурси в Египте в июне 2012 г. покойный палестинский глава Ясир Арафат был единственным арабским лидером, избранным всенародным голосованием. Периодические президентские кампании в Египте, Сирии и Тунисе, например, являлись не чем иным, как фарсом. В избирательных бюллетенях фигурировал единственный кандидат – действующий президент. В некоторых случаях он никогда не набирал менее 98% законно отданных голосов.

Во-вторых, как это было в Иране до исламской революции 1979 г., мечети оставались единственным местом, где граждане могли собираться, обсуждать политические вопросы и участвовать в общественной деятельности без непрошеного государственного вмешательства. Не то чтобы мечети были местом свободного обмена мнениями – в большинстве случаев проповедники находились на содержании властей, за ними внимательно следили, их проповеди и деятельность контролировались. Однако других публичных политических площадок просто не существовало.

В-третьих, исламисты относятся к категории тех, кто пришел на все готовенькое. Они не были в первых рядах протестующих, хотя являлись главной мишенью авторитарных режимов. Например, на площади Тахрир их стали замечать лишь тогда, когда стало ясно, что дни Мубарака сочтены. Такая тенденция характерна и для других стран. Однако организационные навыки и обширные сети социального обеспечения исламских организаций оказались действенными, когда они все же решили окунуться в политику. Прошло совсем немного времени, как исламист стал главной альтернативой статус-кво.

Правда, арабским исламистам повезло меньше, чем их турецким собратьям. Они не только пытаются предложить иной политический порядок, но вынуждены делать это в отсутствии жизнеспособных общественно-политических институтов и системы сдержек и противовесов. Как показал пример президента Мурси, демократия не устанавливается приказами и посредством монополизации полномочий.

Арабские режимы были не только авторитарными и отчужденными от широких масс, но и в большинстве случаев династическими. И монархии, и республики стремились к преемственности в рамках правящих семей. Главным приоритетом правящих кланов всегда являлось не создание общественно-политических институтов, а обеспечение плавной передачи власти. Приверженность арабских исламистов демократии также подвергается серьезным сомнениям как в регионе, так и за его пределами. Многие подозревают их в том, что они намерены «дополнить» известный демократический принцип: один человек – один голос, но –только один раз. Даже в частных беседах видные лидеры не стремятся рассеять опасения по поводу их готовности признать и принять поражение на свободных и справедливых выборах. Единственный прецедент – выборы в Палестине – не воодушевляет. С начала 1990-х гг. воинственное палестинское движение ХАМАС не желало признавать легитимность Ясира Арафата и возглавляемые им политические институты, такие как ФАТХ, ООП и ПНА. После январских выборов 2006 г. к тотальному отрицанию итогов выборов прибегла уже ФАТХ, не признавшая победу ХАМАС. Причина разобщенности кроется не во внешних факторах, а в нежелании согласиться с волеизъявлением избирателей.

Отсутствие в арабском мире политических институтов – реальность политической системы, и по этой причине арабские исламисты едва ли могут пойти путем турецких единомышленников из Партии справедливости и развития.

ИРАНСКАЯ МОДЕЛЬ

Дата падения режима Мубарака, 11 февраля 2011 г., совпала с годовщиной победы революции в Иране. Даже если правители арабских стран не готовы подражать иранской модели, представляет ли исламская революция привлекательную альтернативу для масс?

Нельзя игнорировать основополагающую религиозную структуру иранского общества и арабских стран со всеми вытекающими последствиями. Исторически суннитский ислам предпочитает хаосу статус-кво. Приверженность стабильности и порядку порой заставляла суннитских богословов терпимо относиться к авторитарным и несправедливым правителям, поскольку больше всего они опасались того, что общество низвергнется в бездну хаоса и анархии. Напротив, шиитский ислам преподносит себя как силу сопротивления, стоящую на страже справедливости и равенства; поэтому по своей природе шиитский ислам не желает мириться со сложившимся положением. Наглядным примером служит движение «Хезболла» в Ливане.

В контексте «арабской весны» особенно наглядно проявилось суннитское стремление к порядку в противовес шиитским призывам к насильственному ниспровержению. «Братья-мусульмане» в Египте и движение «Ан-Нахда» в Тунисе отдают предпочтение постепенному переходу вместо насильственной трансформации. То же можно было сказать о Ливии и Сирии до того, как они погрузились в пучину гражданских войн.

Успех иранской модели предполагает присутствие харизматического лидера, который пользовался бы всеобщим уважением и обладал религиозным авторитетом. Таким был аятолла Хомейни. Но «арабская весна» – не тот случай. Ни в одной из стран у демонстрантов не было узнаваемой идеологической платформы, не говоря уже о лидере. Рассредоточение сил не дало возможности какой-либо конкретной группе или классу демонстрантов доминировать над толпой, но в этом заключалась и ее слабость. Без сильного лидера с религиозным весом арабские исламисты не смогут подражать Ирану.

Хомейни завоевал репутацию своим долгим противостоянием шаху в 1960-х гг., в арабском мире таких вождей нет. Деятельность большинства исламских богословов и учреждений финансировалась режимами. Клир и правоведов в Египте и Саудовской Аравии критикуют за то, что они низведены до уровня придатка государственного аппарата, а потому не пользуются уважением рядовых граждан. Многие улемы не желают создавать даже видимость того, что дистанцируются от правящего клана.

Более того, арабские власти не являются светскими ни в западном, ни в кемалистском понимании. Они скорее криптоисламистские, чем светские. Изображая себя оплотом сопротивления религиозному экстремизму, арабские правители зачастую без колебаний соглашаются с требованиями религиозно настроенной части общественности. Чтобы отвести от себя стрелы критики и доказать собственную легитимность, многие арабские правители объявили шариат источником всех законов в своих странах. Даже революционные режимы, ничтоже сумняшеся, ставят на высшие посты исключительно верующих и набожных мусульман. Иногда государство доходит до того, что пытается дать официальное определение правоверному мусульманину.

В Иране богословы смогли использовать народное негодование, клеймя верхушку за низкопоклонство перед Западом и, как следствие, за отчуждение от народа. Шах намного опережал свою эпоху и стремился преобразовать страну по западным лекалам, хотя делал необдуманные шаги, которые маргинализировали могущественных землевладельцев и настроили их против него. Арабский мир более разношерстный и подвержен разным культурным и социальным воздействиям. Например, в Тунисе ощущаются арабское, исламское, африканское, берберское и европейское влияние. То же можно сказать о многих других странах, широко взаимодействующих с внешним миром. С практической точки зрения это означает, что арабское общество куда больше пропитано секуляризмом, чем Иран в 1970-е годы. Например, готовность «Братьев-мусульман» в Египте и «Ан-Нахды» в Тунисе позиционировать себя в качестве умеренных сил в сравнении с салафитами-экстремистами означает признание того факта, что широкая общественность в этих странах не приемлет религиозных крайностей.

Отсутствие харизматичного лидера, традиционные предпочтения суннитов, выбирающих спокойную жизнь, длительное влияние внешнего мира и светский характер общества означают, что иранская модель здесь не подходит.

АЛЖИРСКАЯ МОДЕЛЬ

Она подразумевает активное военное вмешательство для предотвращения захвата государства исламистами и сохранения или восстановления светского порядка. Подобная реакция имела место в Алжире в 1991 г., когда стало понятно, что на выборах неминуемо побеждает Исламский фронт спасения.

Однако, к несчастью для армии, в арабских странах она всегда служила оплотом дискредитировавших себя республиканских режимов. То есть военные обеспечивали легитимность и выживание ненавистных народу властителей. Алжирская модель предполагала бы возвращение генералов в качестве главного арбитра, но именно этому и стремились положить конец демонстранты. Даже профессиональные армии в арабском мире не могут подменять собой государственные учреждения хотя бы потому, что не представляют интересы всех слоев населения. Арабская военная верхушка, как правило, олицетворяет собой отсутствие согласия в обществе, навязывание ему определенных правил. Если в Тунисе армия слаба, то в Ливии и Йемене она расколота по этническому и племенному принципу. Этот внутренний раскол во многом способствовал гражданской войне и продолжающемуся насилию.

В Сирии ситуация несколько иная, но нельзя сказать, что принципиально отличная. Сирийские вооруженные силы отражают состав правящей элиты, и доминирующее положение занимает алавитское меньшинство. В каком-то смысле продолжающееся насилие в Сирии – это прежде всего попытка алавитской армии Асада сохранить статус-кво. Личное и коллективное выживание Асада и алавитов тесно связаны.

Поскольку демографическая ситуация в Бахрейне складывается в пользу шиитов, правительство давно привлекает в вооруженные силы мусульман-суннитов, предлагая им гражданство. Так, после «арабской весны» армия Бахрейна пополнилась немалым числом выходцев из Пакистана. Богатые нефтью монархии Персидского залива обладают самыми современными вооружениями и арсеналами, но способность использовать их ограниченна. В критический момент, как это видно на примере кризиса в Кувейте 1990–1991 гг., выживание режимов зависит от внешних держав. Точно так же Саудовская Аравия вынуждена была прибегнуть к помощи элитных французских войск, чтобы положить конец осаде Великой мечети Кааба в Мекке, организованной Джухайманом Аль Утайби в ноябре 1979 года.

К тому же военный переворот, например в Алжире, отнюдь не обошелся без массового кровопролития, и в конечном итоге генералам пришлось отказаться от власти в пользу более приемлемого политического устройства. Алжирская модель может быть лишь временным решением, поскольку не решит ни одной из проблем, воспламенивших протесты на арабской улице. Большинство армий не являются сильным государственным институтом, их способность осуществлять институциональные перемены наподобие тех, что произвели турецкие военные, также ограниченна. В лучшем случае они смогли бы управлять временно, что в арабском контексте означало бы продолжение прежней политики. Кроме всего прочего, возвращение генералов разожжет народный протест, и тогда к нему активно присоединятся исламисты, которые начинают ощущать вкус власти благодаря волеизъявлению граждан на избирательных участках.

ЛИВАНСКАЯ МОДЕЛЬ

Тот факт, что «арабская весна» вывела на передний план разнообразные и соперничающие политические силы, привлекает внимание к «квотируемой» модели демократии в Ливане (ее еще называют консоциальной, когда в правительстве обязательно представлены все политические силы и этнические меньшинства). Несмотря на преобладание арабов и мусульман, арабский мир неоднороден. В нем наличествуют доисламские и немусульманские общины, проживают неарабские этносы. Даже если исключить три страны – Иран, Израиль и Турцию, – арабское большинство на Ближнем Востоке вынуждено искать общий язык с бедуинами, берберами, друзами и курдами. На религиозном фронте арабам-мусульманам приходится считаться не только с христианами и иудеями, но и с другими несуннитскими мусульманскими направлениями, такими как шииты, бахаисты, исмаилиты и т.д. Учесть интересы всех и каждого невозможно, но ливанская модель обеспечит большинству религиозных групп представительство, а также нечто вроде коллективного договора. Но есть четыре препятствующих фактора.

Во-первых, действующая в Ливане модель признает лишь три доминирующие группы: христиан, мусульман-суннитов и мусульман-шиитов, тогда как друзы, бахаисты и др. вынуждены присоединяться к одной из них, чтобы участвовать в управлении страной и в распределении богатства. В таких странах, как Сирия, с ее многочисленными религиозно-этническими группировками подобное привело бы к расчленению государства.

Во-вторых, курды проживают в Иране, Ираке, Сирии и Турции, и любая уступка курдскому меньшинству в одной стране может иметь далеко идущие последствия и подорвать стабильность в других. Курдские ирредентисты стремятся к воссоединению разрозненных частей исторической родины и образованию великого Курдистана, что усугубит все проблемы.

В-третьих, ливанская модель возникла не в одночасье. Желая, чтобы у христиан-маронитов была своя родина, французы создали Ливан (Маронитское государство), заодно усилив свои позиции на Ближнем Востоке. Для сохранения арабской идентичности Ливана выработан компромисс, в соответствии с которым марониты получили больше власти, впоследствии его закрепили. Распределение полномочий власти между тремя основными религиозными группами произошло после продолжительной борьбы и 15-летней кровавой междоусобицы. Аналогичный эксперимент в Ираке еще продолжается; страна расколота по деноминационным линиям. Хотя Ирак может гордиться тем, что выбрал первого в истории неарабского главу государства, общество раздроблено по религиозному признаку, и не видно конца насилию. Если будет выбрана подобная модель, ситуация в других странах может развиваться по аналогичному сценарию.

В-четвертых, новое устройство будет нуждаться в крепком политическом ядре, а зачастую и внешней поддержке. Как видно на примере Турции, сильный национальный лидер способен добиться консолидации ценой пренебрежения правами меньшинств. Ататюрк объединил и укрепил Турцию, но пожертвовал правами курдов. Сколько-нибудь выдающиеся арабские лидеры в поле зрения пока не попадали. Поэтому ливанская модель на практике означала бы активное и продолжительное внешнее вмешательство во имя государственного строительства. Сменить режим гораздо легче, чем трансформировать его, и ни одна держава или коалиция не пожелает взвалить на себя такую геркулесову ношу. Но без этого консоциальная модель не пустит корней или все пойдет по иракскому пути, и страны погрузятся в пучину хаоса.

ЕСТЬ ЛИ ВЫХОД?

Чтобы «арабская весна» закончилась коренными изменениями, нужен не только демократический, но и по-настоящему представительный политический порядок. Западная разновидность выборной демократии может быть привлекательна для исламистов, особенно когда они добиваются всенародной поддержки на выборах. Даже если они не получают абсолютного большинства, вне всякого сомнения, после 2011 г. это доминирующая политическая сила. Благодаря расширенным сетям социального обеспечения, организационным навыкам и политической приспособляемости они сумели не только преподнести себя как альтернативу презираемым и свергнутым авторитарным режимам, но и усвоить демократическую риторику. Хотя их реальные планы до конца не ясны, исламисты разных мастей говорят о либерализме, демократии, универсализме и равенстве.

Приверженность духу демократии и электоральная популярность сделали их политически приемлемыми для Запада и других крупных игроков. Таким образом, поддержка на родине обеспечила им легитимность на международной арене, и они пришли надолго. Однако долгосрочная политическая программа окажется под вопросом, если они сочтут, что перевес 51:49 дает карт-бланш на трансформацию арабских обществ в исламистские.

Новым правителям Египта и Туниса приходится платить высокую цену за то, чтобы понять, что подобный курс приводит к конфронтации. Миллионы демонстрантов, собравшихся на площади Тахрир и в других местах, не стремились к замене одного диктаторского режима на другой. Многие граждане не позволят исламистам монополизировать их веру во всем ее многообразии. Идеологический авторитаризм гораздо опаснее власти военных: армия лишь борется за выживание, тогда как «братья» стремятся навязать всем определенные доктрины и подчинить их своему пониманию религии. Мубарака в последние дни его пребывания у власти стали именовать фараоном. Это оскорбительное прозвище как бы отсылало его в доисламскую и неисламскую эпоху «аль-Джахилии». Аналогичное оскорбление кое-кто уже адресует и Мурси.

Отказ арабских исламистов безоговорочно объявить о готовности прислушаться к всенародному протесту и общественному мнению – предмет главной обеспокоенности светских кругов. Чем больше арабские исламисты говорят о демократии и принятии их широкими массами, тем меньше им верят.

Чтобы заслужить доверие избирателей и одновременно остаться носителями духа «весны», арабской элите, включая исламистов, придется вступить на долгий и мучительный путь поиска и достижения консенсуса в обществе. Этот метод создает условия для более представительного общества, чем выборная демократия, поскольку учитывает интересы всех слоев и групп. Что еще важнее, путь – мусульманский по своей сути, поэтому никто не обвинит их в слепом подражании Западу. В VII веке лишь благодаря согласию были избраны четыре непосредственных преемника Пророка Мохаммеда. Только Абу Бакр, первый халиф, умер своей смертью, трех остальных зверски убили. Однако при выборе учитывалось мнение всех групп населения, поэтому в основе его лежал всеобщий консенсус. Не все остались довольны, и это посеяло первые семена раздора, а именно – привело к возникновению шиитского ислама.

Многие жаждут появления современного Саладина, который освободит мусульман. Но если легендарный курд был снисходителен к своим пленникам, особенно немусульманам, современная эпоха до сих пор порождала лишь автократов, которые были социалистами в том смысле, что одинаково жестоко обращались со всеми гражданами. Поиск и достижение консенсуса в обществе – модель, наиболее доступная для «арабской весны», особенно для новых исламистских лидеров, пришедших к власти на ее волне. На примере Ливии и Ирака мы видим, что любой другой подход, будь то демократический или авторитарный, ведет к тяжкой смуте.

Однако есть одно «но». В VII веке достижение консенсуса означало учет мнения и взглядов верующих мусульман, прежде всего мужчин. В современном контексте узкой социальной базы недостаточно. Согласие в арабском мире должно охватывать не только набожных, но и светских мусульман, представителей других конфессий и обязательно женщин. В этом реальный вызов для любого политика, ищущего модель, способную умиротворить арабский мир.

П.Р. Кумарасвами – профессор Университета имени Джавахарлала Неру, почетный директор Института Ближнего Востока в Дели.

Алжир. Иран. Ливан. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885381 Полур Кумарасвами

Цена одной ошибки

Сирийский зигзаг премьера Эрдогана

Резюме: Анкаре снова придется идти к Западу – только уже не в роли ключа к арабскому миру, который можно на время арендовать, а рупора Брюсселя и Вашингтона на Ближнем Востоке. То есть в той ипостаси, в какой она была до прихода Эрдогана.

Даже самые умные аналитики зачастую проигрывают в блэк-джек из-за того, что не могут сдержать азарт. После серии выигрышей, основанных на продуманной стратегии, они теряют осторожность, рискуют и идут ва-банк, попадая в итоге на перебор. Именно такого азартного игрока напоминает сейчас Турция. Еще несколько лет назад эксперты восторгались продуманной и осторожной политикой Анкары. Премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогананазывали одним из самых успешных турецких лидеров за все послевоенное время – реформами он вывел страну из стагнации и обеспечил ей бурный экономический рост.

Менялась и идейная палитра – исламизация, которая была целью его партии, фактически означала либерализацию, избавление от ряда ограничений периода Ататюрка. Турецкий премьер поставил знак равенства между понятиями «политический ислам» и «прогресс». Меняющееся лицо Турции не осталось без внимания соседей, уже много лет ищущих оптимальную модель. В итоге умелое сочетание экономической и идеологической политики вело ее – наследника ненавистной арабам Османской империи – к статусу если не общеарабского лидера, то одного из ведущих центров силы на Ближнем Востоке.

Сейчас все признают, что Турция пережила головокружение от успехов. Анкара решила использовать «арабскую весну» для того, чтобы сократить свой путь к позиции региональной доминанты, а в результате рискует не только утратить достижения в арабском мире за последние 10 лет, но и создать себе новые проблемы. А все более авторитарное правление премьер-министра столкнулось с протестами населения.

ТРИ СЛАГАЕМЫХ УСПЕХА

В 2000 г. Турция представляла собой страну со стагнирующей экономикой на периферии исламского мира. По сути, единственная внешнеполитическая установка состояла в попытках протаранить преграды на пути в Евросоюз. Унизительное «держание в прихожей» со стороны Брюсселя, союзнические отношения с США и партнерские с Израилем, а также воспоминания о периоде османского владычества закрывали ей путь в арабские страны и большую ближневосточную политику. Там героем улиц скорее уж был Муаммар Каддафи, а серыми кардиналами во властных коридорах – Хосни Мубарак и саудовские короли. Отношения с соседями складывались неровно – за исключением Азербайджана на всем протяжении границ постоянно присутствовала напряженность.

Однако пришедшие к власти в 2002 г. молодые бизнесмены-исламисты из Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Эрдоганом все изменили. Менее чем за 10 лет Турция превратилась в одного из самых влиятельных игроков на Ближнем Востоке и даже предмет для подражания. Стратегия, благодаря которой Эрдогану и ПСР удалось достичь впечатляющих результатов, зиждилась на трех столпах: экономической экспансии на Ближний Восток и в Северную Африку, стабилизации отношений с соседями, использовании фактора исламской сопричастности.

Турция обладает второй по силе армией в НАТО, и ее возможности для военного давления на соседей ограничены. Любая такая попытка сразу порождала у арабов воспоминания об османском владычестве и разжигала антитурецкие настроения во всем регионе. Именно поэтому турки сделали ставку на экономику. Крайне успешная политика Эрдогана и его министров по стимулированию экспортоориентированного малого и среднего бизнеса дала туркам возможность не только оживить собственный рынок и поднять уровень благосостояния населения, но и захватить арабские рынки. С 2004 по 2010 гг. объем товарооборота с арабскими странами возрос почти втрое – с 13 млрд долл. до 33,5 млрд долл., а с Египтом в 10 раз – с 320 до 3,3 млрд долларов. Двухсторонняя торговля между Турцией и Ираном с 2000 по 2011 гг. увеличилась в 16 раз. С 2007 г. по 2010 г. турецкие инвестиции в Египте возросли двадцатикратно, достигнув около 1,5 млрд долларов. Турецкий бизнес распространялся по всему региону. Так, в Ливии работало около 30 тыс. турецких строителей, которые принимали участие в 214 проектах стоимостью 15 млрд долларов.

Одновременно Турция стала играть и на своей принадлежности к исламской умме. Опираясь на возросшую экономическую мощь, Эрдоган приложил усилия для смены имиджа Турции с проводника интересов Запада на защитника исламского мира. Жертвой ребрендинга стал Израиль – резко обострив отношения с «сионистским врагом» и помогая боевикам в Газе, Турция стала участником общеарабского «палестинского дела». После ряда публичных действий в отношении Израиля (включая унижение израильского президента, а также акции с «Флотилией свободы») Эрдоган стал героем на арабской улице.

УМИРОТВОРЕНИЕ ГРАНИЦ

Экономическое и идеологическое подчинение региона было бы невозможным, если бы перед этим турецкий министр иностранных дел Ахмед Давудоглу (главный архитектор турецкого внешнеполитического чуда) не запустил программу «ноль проблем с соседями». «Турция может снова обрести политическую мощь лишь в том случае, если она использует “стратегическую глубину” (термин, введенный в политический оборот Давудоглу – Авт.) своего местоположения, улучшит отношения с мусульманскими соседями, особенно с Сирией и Ираном. От этих отношений напрямую зависит будущая сила Турции», – говорил Эрдоган в начале правления.

В целом политика принесла успех. Так, нивелирование фобий в сирийско-турецких отношениях (в частности, снятие напряженности вокруг турецкой провинции Хатай, которую сирийцы считали своей территорией) не только улучшило атмосферу между Дамаском и Анкарой, но и позволило Турции подстегнуть экономическое развитие ее юго-восточных провинций. Экспорт последних был завязан на рынки Алеппо, а местная сфера услуг получала неплохие деньги от сирийских визитеров (сирийцы составляли 71,8% общего туристического потока в провинции Хатай, 28,8% в Килисе и 98,4% в провинции Шанлыурфа).

Турции удалось стабилизировать отношения и с союзником Дамаска – Ираном. В Тегеране стали рассматривать Турцию не в качестве сателлита враждебных Соединенных Штатов (демонстративный отказ предоставить США базы для нападения на Ирак произвел впечатление), а как партнера по преодолению хаоса, который американцы создали после операции «Несокрушимая свобода». Анкара и Тегеран совместно занялись стабилизацией Ирака, разделив между собой на сферы влияния эту некогда мощную арабскую страну. Они также совместно работали над решением курдского вопроса, координируя усилия по подавлению курдских боевиков, действовавших и на иранской, и на турецкой территории. Вкупе с четким исполнением Дамаском обязательств по Аданскому договору 1998 г. (согласно которому Сирия обещала не помогать курдским боевикам в Турции и не позволять им создавать базы на сирийской территории), тесное сотрудничество с Ираном помогло туркам нанести сокрушительный удар по позициям Рабочей партии Курдистана (РПК). Доказательством высокого уровня турецко-иранских отношений стала попытка Турции оказать в 2010 г. посреднические услуги в деле решения всех проблем вокруг иранской ядерной программы. И хотя турецкое предложение в итоге похоронили американцы, Анкара одержала дипломатическую победу, продемонстрировав степень своего влияния на Исламскую Республику.

Конечно, не на всех направлениях политика «ноль проблем с соседями» сработала. Но неудача, например, с Арменией компенсировалась серьезным улучшением отношений с Москвой. В России увидели готовность Турции играть стабилизирующую роль на Кавказе (до этого ее в Кремле рассматривали как дестабилизатор, особенно с учетом политики на Северном Кавказе в 1990-е годы). Провал планов по объединению Кипра (по вине греческой общины) снял с Турции клеймо агрессора и серьезно ударил по репутации ЕС, который вопреки декларациям принял в свой состав греческую часть острова.

Наконец, несмотря на неудачу на фронте евроинтеграции (Саркози в 2011 г. прямо заявил, что место Турции не в Европе, а на Ближнем Востоке), турки перестали выступать в роли вечного просителя и предмета общеарабских насмешек. Вместо жалоб на Брюссель Турция стала методично готовить и обтачивать инструменты для оказания давления на ЕС. Среди них – улучшение отношений с Тегераном и превращение Турции в транзитную страну для альтернативных «Газпрому» путей поставок энергоносителей в Европу. Кроме того, в ответ на враждебные действия ЕС (в частности, запрет на отрицание армянского геноцида во Франции) турки принялись проецировать свои новые экономико-идеологические возможности на территории, входящие в европейскую сферу влияния, в частности на бывшие французские колонии. «Я уже дал поручение: в какую бы африканскую страну ни поехал Саркози, нужно, чтобы каждый раз, поднимая глаза, он видел здание турецкого посольства, турецкий флаг. Я дал указание арендовать посольства в самых лучших местах», – говорил в 2011 г. Ахмед Давудоглу.

ПРИДАЛИ УСКОРЕНИЕ

В Европе и некоторых арабских государствах, считавших себя лидерами Ближнего Востока (Египте, Саудовской Аравии), с опаской взирали на рост могущества Турции. Однако свою поступь Анкара оборвала сама, решив банально срезать путь. И когда весь Ближний Восток погрузился в пучину «арабской весны», турецкие власти вознамерились использовать процесс трансформации режимов в своих интересах. Прежде всего для ликвидации конкурентов в битве за статус ближневосточного «царя Горы». Среди главных целей оказались ведущие светские арабские режимы – египетский и ливийский, а также иранские «друзья».

Египетские руководители, привыкшие считать Каир центром региона, крайне негативно отнеслись к турецкому конкуренту. Особенно им не понравилось стремление Турции оспорить роль основного медиатора в арабо-израильских делах (в частности, попытки посредничать в израильско-сирийских переговорах). Хосни Мубарак старался ограничивать турецкое влияние в регионе – и у него это получалось. Исследование, проведенное одним из палестинских центров летом 2009 г., показало: 43% палестинцев видели Турцию в качестве наиболее важного внешнеполитического партнера, в Египте цифра составляла лишь 13%. С Муаммаром Каддафи конфликтов у турок не было, но в Анкаре яркого ливийского лидера рассматривали как одного из основных конкурентов Эрдогана за симпатии арабских масс. Таким же соперником виделся Махмуд Ахмадинежад, автор громких антиизраильских и антиамериканских выступлений. Кроме того, и в Анкаре и в Тегеране понимали, что ирано-турецкое партнерство – явление временное. Ближний Восток всегда был слишком мал для турок и персов, и никто не сомневался, что в среднесрочной перспективе они превратятся в региональных соперников. Не случайно исследование того же палестинского центра показало, что Турцию в качестве наиболее важного внешнеполитического партнера рассматривали лишь 6% иранцев. Вероятно, в Анкаре надеялись, что финальным аккордом «арабской весны» станет именно сокрушение Ирана.

«Турция играет роль, которая позволит ей изменить ход истории и поможет перестроить регион с чистого листа», – заявил в феврале 2011 г. Эрдоган. Используя свой имидж как единственной демократии, способной совместить политический ислам и прогресс, Анкара предлагала умеренным исламским силам, заменившим светские диктатуры, турецкий путь развития. Именно поэтому она жестко выступала против египетской хунты, требуя передать власть «Братьям-мусульманам» и победившему на выборах Мухаммеду Мурси. Исламистам всегда легче договариваться с исламистами, нежели чем со светскими диктатурами, которые рассматривают политический ислам как основную угрозу своей власти.

СИРИЙСКИЙ КЛЮЧ

Если в Тунисе, Египте и Ливии Турция играла скорее вспомогательную роль, то в сирийских событиях стала одним из основных игроков. Анкара рассчитывала решить целый ряд тактических задач, но вместо этого Сирия похоронила все надежды на то, что Эрдоган сможет и далее проводить свою новую внешнюю политику.

Накануне арабской весны мало кто мог поверить в то, что Турция выступит против режима Башара Асада. Отношения между Анкарой и Дамаском были великолепными, в начале февраля 2011 г. Реджеп Эрдоган вместе с тогдашним сирийским премьером Наджи Отри принял участие в церемонии закладки «Плотины дружбы» на реке Аси возле сирийско-турецкой границы. В перспективе, по словам Эрдогана, планировалась реализация других совместных проектов, включая турецко-сирийский банк, запуск скоростных поездов по маршруту Газиантеп–Алеппо, а также соединение газовых сетей. После того как в 2010 г. между Дамаском и Анкарой был введен безвизовый режим, число сирийских туристов в Турции увеличилось в два раза (до 1 млн человек), а турецких в Сирии – в два с половиной (до 1,5 миллиона). Более того, обе стороны были объективно заинтересованы в дальнейшем укреплении политических отношений. Так, Турция через Сирию получала выход на ХАМАС (который на тот момент содержался Ираном, и его штаб-квартира размещалась в Дамаске) и, соответственно, на израильско-палестинский конфликт. В свою очередь, Дамаск рассматривал Анкару как противовес Ирану, от которого Башар Асад не хотел слишком сильно зависеть.

Но сирийские активы были принесены в жертву стратегическим интересам – точнее тому, что в Анкаре посчитали таковыми.

В Турции, вероятно, рассчитывали не только заменить алавитскую элиту Башара Асада на лояльный Анкаре суннитский режим, но и получить через подконтрольную Сирию прямой выход к Палестине, суннитским районам Ирака, Иордании и через нее к нефтяным запасам Саудовской Аравии. Не исключено, что некоторые силы в Анкаре надеялись втянуть в Сирию Соединенные Штаты, спровоцировать американо-иранский «конфликт на периферии» и руками Америки убрать иранских конкурентов. Вероятно, войной против Асада Турция также хотела добиться расположения зараженной вирусом демократии арабской улицы, а также элит монархий Персидского залива. Они давно мечтали выбить Сирию из сферы влияния Ирана и восстановить санитарный кордон на его восточных границах, рухнувший с разгромом саддамовского Ирака. А также протянуть через сирийскую территорию трубопроводы в Европу и избавиться от необходимости возить газ и нефть через простреливаемый иранской артиллерией Ормузский пролив.

В итоге Турция играет ключевую роль в поддержке сирийских боевиков. Именно Анкара приложила усилия для консолидации всех противников Асада (в начале июля 2011 г. в Турции прошел учредительный съезд объединенной оппозиции), на турецкой территории находятся лагеря Сирийской свободной армии (ССА), где боевиков обучают иностранные инструкторы и вооружают на деньги монархий Залива. Лидеры ССА находятся под охраной турецких сил безопасности (после того как их попытались выкрасть сирийские агенты). Через турецко-сирийскую границу проникает оружие, а также идет поток ливийских «добровольцев» для сирийского джихада (размещением этих людей в Турции, по некоторым данным, официально занимается посольство Ливии).

ВТОРЖЕНИЕ – НЕ ВАРИАНТ

Между тем турецкие власти недооценили стойкость режима Башара Асада. Ценой огромных жертв и усилий сирийские власти сохранили контроль над ситуацией в стране. Армейские подразделения, к которым присоединились бойцы «Хезболлы» и, по некоторым данным, иранские подразделения, постепенно зачищают от боевиков населенные пункты. В начале июня они взяли стратегически важный город аль-Кусейр, важный пункт на ливанском пути снабжения боевиков. Сейчас Дамаск намерен перекрыть и второй, турецкий – армия начала в июне масштабную операцию по зачистке провинции Алеппо под названием «Северная буря». Вероятнее всего, без без массированного внешнего вмешательства сокрушить династию Асадов не удастся.

В свою очередь, Турция терпит колоссальные убытки – вместо прибыли от торговли с Северной Сирией турецкие власти тратят огромные деньги на содержание лагерей беженцев. По состоянию на январь 2013 г. в 13 лагерях и двух временных центрах проживало более 160 тыс. сирийских беженцев, на которых ежемесячно уходит 40 млн долларов. Кроме того, еще около 70–80 тыс. беженцев расселились по турецким городам, подняв цены на аренду недвижимости и уровень безработицы, а также ухудшив криминогенную ситуацию. В Анкаре начинают осознавать, что, несмотря на все принесенные жертвы, туркам, возможно, придется и дальше жить бок о бок с Башаром Асадом, который ничего не забудет и не простит.

Многие склоняются к тому, что единственным способом спасти сирийскую революцию и лицо Анкары может стать внешняя интервенция – либо силами самой Турции, либо сколоченной ею коалиции. Впрочем, оба варианта практически нереализуемы. В одиночку турецкая армия (особенно после массовой чистки высшего офицерского состава – более половины адмиралов и около 20% генералитета находятся за решеткой по делу о заговорах против ПСР) едва ли в состоянии справиться с сирийскими вооруженными силами, тем более с добровольцами из числа кадровых бойцов иранского КСИР. Успех операции сомнителен даже в том случае, если ее целью станет не поход на Дамаск, а создание «зоны безопасности» на севере Сирии. В Массачусетском технологическом институте подсчитали, что во время первых ударов с воздуха должно быть уничтожено более 450 целей, включая 150 противовоздушных батарей, 27 батарей с ракетами «земля-земля», 12 противокорабельных батарей, 22 радара раннего оповещения и командных объектов, 32 аэродрома и более 200 укрепленных ангаров для самолетов. Если же обещания России по поставкам С-300 воплотятся в жизнь, само нанесение удара крайне рискованно. Кроме проблем военно-технического характера, возможное вторжение в Сирию маловероятно и по имиджевым причинам. Ввод войск в арабскую страну дезавуирует все усилия Анкары по снятию антитурецких фобий в арабских странах.

Попытки сколотить коалицию для интервенции также, скорее всего, обречены на провал. Турецкая газета «Радикал», перефразируя публицистический штамп, привязавшийся к Турции в XIX веке, – «больной человек Европы», – называет ее сейчас «одинокий человек Ближнего Востока».

Так, надежды Анкары на то, что США решат устроить в Сирии «войну на периферии» с Ираном, не оправдались. Вашингтон постепенно сокращает участие в сирийской гражданской войне и, несмотря на одобрительную резолюцию Конгресса, избегает поставок повстанцам тяжелого вооружения. Вероятно, это отчасти связано с американо-иранскими секретными переговорами, а также переключением фокуса внимания Америки с Ближнего Востока на Восточную Азию. Кроме того, Соединенные Штаты после Ирака и Афганистана вряд ли готовы к новой войне в исламском мире. Особенно когда американский электорат демонстрирует, что устал от активной внешней политики в ущерб внутриэкономическим проблемам. Европа без США воевать не станет – военная операция против режима Каддафи (чья армия на порядок слабее сирийской и на два порядка иранской) четко продемонстрировала европейцам ограниченность их собственных военных возможностей, неспособность участвовать в крупных компаниях без поддержки Соединенных Штатов. Сейчас речь идет лишь о поставках оружия, однако ряд государств (в частности, Германия) уже заявили, что участвовать в этом не намерены. Арабские монархии, конечно, готовы помочь, но лишь словом и долларом. Для ведения войны у них нет достаточных армий. Недавно для участия на сирийском и, возможно, на будущем иранском фронте они пытались «арендовать» иорданскую армию через предложение включить это небогатое королевство в ССАГПЗ и щедро вложиться в его экономику, однако иорданский король Абдалла II ответил вежливым отказом.

Не получит Турция помощи и от сильнейшей армии в регионе – израильской. В Израиле негативно относятся к Башару Асаду, но большая часть израильского истеблишмента, не ослепленная идеей разгромить Иран в Сирии, не желает «исламистской демократии» у своих границ. Ряд единичных операций израильских сил на территории Сирии (когда израильтяне, по их словам, не допустили передачи сирийского оружия массового поражения в руки «Хезболлы» или бомбили сирийские объекты) стоит рассматривать скорее как единичные акты тактического характера, а не как прелюдию к израильскому вторжению. По всей видимости, в Тель-Авиве сменили позицию благожелательного нейтралитета (которой придерживались с самого начала войны), потому что осознали: после победы Асада в Сирии им придется говорить не с местным президентом, а с Тегераном. Израиль серьезно обеспокоен усилением иранского влияния на Дамаск и, по всей видимости, желает, чтобы гражданская война в Сирии продолжалась подольше.

Даже если режим Башара Асада сбросят, никаких особых дивидендов Турция не получит. «В постасадовской Сирии Эрдоган скорее всего сделает ставку на суннитов, которых также поддерживает его религиозный электорат. В этой ситуации Турция окажется в крайне неудобной ситуации – ей придется поддерживать радикальное правительство из “братьев-мусульман”, находящееся под влиянием катарских и саудовских денег. И к тому же пойти на конфликт с Соединенными Штатами, которые хотели бы видеть в Сирии широкую коалицию умеренных сил со значительным представительством курдов», – считает бывший посол США в Турции Мортон Абрамовиц.

КУРДСКИЙ ОТВЕТ

А пока турки усиленно ищут выход из сирийской авантюры, Дамаск и Тегеран нанесли Эрдогану контрудар через намеренное обострение курдской проблемы. Так, Асад пошел на компромисс с собственным курдским населением. По всей видимости, в обмен на обещание автономии курды обязались поддержать режим, что позволило сирийскому президенту в июле вывести войска из курдских населенных пунктов и перекинуть их на опасные участки фронта. Сами города взяты под контроль курдскими ополчениями, которые, по некоторым данным, активно и беспрепятственно помогают братьям по ту сторону границы с Турцией. Со стратегической же точки зрения укреплением Сирийского Курдистана Дамаск фактически поставил ультиматум Анкаре. Ведь если сейчас режим Асада падет, то контролируемый курдскими ополчениями сирийский Курдистан попросту станет независимым.

«Курды – самая организованная этническая группа в Сирии, и если дела в этой стране пойдут совсем плохо, они этим воспользуются, – считает бывший министр иностранных дел Турции Яшар Якис. – Идея независимого Курдистана живет в сознании каждого курда». На компромисс со своими курдами пошли и иранцы – в сентябре 2011 г. Тегеран заключил перемирие с иранскими курдами и их партией PJAK (Партией за свободную жизнь в Курдистане). Одновременно сирийцы фактически вышли из Аданского соглашения и, по некоторым данным, стали поставлять оружие курдским боевикам на территории Турции.

В какой-то степени курдский вопрос обостряет и сама Турция. Анкара недовольна своей энергетической зависимостью от Ирана: 91% потребляемой в стране нефти приходит из-за рубежа, 51% этого импорта дает Иран. Также иранцы поставляют Турции значительные объемы газа (зависимость от импорта 98%). Пытаясь ликвидировать зависимость от потенциального соперника, турки обратили взор на Иракский Курдистан и его запасы нефти объемом в 45 млрд баррелей. На сегодняшний день Анкара и Эрбиль ведут переговоры о строительстве трубопровода, по которому в Турцию будет поступать более 3 млн баррелей нефти в день и 10 млрд кубометров газа в год. В обмен Турция фактически устранила экономическую зависимость Иракского Курдистана от остальной части Ирака. На сегодняшний день турки снабжают иракских курдов всеми необходимыми товарами (именно за счет экспорта в Иракский Курдистан Ирак стал вторым рынком сбыта для турецких товаров, и ожидается, что в 2013 г. он выйдет на первое место).

Данная политика действительно способна обеспечить энергетическую независимость Анкары от Тегерана, но чревата колоссальными рисками. Во-первых, она добивает остатки стратегии «нуля проблем с соседями» и ведет Турцию к конфликту с Ираком. Иракский премьер Нури аль-Малики открыто назвал Турцию «враждебным государством». Он не позволил турецкой компанииTPAO работать на месторождении в Южном Ираке и не пустил турецкого министра энергетики на конференцию в Эрбиль. На стороне аль-Малики выступил не только Иран (активно влияющий на процесс принятия решений в современном Ираке), но и Соединенные Штаты, заинтересованные в сохранении единства Ирака. «Мы не поддержим экспорт нефти из любой части Ирака без соответствующего одобрения иракских властей», – заявила представительница Госдепартамента Виктория Нуланд. Во-вторых, снижая энергозависимость от Ирана, турки создают большую проблему – независимый Иракский Курдистан. Да, сейчас его глава Масуд Барзани следует в фарватере турецкой политики (в частности, помогает решать проблемы с турецкими курдами), но лишь потому, что турки обеспечивают экономическую независимость иракских курдов и могут помочь им во время неизбежного конфликта с Багдадом за Киркук. Однако в среднесрочной перспективе (особенно в случае падения режима Башара Асада и дезинтеграции Ирака) все изменится, и с Эрбиля может начаться процесс консолидации всех курдских земель (в том числе и тех, которые являются частью Турции) в единое 40-миллионное курдское государство. «Турция сначала клюнет на приманку пользования в определенных пределах нефтегазовыми ресурсами Северного Ирака, а затем станет участником реализации более широкого плана по созданию Великого Курдистана на территории Ирака, Сирии и Турции», – возмущается лидер оппозиционной Народной республиканской партии Кемаль Киличдароглу.

ИЗВИНЕНИЯ НЕ ПРИНЯТЫ

На фоне внешнеполитических неудач последних лет одним из немногих достижений стали извинения Израиля за инцидент с Мави Мармара (штурм в 2010 г. «Флотилии свободы», пытавшейся прорвать блокаду сектора Газы). Впрочем, это скорее успех не турецкой дипломатии, а американской, причем достаточно локальный и краткосрочный.

22 марта Биньямин Нетаньяху позвонил своему турецкому визави Реджепу Эрдогану и за 20 минут перечеркнул всю принципиальную трехлетнюю позицию израильского МИД, называвшего гуманитарный конвой провокацией. «В свете проведенного израильтянами расследования, выявившего ряд ошибок при осуществлении операции, премьер-министр Нетаньяху принес извинения турецкому народу за любые ошибки, которые могли стать причиной гибели людей, и согласился завершить соглашение о выплате компенсации», – говорится в заявлении канцелярии Нетаньяху. Израиль пообещал сотрудничать с Анкарой по вопросу улучшения гуманитарной ситуации на палестинских территориях.

Израильский премьер объясняет свой поступок серьезным обострением ситуации на израильских границах. «Усугубление кризиса в Сирии стало решающим фактором при принятии решения… Сирия распадается, гигантские запасы оружия начинают попадать в руки различных группировок… Важно, чтобы Турция и Израиль, граничащие с Сирией, могли сотрудничать и действовать сообща против иных угроз в нашем регионе», – написал он на своей странице в социальной сети. Впрочем, большая часть комментаторов считает причинами не израильское раскаяние или опасение за последствия сирийского кризиса, а давление со стороны Барака Обамы, находившегося в тот момент с визитом на Святой земле. Американскому президенту необходимо согласие между его союзниками для ответа на ряд региональных вызовов.

Турции же примирение не нужно. Конфликтные отношения с Израилем – один из основных инструментов политики по завоеванию лидерства в исламском мире, что для Эрдогана важнее и ценнее, чем координация по сирийскому вопросу или совместные проекты с Израилем (в частности, добыча углеводородов в Восточном Средиземноморье – только на стыке территориальных вод Израиля и Кипра находится примерно 122 трлн кубометров газа). Кроме того, Эрдогана не поймет собственное население. «Израиль в Турции непопулярен и никогда не был таковым, несмотря на расцвет стратегических отношений между Иерусалимом и Анкарой в 1996 году. Эти связи скорее играли роль инструмента в проводимой турецким генштабом политике национальной безопасности, а также во внутриполитических интересах, во времена, когда власть офицеров в стране была максимальной. Еще до прихода к власти ПСР, когда общественное мнение не имело особого влияния на турецкую внешнюю политику», – пишет старший научный сотрудник Совета по международным отношениям Стивен Кук. События в Газе, поддержка Израилем идеи независимого Иракского Курдистана не добавляют турецкому населению любви к израильтянам. Не случайно турецкая оппозиция, нещадно критикующая Эрдогана за ряд внешне- и внутриполитических действий, не включила в обвинительный список пункт об Израиле.

Именно поэтому сразу после получения израильских извинений Турция не только не пошла на ответные шаги (в частности, отказалась предоставлять данные американского радара, который стоит на турецкой территории и контролирует иранское воздушное пространство), но и потребовала у Израиля новых уступок, прежде всего снятия блокады с Газы – именно так в Анкаре интерпретировали слова Нетаньяху об «улучшении гуманитарной ситуации на палестинских территориях». Требование невыполнимое – Тель-Авив отказывается снять досмотр всех идущих в сектор грузов (именно этот досмотр и называют на Западе блокадой) и свободно пускать туда иранские ракеты, специальные марки цемента для строителей бункеров и другие подобные товары. Однако без этого потепления отношений не будет. «Когда Израиль будет выполнять свои обещания, тогда и будет нормализация. В ином случае пусть не обижаются. Мы говорим это четко и ясно», – отметил турецкий премьер.

ОТЫГРАТЬСЯ НЕ ПОЛУЧИТСЯ

Проблема турецкой внешней политики не только в том, что она обесценила все достижения Эрдогана и Давудоглу предыдущих восьми лет. Сейчас сложно вернуться даже на позиции до начала курса «ноль проблем с соседями». Причем не только в арабском мире, но и за пределами Ближнего Востока.

Прежде всего речь идет о евроинтеграции. Хотя само по себе вхождение в Евросоюз практически нереально, процесс, который поддерживался большей частью населения, как таковой был важен для демократизации Турции. Под предлогом необходимости соответствовать европейским нормам власти проталкивали через парламент (в том числе и сам Эрдоган) либеральные экономические реформы. Однако жесткая позиция ЕС относительно членства Турции и ряд турецко-европейских конфликтов (часть из которых специально раздувалась премьером для укрепления репутации в исламском мире) привели к коренному изменению позиции турецкой общественности.

В декабре 2012 – январе 2013 гг. стамбульский Центр экономических и внешнеполитических исследований провел опрос среди экспертов по внешней политике и электората ведущих партий страны, стоит ли Турции продолжать упорно добиваться полного членства в ЕС. И если 87% от опрошенных экспертов ответили утвердительно, то население – отрицательно. Лишь 30% избирателей Партии справедливости и развития и 34% избирателей ведущей оппозиционной Народной республиканской партии хотят, чтобы Турция продолжала поход за членством. Среди националистов из Партии национального движения сторонников евроинтеграции еще меньше – 15%. За членство в Евросоюзе выступают только избиратели прокурдской Партии мира и демократии (88% из них ответили утвердительно), поскольку евроинтеграция является лучшим гарантом соблюдения прав курдского населения. Некоторые аналитики опасаются, что потеря интереса к евроинтеграции не только лишит власти возможности использовать этот рычаг для либерализации, но и позволит Эрдогану реализовать свои авторитарные амбиции. Так, либеральные газеты возмутились, когда 25 января с.г. Эрдоган подтвердил свою позицию, что если ШОС предложит Турции членство, то она вступит в организацию и «забудет о Евросоюзе». А заявление Ахмеда Давудоглу о том, что Турция хочет получить в ШОС статус наблюдателя, лишь укрепило подозрения в том, что Турция стремится интегрироваться в те структуры, где на соблюдение прав человека не обращают особого внимания.

Между тем Турция, скорее всего, не только не станет наблюдателем в ШОС, но и рискует испортить отношения с Россией. Москва дорожит ими, поэтому не заняла жесткую позицию в связи с фактом принудительной посадки в Турции самолета, который предположительно вез оружие из России в Сирию. Однако сомнительно, что Москва так же сквозь пальцы будет смотреть на нарушение Турцией статус-кво на Южном Кавказе – а именно в этом направлении сейчас и пытается действовать Анкара, рассчитывая отыграться за неудачи на остальных фронтах. Ахмет Давудоглу выступает с речами об интеграции между Грузией, Азербайджаном и Турцией. Анкара выражает готовность «помочь» официальному Тбилиси в возвращении в Грузию турок-месхетинцев, настаивает на строительстве новой мечети в Аджарии.

БОЛЬШЕ НЕ ЛИДЕР

В Анкаре осознают всю сложность ситуации, в которой оказались. И даже пытаются исправлять ситуацию. В частности, Эрдоган хочет избежать обострения курдского вопроса за счет превентивного примирения с РПК. Ему удалось добиться компромисса с находящимся в заключении Абдуллой Оджаланом, и в результате курдские боевики прекратили нападения и стали покидать турецкую территорию, а лидеры РПК обещали перейти от партизанской к политической борьбе. Однако, как показали начавшиеся в мае массовые волнения в Турции, у Эрдогана для работы над ошибками может не хватить ни времени, ни политической легитимности.

Жесткий разгон мирной акции экологов, выступавших против вырубки стамбульского парка Гези, спровоцировал объединение различных слоев населения: курдов и турок, секуляристов-либералов и исламистов, и даже основных антагонистов страны – болельщиков «Бешикташа», «Галатасарая» и «Фенербахче», которые на время протестов стали представителями виртуального клуба «Стамбул Юнайтед».

Главная причина недовольства – склонность премьера к авторитаризму, демонстративное неуважение к государственным системам сдержек и противовесов (особенно ярко проявившееся после того, как Эрдоган подавил организованное сопротивление кемалистов и военных). Так, турки выступили против намерения премьер-министра изменить Конституцию и остаться у власти. По закону его нынешний срок истекает в 2014 году, возглавить кабинет министров он больше не сможет, однако Эрдоган намерен превратить Турцию в президентскую республику.

Многие против увлечения Эрдогана идеями неоосманизма. Премьер настолько привержен последним, что публично пригрозил судом создателям сериала «Великолепный век» (который смотрят 150 млн человек) за то, что они, по словам Эрдогана, клевещут на турецкого султана Сулеймана Великолепного. Между тем для значительной части населения еще со времен Ататюрка Османская империя ассоциируется с деспотизмом и ретроградством. И платить за возвращение к внутриполитической отсталости и внешнеполитической экспансии собственной безопасностью (в конце мая турецкие спецслужбы взяли группу сирийских боевиков, которые планировали устроить в стране теракт с применением зарина и свалить его на Башара Асада) население Турции не намерено.

Под эту же категорию подпадает соглашение с курдами. Премьер говорит о федерализации, однако никто не знает, какие уступки Эрдоган обещал курдам в обмен на мир и на их голоса в парламенте на голосовании по Конституции. Курдская партия BDP уже требует введения постов «региональных президентов», изъятия выражения «турецкая нация» из проекта новой конституции, а также придания в ней курдскому языку официального статуса. Кроме того, курды намерены дать курдское название 12 провинциям, которые они считают своими.

Недовольство вызывает и демонстративная исламизация. Если раньше она рассматривалась в контексте либерализации, освобождения от перегибов секулярных законов Ататюрка, то теперь – как путь в сторону исламской республики. Обязательное изучение Корана в школах, запрет стюардессам Turkish Airlines (на 49% принадлежат государству) использовать яркую губную помаду, статья, по которой за оскорбление ислама можно сесть в тюрьму на полтора года – все это стало вызывать недовольство не только кемалистов, но и умеренно-исламизированного городского среднего класса. То есть группы, которая является хоть и меньшей, но наиболее пассионарной частью эрдогановского электората. Последней каплей стал жесткий антиалкогольный закон, который (притом что 80% населения страны не пьет) превратился в символ «иранизации».

Особенностью акций протеста стало четкое разделение в глазах народа партии и премьера. Большая часть населения выступает за сохранение ПСР у власти, не видит ей альтернативы. И ряд высших членов партии, и без того недовольных авторитарными замашками лидера, начинают от него дистанцироваться. Среди последних – президент Абдулла Гюль, вице-премьер Бюлент Аринч и вице-председатель ПСР Хусейн Челик, они заявили о готовности пойти на компромисс с митингующими.

Итогом второго периода правления Эрдогана, когда власти попытались «срезать путь» к лидерству за счет использования «арабской весны», стали стратегические потери на всех фронтах. Турция превращается в одинокого человека на Ближнем Востоке, с серьезными внутренними проблемами и в окружении враждебных государств, некоторые из которых будут стремиться свести с ней счеты. И в этой ситуации Анкаре снова придется идти к Западу – только уже не в роли ключа к арабскому миру, который можно на время арендовать, а рупора Брюсселя и Вашингтона на Ближнем Востоке. То есть в той ипостаси, в какой она была до прихода Эрдогана.

Г.В. Мирзаян – кандидат политических наук, научный сотрудник Института США и Канады РАН.

Капитализм и неравенство

В чем ошибка правых и левых

Резюме: Чтобы капитализм продолжал оставаться легитимным и привлекательным для всего населения, необходимо проводить и при необходимости реформировать государственные программы, помогающие повысить защищенность, смягчить провалы на рынке и поддерживать равенство возможностей.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2013 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В последнее время политические дебаты в США и других развитых капиталистических демократиях в основном касаются двух проблем: усугубление экономического неравенства и масштабы государственного вмешательства для противодействия этому процессу. Как показали американские президентские выборы 2012 г. и борьба вокруг «фискального обрыва», левых сегодня волнует прежде всего повышение налогов и расходов государства, нацеленное на борьбу с расслоением общества. Правые, в свою очередь, ратуют за то, чтобы сократить налоги и расходы и тем самым обеспечить динамичное развитие экономики. Каждая из сторон стремится выбить почву из-под ног оппонентов, стараясь преуменьшить обоснованность их беспокойства, и при этом уверена, что предлагаемый ею политический курс позволит добиться процветания и социальной стабильности. Обе стороны ошибаются.

Неравенство действительно растет практически во всем постиндустриальном капиталистическом мире. Но, несмотря на мнение многих левых, политика здесь ни при чем, так как вряд ли способна остановить эту тенденцию, поскольку проблема гораздо глубже, чем принято считать. Неравенство – неизбежный продукт капиталистической деятельности, и ставка на расширение возможностей лишь увеличивает его – просто потому, что одним людям или группам людей легче воспользоваться возможностями, которые предоставляет капитализм. В то же время, несмотря на мнение многих правых, эта проблема касается не только тех, кто не очень преуспел или придерживается идеологии эгалитаризма. Дело в том, что если эта тенденция останется неизменной, растущее неравенство и экономическая незащищенность могут подорвать социальный порядок и вызвать популистское движение против капиталистической системы в целом.

В последние несколько столетий распространение капитализма сопровождалось небывалым прогрессом, невероятным ростом материального благосостояния, а также беспрецедентным развитием всего человеческого потенциала. Однако присущая капитализму динамичность обусловила, помимо преимуществ, и чувство незащищенности, поэтому его продвижение всегда вызывало сопротивление. Политическая и институциональная история капиталистических обществ по большей части представляет собой хронику попыток ослабить или смягчить эту незащищенность, и только создание современного государства благосостояния в середине XX века позволило капитализму и демократии сосуществовать в относительной гармонии.

В последние десятилетия развитие технологий, финансового сектора и международной торговли привело к появлению новых форм незащищенности в ведущих капиталистических экономиках, условия жизни становились все более разнообразными, а нестабильность существования ощущалась не только низшими классами, но и средним сословием. Правые преимущественно игнорировали проблему, а левые пытались ее решить посредством государственного вмешательства, невзирая на затраты. В долгосрочной перспективе оба подхода неэффективны. Проводя политику в условиях современного капитализма, следует учитывать тот факт, что неравенство и незащищенность не исчезнут, это неизбежный результат рыночной экономики. Нужно искать пути защиты граждан от последствий – сохраняя динамичность, от которой в первую очередь зависит экономическое и культурное процветание.

МЕРКАНТИЛИЗМ И РАЗВИТИЕ

Капитализм – это система общественно-экономических отношений, основой которых является частная собственность, свободный обмен товарами и услугами, а также использование рыночных механизмов для регулирования производства и распределения товаров и услуг. Некоторые из элементов капиталистического уклада знакомы человечеству с незапамятных времен, но только в XVII–XVIII веках в отдельных странах Европы и Северной Америки они начали действовать как единый механизм. На протяжении истории домохозяйства потребляли большую часть того, что производили, и производили большую часть того, что потребляли. Однако в какой-то момент значительная часть населения в некоторых странах начала покупать большую часть того, что они потребляли, за счет средств, полученных от продажи большей части того, что они производили.

Рост количества домохозяйств, ориентированных на рынок, и так называемое коммерческое общество оказали серьезное воздействие практически на все аспекты человеческой деятельности. До капитализма условия жизни определяли традиционные институты, ставившие выбор и судьбы отдельных людей в зависимость от различных общинных, политических и религиозных структур. Эти институты сводили изменения в обществе к минимуму, поэтому люди не имели возможности существенно преобразить свою жизнь, зато были защищены от превратностей судьбы. С приходом капитализма человек получил большую свободу действий и стал нести большую ответственность за собственную жизнь, чем когда-либо раньше, что снимало ограничения и одновременно пугало, так как могло привести не только к прогрессу, но и к регрессу.

Меркантилизация – переориентация с чисто потребительской рыночной деятельности на свободную – позволила более эффективно использовать время и сосредоточиться на производстве тех товаров, которые пользуются относительно высоким спросом, покупая все остальное у других. В новых формах торговли и производства применялось разделение труда, позволявшее снизить себестоимость предметов домашнего обихода и насытить рынок новыми товарами. Результатом, как писал историк Ян де Фрис, стало то, что современники называли «пробуждением аппетита разума» – расширение субъективных потребностей и их новое субъективное восприятие. Критики капитализма от Руссо до Маркузе порицали постоянный рост потребностей, поскольку человек, по их мнению, становился пленником неестественных желаний. С другой стороны, защитники рынка, начиная с Вольтера, высоко оценивали расширение диапазона человеческих возможностей. По их мнению, удовлетворение растущих желаний и потребностей является сутью цивилизации.

Поскольку мы привыкли воспринимать товары как осязаемые физические объекты, нам сложно оценить, насколько создание и все более дешевое рыночное распространение новых предметов культуры расширило ассортимент средств самообразования. Потому что история капитализма – это еще и история распространения коммуникации, информации и культурных услуг – товаров, которые одновременно предоставляют инструменты мыслительной деятельности и дают пищу для размышлений.

Наиболее ранними товарами современного типа были печатные книги (в первую очередь обычно Библия), снижение цен на которые и их растущая доступность имели даже более судьбоносное значение, чем, скажем, изобретение двигателя внутреннего сгорания. Точно так же распространение газетной бумаги способствовало появлению газет и журналов. Они, в свою очередь, обусловили создание новых рынков в сфере информации и бизнеса по сбору и передаче новостей. В XVIII веке новости из Индии шли до Лондона несколько месяцев; сегодня это занимает мгновения. Книги и новости позволили расширить не только нашу осведомленность, но и воображение, способность сопереживать другим людям и совершенствовать собственные жизненные условия. Таким образом, капитализм и меркантилизация благоприятствовали филантропии и саморазвитию.

В прошлом столетии количество культурных средств развития расширилось благодаря изобретению звукозаписи, кино и телевидения, а с распространением интернета и персональных компьютеров затраты на приобретение знаний и культуры резко снизились. Потому что для тех, кто действительно этого хочет, рост диапазона средств развития дает возможность невероятно расширить свои знания.

ВОПРОСЫ СЕМЬИ

Капитализм открыл широкие возможности для развития человеческого потенциала, однако не все смогли в полной мере воспользоваться ими или добиться успеха. Как формальные, так и неформальные барьеры на пути к достижению равенства возможностей затрудняли определенным группам населения – женщинам, меньшинствам, бедным – доступ к благам капитализма. Но со временем, по мере развития капиталистического общества, барьеры снижались или вообще ликвидировались, поэтому сейчас равноправия больше, чем когда-либо раньше. Существующее сегодня неравенство в меньшей степени обусловлено неравным доступом к возможностям, а скорее связано с неравенством способностей их использовать. А неравенство способностей, в свою очередь, обусловлено различиями в наследственном человеческом потенциале, с которым люди начинают жизнь, а также тем, как семьи и общество обеспечивают развитие человеческого потенциала.

Роль семьи в формировании способности и стремления человека пользоваться средствами саморазвития, которые предоставляет капитализм, трудно переоценить. Семья – это не только место потребления и биологического воспроизводства. Это главная структура, где дети социализируются, получают воспитание и образование, приобретают привычки, которые влияют на их дальнейшую судьбу как людей и субъектов рынка. Используя термины современной экономики, семья – мастерская, в которой производится человеческий капитал.

С течением времени семья сформировала современный облик капитализма, создавая спрос на новые товары. Капитализм тоже неоднократно менял облик семьи, ведь новые товары и средства производства позволяли ее членам иначе расходовать свое время. С появлением в XVIII веке новых потребительских товаров по более приемлемой цене семьи стали уделять больше времени деятельности, ориентированной на рынок, что положительно сказывалось на их потребительской способности. Вначале зарплаты мужской части населения снизились, но суммарные доходы мужей, жен и детей позволяли повысить стандарты потребления. При всем том экономический рост и расширение культурных горизонтов не улучшили жизнь каждого человека и во всех аспектах. Дети представителей рабочего класса могли зарабатывать деньги с самого юного возраста, что поощряло пренебрежительное отношение к их образованию; некоторые новые товары наносили вред здоровью (белый хлеб, сахар, табак, крепкие спиртные напитки) – все это показывало, что растущие стандарты потребления не всегда благотворны и способствуют долголетию. А перераспределение рабочего времени женщин в пользу рынка и в ущерб семье привело к снижению стандартов гигиены и повышению риска заболеваний.

В конце XVIII – начале XIX века происходило постепенное внедрение новых средств производства в экономике. Это был век машин, когда органические источники энергии (человек и животные) заменялись неорганическими (прежде всего паровым двигателем). Чрезвычайно повысилась производительность труда. Ускоренными темпами росла обрабатывающая промышленность с использованием фабрик и заводов, строившихся вокруг новых машин, которые были слишком громоздкими, шумными и грязными, чтобы держать их в домашних условиях. Работа постепенно отделялась от домашнего хозяйства, что в конечном итоге изменило структуру семьи.

Вначале владельцы новых заводов стремились брать на работу преимущественно женщин и детей как более послушных и дисциплинированных. Но ко второй половине XIX века значительно повысился средний уровень и происходил стабильный рост реальных зарплат британских рабочих, а в самой семье возникло новое разделение труда в соответствии с гендерными различиями. Мужчины, которым физическая сила давала преимущество на производстве, работали на заводах за рыночные зарплаты – достаточно высокие, чтобы содержать семью. Однако рынок XIX столетия не обеспечивал услуги, связанные с поддержанием чистоты, гигиены, приготовлением качественной пищи, а также присмотром за детьми. В высшем обществе данный сервис обеспечивался прислугой, но в большинстве семей всем этим занимались жены. В результате получили распространение семьи, созданные по модели «кормилец – хозяйка» с разделением труда по гендерному принципу. Многие достижения с середины XIX до середины XX века, касающиеся здоровья, долголетия и образования, отмечает де Фрис, можно объяснить переориентацией женского труда с рынка на семью, а также переориентацией детства с рынка на образование – дети перестали быть рабочей силой и пошли в школу.

ДИНАМИЗМ И НЕЗАЩИЩЕННОСТЬ

На протяжении почти всей истории главным фактором незащищенности человека оставалась природа. В традиционных обществах, как отмечал Маркс, экономическая система была ориентирована на стабильность – и стагнацию. Капиталистическое общество, напротив, ориентировалось на инновации и динамичность, создание новых знаний, новых продуктов, новых видов производства и распределения. В результате основной очаг незащищенности сместился от природы к экономике.

Гегель отмечал в 1820-х гг., что для мужчин в рыночном обществе, основанном на модели «кормилец – хозяйка», чувство самоуважения и признания другими связано с наличием работы. Это представляло серьезную проблему, потому что на динамичном капиталистическом рынке безработица – жизненная реальность. Разделение труда, созданное рынком, означало, что многие рабочие имели узкую специализацию. Рынок обусловил постоянно меняющиеся потребности, а повышенный спрос на новые продукты означал снижение спроса на старые изделия. Мужчины, чья жизнь была связана с производством устаревших товаров, оказывались без работы и без подготовки, которая позволила бы им найти новую занятость. Механизация производства также привела к потере рабочих мест. Иными словами, с самого начала созидательность и новаторство индустриального капитализма были омрачены незащищенностью рабочей силы.

Маркс и Энгельс описывали динамичность капитализма, незащищенность, повышение потребностей и расширение культурных возможностей в «Манифесте коммунистической партии»: «Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. К великому огорчению реакционеров, она вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные национальные отрасли промышленности уничтожены и продолжают уничтожаться с каждым днем. Их вытесняют новые отрасли промышленности, введение которых становится вопросом жизни для всех цивилизованных наций, отрасли, перерабатывающие уже не местное сырье, а сырье, привозимое из самых отдаленных областей земного шара, и вырабатывающие фабричные продукты, потребляемые не только внутри данной страны, но и во всех частях света. Вместо старых потребностей, удовлетворявшихся отечественными продуктами, возникают новые, для удовлетворения которых требуются продукты самых отдаленных стран и различных климатов. На смену старой местной и национальной замкнутости и существованию за счет продуктов собственного производства приходит всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга».

В XX веке экономист Йозеф Шумпетер развил эту точку зрения, заявляя, что капитализм характеризуется «созидательным разрушением», когда новые продукты и формы распространения и организации вытесняют старые. Однако в отличие от Маркса, который видел источник динамизма в бездушном стремлении к увеличению «капитала» (за счет, как он полагал, рабочего класса), Шумпетер сосредоточился на роли предпринимателя, новатора, который вводит новые товары, открывает новые рынки и методы.

Динамизм и незащищенность, вызванные индустриальным капитализмом в XIX веке, привели к появлению новых институтов, позволяющих снизить степень незащищенности, включая общества с ограниченной ответственностью, призванные сократить риски инвесторов; профсоюзы, отстаивающие интересы рабочих; общества взаимопомощи для предоставления займов и ритуального страхования; коммерческое страхование жизни. В середине XX столетия на фоне массовой безработицы и ухудшения экономического положения как следствия Великой депрессии (на фоне политических успехов коммунизма и фашизма, которые убедили многих демократов, что слишком высокая степень незащищенности представляет угрозу для самой капиталистической демократии), западные страны ухватились за идею социального государства. Появились разнообразные комбинации специальных программ, но у новых социальных государств было много общего, в том числе пенсионное обеспечение, страхование от безработицы, а также различные меры поддержки семей.

Экспансия социального государства после Второй мировой войны развернулась в период быстрого роста западных капиталистических экономик. Успехи индустриальной экономики позволили забирать часть прибылей и зарплат на государственные нужды посредством налогообложения. Помогли также и демографические условия в послевоенный период: поскольку модель семьи «кормилец – хозяйка» продолжала доминировать, рождаемость оставалась умеренно высокой, что способствовало благоприятному соотношению активных работников и иждивенцев. Образовательные возможности расширились, элитные университеты стали принимать студентов, учитывая их достижения в учебе и потенциал, все больше детей получали среднее образование. Постепенно устранялись барьеры для полноценного участия женщин и меньшинств в жизни общества. Результатом всех изменений стало временное равновесие, когда развитые капиталистические страны пережили мощный экономический рост, сопровождавшийся высокой занятостью и относительным социально-экономическим равенством.

ЖИЗНЬ В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Для человечества в целом конец XX и начало XXI века стали периодом необычайного прогресса, в немалой степени благодаря распространению капитализма. Экономическая либерализация в Китае, Индии, Бразилии, Индонезии и других странах развивающегося мира позволила сотням миллионов людей выбраться из бедности и стать частью среднего класса. Потребители в более развитых капиталистических странах, таких как США, ощутили в это время резкое падение цен на многие товары – от одежды до телевизоров – и возможность пользоваться широким ассортиментом новых товаров, которые изменили их жизнь.

Вероятно, наиболее заметной из примет времени стали новые средства саморазвития. Как отмечает экономист Тайлер Коуэн, большая часть плодов развития созрела «в наших головах и в наших лэптопах, а не в секторе производства прибыли». Поэтому «ценность интернета в первую очередь ощущается на личностном уровне, и ее нельзя выразить в цифрах производительности». Многие выступления знаменитых музыкантов XX века в любом жанре доступны на YouTube бесплатно. Великие киноленты прошлого столетия, которые раньше изредка демонстрировались в немногочисленных артхаусных кинотеатрах крупных метрополий, каждый может сегодня смотреть в любое время за небольшую месячную плату. Скоро знаменитые университетские библиотеки станут доступны для всех онлайн, за этим последуют и другие беспрецедентные возможности личного развития.

Однако все эти достижения омрачены такими вечно присущими капитализму чертами, как неравенство и незащищенность. В 1973 г. социолог Дэниел Белл отмечал, что в развитом капиталистическом мире знания, наука и технологии приближают так называемое постиндустриальное общество. Промышленность когда-то вытеснила такой важный источник занятости, как сельское хозяйство, заявлял он, теперь же сектор услуг вытесняет промышленность. В постиндустриальной экономике, основанной на знаниях, производство промышленных товаров в большей степени зависит от технологических ресурсов, а не от навыков работников, которые изготавливают и собирают продукцию. Это означало относительный спад востребованности и экономической ценности квалифицированных и низкоквалифицированных рабочих, так же как когда-то произошел спад востребованности и ценности сельхозработников. В такой экономике спросом пользуются научно-технические знания и умение работать с информацией. Революция информационных технологий, которая охватила экономику в последние десятилетия, только усугубила эти тенденции.

Новая постиндустриальная экономика оказала ключевое воздействие на статус и роли мужчин и женщин. Относительное преимущество мужчин в доиндустриальной и индустриальной экономике в значительной степени основывалось на их физической силе – сейчас спрос на нее все меньше. Женщины, напротив, благодаря биологическим особенностям или социализации, получили преимущество по своим человеческим качествам и умению понимать эмоции, что более востребовано в экономике, ориентированной на услуги, а не на производство материальных благ. Доля участия женщин в экономике увеличилась, и их труд ценится выше, соответственно, время, посвященное домашним заботам, «выкраивается» по остаточном принципу.

Это привело к замене семьи с мужчиной-кормильцем и женщиной-хозяйкой на новую модель, где муж и жена оба зарабатывают деньги. И сторонники, и критики прихода женщин в экономику склонны преувеличивать значение в этих изменениях идеологической борьбы феминизма, недооценивая роль, которую сыграли перемены в капиталистическом производстве. Переориентация женского труда отчасти стала возможной благодаря появлению новых товаров, которые сократили время на работу по дому (стиральные машины, сушилки, посудомоечные машины, водонагреватели, пылесосы, микроволновые печи). В свою очередь, чем больше времени уделялось экономической деятельности, тем выше становился спрос на новые товары, ориентированные на домашнее потребление (например, готовая и упакованная еда), расширялся ресторанный бизнес и сети быстрого питания. Это привело к тому, что уход за детьми, пожилыми и больными все чаще передоверяется не родственникам, а нанятым работникам.

Женщины получают образование и профессиональную подготовку более высокого уровня, что сопровождалось сменой социальных норм, регулирующих процесс выбора при соединении семейных пар. В условиях прежней семейной модели «кормилец – хозяйка» женщина делала при выборе партнера ставку на его способность зарабатывать. Мужчины, в свою очередь, ценили в потенциальной супруге умение вести хозяйство. Мужчины и женщины нередко выбирали супругов со схожим уровнем интеллекта, но женщины чаще выходили замуж за мужчин с более высоким уровнем образования и экономическим статусом. С переходом от индустриальной к постиндустриальной экономике, опирающейся на сектор услуг и информацию, женщины присоединились к мужчинам в борьбе за признание, критерием которого является оплачиваемая работа. И работающая пара сегодня чаще всего состоит из ровесников, обладающих примерно равным уровнем образования и сопоставимыми экономическими статусами – так называемые «ассортативные браки».

НЕРАВЕНСТВО НА ПОДЪЕМЕ

Постиндустриальные социальные тенденции оказали существенное воздействие на неравенство. Если семейный доход удваивается на каждой ступени экономической лестницы, то суммарный доход семей, находящихся по ней выше, должен увеличиваться быстрее, чем доход семей, находящихся внизу. Для значительной части семей в нижней части лестницы удвоения доходов не происходило, поскольку относительные зарплаты женщин выросли, а относительные зарплаты менее образованных мужчин-рабочих снизились, последние стали считаться менее подходящими партнерами для брака. Часто ограничения человеческого капитала, из-за которых таким мужчинам сложно трудоустроиться, делает их менее желанными партнерами, не говоря уже о том, что личность мужчины, который хронически находится без работы, претерпевает негативные изменения. Внося все меньший вклад в семейный бюджет, такие мужчины могут оказаться попросту ненужными – отчасти потому, что женщины теперь могут рассчитывать на программы социального государства как на дополнительный, пусть и скромный, источник доходов.

В США среди наиболее заметных явлений последних десятилетий следует назвать стратификацию моделей семьи в различных классах и этнических группах общества. После смягчения законов о разводах в 1960-х гг. количество разведенных пар выросло во всех стратах общества. Но к 1980-м гг. возник новый тренд: количество разводов упало в среде более образованной части населения, в то время как среди менее образованных показатель продолжал расти. Кроме того, более образованные и состоятельные сравнительно чаще вступали в брак. Учитывая роль семьи как инкубатора человеческого капитала, эти тенденции оказали дополнительное воздействие на неравенство. Многочисленные исследования показывают, что у детей, которых воспитывали двое родителей, продолжающих состоять в браке, чаще вырабатывается самодисциплина и уверенность в себе, а это способствует успеху в жизни. В то же время дети (особенно мальчики), выросшие в неполных семьях (или, что еще хуже, с матерью, менявшей временных партнеров), попадают в группу риска.

Это происходило в период все более открытого доступа к образованию и усугубляющейся стратификации рыночных вознаграждений, которые повысили значимость человеческого капитала. Один из элементов человеческого капитала – когнитивная способность: быстрота мышления, способность делать логические выводы, строить закономерности на основе опыта, а также стремление к умственному развитию. Еще один элемент – репутация и социальные навыки: самодисциплина, настойчивость, ответственность. Наконец, третий элемент – фактические знания. Все это особенно важно для того, чтобы занять успешную рыночную нишу в постиндустриальном обществе. Как отмечает экономист Бринк Линдси в книге «Человеческий капитализм», с 1973 по 2001 г. средний годовой рост реального дохода составил лишь 0,3% для людей в нижней пятой части структуры распределения доходов в США по сравнению с 0,8% для людей в средней пятой части и 1,8% для тех, кто находится в верхней пятой части. Аналогичные тенденции превалируют во многих других развитых экономиках.

Глобализация не стала причиной растущего неравенства доходов с человеческого капитала, но обострила эту тенденцию. Экономист Майкл Спенс проводит различие между «ходовыми» товарами и услугами, которые легко импортировать и экспортировать, и «неходовыми». Ходовые товары и услуги все больше импортируются в развитые капиталистические общества из менее развитых капиталистических обществ, где стоимость рабочей силы ниже. На фоне аутсорсинга производства товаров и стандартных услуг зарплаты относительно неквалифицированных и необразованных работников в развитых капиталистических обществах продолжат падать, если этим людям не удастся каким-то образом найти хорошо оплачиваемую работу в неходовом секторе.

ВЛИЯНИЕ СОВРЕМЕННЫХ ФИНАНСОВ

Растущее неравенство усугублялось все большей незащищенностью и обеспокоенностью людей, находящихся и на более высокой ступени экономической лестницы. Одна из тенденций, вызвавших к жизни эту проблему, заключается в том, что экономика превращается в сферу финансовых услуг, прежде всего в США, что привело к созданию так называемого капитализма финансовых менеджеров, по выражению экономиста Хаймана Мински, или «капитализма финансовых учреждений», как его назвал финансовый эксперт Альфред Раппапорт.

Еще в 1980-х гг. финансы являлись существенным, но ограниченным элементом американской экономики. В торговле ценными бумагами (фондовый рынок) участвовали отдельные инвесторы, крупные или мелкие, которые вкладывали собственные средства в акции компаний с хорошими, по их мнению, долгосрочными перспективами. Капитал для инвестиций также предоставляли крупные инвестиционные банки с Уолл-стрит и их иностранные партнеры, но в этом частном партнерстве стороны в первую очередь рисковали собственными деньгами. Ситуация начала меняться, когда для инвестиций стали доступны более крупные пулы капитала и их размещали уже профессиональные финансовые менеджеры, а не сами владельцы.

Одним из источников нового капитала стали пенсионные фонды. За несколько десятилетий после Второй мировой войны, когда крупные американские отрасли превратились в олигополии с ограниченной конкуренцией и огромными внутренними и внешними рынками, доходы и перспективы позволяли им предлагать своим сотрудникам пенсионные программы с заранее определяемыми выплатами, при этом риски брали на себя сами компании. Однако с 1970-х гг. конкуренция в американской экономике возросла, корпоративные доходы стали менее стабильными, и компании (а также различные организации госсектора) решили снизить риски и отдать пенсионные фонды в руки профессиональных финансовых менеджеров, которые должны были обеспечить значительную прибыль. Теперь пенсионные доходы сотрудников зависели не от доходов работодателя, а от судьбы их пенсионных фондов.

Еще одним источником нового капитала стали средства университетов и других неприбыльных организаций, которые существенно возросли – вначале благодаря пожертвованиям, затем ставка делалась на удачное инвестирование. Источником нового капитала стали также частные лица и правительства развивающегося мира, где быстрый экономический рост в сочетании со страстью к накопительству и стремлением к относительно надежным инвестиционным перспективам обеспечили огромный приток средств в финансовую систему Соединенных Штатов.

Под влиянием этих новых возможностей традиционные инвестиционные банки Уолл-стрит превратились в компании, бумаги которых обращаются на бирже. Иными словами, они тоже начали инвестировать не только собственные средства, но и средства других людей – и привязывали бонусы своих партнеров и сотрудников к годовым результатам. В итоге возникла остро конкурентная финансовая система, где доминировали инвестиционные менеджеры, работающие с крупными пулами капитала и получающие оплату в зависимости от способности превзойти конкурентов. Структура материальных стимулов в этой среде заставила фондовых управляющих пытаться максимизировать краткосрочную прибыль, оказывая давление и на топ-менеджеров корпораций. Сужение временных границ создало соблазн повышать мгновенную прибыль за счет долгосрочных инвестиций в исследования и разработки или повышение квалификации персонала компании. Для администраторов и рядовых сотрудников результатом стала постоянная горячка, повышавшая вероятность потери работы и степень экономической незащищенности.

Развитая капиталистическая экономика действительно нуждается в масштабной финансовой системе. Отчасти это простое продолжение разделения труда: делегирование решений по инвестированию профессионалам дает остальному населению ментальное пространство заниматься тем, что у них получается лучше или больше заботит. Усложнение капиталистической экономики означает, что предпринимателям и топ-менеджерам компаний требуется помощь в принятии решений относительно того, когда и как привлекать новые средства. Поэтому частные инвестиционные фирмы, заинтересованные в увеличении реальной стоимости компаний, куда они вкладывают средства, играют ключевую роль в стимулировании экономического роста. Решение этих вопросов, которые полностью овладевают умами финансистов и последствия которых трудно переоценить, требует интеллекта, усердия и энергии, поэтому неудивительно, что специалистам в этой сфере так много платят. Но какими бы ни были выгоды и социальные преимущества, превращение общества в придаток финансов имеет пагубные последствия. Они связаны с ростом неравенства – верхняя часть экономической лестницы поднимается еще выше благодаря огромным бонусам финансовых менеджеров, а также с повышением незащищенности тех, кто находится внизу (из-за сосредоточенности на краткосрочных экономических выгодах в ущерб решению других проблем).

СЕМЬЯ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ КАПИТАЛ

В современной постиндустриальной среде, для которой характерна глобализация и финансовая экспансия, человеческий капитал играет более важную роль в определении жизненных возможностей, чем когда-либо раньше. Соответственно, возрастает и значение семьи, и каждое поколение социологов заново (и во многом к своему огорчению) обнаруживает, что культурное наследие семьи определяет будущие успехи в школе и на работе. Как полвека назад писал в «Конституции свободы» экономист Фридрих Хайек, главное препятствие для подлинного равенства возможностей состоит в том, что не существует достойной замены интеллигентным родителям или семье, которая способна обогатить эмоционально и духовно. Как отмечается в недавнем исследовании экономистов Педро Карнейро и Джеймса Хекмана, «различия в уровне когнитивных и некогнитивных способностей, зависящие от дохода и происхождения семьи, выявляются довольно рано и сохраняются после. Школа может только увеличить эти различия».

Передаваемые по наследству способности проявляются в различных формах: генетика, забота о ребенке до и после рождения, культурные ориентиры внутри семьи. Денежные вопросы, разумеется, тоже имеют значение, но эти во многом неденежные факторы часто гораздо важнее (большое количество книг в доме точнее предскажет высокие оценки на экзаменах, чем доход семьи). Со временем, поскольку общество организовано в соответствии с принципами меритократии, произойдет конвергенция способностей, прививаемых в семье, и рыночных поощрений.

Образованные родители склонны тратить больше времени и энергии на заботу о ребенке, даже если оба родителя работают. А семьи с мощным человеческим капиталом, скорее всего, с большей пользой смогут применить усовершенствованные средства развития, которые предлагает современный капитализм (в первую очередь потенциал для онлайн-расширения кругозора), не попав при этом в главные ловушки (неограниченный просмотр телевидения, компьютерные игры).

Это влияет на способность детей использовать формальное образование, которое, по крайней мере потенциально, доступно практически каждому независимо от экономического и этнического статуса. В начале XX века среднюю школу оканчивали только 6,4% американских подростков, и лишь один из 400 продолжал учебу в колледже. Таким образом, огромная доля населения обладала способностями, но не имела возможностей, чтобы добиться большего в учебе. Сегодня число окончивших среднюю школу составляет около 75% (пик – около 80% – достигнут в 1960 г.) и почти 40% молодых людей учатся в колледже.

Журнал The Economist недавно повторил старую истину: «В обществе с широким равенством возможностей положение родителей на лестнице доходов не должно сильно влиять на положение детей». Но на самом деле чем больше равенство институциональных возможностей, тем большее значение приобретает человеческий капитал, культивируемый в семье. Как писал политолог Эдвард Банфилд почти 30 лет назад в книге «Нечестивый город: Новое посещение», «всеобразование построено в пользу ребенка из среднего или высшего класса, потому что принадлежность к среднему или высшему классу означает наличие качеств, которые делают человека особенно восприимчивым к обучению». Повышение качества школ может улучшить общую ситуацию в образовании, но в конечном итоге все это только увеличит, а не уменьшит разрыв в достижениях детей из семей с разным уровнем человеческого капитала. Недавние исследования, призванные показать, что межпоколенческая мобильность в Соединенных Штатах сегодня стала ниже, чем в прошлом (или чем в некоторых европейских странах), игнорируют тот факт, что это может быть побочным результатом расширения равенства возможностей на протяжении нескольких поколений. И в этом смысле США, возможно, просто находятся в авангарде тенденций, которые существуют и в других развитых капиталистических обществах.

РАЗНИЦА В ДОСТИЖЕНИЯХ ГРУПП

Семья – не единственный социальный институт, оказывающий наиболее мощное влияние на развитие человеческого капитала и успех человека на рынке. Следует также учитывать такие факторы, как религия, раса и этническая принадлежность. В 1905 г. в книге «Протестантская этика и дух капитализма» социолог Макс Вебер отмечал, что в религиозно разнородных регионах протестанты обычно более успешны в экономическом плане, чем католики, при этом кальвинисты более успешны, чем лютеране. Вебер объяснял эти различия психологической предрасположенностью, которую закладывает каждая религия. Несколькими годами позже в книге «Евреи и современный капитализм» современник Вебера Вернер Зомбарт предложил альтернативное объяснение различиям в успешности групп, основываясь на культурных и расовых особенностях. В 1927 г. их более молодой коллега Йозеф Шумпетер назвал свою работу «Социальные классы в этнически однородной среде», поскольку был абсолютно уверен, что в этнически неоднородных условиях уровень успешности будет определяться этнической принадлежностью, а не только классом.

Предложенные объяснения не так важны, как сам факт, что разница в достижениях групп является неотъемлемой чертой капитализма, в том числе и на сегодняшний день. В современных Соединенных Штатах, к примеру, выходцы из Азии (особенно если взять их отдельно от уроженцев тихоокеанских островов) обычно добиваются большего, чем белое неиспаноговорящее население, которое, в свою очередь, опережает испаноговорящую группу, а та обходит афроамериканцев. Это касается достижений в образовании, доходов, а также таких семейных показателей, как рождение детей вне брака.

В странах Западной Европы (и особенно в Северной Европе), где уровень равенства выше, чем в США, мы видим более этнически однородное общество. Последние волны иммиграции сделали многие развитые постиндустриальные общества менее этнически однородными и одновременно привели к росту расслоения между общинами, при этом некоторые группы иммигрантов более успешны, чем ранее устоявшееся население. Так, в Великобритании дети китайских и индийских иммигрантов показывают лучшие достижения, чем коренное население, а дети темнокожих выходцев с Карибских островов и пакистанцев обычно заметно им уступают. Во Франции потомки выходцев из Вьетнама обычно вырываются вперед, а уроженцы Северной Африки, напротив, плетутся в хвосте. В Израиле дети иммигрантов из России демонстрируют лучшие результаты, а дети из эфиопских семей заметно отстают. В Канаде дети китайцев и индийцев успевают гораздо лучше, чем выходцы с Карибских островов и из Латинской Америки. Все это можно объяснить разницей классовых и образовательных основ в тех странах, откуда прибыли иммигрантские группы. Но поскольку сами общины являются переносчиками и инкубаторами человеческого капитала, схемы сохраняются независимо от времени и места.

В случае с Соединенными Штатами иммиграция значительно больше усугубляет неравенство в связи с тем, что экономический динамизм, культурная открытость и географическое положение страны привлекает не только лучших и самых одаренных, но и наименее образованных. В результате верхушка экономической лестницы поднимается еще выше, а нижняя часть опускается все ниже.

ПОЧЕМУ ОБРАЗОВАНИЕ – НЕ ПАНАЦЕЯ

Осознание роста экономического неравенства и социального расслоения в постиндустриальном обществе, естественно, вызвало дискуссию о том, что же с этим делать. В американском контексте практически все дают один ответ – образование.

Одна линия аргументации ставит во главу угла колледж. В соответствии с этой логикой разрыв между жизненными возможностями тех, кто окончил колледж, и тех, кто не смог этого сделать, увеличивается, поэтому как можно больше людей должны учиться в колледже. К сожалению, несмотря на растущий процент американцев, посещающих колледж, их знания не обязательно увеличиваются. Значительное число студентов просто не готовы к учебе на уровне колледжа, многие бросают ее, так и не получив диплом, другие все же его получают, но стандарты знаний гораздо ниже, чем обычно это связывается с наличием диплома колледжа.

Наиболее вопиющие расхождения показателей успеваемости наблюдаются еще до уровня колледжа, на стадии окончания средней школы, а серьезные различия результатов (в зависимости от класса и этнической группы) заметны еще раньше – в начальной школе. Поэтому вторая линия аргументации касается начального и среднего образования. Предлагается выделять школам больше средств, предоставлять родителям более широкий выбор, чаще тестировать школьников и совершенствовать работу преподавателей. Некоторые или даже почти все эти меры можно назвать желательными, но совсем по иным причинам. Дело в том, что ни одна из предложенных мер не привела к существенному сокращению имеющейся пропасти между учащимися (и социальными группами) – само по себе формальное школьное образование играет довольно незначительную роль в создании или устранении неравенства достижений.

Разрывы, по-видимому, обусловлены различным уровнем человеческого капитала, которым обладают дети, придя в школу – отсюда возникает третья линия аргументации, связанная с более ранней и интенсивной социализацией детей. Здесь часто предлагается выводить детей из привычной семейной обстановки и помещать в дошкольные учреждения на возможно долгое время (программы Head Start, Early Head Start) или даже ресоциализировать целые районы (проект «Детская зона Гарлема»). Существуют отдельные успешные примеры, но пока не ясно, подходят ли они для реализации, скажем, в национальном масштабе. Многие такие программы демонстрируют краткосрочное повышение когнитивных способностей, но затем показатели снижаются, а оставшиеся положительные показатели находятся на уровне погрешности. С большим основанием можно говорить о том, что улучшаются некогнитивные навыки и черты характера, важные для экономического успеха. Но это происходит ценой значительных затрат и инвестиций, а также привлечения ресурсов, которые изымают у более успешной части населения (таким образом, снижается объем ресурсов, доступных для этих людей) либо перенаправляют с других программ, которые могли принести потенциальную пользу.

По всем этим причинам неравенство в развитом капиталистическом обществе растет и является неизбежным, по крайней мере на данный момент. На самом деле один из самых ярких результатов современных социологических исследований заключается в том, что с увеличением разрыва между семьями с высоким и низким доходом разрыв достижений в образовании и занятости между детьми из этих семей возрос еще больше.

ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?

Капитализм сегодня продолжает производить блага и предоставлять все больше возможностей для самообразования и личного развития. Однако сейчас как никогда плюсы сочетаются с минусами, главными из которых являются растущее неравенство и незащищенность. Как точно подметили Маркс и Энгельс, капитализм от других социально-экономических систем отличают «беспрестанные перевороты в производстве, непрерывное потрясение всех общественных отношений, вечная неуверенность и движение».

В конце XVIII века величайший американский теоретик и практик политэкономии Александр Гамильтон поделился глубокими наблюдениями по поводу неизбежной двойственности социальной политики в мире созидательного разрушения: «Удел человека, заложенный самим Провидением, заключается в том, что к любому благу, которым он пользуется, примешивается зло, любой источник счастья становится источником невзгод, кроме Добродетели – единственного чистого блага, которое разрешено человеку в его мирском существовании… Истинный политик… отдает предпочтение тем институтам и планам, которые делают людей счастливыми в соответствии с их естественными устремлениями, которые преумножают источники индивидуального пользования и увеличивают национальные ресурсы и мощь, стараясь в каждом случае использовать все составляющие, которые подойдут для предупреждения или исправления зол, вечно сопутствующих мирским благам».

Сейчас, как и тогда, вопрос состоит в том, как сохранить земные блага капитализма и при этом изыскать средство для предупреждения и исправления зол, которые всегда им сопутствуют.

Одним из возможных решений проблемы растущего неравенства и незащищенности является простое перераспределение доходов от верхов к низам экономики. Однако на этом пути есть два препятствия. Во-первых, те же силы, которые привели к росту неравенства, со временем укрепятся, требуя все больше или в крайнем, агрессивном, случае нового перераспределения. Во-вторых, в определенный момент перераспределение вызывает негодование, и факторы, стимулирующие экономический рост, перестают работать. Определенная степень пострыночного перераспределения через налоги возможна и даже необходима, но каков идеальный вариант – безусловно, вызовет споры, и в любом случае это не решит всех проблем.

Второе решение – с помощью государственной политики сократить разрыв между индивидом и группой путем предоставления преференций отстающим – может оказаться хуже самой болезни. Несмотря на благие намерения, специально введенные преимущества для определенных категорий граждан неизбежно вызовут чувство несправедливости у остальной части населения. Еще большую цену придется заплатить с точки зрения экономической эффективности, поскольку по определению такая политика приведет к продвижению менее квалифицированных работников на позиции, которым они не соответствуют, хотя и заслуживают. Точно также запрет на использование критерия заслуг в образовании при приеме на работу и выдаче кредита просто потому, что это оказывает «дифференцированное воздействие» на судьбу различных групп или способствует неравенству социальных результатов, неизбежно скажется на качестве образовательной системы, трудовых ресурсов и экономики в целом.

Третье решение – поощрение постоянных и полезных для всех экономических инноваций – выглядит более многообещающим. Сочетание интернета и компьютерной революции может оказаться сопоставимым с появлением электричества, которое коренным образом изменило все сферы деятельности, беспрецедентно трансформировав общества в целом. Кроме всего прочего интернет радикально повысил скорость передачи знаний. А знания, как известно, являются ключевым фактором капиталистического экономического роста по меньшей мере с XVIII века. Если прибавить к этому потенциал других сфер деятельности, находящихся пока в зачаточном состоянии, таких как биотехнологии, биоинформатика и нанотехнологии, то перспективы будущего экономического роста и дальнейшего улучшения жизни человека покажутся вполне радужными. Тем не менее даже дальнейшее продвижение инноваций и возобновление экономического роста не смогут ликвидировать или существенно сократить социально-экономическое неравенство и незащищенность, потому что различия между индивидами, семьями и группами сохранят свое влияние на развитие человеческого капитала и профессиональные достижения.

Что сделать, чтобы капитализм продолжал оставаться легитимным и привлекательным для всего населения – тех, кто находится на нижней и средней ступени социально-экономической лестницы, а также рядом с вершиной, т.е. и проигравших, и победителей? Необходимо проводить и при необходимости реформировать государственные программы, помогающие уменьшить незащищенность, смягчить провалы на рынке и поддерживать равенство возможностей. Такие программы уже существуют во многих странах развитого капиталистического мира, включая Соединенные Штаты, и правым следует признать, что они служат важнейшей цели и должны быть сохранены, а не урезаны. Государственные расходы на социальное обеспечение – это адекватный ответ на некоторые проблемные черты капитализма, а не «чудовище», которое надо «морить голодом».

К примеру, такие меры, как соцзащита, страхование от безработицы, талоны на питание, налоговые зачеты за заработанный доход, программа медицинского страхования (Medicare), программа медицинской помощи (Medicaid) и новые гарантии по Закону о доступном медицинском обслуживании прежде всего предлагают помощь и комфорт тем, кто менее успешен и больше подвержен риску в условиях современной экономики. Невозможно представить, что потребность в подобных программах снизится. А сокращать их, когда неравенство и незащищенность возросли, означает проявить равнодушие. И если ничто иное, так хотя бы разумный эгоизм тех, кто получает наибольшую выгоду от жизни в динамичном капиталистическом обществе, должен заставить их задуматься над тем, насколько опрометчиво не поделиться частью своей рыночной прибыли в целях достижения длительной социальной и экономической стабильности. Государственные социальные программы нуждаются в структурных реформах, но правые должны признать, что в меру щедрое социальное государство нужно сохранить, и по вполне разумным причинам.

Левым, в свою очередь, следует понять, что агрессивные попытки ликвидировать неравенство могут оказаться слишком затратными, но тщетными. Даже успешность в прошлом попыток уменьшить разрыв в равенстве возможностей – в том числе путем расширения доступа к образованию и ликвидации различных форм дискриминации – означает, что в современном развитом капиталистическом обществе нетронутый человеческий потенциал великодушия крайне редок. Поэтому излишняя настойчивость в продвижении равенства вряд ли приведет к таким значительным результатам, как в прошлом, хотя затраты будут гораздо больше. А поскольку подобные программы подразумевают перераспределение ресурсов путем изъятия их у тех, кто обладает большим человеческим капиталом, и передачи их тем, у кого его меньше, а также отказ от критерия заслуг и достижений поставит заслон на дальнейшем динамичном развитии экономики и росте, от которых зависит существующее социальное государство.

Таким образом, главная проблема государственной политики в развитом капиталистическом мире состоит в том, чтобы поддерживать уровень экономического динамизма, обеспечивать рост всеобщего благосостояния, не сокращая при этом расходы на социальные программы. Тем самым жизнь граждан в условиях растущего неравенства и незащищенности будет оставаться приемлемой. Разные страны предлагают различные подходы к решению этой проблемы в зависимости от своих приоритетов, традиций, масштабов, демографической и экономической ситуации. (Заблуждение состоит в том, что, когда дело касается государственной политики, правительства могут с легкостью перенимать опыт друг друга.) Точкой отсчета мог бы стать отказ и от политики привилегий, и от политики, нагнетающей напряженность, создание четкого представления о том, что такое капитализм, без его идеализации или демонизации.

Джерри Мюллер – профессор истории в Католическом университете Америки, автор книги «Разум и рынок: Капитализм в современной западной мысли».

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885371 Джерри Мюллер

Спасет ли Россия глобализацию?

Открытое экономическое пространство Евразии против преференциальных соглашений

Резюме: Инициатива, с которой могла бы выступить Россия, – предложить план создания открытого Евразийского экономического пространства (а не преференциальной, дискриминационной зоны) от Кореи до Ирландии, которое включало бы Южную, Центральную, Западную Азию и Арктику.

Глубокие трансформации, происходящие в мировой экономике, неизбежно ведут к хаосу и конфликтам. Предложение создать Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство между Соединенными Штатами и Евросоюзом может серьезно ухудшить ситуацию и стать причиной появления соперничающих экономических блоков. Влияние новых крупных торговых держав растет, при этом отсутствует видение нового мирового порядка и планов по его строительству. Для описания нынешней глобальной экономической политики и институциональной обстановки больше подходит термин «беспорядок». Глобализация являет собой сейчас хаотичный переход к неопределенности. В этих условиях конструктивную инновационную и перспективную роль может сыграть Россия.

ГЛОБАЛЬНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ

Дело не в том, что Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП) между США и ЕС плохая идея – в некотором смысле это идея даже отличная, но момент выбран совершенно неподходящий, и последствия могут оказаться катастрофическими. Глобализация – хрупкий процесс, который часто стопорится, периодически откатывается назад, а сегодня его уязвимость особенно очевидна. Нынешняя фаза началась в первой половине 1990-х годов. Толчком послужили реформы, проводившиеся в Китае под руководством Дэн Сяопина с конца 1970-х гг., а также курс на рыночную экономику, который, хотя и с разной степенью интенсивности, многие страны принялись реализовывать в 1990-е годы.

Масштабы глобального рынка можно оценить по числу членов Всемирной торговой организации (ВТО). В 1990 г. в ней (тогда она еще называлось ГАТТ) состояло 90 государств. Сегодня их 159 и еще 26 стран ведут переговоры о вступлении. Этим трансформирующая сила глобализации не ограничивается – впервые за многие столетия Запад не доминирует в глобальной экономике. В мировом балансе происходит сейсмический сдвиг. Это особенно заметно благодаря возникновению блока БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР), который расширяет глобальный охват. Мировая экономика становится не только многополярной, но и многоскоростной. Как отмечалось на недавнем Форуме Амброзетти, прошедшем на озере Комо (Италия), «в 2011 г. Бразилия, Россия, Индия и Китай (первоначальные страны БРИК) создали эквивалент новой Италии с точки зрения экономического производства». Экономическая мощь подразумевает политическую и в конечном итоге геополитическую силу. То, что происходят сейчас, захватывает, будоражит, но таит опасности.

Новые экономические державы бросают вызов старым (признанным) на многих фронтах. И это чревато нестабильностью и разрушительными последствиями. Хотя и в теории, и на практике значительное большинство жителей планеты выиграют от более открытой глобальной рыночной экономики, понимают это далеко не все. Согласование всегда сложно, особенно когда сталкиваешься с масштабами и темпами роста новых экономических держав, в частности Китая.

В принципе конфликт между все более многополярным миром и многосторонним мировым порядком не следует считать неизбежным. Их сосуществование должно быть приоритетной целью. В реальности же планета столкнулась с противоборствующими силами: центростремительными (более масштабная и глубокая глобализация) и центробежными (большая фрагментация на национальном и региональном уровнях). К категории центробежных сил относится ТТИП. Это попытка «старых» держав помешать подъему «новичков», создав блок для сохранения рычагов глобальной власти и возможности устанавливать правила. Намерения могут быть иными (хотя я, например, в этом сомневаюсь), но устойчивое впечатление создается именно такое. А в период повышенной напряженности, подозрений и обеспокоенности по поводу состояния и направления развития мировой экономики впечатления играют важную роль.

Кроме того, существует риск, что «новые» державы через различные группы, институты или квазиинституты (например, БРИКС) будут стремиться создавать и продвигать собственные блоки. Это, несомненно, путь к деглобализации, фрагментированности и конфликтности. В интересах России и всего мира обновление и укрепление многостороннего порядка, выдвижение идей нового устройства вместо существующего беспорядка. Чтобы лучше понять, куда мы движемся, полезно совершить краткий экскурс в историю глобализации и вспомнить, откуда мы пришли.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ДИНАМИКА ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Глобализация – циклический исторический феномен. Как точно подметил Найан Чанда, этот процесс движим четырьмя основными силами – торговцы, проповедники, воины и авантюристы, поочередно выходящие на лидирующие позиции. Торговцы стремятся к новым рынкам и прибыли, проповедники хотят спасти души и увеличить число последователей, чтобы расширить свое влияние, воины стремятся к славе и завоеванию территорий, а авантюристами движет любопытство и жажда открытий.

Возможно, самой яркой иллюстрацией совокупного действия этих четырех сил, которое привело к созданию огромной неофициальной империи, можно назвать арабов. В VII веке умер пророк Мохаммед и был записан Коран, а уже к началу XV века арабская империя охватывала большую часть евразийского континента, включала Индонезию, а также северную и прибрежную часть Африки. Воины, торговцы и проповедники завоевывали территорию, прибыли и души, в то время как ученые осваивали новые культурные и интеллектуальные пространства. Особенно высоко ценилась торговля. Как отмечал тунисский историк и философ XIV века Ибн Хальдун, «благодаря зарубежной торговле повышалось довольство людей, доходы торговцев и благосостояние государств». Сухопутный Шелковый путь и Дорога пряностей по морю только подтверждают слова Ибн Хальдуна.

Таким образом, глобализация – главная движущая сила истории и основа прогресса, хотя и с некоторыми оговорками. Она способствует обогащению цивилизаций и распространению знаний. В XIV веке Самарканд был настоящим экономическим и культурным центром. В недавнем исследовании Валери Хансен, посвященном Шелковому пути, подчеркивается значимость Самарканда для распространения знаний, языков, литературы, искусства, науки и технологий как города на пересечении потоков товаров.

На протяжении истории, хотя империи возникали и распадались (например, Монгольская империя XIII–XIV веков, которая в период расцвета являлась крупнейшей по охвату территории за всю мировую хронологию), не существовало единственного гегемона, скорее, наблюдалась многополярность периодически соперничающих, но чаще сосуществующих держав. После сухопутной Монгольской империи к началу XV века Китай начал превращаться в довольно значительную морскую державу. В ходе нескольких плаваний флот адмирала Чжэн Хэ пересек Восточно- и Южно-Китайское море, Бенгальский залив, через Индийский океан достиг Цейлона, затем двинулся на север к Аравийскому морю, по Красному морю, обогнул Африканский Рог, добрался до Могадишо и Момбасы. Эти путешествия были по-настоящему удивительными. Однако не менее поразительным было решение династии Мин прекратить плавания и запретить дальнейшую морскую экспансию. В результате морские экспедиции свернули, и большинство технической информации о флоте Чжэн Хэ было уничтожено или утрачено.

Если бы в начале XV века существовали исследовательские центры, отслеживающие мировые тренды, они бы утверждали, что Китай становится доминирующей глобальной державой. Отказ от мореплавания китайских императоров представлял собой такой же кардинальный перелом в истории, какой мир переживает в начале XXI века.

В конце XV – начале XVI века баланс глобальной экономической, военной, политической и культурной силы начал неотвратимо смещаться в сторону Запада. В то время как огромный Китай на Востоке замыкался в себе, маленькая Португалия на Западе ступила на путь создания морской империи, затем ее примеру последовали Испания, Нидерланды, Великобритания и Франция. Пять морских держав расширяли свои владения на восток, в Азию и Африку, но ключевое значение для достижения доминирования в мире имела колонизация Нового Света – Америки. В первой половине второго тысячелетия европейские государства оставались мелкими и периферийными акторами глобализации, но уже со второй половины тысячелетия они вышли на доминирующие позиции. К XIX веку Европа правила миром от Америки через Африку и Азию до Австралии. К концу XIX столетия к европейским странам присоединились как имперская держава Соединенные Штаты.

500-летняя фаза глобализации позволила Европе обрести власть и богатство, постепенно разоряя остальной мир. Европейцы оказались победителями, остальные – проигравшими. Катастрофические последствия имела работорговля. В 1750 г. в Африке проживало приблизительно 13,5% мирового населения, к 1900 г. показатель снизился до 8%. В начале XIX века экономики Китая и Индии составляли 33% и 24% мирового производства, к 1950 г. их доля сократилась до 4 и 3 процентов. Четыре упомянутые движущие силы – торговцы, проповедники, воины и авантюристы – активно содействовали европейской экспансии.

Идиллическое понимание торговли, предложенное Ибн Хальдуном в XIV веке, абсолютно не соответствовало представлениям неевропейцев о том, что означает торговая выгода. Из-за работорговли в Африке или сбыта опиума в Китае глобализация стала восприниматься как синоним эксплуатации. Глобализация привела к войнам, колонизации и жестокости в различных формах. Преодолеть эти пороки оказалось невероятно сложно. Те, кто стремился прекратить работорговлю, сталкивались с ожесточенным сопротивлением, в том числе со стороны англиканской церкви, казна которой пополнялась благодаря плантациям на Карибах, где трудились рабы.

К 1900 г. стало очевидным, что европейцы или по крайней мере их богатые представители воспринимают как естественный порядок вещей западное доминирование и свое право править миром. Это прекрасно проиллюстрировал накануне Первой мировой войны Джон Мейнард Кейнс в знаменитом описании глобализации в работе «Экономические последствия мира»: «Житель Лондона, прихлебывая утренний чай у себя в постели, заказывал по телефону на дом различные продукты, производимые в самых отдаленных уголках земного шара... В тот же момент и тем же способом он мог рискнуть, вложив свой капитал в добычу полезных ископаемых и развитие новых предприятий в любой части света, и получить должную долю будущих прибылей и выгод, не прилагая усилий и труда... Он мог воспользоваться... средствами транспорта, дешевыми и комфортабельными, чтобы попасть в любую страну без паспорта или каких-либо других формальностей. Однако самое важное, что он считал такое положение дел само собой разумеющимся, естественным и перманентным, допуская возможность изменений лишь в сторону дальнейшего совершенствования».

К началу XX столетия, хотя воины, проповедники и искатели никуда не исчезли, самыми заметными акторами глобализации стали торговцы, в особенности торговцы деньгами – банкиры и финансисты. Власть распространялась преимущественно через финансы и инвестиции. Большая часть Латинской Америки, получившая политический суверенитет в ходе серии войн за независимость от Испании и Португалии в начале XIX века, уже во второй половине того же столетия была вновь колонизирована, хотя и не напрямую, посредством политического контроля, а через финансовые манипуляции. Это позволило сэру Норману Энджеллу, гуру того времени, заявить в книге «Великая иллюзия», опубликованной в 1910 г., ставшей бестселлером и переведенной на 25 языков: «Международные финансы сегодня настолько взаимозависимы и связаны с торговлей и промышленностью, что политическая и военная сила ничего не могут с этим поделать».

Спустя четыре года Европа вступила в войну, и глобализация была жестоко отброшена назад, чтобы возродиться только через 80 лет. Процесс деглобализации, особенно с 1914 по 1950 гг., повсеместно стал причиной беспрецедентных невзгод и лишений. Европа была вовлечена в движение по спирали насилия и упадка, в то время как Соединенные Штаты в межвоенный период стремились держаться в стороне. Отказ США вступить в Лигу Наций сигнализировал о неизбежном крахе этого института. Об этом моменте необходимо напомнить, когда мы говорим об эволюции глобальной торговли в контексте ВТО и ТТИП. После провальной министерской встречи ВТО в Сиэтле в 1999 г. тогдашний генеральный директор Майк Мур выразил опасения, что ВТО может стать Лигой Наций мировой экономики XXI века. Тот факт, что Соединенные Штаты отодвигают ВТО на второй план, отдавая приоритет собственным целям, подтверждает его мрачные прогнозы.

Однако после Второй мировой войны именно США создали достаточно прочные и успешные институциональные рамки, обеспечившие основу для впечатляющего экономического роста и трансформации мира.

АТЛАНТИЧЕСКАЯ ХАРТИЯ И ЕЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ

9 августа 1941 г. премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль и американский президент Франклин Делано Рузвельт впервые встретились в бухте Пласенсия у канадского острова Ньюфаундленд на борту корабля ВМС США «Атланта». Они подготовили и позже (14 августа) представили важный документ, получивший название «Атлантическая хартия». Документ замечателен перспективным видением и краткостью. В восьми ключевых пунктах сформулированы основные цели и принципы устройства мира после окончания войны. Особо следует отметить 4-й пункт, согласно которому Соединенные Штаты и Великобритания «будут с должным уважением к своим обязательствам стремиться к тому, чтобы способствовать обеспечению всем государствам, большим или малым, победителям или побежденным, равного доступа к торговле и сырьевым запасам мира, необходимым для их экономического процветания».

Принципы торговли, зафиксированные в Атлантической хартии, дополняют слова госсекретаря Рузвельта и лауреата Нобелевской премии мира Корделла Халла, которые звучат как проповедь, провозглашающая неразрывность связи свободной и справедливой торговли с процветанием и миром. Еще в 1930-е гг. он писал: «Я никогда не отказывался и никогда не откажусь от убеждения, что обеспечение мира и благополучия государств неразрывно связано с дружественностью, справедливостью, равенством и максимально возможной степенью свободы в международной торговле».

В отношении послевоенного торгового сотрудничества Халл утверждал: «Возрождение мировой торговли – существенный элемент поддержания мира. Под этим я, конечно, не имею в виду, что процветающая международная торговля сама по себе служит гарантией мирных международных отношений. Но я считаю, что без процветающей торговли между странами любой фундамент для длительного мира становится шатким и в конечном итоге может быть разрушен».

Именно в этом духе архитекторы глобального экономического порядка устанавливали правила и создавали институты международной торговли после Второй мировой войны. Они стремились ввести режим, основанный на многосторонних правилах, в институциональные рамки Международной торговой организации (МТО/ITO). Но тогда же возникла системная проблема. Американская исполнительная власть выступала за создание МТО, в то время как Конгресс был против. Следует отметить, что в предшествовавшие десятилетия Соединенные Штаты проводили крайне протекционистскую политику.

Несмотря на устойчивый американский миф, согласно которому США являются чемпионом в свободной торговле, это не совсем так. Действительно, торговля входила в политическую программу Соединенных Штатов и периодически продвигалась очень активно, но в другие периоды возникало ожесточенное сопротивление, поскольку примитивный шизофренический протекционистский инстинкт – неотъемлемый элемент ДНК американской политики. Если американские президенты – и демократы, и республиканцы – в целом старались продвигать политику открытой торговли, то в Конгрессе это чаще всего встречало сопротивление. Поэтому для президента США, ведущего торговые переговоры, было жизненно необходимо иметь так называемые «ускоренные полномочия в сфере торговли», как они именовались в 1974 г., или «полномочия по продвижению торговли» (с 2002 г.), когда Конгресс может одобрить или отклонить предложенный торговый законопроект, но не имеет права вносить поправки. Срок полномочий президента по продвижению торговли истек летом 2007 г. во время второй администрации Буша-младшего и с тех пор не возобновлялся. Учитывая нынешнюю поляризацию позиций Белого дома и Конгресса, шансы на восстановление таких прерогатив равны нулю.

После провала идеи МТО политики ухватились за компромиссный вариант – создание Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ). ГАТТ устанавливало основные принципы и правила, но они не имели законной силы. Иными словами, основное различие между МТО и ГАТТ заключалось в том, что последнее не имело обязывающих полномочий, только моральное воздействие. Главная функция ГАТТ – быть площадкой для переговоров, направленных на либерализацию торговли между странами-членами. С этой целью была запушена серия «раундов переговоров». Последний раунд ГАТТ – Уругвайский – длился семь лет (1986–1993), затем в 1995 г. возродилась концепция МТО и появилась ВТО. Ключевые принципы ГАТТ/ВТО предусматривают прозрачность и предсказуемость торговых режимов отдельных членов и особенно отсутствие дискриминации между ними – одно государство не должно проводить преференциальную или дискриминационную политику в отношении других, торговля должна вестись на равных условиях.

Дух и буква правил и принципов ГАТТ регулярно нарушались всеми участниками. К примеру, в 1980-е гг. США и ЕС использовали все средства для ограничения японского экспорта, в первую очередь автомобилей и электроники. Так, Франция выделила лишь 3% рынка для импортированных из Японии автомобилей – это нарушало правила и два основных принципа: о дискриминации, а также о том, что страны, как следует из названия, могут устанавливать тарифы, но не квоты. Еще одной иллюстрацией вопиющего нарушения ГАТТ является Торговое соглашение по текстильным волокнам (MFA), которое было направлено на защиту – также посредством квот – западной текстильной и швейной промышленности от конкуренции со стороны новых индустриальных экономик Гонконга, Сингапура, Южной Кореи и Тайваня. (Это соглашение полностью утратило силу в 2005 году.)

Несмотря на некоторые несовершенства, принципы Атлантической хартии в конечном итоге возобладали, обеспечив мир и процветание. «Триумф» ГАТТ пережил по окончании холодной войны. После того как барьеры для торговли со многими странами бывшего второго и третьего мира пали, а сами эти государства вступили в ВТО, история могла бы подойти к счастливому концу.

КАКОВ ВОПРОС – ТАКОВ ОТВЕТ

Разумеется, до счастливого конца еще далеко. Торговые конфликты остры. Опасения, что глобальный финансовый кризис 2008 г. обусловит всплеск протекционизма, пока не оправдались. Но и оставаться беспечными мы больше не можем, об этом нам регулярно напоминает международная система мониторингаGlobal Trade Alert. Дохийский раунд, запущенный в 2001 г., зашел в тупик или, как утверждают многие, практически мертв. Вместо продвижения многосторонней повестки господствуют преференциальные торговые соглашения. Все это свидетельствует о том, что режим глобальной торговли, основанный на многосторонних правилах и – с учетом всех нюансов – неплохо послуживший миру, сейчас на грани вымирания.

Появление большого количества новых акторов вызывает замешательство. Но, что самое главное, от системы отказались Соединенные Штаты. Этот процесс начался при администрации Джорджа Буша-младшего и только усугубился при Бараке Обаме. Возвращаясь к комментарию Мура после фиаско в Сиэтле, что же общего у Лиги Наций перед Второй мировой войной и современной ВТО? Отсутствие США. Следует отметить, что речь идет об отсутствии не только американского лидерства, но и обычного участия; другими словами, Соединенные Штаты присутствуют лишь протокольно. Своим молчанием и безучастностью они демонстрируют, что не намерены выполнять обязательства, а также не верят в ВТО.

Администрации Буша и Обамы также неоднократно нарушали кредо Корделла Халла, политизируя торговлю и используя ее как средство в своем внешнеполитическом арсенале. Помимо ТТИП, направленного на строительство «Западного/Атлантического блока» в условиях укрепления восточных и тихоокеанских держав, Вашингтон активно продвигает Транстихоокеанское партнерство (ТТП) (пока в составе Австралия, Бруней, Чили, Канада, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, США, Вьетнам). Новый премьер-министр Японии Синдзо Абэ дал понять, что Токио может присоединиться к переговорам, но о членстве речь пока не идет. Южная Корея, третья по величине экономическая держава в регионе, пока отказывается. И, разумеется, отсутствует Китай. Продвижение ТТП происходит на фоне заявлений США о геостратегической приоритетности Азии, таким образом, цели экономической политики дополняются интересами безопасности и военными аспектами. В некоторых точках региона, в первую очередь в Пекине, это воспринимается как старая игра времен холодной войны, направленная на сдерживание КНР.

Как говорится, если ТТИП и ТТП – это ответ, видимо, вопрос был довольно тупой. Без сомнения, институциональная и правовая структура глобального многостороннего торгового режима остро нуждается в реформировании. Мир невероятно изменился. Вину за провал Дохийского раунда можно возложить на различные органы, в частности на американские, но тот факт, что переговоры не привели к успеху, нельзя считать удивительным или трагичным. Неудачи могут иметь позитивные последствия. Но продолжать притворяться, что структура все еще существует – кстати, ВТО в своем фарсовом состоянии переживает период серьезного физического строительства при отсутствии какого-либо строительства интеллектуального, – и одновременно отказываться от этой структуры и развивать эксклюзивные параллельные блоки, основанные на преференциальных соглашениях, было бы ошибкой. Это приведет лишь к еще большему разделению мира.

США наиболее активно подрывают многосторонний торговый режим, в то время как два других ключевых актора – Евросоюз и Япония – играют более скромные роли. Экономические проблемы в Японии обусловили нехватку политических стратегий, а ЕС, на уровне подсознания идеологически поддерживающий многосторонность, предпочитает играть по правилам преференциальных соглашений, руководствуясь принципом: если вы не можете их победить, присоединитесь к ним.

В то время как признанные державы отказались от многостороннего режима, новые экономики не предложили каких-либо серьезных альтернатив. Расширение «Большой восьмерки» до «Большой двадцатки» было хорошей идеей, но новые члены не выдвинули политических инициатив или новых идей – ни вместе, ни по отдельности. Четыре государства – Бразилия, Мексика, Индонезия и Корея – номинировали кандидатов на пост генерального директора ВТО, и преемником Паскаля Лами станет бразилец Роберто Азеведо. Это позитивный результат, но остаются два вопроса: 1) сможет ли новый генеральный директор стимулировать коллективную разработку и реализацию инновационной политики со стороны новых стран-членов; и 2) будет ли он пользоваться авторитетом – или станут ли его хотя бы слушать – в Вашингтоне и Брюсселе.

КАКУЮ РОЛЬ МОЖЕТ СЫГРАТЬ РОССИЯ?

Очевидно, что инерционный сценарий нежизнеспособен. Поезд глобальной торговли сошел с рельсов и в какой-то момент потерпит катастрофу. Уже невозможно – и даже нежелательно – вернуть его на существующий путь. Необходимо прокладывать новые дороги.

Россия способна выйти на ведущие позиции при закладке этих новых путей. Она ключевой участник всех крупных глобальных институтов и организаций: постоянный член Совета Безопасности ООН; акционер международных финансовых институтов; входит в «Группу двадцати» (а в этом году еще и председательствует в ней). Россия – крупная промышленная, геополитическая и культурная держава. Она также является арктической страной, а этот регион выходит на первый план в глобальных делах. Кроме того, Россия входит в ряд региональных и межрегиональных институтов, включая АТЭС (Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество), саммит которого Россия принимала в сентябре 2012 года. Россия также один из ведущих членов БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества, в которую входят Китай, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан. Россия также создала Таможенный союз с Белоруссией и Казахстаном, а это больше чем 1/7 часть суши. Россия расположена в Европе и Азии и поэтому идеально подходит для того, чтобы стать «мостом» на Евразийском континенте.

Глобализация – не совсем верный термин, поскольку все страны в любом случае не могут быть интегрированы в глобальную рыночную экономику и глобальное сообщество. Можно выделить три основные категории: государства, находящиеся в центре глобализации, включая развитые державы и новые динамично развивающиеся державы; те, кто интегрирован, но расположен на периферии; и те, кто исключен. Для третьей категории характерна не только экономическая изоляция, но также политическая и геополитическая нестабильность.

Восточная и Центральная Азия, Западная и Центральная Европа, Северная, Центральная и Южная Америка, а также постепенно Африка южнее Сахары интегрированы глобально и взаимозависимы, что в целом обеспечивает их стабильность. К регионам, исключенным из глобализации и отличающимся нестабильностью, относится Центральная и Западная Азия. Речь идет о странах, с которыми Россия имеет общую границу и/или традиционно поддерживает тесные отношения. Это также страны, с которыми граничит и взаимодействует другая крупная евразийская держава – Турция. Они находятся на пересечении бывшей Османской и Российской империи. Более того, именно в этой части мира фактически и зародилась «глобальная» торговля по Шелковому пути, о чем говорилось выше.

Поэтому реальная масштабная инициатива, с которой могла бы выступить Россия, – предложить идею, а затем и детальный план создания открытого Евразийского экономического пространства, которое простиралось бы от Кореи в Восточной Азии до Ирландии в Западной Европе и включало в себя Южную, Центральную и Западную Азию. Как говорилось выше, данное пространство охватит и Арктику. Это должно быть открытое пространство, а не преференциальная, дискриминационная зона, как в случае с ТТИП и ТТП. На фоне деглобализирующих факторов подобная инициатива в значительной степени способствовала бы возрождению глобализации и выведению ее на новый уровень. В первую очередь такую инициативу могли бы продвигать азиатские и евразийские члены G20: Китай, Япония, Корея, Индонезия, Россия и Турция. Идея заключалась бы в возрождении концепции «открытых переговоров» АТЭС, а другие члены поддержали бы их, оценив новые потенциально огромные возможности, которые она предоставит, вместо того чтобы опасаться предполагаемых препятствий или исключения кого-либо. Подобная инициатива, утвердив императив прочных, подлинно многосторонних принципов, возьмет под контроль происходящие трансформации и будет координировать развитие. Что, вероятно, поможет вернуть США в Женеву.

Предстоящий 5–6 сентября саммит G20 в Стрельне под Санкт-Петербургом может стать отличной возможностью представить идею и начать разрабатывать Тихоокеанско-Атлантическую хартию, устанавливающую принципы и видение новых реалий XXI века, как это произошло более 70 лет назад с Атлантической хартией, которая служила на благо миру в течение нескольких десятилетий.

Жан-Пьер Леманн – почетный профессор в бизнес-школе IMD, основатель группы «Эвиан» (Лозанна, Швейцария), приглашенный профессор факультета бизнеса и экономики Университета Гонконга, приглашенный профессор Университета NIIT (Индия).

Россия. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885369 Жан-Пьер Леманн

Исполняющий обязанности губернатора Магаданской области Владимир Печеный принял решение дополнительно направить 39,5 миллиона рублей на реализацию подпрограммы "Обеспечение жильем молодых семей", всего на эти цели в 2013 году планируется выделить более 150 миллионов рублей, сообщил РИА Новости представитель администрации региона.

"Выделение дополнительных субсидий стало возможным благодаря тому, что доходная часть областного бюджета увеличилась более чем на 1,5 миллиарда рублей и достигнет 24,13 миллиарда рублей. Дополнительные субсидии в сумме 39,5 миллиона рублей - деньги из областного и федерального бюджета. Они будут направлены на получение молодыми семьями льготных ипотечных кредитов при приобретении жилья", - сообщил собеседник агентства.

По его словам, дополнительные субсидии будут получат молодые семьи Магадана, Ольского, Хасынского, Омсукчанского, Сусуманского, Среднеканского и Северо-Эвенского районов области.

"Сейчас в Магаданской области в очереди на участие в подпрограмме "Дом для молодой семьи" - около 500 человек. В 2011, благодаря финансовой поддержке областной администрации, жилье получили 80 семей молодых семей, а в 2012 году - около 100. В 2013 году ожидается, что обладателями льготного жилья станут более 100 молодых семей", - рассказал собеседник.

Он отметил, что в Магаданской области также действует льготная ипотека для молодых учителей. Она разработана в рамках областной целевой программы и рассчитана до 2014 года. Общий объем льготного финансирования из разных уровней бюджета превысил 26 миллионов рублей.

"Условия программы предполагают социальную выплату. Она направляется на первоначальный взнос, который составляет треть стоимости жилья, и на компенсацию разницы между ставкой банка и программы. Для молодых учителей предусмотрена ставка всего 8,5% в год. Остальные выплаты по процентным ставкам обязуется брать на себя бюджет области", - подытожил собеседник.

В понедельник, 1 июля начнется официальное празднование 146-го Дня Независимости Канады. Власти Виннипега подготовили насыщенную программу праздничных мероприятий для жителей города.

В парке Ассинибойн пройдет традиционное мероприятие "Пикник в парке", устроители которого предлагают посетителям развлечения для всей семьи: с 13:00 до 22:30 вечера на специально установленной сцене выступят известные канадские исполнители и музыканты; с13:00 до 18:00 в парке будет открыта детская площадка с надувными горками и батутами, ребятишек будут развлекать клоуны и фокусники; на территории парка будут работать продуктовые палатки, в которых можно приобрести мороженое, "хот доги" и сладкую вату; в 15:30 состоится центральное мероприятие праздника - разрезание гигантского торта в виде канадского флага.

В парке Форкс в рамках праздничного мероприятия будет звучать живая музыка в исполнении Виннипежского Филармонического оркестра; в музее Children"s Museum детей ждут веселые аттракционы и выступления цирковых артистов; на территории парка будет открыта ремесленная ярмарка, на которой можно будут представлены авторские и дизайнерские изделия; апогеем торжества станет праздничный салют, который запланирован на 23:00 часа ночи.

Городские празднества также пройдут в районе Осборн Вилледж, в котором расположены самые модные бутики, кафе и рестораны в Виннипеге. В рамках яркого и красочного уличного фестиваля пройдет парад, посвященный Дню Независимости Канады, на трех самых больших сценах города выступят известные канадские и зарубежные музыканты, состоится праздничный показ мод и многое другое.

Капри - самый любимый туристами итальянский остров и третий по летней посещаемости среди островов Средиземного моря (после греческих).

Очарование острова Капри уже много лет притягивает туристов всего мира. Здесь любят отдыхать не только «простые смертные», но и VIP-персоны.

Уже в первые дни лета у берегов острова были замечены шикарные яхты, кстати, стоянка в порту курорта одна из самых дорогих в мире. А на улицах с модными магазинами и на центральной площади уже успели появиться шейхи и другие коронованные особы. Среди них - семья короля Иордании, представители королевской семьи Саудовской Аравии, турецкие магнаты и американские предприниматели, в частности, Лесли Векснер - владелец марки Victoria's Secret, , отмечает портал Италия по-русски.

Самыми привлекательными местами острова по-прежнему остаются скалы Фаральони (Faraglioni) и Голубой грот (Grotta Azzurra).

Внешний долг Казахстана на 31 марта 2013 года составил 140 миллиардов долларов, увеличившись с начала года на 2,9 миллиарда долларов, сообщил Национальный банк республики.

В сообщении подчеркивается, что из общего объема внешнего долга 5,2 миллиарда долларов (или 4%) составляет внешний долг государственного сектора (обязательства правительства и Национального банка), на долю межфирменной задолженности приходится 69,6 миллиарда долларов (50%), банковского сектора - 12,7 миллиарда долларов (9%).

Согласно сообщению, рост внешнего долга в первом квартале, главным образом, произошел за счет роста межфирменной задолженности (на 3,1 миллиарда долларов). При этом внешний долг "других секторов" (без учета межфирменной задолженности) увеличился на 0,9 миллиарда долларов, тогда как внешние обязательства государственного сектора и банков продемонстрировали снижение - на 0,3 миллиарда долларов и 0,9 миллиарда долларов соответственно. Михаил Егорин.

Жители городов-миллионников предпочитают делать покупки в супер- и гипермаркетах, при этом не все опрошенные склонны экономить даже при нынешнем уровне роста цен, свидетельствуют данные ежегодного исследования ShopperTrends компании Nielsen.

В рамках исследования были опрошены респонденты в более чем 50 странах мира, включая Россию, где проводился опрос в шести городах: Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Ростове-на-Дону и Новосибирске.

"Все больше покупателей ценят крупные, современные форматы магазинов с широким выбором товаров. Им нравится возможность легко найти в одном месте все, что нужно, и не нравится, когда какой-то товар временно отсутствует", - говорится в пресс-релизе по итогам исследования.

Таким образом, в качестве основного места для покупок 43% опрошенных по всем городам склонны выбирать супермаркеты, 38% - гипермаркеты. Жители Санкт-Петербурга отдают большее предпочтение дискаунтерам, где делают покупки примерно 11 раз в месяц.

По данным исследования, такой фактор покупательского предпочтения как "низкие цены на большинство товаров" уходит на второй план.

"Наибольшее значение теперь имеет возможность легко и быстро найти нужный товар, постоянное его наличие, хорошее соотношение цены и качества и возможность купить все в одном магазине. Важна и дружественная покупательская атмосфера - хорошее обслуживание: россияне хотят получать удовольствие от совершения покупок", - комментирует директор отдела потребительских исследований Nielsen Россия Мачей Пшибиш.

Большинство покупателей отмечают рост цен на продукты питания, однако в Москве и Петербурге порядка 40% респондентов не меняют свое покупательское поведение. Наиболее активно реагируют на рост цен в Нижнем Новгороде, Новосибирске и Екатеринбурге. В Екатеринбурге 25% потребителей и 29% в Нижнем Новгороде стараются снижать расходы на дорогие продукты. Для новосибирцев, более чем для жителей других городов, характерно сокращение покупательской корзины в целом (27% опрошенных приобретают меньше товаров).

Среди тех, кто изменил свое поведение в связи с ростом цен, наиболее популярные стратегии экономии - покупка по промоакциям и покупка самого необходимого. Промоакции остаются хорошим драйвером продаж, и наиболее привлекательной для покупателя является акция "снижение цены", а "дополнительный товар в подарок" - второй по привлекательности стимул. Среди респондентов 14% отмечают, что проведение промоакций не влияет на выбор марок товаров, в Москве - 20%. Среди покупателей в Нижнем Новгороде большая доля "охотников за скидками", в то время как в Петербурге таковые практически отсутствуют.

Чаще всего россияне совершают покупку товаров на каждый день (в среднем по изучаемым городам - 29%). При этом наблюдается тенденция в сторону закупок впрок и докупки товаров между такими большими закупками, около четверти респондентов выбирают эту модель поведения. В Ростове-на-Дону 30% покупателей предпочитают приобретать впрок. В среднем каждая семья тратит на продукты питания и товары повседневного спроса более 14 тысяч рублей в месяц.

В сравнении с регионами, в Москве и Петербурге потребители тратят значительно больше на продукты питания - соответственно, 19 тысяч рублей и 18 тысяч рублей в месяц. Среди региональных городов больше всего тратят на продукты в Екатеринбурге (около 15 тысяч рублей), в остальных городах - 10-12 тысяч рублей. При этом покупка свежих продуктов (мясо, рыба, овощи и фрукты) в Москве, Петербурге и Нижнем Новгороде составляет более половины ежемесячных трат, а в остальных городах - лишь 40%.

Министр иностранных дел Таджикистана с одобрением отнесся к ряду предложений губернатора провинции Хорасане-Резави о развитии торгово-экономических отношений между двумя странами, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

В Мешхеде состоялась встреча между губернатором провинции Хорасане-Резави Форузаном Мехром и министром иностранных дел Таджикистана Хамрохоном Зарифи, в ходе которой ее участники подтвердили необходимость укрепления экономических и культурных связей между двумя странами и заявили о готовности сторон к дальнейшему развитию отношений.

Хамрохон Зарифи поддержал предложение губернатора провинции Хорасане-Резави об увеличении количества авиарейсов между Мешхедом и Душанбе и высказался за расширение сотрудничества в области железнодорожного транспорта и транзитных перевозок грузов. Он с одобрением отнесся к идее о разработке программы развития торгово-экономических отношений и, в частности, расширения сотрудничества в области сельского хозяйства и обеспечения иранской провинции водными ресурсами.

Форузан Мехр в свою очередь указал на уникальное в географическом отношении месторасположение провинции Хорасане-Резави и заявил, что провинция находится в точке пересечения маршрутов, связывающих Запад с Востоком и Север с Югом. Она имеет прямой выход на страны СНГ и Ближнего Востока. Все это создает самые благоприятные условия для транзитных перевозок грузов.

Форузан Мехр заявил также о готовности провинции Хорасане-Резави к тому, чтобы обеспечивать часть своих потребностей в кормах для животных и зерновых за счет ресурсов и возможностей Таджикистана.

РОСОБОРОНЭКСПОРТ ПООБЕЩАЛ ПРОДАТЬ ПЕРВЫЕ КА-52 ДО КОНЦА ГОДА

В настоящее время экспортных контрактов на поставку "Аллигатора" нет

Первый экспортный контракт на поставку вертолетов Ка-52 "Аллигатор" будет заключен до конца 2013 года. Об этом в интервью РИА Новости рассказал заместитель генерального директора Рособоронэкспорта Александр Михеев.

"Экспортных контрактов на Ка-52 пока нет, но, учитывая ведущиеся переговоры, я надеюсь, что до конца года первый контракт будет подписан", - сказал Михеев. При этом 17 июня СМИ сообщали, что Рособоронэкспорт уже заключил первый экспортный договор о продаже "Аллигаторов".

О том, что у России уже есть первый контракт по Ка-52, также рассказал Михеев на недавнем авиасалоне в Ле Бурже. Тогда страны-покупателя и общей суммы договора он не назвал, но источник агентства в российской делегации уточнил, что поставки будут осуществляться в Ирак. По его словам, документы с иракской стороной были подписаны в рамках соглашения от 2012 года.

В сегодняшнем интервью замглавы Рособоронэкспорта отметил, что пока с Ираком заключен только один контракт. Он касается поставок вертолетов Ми-28НЭ "Ночной охотник". "Контракт предполагает поставку более 10 машин. Очень хороший комплексный контракт, который включает как программу обучения пилотов и технического персонала, так и поставку вооружения для вертолета", - пояснил Михеев.

Ка-52 представляет собой ударный боевой вертолет, который является усовершенствованной версией вертолета Ка-50 "Черная акула". В российской авиации он используется с ноября 2011 года. Как ранее говорил представитель Рособоронэкспорта Александр Долин, Россия намерена поставлять "Аллигаторы" в страны СНГ, в частности, в Закавказье.

«Центр экологической безопасности» ВКО планирует внедрить региональную автоматизированную измерительную систему производственно-экологического мониторинга в крупнейших городах Восточного Казахстана. Об этом корреспонденту BNews.kz сообщили в Центре экологической безопасности региона.

«Система РАИСПЭМ поможет не только в режиме онлайн видеть состояние атмосферного воздуха всех крупных городов ВКО, но и измерять, при необходимости, уровень воды в реках, радиационный фон и контролировать метеорологические параметры», - сказал директор ЦЭБ ВКО Геннадий Корешков.

По его словам, система хорошо зарекомендовала себя уже в первый год работы в Усть-Каменогорске. По итогам анализа проб воздуха с 9 постов, установленных в различных районах города, специалисты «ЦЭБ» наконец-то смогли получить объективную информацию о состоянии атмосферного воздуха в Усть-Каменогорске.

«Получаемые, через каждые 20 минут данные, неоднократно в течение 2012 года, позволяли специалистам оперативно определить в воздухе превышение вредных веществ и выявлять источники загрязнения. Данные системы РАИСПЭМ легли в основу доказательной базы в отношении претензий выдвинутых предприятиям загрязнителям, которым ни чего не оставалось, кроме как признать свои нарушения и заплатить штраф»,- отметил глава центра.

Вторым этапом развития системы мониторинга может стать увеличение стационарных постов контроля в Усть-Каменогорске, приобретение дополнительных передвижных постов и внедрение РАИСПЭМ в городах - Семей, Риддер, Зыряновск и Шемонаиха.

«Особенно мы заинтересованы в контроле воздуха Зыряновска. Город насыщен промышленными объектами горно-металлургических комплексов ТОО «Казцинк» - шахтами, обогатительной фабрикой, другими предприятиями. При этом государственный мониторинг атмосферного воздуха многие годы не ведется. По странному стечению обстоятельств в Зыряновске нет ни одного стационарного поста Гидрометцентра (несколько месяцев назад установлен для испытаний 1 автоматический пост). И о том, чем дышат местные жители можно только догадываться», - добавил он.

Немного лучше ситуация в Риддере, там имеется 2 стационарных поста Гидромета. Но, по оценке специалистов ТОО «ЦЭБ», они не дают реальной картины. По словам Геннадия Корешкова, в Риддере для определения химического состава воздуха применяют устаревшие ручные методы, которые включают в себя человеческий фактор.

С разработчиками системы, Российской компанией ОАО «Союз Атом Прибор», уже разработан проект по расширению системы в Усть-Каменогорске и внедрению РАИСПЭМ еще в 4-х городах ВКО. Объем работ оценен в 400 млн тенге. Сейчас бюджетная заявка проходит утверждение в Астане. При положительном решении бюджетной комиссии реализация проект начнется в 2013 году.

Отметим, что вопрос с задолженностью за внедренную системы РАИСПЭМ в Усть-Каменогорске перед «СоюзАтомПрибор» в 50 млн тенге, также планируют решить в 2013 году. Однако, несмотря на то, что фонд «Мой Город» не смог вовремя рассчитаться с Российской компанией, разработчики системы уже согласились продолжить работу по развитию системы РАИСПЭМ в ВКО.

Численность молодых жителей Владимирской области в возрасте 16 до 29 лет на начало 2012 года составила более 277 тысяч человек, что составляет почти пятую часть населения региона (19,4%), сообщает Владимирстат.

Из них самую большую группу молодежи (41,4%) составляют юноши и девушки от 25 до 29 лет, самую малочисленную - в возрасте от 16 до 20 лет (26,6%).

По результатам переписи населения 2010 года в области насчитывалось 53,5 тысячи молодых супружеских пар (супруги моложе 35 лет), или 18% от всех супружеских пар. Из них имеют детей моложе 18 лет почти 42 тысячи супружеских пар. Одного ребенка имеют 70% молодых пар, двух детей - 27%, трех и более - около 3% молодых пар.

Перепись дает картину и по неполным семьям, где дети живут с одним из родителей. Доля мам в возрасте до 35 лет от общего числа одиноких мам составляет 57%, доля одиноких отцов - 48%. Среди молодых одиноких матерей до 35 лет 83% имеют одного ребенка, 15% - двух детей, 1,7% - 3 детей. Среди отцов-одиночек 91% имеют одного ребенка, 9% - двух детей, 0,6% - трех детей. Многодетных мам, воспитывающих четырех и более детей во Владимирской области оказалось 115 человек, а отцов - только трое, отмечает Владимирстат.

В Орловской области на момент проведения Всероссийской переписи населения 2010 года проживало 164,4 тысячи молодых людей в возрасте от 15 до 29 лет (20,9% всего населения области), из них 81,7 тысячи юношей и 82,7 тысячи девушек, сообщает Росстат.

При этом в городской местности проживало 114,1 тысячи молодых орловцев (76,5 тысячи из них - в областном центре), а в сельских населенных пунктах - 50,3 тысячи молодых людей.

К 30-летнему возрасту состояли в браке 22,2 тысячи мужчин и 31,6 тысячи женщин, в том числе 18,6 тысячи мужчин и 26,8 тысячи женщин - в зарегистрированном браке. Почти 2,4 тысячи молодых мужчин и 4,5 тысячи женщин были разведены и разошлись.

По данным переписи, в 2010 году в области насчитывалось 48 тысяч молодых семей с детьми, из них 885 многодетных семей. По числу детей преобладают семьи с одним ребенком, их доля составила 69,2%. Доля молодых семей с двумя детьми составила 27,1%, с тремя и более детьми - 3,7%.

Впервые при переписи была получена информация о возрасте женщин, в котором они родили первого ребенка. В возрасте 15-19 лет первого ребенка родили 3,6% от всех женщин этой возрастной группы, в возрасте 20-24 лет - 17,6%, в возрасте 25-29 лет - 12,5% молодых женщин.

По сравнению с данными переписи 2002 года среди молодежи области в возрасте 16-29 лет возросло число лиц с высшим профессиональным образованием в расчете на тысячу человек - со 128 человек в 2002 году до 236 человек в 2010 году. Наличие ученой степени кандидата наук указали 364 человека в возрасте 20-29 лет, доктора наук - 27 человек.

По инициативе турецкой стороны состоялся телефонный разговор Владимира Путина с Премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.

В ходе беседы обсуждались актуальные вопросы двустороннего взаимодействия: реализация договорённостей, достигнутых на третьем заседании Совета сотрудничества высшего уровня в Стамбуле в декабре 2012 года, подготовка очередного заседания Совета, которое пройдёт в России до конца текущего года. Обе стороны дали высокую оценку многоплановому российско-турецкому сотрудничеству, в том числе в сфере энергетики.

Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган также обменялись мнениями по региональной ситуации, прежде всего в Сирии и вокруг неё. Выражена обоюдная готовность к координации действий в интересах политического урегулирования кризиса.

Стороны договорились о поддержании регулярных контактов.

СРЕДНИЙ ВОЗРАСТ ПОКУПАТЕЛЯ ЖИЛЬЯ В ПОДМОСКОВЬЕ - НА 7 ЛЕТ МОЛОЖЕ, ЧЕМ В МОСКВЕ

В Подмосковье средний возраст покупателя - 28 лет, в Москве - 35 лет, выяснили эксперты

Эксперты компании "Домус финанс" составили портрет типичного покупателя квартиры в Подмосковье. Выяснилось, что его возраст - около 28 лет.

Основную долю покупателей жилья эконом- и комфорт-класса в Подмосковье формируют представители среднего класса, доход которых составляет от 30 тысяч долларов в год на семью, отмечается в результатах исследования.

Среднестатистический покупатель доступного жилья в области имеет высшее образование, как минимум один автомобиль на семью, возможность отдыха за границей. Как правило, он занимается частным предпринимательством, работает в крупной компании или в госструктурах. Кроме того, большую группу покупателей квартир в области формируют успешные ученые, врачи и учителя.

Что касается возраста покупателей жилья этого сегмента в Подмосковье, то большинство из них - это молодые семьи без детей или с одним-двумя детьми.

На первом месте для таких покупателей, как и прежде, стоит стоимость покупки. На втором - транспортная доступность объекта. На третьем - инфраструктура района или города.

Более половины покупателей квартир в Подмосковье используют кредитные инструменты, отмечается в результатах исследования.

Аналитики отмечают, что в целом, среднестатистический клиент продавцов жилья в Подмосковье немного "помолодел" за последние годы. Если еще несколько лет назад подмосковные квартиры, в основном, покупали люди в возрасте от 30-40 лет, то сейчас средний возраст меньше - 28-37 лет. В Москве средний возраст покупателя жилья больше - 35 лет. Таким образом, московский рынок, как отмечают риэлторы, заметно "старше", что объясняется в первую очередь высокой стоимостью столичной недвижимости.

Также в исследовании отмечается, что популярность ипотеки среди покупателей жилья в Подмосковье ощутимо выросла - еще год назад лишь порядка 20% сделок в московском регионе совершались с привлечением кредита, а сегодня ипотека фигурирует уже в каждой третьей сделке, отмечает Сабина Хамитова, руководитель департамента ипотеки компании "Домус финанс".

ОСНОВАТЕЛЬ IKEA ОСТАВЛЯЕТ МЕБЕЛЬНУЮ ИМПЕРИЮ

И возвращается на родину спустя 40 лет. Ингвар Кампрад покинул Швецию в знак протеста против высоких налогов

Основатель IKEA Ингвар Кампрад возвращается на родину в Швецию, откуда 40 лет назад уехал из-за высоких налогов. Все это время он жил в Швейцарии, но теперь заявил, что решил вернуться, "чтобы быть ближе к семье и старым друзьям".

"Моя дорогая жена Маргарет умерла полтора года назад, и теперь меня мало что держит в Швейцарии", - говорит Кампрад.

87-летний основатель ИКЕА находится на 337 месте в рейтинге миллиардеров Forbes, его состояние оценивается в более чем 3 млрд долларов.

В 1976 году Кампрад переехал в Швейцарию в знак протеста против высоких налогов, существовавших в Швеции в 70-80-е годы. Сейчас Кампрад намерен оставить мебельную империю своим сыновьям, и уже уступил младшему сыну свое место в совете директоров.

По возвращении в Швецию, отмечает The Financial Times, основатель ИКЕА снова будет платить подоходный налог, а налог на роскошь не будет, поскольку Швеция отменила этот сбор.

Кроме того, The Financial Times утверждают, что Кампрад перевел свою долю в IKEA в благотворительные организации, базирующиеся за пределами страны.

По словам пресс-секретаря бизнесмена, нынешнее решение Кампрада носит исключительно личный характер и никак не повлияет на управление IKEA.

ОТ ПРИВАТИЗАЦИИ ЖДУТ 1,7 ТРЛН РУБЛЕЙ

Однако, по словам главы Минэкономразвития, лишь 630 млрд из этой суммы пойдет в бюджет. Такой итог не устраивает Министерство финансов. Эксперты, вовсе, сомневаются в эффективности передачи госимущества в частные руки

Один триллион семьсот миллиардов рассчитывает выручить правительство на приватизации до 2016 года. Об этом заявил министр экономического развития Алексей Улюкаев.

Крупнейшие поступления обеспечат: в следующем году - продажа "Ростелекома" - 180 млрд, в 2015 году - акций ВТБ - 140 млрд, и в 2016 году - продажа РЖД - 300 млрд.

По словам Улюкаева, часть вырученных средств пойдет на развитие самих компаний и увеличение их уставных капиталов. Кроме того, правительство планирует заработать 9 млрд на приватизации более мелких компаний.

"Мы исходим из того, что в целом объем за три года здесь достигнет порядка 1,7 трлн рублей. Часть, которая пополнит непосредственно бюджет, состоит из результатов от продажи акций, это порядка 630 млрд рублей. Плюс те средства, которые в виде дивидендов с нефти-газа, поступят по результатам продажи акций компании "Роснефть". В общей сложности, это 1 трлн 20 млрд, которые поступят в федеральный бюджет по вот этим двум каналам", - заявил Улюкаев.

С планами Улюкаева не согласен Минфин. По словам, Антона Силуанова, в проекте бюджета на 3 года запланировано поступление 925 млрд рублей от приватизации, а в одобренных планах и того меньше - 630.

Премьер Дмитрий Медведев заявил, что планам приватизации мешает ведомственный лоббизм. Это неправильно, подчеркнул премьер-министр.

Там же на заседании правительства сомнения в эффективности приватизации крупных компаний высказал директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики Сергей Алексашенко: "Алексей Валентинович в своем выступлении сказал, что упор будет делаться на фискальную и на крупную приватизации, нам кажется, что это не совсем правильно. Нам кажется, что ключевой вопрос для государства - это как раз малая приватизация. Темпы приватизации, которые сегодня содержатся в представленном проекте плана, достаточно высокие, в целом, они, соответствуют тем целям, которые поставил президент в указе от мая прошлого года, но у нас возникают сомнения относительно того, могут ли эти планы быть выполнены. Ведь, посмотрите, у нас в программу приватизации 2011-13 года включено 765 предприятий, где-то 660 так и не приватизированы до сих пор. Осталось чуть больше полугода, и они по идее, должны быть приватизированы до конца этого года. В чем проблема, непонятно".

В приватизационных планах правительства сомневается и главный экономист BNP Paribаs по России и СНГ Юлия Цепляева: "Исчезла нефискальная компонента, усилилось желание правительства выгадать в цене и дождаться наиболее благоприятного момента для приватизации, чтобы не распродать активы дешевле их потенциальной стоимости. Таким образом, каждый раз поле кажется не очень удачное, и кажется, что если подождать, то можно продать, приватизировать актив дороже. В результате, все приватизационные планы, так или иначе, откладываются и не один раз. То, что планировалось агрессивно приватизировать в период с 2010 по 2013 год, мы видим те же компании, практически тот же список, теперь уже на 2014-16 год. И нет никакой гарантии, что планы не будут перенесены еще на более отдаленные сроки".

Алексей Улюкаев предложил оставить в руках государства Россельхозбанк и "Росагролизинг", а сделать из них институты развития. Кроме того, государство сохранит блокпакеты в АЛРОСА, "Аэрофлоте", контроль в "РусГидро", ВТБ и "Роснефти". А ЦБ считает нецелесообразным сокращать долю в "Сбербанке".

По данным Росимущества, к 2017 году государство планирует приватизировать 97% акционерных обществ с госучастием. В том числе, международный аэропорт "Внуково".

РОССИЯ ИНВЕСТИРУЕТ ЗА РУБЕЖ СТОЛЬКО ЖЕ, СКОЛЬКО ПРИВЛЕКАЕТ ИЗ-ЗА ГРАНИЦЫ

Оба показателя за 2012 год составили 51 млрд долларов

Капиталовложения российского бизнеса за пределами России в 2012 составили 51 млрд долларов (8 место в мире). Объем привлеченных же в РФ иностранных инвестиций составил также 51 миллиард долларов (9 место в мире), согласно данным Всемирного инвестиционного отчета Организации ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД).

Объемы прямых иностранных инвестиций в целом в мире в 2012 году снизились на 18%, составив 1,35 трлн долларов. Наиболее привлекательной страной для зарубежных компаний остаются США (объем иностранных инвестиций в экономику Соединенных Штатов в 2012 году составил 168 млрд долларов). На втором месте идет Китай (121 млрд долларов привлеченных иностранных инвестиций в 2012 году).

Всего в первой двадцатке стран, привлекающих наибольшие суммы иностранных инвестиций, по итогам 2012 года, оказалось 9 стран, относящихся по классификации ООН к категории развитых экономик: США (1 место), Великобритания (6 место), Австралия (7 место), Канада (10 место), Ирландия (12 место), Люксембург (13 место), Испания (14 место), Франция (16 место) и Швеция (20 место). Столько же государств первой двадцатки относятся к числу развивающихся экономик, и оставшиеся две страны - это так называемые экономики переходного периода (Россия на 9 месте и Казахстан на 19).

В Европе больше всего иностранных капиталовложений сумели привлечь Люксембург, Испания, Франция и Швеция. Также в докладе отмечается, что развивающиеся страны и государства с переходной экономикой в 2012 году впервые привлекли больше иностранных инвестиций (790 млрд долларов), чем развитые страны (561 млрд долларов).

В Темиртау Карагандинской области в связи с произошедшей накануне масштабной аварией на металлургическом комбинате АО «АрселорМиттал Темиртау» прибыл вице-премьер - министр индустрии и новых технологий Асет Исекешев, передает корреспондент Казинформа.

Асет Исекешев ознакомился с местом аварии. В настоящее время проходит заседание штаба по ликвидации последствий аварии на «АрселорМиттал Темиртау».

По информации пресс-службы компании, авария повлияла на ключевые производства, но комбинат в настоящее время работает.

Напомним, в среду, 26 июня 2013 года, в 16.15 произошло разрушение и хлопок в железобетонной дымовой трубе на коксохимпроизводстве ХУ-1 АО «Арселор Миттал Темиртау». Труба, предназначенная для удаления продуктов сгорания с отопительных простенков коксовой батареи № 5, разрушена на три четверти. Наружный диаметр трубы составляет 11 метров, высота - 90 метров.

В результате обрушения повреждены газопровод прямого коксового газа диаметром 2000 мм с возгоранием коксового газа, галерея углеподготовительного цеха, остановлен цех химулавливания коксохимпроизводства.

В Астане министр охраны окружающей среды Республики Казахстан Нурлан Каппаров встретился с помощником госсекретаря США по вопросам океанов, международным экологическим и научным делам Кэрри-Энн Джоунс, прибывшей в Казахстан для участия в 1-м заседании казахстанско-американской комиссии по научно-техническому сотрудничеству.

Об этом сообщает пресс-служба Министерства охраны окружающей среды РК.

В ходе встречи обсуждены вопросы дальнейшего развития двустороннего сотрудничества между Казахстаном и США в области охраны окружающей среды.

25 июня в рамках заседания казахстанско-американской комиссии вице-министр охраны окружающей среды РК Марлен Искаков и региональный директор Агентства США по международному развитию (USAID) в странах Центральной Азии Анн Аарнес подписали меморандум о взаимопонимании в области сотрудничества по расширению возможностей для развития стратегии снижения выбросов (EC-LEDS) между Министерством охраны окружающей среды РК и Правительством США, направленный на взаимодействие в области продвижения низкоуглеродного развития.

На будущей неделе в Москве состоится второй саммит глав государств Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ), сообщает агентство ИРНА.

По данным министерства нефти Ирана, 29 июня состоится совещание министров стран ФСЭГ, а 1 июля начнется саммит глав государств ФСЭГ.

В предстоящей встрече глав государств, которые относятся к числу крупнейших производителей газа, примет участие президент Ирана Махмуд Ахмадинежад. Он также встретится и проведет переговоры с президентом Российской Федерации Владимиром Путиным.

На долю стран ФСЭГ приходится 42% добываемого во всем мире газа. В их распоряжении находится около 70% мировых запасов голубого топлива. На долю этих стран приходится 38% трубопроводных поставок газа и 85% поставок сжиженного природного газа (LNG).

К числу членов ФСЭГ относятся Иран, Алжир, Боливия, Египет, Экваториальная Гвинея, Ливия, Нигерия, Катар, Россия, Тринидад и Тобаго, Венесуэла и Оман. Статусом стран-наблюдателей в Форуме обладают Голландия, Казахстан, Норвегия и Ирак.

Концерн "Электрон" представил во Львове во четверг первую в Украине модель трамвая с полностью низким уровнем пола, который поступит в эксплуатацию уже с 1 июля."Впервые за двадцать лет в Украине представлена новая технологическая разработка, которая на 80% состоит из отечественных комплектующих и инженерной работы. Таких аналогов нет ни в Украине, ни в странах СНГ", - сказал во время представления вице-премьер Украины Александр Вилкул.

По его словам, в данное время 95% подвижного состава трамваев, которые курсируют в 22 городах Украины, нуждаются в замене. Он также отметил, что за последние 20 лет трамвайный парк в городах Украины обновлялся преимущественно за счет покупки секонд-хенда из стран Европы.

Вице-премьер отметил, что использование трамваев нового образца в городах Украины позволит на 40% сократить потребление электроэнергии, что, в свою очередь, позволит направить больше средств на дальнейшую модернизацию общественного транспорта.

Вице-премьер напомнил, что в данное время правительство разрабатывает в рамках программы активизации экономики механизм привлечения кредитных средств в закупку электротранспорта. Согласно проектам, механизм возвращения кредитных средств будет осуществляться за счет средств из государственного и местных бюджетов в соотношении 50:50.

Как отметили представители концерна "Электрон", данный трамвай был изготовлен по заказу Львовского горсовета. Его стоимость - около 13 млн грн, вместимость - 250 пассажиров.

По словам директора коммунального предприятия "Львовэлектротранс", разработчики передадут трамвай на составную эксплуатацию уже с 1 июля.

Как сказал директор КП "Львовэлектротранс", первый трамвай будут ездить по маршруту "Железнодорожный вокзал - Центр" (полукольцевые маршруты №№1 и 9), а потом, скорее всего, он будет направлен на маршрут №2 "ул.Пасечная - ул.Коновальца".

По данным концерна "Электрон", мощности предприятий позволяют изготовлять 100 трамваев и 100 троллейбусов в год.

Как сообщается на сайте концерна, речь идет о 5-секционном 6-осном вагоне модели T5L64 длиной 30,2 м. Вагон 6-дверный, односторонний, вмещает до 250 пассажиров (58 сидячих, 1 для инвалидов). Гарантийный срок эксплуатация кузова - 18 лет.

Кроме того, концерн предлагает унифицированные с ним 3-секционный 4-осный вагон T3L44 длиной 19,5 м, а также 7-секционный 8-осный вагон T7L86 длиной 40,9 м.

В настоящее время во Львове на 10 маршрутов трамвая ежедневно выходит менее 70 вагонов. Эксплуатируются вагоны чешского производства ЧКД-Татра КТ4 1980х гг выпуска - как закупавшиеся в советское время с завода, так и ранее бывшие в употреблении в Германии. Эти высокопольные вагоны длиной 18,1 м эксплуатируются поодиночке.

В советское время при той же продолжительности сети выпуск вагонов на маршруты Львова был почти втрое больше, вагоны эксплуатировались преимущественно составами длиной 28 и 36 метров.

Трамвай во Львове узкоколейный (колея 1000 мм), как и в Виннице, Житомире, Евпатории и с.Молочное в Крыму. В остальных городах Украины трамвай ширококолейный (колея 1524 мм) и допускает эксплуатацию вагонов несколько больших габаритов.

Украинско-немецкое совместное предприятие "Электронтранс", созданое ПАО "Концерн-Электрон" и одним из ведущих предприятий Европы по производству железнодорожных и трамвайных трансмиссий TransTec Vetschau GmbH (Германия), производит современные, полностью низкопольные городские трамваи повышеной комфортности.

Трамваи производства СП "Электронтранс" отвечают европейским требованиям безопасности и комфорта: низкий уровень пола, широкий обзор, пониженый уровень шума и вибрации, наличие системы кондиционирования салона и мест для лиц с ограничеными возможностями, современная электронная система управления и контроля движения

Другие новости по теме:

Украина. Местным властям запретили покупать импортный городской транспорт"Львовский локомотиворемонтный завод" изучает возможность выпуска трамваевКиев купит 7 трамвайных вагонов у "Татра-Юг" почти на 35 млн грнТрансмашхолдинг и Alstom представили мэру Москвы Сергею Собянину новейший т ...Siemens планирует начать производство трамваев в УкраинеКорпорация "Богдан" будет производить трамваи для Киева (ФОТО)"Уралтрансмаш" выпустил первый в России низкопольный трамвай

Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 27 июня 2013 > № 839585

По информации АсМАП Украины, в последнее время участились случаи задержания транспортных средств украинских международных автоперевозчиков сотрудниками контролирующих органов на территории Казахстана.

Это связано с тем, что украинские автоперевозчики, при осуществлении перевозок грузов с территории Европейского Союза в Казахстан, на территории Украины проводят таможенное переформление транспортных средств и продолжают перевозки грузов при наличии только двустороннего казахского разрешения.

Обращаем внимание, что согласно законодательству Казахстана перевозки груза в / из третьих стран с перегрузкой (загрузкой / выгрузкой) груза на территории страны, которая не является пунктом отправления или назначения груза, осуществляется при наличии разрешения в / из третьих стран.

Кроме того, казахская сторона может запретить въезд транспортного средства украинского перевозчика в случае повторного выполнения перевозки груза без соответствующего бланка разрешения.

Учитывая изложенное, а также с целью предотвращения в возникновении конфликтных ситуаций с контролирующими органами Казахстана, АсМАП просит перевозчиков принять к сведению данную информацию и не совершать такие перевозки грузов без наличия казахского разрешения в / из третьих стран.

Базирующаяся в Абу-Даби (ОАЭ) компания-застройщик Aldar Properties заключила контракт с совместным предприятием, в состав которого входит компания Arabtec, на строительство проекта смешанного типа в столице Казахстана Астане. Бюджет контракта составляет 4 млрд дирхамов (US$ 1.1 млрд). Как сообщает IMEXre.com, совместное предприятие, которому поручено возведение проекта, состоит из компании Arabtec Holding и компании Consolidated Contractors Company (CCC), двух ключевых игроков на местном, региональном и международном строительном рынке. Компаниям предстоит совместными усилиями возвести проект смешанного типа Abu Dhabi Plaza, площадь которого составит 500 тыс кв. м. Проект представляет собой пять зданий, самое высокое из которых будет насчитывать 320 м. В проекте будет оборудовано 566 элитных квартир, 107 тыс кв. м коммерческих площадей, пятизвездочный отель, апартаменты с обслуживанием, 50 тыс кв. м торговых площадей и четыре парковки способные вместить, в общей сложности более 4 тыс автомобилей. Решение о строительстве проекта Abu Dhabi Plaza было принято в связи с растущим туристическим потоком в столицу Казахстана. Кроме того, возведение данного проекта свидетельствует о крепнущих взаимоотношениях между Казахстаном и ОАЭ. Компания Aldar Properties рассчитывает на то, что проект Abu Dhabi Plaza станет новым словом на строительном рынке, установив новые стандарты возведения качественной жилой, офисной и коммерческой недвижимости. Строительство проекта планируется завершить в 2017 году. ОАЭ. Казахстан > Недвижимость, строительство > russianemirates.com, 27 июня 2013 > № 839331

Бизнес-парк аэропортового комплекса Dubai World Central (DWC) подписал соглашение о сотрудничестве с сетью профессиональных юридических компаний Customs & Corporate Lawyers. В соответствии с документом, российская сторона будет оказывать содействие отечественным компаниям в регистрации торговых, консалтинговых компаний на территории парка, сократив процесс до одной недели. В настоящее время бизнес-парк Dubai World Central предлагает для размещения компаний офисные площади размером до 15 тысяч кв. метров. Его стратегическое расположение и близость нового аэропорта обеспечит благоприятные условия для развития бизнеса. Стоит отметить, что объем внешней торговли между Россией и ОАЭ продолжает расти. Так, планируется, что по итогам текущего года он достигнет US$ 2 млрд. ОАЭ. Россия > Внешэкономсвязи, политика > russianemirates.com, 27 июня 2013 > № 839317

Дело - труба

Игорь Огнев

Об авторе | Игорь Анатольевич Огнев родился в Башкирии в 1941 году, в 70-х был спецкорреспондентом журнала «Экономика и организация промышленного производства» («ЭКО») Сибирского отделения Академии наук, затем работал в газетах «Советская Россия», «Известия», занимаясь социально-экономической аналитикой. В «Знамени» дебютировал статьей «Верхом на палочке» (2012, № 4).

Каждый выпуск информационных программ три ведущих телеканала открывают патриотическим предисловием про «наше все» — запасы природного газа и незыблемый бастион страны — «Газпром». Россиянам несколько раз на дню вдалб­ливают, что наша родина обладает самой большой долей запасов газа на планете — 18%. И это чистая правда. Казалось бы, имея такое богатство (а ведь есть еще и моря нефти!), россияне как сыр в масле должны кататься. Однако, видя, как растут платежи за коммунальные расходы, в том числе и потому, что газ ежегодно дорожает на 15%, люди понимают: им лапшу вешают на уши. Вот в Америке, которая газ до сих пор импортировала, он, тем не менее, вдвое дешевле, чем в России, а электроэнергия дешевле аж вчетверо! Как такое получается?

Реклама еще утверждает, будто «Газпром» — и самая эффективная компания. Вот это — чистая ложь. Но поскольку концерн — государственный, а наш обыватель — за стабильность, то, проглотив вместе с ужином оптимистическую порцию полувранья, он может спать спокойно. И если завтра война (простите, выборы), он проголосует «правильно». Потому что тот, кто рулит газовыми потоками, рулит и сознанием большинства.

Первый звонок

Но вот неожиданно в конце октября президент Владимир Путин почти официально признает, что «сланцевая революция, о которой давно говорили многие эксперты, свершилась. Все больше государств внедряют новые технологии добычи и переработки газа… В 2011 году, по имеющимся данным, объемы добычи сланцевого газа в США выросли до 214 млрд куб. м (чуть меньше половины годовой добычи «Газпрома»).

Между прочим, эту тираду президент произнес на кремлевском совещании по топливно-энергетическому комплексу. А пунктом повестки значилось обсуждение проекта доктрины энергетической безопасности России. В связи с этим Владимир Путин и попросил «Газпром» «провести необходимый анализ и доложить комиссии основные принципы экспортной политики». Совет директоров концерна обсудил поручение президента и решил, что добыча сланцевого газа в России «неактуальна».

Думаю, главу «Газпрома» Алексея Миллера и его коллег подвела мания величия. Брезговать сланцевым газом вряд ли стоит, если его месторождения рядом с территориями, потребляющими газ. Поскольку в стоимости северного природного сырья где-нибудь в европейской части России около 70% — транспортная составляющая. Но самое пикантное заключается в том, что экспортную политику «Газпрома» определяет, конечно же, не господин Миллер.

Я не раз еще буду возвращаться к советам президента, поскольку они в тугой клубок сплетают массу противоречий.

Справедливости ради скажу, что до сих пор руководители страны смотрели на «Газпром» как на палочку-выручалочку. По крайней мере еще в апреле, выступая в Госдуме, г-н Путин сказал, что добыча сланцевого газа в мире «может серьезно перекроить структуру рынка углеводородов и что отечественные энергетические компании должны уже сейчас ответить на этот вызов», но принципы работы «Газпрома» тогда сомнению не подвергались. Со своей стороны, «Газпром» старался изо всех сил не замечать сланцевой угрозы. Более того, комментируя планы США отправлять этот газ в Европу танкерами, топ-менеджеры «Газпрома» утверждали, что его невозможно сжижать!

И вот — первый звонок! Впрочем, он прозвенел еще прошлой зимой, неприятно резанув слух: «Газпром» провалил поставки в Западную Европу. Назревал крупный скандал. Ведь, согласно формуле контрактов, потребитель за все уплатил заранее. Командиры нашего могущественного бастиона привычно свалили грех на Украину: дескать, соседи подсасывают из трубы. И тут же получили жесткую отповедь. В конце концов аноним из команды Алексея Миллера сквозь зубы процедил, что концерн «вышел на предел своих технических возможностей» по добыче. Что скрывается за этим более чем странным явлением, аноним не пояснил. Диагноз на фоне хвастливой рекламы забавный: выходит, у самой прибыльной и эффективной компании мощностей не хватает?!

Мифы об этих эпитетах опровергли многие эксперты. «Объемы добычи газа не выше советского уровня, — сказал газете «КоммерсантЪ» Иван Грачев, председатель Комитета Госудумы по энергетике, — а число занятых явно больше». Зимой 2011—2012 годов концерн, из годового расчета, добыл на 4% меньше рекордного 2006 года (более 700 млрд куб. м). При этом г-н Миллер не постеснялся преподнести президенту искаженную информацию: дескать, в 2011 году добудем около 520 млрд куб. м. На самом деле, хоть из кожи лезь, добыча не перевалила за 512 млрд.

Труба, ребята

В конце концов «Газпром» вынужден был объявить, что чистая прибыль в 2012 году по одной методике исследования сократилась на 10,2, а по другой — даже на 37%. Вслед за прибылью рухнули дивиденды. Что самое печальное — капитализация скатилась ниже ста миллиардов долларов, хотя несколько лет назад Миллер предвещал, что компания будет стоить триллион. Куда девалась прибыль? Прежде всего деньги улетели в трубу. И не в переносном, а в прямом смысле слова. Это безудержное строительство экспортных магистралей, и строительство весьма легкомысленное. Будем разбираться по очереди.

В октябре Алексей Миллер торжественно запустил вторую ветку газопровода Nord Stream («Северный поток») из России в Германию по дну Балтийского моря в присутствии важных акционеров проекта из разных стран, а также Сергея Иванова, главы президентской администрации, и Александра Новака, министра энергетики РФ. Г-н Миллер посвятил мероприятие 60-летию президента Путина, которое ну совершенно случайно пришлось на этот день, и подчеркнул, что «запуск газопровода имеет символическое значение для Президента России ... это своего рода подарок автору идеи». Идея, напомню, заключалась в том, чтобы, под влиянием очередного газового конфликта с Украиной, проложить газопровод в обход соседки.

В этот раз на церемонии Владимир Путин присутствовал виртуально: по видео он заверил собравшихся, что не ослабит внимания к проекту и газ по Nord Stream будет подаваться стабильно. Пышность церемонии подмочил казус: юбилейный подарок президенту и впрямь оказался символическим. Немощный «Газпром» и первую-то нитку заполнял едва наполовину, а на вторую газа не хватило вовсе. Чтобы церемония все-таки состоялась, наши чиновники, словно плохие жонглеры, перекинули во вторую нитку часть газа из первой. Мало того, ничуть не смущенный этим цирковым трюком, г-н Миллер объявил, что комитет акционеров Nord Stream признал целесообразным и технически, и экономически проложить еще третью и четвертую нитки. Одна может дойти до Великобритании, предназначение другой не уточнялось.

Но этими нитками наши амбиции не насытились. Седьмого декабря под Анапой, уже в присутствии Владимира Путина, сварили первый символический стык на газопроводе «Южный поток». Труба по дну Черного моря дойдет до болгарской Варны, дальше одна ветвь пойдет в Италию, а вторая — в Австрию и страны Южной Европы. Всего же планируется проложить тоже четыре нитки пропускной способностью 63 млрд куб. м в год. Только на строительство газопроводов потребуется 16 млрд евро, а с учетом создания инфраструктуры на территории России общий объем инвестиций эксперты оценивают в 27 млрд евро.

Здесь, как и с Nord Stream, маячат призраки неизвестности. Один — позиция Украины: ведь 63 млрд куб. м — это как раз транзит, который в «Южный поток» намереваются перебросить из украинской системы. Увеличение поставок не грозит: новые контракты в Европе не заключались, дай бог прежние сохранить. Ходили слухи, что Украина получит скидку к цене газа, если допустит «Газпром» до участия в управлении своей государственной системой газопроводов (ГТС) до 2017 года. И тогда третью и четвертую ветки «Южного потока» строить не будут. Однако Украина договаривается с Европой о добыче на своей территории газа из сланцев и ведет переговоры с Туркменией о поставках газа. На этом фоне договоренности с Москвой зависли.

Теоретически газа должно хватить, чтобы заполнять нитки и северного, и южного потоков. Хоть и с солидным отставанием от прежних сроков, но все же началась эксплуатация крупнейшего Бованенковского месторождения на полуострове Ямал. По словам Владимира Путина, здесь «ежегодно будут добывать 115 млрд куб. м газа, а в ближайшем будущем уже 140 млрд. Это чуть меньше всего нашего экспорта в Европу». На ямальском морозе почетные гости чуть ли не чепчики в воздух бросали. А между тем есть серьезный повод для беспокойства. Может получиться так, что, когда газ с Бованенкова пойдет бурным потоком, спрос упадет не только в Европе. Почти на треть уже снизились наши поставки в СНГ, и эксперты говорят, что бывшие республики и дальше будут сокращать закупки российского газа. Основной потребитель — «Нафтогаз» Украины — уже объявил о снижении закупок с 52 млрд куб. м до 27 млрд. Причина — высокие цены. Соседи намерены замещать наш газ углем и жестко экономить энергию.

Кроме того, в стоимости трубопроводов сидят и огромные коррупционные надбавки. По оценкам экспертов, километр строительства обходится налогоплательщикам и государству минимум в полтора раза дороже по сравнению с зарубежными аналогами. Великий экономист Адам Смит писал, что размер желудка человека сдерживает желание поглощать еду без меры. Но стремление обладать мебелью, украшениями и предметами роскоши не знает предела.

Жадный платит трижды

Для России замаячил новый призрак: так называемый третий энергопакет законов, которые ЕС утвердил в 2009 году. Они требуют разделить бизнес по продаже и транспорту газа. Причем — задним числом. На переговорах с канцлером Германии Ангелой Меркель президент Путин назвал это положение «вредным», поскольку новые правила подрывают уверенность в прибыльности старых инвестиций. И не только России, но и немецких партнеров. Г-жа Меркель парировала: она не возражает относительно загрузки трубопроводов одним российским газом, но если нет конкурентов. «Я рекомендую принимать вещи такими, какие они есть, — философски заключила г-жа Меркель, — и использовать ту свободу действий, которую они предоставляют». Границы предстоящей свободы России кажутся тесноватыми. Спешку со строительством «Южного потока» эксперты связывают еще и с попыткой вывести проект из-под удара третьего энергопакета. Однако знаток всех тайн газовой отрасли Михаил Крутихин, партнер консалтинговой компании Rus Energy, называет попытки Москвы тщетными. И предсказывает, что «Европа получит для себя газопровод, построенный за русские деньги, а пользоваться им будут независимые операторы, против участия которых и возражает сегодня Москва». С Крутихиным согласны и другие аналитики.

Что же получается? Здесь я вернусь к тому, с чего начал, — к кремлевскому совещанию. Я утаил один совет президента Путина главе «Газпрома» Миллеру: «Мы… должны действовать предельно расчетливо и гибко». Расчетливо и гибко! Но в том-то и беда, что этих качеств не хватает, кажется, самому президенту Путину! Аналитики посчитали, что пропускная способность наших газопроводов в Европу, которые, напомню, строятся с подачи самого Владимира Путина, к 2020 году со 160 млрд куб. м увеличится до 290—340 млрд (в зависимости от числа ниток). А поставки в Европу вряд ли превысят 170 млрд куб. м. Так что излишек наших транспортных мощностей гарантирован. Ну и где здесь пахнет предельной расчетливостью?

Одно тянет за собой другое. Как я уже упоминал, «Газпром» объявил о снижении прибыли. И нет никаких надежд наверстать упущенное: спрос на россий­ский газ падает. Виной тому не только силовая экспансия «Газпрома» в Европу, пугающая партнеров, но и США, где собственный сланцевый газ, который упорно игнорировала наша монополия, полностью заместил импорт в Америку из Египта и Катара. А топливо этих стран устремилось на рынки Европы. Более того, еще в 2010 году Америка впервые за шесть лет обогнала Россию по объемам добычи газа и готовится начать его экспорт. На сей счет уже подписаны соглашения с двадцатью странами. Если Конгресс одобрит, экспорт к 2020 году может составить 200 млрд кубометров. Для сравнения, «Газпром» продает странам ЕС 150 млрд кубометров в год. И уж совсем невероятный шаг: Европа, презрев свои «зеленые» принципы, почти на четверть увеличила использование угля. Даже из Венесуэлы! Везет его за тридевять земель, только бы обуздать непомерную жадность и амбиции «Газпрома». Конечно, цена газа в Европе сильно упала.

Здесь я скажу о главной занозе, торчащей из третьего энергопакета: распространение его требований на прежние контракты «Газпрома». Разумеется, это юридический нонсенс, которым, кстати, для внутреннего употребления пользуются российские власти. А зачем это понадобилось ЕС? Думаю, что и здесь сработал страх перед аппетитами вельможных бенефициаров «Газпрома», владеющих пакетами его акций. Если «Газпром» до последнего настаивал на цене в 400 евро за 1000 куб. м, то европейский рынок опустился до 200 евро! Но еще больше ЕС возмутила дискриминация Москвой восточных стран Европы, чего не могла игнорировать Ангела Меркель. Например, Польша платит 500 евро за 1000 куб. м российского газа. Это дало повод подозревать нашего монополиста в ограничении конкуренции и несправедливом ценообразовании. Изучаются контракты «Газпрома» в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии, Эстонии, Литве и Латвии. Одно арбитражное разбирательство закончилось в пользу чешской PWE Transgas, которая обжаловала козырный принцип «Газпрома»: либо бери товар по навязанным ценам в рамках долгосрочных контрактов, либо плати штрафы за то, что не выкупил весь газ, объемы которого в этих контрактах прописаны. Если расследование Еврокомиссии подтвердит подозрения в двойной игре, «Газпрому» светят многомиллиардные штрафы. По правилам ЕС — 10% выручки.

Похоже, вначале судебные преследования не очень пугали тех, кто на самом деле управляет «Газпромом». Ведь они привыкли безнаказанно исповедовать принцип Джона Моргана, который в начале прошлого века прославился не только своим богатством, но и отношением к праву. Морган говорил: «Мне не нужен юрист, который рассказывает, чего я не могу сделать. Я нанимаю его затем, чтобы он объяснил, как делать то, что я хочу». Это отношение к праву покоилось на более широком кредо Моргана: «Я не должен обществу ничего!».

Эта свобода «Газпрома» «по Моргану» от общественных обязательств видна не только в том, что цена газа для россиян ежегодно растет на 15%, но и в легкости, с которой монополия отмахнулась от намерений Минфина поднять монополии налоги. Они много лет значительно меньше, чем у нефтяников. Однако «Газпром» наговорил таких страстей, поднял такую бурю в СМИ, что Минфин отступил. А может, ему настоятельно посоветовали. И хотя налоги все-таки увеличились, однако не столь высоко, как намеревался сделать Минфин. А между прочим, эти налоги пришлись бы весьма кстати для выполнения предвыборных обещаний президента…

Словом, хоть тресни — а не получается у «Газпрома» работать гибко! Ведь что такое наша газовая монополия? Это, один к одному, советское наследие, Мингаз­пром, сконструированный по рутинной модели. Независимые эксперты давно говорят, что такой монстр напрочь лишен гибкости и его нужно разбить на современные рыночные компании. Выделить добычу и транспорт газа, на чем настаивает и ЕС. Однако президент Путин, требуя работать гибко, и в этом случае категоричен. Он заявил, что транспорт газа субсидируется добычей и не представляет интереса как самостоятельный бизнес («Ведомости» за 3.10.12.). Однако в России безбедно существует «Транснефть», и этот факт игнорировать как-то странно.

— Если «Газпром» хочет работать на европейском рынке, — говорит авторитетный эксперт Михаил Корчемкин, — оспаривать это требование ЕС бессмысленно. К тому же аргумент о неэффективности неубедителен. Трубопроводный бизнес рентабелен во всем мире. А убытки приносит строительство ненужных газопроводов. Если выделить транспорт газа, высокая коррупционная составляющая станет очевидной.

Вот уж поистине: если скупой платит дважды, то жадный — трижды! Я говорю не только о колоссальном снижении прибыли. Кстати, потеряв треть ее, «Газпром» все еще остается по этому показателю на первом месте в мире. Не в меру разбухшая подушка лишний раз подчеркивает тот факт, что прибыль наша монополия зарабатывала отнюдь не в честной конкурентной борьбе. Что подтверждает и катастрофическая убыль капитализации газовой монополии. «Хуже “Газпрома” в мире никого нет, — считает экономист Сергей Алексашенко. — Потерять с 2008 года более половины своей стоимости — такого никому не удавалось!» А ведь за этим фактом — и удешевление акций, принадлежащих тем самым вельможным бенефициарам, которые заставляли «Газпром» удерживать в Европе дикие цены, без оглядки на последствия сланцевой революции и прочие реалии рынка.

Тем не менее эти люди продолжают гордиться тем, что «Газпром» остается самой прибыльной компанией мира. А надо бы насторожиться: ведь ей и дальше грозит потеря прибыли, если ничего не делать со структурой и управлением. Даже в вузовских учебниках сказано про элементарный экономический закон: прибыли уравновешиваются при конкуренции. А она в Европе обострилась. И монополия в силу этого не может быть эффективной и современной, потому что, по своей природе, она неповоротлива. Но простота экономических законов кажется некоторым людям обманчивой: ведь коли законы так просты — значит, можно их игнорировать. Правда, тем, кто на них взирает свысока, эти законы начинают мстить. Как-то Макс Планк, гениальный математик, автор выдающейся теории квантовой механики, признался не менее гениальному экономисту Джону Кейнсу, что подумывал заняться экономикой. Но решил, что она слишком сложна.

Способность работать гибко, что рекомендовал «Газпрому» президент Путин, прямо связана с избавлением от пороков дикого капитализма на стадии его становления, которые видны в России на каждом шагу. Здесь власти, как нельзя кстати, и показать бы пример, возвыситься над интересами отдельных ее представителей, какую бы должность они ни занимали, освободиться от эгоизма, высокомерия и стяжательства. Однако вероятность такого развития событий, как мы видим на примере тех, кто на самом деле управляет «Газпромом», невелика. Еще один великий экономист Джон Милль писал: «Если умы недостаточно изящны, им не нужны изящные побуждения к действию».

Сланцы — не пляжные тапочки

Снова возвращаюсь к заявлению президента Путина на кремлевском совещании. Легкомысленно отмахнувшись от его совета относительно добычи сланцевого газа, председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер все-таки признал, что «сланцевая нефть представляет заметный интерес». Вскоре появились сообщения, что «Газпром нефть» (бывший «Юкос»), входящая в состав монополии, собирается активно осваивать баженовскую свиту в Ханты-Мансийском округе. В 2013 году начнут бурение, развернут разведку.

Если читатель подумает, что о сланцевой нефти в баженовке узнали недавно, он сильно ошибется.

— Фонтан из этой свиты в Салыме мы получили летом 1968 года, — рассказал мне крупный геолог академик Иван Нестеров, всю жизнь занимающийся Западной Сибирью. — Фонтан был аварийный, около 700 кубов в сутки. Давление аномальное, на глубине 2900 метров примерно 412—415 атмосфер. Я считал, что нефть идет из ачимовской свиты, а Фарман Салманов, экспедиция которого там и действовала, думал, что тюменская свита работает. На баженовку никто не грешил: глина — самая лучшая покрышка! Какая в глинах нефть? Все-таки пожертвовали мы планом и ради науки пошли на эксперимент: через каждые 10 метров — каротаж, испытание. Вскрыли ачимовскую свиту — получили дебит около 2 т. Пошли дальше, только пробурили кровлю баженовки — бабахнул фонтан в 700 кубов! Все! Я тут же опубликовал заметку, что впервые в истории человечества открыта нефть в глинистых отложениях.

Сейчас есть 92 месторождения в баженовке, в том числе — на юге Тюменской области, в Ханты-Мансийском, Ямало-Ненецком округах и в Томской области. Они «сидят» в госбалансе страны.

— В Западной Сибири, — утверждает Нестеров, — по работающим технологиям можно извлекать 127 млрд куб. м нефти. Эти запасы больше, чем во всем мире! А геологические запасы и вовсе около 500 млрд.

То есть десятки лет на территории с готовой инфраструктурой под носом крупных компаний лежат сверхгигантские нефтяные месторождения, а политики трастят об освоении Арктики и морского шельфа, к чему наши нефтяники и машиностроители не готовы технически.

— Чтобы президент произнес «баженовская свита», мне понадобилось сорок три года убеждать руководителей страны, — сказал Иван Нестеров.

Может, причина глухоты — в себестоимости сланцевой нефти? Некоторые эксперты утверждают, будто баженовская обойдется дороже обычной, что данные по США сильно пляшут. Не стоит, конечно, забывать и про то, что в 90-х баррель черного золота стоил меньше 10 долларов. А от добра, как известно, добра не ищут. Но даже если эксперты, говоря о себестоимости, правы вообще, то затраты на баженовскую нефть можно кардинально уменьшить.

— В этой свите, — говорит Нестеров, — кроме нефти огромные промышленные запасы урана. Ресурсы извлекаемые — 2—3 млрд т, а мировые (без Казахстана) всего 600 тыс. т. Я считаю, 20 тыс. т мы можем получить стоимостью на порядок меньше, чем сегодня: до 5 руб. за килограмм, а в мире этот килограмм продают за 150 долл. Цена, говорят, до 2015 года такой и останется.

Мизерные затраты, по словам Нестерова, связаны с тем, что уран хотя и залегает на глубине 4 тыс. метров, что сильно пугает атомщиков, но добывать его можно с помощью уже пробуренных и брошенных нефтяных скважин. Так что, извлеченный попутно уран сделает баженовскую нефть почти бесплатной.

Может, информацию про уран, который страшно дефицитен, академик Нестеров извлек из своих тайников только сейчас? Увы, он все уши прожужжал якобы заинтересованным лицам, но те отмахивались, словно от назойливой мухи.

Наконец, есть еще одно обстоятельство, которое разводит по разные стороны ученых-геологов. Это модель сланцевых месторождений. Правда, американцев это не смущает: они разрабатывают их, не дожидаясь конца ученых споров, а вот наши споткнулись.

Я расскажу о концепции группы тюменских ученых, которой руководит Роберт Бембель, профессор, доктор геолого-минералогических и кандидат физматнаук, за работами которого внимательно слежу более четверти века. Концепция интересна тем, что представляет собой новую парадигму, которая включает и модель сланцевых месторождений. В 1979 году Бембель, вернувшись из многолетней командировки в Болгарию, получил лабораторию в тюменском филиале ВНИИГеофизика и, будучи наслышан о баженовской свите, стал интересоваться деталями. Однако коллеги мало что рассказали: мол, какое-то чудо-юдо. Тогда и родилась идея вплотную заняться баженовкой с помощью высокоразрешающей объемной сейсмики (ВОС). Эту технологию создавали в СССР с 50-х годов, а в 70-е французы изобрели 3D сейсмику. Ее Бембель опробовал в Болгарии, а вернувшись на родину, с учениками создал программы обработки данных полевых измерений на высокопроизводительном американском компьютере. С помощью ВОС, в отличие от 2D сейсмики, появилась возможность получать не плоскую, а объемную, как бы голографиче­скую картинку недр. Но главное — высокое разрешение импульсов позволяло выделять не ловушки размером в километр, из десятка которых девять, по статистике, оказывались пустыми, а мелкие геологические объекты до 50 метров. Они-то, как выяснилось, оказались залежами нефти и газа, большим перспективным ресурсом Западной Сибири.

Словом, ВОС стала для геологов таким же техническим прорывом, как в средние века телескоп для астрономов.

— В 1982 году, — рассказывает Бембель, — мы готовились к геологической конференции. Что к тому моменту заметили? ВОС дает очень чистый материал, и мы смогли увидеть рельеф месторождений: элементы антиклиналей и синклиналей. Это легкие выпуклости и вогнутости рельефа баженовки. Как правило, на антиклиналях шириной 100—300 метров и высотой около метра получают повышенные дебиты нефти. Но почему? Вот это никак не могли понять.

В то время плоттеры были черно-белые, а Бембель прочитал, что глаз человека на один—два порядка лучше различает цветную информацию. Попросили студентов раскрасить карандашами разрезы баженовки, нарисованные компьютером по контурам ВОС.

— Это сильно впечатляло, — вспоминает Бембель. — Я повесил раскрашенный разрез возле узкой двери выхода из зала, где шла конференция. Эта дверь сыграла гигантскую роль! Я докладывал одним из последних перед перерывом. И обратился к аудитории: мы специально раскрасили разрез, видим, что какая-то тайна есть, но понять не можем. Давайте всем залом устроим мозговую атаку!

Объявили перерыв, продолжает Бембель, и вот 700 человек протискиваются из зала через узкую дверь, а слева от нее висит карта. Каждый поневоле останавливается и смотрит. После перерыва начинается обсуждение. Чуть не первым идет выступать крупный человек с огромными черными глазами. Это был Виктор Исаевич Белкин, крупный геолог и большой умница. Спрашивает меня: а вы сами-то разве ничего не заметили? Там ведь какие-то столбы выделяются под скважинами, где нефть. Я помню, как по залу словно волна пробежала: да, да, мы тоже заметили столбы — говорили коллеги!

С этого все началось. Во-первых, на этих столбах сидят маленькие антиклинали. Во-вторых, большая нефть — главная зацепка. Оставалось выяснить, что за столбы и каково их происхождение.

Позднее Бембель назовет эти столбы геосолитонными трубками. По ним из плазменного ядра Земли под огромным давлением и поднимаются мощные вихри геосолитонов. Прежде всего водорода и гелия. Встречаясь на своем пути к поверхности с химическими веществами, они вступают с ними в реакции и образуют разные месторождения полезных ископаемых: алмазов, нефти, газа, железа и многие другие. Теперь это уже не догадки, не фантазии. ВОС позволяет точно определять координаты этих трубок, и геологи бурят не наугад, плодя сухие скважины и вколачивая в них миллионы долларов, а прицельно попадают в месторождения углеводородов. Правда, таких геологов очень мало…

Открытие процессов, идущих в геосолитонных трубках, позволило сделать Бембелю и другой важнейший вывод: запасы углеводородов вовсе не конечны, как об этом упорно продолжают твердить и нефтяники, и политики. Месторождения образуются и пополняются постоянно! Сегодня с этим согласны и многие другие геологи и химики.

Однако вернемся к тайнам баженовки. Главная из них — как в непроница­емых глинах, из которых сложена эта свита, оказалась нефть?

— В глины накачать что-либо может вещество, которое пролезет сквозь них как через игольное ушко, — утверждает Бембель. — На это способен только водород и протонный газ из плазменного ядра Земли, которое ученые почему-то считают твердым. Атомы протонного газа в 100 000 раз меньше, чем водорода. И большая нефть получается лишь в тех местах, куда закачаны эти газы. Если это ионный водород — он очень активный. А сама баженовка пропитана органикой. Что это значит? А то, что практически за недели, ну — за месяцы у нас на глазах идет химическая реакция образования нефти!

В периоды геосолитонной активности водород в импульсном режиме всегда стремится в верхние горизонты. Дело в том, что микротрещины в слоистых отложениях баженовки в десятки, если не в сотни раз шире атомов водорода, не говоря уже о протонном газе. Более того, при геосолитонной дегазации водород ионизируется. В результате образуются протоны и электроны, диаметр которых гораздо меньше атомов водорода. И если уж последние свободно проходят в трещины баженовки, то протоны и электроны — тем более.

— Надо прямо сказать, — заключает Бембель, — есть геосолитонный столб в баженовке — будет и нефть, потому что в столбе работает водород. А почему в нескольких ста метрах ничего нет? Да потому, что баженовка — глина, и даже самые высокие давления не позволяют нефти продвигаться в стороны. Она сохраняется только в зоне столба. Но я так и не сказал, почему образуются антиклинали. Да потому, что вся энергетика, сконцентрированная в осевой части, долбит центральное место, а по краям все ровно. Антиклинали поэтому и лежат на столбах-трубках. А повышенное содержание водорода создает аномально высокое пластовое давление, и оно обеспечивает химическую реакцию с органикой. Вот и вся моя модель.

— Но в глинах-то, наверное, иная картина, нежели в песках или других породах…

— Ты прав, — откликнулся Бембель, — в глинах диаметр столбов много меньше. Впервые мы увидели это на Приобском месторождении. В глинах проходят тонкие, как струны, каналы-вихри. В глинистой толще они оставляют полости и линзочки, в которых, словно в капсулах, образуются нефть или газ.

— А что происходит с вихриками дальше?

— В глинах они сжимаются. Надо учесть, что сила удара вихря в глинах и обычных породах одинакова, а результаты разные. Породы — песчаники и граниты — разлетаются, разбиваются, и канальцы, по выходе вихриков из глин, увеличиваются до диаметра нормальных геосолитонных трубок.

— Но если модель, в том числе — и баженовки, такая, как ты говоришь, то нет необходимости использовать при добыче сланцевой нефти гидроразрыв пласта, как это делают американцы. Не лучше ли по результатам высокоразреша­ющей объемной сейсмики, зная координаты геосолитонной трубки, с одной попытки попадать прямо в месторождение?

— Ну конечно! — завершил Бембель. — Так и делало много лет Ханты-Мансийское геофизическое объединение, которое я консультировал: в трубки попадали с одного выстрела, без лишних сухих скважин.

Лучше поздно, чем никогда?

Хотя «Газпром нефть» и обещала «активно» осваивать баженовку, однако боюсь, что народная мудрость про «лучше поздно…» в данном случае вряд ли сработает. Вот что стоит за обещанной «активностью». Только к 2021 году «Газпром нефть» планирует извлекать по миллиону тонн в год, а уже через пять лет и этот объем начнет падать. Такая капля ни на йоту не повлияет на общую ситуацию в отрасли.

Правда, еще и у «Роснефти», помимо Западной Сибири, есть договоренности с норвежской Statoil исследовать отложения сланцевой нефти в Ставропольском крае. Компании намерены совместно разрабатывать залежи. Правда, если обнаружат коммерческие запасы.

Еще год назад эксперты прогнозировали, что к 2020 году США догонят Саудовскую Аравию, которая сегодня добывает 11,6 млн баррелей в сутки. Похоже, эксперты ошиблись, и здорово. Министерство энергетики США прогнозирует, что страна уже в 2013 году выйдет на производство 11,4 млн баррелей в сутки. Правда, с учетом всех жидких углеводородов, полученных с помощью разных технологий. В том числе — «зеленых».

Это чревато для России новыми сюрпризами. По итогам первого полугодия 2012 года она еще лидирует в мире. Однако, вопреки благостным заявлениям наших руководителей, добыча растет черепашьими темпами: по версии ОПЕК, за первые шесть месяцев 2012 года она увеличилась всего на 1,6%. За этот же период в Саудовской Аравии показатель вырос на 11,3%, в США — на 11%. Если ситуация сохранится, то Россия скатится на третье место.

Вероятность таких событий подтвердил и Алексей Варламов, генеральный директор ФГУП «Всероссийский научно-исследовательский геологический нефтяной институт». Он заявил, что к 2020 году добыча в России упадет на 19%, до 415 млн т. И другие эксперты считают, что в ближайшие годы разработка месторождений в Восточной Сибири и на шельфе не компенсирует падения на старых месторождениях.

Глядя на США, говорят о том, что мир ждет вовсе не дефицит, а изобилие нефти. Так, например, в обстоятельном июньском докладе «Oil: The Next Revolution», подготовленном под руководством авторитетного экс-главы итальянского нефтяного гиганта Eni Леонардо Мауджери, утверждается, что к 2020 году мировое производство нефти может вырасти аж на 20% (с 93 млн до 110 млн баррелей в день). Основными драйверами станут США, Канада, Ирак и Бразилия. Сокращение ожидается в Иране, Мексике, Великобритании и Норвегии.

Опять про Америку. До 2008 года добыча там заметно снижалась, но за послед­ние четыре года заговорили о явном буме. Аналитики американской энергоконсалтинговой компании Bentek Energy даже более оптимистичны, чем Мауджери: они прогнозируют пик добычи североамериканской нефти всего к 2016 году.

Например, сланцевое месторождение Баккен в Северной Дакоте с 2006 года прошло путь от добычи нескольких баррелей в день до 530 тыс. баррелей к декабрю 2011 года. А сланцевых месторождений, сравнимых по запасам с Баккеном, в США еще минимум двадцать. Америке вполне по силам стать вторым после Саудовской Аравии производителем чистой нефти уже к 2020 году. Аналитики Goldman Sachs разделяют оптимизм своих коллег и считают, что США могут стать первым в мире производителем нефти даже к 2017 году. Сitigroup отмечает, что экспорт нефтепродуктов из Америки уже сегодня увеличился почти на четверть по сравнению с 2010 годом. Но это «семечки». Ожидается, что к 2020 году США смогут поднять добычу собственной сланцевой нефти с 15 млн баррелей в сутки до 27 млн. Это равносильно появлению на мировом рынке еще одной России либо Саудовской Аравии. При этом цена сырья упадет до 85 долл. Напомню, что Россия сводит в бюджете концы с концами при цене 100, а план ближайших трех лет базируется на цене 110 долл. Правда, минфиновские чиновники хорохорятся, обещают сбалансировать бюджет и выполнить социальные программы при цене нефти и в 80 долл., но, как говорится, свежо предание… В последний бюджет не попало финансирование предвыборных социальных обещаний президента, что вызвало скандал.

Хуже всего, что разворачивается и другой сценарий, как всегда для России не­ожиданный. Дело в том, что оканчивается сырьевой суперцикл в мире. Прежде всего это видно по потреблению металлов Китаем. Цены достигли потолка, а темпы спроса, выросшие за последние десять лет в пять раз, падают. Сейчас Китай, в расчете на одного жителя, потребляет вдвое больше стали, чем европеец или американец. Других стран, способных компенсировать падение темпов китайского спроса, в мире нет. А металлы не только занимают существенную долю нашего экспорта — чтобы их выплавить, требуется энергия, все те же углеводороды. Таким образом, падение спроса на металлы потянет за собой и снижение спроса на разные виды энергии. Кроме того, появляются куда как более энергоэкономные новые технологии.

Похоже, эти прогнозы начинают сбываться. По данным EIA, в трех из четырех крупнейших экономиках мира — США, ЕС и Японии — дневной спрос на нефть в последние годы устойчиво сокращается. Ну а сочетание двух факторов — роста собственной добычи и все более скромного потребления резко снижает импорт нефти. Если в той же Америке с 2004 по 2008 год импорт зашкаливал за 12 млн баррелей в день, то сейчас он снизился до 8 млн. До предкризисных показателей далеко и остальной развитой части мира: с 2007 по 2011 год европейские страны сократили потребление с 16,2 млн баррелей в день до 15 млн, Япония — с 5 млн до 4,5 млн. Эта тенденция в текущем году лишь усиливается на фоне рецессии в еврозоне и общей слабости мировой экономики. Конечный потребительский спрос стагнирует, а вслед за ним и спрос на нефть.

Правда, у экспертов есть существенные разногласия относительно себесто­имости сланцевой нефти. Один известный тюменский ученый-геолог уверял меня, что себестоимость барреля сланцевой нефти США зашкаливает за 300 долл. Однако, например, главадепартамента Citi по исследованию энергетических и сырьевых рынков Европы Сет Кляйнман недавно заявил, что в США эта цифра уже сейчас составляет всего 70 долларов, и она может упасть еще на 20—25%, поскольку технологии непрерывно совершенствуются.

А вот содиректор аналитического отдела агентства «Инвесткафе» Григорий Бирг считает: пока себестоимость барреля сланцевой нефти подпирает под 90 долларов, это существенно выше затрат при традиционной добыче. Да, разрабатываются экспериментальные технологии, которые могут снизить себестоимость и до 30 долларов, однако они еще далеки от широкого применения. Поэтому вряд ли цена нефти опустится существенно ниже 100 долл. в ближайшем будущем.

Можно по-разному относиться к этим дискуссиям, но ведь кроме них есть реальные события. Например, вывоз нефтепродуктов из Америки увеличился почти на треть по сравнению с 2010 годом, и по этой статье страна теперь — чистый экспортер. А вот Россия и здесь не радует. Вопреки ожиданиям правительства, нефтяники не успели модернизировать заводы в согласованные сроки. Например, «Татнефть» откладывает удвоение мощности своего НПЗ «Танеко» с 7 млн т в год до 14 млн т из-за налогового режима. Гендиректор компании г-н Тахаутдинов объяснил, что нужна стабильная финансовая политика. «Мы вошли в проект “Танеко”, — рассказал он, — при одних финансовых условиях, сейчас их уже один раз изменили, и говорят, что еще будут менять. На такие крупные инвестиции нужна стабильность…».

Сейчас, когда конец углеводородной лафы для России не за горами, возможны, как мне кажется, два пути.

Первый: по-прежнему сидеть на сырьевой игле, пытаясь увеличивать добычу нефти, а также всеми правдами-неправдами заставляя мир до поры до времени покупать наш газ по компромиссным ценам. Но и здесь требуются крутые перемены. Старые нефтяные месторождения севера Западной Сибири обводнены более чем на 90 процентов, из них, сколько ни старайся, больше не вы­жмешь. Тем более — по сносной себестоимости.

Наконец, есть геосолитонная концепция профессора Роберта Бембеля. Однако ее официальная наука и чиновники не признают. Но даже если случится чудо и эти открытия широко пойдут в практику — миру уже не понадобится столько нефти. Мы прозевали свой звездный час.

Второй путь для России известен: переходя на новую парадигму образования и добычи углеводородов, которые еще долго будут необходимы, параллельно и очень интенсивно развивать инновации, современные отрасли экономики. Но об этом пока только говорят, и, по моим наблюдениям, не так предметно, как еще год назад. Похоже, стабильность для моей страны с имперскими замашками на каждом историческом этапе оборачивается классическим застоем. А империи существуют до тех пор, пока они в состоянии себя прокормить, сказал как-то английский экономист Джон Гобсон. Да, прилавки наших магазинов ломятся от еды, но вот денег у многих маловато, чтобы покупать разные товары. И реальных доходов не станет больше, пока нефть и газ служат квазиденьгами для избранных, пока все проблемы будут решаться по запоздалым и нелепым приказам сверху, а не по инициативе предпринимателей, слышащих сигналы рынка и общества.

Опубликовано в журнале:

«Знамя» 2013, №7

публицистика

Россия > Нефть, газ, уголь > magazines.gorky.media, 26 июня 2013 > № 860265 Игорь Огнев

Стоимость алкогольной продукции на прилавках магазинов увеличится почти в два раза. Правительство страны в очередной раз проиндексировало ставки акцизов для алкоголя крепостью свыше 9% – в течение трех лет они вырастут с нынешних 400 рублей за литр до 660 рублей. В результате изменений минимальная стоимость пол-литровой бутылки водки составит 300 рублей. Кроме того, подскочат цены и на слабоалкогольную продукцию – пиво, вино и шампанское. Соответствующий законопроект о поправках в Налоговый кодекс правительство внесло в Госдуму, передает Dengi.116.ru

Согласно документу, акцизы на вина вырастут с сегодняшних семи до десяти рублей, на шампанское – до 27 рублей. Акцизы на любимое россиянами пиво вырастут с 15 рублей за литр до 21 рубля. За счет значительного повышения правительство планирует пополнить российский бюджет. В настоящий момент ставка акциза для крепкого алкоголя составляет 400 рублей за литр, в следующем году она повысится на сто рублей, а к 2016 году достигнет 660 рублей. К этому же времени на 20% подорожают из-за увеличения акцизов пиво, вино и шампанское.

Справка: в 2012 году минимальная розничная цена за бутылку водки составляла 98 рублей, сегодня – 170 рублей. В 2016 году розничная стоимость водки достигнет 300 рублей за бутылку.

По мнению главы Центра исследования федерального и региональных рынков алкоголя Вадима Дробиза, повышение стоимости алкоголя приведет к социальной фильтрации и развитию подпольной алкогольной продукции в стране. "В прошлом году 60% потребителей покупали настоящую водку, 30% – употребляли нелегальную продукцию и еще 10% – пили суррогат. Уверен, что после нововведений правительства ситуация ухудшится и половина всех потребителей перейдет на суррогатный алкоголь. Под акцизный удар попали простые россияне, с которых государство будет драть налоги", – прокомментировал эксперт.

По мнению директора филиала БКС Премьер в Челябинске Ильи Рощупкина, повышение акцизных ставок на крепкий алкоголь происходит в рамках борьбы с алкоголизацией россиян и подразумевает смещение акцентов потребления в пользу слабоалкогольных напитков. Однако добиться поставленных целей, уточняет он, можно лишь при одновременном усилении борьбы с контрафактом и теневым сектором, в противном случае россияне просто будут травиться суррогатом. "Простыми налоговыми или откровенно ограничительными методами, как в поздние советские годы, алкоголизацию населения не победить. Параллельно необходимо вести широкую пропаганду здорового образа жизни, причем ориентирована она должна быть на представителей всех возрастов", – считает эксперт и уточняет, что в среднем российская семья потребляет в месяц около двух литров водки.

Как говорит аналитик УК "Финам Менеджмент" Максим Клягин, в европейских странах акцизы на алкогольную и табачную продукцию варьируются в широком диапазоне и выше российских в среднем в 2-4 раза. "Грубо говоря, этот спред как раз и отражает потенциал дальнейшего роста ставок, который будет реализован в среднесрочный период. Сегодня доля акциза в цене таких товаров в России колеблется примерно от 15% до 30%, в дальнейшем она возрастет в среднем до 30-60%", – резюмирует собеседник.

Кавист винного бутика "Магия Вина" Денис Яковец, вспоминая опыт прошлых лет, считает, что снижения спроса на алкогольную продукцию после очередного повышения акцизов ждать не стоит, поскольку к подорожанию горячительных напитков граждане относятся лояльно – особенно те потребители, которые привыкли к качественному алкоголю.

Экспорт зерновых и зернобобовых культур из РФ в июле текущего года может составить 1,8-2 миллиона тонн, говорится в обзоре аналитического центра "Русагротранса".

"Возможное снижение связано с более низкими переходящими запасами и отсутствием в покупателях основного импортера российской пшеницы - Египта", - отмечается в материалах.

Между тем эксперты понизили прогноз по экспорту зерна в июне - до 400 тысяч тонн. С 1 по 20 июня экспорт из России составил

249,1 тысячи тонн, в том числе пшеницы - 116,1 тысячи тонн, кукурузы - 99,4 тысячи тонн и 27,5 тысячи тонн ячменя. Всего за сельхозсезон, начавшийся 1 июля 2012 года, экспорт зерна и зернобобовых прогнозируется на уровне 16,26 миллиона тонн. По оценкам Минсельхоза РФ, экспорт может составить 15,4-15,5 миллиона тонн против рекордных 27,2 миллиона тонн годом ранее.

По данным аналитиков, на поставку в новом сезоне уже законтрактовано порядка 1,97 миллиона тонн причерноморского зерна, из них российского - оценочно 1,18 миллиона тонн (в том числе на июль - около 235 тысяч тонн, на август - не менее 490 тысяч тонн, на сентябрь - от 300 тысяч тонн, на октябрь - от 160 тысяч тонн).

Также в августе-сентябре возможна поставка порядка 200 тысяч тонн причерноморской пшеницы в Иран, 164 тысяч тонн фуражной пшеницы в Таиланд и 316 тысяч тонн фуража (пшеница и кукуруза) в Южную Корею.

Отмечается также, что в июне текущего года вновь наблюдается существенный рост импорта казахской пшеницы в Россию: ожидается около 160 тысяч тонн против 75,9 тысячи тонн, что связано с сохранением высоких цен и крайне низкими запасами в восточных регионах. Таким образом, импорт пшеницы из Казахстана в Россию в сезоне 2012/13 может достичь около 862 тысяч тонн, а с учетом автоперевозок - около 1,1 миллиона тонн.

"Ростсельмаш" (Ростов, входит в промхолдинг "Новое Содружество") и АО "Казагрофинанс" организуют совместную сборку комбайнов в Казахстане, сообщил "Ростсельмаш".

Меморандум о сотрудничестве между двумя сторонами был заключен в среду в Астане. "В рамках договора будет осуществляться совместная сборка комбайнов Vector 410KZ на базе ТОО "Комбайновый завод "Вектор" в Кокшетау", - говорится в сообщении.

По предварительным данным, доля казахстанского предприятия в СП превысит 20%. "Казагрофинанс" будет закупать технику, произведенную на заводе "Вектор", для последующей передачи в лизинг аграриям Казахстана. Дополнительно будут рассматриваться вопросы создания совместной сборки другой техники в Казахстане.

"Ростсельмаш" поставляет технику в Казахстан более 50 лет, при этом сотрудничает с АО "Казагрофинанс" в сфере закупки техники более десяти лет. Доля ростовских комбайнов в парке зерноуборочной техники Казахстана составляет 42%. С 2000 года "Казагрофинанс" приобрел для передачи в сельхозлизинг 2,9 тысячи единиц техники "Ростсельмаша".

"Ростсельмаш" позиционирует комбайн Vector 410 как компактную, быструю, экономичную машину для небольших полей. Средняя сезонная наработка этого комбайна составляет 750 гектаров.

Мощность двигателя комбайна - 210 л.с., объем бункера - 6 тысяч литров.

Группа компаний "Ростсельмаш" входит в пятерку крупнейших мировых производителей сельхозтехники. В составе группы 13 предприятий, их производственные площадки расположены в Канаде, России, США, на Украине и в Казахстане. Продуктовую линейку "Ростсельмаша" составляют 24 типа сельхозтехники, свыше 150 моделей и модификаций. Продажа осуществляется в 26 странах мира. Владимир Емин.

Владимир Путин поздравил выпускников военных академий и университетов с успешным окончанием учёбы.

В.ПУТИН: Уважаемые товарищи офицеры!

Приветствую вас и поздравляю с успешным окончанием учёбы.

Здесь, в парадных залах Кремля, по-особому ощущаешь величие истории нашего Отечества, его ратной и державной славы. Именно здесь мы проводим встречи лучших выпускников военных академий и вузов.

Армия и флот России, наш офицерский корпус всегда опирались на историческую преемственность, на победные традиции всех поколений защитников Отечества. В этом была и есть нравственная сила и основа Вооружённых Сил Российской Федерации.

Мы помним, что в годы Великой Отечественной именно обращение к своей истории, национальным ценностям, воинским традициям вдохновляло армию и народ на борьбу с врагом. Именно тогда была вновь возрождена гвардия, учреждены награды, которые носили имена легендарных полководцев: Суворова, Кутузова, Нахимова, Ушакова.

Сегодня, когда мы ведём большую работу по развитию Вооружённых Сил, мы также опираемся на традиции, и одним из знаковых решений стало восстановление наименований прославленных частей русской и Советской армий. Вижу в этом неразрывное единство истории нашей Родины и российского воинства.

Ваш долг – самим равняться на мужество и доблесть своих предшественников и учить этому своих подчинённых. Для этого нужно быть не просто профессионалом, знающим своё дело, но и настоящим командиром и наставником, служить образцом принципиальности и твёрдости.

Благородство, уважение к личному составу всегда были сильной стороной российского офицерства – как говорил известный философ Иван Ильин, «русская армия никогда не забудет суворовской традиции, утверждавшей, что солдат есть личность». Так было и будет впредь.

Вам предстоит служить в непростое, ответственное время. Вызовы безопасности, к сожалению, не сокращаются, их хватает. И мы должны адекватно ответить на любую потенциальную угрозу, отстоять наши национальные интересы в любой точке мира.

На укреплении Вооружённых Сил, на повышении статуса военнослужащих экономить не будем, потому что хорошо понимаем: без сильной армии не может быть и сильной суверенной России.

Поэтому впереди у вас большая и напряжённая работа. Вы придёте в войска в период, когда идёт масштабное переоснащение армии и флота, когда нужно осваивать современное оружие, передовую тактику управления частями и подразделениями, когда в разы возрастает ответственность каждого из вас, интенсивность боевой учёбы. Все эти задачи лягут на ваши плечи. Уверен, вы справитесь, рассчитываю на вас.

Сегодня в этом зале также присутствуют офицеры, которые уже в ближайшее время пополнят ряды правоохранительных органов и специальных служб. В обеспечении безопасности России вы отвечаете за сложнейшие участки. Среди них борьба с терроризмом и экстремизмом, надёжная защита наших граждан от криминальной угрозы и коррупции, поддержание общественного порядка. И здесь будут востребованы ваш профессионализм, решительность, умение выполнить приказ в самой сложной ситуации.

Уважаемые товарищи! Государство будет и впредь делать всё, чтобы создать достойные условия для вашей службы, для жизни ваших семей. Наша цель – чтобы социальные гарантии российских военнослужащих соответствовали самым высоким социальным гарантиям военнослужащих других стран мира.

В этом году полностью завершено реформирование системы денежного довольствия военнослужащих. И в армии, и во всех силовых структурах оно выросло в разы. Заметно увеличились и будут индексироваться военные пенсии. Будем предметно заниматься повышением качества медицинского обслуживания, строительством сети современных военных городков со всей социальной инфраструктурой, создавать рабочие места для всех членов семей.

До 2014 года полностью должны обеспечить постоянным жильём и квартирами офицеров, которые стояли в очереди на жильё на 1 января 2012 года. В дальнейшем жильё будем предоставлять в плановом режиме без, надеюсь, многолетних очередей. Для этого запущен механизм военной ипотеки. Последовательно решается и задача формирования фонда служебного жилья.

Уважаемые товарищи! Уверен, вы всегда будете чётко выполнять задачи по обеспечению суверенитета и безопасности России, надёжно защищать свою страну и наш народ, беречь честь мундира.

Желаю вам успехов, счастья и благополучия вашим близким.

Предлагаю тост за преемственность ратных традиций российского офицерского корпуса, за наши доблестные Вооружённые Силы, за великую Россию! Ура!

С 15 по 22 июня в Остраве Почетным Консулом РФ в г. Острава А. Зедником был организован ряд мероприятий, посвященных проведению «Российских дней в Остраве». Это встреча русской диаспоры, концерт «Вечер русских романсов», посещение школы с расширенной программой изучения русского языка, гольфовый турнир, экскурсия на автомобильный завод Hyundai, торжественный спектакль – балет «Лебединое озеро» в Национальном театре Моравско-Силезского края, семинар техников и изобретателей в Техническом университете Остравы, возложение венков к памятнику советским воинам.

19 июня участники конференции посетили предприятие «Hyundai Moto Manufacturing Czech», посвященное выпуску стотысячного автомобиля. Символический ключ от юбилейного автомобиля, собранного чешскими рабочими для российского рынка, был торжественно вручен президентом «HMMC» Юн-га Кимом Торгпреду России в Чехии.

20 июня совместно с Торгпредством России в Чехии была проведена конференция «Российский бизнес-день», на которой приняли участие члены официальной делегации Вологодской области во главе с первым заместителем губернатора области А.А.Травниковым, представители российского и чешского бизнес-сообщества, руководители крупных промышленных предприятий Моравско-Силезского края и Чешской Республики. Конференция была посвящена вопросам развития деловых связей между Россией и Чешской Республикой. С презентацией «Перспективы развития российско-чешского торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества» выступил Торговый представитель России в Чехии А.В.Туров.

БИЛЛ ГЕЙТС ЗАПЛАТИЛ $8,7 МЛН НАЛИЧНЫМИ ЗА ОСОБНЯК ВО ФЛОРИДЕ

На территории резиденции есть конюшня и площадка для конкура

Основатель компании Microsoft Билл Гейтс, занимающий вторую строчку в списке самых богатых людей в мире, приобрел особняк во Флориде за 8,7 млн долларов. Как пишет журнал Forbes, миллиардер расплатился за недвижимость наличными.

Резиденция Гейтса во флоридском Веллингтоне оформлена в средиземноморском стиле. Она значительно уступает по площади его дому у озера Вашингтон, в восьми миля от Сиэтла. Его поместье в штате Вашингтон раскинулось на 5 акров и имеет 50 тысяч квадратных футов (4 645 квадратных метров) жилой площади. Его интерьеры выполнены в стиле хай-тек.

Площадь новой недвижимости Гейтса составляет 7234 квадратных футов (672 квадратных метра). В доме с открытой планировкой есть четыре спальни и столько же ванных комнат. Отмечается, что это тот особняк, который он и его семья арендовала в январе прошлого года, когда его дочь принимала участие в Зимнем конном фестивале. По данным издания, именно увлечение дочери Гейтса конным спортом повлияло на его решение купить эту недвижимостью. Здесь есть конюшня, в которой можно держать до 20 лошадей, а также площадка для конкура.

Помимо Гейтса, недвижимостью в Веллингтоне владеют мэр Нью-Йорка и основатель информационного агентства Bloomberg Майкл Блумберг, а также бывший владелец баскетбольного клуба Los Angeles Dodgers Фрэнк Маккорт.

ДЯДЯ БАШАРА АСАДА "ДЕШЕВО" ПРОДАЛ ОСОБНЯК В ПАРИЖЕ

Семиэтажный дом Рифата Асада, предположительно, купил один из российских миллиардеров за 70 млн евро

Дядя сирийского президента Башара Асада Рифат, подозреваемый в организации убийства около 25 тысяч человек, продал семиэтажный дом рядом с Триумфальной аркой в центре Париже. Как сообщает The Daily Telegraph, покупателем мог стать один из российских миллиардеров.

По данным издания, дядя сирийского президента поспешил продать элитную недвижимость всего за 70 млн евро при его рыночной цене в 100 млн евро. Журналисты полагают, что Рафит Асад так невыгодно продал особняк из-за опасения, что полиция наложит на него арест.

Ранее французские СМИ назвали одну из самых известных улиц Парижа - Авеню Фош - "улицей нечестно полученных доходов" после того, как полиция наложило арест на другой особняк, находящийся в нескольких шагах от теперь уже бывшего дома Рифата Асада. Конфискованная недвижимость принадлежала сыну президента Экваториальной Гвинеи Теодоро Обианга Нгемы. Арест на имущество был наложен в рамках расследования дела о незаконном использовании государственных фондов лидерами иностранных государств и их семьями.

Помимо проданного особняка, у Рифата есть еще несколько домов в Париже и других городах по всему миру, в том числе недвижимость за 10 млн фунтов стерлингов в районе Мейфэр в Лондоне.

Бывший вице-президент Сирии Рифат Асад бежал за границу в 1983 году после того, как его попытка захватить власть у родного брата Хафеза не увенчалась успехом. Многие граждане в Сирии до сих пор обвиняют его в бойне в городе Хама, устроенной для подавления восстания, организованного "Братьями-мусульманами". Тогда, по неофициальным данным, погибли от 10 до 25 тысяч человек. В память об этой бойне местные жители дали Рифату прозвище "Мясник Хамы".

СУД ОТМЕНИЛ ОРДЕР НА АРЕСТ БЫВШЕГО ПРЕЗИДЕНТА ГВАТЕМАЛЫ

Судья пояснил, что в ходе разбирательства были нарушены процессуальные нормы, в связи с чем ордер носит незаконный характер

Апелляционный суд Гватемалы во вторник 25 июня аннулировал международный ордер на арест и запрос на экстрадицию экс-главы государства Хорхе Серрано, выданный в 1993 году, сообщает местное агентство SIGLO21.

Свое решение судья Серхио Моралес объяснил тем, что двадцать лет назад, во время разбирательства по делу Серрано, были нарушены процессуальные нормы, в связи с чем ордер носит незаконный характер.

Сам 68-летний Серрано, последние двадцать лет живущий в Панаме, заявил, что это решение "обеляет его имя и имя его семьи".

"Слава богу, справедливость взяла свое, хоть на это и потребовалось двадцать лет. Это великая милость, которая спасла мою семьи и моих товарищей по изгнанию", - заявил экс-президент.

Хорхе Серрано, занимавший президентский пост с 1991 года, своим указом в мае 1993 года упразднил в стране судебную и законодательную власть, после чего сам был отстранен от должности и бежал в Панаму.

В мае 2013 года конституционный суд Гватемалы аннулировал обвинения в геноциде, выдвинутые против другого экс-президента страны Эфраина Риоса Монтта. Ранее бывший диктатор был приговорен к 80 годам тюрьмы за геноцид индейского населения и военные преступления в годы диктатуры. В своем решение суд постановил провести новое расследование, ссылаясь на то, что в ходе принятия судебного решения были допущены ошибки.

ВСЕ ЧЕТЫРЕ СПУТНИКА O3B NETWORKS ВЫВЕДЕНЫ НА ОРБИТУ

Запуск ракеты-носителя со спутниками транслировался в прямом эфире на сайте компании Arianespace

Российская ракета-носитель "Союз СТ-B", стартовавшая во вторник 25 июня с европейского космодрома Куру во Французской Гвиане, успешно вывела на орбиту все четыре спутника O3b Networks, сообщает пресс-служба компании Arianespace. Спутники O3b предназначаются для обеспечения недорогого доступа в интернет. Запуск ракеты транслировался в прямом эфире на сайте компании Arianespace.

Этот запуск "Союза" стал пятым с космодрома Куру. Первый в истории старт российской ракеты с космодрома за пределами бывшего СССР состоялся 22 октября 2011 года. Тогда "Союз СТ-б" был запущен с космодрома Куру. Ранее "Союзы" могли запускаться лишь с двух космодромов - с Байконура в Казахстане и Плесецка в Архангельской области.

Ранее сообщалось, что запуск ракеты дважды переносился из-за неблагоприятных погодных условий в верхних слоях атмосферы. Сначала запуск перенесли на сутки, а затем еще на полчаса из-за плохой погоды.

90% АРЕНДАТОРОВ ОФИСОВ В МОСКВЕ ПРЕДПОЧИТАЮТ OPEN SPACE

Jones Lang LaSalle подвела итоги исследования про планирование рабочих мест

Согласно отчету компании о тенденциях планирования рабочих мест в Москве и стандартах офисного пространства, оказалось, что 90% участников используют свободную планировку офиса, однако практику "свободного рабочего места" (desk-sharing) используют только 12% опрошенных компаний. Почти половина компаний - 45% - допускают гибкие часы работы для сотрудников, а 35% компаний только иногда разрешают сотрудникам работать из дома.

Исследование основывалось на анкетировании и личных встречах в 20 иностранных и российских компаний, которые арендуют 11% от общего объема офисных площадей класса "А" в Москве (около 300 тысяч кв. м) и представляют 7 бизнес-секторов.

"90% участников опроса отметили, что одним из основных принципов этой программы является снижение количества рабочих станций путем использования свободной планировки с несколькими индивидуальными и общими закрытыми офисами. В зависимости от подразделения коэффициент "свободного рабочего места" (desk-sharing) будет варьироваться в диапазоне от 1,2 до 1,5 сотрудника на рабочий стол", - сообщила Лилиана Стоянова, руководитель направления аналитики рынка офисной недвижимости компании Jones Lang LaSalle, Россия и СНГ.

Также более половины компаний рассказали, что в процессе планирования расположения рабочих мест в новом офисе количество переговорных комнат значительно увеличилось.

Стоимость недвижимости в Испании в ближайшие 3-4 года снизится еще на 30%. Предложение будет постепенно расти в связи со строительством новых объектов и эмиграцией испанцев за рубеж.

Такое мнение высказывают эксперты компании RR Acuña & Asociados. Об этом сообщает портал Noticia.ru.

По подсчетам консалтингового агентства, избыток жилья сейчас превышает 2 млн объектов. В это число входят новостройки, принадлежащие девелоперам (635 000) и агентствам недвижимости (152 000), вторичное жилье, принадлежащее частным лицам (928 000) и банкам (208 000), а также объекты, находящиеся в стадии строительства (400 000) и в ожидании возврата продавцу за неуплату долгов со стороны покупателя (150 000). Также к этому нужно прибавить 4 млн объектов жилья, которые могут быть построены на свободной в настоящий момент земле.

Спрос на жилье будет расти гораздо медленнее, чем предложение, по демографическим причинам и в связи с плохой экономической ситуацией в стране. По данным агентства, снижение числа заключаемых браков, падение уровня рождаемости, наблюдающееся с начала 80-х годов, отъезд испанцев за рубеж в поисках работы и высокий уровень безработицы среди молодежи в возрасте 25-35 лет уже привели к тому, что в первом квартале 2013 года число семей в Испании сократилось на 16 500 по сравнению с последним триместром прошлого года.

Компания "ПЭК", крупнейший российский грузоперевозчик, открыла два новых филиала в городах Березники и Салават. Таким образом, компания расширила географию своего присутствия в России. В настоящее время компания управляет сетью, состоящей из 90 филиалов в России, Беларуси и Казахстане.Березники - это второй по величине город Пермского края. Ближайший филиал компании "ПЭК" находится в Перми и успешно работает уже 9 лет. За это время постоянными клиентами Компании в городе и области стали крупнейшие торговые сети, основные производители и поставщики оборудования, физические лица и многие другие.

Объем грузоперевозок компании "ПЭК" в регионе возрастал, в связи с чем было принято решение об открытии еще одного филиала в Пермской области. Расстояние от Перми до Березников по региональной трассе - 180 км. В 30 км от Березников расположен Соликамск, один из крупнейших городов Пермского края, куда также активно будут перевозиться грузы клиентов компании.

Березники отличаются концентрацией промышленного потенциала, в особенности тяжелой промышленности. В экономике города сосредоточено 13,8 % промышленно-производственных основных фондов области. Ряд промышленных предприятий города официально признаны монополистами на российском рынке.

"В наших планах - тесное сотрудничество с крупнейшими предприятиями города. Пермский филиал уже сотрудничает с промышленными предприятиями области и открытие филиала в Березниках позволит нам стать ближе к клиентам, - говорит Алексей Алферьев, директор филиалов компании "ПЭК" в Перми и Березниках. - Мы начали работать уже в день открытия, и уверен, что новый филиал оправдает ожидания!"

Салават - один из крупных промышленных центров Республики Башкортостан. Город расположен в 160 км к югу от Уфы и в 40 км от Стерлитамака. Рядом с Салаватом проходит автотрасса федерального значения Р240 Уфа - Оренбург.

Город является крупным центром нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности. Также здесь работают заводы "Салаватнефтемаш", авторемонтный и опытно-экспериментальный по выпуску металлоконструкций, предприятия по выпуску железобетонных и минераловатных изделий и др.

"Мы рады познакомить жителей и предпринимателей города с качественными услугами, которые предоставляет наша компания по всей стране, - комментирует Алексей Люст, директор филиалов компании "ПЭК" в Стерлитамаке и Салавате. Открытие нового филиала в Республике Башкортостан связано, прежде всего, с потребностями клиентов. Клиенты, ранее перевозившие грузы через ближайший филиал в Стерлитамаке, теперь смогут пользоваться услугами компании "ПЭК" непосредственно в Салавате. Уверен, что в ближайшее время к нам присоединятся и новые клиенты!".

Компания "ПЭК" работает на рынке перевозок с 2001 года (www.pecom.ru). Компания специализируется на перевозках сборных грузов весом от 1 кг до 20 тонн по всей России, а с 2012 года в Казахстане и Белоруссии. Численность персонала - более 5000 человек. Услугами компании "ПЭК" уже воспользовались более 1,5 млн клиентов в 4300 населенных пунктах.

Головной офис компании "ПЭК" находится в Москве, филиалы представлены в 90 городах России и Казахстана: Алматы, Армавир, Артем, Архангельск, Астрахань, Барнаул, Белгород, Березники, Бийск, Благовещенск, Братск, Брянск, Буденновск, Великий Новгород, Владивосток, Волгоград, Волжский, Вологда, Воронеж, Дзержинск, Екатеринбург, Иваново, Ижевск, Иркутск, Казань, Калининград, Кемерово, Киров, Кострома, Краснодар, Красноярск, Курган, Курск, Липецк, Магнитогорск, Москва, Мурманск, Набережные Челны, Нальчик, Невинномысск, Нефтекамск, Нижневартовск, Нижнекамск, Нижний Новгород, Нижний Тагил, Новокузнецк, Новороссийск, Новосибирск, Омск, Орел, Оренбург, Орск, Пенза, Пермь, Петрозаводск, Прокопьевск, Пятигорск, Ростов-на-Дону, Рыбинск, Салават, Самара, Санкт-Петербург, Саранск, Саратов, Северодвинск, Смоленск, Сочи, Ставрополь, Старый Оскол, Стерлитамак, Сургут, Сызрань, Сыктывкар, Таганрог, Тамбов, Тольятти, Томск, Тюмень, Туапсе, Улан-Удэ, Ульяновск, Уфа, Хабаровск, Чебоксары, Челябинск, Череповец, Чита, Шахты, Энгельс, Ярославль.

19 июня 2013 г. Кабинет Министров Украины принял распоряжение "Об одобрении проекта Концепции антитеррористической деятельности на железнодорожном транспорте государств-участников СНГ".

Как отметил во время своего выступления Министр инфраструктуры Владимир Козак, проект Концепции разработан с целью координации усилий государств в обеспечении противодействия террористическим проявлениям.

По словам Владимира Козака, принятие этой концепции - дополнительная мера по обеспечению безопасности от возможных террористических угроз жизни и здоровья граждан, пользующихся услугами железнодорожного транспорта, объектов железных дорог стран - участниц СНГ и безопасности движения поездов.

Также нормативный акт будет способствовать созданию комплексного подхода по обеспечению антитеррористической деятельности на железнодорожном транспорте, разработке согласованных подходов железнодорожных администраций стран - участниц СНГ по вопросам предупреждения и реагирования на террористические акты на железнодорожном транспорте, совершенствованию нормативно-правовой базы сотрудничества, в том числе и присоединению к универсальным антитеррористическим конвенций ООН.

Кроме того, Концепция окажет положительное влияние и на развитие технического потенциала защищенности объектов железнодорожного транспорта от незаконного вмешательства террористического характера.

Принятие проекта Концепции создает правовые основы для реализации в Украине ее положений для дальнейшего утверждения документа решением Совета глав правительств СНГ во избежание угроз противозаконного вмешательства террористического характера в деятельность железнодорожного транспорта.

Волейбол с полицейским. Дворовый спорт как средство сплочения диаспоры

Работающие в Москве мигранты осваивают дворовые спортплощадки иногда активнее, чем местные жители. На турнире по волейболу среди таджикских команд побывал Дмитрий Виноградов.

Для небогатых мигрантов дворовый спорт – это бесплатная форма досуга и способ поддерживать связь с земляками. Волейбол, например, настолько популярен, что позволяет проводить чемпионаты среди выходцев из одного района горной области Таджикистана. Корреспондент РИА Новости отправился поболеть за ненаших.

Те же и участковый

Турнир прерывается внезапно. Около площадки, которую окружили сотни три мигрантов, неожиданно появляется упитанный полицейский. "Кто организатор? Что у вас за мероприятие?" – пытается выяснить он. Однако ни у кого из вспотевших игроков паспортов нет.

Оказывается, кто-то из жильцов окрестных многоэтажек пожаловался на скопление физически крепких мигрантов на спортивной площадке. "Это мероприятие несанционированное, разойтись", – командует одинокий участковый. Таджикам удалось выпросить разрешение хотя бы доиграть матч.

Через 20 минут они заканчивают и уходят, чтобы встретиться на следующих выходных. У организаторов есть неделя, чтобы попытаться получить какое-то официальное разрешение. А опустевшую площадку тут же занимают школьники – покурить.

Команда, связанная кровными узами

Весь июнь каждые выходные на двух спортивных площадках на юге Москвы собираются выходцы из Таджикистана, чтобы померяться силами в игре в волейбол. Фанатов этой игры в таджикской диаспоре так много, а сама диаспора в Москве такая большая, что чемпионат проводится среди уроженцев одного-единственного Рошткалинского района Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана.

Проходит чемпионат, впрочем, без лишней рекламы – его площадку еще надо поискать. Организаторы сначала говорят корреспонденту РИА Новости, что ориентироваться надо на остановку "Школа" на Борисовском проезде неподалеку от метро "Домодедовская". Когда никакого чемпионата в районе "Школы" не обнаруживается, по телефону поясняют, что остановка называется все-таки "Музыкальная школа". "Школа, музыкальная школа – какая разница?" – удивляется организатор.

Волейбол – самая популярная игра среди уроженцев Таджикистана. Как объясняют корреспонденту РИА Новости, в этой гористой местности футбольные площадки – большая редкость. Важно и то, что собрать команду из семи человек проще, чем из 12.

Волейбол так популярен, что в него играют целыми семьями. Например, команда "Амбав" собрана из двоюродных-троюродных братьев, которые в основном носят фамилию Аламов. Они расселились по всей центральной России, и работают кто строителем, кто продавцом. Кто-то доучивается в российских вузах.

Первым из всей семьи в Россию шесть лет назад переехал Гульзор Мамутов. С тех пор к нему приехал сначала один брат, потом второй. Родственников набралось и на команду, и на болельщиков.

Гульзор Мамутов теперь, как он сам про себя говорит, самый "обрусевший" – у него гражданство, русская жен и русоволосый сынишка, а сам Мамутов предпочитает представляться "Гришей". Семья Мамутова живет в Вологде, но работает он в Москве – тут работы больше и чем в Таджикистане, и чем в Вологде. По профессии Гриша Мамутов электрик.

"Самое главное – это здоровье. Надо заряжаться, получать энергию, выходные надо с пользой проводить, – объясняет он свое увлечение волейболом. – Мы собираемся, чтобы сравниться между собой, кто лучше. Ну и повидаться с земляками".

Игрокам другой команды, "Хабост", повезло: в составе команды – учитель физкультуры из их же села Амонасейн Шербеков. Когда-то он учил своих нынешних товарищей по команде играть в волейбол в сельской школе. Спустя годы все перебрались в Россию. "В школе у меня была зарплата 2 тысячи, если в пересчете на рубли", – объясняет Амонасейн свое решение переехать. В 2008 году он переехал сюда вместе с дочкой, ее мужем и детьми. Сейчас все живут в Перово. Сам Щербеков прессует картон в торговом центре, получает зарплату в 20 тысяч рублей. Дочь работает в кафе восточной кухни на "Комсомольской".

Шестеро из "шестерки"

Спортсмены и болельщики собираются на турнир, приезжая кто на общественном транспорте (надо только найти остановку "Музыкальная школа"), кто на своем. Особенно популярны "Жигули". Из старенькой "шестерки" выбираются сразу шестеро крепких парней, невесть как поместившихся в этот шедевр отечественного автопрома. Соперники и друзья приветствуют друг друга объятиями и двукратным поцелуем в щеку. А вот женщин среди игроков и болельщиков нет – считается, что лучшая половина должна сидеть дома, на людях показываться нескромно.

Одеты игроки кто во что горазд – кто в обычных "трениках", как будто только что вышел со стройки, кто в шортах. У многих на майках и бейсболках патриотичные надписи "Памир", "Бадахшан" или "Россия".

Впрочем, самые продвинутые команды играют в форме. Например, в аккуратную синюю форму одет весь состав команды "Тавдем-1". 33-летний нападающий Санджар Мародасейнов выделяется на общем фоне высоким ростом, длинными волосами, забранными в "хвост", и агрессивной, уверенной манерой игры – рост и прическа, да еще и синяя форма делают его похожим на героев фильма "Аватар".

В Москве Санджар живет уже 12 лет. "В Таджикистане закончил школу. Работы не было никакой. В то время в Москве еще мало наших было, но у меня был друг – к нему и поехал", – вспоминает он. С тех пор Мародасейнов работает в Москве – сейчас он уже начальник, бригадир отделочных работ, строит коттеджи в Химках. Из родных мест привез жену, она тоже работает на стройке, маляром. Самим себе они квартиру пока не построили – живут, как и большинство мигрантов, на съемной. У них уже есть ребенок, сейчас жена опять беременна.

По словам Санджара, никакого шовинизма он не чувствует. "На этой земле мы и зарабатываем, и живем. Нам грех жаловаться, люди относятся к нам хорошо", – уверяет он.

Победитель определится после уразы

На площадке кипят нешуточные страсти. Игроки обмениваются короткими выкриками на родном языке – кстати, это не таджикский, а памирский, и это совсем другой язык.

"Де!" – кричит один игрок, что означает "бросай". Получив мяч, отвечает: "зе!", то есть "получаю". После удачного броска на площадке звучит русское: "Молодец!"

Тренировки и матчи проходят каждые выходные, но такой масштабный чемпионат, да еще по-настоящему организованный – впервые. Были, правда, неофициальные зачеты – время от времени кто-нибудь из памирцев выставляет на кон автомобиль или денежный приз, желая отметить свадьбу или помянуть родственника, и проводит свой собственный частный турнир.

Чемпионат района должен был начаться еще в субботу, но не получилось – у одного игрока была свадьба, а так как он пригласил на нее всех родственников, друзей и земляков, то половина команд остались без личного состава.

Всего в чемпионате участвует 22 команды. Команды разделены на группы. Поровну, правда, поделиться не получилось, поэтому в группах где 4, а где 5 или 6 команд. Играют по системе чемпионата мира – внутри группы каждая команда играет с каждой, потом в финал выходят две сильнейшие команды из каждой группы. Групповые игры уже состоялись, а финальные еще впереди.

Команда-победитель сорвет куш в 80 тысяч рублей. Серебряный призер получит 30 тысяч. Призовой фонд состоит из денег, внесенных командами в качестве оргвзноса. Как ожидают рошткалинцы, после этого свои лучшие команды выставят и другие районы Горного Бадахшана, и тогда можно будет определить лучшую команду автономии. Как говорят организаторы, этот матч века состоится "после уразы" – то есть после 8 августа, когда закончится священный месяц Рамазан.

Команды организованны по территориальному принципу – от кишлака. В честь родного села обычно и называются. Самые большие кишлаки смогли выставить по две команды. Так появились, например, команды "Тавдем-1", где играет Санджар Мародасейнов, и "Тавдем-2".

"Киргизы играют получше русских"

Один из организаторов турнира – 48-летний Тоджиддин Исмоилов, который дает интервью в футболке с надписью "Москва! Согласие! Спорт! Вместе – единый народ!". Сам он играет за команду "Цордж", это одна из команд-фаворитов. Игроки "Цорджа" живут в разных районах Москвы и Подмосковья, но каждые выходные съезжаются в Царицыно – потренироваться. Именно на основе "Цорджа" была сформирована сборная Бадахшана под названием "Памир", которая совсем недавно, в День России 12 июня, заняла третье место на "Спартакиаде национально-культурных объединений и землячеств города Москвы". Тогда свои команды выставили 53 землячества, так что "бронзовым" результатом памирцы довольны.

В Москве Тоджиддин живет с 1998 года, "работал всем подряд". В последнее время Исмоилов трудился торговым представителем в крупной пивоваренной компании, но потом что-то не получилось, и сейчас "работает никем". Зато появилось время организовать турнир, а также оформить российское гражданство – для этого, говорит спортсмен, "много беготня надо".

У Тоджидина четверо детей, с которыми они живут на съемной квартире. Один из них, 22-летний Мухиддин, играет с отцом в одной команде, а в свободное от волейбола время работает на стройке и изучает английский.

Тренируются они каждые выходные – летом во дворе, зимой специально арендуют зал. Впрочем, играют не только против земляков: на их улице есть свои команды и у русских, и у киргизов. "Честно говоря, киргизы играют чуть-чуть получше, чем русские", – добавляет партнер Исмоилова по команде Джаван Ниезмамадов. Но "Цордж" "делает" и тех, и других.

Когда "Цордж" выходит на площадку, ему хлопают больше всех – у них есть свои преданные болельщики, команду больше всего уважают и соперники. Элемент спортивного шоу создают сами игроки – каждый раунд они начинают с боевого крика "хо!", себе поднимая боевой дух, и пытаясь деморализовать противника.

Впрочем, соперники из команды "Дашт" тоже бьются достойно. Только в самый разгар матча неожиданно появляется участковый. Памирцам удается "уломать" его доиграть матч. Матч спешно доигрывают Счет 3:1 в пользу "Цорджа".

"Ничего, я думаю, обе наши команды выйдут в финал, и с "Цорджем" мы еще встретимся", – не падает духом игрок "Дашта" 25-летний Хуррам Бахтиёров. Он с нетерпением будет ждать встречи с принципиальным противником на следующих выходных, но завтра ему на работу – охранником в торговом центре.

Президенты России и Финляндии Владимир Путин и Саули Ниинисте заявляют об улучшении ситуации с разрешением семейных споров между гражданами двух государств.

"После присоединения России к Гаагскому соглашению ситуация меняется и меняется к лучшему. Наладилось сотрудничество между соответствующими российскими и финскими структурами. Принимаются вполне правовые решения", - сказал Путин на пресс-конференции по итогам переговоров со своим финляндским коллегой.

"Никакой остроты, во всяком случае остроты прежнего характера, в этой сфере мы не чувствуем", - добавил он.

Президент Финляндии согласился с такой точкой зрения. "Я полностью согласен с этим. Кажется, что ситуация успокоилась", - сказал он.

Конфликты, связанные с изъятием детей в российско-финских семьях Ниинисте добавил, что семейные споры, касающиеся права воспитывать детей, часто носят острый характер, даже когда они ведутся между гражданами одного государства. "У нас сейчас созданы соответствующие механизмы, с помощью которых мы можем рассматривать эти вопросы. То, что РФ присоединилась к Гаагской конвенции, это тоже помогает", - сказал президент Финляндии. По его словам, ведомства двух стран, занимающиеся разрешением подобных споров, установили более плотные контакты, и имеющиеся механизмы позволяют сделать так, чтобы частные споры не перерастали в нечто более крупное.

Истории с детьми, которых забирают из семей, возникают в Финляндии после вступления в действие в 2008 году нового закона, руководствуясь которым, ребенка сначала изымают из семьи, а потом разбираются с ситуацией. Чаще в сложной ситуации оказывались смешанные российско-финские семьи - семья Рантала, Салонен, Путконен. По данным уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова, от действий финских органов опеки пострадали более 50 российских материей. При этом количество смешанных российско-финских браков, заключенных в органах ЗАГС на территории России в 2009-2011 годах, отнюдь не самое большое - 86.

РФ с 2014 года начнет поставки вооружения и военной техники в Вооруженные силы Киргизии, объявил во вторник министр обороны России генерал армии Сергей Шойгу.

Что именно Россия будет поставлять в эту среднеазиатскую республику, не уточняется, однако в ноябре 2012 года газета "Коммерсант" писала, что Москва обещала Бишкеку дать на перевооружение армии 1,1 миллиарда долларов. По информации издания, речь шла не о кредите, а о военной поддержке.

"По вашему поручению и по поручению президента нашей страны мы рассматриваем программу поддержки оснащения Вооруженных сил Киргизской республики, и у нас практически все готово. Я думаю, мы уже в ближайшее время закончим согласование последних формальностей. Внутри нашей страны, на нашем двустороннем уровне мы уже все завершили и с 2014 года начнем поставки вооружения и военной техники", - сказал Шойгу в ходе встречи с президентом Киргизии Алмазбеком Атамбаевым.

Российский министр также передал Атамбаеву наилучшие пожелания от президента России Владимира Путина. Он уточнил, что незадолго до поездки в Киргизию встретился с главой государства и обсуждал вопросы, которые поднимут участники встречи министров обороны стран-членов ШОС (пройдет в среду).

"Многие вопросы обсуждались с Владимиром Владимировичем, ответы на многие вопросы я привез. Думаю, смогу, если не на все вопросы, то на большую часть, особенно касающуюся нашего военного сотрудничества, ответить", - отметил глава Минобороны РФ.

Вице-премьер по соцполитике Ольга Голодец призвала проанализировать, чем занимаются дети из неблагополучных семей летом, и организовать их отдых.

"Проведите анализ, кто отдыхает и не отдыхает, и проверьте, охвачены ли эти дети отдыхом до конца лета. Чтобы дети, которые состоят на учете или у которых родители состоят на учете, не были в режиме беспризорности... Коллеги, там, где тонко, там и рвется", - сказала она во вторник на заседании правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав.

Каникулы по плану: как наполнить летний отдых детей смыслом

На заседании комиссии с предложением отправлять всех детей, проживающих в неблагополучных семьях, летом на отдых в детские лагеря выступил начальник Главного управления по обеспечению охраны общественного порядка МВД России Юрий Демидов.

По его данным, сейчас на учете в органах внутренних дел состоят 196 тысяч несовершеннолетних правонарушителей и 138 тысяч родителей, не исполняющих обязанности по воспитанию и содержанию детей.