Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Аслан Кобахия: «Парламентская комиссия и впредь будет жёстко контролировать все органы государственной власти РА, ответственные за законность выдачи национальных паспортов»

«Парламентская комиссия и впредь будет жёстко контролировать все органы государственной власти РА, ответственные за законность выдачи национальных паспортов», - с таким заявлением выступил депутат парламента Аслан Кобахия в ответ на заявление Генпрокуратуры РА, выразившей несогласие с оценкой ее работы, прозвучавшей из уст Кобахия на пресс-конференции в АРСМИРА 14 июля 2014 г.

В связи с заявлением Генеральной прокуратуры РА от 16.07.2014 года о том, что Генпрокуратура не согласна с отрицательной оценкой её деятельности, данной депутатом Парламента РА Асланом Кобахия, от 14.07.2014 года, на пресс-конференции в АРСМИРА, считаю необходимым заявить следующее:

Более года я возглавляю Парламентскую комиссию по расследованию незаконной паспортизации жителей в границах бывшего Галского района. В ходе расследования, как известно всем, была выявлена массовая раздача абхазского гражданства и паспортов через незаконно действующие комиссии при администрациях Очамчырского, Ткуарчалского и Галского районов, с 2008 года.

За все время существования незаконных комиссий ни Генпрокуратура, ни её подразделения на местах никак не замечали грубейшие нарушения законодательства РА, которые повлекли за собой незаконную выдачу 22787 общегражданских паспортов РА и около 11000 загранпаспортов РА. До начала парламентского расследования ни Генпрокуратура, ни её структуры на местах в упор не замечали происходящие разрушительные процессы по размыванию суверенитета страны и угрозу её национальной безопасности. Все эти процессы привели к всеобщему возмущению нашего народа - Всенародному Сходу, в результате чего последовали отставки ответственных руководителей, в том числе и генерального прокурора.

В последние дни в Парламентскую комиссию стали поступать жалобы от жителей сёл Очамчырского района, которых начали вызывать в районную прокуратуру на проверку законности выдачи им общегражданских паспортов. Удивляет, что прокуратурой осуществляется проверка законности выдачи паспортов в традиционно абхазских селах, где люди получали паспорта в строгом соответствии с законом «О гражданстве РА».

Людей возмутило то, что среди вызываемых в прокуратуру есть матери, жены, члены семей погибших и ветеранов войны. Этим было обусловлено мое возмущение и резкое высказывание на пресс-конференции.

Прекрасно осознаю, что наша прокуратура хочет сохранить «хорошее лицо, при плохой игре». Наше общество ждет конкретных результатов работы Генеральной прокуратуры РА по выявлению и привлечению к ответственности лиц, допустивших массовую раздачу наших национальных паспортов гражданам Грузии.

Как бы не нравилось сделанное мною заявление Генеральной прокуратуре РА, парламентская комиссия и впредь будет жёстко контролировать все органы государственной власти РА, ответственные за законность выдачи национальных паспортов. Депутат Народного собрания - Парламента РА Кобахия А.А.

«Апсныпресс», 16.07.2014 г.

Рады сообщить, что премиальная коллекция коньяка ТМ Асканели доступна украинским потребителям в национальных торговых сетях «Novus» (работающей в форматах гипермаркетов и супермаркетов) и «Ашан» (формат гипермаркетов).

Премиальная коллекция представлена двумя позициями: коньяк Асканели VS и VSOP в подарочной упаковке. ТМ Асканели – продукция благородного происхождения. Высочайшее качество проверено временем.

На протяжении более вековой истории производства рецептура коньяка совершенствовалась, вкусовые качества доведены до идеала.

Российско-иранское сотрудничество в сфере региональной безопасности

Евсеев Владимир, кандидат технических наук, заведующий Отдела Кавказа Института стран СНГ

В последние годы Большой (Расширенный) Ближний Восток, который дополнительно включает Центральную Азию и Кавказ, все больше приковывает внимание международного сообщества. Первоначальное такое внимание было обусловлено как расположением здесь основных мировых запасов нефти и природного газа и путей их транспортировки, так и обилием региональных конфликтов, некоторые из которых носили вооруженный характер. В дальнейшем, по мере «исламского пробуждения» (более точное определение, чем термин «арабская весна») и продолжающегося вмешательства США и их союзников во внутренние дела иностранных государств, в регионе чрезвычайно усилилась внутренняя нестабильность, что стало угрожать национальным интересам Российской Федерации, ее союзникам в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и партнерам по Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), включая ведущих региональных игроков: Исламскую Республику Иран (ИРИ) и Турцию.

В настоящее время ситуация в сфере безопасности на Большом Ближнем Востоке все более ухудшается. Так, афганская проблема создает потенциальную угрозу всем близлежащим государствам, в том числе за счет постоянно нарастающего незаконного экспорта наркотиков и идей радикального ислама. В этом отношении состоявшиеся в Афганистане президентские выборы не создают условий для оптимизма. В ходе проведения их второго тура победил американский ставленник Ашраф Гани Ахмадзай, ранее занимавший пост министра финансов этой страны. Он является ярким сторонником подписания «Соглашения о сотрудничестве между Соединенными Штатами Америки и Исламской Республикой Афганистан по безопасности и обороне». Это обеспечит присутствие в стране американских войск вплоть до 2024 г. При этом предполагается, что американские военнослужащие будут находиться исключительно под юрисдикцией США, то есть они не могут быть привлечены к ответственности афганскими судами.

Однако победа на президентских выборах в Афганистане, в значительной степени, была обусловлена многочисленными фальсификациями итогов президентских выборов. Это дает основание другому кандидату – Абдулле Абдулла, ранее занимавшему пост министра иностранных дел Афганистана, не только потребовать пересмотра их итогов, но и начать борьбу за силовое отстранение от власти американского ставленника. Все это происходит на фоне планируемого к концу 2014 г. значительного сокращения численности иностранных войск в Афганистане и ухода американцев из Центра транзитных перевозок в международном аэропорту Манас. Указанное настоятельнее требует формирования здесь единой системы безопасности, с участием всех заинтересованных государств, включая Россию, Иран, Пакистан, Индию, Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан. К сожалению, Китай уклоняется от участия в этом процессе ввиду стремления договориться с афганскими талибами. Как полагается, это обеспечит Пекину значительные преимущества, если в некоторой перспективе движение «Талибан» придет к власти в Кабуле.

Отдельного рассмотрения заслуживает военное присутствие США и, возможно, некоторых их союзников (например, Германии) в Афганистане после 2014 г. По имеющимся данным, в этой стране останется от 6,0 до 13,6 тыс. иностранных военнослужащих, которых будет явно недостаточно для сдерживания различного рода экстремистов. Этого не смогут сделать национальные ВС и правоохранительные структуры ввиду своей высокой коррумпированности, низкого уровня подготовки и оснащения, а также неустойчивости к пропаганде идей радикального ислама. В частности, только 7% всех воинских частей афганской армии (1 из 23 бригад) и 9% структурных подразделений полиции имеют достаточный для борьбы с талибами уровень подготовки, позволяющий действовать самостоятельно при минимальной поддержке со стороны иностранных войск.

Большие надежды не только в Пекине, но Вашингтоне и Кабуле возлагаются на переговоры с афганскими талибами. Скорее всего, это приведет к значительным уступкам в отношении последних, результатом чего станет «мягкая исламизация» Афганистана — в лучшем случае, или захват движением «Талибан» власти в Кабуле – в худшем. В таких условиях существенно увеличится не только поток афганского наркотрафика, но и контрабанда оружия, боевиков и радикальных идей на сопредельные территории Таджикистана, Узбекистана, близлежащие районы Киргизии. Так, по одному из сценариев дальнейшего развития событий, талибы совместно с боевиками «Аль-Каиды» и «Исламского движения Узбекистана» создадут военно-политический плацдарм в уезде Вардудж провинции Бадахшан и постепенно расширят его на соседние уезды Джурм и Юмгон. Это станет подготовкой к захвату талибами Северного Афганистана, что формирует для государств Центральной Азии достаточно реальную внешнюю угрозу. Руководство указанных государств это отчетливо понимает, но не может этому противостоять самостоятельно. При этом, в Душанбе и Бишкеке рассчитывают на военную помощь со стороны Москвы, а в Ташкенте – со стороны Вашингтона.

Избежать негативного сценария дальнейшего развития событий в Афганистане вполне возможно, особенно учитывая наличие у ИРИ там серьезных рычагов влияния, в первую очередь на родственных таджиков и хазарейцев. Иран оказывает этой стране значительную экономическую помощь. Так, в 2008 г. ИРИ построила железную дорогу Хаф-Герат, которая включает участок протяженностью 76 км на иранской территории и 115-километровый участок на территории Афганистана. И даже в условиях мощного героинового давления, ИРИ продолжает давать приют и работу сотням тысяч афганских беженцев.

Позиции Москвы и Тегерана по афганской проблеме во многом совпадают. Россия выступает за полный вывод иностранных войск из этой страны и выстраивание диалога между различными политическими силами. При этом, повторный приход к власти в Кабуле движения «Талибан» для РФ является нежелательным ввиду неизбежного усиления со стороны этого государства нетрадиционных угроз в сфере безопасности. Следовательно, России и Ирану нужно координировать усилия на этом направлении как на двусторонней основе, так и путем установления контактов между ИРИ и ОДКБ.

Крайне сложная обстановка сохраняется в Сирийской Арабской Республике (САР). Состоявшаяся нынешней зимой международная конференция «Женева-2» имела крайне ограниченный успех, а президентские выборы (2014 г.) в САР, причем еще до их проведения, были признаны нелегитимными со стороны Запада и аравийских монархий Персидского залива. Это позволило США, их союзникам и партнерам поднять вопрос о необходимости резкого увеличения объемов и ассортимента поставок оружия, включая переносные зенитные и противотанковые ракетные комплексы, для вооруженной оппозиции с целью силового свержения власти президента Башара Асада. В частности, США выделяют так называемой «умеренной оппозиции» 500 млн долл. путем поставок различного рода вооружений и военного имущества. Несомненно, что значительная часть этого окажется у радикалов в результате как силового захвата, так и покупки американского оружия на существующем в регионе «черном» рынке.

Это делается в условиях радикализации оппозиции, когда продолжает размываться относительно умеренная Сирийская свободная армия и ей на смену приходит не только Исламский фронт, но и Исламское государство Ирака и Леванта, которое до последнего времени щедро финансировалось со стороны Саудовской Аравии. Более того, последняя организация заявила о создании на территории Ирака и Сирии Исламского государства (халифата), что может привести к распаду Ирака и изменению границ всех близлежащих государств.

Помимо этого, при негласной поддержке со стороны Анкары и, возможно, Вашингтона президент Иракского Курдистана Масуд Барзани призвал региональный парламент создать комиссию для подготовки референдума о независимости Курдистана. Премьер-министр Ирака Нури аль-Малики резко осудил такие действия курдского руководства, как и вооруженный захват г. Киркука и прилегающих к нему нефтяных районов. Существенное беспокойство это вызвало в Иране, где проживает значительная курдская диаспора.

Среди иракских арабов-шиитов, которые составляют большинство населения этой страны, ИРИ имеет наиболее сильное влияние. Ввиду наличия протяженной общей границы, нахождение в Ираке многочисленных шиитских религиозных святынь, необходимости сохранения транспортных коридоров в Сирию и множества других причин, ИРИ активно вовлечена в разрешение иракского кризиса. В частности, не менее трех батальонов Корпуса стражей исламской революции и, скорее всего, иранская авиация ведут боевые действия в Ираке с целью недопущения силового свержения правительства Нури аль-Малики и сохранения территориальной целостности этого государства. И вновь по этому вопросу позиции Москвы и Тегерана совпадают. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что 28 июня 2014 г. в Ирак по просьбе национального правительства было переброшено пять российских штурмовиков Су-25, которые сейчас дислоцируются на базе Аль-Мутхана неподалеку от Багдада. Тегеран, со своей стороны, доставил в Ирак партию своих разведывательных беспилотных летательных аппаратов «Абабил». Они сейчас размещены на базе Рашид, также под Багдадом, и управляются иранскими специалистами. Именно сохранение господства в воздухе препятствует сейчас организации со стороны суннитского ополчения любых широкомасштабных наступательных операций.

Сохраняется неопределенность в отношении иранской ядерной проблемы. В конце правления президента Буша-младшего это чуть не привело к региональной войне с непредсказуемыми последствиями. Сейчас ситуация существенно улучшилась благодаря усилиям президента ИРИ Хасана Роухани по разрешению ядерного кризиса, что нашло свое отражение в подписанном 24 ноября 2013 г. в Женеве «Совместном плане действий». В ближайшее время возможно подписание более всеобъемлющего соглашения между представителями ИРИ и «шестерки» международных посредников по урегулированию иранского ядерного кризиса. Однако, вопреки некоторым ожиданиям, это не приведет к серьезному американо-иранскому сближению ввиду, в первую очередь, глубокого расхождения позиций по разрешению сирийского, иракского и афганского кризисов, а также нежелания Вашингтона полностью снимать с Тегерана односторонние финансово-экономические санкции. Этот процесс планируется растянуть на десять лет, поэтому пока речь идет о снятии с ИРИ только банковских санкций. Это, с одной стороны, сохранит американо-иранское противостояние, хотя и на существенно меньшем уровне. С другой стороны, у иранской стороны появятся новые возможности по организации взаимодействия со своими партнерами в военно-политической и экономической сферах.

Несомненно, что для Ирана именно Россия является наиболее привлекательным региональным партнером. Это определяется совпадением позиций по большинству региональных и глобальных проблем, настойчивым желанием укрепления не только политического и экономического, но и военного сотрудничества. Как следствие, можно говорить о «конструктивном» партнерстве между двумя государствами, а в перспективе – даже возможности достижения уровня стратегического партнерства. В частности, это предполагает, что при активной поддержке с российской стороны основные потоки иранского природного газа будут направлены на Восток (Пакистан, Китай, Индия). Будет продолжен процесс вовлечения ИРИ в евразийскую интеграцию и установления взаимодействия между ИРИ и ОДКБ на Южном Кавказе и Центральной Азии. На первом этапе последнее можно реализовать путем создания рабочих контактов на уровне Аналитической Ассоциации Организации Договора о коллективной безопасности.

Несмотря на некоторые проблемы, Турция во всем регионе сохраняет высокий авторитет. Она показывает устойчивые темпы экономического развития и служит для многих стран в качестве транзитного коридора для транспортировки углеводородного сырья. В этих условиях было бы целесообразно вовлекать ее в российско-иранский диалог с целью повышения региональной стабильности и противодействия таким нетрадиционным угрозам, как исламский экстремизм и терроризм. В связи с этим представляет чрезвычайно высокую актуальность российская инициатива по созданию в рамках ШОС универсального центра по противодействию новым вызовам и угрозам, которые, как правило, исходят со стороны внерегиональных игроков (США и других государств-членов НАТО).

Очевидно, что ситуация в сфере региональной безопасности во многом зависит от взаимодействия между Россией, Ираном и Турцией. Такое взаимодействие имеет черты как традиционного соперничества, так и устойчивого сотрудничества. В частности, Тегеран и Анкара постоянно балансируют на грани конфронтации и добрососедства, имея ряд стратегических разногласий по вопросам региональной безопасности и экономического сотрудничества. Обе страны открыто заявляют о своем стремлении стать региональным лидером. Они избрали различные политические модели своего развития и соответствующие им рычаги влияния на ситуацию на Большом Ближнем Востоке. Тем не менее, руководство обеих стран опирается на известный в дипломатии подход «плохой мир лучше доброй ссоры», что было подтверждено вначале по результатам визита турецкого премьер-министра Реджепа Эрдогана в Тегеран в конце января 2014 г., а затем ответного визита президента Хасана Роухани в Анкару, который состоялся в первой половине июня нынешнего года.

В ходе первого визита Иран не стал акцентировать внимание на недружественных актах со стороны турецкого руководства по размещению на территории страны зенитных ракетных комплексов Patriot и других элементов системы противоракетной обороны или диаметрально противоположных позициях обеих стран по Сирии. По этим вопросам сблизить позиции сторон по-прежнему не удается. Как следствие, проявился прагматизм дипломатии президента Хасана Роухани, который исходит из того, что Иран играет на Большом Ближнем Востоке важную, но не единственную роль. Министерство иностранных дел Ирана признает и право Турции на проведение собственной военной политики, которая во многом зависит от обязательств Анкары, вытекающих из членства в НАТО и из союзных отношений с Вашингтоном. Это определяет предсказуемость иранской дипломатии в отношении Турции, приоритетным направлением двустороннего сотрудничества для которой является расширение торгово-экономических связей. Именно в этом Тегераном накоплен богатый опыт.

Вышеуказанное подтвердилось в ходе ответного визита в Анкару президента Хасана Роухани. Тогда была поставлена цель по двукратному увеличению ирано-турецкого товарооборота до 30 млрд долл. в год. Стороны также обсудили вопросы борьбы в регионе с терроризмом и экстремизмом, ситуацию в Египте, Сирии и аравийских монархиях Персидского залива.

Вместе с тем, Анкара обеспокоена перспективами ирано-турецких отношений после возможного улучшения отношений ИРИ и Запада. Очевидно, что после частичного снятия финансово-экономических санкций в отношении ИРИ, статус Тегерана в региональных процессах может серьезно повыситься. В результате, Турция может потерять свое значение региональной сверхдержавы. По мнению ряда российских экспертов, сейчас различия в перспективных моделях развития Ирана и Турции, прежде всего, во внешнеполитической, представляются в пользу Тегерана. Причем соперничество Турции и Ирана идет параллельно. Это заставляет США и ЕС смириться с мыслью, что им придется в скором времени считаться с лидерством одной из этих стран в исламском мире.

Претензии еще одного регионального лидера Саудовской Аравии основываются на поддержке радикальных исламских сил. Ее поддержка со стороны Запада носит временный характер, например, на сирийском и иранском направлениях. В этих условиях некоторым в США и Европе Иран представляется в роли достаточно предсказуемого и надежного партнера. Конечно, Запад предпочел бы сделать выбор в пользу Анкары, связанной союзными обязательствами с НАТО. Но Иран не намерен отступать. Именно поэтому он привлекает на свой рынок западные компании, чтобы те, в свою очередь, боролись за ослабление чрезвычайно жестких финансово-экономических санкций в отношении ИРИ.

Россия одновременно выстраивает политику партнерских отношений и с Ираном, и Турцией. Москва заинтересована в укреплении политического сотрудничества между Анкарой и Тегераном, а вот американская администрация считает недопустимым любое ирано-турецкое взаимодействие по ключевым проблемам Большого Ближнего Востока.

Однако сохраняются и разногласия, в первую очередь по сирийской проблеме. И они могут обостриться, если Анкара не откажется от планов по насильственному свержению законного правительства Сирии и предоставления независимости Иракскому Курдистану. Причем, несмотря на серьезные экономические связи Турции и с Москвой, и с Тегераном, Анкара продолжает ориентироваться лишь на сирийскую оппозицию, а порой служит проводником американских национальных интересов.

Вышеуказанное убеждает в необходимости укрепления российско-иранских отношений во всех сферах с целью вывода их на уровень стратегического партнерства. В дальнейшем к этому процессу может быть подключена и Турция, где в условиях существенного сокращения западного влияния вполне возможно преобладание национальных интересов над союзническими в рамках НАТО. Только после этого можно будет подойти к построению уже на трехсторонней основе новой системы региональной безопасности с целью установления на Большом Ближнем Востоке мира и стабильности, исключения любых вооруженных конфликтов, развития взаимовыгодного экономического сотрудничества и усиления интеграционных процессов, а также укрепления связей в области науки, культуры и спорта.

Конечно, как на Большом Ближнем Востоке в целом, так и в отдельных его частях (например, на Южном Кавказе), сохраняются значительные угрозы безопасности. Это обусловлено нерешенностью афганской, иракской и сирийской проблемы, неурегулированностью иранского ядерного кризиса, проблемы Нагорного Карабаха и территориальной целостности Грузии. Но это только убеждает в насущной необходимости создания в рассматриваемом регионе новой системы региональной безопасности, основанной на учете национальных интересов всех государств и независимой от их принадлежности к каким-либо военно-политическим объединениям и союзам. В качестве ее базиса может быть использована «Платформа стабильности и сотрудничества на Кавказе», предложенная Турцией в августе 2008 г.

Несомненно, что активизация работы Минской группы ОБСЕ, существенное улучшение российско-иранских и российско-грузинских отношений, усиление в Центральной Азии и на Южном Кавказе интеграционных процессов позволит значительно уменьшить накопленный на Большом Ближнем Востоке конфликтный потенциал с целью поиска мирного решения существующих проблем. Дополнительные возможности для этого создадутся после присоединения Армении, Киргизии и, возможно, Таджикистана к формируемому Евразийскому экономическому союзу.

Таким образом, российско-иранское сотрудничество в сфере региональной безопасности все более укрепляется. Это позволяет уже сейчас говорить о «конструктивном» партнерстве между нашими странами и ставить вопрос о целесообразности выхода наших отношений в перспективе на уровень стратегического партнерства.

Кладбище у марганцевых ГОКов

Приватизация горно-металлургических комбинатов десять лет назад не принесла серьезных денег в бюджет. Ставка была на эффективного собственника, который брал на себя обязательства инвестировать в развитие производства, платить достойную зарплату и реализовывать социальные программы. Опыт показал: эта ставка сыграла не везде. Ситуация на Криворожских ГОКах, с их стабильной работой, миллионными инвестициями в производство и программами помощи городу резко контрастирует с положением дел на комбинатах группы «Приват» - ГОКах Орджоникидзе и Марганца. И сегодня, когда на Донбассе идет война, а на плечи горняков и металлургов Днепропетровщины фактически ложится ответственность за состояние целой отрасли и бюджетные поступления, этот контраст чувствуется все сильнее. Несмотря на показной патриотизм руководства группы «Приват», владеющей предприятиями ферросплавной цепочки, комбинаты продолжают заниматься «минимизацией» всего и вся - прибыли, производства, ответственности перед работниками и городами.

Крупнейший в Украине производитель марганцевой руды (70%) Орджоникидзевский горно-обогатительный комбинат последние годы демонстрирует удручающие финансовые результаты. 2010 год он завершил с чистым убытком 23,704 млн. грн., в 2011 г. минус составил 184,198 млн. грн., в 2012 г. - 46,612 млн грн. Прошлый год тоже традиционно закончен с убытками в 89,004 млн гривен. При этом на предприятии год за годом сокращается трудовой коллектив. За 10 лет город Орджоникидзе потерял более 2,5 тысяч рабочих мест.

Не лучше ситуация и на втором «приватовском» ГОКе в Марганце. В июне прошлого года в городе прошел митинг против массового увольнения рабочих комбината, в Госслужбу занятости от ГОКа поступила заявка на 1 557 человек. Но митинг получился небольшим: руководство накануне предупредило, что уволит всех, кто выйдет протестовать, без всяких госслужб. Вопреки публичному обращениюглавы «Привата» Игоря Коломойского «к руководителям и владельцам предприятий всех размеров и форм собственности» о необходимости повышения зарплат рабочим, на обоих его ГОКах зарабатывают заметно ниже, чем в среднем по отрасли.

Как сообщает сайт Минпром со ссылкой на председателя совета Федерации металлургов Украины Сергея Беленького, в 2013 году средняя зарплата на МГОКе была 3347 грн., на ОГОКе – 3820 грн. Это на 31% и 21% меньше, чем по украинской горнодобывающей промышленности. В первом квартале 2014 г. средняя зарплата на комбинате в Марганце составила 3296 грн., в Орджоникидзе – 3831 грн., на 35% и 24,5% меньше среднеотраслевого значения соответственно. То есть, увеличение заработных плат на 20%, к которому призывал Коломойский, должно случиться лишь после повышения их до отраслевого уровня, то есть, в общем, не менее чем на 40-50%.

Однако комбинаты упорно не желают много зарабатывать и тем более, кому-то много платить. Два года подряд ОГОК простаивает с января по март. В 2013 г. к работе привлекалось только 25% коллектива, в нынешнем – около половины. Комбинат не производил концентрат, а только отгружал накопленное на складах – с экономией на зарплатах, конечно. За пять месяцев текущего года он обвалил выпуск марганцевого концентрата на 42,7%. Коллеги с МГОКа тоже простаивали зимой, а в прошлом году «просели» на 36,6%, чем в среднем по отрасли.

Ситуация на первый взгляд парадоксальная. От момента своего создания, включенные в цепочку ферросплавного производства и являющиеся, по сути, монополистами в Украине, находятся в непосредственной близости как от источника сырья, так и от Никопольского завода ферросплавов. Еще два завода Запорожский и Стахановский, - тоже входят в структуру «Привата» и находятся сравнительно недалеко. Однако так же, как и горно-обогатительные комбинаты, ферропроизводства (получающие льготы на электроэнергию) неизменно демонстрируют убытки. Объяснение же такой ситуации имеется самое простое. По различным оценкам, от 60 до 80% продукции украинских ферросплавных заводов идёт на экспорт. При этом экспортная цена уже многие годы минимум вполовину меньше цены для внутренних потребителей. Аффилированные структуры в оффшорных зонах перепродают продукцию по мировым ценам, налог на прибыль в Украине не платится. Примерно то же самое происходит и с ГОКами. Контролируя до 30% мировой добычи марганцевой руды и более 20% мирового производства ферросплавов, «Приват» имеет возможность продавать марганцевую руду через оффшоры по $36 за тонну, а самому себе поставлять концентрат с рудников в Африке, Австралии и Грузии по $150 за тонну. Колоссальные суммы годами текут мимо Украины, а украинцы славят «настоящих патриотов», за три копейки создавших частную армию для надёжной охраны существующей схемы.

Естественно, показывая убытки, комбинаты ничего не вкладывают в поддержание инфраструктуры своих городов. Скорее наоборот, зимой нынешнего года была полностью разрушена главная городская зона отдыха в Орджоникидзе. Как сообщает газета «Город Никополь», на пляже демонтированы и вывезены абсолютно все металлические изделия, в том числе, детские спортивные снаряды и лавочки. Техника ГОКа приняла участие в разрушении последних зданий бывшей городской гордости, поскольку ни поддерживать зону отдыха в порядке, ни охранять её остатки, у него возможности нет. Фактическое отсутствие систем пылегазоочистки при спекании агломерата источник на Богдановской фабрике ОГОКа вынуждает горожан дышать тяжелыми выбросами. Во втором и третьем квартале текущего года предприятие обещает выполнить монтаж оборудования с тем, чтобы на 1 января 2015 года выйти с готовой системой пылегазоочистки. Она должна задержать в фильтрах порядка 450 тонн пыли. Но обещания по её строительству даны уже под угрозой запрета эксплуатации фабрики. Жителям Орджоникидзе с головой хватает химических выбросов с завода Procter&Gamble. Наш город умирает. Уже на грани закрытия горный техникум и профессиональное училище – молодежь не желает идти туда учиться, так как на ГОКе им не предоставляют работу, шахтеры вынуждены выезжать из города на заработки, ведь, кроме шахт работать больше негде», - говорил в прошлом году на митинге бывший работник ОГОКа Сергей Самолюк. С того времени ничего не изменилось по одной простой причине: этого не хочет собственник. Производство, которое запросто могло бы быть процветающим и давать жизнь городам, превращает их в грязное индустриальное кладбище.

Александр Рязанов

Полная либерализация экспорта вина в Европейский союз с 1 января 2014 г. не помогла Молдове компенсировать ее потери рынка России.

Согласно официальной статистике, в целом Молдова в I квартале 2014 г. в сравнении с тем же периодом прошлого года сократила экспорт алкогольной продукции на 28,2% - до $40,93 млн, при этом экспорт молдавских вин и коньяков в страны СНГ сократился вдвое - до $21,05 млн. из-за фактического прекращения поставок в Россию и уменьшения экспорта в Украину вдвое, тогда, как в страны ЕС – увеличился всего на 3,5% - до $8,56 млн.

На долю стран СНГ в целом пришлось 51,4% от общего объема экспорта молдавского алкоголя в январе-марте 2014 г., а на долю стран ЕС - 20,9% от общего объема. При этом, поставки отечественной алкогольной продукции в Польшу сложились в сумме $2,11 млн. (-10,3% в сравнении с тем же периодом 2013 г.), Чехию – $1,94 млн. (-15,6%), Румынию – $1,06 млн. (+3,8%), Германию – $0,89 млн. (+42,9%). Среди стран, не входящих в ЕС и СНГ, наибольший экспорт молдавского алкоголя пришелся на США – $3,37 млн. (-18,7%), Грузию - $1,09 млн. (-28,1%), Китай - $1,08 млн. (рост в 2,4 раза).

3 июля 2014 г., ИП «noi.md»

Молдова занимает 142 место в мире по объему ВВП.

Согласно экономическому исследованию, проведенному Всемирным банком, наша страна занимает 142-е место в мире среди 191 государства по объему валового внутреннего продукта в 2013 г. С показателем ВВП в $7,93 млрд. Молдова разместилась на 142-й строчке рейтинга ВБ после Багамских островов и Руанды, чей ВВП был равен $8,14 млрд. и $8,45 млрд., соответственно.

Среди стран постсоветского пространства в Молдове отмечается практически самый низкий объем ВВП. Так, ВВП России в прошлом году составил почти $2,1 триллиона (8-е место), Казахстана – $224,4 миллиарда (45-е), Украины – $177,4 млрд. (56-е), Азербайджана - $73,6 млрд. (67-е), Беларуси - $71,7 млрд. (68-е), Узбекистана –$56,8 млрд. (75-е), Литвы – $42,3 млрд. (89-е), Латвии – $28,4 млрд. (100-е), Грузии - $16,1 млрд. (112-е), Армении - $10,4 млрд. (135-е), Таджикистан – $8,5 млрд. (138-е).

Молдова опередила лишь Киргизию, которая с показателем ВВП $7,2 млрд. заняла 145-е место. В десятку крупнейших экономик мира вошли США – $16,8 трлн., Китай – $9,2 трлн., Япония – $4,9 трлн., Германия – $3,6 трлн., Франция – $2,7 трлн., Великобритания – $2,5 трлн., Бразилия – $2,2 трлн., Россия - $2,1 трлн., Италия – $2,1 трлн. и Индия – $1,9 трлн.

Соседняя Румыния разместилась на 53-й строчке рейтинга с объемом ВВП $189,6 млрд. В целом в 2013 г. мировой ВВП вырос до $74,9 трлн. с $72,9 трлн. в 2012 г., увеличившись на 2,7%. Самой маленькой экономикой мира, данные о которой содержатся в докладе ВБ, является островное государство в Тихом океане Тувалу (общей площадью 26 кв. км) с ВВП в $38 млн.

9 июля 2014 г., ИП «tv7.md»

Украинская вакцина трансатлантической солидарности

Резюме Обострение ситуации на Украине стимулировало интенсификацию трансатлантического диалога. Под лозунгами противодействия «российскому экспансионизму» и «единства демократических стран» в последние месяцы значительно вырос объем контактов между Вашингтоном и европейскими столицами.

Украинский кризис способствовал укреплению трансатлантического единства. Ключевыми элементами нового консенсуса стали рост американской вовлеченности в европейские проблемы и консолидация союзников. Достижению единства способствовало почти забытое уже противопоставление России евроатлантическому сообществу. Подобное положение дел не может не беспокоить Москву, существенно ограничивая пространство ее внешнеполитического маневрирования. В то же время достигнутый компромисс носит ситуативный и исключительный характер на фоне сохраняющихся принципиальных противоречий между странами евроатлантического пространства.

Обострение ситуации на Украине стимулировало интенсификацию трансатлантического диалога. Под лозунгами противодействия «российскому экспансионизму» и «единства демократических стран» в последние месяцы значительно вырос объем контактов между Вашингтоном и европейскими столицами.

Сближение позиций проявляется в двух основных измерениях. С одной стороны, возрастает вовлеченность США в европейскую проблематику. Впервые за долгие годы регион попал в фокус внешней политики Вашингтона. С другой — наблюдается редкое единодушие среди основных европейских игроков. Несмотря на частные различия в подходах к украинской проблеме, им удалось сформулировать согласованную линию поведения и добиться ее реализации.

С учетом сохранения противоречий, определявших состояние отношений внутри евроатлантического сообщества в последние годы, встает вопрос о том, насколько устойчивой может оказаться новая сплоченность Запада. Для Москвы, которая не раз использовала зазор в позициях западных союзников для привлечения внимания к собственным интересам, он представляет практическую значимость.

Трансатлантическое партнерство в 2000-х гг.

На протяжении почти полутора десятилетий вовлеченность США в европейские дела существенно снижалась. После распада социалистического блока Вашингтон опасался как хаоса и дестабилизации на огромном евразийском пространстве, так и появления нового геополитического конкурента. К началу 2000-х годов оба эти опасения по большей части развеялись, и США стали больше беспокоить распространение радикальных исламистских сил на Ближнем Востоке и стремительный рост Китая. Внимание к европейской проблематике стало ослабевать.

Европейские союзники начали восприниматься, скорее всего, как мобилизационный ресурс, который можно было задействовать при реализации политики в других регионах. Не случайно в этот период практическое, а не символическое значение приобрели обязательства взаимной помощи в рамках НАТО, которые были реинтерпретированы в духе новой глобальной роли альянса.

Парадокс ситуации — основой трансатлантической солидарности изначально были американские гарантии безопасности европейским партнерам. В 2000-х гг. положение изменилось на 180 градусов. Теперь уже США рассчитывали (не всегда обоснованно) на поддержку союзников при реализации своих инициатив. Собственно европейские проблемы США, за редким исключением, волновали мало.

В этих условиях одним из основных предметов торга между США и их союзниками в последнее десятилетие стал уровень оборонных расходов. Формальным результатом этой дискуссии стала согласованная в рамках НАТО планка — военный бюджет каждого участника альянса должен составлять не менее 2% ВВП. Тем не менее, за редким исключением, европейские страны до нее не дотягивают.

В результате поддержание порядка в Европе и дальнейшее расширение евроатлантического сообщества Вашингтон стремился делегировать Европейскому союзу. Даже «оранжевая революция» на Украине и августовский кризис 2008 г. в Грузии лишь на короткое время возвращали регион в фокус внешней политики Соединенных Штатов.

Американское возвращение в Европу

С начала протестных выступлений в Киеве в 2013 г. вовлеченность США в региональные дела существенно возросла. Вашингтон сумел проявить себя как однозначный лидер западного сообщества. США оказывали мощное политическое давление на стороны политического противостояния в декабре 2013 — феврале 2014 годов, они же и первыми пообещали финансовую помощь Украине после смены власти. В последние полгода высокопоставленные эмиссары из Вашингтона бывают в Киеве едва ли не еженедельно[1].

Соединенные Штаты инициировали практику политико-экономического устрашения Москвы, задействовав широкий инструментарий санкций. Наибольший резонанс в обществе получили запрет на въезд в США отдельных российских политиков и бизнесменов, замораживание их счетов, ограничения против некоторых российских банков [1; 2; 3]. Параллельно США пошли на прекращение выдачи лицензий на товары двойного назначения, отказ от научного сотрудничества, прекращение диалога по взаимодействию в сфере финансового регулирования. Им удалось мобилизовать и своих партнеров, например, обеспечив фактическое прекращение взаимодействия по линии Россия-НАТО и заморозив российско-болгарское сотрудничество по «Южному потоку».

Однако если персональные санкции против представителей политической и экономической элиты стали предметом шуток в московском истеблишменте, то замораживание сотрудничества в финансово-экономической и научно-технологической сферах будет иметь долгосрочные негативные последствия.

Одновременно США активно взялись за успокоение стран Центральной и Восточной Европы, которые в очередной раз постарались использовать «российский экспансионизм» для привлечения к себе международного внимания. В ходе визита в Варшаву в июне 2014 г. Барак Обама прямо подтвердил приверженность США своим военно-политическим обязательствам перед странами Прибалтики, Румынией и Польшей.

Ключевым компонентом американского «дипломатического наступления» 2014 г. стал запуск диалога по украинской проблематике с лидерами Западной Европы. За последние месяцы Барак Обама наладил практически постоянные консультации с руководителями Великобритании, Германии, Франции как в двустороннем, так и в многостороннем формате. Их результаты воплотились в решениях ЕС и НАТО о сворачивании отношений с Россией и активизации сотрудничества с Украиной, политике международных финансовых институтов по содействию новым властям в Киеве, а также в жесткой риторике возрожденной «Группы семи» в отношении Москвы.

Кризис и «программирующее лидерство» США

Сегодня вовлеченность США в европейские проблемы прослеживается более явственно, чем еще полгода назад. Впервые за долгое время дипломатическая машина Вашингтона работает здесь на полную мощность.

Вместе с тем США продолжают руководствоваться в регионе принципами экономии сил и средств. При всех громогласных заявлениях на поддержку новых украинских властей Вашингтон выделил менее 200 млн долларов. В большей степени он полагается на инструменты, не требующие непосредственного финансирования, такие как механизм кредитных гарантий, а также на поддержку партнеров. В частности, МВФ согласился предоставить Украине помощь объемом более 17 млрд долларов. Всемирный банк объявил о финансировании проектов еще на 3,5 млрд. 11 млрд евро обещала зарезервировать для Украины Европейская комиссия.

Аналогичным образом большая часть переговоров по разрешению конфликта на Украине осуществляется без американских посредников. Вашингтон выступал в качестве инициатора переговоров лишь при планировании и проведении четырехсторонней встречи в Женеве (с участием ЕС, России, США и Украины) в апреле 2014 г. Во всех других случаях Соединенные Штаты предпочитали оставаться в тени.

Встречу Виктора Януковича и представителей оппозиции в феврале 2014 г. организовали министры иностранных дел Германии, Польши и Франции. Лидеры европейских стран Ангела Меркель и Франсуа Олланд выступают в качестве ключевых посредников в налаживании диалога между президентами России и Украины. Создание переговорного формата по урегулированию ситуации на юго-востоке Украины проходило при участии представителей ОБСЕ.

Вместе с тем США удерживают ключевую роль в координации действий западных стран, придерживаясь стратегии «программирующего лидерства». В первую очередь Вашингтон стремится определять общую повестку дня, формулировать совместные цели и артикулировать согласованные подходы. При этом основное бремя дипломатических усилий и финансовых расходов ложится на европейских партнеров США.

Подобный подход был не раз опробован действующей американской администрацией, несмотря на его критику со стороны республиканской оппозиции внутри страны. Как показывает пример других кризисов, в частности сирийского, такой подход не всегда позволяет достигать поставленных целей. Вместе с тем, в сравнении с агрессивной и затратной стратегией команды Джорджа Буша-младшего он дает лучшие гарантии против болезненных провалов.

Новый европейский консенсус

Особенностью нынешнего кризиса стало то, что впервые за длительный срок европейские союзники США выступают с общих позиций.

Наблюдаемое нынче единодушие нетипично. Со времен обсуждения иракской проблемы в 2003 году международные кризисы неоднократно становились источником острых противоречий внутри евроатлантического сообщества. Успех нынешних американских попыток консолидировать западное сообщество обусловлен прежде всего ситуацией в самом регионе.

Нет ничего удивительного в том, что даже между столь близкими государствами сохраняются разногласия по отдельным вопросам международной повестки дня. Как отмечает отечественный исследователь А. Д. Богатуров, открытое проявление существующих трений может даже благотворно сказываться на развитии альянсов — оно способствует поддержанию «динамической стабильности» в отношениях партнеров, предотвращая накопление взаимного недовольства.

Между тем в последние годы разногласия между европейскими странами обострились и приобрели системный характер. Прежде всего это касается противоречий относительно перспектив развития ЕС. В то время как страны еврозоны при активной роли Германии пошли по пути углубления финансовой интеграции, один из лидеров объединения — Великобритания — заявляет о возможности выхода из него. Высказанные Лондоном угрозы носят беспрецедентный характер. Ни один из многочисленных кризисов в ЕС в прошлом не сопровождался подобными демаршами.

Вместе с тем серьезные противоречия по принципиальным вопросам сотрудничества сопровождаются удивительным единодушием между государствами — членами ЕС в отношении украинского кризиса. В ходе последних встреч и обсуждений европейские тяжеловесы — Берлин, Лондон, Париж — сформулировали комплементарные позиции как к развитию сотрудничества с Киевом, так и по поводу действий России. Они нашли отражение не только в их собственной политике, но и в практике ЕС.

Сформировавшийся консенсус оказался приемлемым и для стран, придерживающихся более радикальной позиции по ситуации на Украине (государств Прибалтики, Польши и Румынии). При ограниченности собственных военно-политических и экономических возможностей этих стран показательная жесткость их позиции в отношении России[2] остается элементом дипломатического маневрирования. В том, что касается практических действий, они остаются в рамках более сдержанного евроатлантического консенсуса.

После бегства Януковича из Киева в феврале 2014 г. новое руководство Украины практически немедленно получило заверения в европейской поддержке. Символичным стало подписание уже 21 марта 2014 г. политической части соглашения об ассоциации между ЕС и Украиной. В то же время европейские лидеры не устают повторять требования масштабных политических и социально-экономических реформ на Украине. Их реализацию связывают, прежде всего, с личностью нового президента страны Петра Порошенко.

Государства — члены ЕС поддержали и санкционное давление на Москву. Стремление избежать наиболее болезненных для их собственных экономик ограничений побуждает ведущие страны объединения активно использовать дипломатические средства урегулирования ситуации, не закрывая дверей перед Российской Федерацией и максимально оттягивая введение болезненных мер, которые могут иметь долгосрочные последствия.

Истоки «евроатлантического концерта»

Наблюдаемое сближение позиций ведущих государств Европы объясняется их устойчивыми интересами. В то же время их цели не столько совпадают, сколько дополняют друг друга. Такое положение наиболее ярко проявляется в стратегиях двух ключевых европейских игроков — Великобритании и Германии.

Для Лондона включение стран Восточной Европы в евроатлантическое сообщество — давний приоритет. На протяжении многих лет Великобритания выступала в поддержку расширения ЕС, в том числе за счет Украины [https://www.gov.uk/government/speeches/eu-enlargement-a-uk-perspective]. Этот процесс Лондон рассматривает как альтернативу углублению интеграции Евросоюза. Увеличение числа членов и ассоциированных партнеров ЕС, существенно различающихся в социально-экономическом и культурном плане, по мысли Великобритании, должно привести к размыванию роли традиционного ядра объединения, которое все больше склоняется к реализации федералистских устремлений.

Между тем для ФРГ Украина, как и вся Восточная Европа, в первую очередь представляет объект инвестиционно-экономической экспансии. За последние десятилетия немецкие компании в значительной степени освоили рынки Центральной Европы[3]. Они также активно действуют на постсоветском пространстве. Прежде всего именно им будет выгодно внедрение норм и стандартов ЕС, снятие тарифных барьеров, укрепление политических отношений в рамках Углубленной и всеобъемлющей зоны свободной торговли с Украиной. Все это позволит германскому бизнесу еще больше нарастить свое присутствие в регионе.

Таким образом, интересы представителей противоположных подходов к развитию ЕС в случае украинского кризиса оказываются комплементарными. Подобная ситуация не является исключительной в современной европейской дипломатии. На фоне продолжающихся дебатов относительно будущего интеграции мало кого удивляют согласованные действия Великобритании и Германии по лоббированию экономического сближения европейского объединения с Соединенными Штатами, выражающегося в переговорах по Трансатлантическому торговому и инвестиционному партнерству. В этом вопросе интересы немецкой промышленности и лондонского Сити совпадают. Возникновение же ситуативного германо-британского консенсуса существенно повышает шансы достижения общеевропейского и евроатлантического согласия.

В отношении ситуации вокруг Украины к Великобритании с ФРГ оперативно примкнула и Франция. Париж традиционно поддерживает повышение роли ЕС и европейской дипломатии в международных делах. Его пассивность в кризисе у самых границ интеграционного объединения привела бы к дискредитации этих приоритетов.

При этом Франция, действуя в русле общих подходов, не демонстрирует сравнимого с ее партнерами энтузиазма по реализации стратегии сдерживания Москвы. В частности, она не отказалась от ранее согласованных поставок России вертолетоносцев типа «Мистраль», несмотря на введенные санкции и давление Вашингтона.

Пределы западного единства и возможности для России

В условиях ситуативного совпадения интересов основных его участников обострение ситуации в Восточной Европе приводит к оперативной консолидации западного сообщества. Подобное же единство наблюдалось в период «оранжевой революции» в Киеве в 2004 году. Оно также проявлялось в отношении урегулирования в Приднестровье и политических преследований оппозиции в Белоруссии.

Прошлый опыт также свидетельствует — в условиях деэскалации в регионе евроатлантический консенсус столь же быстро распадается. В этом случае интерес США к европейскому региону падает, и Вашингтон переориентируется на другие проблемы. Аналогичным образом снижается и вовлеченность части европейских государств — прежде всего, Франции, но также и Великобритании. Германия переходит к балансированию своих интересов на российском и украинском направлении. Страны Прибалтики, Польша и Румыния без поддержки союзников вынуждены действовать осторожнее, даже в тех случаях, когда их риторика остается алармистской.

Последние две недели уже демонстрируют проявление различий в тональности поведения отдельных стран евроатлантического сообщества. В то время, как Германия и Франция мобилизовали свои посреднические усилия, позиция США по отношению к российской политике остается более скептической. В то же время внимание Вашингтона все более занимает рост дестабилизации в Ираке, что грозит отвлечь его от восточноевропейской проблематики.

России необходимо учитывать повышенную чувствительность партнеров, даже когда они не демонстрируют аналогичной внимательности в отношении ее приоритетов. Консолидация евроатлантического сообщества на антироссийских основаниях не соответствует ее интересам, а скорейшая деэскалация на Украине, пусть она и не будет сопровождаться достижением всех тактических целей Москвы, позволит избежать фронтального противостояния с евроатлантическим сообществом.

Более того, она создаст дополнительные возможности на стратегическую перспективу. Нормализация международной и внутриполитической обстановки лишит правящую элиту в Киеве преимуществ, которые она сегодня получает от мобилизации западной поддержки. В результате ей вновь придется лавировать между ЕС и Россией — внутренних ресурсов развития страны очевидно не хватает.

Что еще более важно, подобная нормализация создаст предпосылки для возобновления взаимодействия с европейскими партнерами в наиболее чувствительных областях, прежде всего в вопросах торгово-инвестиционного и научно-технического сотрудничества. Она также будет способствовать восстановлению предсказуемости в отношениях российских и западных компаний и позволит реанимировать диалог между бизнес-сообществами. Перспективы восстановления российско-американского сотрудничества — менее определенные.

Деэскалация ситуации на Украине не будет означать восстановления сотрудничества России и ее западных партнеров на прежнем уровне. Часть изменений в обозримой перспективе носит необратимый характер. К такого рода результатам относится, прежде всего, возможное расширение присутствия НАТО в Центральной и Восточной Европе. Кроме того, опасения в отношении энергетической безопасности европейских стран, пробужденные украинским кризисом, будут способствовать либерализации экспорта газа из США. Все эти результаты будут иметь негативное значение для России, но они не создают непреодолимых трудностей для нее

В то же время, если Москве удастся обеспечить modus vivendi с Киевом по ситуации на юго-востоке Украины, стоит ожидать эрозии антироссийского консенсуса в западном сообществе. На первый план в отношениях между его участниками выйдут разногласия по поводу направлений развития Европейского союза, затрат на оборону в странах Европы, условий Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. В отличие от частного украинского сюжета, эти вопросы имеют для евроатлантического сообщества принципиальное значение.

[1] Например, вице-президент США Джо Байден дважды побывал в Киеве с начала 2014 года — в апреле и в июне. Во втором случае он представлял Соединенные Штаты на церемонии инаугурации нового президента Украины Петра Порошенко. В марте Украину посетили две представительные делегации американского Конгресса; еще одна группа членов Палаты представителей побывала в стране в апреле. В мае представители Конгресса также участвовали в наблюдении за ходом голосования на президентских выборах на Украине. Сенатор Джон Маккейн также представлял законодательную ветвь власти на инаугурации Петра Порошенко. Госсекретарь США Джон Керри нанес визит на Украину в марте, а директор ЦРУ Джон Бреннан — в апреле. В апреле и июне Киев также посетили две представительные делегации Министерства обороны США. Кроме того, за первое полугодие 2014 г. состоялось около десятка визитов на Украину заместителей, помощников, а также специальных представителей госсекретаря.

[2] В частности, Польша потребовала разместить на ее территории две бригады НАТО, что, безусловно, не вызвало бы одобрения Москвы.

[3] Блохина А. Е. Некоторые аспекты деятельности ТНК в странах ЦВЕ: проблемы и перспективы // Пространство и время в мировой политике и международных отношениях: материалы 4-го конвента РАМИ. — М.: МГИМО, 2007. Т. 1. С. 128.

Украина. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 15 июля 2014 > № 2911871 Игорь Истомин

Реформа, прерванная на полпути

Александр Гольц

За минувшие 14 лет «Отечественные записки» дважды обращались к теме Вооруженных сил. В 2002-м журнал посвятил номер (№ 8) вопросам военной реформы, которая для российских властей была своего рода камнем преткновения (четыре попытки как-то армию оздоровить провалились). А в 2005-м журнал посвятил еще один номер (№ 5) военной теме, на сей раз задавшись вопросом: как будут выглядеть войны будущего? Сопоставление двух этих выпусков наводило тогда авторов и читателей на грустные мысли: российская армия, продолжавшая цепляться за созданную 150 лет назад модель, пресекала любые попытки модернизировать ее. О революции в военном деле[1] разговор фактически даже не шел, при том что передовые государства Запада кардинально меняли организацию своих армий и систему управления.

В первой половине 2000-х благодаря огромным доходам от продажи нефти Владимиру Путину удалось выполнить данное им после гибели атомной подводной лодки «Курск» обещание возродить армию и флот... И он действительно «возродил» — но советскую модель армии, абсолютно неэффективную в современных условиях. Вплоть до октября 2008-го ничто не указывало на возможность сколько-нибудь серьезных перемен в военной сфере. Судя по всему, власть в те годы жила с убеждением, что в 2003-м военная реформа, как объявил тогдашний министр обороны Сергей Иванов, была успешно завершена, и теперь полным ходом идет процесс модернизации. Во-первых, реализуется Федеральная целевая программа по частичному переводу Вооруженных сил на службу по контракту (в 2008-м было объявлено, что и эта программа выполнена) и, во-вторых, ведется масштабное перевооружение армии.

Война как момент истины

Все изменила пятидневная война с Грузией. К чести российского руководства, победа не привела его, как обычно, в состояние эйфории. Власть сделала печальный для себя вывод: окажись у Грузии не 30-тысячная армия, а силы раза в два крупнее, чуть лучше оснащенные и обученные, и исход мог быть иным. Эта малая война выявила главные слабости российской армии.

Оказалось, что воинские части, считавшиеся давно переведенными на контракт, по-прежнему укомплектованы также и солдатами-срочниками — по данным западногерманских аналитиков, во всей группировке их было около одной трети[2]. Отправляя призывников в горячую точку, Минобороны нарушало сразу несколько законов — но перебрасывать войска нужно было немедленно.

Обнаружилось также, что значительная часть офицеров — прежде всего в звании майор-полковник — не отвечают даже минимальному уровню боевой подготовки, толком не умеют командовать. В 1990-е годы из-за отсутствия средств была практически остановлена боевая подготовка (если не рассматривать в качестве таковой две чеченские войны). Корабли оставались на базах, в ВВС налет не превышал 20 часов в год (при советской норме 160), маневры не проводились вовсе. Офицеры получали очередные звания и должности за выслугу лет, а не за высокий уровень подготовки. Эти командиры оказались неспособными воевать. Начальник Генштаба Николай Макаров говорил, выступая в Академии военных наук: «Летчики деградируют. В ходе конфликта с Грузией нам пришлось считать всех летчиков, которые могут выполнять боевые задачи в простых условиях, буквально по пальцам»[3]. Ситуацию в Сухопутных войсках он описывал в еще более мрачных красках. «Нам приходилось штучно искать подполковников, полковников и генералов по всем Вооруженным силам, чтобы они участвовали в боевых действиях. Потому что штатные командиры "бумажных" дивизий и полков просто были не в состоянии решать боевые вопросы. Когда этим командирам дали людей, дали технику, они просто растерялись, а некоторые даже отказались выполнять приказания»[4].

Война с Грузией обнажила еще одну проблему: не только переход на контракт, но и перевооружение армии было мифом. Части, воевавшие в Грузии, были оснащены военной техникой 1970—1980-х годов. У них не было ни современных средств связи, ни средств инструментальной разведки. Так, чтобы организовать бой, попавшему в танковую засаду командующему 58-й армией генералу Хрулёву пришлось позаимствовать мобильный телефон у оказавшегося рядом журналиста. Не лучше обстояло дело и с авиационной поддержкой. То, что к операции был привлечен стратегический бомбардировщик Ту-22М с экипажем из Центра боевого применения авиации (предназначенный для нанесения ядерных ударов, а вовсе не для участия в локальном конфликте), доказывало: в армии остро не хватает боевых самолетов, способных вести разведку и уничтожать силы противника, и подготовленных летчиков.

Операция без наркоза

И вот 14 октября 2008 года назначенный в начале 2007-го Путиным министр обороны Анатолий Сердюков сообщил, что разработан проект «Перспективный облик Вооруженных сил РФ и первоочередные меры по его формированию на 2009—2020 годы». Оказалось, что этот документ с нехарактерным для российских военных директив названием уже утвержден Верховным главнокомандующим и посему являлся, по сути, приказом, который не обсуждают, а выполняют. Хотя авторы проекта всячески избегали слова «реформа», фактически речь в нем шла о кардинальном реформировании военной системы, в первую очередь системы военного строительства.

Чтобы обрести «новый облик», прежде всего нужно было сократить гигантское число офицерских должностей. В результате из 355 тысяч осталось 220 тысяч, а из 140 тысяч прапорщиков и мичманов — лишь 50 тысяч. Но даже эти сокращения, сопоставимые только с теми, что в начале 1960-х провел Никита Хрущев, меркнут на фоне проведенных «оргмероприятий». Число частей и соединений Сухопутных войск уменьшалось в одиннадцать (!) раз — с 1890 до 172. В ВВС — с 240 до 120, в ВМФ — с 240 до 123. Был осуществлен переход от четырехуровневой системы организации Вооруженных сил (военный округ — армия — дивизия — полк) к трехуровневой: военный округ (объединенное стратегическое командование) — армия — бригада. В Сухопутных войсках из 23 мотострелковых и танковых дивизий было создано около полусотни общевойсковых бригад. В ВВС основной оперативной единицей стали авиабазы. Их сейчас около 70, на каждой развернуто по полку или эскадрилье. Позднее Таманской и Кантемировской дивизиям была возвращена дивизионная структура. Также сохранили прежнюю структуру весьма специфическая пулеметно-артиллерийская дивизия на Дальнем Востоке и 17 отдельных полков, Военно-морской флот, Воздушно-десантные войска и Ракетные войска стратегического назначения.

Тяжелый удар был нанесен и по «Арбатскому военному округу». В центральном аппарате Минобороны в 2008-м служили 10 523 военнослужащих, кроме того, к органам военного управления было приписано свыше 11 тысяч офицеров, итого почти 22 тысячи. В результате сокращений в центральном аппарате военного ведомства осталось всего восемь с половиной тысяч офицеров.

Конец массовой мобилизации

При этом военная верхушка не уставала повторять, что речь идет вовсе не о реформе, а всего лишь об устранении «несуразностей», возникших в 1990-е, когда шло беспорядочное сокращение доставшейся от СССР пятимиллионной армии. Сердюков, к примеру, утверждал, что не намерен что-то менять в корне, а просто сокращает офицерский корпус, поскольку «наша армия сегодня напоминает яйцо, раздутое в середине. Полковников и подполковников больше, чем младших офицеров»[5]. Столь же обыденно звучала его речь, когда он говорил о планах оставить в Вооруженных силах только части постоянной готовности, полностью укомплектованные личным составом, исправной военной техникой, способные в кратчайший срок выполнить боевой приказ. Как бы между прочим сообщалось, что ликвидируются «кадрированные» части, которых в Вооруженных силах больше 70 процентов и в которых служат лишь состоящие при складах офицеры.

На самом деле воплотить «перспективный облик» можно было не иначе, как полностью отказавшись от столетней давности концепции, согласно которой массовая мобилизация есть необходимое и одно из главнейших условий отражения военной угрозы. В случае ее возникновения под ружье должно быть поставлено от 4 до 8 миллионов[6] резервистов — фактически все мужское население страны, — которых и должны принять под свою команду «лишние» в мирное время офицеры кадрированных частей.

На то, что мобилизационная концепция безнадежно устарела, прямо указывал нынешний главком Воздушно-десантных войск генерал Владимир Шаманов: «Радикально изменившиеся со времен Второй мировой войны формы и методы вооруженной борьбы позволяют без ущерба для обороноспособности государства отказаться от армады кадрированных частей и соединений. Назовем вещи своими именами: эти предназначенные для приема мобресурса и развертывания в угрожаемый период полки и дивизии давно стали затратным анахронизмом. Потому что с появлением ядерного оружия войны, во время которых в позиционном противостоянии сходятся многомиллионные армии сверхдержав, безвозвратно канули в Лету! И при этом из-за нагрузки на военный бюджет, создаваемой содержанием бесполезных частей и соединений кадра, мы не можем решить целый ряд жизненно важных для Вооруженных сил вопросов. Если говорить о силах общего назначения, под которыми понимаются воюющие на земле Сухопутные войска, ВДВ и морская пехота, то нам необходимо создать ядро относительно компактной, численностью не более 200 тыс., но обладающей высочайшим боевым потенциалом группировки быстрого реагирования. То есть мобильные, великолепно обученные и постоянно готовые к боевому применению на любом театре военных действий войска»[7].

Предпочитая не называть реформы реформами, власть действительно решила покончить с массовой мобилизацией. Однако, как и на прежних стратегических учениях, так и на «сердюковских», начиная со «Стабильности-2008», где было объявлено о проекте «Перспективный облик...», проводились, пусть и для показухи, учебные мероприятия по массовой мобилизации. Более того, принятая в 2010 году, в самый разгар «сердюковской» реформы, новая военная доктрина содержит, как и предшествовавшая[8], мало отличающиеся от прежних положения о мобилизационной подготовке.

Как бы то ни было, крест на концепции массовой мобилизации был поставлен. С «закрытой» встречи тогдашнего начальника Генштаба Николая Макарова с верхушкой Госдумы «уплыли» (данные о мобилизационном планировании так с тех пор и не появились в открытой печати) совершенно сенсационные цифры: теперь в военное время будут призывать в Вооруженные силы не как раньше — несколько миллионов, а всего 700 тысяч[9].

Министерство обороны с самого начала сознательно всячески затушевывало главные цели реформы, более того, демонстрировало свою приверженность концепции массовой мобилизации по той простой причине, что твердо стояло и стоит за сохранение призывной системы. Ведь очевидно, что при отказе от гигантского мобилизационного резерва, ради пополнения которого ежегодно надо «пропускать» через Вооруженные силы 550—600 тысяч солдат срочной службы, призывная система теряет смысл. Нет, о такой армии резервистов власть уже не мечтает, тем более что около двух третей «призывного контингента» получают сегодня отсрочки по болезни или для получения образования[10], однако от 300 тысяч ежегодно она отказываться не хочет.

Военно-политическое руководство страны неоднократно заявляло, что в ближайшем будущем никаких других, кроме частей и соединений постоянной готовности, в наших Вооруженных силах не будет. Но если призыв сохранится, значительная часть этих соединений будет по-прежнему комплектоваться солдатами-срочниками. За первые три месяца они должны получить некие навыки военной профессии в учебных центрах, а потом оставшиеся девять месяцев отслужить в частях постоянной готовности. Но что это за готовность, если половина личного состава меняется каждые полгода?!

8 конце концов то, что в призыве нет необходимости, было фактически признано и военным руководством. Сначала речь шла о наборе к 2017 году 425 тысяч контрактников, а уже новый министр обороны Сергей Шойгу поставил задачу набрать к 2020-му 495 тысяч[11]. Призыв, правда, сохранится, но составит не больше 10 процентов от заявленной миллионной численности Вооруженных сил и станет фактически добровольным: призывать будут лишь тех, кто планирует стать профессиональным военным.

Потребовалось качество

Отказ от мобилизационной армии требовал перехода на принципиально новый уровень подготовки личного состава. Необходимо было коренным образом реформировать систему военного образования, отказаться от прежнего порядка прохождения офицерами службы, а также создать институт профессиональных младших командиров. Надо сказать, что и к этим вопросам Сердюков и его подчиненные подходили вполне рационально. Поскольку уровень преподавания в большинстве военных училищ оставался крайне низким (при том что в среднем на 200 курсантов там приходилось по 700—800 преподавателей и обслуживающего персонала), было принято решение все военные вузы — в 2008-м их было 68 —преобразовать в 10 учебно-научных центров (по видам и родам Вооруженных сил). Именно там планировалось сконцентрировать ведущих исследователей в соответствующих областях военной науки, появлялся шанс, что курсанты и офицеры приобщатся к самым современным методам ведения боевых действий.

Также решено было отказаться от видовых академий и сократить обучение в Академии Генштаба до нескольких месяцев. Реформаторы исходили из того, что курсант, получив базовое военное образование, в дальнейшем приобретет новые знания, уже не покидая надолго места службы (при прежней системе офицер мог провести заметную часть времени в отрыве от войск: три года в академии, а потом еще два — в Академии Генштаба). Для получения очередной должности и звания он должен обязательно (одной выслуги лет уже недостаточно) пройти не слишком длительные курсы, освоить новые знания и умения в какой-то конкретной области.

Наконец, и это главное, была кардинально пересмотрена программа базового обучения. В ее основу положены фундаментальные научные дисциплины, приобретению же конкретных военных навыков должно уделяться гораздо меньше внимания (как показывает иностранный опыт, последние легко осваиваются в специальных центрах подготовки). Более того, во всех военных вузах гуманитарные дисциплины, в первую очередь изучение иностранных языков, реформаторы собирались сделать одними из главных. Одним словом, во главу угла были поставлены такие качества командиров, как способность постоянно учиться, понимать окружающий мир и свое место в нем

И вот здесь реформе был дан обратный ход. Идя навстречу требованиям «армейской общественности», Министерство обороны решило сохранить ряд военных академий в качестве самостоятельных образовательных учреждений: Михайловскую артиллерийскую академию, Военную академию войсковой противовоздушной обороны, Академию воздушно-космической обороны, Академию радиационной, химической и биологической защиты. Всего же должно остаться 18 вузов и 15 их филиалов[12]. Министр обороны Сергей Шойгу считает нужным «возвратить филиалам статус самостоятельных образовательных организаций, воссоздать исторически сложившуюся типологию военных вузов: академии, университеты и училища»[13]. Мол, филиалы находятся за тысячи километров от головных академий, что мешает эффективно ими руководить. Но дело в том, что их предполагалось вовсе закрыть. Теперь же училища, ранее объявленные филиалами, восстанавливают свой статус. Можно ли всерьез рассчитывать на то, что 33 военно-учебных заведения, разбросанные по всей России, обеспечат современный уровень военной подготовки?

Военно-учебные заведения, подконтрольные в сердюковские времена департаменту образования Минобороны, теперь вновь подчинили главкоматам соответствующих видов Вооруженных сил. Решая свои узковедомственные задачи, они, конечно же, будут требовать, чтобы вузы вооружали курсантов не фундаментальными знаниями, а прежде всего практическими навыками. К этому же наверняка приведет и объявленный Шойгу возврат к старой, по сути советской, схеме: военное училище — «видовая академия» — Академия Генштаба.

На мой взгляд, власть не случайно отказалась от реформы военного образования. Представим, что в армию пришли образованные, самостоятельные, уверенные в себе и своих правах люди. Вряд ли их устроит нынешняя система, при которой офицер обязан выполнить любой, даже преступный приказ, в противном случае его отдадут под трибунал (обжаловать можно, но только после выполнения). Поэтому такие получившие современное образование офицеры — очень неудобный для нынешней власти контингент.

Как видим, военное ведомство также разворачивается в сторону прежнего «расширенного воспроизводства» офицерских кадров. Ведь понятно, что все эти не ликвидированные училища, с еще большей энергией доказывающие свою важность, буду добиваться от главкоматов увеличения числа курсантов. И это на фоне того, что многие выпускники 2009—2012 годов до сих пор сидят на сержантских должностях, и перевести их на офицерские Минобороны обещает лишь к концу 2014-го. Избыток офицеров грозит стране еще и потому, что военное ведомство вошло в Думу с предложением продлить срок службы офицера на пять лет. Понятно, что в этом заинтересованы прежде всего старшие офицеры — майоры и подполковники (окончившие училища в 1990-е, когда готовили курсантов из рук вон плохо). Начальник управления кадров министерства генерал Виктор Горемыкин недавно сообщил, что уже теперь продления службы добиваются больше 26 тысяч человек, и число их наверняка вырастет[14]. Но офицеры нужны для того, чтобы кем-то командовать. Это означает, что призыв не будет сокращен, как не будут сокращены и офицерские должности, на которых не командуют, а служат.

Нечто подобное происходит и с системой комплектования Вооруженных сил резервистами. В конце 2008 года было объявлено, что впервые в российской истории нахождение в резерве становится оплачиваемым и добровольным[15], записаться в резервисты желающие смогут по завершении контрактной или срочной службы. Приписывать резервистов собирались к отдельным специальным резервным частям, укомплектовывать которые должен был военный округ.

Но российский генералитет довел идею до абсурда. Выяснилось, что пока речь идет только о 5 тысячах солдат и офицеров с возможным, если эксперимент удастся, доведением числа резервистов к 2015 году до 8 тысяч. Это приблизительно две бригады — из необходимых 60[16]. То есть сформировать 58 бригад на добровольной основе явно не получается — зато получается за счет «мобилизационного ресурса», зачисляя в него, как и в советские времена, дееспособное мужское население страны. Но тогда надо сохранить и прежнее число офицерских и генеральских должностей — чтобы было кому командовать мифическими дивизиями.

Нынешний глава военного ведомства Сергей Шойгу должен в ближайшее время решить две взаимосвязанные проблемы. Во-первых, он обязан выполнить невыполнимый в принципе приказ Владимира Путина: укомплектовать Вооруженные силы до миллионной численности к 1 января 2015 года (в настоящее время некомплект около 20 %, т. е приблизительно 200 тысяч человек). Во-вторых, министр должен наконец решить, на какой системе комплектования резерва надо остановиться. От реформы он, похоже, отказываться не хочет и поэтому демонстрирует некий новый подход, который должен устроить противников Сердюкова и в то же время сохранить сердюковские достижения. В военном ведомстве прорабатывается проект (идея исходит от Владимира Путина), согласно которому на базе существующих 72 военных кафедр гражданских вузов будут сформированы центры подготовки мобилизационного резерва. Курс будет состоять из теоретической части (получение в течение двух лет знаний на военных кафедрах и в учебных центрах гражданских вузов) и практической (трехмесячные сборы в учебных центрах военного ведомства). Такая схема даст возможность всем студентам мужского пола «отслужить» в армии, не покидая стен родного вуза.

Надо сказать, что здесь интересы общества в какой-то степени совпадают с интересами части военной бюрократии. Российские юноши не горят желанием пополнить ряды Вооруженных сил. По данным Минобороны, около 200 тысяч успешно уклоняются от получения повестки военкоматов. И Сергей Шойгу, отдадим ему должное, им говорит: «Вам не надо будет прятаться по болотам до 27 лет, чтобы получить полную отсрочку. Не придется стараться-трудиться рожать двоих-троих детей, чтобы откосить от армии... Для нас это серьезный шаг навстречу всем вам.

И мы хотим, чтобы вы действительно восприняли это как хорошую возможность, для того чтобы не бегать никуда, а спокойно учиться»[17]. Минобороны же, если будет принят такой закон, получит возможность зачислять всех студентов в солдаты на время учебы, а потом переводить их всем скопом в резерв. Бюрократию это вполне устраивает. С точки же зрения профессионалов все это чистая профанация. Занимаясь один день в неделю, никакой серьезной военной подготовки студент не получит. Да и сомнительно, что выпускники вузов станут идеальными резервистами, готовыми по первому сигналу прибыть в свои воинские части.

Опытный политик Сергей Шойгу весьма искусно поддерживает некий баланс между «либеральной» военной реформой и базовыми принципами нынешней власти, которая стоит на том, что у великой державы армия численностью меньше миллиона быть не может. Непонятно только, можно ли к тому же разряду отнести Великобританию и Францию, чьи вооруженные силы по численности куда меньше наших.

Крымская операция

Итак, хотя результаты реформ представляются весьма неоднозначными, отечественные Вооруженные силы сегодня в гораздо большей степени, чем раньше, отвечают уровню современных армий. Достаточно сказать, что в ходе крымской кампании Генштабу удалось осуществить за сутки с небольшим скрытую переброску в район российско-украинской границы 40 тысяч военнослужащих и их оперативное развертывание. Этого оказалось достаточно, чтобы сковать силы украинской армии, лишить ее всякой возможности противодействовать аннексии. По словам Шойгу, в объявленной 26 февраля, за день до начала операции, «внезапной проверке» были задействованы структуры трех военных округов и четырех армий. Если вспомнить, что в 1999-м после вторжения чеченских бандформирований на территорию Дагестана ушло около двух недель на развертывание федеральных войск, прогресс очевиден. Россия обладает сегодня военным потенциалом, обеспечивающим ей абсолютное военное превосходство, если не в Европе, то уж точно на «постсоветском пространстве».

Еще в самом начале своего президентства Путин понял, что массовая мобилизационная армия неэффективна. «Для эффективного ответа террористам нужно было собрать группировку численностью не менее 65 тысяч человек. А во всех Сухопутных войсках, в боеготовых подразделениях — 55 тысяч, и те разбросаны по всей стране, — вспоминал он дагестанскую эпопею. — Армия 1,4 миллиона человек, а воевать некому. Вот и посылали необстрелянных пацанов под пули»[18]. В результате реформа была запущена, но оказалось, что она явно противоречит «идеологическим основам» государства, построенного Владимиром Путиным. И тогда президент нажал на тормоз, ведь не только он, но и значительная часть населения по-прежнему считают армию точной копией авторитарного государства. «Как раз "армейские безобразия": дедовщина, насилие, бессмысленная муштра — и есть та необходимая нашей стране "дисциплина" в понимании провинциальных во всех смыслах групп и слоев, — говорит руководитель Левада-центра Лев Гудков. — Это, собственно говоря, и есть тот необходимый опыт привыкания к репрессивному обществу, которое и расценивается уходящим поколением как "порядок", т. е. равенство всех перед командной властью»[19].

[1] Суть этой революции в том, что помимо суши, моря, воздушного и космического пространства появилась новая среда военного противоборства — информационная. Информационные технологии дают их обладателю исчерпывающую максимально подробную информацию о действиях противника; они позволяют, находясь за сотни и тысячи километров от зоны конфликта, наносить удары по врагу с помощью высокоточного оружия. Интенсивно развиваются роботизированные средства вооруженной борьбы. В этих условиях строительство вооруженных сил в соответствии с научно-техническими достижениями требует высокого уровня образования и боевой подготовки всех военнослужащих. Армия, отвечающая этим требованиям, не может быть столь многочисленной, как это планировало российское руководство.

[2] http://nvo.ng.ru/wars/2009-02-13/5_crisis.html

[3] http://www.sovsekretno.ru/articles/id/2214

[4] http://www.interfax.ru/politics/txt.asp?id=54787

[5] http://www.mil.ru/info/53270/53287/index.shtml

[6] История военной стратегии России. М., 2000. С. 528.

[7] http://www.mil.ru/info/53270/53288/index.shtml

[8] В Военной доктрине 2002 года, как и в «Актуальных задачах развития Вооруженных сил» 2003 года, буквально через строчку говорилось о мобилизационном развертывании армии и промышленности. При этом эксперты прекрасно понимали, что ни по объему человеческих ресурсов, ни по возможностям промышленности эта сталинская концепция реализована быть не может. См., например: Шлыков В. Что погубило Советский Союз? Генштаб и экономика // Военный вестник МФИТ. 2002. № 8.

[9] Тельманов Д. В следующем году зарплата лейтенантов составит 50 тысяч рублей // Газета. 2008. 14 ноября. № 217.

[10] Семенычев Ю. В ответе за мобрезерв // Красная звезда. 2008. 23 окт.

[11] http://argumenti.ru/army/2014/02/319393

[12] Часть вузов избежала закрытия в период «сердюковской» реформы под тем предлогом, что курсантам надо дать доучиться, не перебазировать их в другие места. Поэтому эти училища были объявлены на переходный период филиалами будущих головных научно-учебных центров.

[13] http://www.interfax.ru/russia/341145

[14] http://www.mk.ru/politics/army/article/2013/11/11/943499-v-armii-uvelichat-srok-sluzhbyi.html

[15] Семенычев Ю. В ответе за мобрезерв // Красная звезда. 2008. 23 окт.

[16] Об этом количестве бригад резерва заявлял бывший главком Сухопутных войск Владимир Болдырев.

[17] http://www.redstar.ru/index.php/daty/item/13407-studencheskij-prizyv-v-nogu-so-vremenem

[18] http://www.kremlin.ru/appears/2006/05/10/1357_type63372type63374type82634_105546.shtml

[19] www.liberal.ru/sitan.asp?Num=537&print=1

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №3(60)

Делегация Международного аэропорта Новосибирск (Толмачёво) приняла участие в форуме Routes Silk Road, проходившем с 6 по 8 июля в Тбилиси (Грузия). Форум объединил около 300 делегатов, представляющих более 50 авиакомпаний и более 60 аэропортов мира.

Форум Routes Silk Road проводится впервые: до 2014 года авиафорум носил название Routes CIS. Мероприятие централизует авиационный потенциал стран СНГ, Восточной Европы, Ближнего Востока и Азии, являясь эффективной площадкой стимулирования новых авиаперевозок и развития авиауслуг. В форуме принимают участие аэропорты, авиакомпании, поставщики оборудования, инвесторы, международные и региональные ассоциации и национальные туристические организации.

На мероприятии был достигнут ряд предварительных деловых соглашений между участниками. В частности, китайские авиакомпании Air China и China Southern Airlines рассматривают возможность выполнения полётов в Новосибирск из китайских городов Шанхай и Гуанчжоу.

Напомним, что ранее из Новосибирска уже выполнялись прямые рейсы до Шанхая, однако полеты были прекращены в связи с малой загруженностью маршрута. Сейчас столица Сибири связана прямыми воздушными мостами с Пекином и Гонконгом.

Источник: пресс-центр аэропорта "Толмачево"

В 150 РАЗ ДЕШЕВЛЕ СВАДЬБЫ ПРИНЦА. ИСПАНИЯ НЕ ДОВОЛЬНА ИНАУГУРАЦИЕЙ КОРОЛЯ

На праздник Фелипе VI было потрачено всего 130 тысяч евро. Однако и такая скромная сумма не устроила испанцев. По их мнению, в условиях экономического кризиса стоит воздержаться от широких торжеств

Испанцы посчитали слишком дорогой церемонию инаугурации своего короля, которая обошлась парламенту в 130 тысяч евро. Мир удивлен. Для сравнения, свадьба британского принца была в 150 раз дороже.

Как пишет El Pais, в условиях экономического кризиса многие испанцы ставили под сомнение необходимость проведения церемонии. Расходы покрывались из госбюджета.

Председатель нижней палаты парламента Испании Хесус Посада назвал расходы "скромными".

Больше всего денег было потрачено на установку и демонтаж моста, на котором разместились члены королевской семьи во время торжества - 55 тысяч евро. 12 тысяч пошли на специальную подушку, на которой находились корона и скипетр. Именно на этом возвышении Филиппе произносил свою инаугурационную речь.

Ирина Ступченко, обозреватель "Русского журнала" в Испании

"У нас в Барселоне этого не было, может быть, это было в Мадриде. По поводу средств, которые потрачены на инаугурацию, они не уследили за этим. Вообще, в Каталонии всегда протестуют, потому что они хотят провести референдум в октябре. Они хотят отделиться. А по местным каналам показывают, что все хорошо, что все приветствуют нового короля, что все надеются, что завтра будет лучше, чем вчера, потому что новый король более открытый к диалогу. Каталонская же общественность думает, что они содержат королей".

Фелипе VI был приведен к присяге в здании Генеральных кортесов 19 июня.

В последнее время королевская семья оказалась в центре нескольких коррупционных скандалов. Против сестры короля Кристины и ее супруга выдвинуты обвинения в коррупции. А в апреле 2012 года король Хуан Карлос принял участие в скандальной охоте на слонов в Ботсване. Участие в сафари на фоне экономического кризиса серьезно повредило имиджу испанской короны.

Расходы на инаугурацию Фелипе две палаты парламента поделят между собой. Но затраты на этот праздник не сравнятся, например с суммами, которые тратят другие страны.

По разным сведениям, церемония бракосочетания герцога и герцогини Кембриджских стоила британскому бюджету в сумму от 20 до 30 миллионов евро.

Инаугурация президента России обошлась казне, по сведениям газеты "Известия", в 20 миллионов рублей или полмиллиона евро.

Действующий президент Грузии Георгий Маргелашвили был признан самым скромным президентом. Затраты на церемонию его вступления в должность составили всего 20 тысяч евро. Церемония проходила в минувшем ноябре.

Самые большие траты - у американских президентов. Рональд Рейган на свою первую инаугурацию еще в 81 году потратил 16 миллионов долларов или 12 миллионов евро. При вступлении на 2-й срок он побил свой же рекорд, потратив еще на несколько миллионов больше. Далее рекорды поставили Джордж Буш и его сын. Их расходы составили 30 и 60 миллионов евро.

Но побить все инаугурационные рекорды своих предшественников удалось Бараку Обаме. Его инаугурация 20 января 2009 года обошлась в 160 миллионов долларов или около 120 миллионов евро из бюджета США.

Президент Украины Петр Порошенко дешево обошелся украинцам. Затраты на его церемонию составили 67 тысяч долларов или около 50 тысяч евро

МВД Грузии предотвратило попытку международного наркотрафика — при обыске грузового автомобиля, следовавшего из Азербайджана в Турцию через территорию Грузии, полицейские обнаружили три тонны героиносодержащего раствора, сообщили в пятницу в пресс-центре ведомства.

"Изъятие наркотиков в таком количестве — беспрецедентный случай для Грузии. По предварительным данным экспертно-криминальной службы, изъятое наркотическое вещество содержит 80% чистого героина, рыночная стоимость которого составляет сотни миллионов долларов", — отмечает МВД.

Наркотик перевозился в 93-х бочках емкостью по 30 литров.

Правоохранительные органы задержали двоих граждан Грузии. Следствие проводит расследование по факту незаконного транзита наркотических веществ.

По данным экспертов, жидкий героин — наркотическая жидкость, состав которой был изобретен несколько лет назад афганскими наркопроизводителями и назван "Слезы Аллаха". Формула жидкого героина создавалась для облегчения контрабанды героина и маскировки его под различные виды технических или продовольственных товаров.

Тегерану, пусть еще и не полностью, но удалось прорвать международную изоляцию, в которую его загонял режим калечащих санкций, установленный Западом. Тем не менее, динамика развития российско-иранских отношений пока, что называется, «не дотягивает» до уровня стратегического партнерства. Что же настораживает иранскую сторону? Что мешает Тегерану видеть в Москве надежного политического и экономического партнера?

История отношений между нашими странами никогда не была простой. 19–й и 20-й век, и век 21-й привнесли в историю нашего соседства немало горьких для Ирана страниц. И хотя публичных дискуссий на эту тему почти не проводится, тем не менее, в общественном сознании иранцев крепко засели своеобразные историко-политические эпизоды, которые создают проблемы в наших отношениях, которые мешают открыто и доверительно относиться к нашей стране.

Гюлистанский мирный договор (1813)

Первая русско-персидская война (1804-13 гг.) обернулась для Персии почти катастрофой. По ее итогам был подписан крайне для нее невыгодный Гюлистанский мирный договор (1813), по которому от Персии к Российской империи отошли значительные территории, в том числе Дагестан, Грузия с Шурагельской провинцией, Имеретия, Гурия, Мингрелия и Абхазия, а также Карабахское, Ганджинское, Шекинское, Ширванское, Дербентское, Кубинское, Бакинское и Талышское ханства. Кроме того, по этому договору Персия лишилась права держать военный флот на Каспийском море.

Туркменчайский мирный договор (1828)

По окончании второй русско-персидской войны (1826-1828 гг.) был подписан Туркманчайский мирный договор, по которому Персия вновь утратила часть территорий (Нахичеванское ханство, Ордубадский округ и некоторые другие территории) и выплатила огромную контрибуцию, поставившую ее на грань экономического краха.

Договор о разделе сфер влияния в Иране между Россией и Великобританией

В период же между 1900 и 1907 гг. Россия почти открыто проводила политику колониальной экспансии в Персии, а тогдашний российский премьер С.Ю. Витте в открытую говорил о необходимости включения всей северной части Персии в состав Российской империи, наподобие областей Кавказа. Эти проекты были не просто словами и некими мечтами − согласно договору 1907 года Российская и Британская империи поделили Персию между собой на сферы влияния, практически лишив ее суверенитета.

Оккупация Ирана в 1941 году советскими и английскими войсками

Совместная британо-советская операция под кодовым наименованием «Операция Согласие» по занятию территории Иранского государства (Персия в 1936 году была переименована в Иран) закончилась оккупацией страны. 8 сентября 1941 года было подписано соглашение, согласно которому иранское правительство обязалось выслать из страны всех граждан Германии и других стран союзников Берлина, придерживаться строгого нейтралитета и не препятствовать военному транзиту стран Антигитлеровской коалиции. Предлог для ввода войск – «противодействие гитлеровской агентуре» − был достаточно «натянут», немецкое влияние в Иране было не большим, чем на остальном Ближнем Востоке, однако 12 сентября 1941 года английский посол в СССР Криппс инициирует обсуждение между Лондоном и Москвой кандидатуры нового главы Ирана. Выбор пал на сына шаха Резы Пехлеви − Мохаммеда Резу Пехлеви. 15 сентября союзники ввели войска в Тегеран, а 16 сентября шах Реза был вынужден подписать отречение в пользу сына.

Партия «Туде»

После окончания Второй мировой войны с целью отторжения Южного Азербайджана и северных территории Ирана и последующего их присоединения к Азербайджанской ССР, по приказу Иосифа Сталина, СССР создает на этих территориях Народную партию Ирана (партия «Туде»). В результате деятельности этой партии страна оказалась на грани раскола и гражданской войны. Поддерживая деятельность «Туде» и иранских сепаратистов, СССР приостановил вывод войск из Ирана, чем дал повод иранцам подозревать Москву в стремлении отторгнуть часть территории страны, а в оставшейся части – привести к власти «кремлевских марионеток». После вывода войск СССР армия Ирана в короткое время разгромила партию «Туде», погибли тысячи людей.

Попытка отторжения Южного Азербайджана

На оккупированной советскими войсками (по соглашению с Великобританией) территории Ирана началось демократическое движение, ознаменовавшееся образованием Демократической Азербайджанской республики со столицей в Тебризе. СССР рассматривал вопрос о присоединение вновь образованной республики к Советскому Союзу в составе Азербайджанской ССР. В апреле 1946 года вооруженные силы этой самопровозглашенной республики начали наступление на Тегеран, но успеха не добились. СССР тянул с выводов войск из Ирана и этим сильно насторожил иранцев, только после серьезного давления и ультиматумов со стороны США и Великобритании к 9 мая 1946 г. 60-тысячный контингент советских войск был выведен из Ирана, что означало и конец Демократической Азербайджанской республики, и жестокие репрессии иранских властей в отношении его активистов.

Поддержка иранских курдов из Мехабадской республики

Руководство бывшего Союза было заинтересовано в использовании курдов для ослабления английского влияния в странах Ближнего Востока. 24 января 1946 года, незадолго до вывода советских войск из Ирана, на западе страны была провозглашена Курдская (Мехабадская) республика. После вывода советских войск республика пала, а руководители курдов-повстанцев попали в устроенную шахом ловушку: они были приглашены в Тегеран для переговоров, схвачены там и повешены. Лишь один курдский лидер − Барзани избежал этой участи и был вынужден вместе с соратниками перейти границу СССР, оказавшись на территории Азербайджана. Советский Союз организовал обучение Барзани и его офицеров в советских военных училищах и академии и заверил самого Барзани, что «при возникновении подходящих условий» приложит все усилия для их возвращения в Курдистан.

Афганская кампания СССР

12 декабря 1979 г. Советский Союз ввел войска в Афганистан. Реакция Тегерана на ввод «ограниченного контингента» была резко отрицательной не только потому, что СССР, как считалось, «совершил акт агрессии в отношении мусульман», но главным образом потому, что поддерживаемое советскими войсками правительство в Кабуле развернуло широкомасштабные репрессии против афганских шиитов, которые массово бежали в Иран. Тегеран активно включился в поддержку шиитов на территории Афганистана. К середине 1980-х гг. в Иране было создано до 18 центров подготовки афганских боевиков с максимальной численностью 10 тысяч человек.

СССР в ирано-иракской войне активно поддержал Саддама Хуссейна

СССР оказывал, «рука об руку» с США, активную помощь Саддаму Хуссейну в период ирано-иракской войны (1980-88гг). На момент начала иракской агрессии против Ирана в Ираке находилось около 1200 советских военных специалистов, и именно советская военная техника и вооружения, особенно широкое использование Саддамом Хусейном советских ракет семейства «Скад», сильно осложняли жизнь иранцам и нанесли им огромный урон. О значимости советской помощи Багдаду говорит хотя бы тот факт, что когда 6 февраля 1983 года 200 тысяч иранских военнослужащих начали успешное наступление на Багдад, только массированные удары спешно поставленных Ираку советских штурмовиков спасли Саддама Хуссейна от падения его столицы.

После окончания ирано-иракской войны (1988 г.) Москва усиленно восстанавливала иракскую военную машину, а когда в феврале-марте 1991 года иракская армия танками давила мирное гражданское население и оскверняла шиитские святыни в Неджефе и Кербеле, расправляясь с имамами и шиитскими авторитетами, ни Москва, ни Вашингтон не осудили действий Саддама Хуссейна.

И в период, когда Ирак был «обложен» санкциями, и, что поразительно, после свержения в 2003 году якобы «дружественного Москве» режима иракского диктатора, российские компании буквально распихивали друг друга в борьбе за нефтяные и другие контракты с Ираком, полностью при этом игнорируя нормальные экономические связи с Тегераном. Новейшая история российско-иракских отношений сформировала у Тегерана убеждение, что Москве и российскому бизнесу важны только и исключительно прибыли при полной беспринципности в политическом плане.

Несправедливое деление Каспия

Взаимоотношения СССР с Ираном по использованию и разграничению Каспийского моря регулировались двухсторонними соглашениями от 1921 и 1940 годов. В соответствии с ними Каспийское море считалось внутренним водоёмом этих двух государств, и его раздел осуществлялся на паритетной основе, т.е. 50 на 50. После распада СССР новообразованные независимые государства (Казахстан, Азербайджан и Туркменистан) при определении статуса Каспия, вполне естественно, претендовали на свою собственную долю. Здесь Иран мог развести руками и сказать: «Все, что Вы (Россия, Казахстан, Азербайджан и Туркменистан) хотите делать, можете делать в пределах тех 50%, которые принадлежали СССР, ибо все что там у Вас произошло, оно произошло на Вашей территории и Иран к этим процессам не имеет никакого отношения». Вместо этого Иран с целью поддержания молодых экономик новообразованных соседних государств (конечно, не без желания укрепить таким образом эти страны экономически, чтобы они меньше зависели от России) неожиданно предлагает поделить Каспий на паритетной основе, т.е. по 20% каждому прикаспийскому государству. В те 90-ые годы антииранский маховик США и Запада только начинал набирать обороты, и новообразованные государства эту инициативу Ирана восприняли как его слабость и уязвимость.Опираясь на поддержку Запада, новообразованные государства выступили с собственной инициативой раздела Каспия не на паритетной основе, а по принципу так называемой «серединной линии», согласно которому Иран получал всего лишь немногим больше 13% каспийского бассейна. И самым неприятным в этой истории для Тегерана было то, что Москва, солидаризируясь с этими молодыми государствами, также поддержала их необоснованные требования и совершенно несправедливый принцип, с точки зрения Ирана, раздела каспийского моря.

Сделка Гор-Черномырдин

В 1995 году Россия заключила с США беспрецедентное соглашение по Ирану. В соответствии с российско-американскими договоренностями, оформленными в «меморандуме Гора-Черномырдина», Россия обязалась завершить выполнение всех своих контрактов с Ираном по поставкам вооружений и военной техники (ВВТ) и оказанию услуг военного назначения до 31 декабря 1999 года и впредь не заключать новых. Помимо этого, РФ была вынуждена отказаться от поставок Ирану запчастей к ВВТ, которые она согласно российско-иранским договоренностям должна поставлять до 2011 года. Примечательно, что уступив давлению Вашингтона в отношении Ирана, Москва понесла потери в размере 4 миллиардов долларов, которые никогда не были компенсированы Вашингтоном.

Политическая подоплека долгостроя Бушерской АЭС

Контракт по Бушерской АЭС практически спас атомную промышленность России, сохранил отрасль от полного уничтожения в результате деятельности «рыночных реформаторов». Однако, в 90-е и начале 2000-х годов Москва вела строительство в полной зависимости от позиции США, срывая сроки сдачи и монтажа в соответствии с пожеланиями Вашингтона. При всей уникальности проекта (не строит с нуля, а достраивать на базе технологии Сименс) и паталогической экономности иранцев Бушерскую АЭС можно было построить за 5-7 лет, а так с момента подписания контракта (1995 г.) и до его полного выполнения (2013 г.) прошло 18 лет. В этом затягивании проекта существенную роль сыграла политика. Так, к примеру, 10 мая 1995 года в ходе визита в Москву президента США Билла Клинтона американская сторона заставила Бориса Ельцина в одностороннем порядке исключить из «Бушерского контракта» поставку центрифуги, которую, по мнению американцев, иранцы могли использовать для получения ядерных материалов двойного назначения. Стоимость центрифуги (500 миллионов долларов) составляла половину суммы всего тогдашнего контракта России и Ирана. Долгострой Бушерской АЭС утвердил иранцев во мнении, что любой российско-иранский проект становится для России разменной монетой в политических торгах с США.

Поддержка Россией антииранских санкции в СБ ООН

В период с 1979 года и по настоящее время США и их союзники по НАТО под различными предлогами неоднократно вводили санкции в отношении Тегерана, которые охватывали практически все сферы – от экономики до научного обмена. Москва мало того, что достаточно лояльно относилась к этим санкциям, но и, по сути, их поддерживала. Надуманность резолюции Совета Безопасности ООН в отношении дальнейшего расширения санкционного режима не только не вызвала протестов Москвы, но и была принята с молчаливого согласия России, не использовавшего своего права вето для блокирования этих откровенно предвзятых резолюций, не подкрепленных никакими серьезными доказательствами. Более того, Россия, стремясь угодить Западу, в одностороннем порядке приняла совершенно избыточное, расширительное толкование некоторых резолюций, отказавшись от супервыгодных сделок на многие миллиарды долларов с Ираном, которые под действие резолюции не подпадали. «Калечащие санкции», которые вводились Западом в отношении Тегерана в одностороннем порядке и наносили огромный ущерб иранской экономике и населению, во многом стали возможными при молчаливом согласии российской стороны, не проявлявшей никакой принципиальности в данном вопросе.

С-300 и другие контракты

Поддавшись давлению Запада и поверив обещаниям Израиля и саудитов, президент Дмитрий Медведев наложил запрет на поставку в Иран зенитных ракетных комплексов С-300, бронетехники, боевых самолетов, вертолетов и кораблей. Сделка России с Ираном по ЗРС на общую сумму $800 миллионов, как и предстоящие контракты по ВТС еще на $4,2 миллиарда, были в одностороннем порядке разорваны российской стороной. Уступая настойчивым просьбам премьера Бенджамина Нетаньяху, тем же указом Дмитрий Медведев запретил использовать территорию России для перевозки вооружений в Иран транзитом, вывозить вооружения непосредственно с территории России, передавать их вне пределов страны под флагом России. Кроме того, был наложен запрет въезжать на территорию России некоторым гражданам Исламской республики, которых Израиль и США подозревали в причастности к созданию военной составляющей иранской ядерной программы. Одновременно с этим указом последовали и закрытые решения. В частности, было окончательно похоронено соглашение начала 2000-х об обмене разведывательной информацией по террористическим группировкам между специальными службами Ирана и России. Отказ от поставок С-300 в Иран нанес огромный урон российско-иранским отношениям и практически полностью подорвал доверие иранцев к России. Все до единого в Иране понимали, что С-300 является чисто оборонительным оружием, и решение России, принятое вопреки ее же политическим и экономическим интересам, продемонстрировало полную зависимость Москвы от внешней политики Вашингтона.

Западное влияние на экономику и политику Москвы

Под влиянием Запада товарооборот между Россией и Ираном существенно сократился. Двусмысленная позиция российского правительства не дает возможности малому и среднему бизнесу не только расширять, но и даже сохранить уже имеющиеся позиции на иранском рынке. Десятки российских компании, которые были ориентированы на бизнес с Ираном, в результате этой двусмысленности, обанкротились или же испытывают неимоверные сложности. В деле раскачивания экономических отношений и негласной поддержки американских санкций пальма первенства, бесспорно, принадлежит банковской системе России, фактически полностью прекратившей любые операции с Ираном. Дело дошло до того, что американские и западные банки начали требовать от российских партнеров по банковской системе отчета по любым транзакциям, связанным с Ираном, не разбирая, физическое или юридическое российское лицо их выполняет. Подобная ситуация сформировала у иранской стороны убеждение в том, что банковская и финансовая система России полностью контролируется США и Западом. Практически вся банковская система России, включая крупнейшие государственные банки типа Сбербанка, ВТБ, Газпромбанк и ряда других, полностью исключила любую деятельность с Ираном или связанную с Ираном. Банки свой отказ от обслуживания контрактов с Ираном объясняли наличием некой особой рекомендации от ЦБ «не работать» с этой страной, и позиция Президента России в этом вопросе им, как говорится, не указ.

Экономическая и технологическая отсталость России

Российский бизнес на иранском рынке заведомо слабее своих западных конкурентов. Он не умеет демпинговать, у него нет длинных и дешевых денег, нет поддержки со стороны собственного банковского сообщества, государственных механизмов стимулирования развития экспорта, серьезной практики долгосрочных экономических проектов. Немаловажно и то, что иранским бизнесменам и технократам Запад понятен больше, чем российский бизнес. Они тесно с ним работали, многие из них получили образование в Европе, хорошо разбираются в плюсах и минусах как в западном стиле ведения дел, так и в особенностях практических подходов к решению того или иного проекта. Не менее серьезной проблемой является и общее технологическое отставание российской производственной базы. Нам, по сути, нечего предложить Ирану в таких столь важных для него областях как станкостроение, автопром и электроника. Это обстоятельство порождает у иранского бизнеса серьезные сомнения в необходимости развития экономического партнерства с Россией, поскольку все необходимое для экономического развития они вполне могут получить на Западе, пусть и непрямыми путями.

********

Разумеется, российская сторона тоже задается вопросом о том, насколько она может доверять Тегерану. Да и в данной статье мы лишь констатируем факты, не вдаваясь в анализ их причин. Подобный острый, но так необходимый всем нам разговор − тема большого цикла статей, готовящихся к публикации на Iran.ru в ближайшее время. А в рамках же данного материала хотелось бы в завершение отметить одну очень важную вещь. До недавнего времени и российская внешняя политика, и внешнеэкономическая деятельность нашей страны вызывали много вопросов, если не сказать – откровенное недоумение. И не только в Тегеране, но и на всем Ближнем Востоке. Сегодня ситуация начинает меняться, но избавление от груза прошлых ошибок не может произойти в один день. Хотя избавляться от них надо, поскольку ошибки нашей страны – это не только ее внутреннее дело. От нашей политики зависит безопасность остального мира, и осознание этой ответственности должно красной нитью проходить и в отношениях с Тегераном, и в отношениях с любой другой страной.

Сергей Алексеев,

Специально для Iran.ru

Российский рынок ожидает первых поставок грузинского сладкого перца.

Данную информацию опубликовала Федеральная служба по ветеринарному и фитосанитарному надзору (Россельхознадзор), причем разрешение на импорт перца датируется 9 июлем.

Кроме этого, сняты ограничения на поставки свеклы, моркови, дынь и арбузов, но при условии неиспользования соломенной подстилки при транспортировке бахчевых культур, выращенных в Грузии.

Напомним, что эмбарго на грузинские орехи было снято Россельхознадзором в середине прошлого года, 14 октября 2013-го – ведомство разрешило поставки мандаринов, в 26 мая возобновился импорт черешни, абрикосов, томатов, картофеля и огурцов из Грузии на российский рынок.

До конца лета 2014 года в Московском зоопарке планируется завершить первый этап его реконструкции - благоустроить территорию и заменить инженерные коммуникации, которым более 100 лет.

Об этом сообщили в Департаменте строительства Москвы. «В течение полувека масштабная реконструкция зоопарка не проводилась. Сегодня строители работают в сложных условиях без закрытия территории зоопарка, обеспечивая максимальный комфорт для посетителей. В частности, параллельно с реконструкцией инженерных сетей (водопровода, водостока, канализации) ведется благоустройство территории, чтобы завершить все работы в кратчайшие сроки», - сказал руководитель Департамента строительства города Москвы Андрей Бочкарев. Строители уже завершают реконструкцию главного входа в зоопарк: здесь укладывают новую гранитную плитку и устраивают декоративное освещение. Впоследствии будут установлены флагштоки с флагами города и зоопарка, а также более удобные турникеты для увеличения пропускной способности. В зоопарке ведется замена асфальтового покрытия на плиточное, выполняется ландшафтное ограждение территории. Устанавливаются современные навигационные указатели для улучшения ориентирования на большой территории и наружное освещение. Ведется благоустройство береговой территории большого и малого прудов на старой территории зоопарка. Полностью произведено укрепление берега, обустроена современная дренажная система и система очистки воды, в середине прудов реконструированы острова. Для удобства посетителей установлены новые технические и декоративные ограждения. Работы по благоустройству включают в себя посадку деревьев, кустарников, устройство нового газона. Проводятся работы по благоустройству вольеров - завезены новые малые формы для животных. После 150-го юбилея Московского зоопарка, который будет отмечаться в сентябре, планируется приступить ко второму этапу реконструкции. Так, запланировано строительство дополнительного входа в зоопарк со стороны станции метро «Баррикадная» и возведение пешеходного моста через Большую Грузинскую улицу. Для посетителей построят автостоянку, территорию зоопарка оградят и приспособят для удобного передвижения маломобильных групп населения. На улицу Красная Пресня будет организован дополнительный выход из зоопарка, чтобы потоки посетителей при входе и выходе не пересекались. Напомним, Московский зоопарк - один из старейших зоопарков Европы. Он был основан в 1864 году.

По итогам января-мая 2014 г., объем экспорта из Грузии в КНР достиг $22,1 млн. Это на 45% больше, чем в январе-мае 2013 г. На поставки в Китай приходится 1,9% от объема грузинского экспорта, сообщил Статистический департамент Грузии.

За январь-май текущего года китайский импорт в Грузию составил $287 млн. Это на 22% больше, чем в январе-мае прошлого года. На поставки китайских товаров приходится 8,6% от общего объема грузинского импорта.

В течение пяти месяцев 2014 г. КНР занимала третье место среди основных торговых партнеров Грузии. Взаимный торговый оборот двух стран за январь-май текущего года $309 млн. Это на 23,2% больше, чем годом ранее. На торговлю с Поднебесной приходится 6,9% от всего внешнеторгового оборота Грузии.

Ранее сообщалось, что в пятерку крупнейших торговых партнеров Грузии вошли Турция, объем торговли с которой достиг $368 млн, Азербайджан ($320 млн), Россия ($190 млн), Украина ($167,9 млн) и Китай ($165,8 млн).

Напомним, что по итогам января 2014 г., объем торговли Грузии с КНР превысил $58,1 млн. Это на 39,2% больше, чем в январе 2013 г. В частности, грузинский экспорт в Китай за первый месяц текущего года составил $2,09 млн, а импорт – $56,04 млн.

НОВЫЙ ПОСОЛ США. МОСКВА СОГЛАСИЛАСЬ НА ТЕФФТА

Москва не против, чтобы новым послом США в России стал Джон Теффт, известный своей критикой в адрес Кремля. Это сообщил помощник президента Путина Юрий Ушаков

На вопрос журналистов, не смущает ли Москву репутация Теффта как "агрессивного" дипломата, "не всегда лояльного российским интересам", Ушаков ответил: "В отличие от многих я его знаю хорошо. Я бы сказал, что это дипломат крупного калибра в профессиональном плане. Как он себя вел в Грузии и на Украине, я оставляю без комментариев, поскольку всем это хорошо известно".

Джон Теффт работает в дипломатической сфере более 40 лет. Кроме того, более 10 лет был послом в постсоветских странах. Американскому дипломату 65 лет, он начал дипломатическую карьеру в Госдепартаменте США еще в 1972 году. В 90-х годах возглавил отдел МИД по Советскому Союзу.

С 1996 года по 1999 год был заместителем руководителя миссии посольства США в России. После - работал послом в Литве, в 2005-2009 годах Теффт являлся послом США в Грузии. Был высоко оценен президентом Михаилом Саакашвили, который заявил, что "Теффт стал частью культурной, политической и социальной жизни Грузии". Однако оппозиция обвиняла Теффта в использовании Саакашвили в целях противодействия России.

С 2009 года по июль 2013 года дипломат являлся чрезвычайным и полномочным послом на Украине. За время этой работы заявил, что Украина должна стать членом НАТО, а также выступил за активизацию военного сотрудничества США и Украины. Владеет несколькими иностранными языками, в том числе русским, ивритом, венгерским и литовским.

Очевидно, что кандидатура обсуждалась Америкой и Россией, говорит доктор политических наук, в прошлом известный дипломат Александр Панов.

Александр Панов, доктор политических наук

"Отказать в агремане какому-то послу - это очень серьезное действие, не только, как говорится, портящее репутацию его как дипломата, но и в определенной степени осложняющие отношения двусторонние. Поэтому, видимо, у нас было решено, что при всем том, что он хорошо известен своими деяниями в разных странах, которые способствовали различным культурным, вернее цветным революциям и осложнениям отношений с Россией, тем не менее, сочли возможным дать ему агреман. Конечно, можно приписать послу все, что угодно, вплоть до того, что он спонсировал какие-то группировки, что он вмешивался куда-то, но это же все зависит от того, как принимающая сторона к этому относится. Посол действует в рамках того, что ему позволяют".

Теффт сменит в посольстве Майкла Макфола, который после Олимпиады в Сочи уехал из Москвы на родину. Свое решение он объяснил необходимостью вернуться к семье в Калифорнию. Он работал на этой должности с 2011 года, а до того курировал российское направление в Совете национальной безопасности США.

Выращенные в Грузии грибы станут экспортироваться в Россию и ОАЭ.

Производителем грибной продукции является компания «Белая шапочка», которая, как и Армения, проявляет интерес к этим рынкам, наращивает мощности выращивания а, в дальнейшем, и объемы поставок на внешние рынки.

Вано Иоселиани, генеральный директор «Белой шапочки», сообщил, что уже в течение ближайших нескольких месяцев представляемая им компания планирует начать отгрузки на российский рынок, а экспорт в Дубай стартует или в конце текущего года или в начале следующего. Объем урожайности на предприятии составляет 180 тонн грибов (шампиньонов, портабелло и других) в месяц. Причем в настоящее время около 80% выращенной продукции реализуются на местном рынке.

При этом «Белая шапочка» не рассматривает страны-члены ЕС, как целевой рынок сбыта, так как в них производство грибов уже достаточно развито.

На днях в г. Ланьчжоу (пров. Ганьсу) состоялся форум «Диалог по сотрудничеству Китая и стран Центральной Азии» с участием представителей стран Центральной Азии и Пензенской области. На мероприятии шла речь о необходимости укрепления сотрудничества в сфере сельского хозяйства и энергетики и поиск новых направлений внешней торговли с Китаем.

В рамках форума первый заместитель председателя правительства Пензенской области России Владимир Волков заявил о том, что Пензенская область будет приветствовать китайских инвесторов, в частности, готова принять ряд льгот в налогообложения. Пензенская область готова участвовать в создании китайского проекта экономического пояса Нового Шелкового пути.

Напомним, Китай активно продвигает проект экономического пояса, так с 6 по 8 июля в Тбилиси проводился очередной форум. На форуме "Диалог по сотрудничеству Китая и стран Центральной Азии" руководитель Кустанайской области Казахстана Мурат Дарибаев заявил о том, что в 2013 году объём внешнеторгового оборота между Кустанайской областью и провинцией Ганьсу составил более 24 млн. долл.

Кустанайская область планирует в дальнейшем активнее сотрудничать с КНР в сферах машиностроения, земледелия, строительства инфраструктурных объектов и автомобилестроения.

В Китае проводится почти одновременно большое количество выставок, конференций и других мероприятий: в частности, китайско-российское ЭКСПО в Харбине.

Грузия: в январе-июне 2014 года объемы экспорта грузинских вин увеличились на 136%.

Как сообщили в Национальном агентстве вина Грузии, за январь-июнь 2014 года к январю-июню 2013 года объемы экспорта грузинских вин выросли на 136%.

За 6 месяцев экспортировано 26,9 млн бутылок вина объемом 0,75 литра в 34 государства, произведенные пятидесятью компаниями-производителями грузинского вина. Продукции было экспортировано на 87,3 млн долларов, что на 159% превышает аналогичный прошлогодний период.

Пятерку основных импортеров возглавляет РФ, на которую приходится 66% от суммарного объема экспорта – свыше 17,9 млн бутылок вина (по состоянию на июнь). После нее идут Украина, Казахстан, Польша и КНР.

За рассматриваемый период объемы экспорта бренди, который поставляется в 10 стран мира, составили 5,6 млн бутылок (0,5 л). Экспорт этого напитка в денежном выражении составил 20,3 млн долларов, что на 58% превышает аналогичный прошлогодний период.

Основным импортером грузинского бренди является Украина, в которую за данный период было импортировано около 3,2 млн бутылок, за ней идет РФ, импортировавшая свыше 2,1 млн бутылок.

Всего за 2013 год Грузия поставила на экспорт 44,7 млн бутылок вина в 48 стран мира, что на 96% превышает показатели аналогичного прошлогоднего периода. Из них 21,8 млн бутылок вина было поставлено в Россию, передает "Новости-Грузия".

"США ПРОЩЕ СДЕЛАТЬ РОССИЮ МЕЖДУНАРОДНЫМ МАРГИНАЛОМ, ЧЕМ ДОГОВОРИТЬСЯ С НЕЙ"

Андрей Жвирблис

Эксклюзивное интервью американского политолога, президента Центра национальных интересов, издателя и владельца журнала The National Interest Дмитрия Саймса

Конец надежды на перезагрузку - США окончательно изменили свое отношение к России. Главная причина - события на Украине. Но она далеко не единственная. Путь к тому, что мы имеем сейчас, был достаточно долгим и занял несколько лет, но напрямую вмешиваться в то, что происходит, США не будут - такое мнение в эксклюзивном интервью Business FM высказал влиятельный американский политолог, президент Центра национальных интересов, издатель и владелец журнала The National Interest Дмитрий Саймс.

Сейчас много разговоров идет относительно достаточно жесткой позиции США, даже некоторые обозреватели говорят о новой холодной войне. Насколько далеко может это ухудшение зайти?

Дмитрий Саймс: Много зависит от того, как разрешится ситуация на Украине. Если бы удалось найти какое-то дипломатическое решение на основе компромисса, то это бы очень помогло нормализации российско-американских отношений. По крайней мере, не допустило бы их немедленного ухудшения. Если бы повстанцы решили, например, сдаться, а Киев предложил бы востоку Украины какие-то формы реальной автономии, то, наверное, это могло бы помочь разрядить обстановку. Но даже разрешение ситуации с востоком Украины не означало бы полной нормализации в российско-американских отношениях. Россия и Америка качественно по-разному смотрят на мир и на свою роль в этом мире. Администрация Обамы пришла к заключению, что с Россией договориться очень трудно, практически невозможно, и что поэтому проще и логичнее договариваться с американскими союзниками и действовать вместе с ними, как-то пытаться сделать Россию международным маргиналом.

Возможно, помимо Украины есть еще какие-то ключевые моменты, которые влияют на то, чтобы была принята эта концепция?

Дмитрий Саймс: Естественно, Украина не стала бы таким ключевым фактором раздора в российско-американских отношениях, если бы до этого не было бы разногласий по Сирии, если бы до этого не было бы разногласий по Ливии, если бы до этого не было бы разногласий по ПРО, если бы Россия более примирительно относилась бы к цветным революциям. То есть это фундаментальные несовпадения в представлении о том, как должен строиться современный мир и порядок.

Вы в одной из публикаций приводили давнишний пример приезда Гамсахурдиа в США, когда Ричард Никсон заметил ему, что США ради Грузии никогда не будут жертвовать своими отношениями с Россией. Как вам кажется, нынешняя украинская ситуация меняет в корне эти отношения? Или все же Россия, несмотря на все проблемы, каким-то приоритетом обладает на постсоветском пространстве для американской политики?

Дмитрий Саймс: Одно уточнение. Разговор, действительно, был такой, как вы его описали, только состоялся он в Тбилиси, а не в Вашингтоне, это Никсон был в Тбилиси. Теперь политика администрации Обамы в отношении Украины не устраивает никого. Она не устраивает Россию. Но в самой Америке, особенно в Конгрессе, администрацию Обамы критикуют прямо, наоборот - за слабость. Говорят, что администрация, лично президент, с самого начала заявили, что чтобы не произошло на Украине, чтобы не сделала Россия, США не окажутся участниками вооруженного конфликта на территории Украины, и даже готовность оказывать Украине военное содействие со стороны администрации пока очень и очень минимальное. И отчасти жесткая, угрожающая риторика администрации имеет место, именно потому что администрация не готова полагаться на более традиционные инструменты геополитического сдерживания, а именно военную помощь и, в конечном итоге, вооруженную силу. Этим, конечно, очень отличается политика Обамы от американской политики во время холодной войны, когда, по крайней мере, в отношении союзников по НАТО говорилось очень четко - США представляют им гарантии безопасности. Никаких американских гарантий безопасности Украине нет и не предполагается.

На днях в прессе появились утечки относительно некоего доклада Ren Corporation о том, как следует действовать в Украине, некие рекомендации для президента Петра Порошенко. После этого было опровержение со стороны организации, но, тем не менее, даже если это, действительно, была не Ren Corporation, насколько вам кажется правдоподобным текст с этими рекомендациями?

Дмитрий Саймс: Что касается этого документа, я только читал его описание. Это, конечно, недостаточная основа для компетентного суждения. То, что я читал, мне говорит о том, что это не тот стиль, которым обычно пользуется Ren Corporation. Ren Corporation, кстати, не является агентством американского правительства, они выполняют много контрактов для американского государства, и в первую очередь для вооруженных сил. Мне говорили, что президент Порошенко недавно обсуждал возможности со своими американскими консультантами о привлечении корпорации Ren к помощи Украине. Но то, о чем я слышал, там речь шла совершенно о других вопросах - организации системы управления, а не того, как стрелять по мирному населению. О том, что ведется информационная война - это совершенно очевидно. В войнах такого рода первой жертвой является правда, но, с другой стороны, я думаю, что жесткая позиция Порошенко связана и с тем, что он понимает, что США воевать за него не будут. И если он чего-то хочет добиться, то он должен добиваться этого сам, своими вооруженными силами. Его поймут, но воевать за него не будут.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > bfm.ru, 8 июля 2014 > № 1123235 Дмитрий Саймс

С 6 по 8 июля в Тбилиси проходит Форум по подключению экспертов логистики из Центральной Азии и Восточной Европы к развитию масштабного экономического проекта Китая "Новый Шелковый путь".

Форум также преследует цель создания новых воздушных мостов между азиатскими регионами Евразии. Инициированное Объединением грузинских аэропортов секционное слушание соберет представителей 45 аэропортов и 35 ведущих авиакомпаний, в том числе Etihad, Air China, China Southern, Turkish Airlines, Czech Airlines и Air Arabia.

По словам гендиректора UAG Екатерины Алексидзе, Грузия достигла выдающихся результатов в течение последних 10 лет: троекратный рост авиаперевозок из страны в различные точки мира. Проект новый шелковый путь предоставит авиакомпаниям возможность продвижения своих услуг на международной рынке, создания новых рабочих мест и дальнейшего роста авиапромышленности как в стране, так и в регионе в целом.

"Маршруты Нового Шелкового пути призваны на дальнейшее улучшение связей между крупными городами в этом ключевом регионе, и решения, принятые здесь, помогут воздушному транспорту укрепить позиции в регионе на долгие годы."

Источник: Cargo News Asia

Совещание с вице-премьерами.

Повестка: о защите российского рынка сельскохозяйственной продукции; о мерах по предотвращению лесных пожаров; о ликвидации последствий прошлогоднего наводнения на Дальнем Востоке.

Стенограмма:

Д.Медведев: Начну вот с какого вопроса. Несколько дней назад парламент Молдавии ратифицировал соглашение об ассоциации с Евросоюзом, которое было подписано в конце июня текущего года в Брюсселе. Его временное применение начинается по существующей международной практике с момента ратификации Европарламентом.

Документ, в частности, предусматривает глубокий и всеобъемлющий способ интеграции между Евросоюзом и Молдовой, создание зоны свободной торговли. Очевидно, что это самым серьёзным образом отразится на её торгово-экономических отношениях с другими участниками международных связей, включая и страны Таможенного союза, а также государства – участники Договора о зоне свободной торговли стран СНГ. Речь идёт о различных сценариях, включая и такие последствия, как ускоренное внедрение европейских технических регламентов, стандартов, целого ряда иных нормативов, которые не соответствуют российским правилам и правилам Таможенного союза, в том числе в промышленности, в санитарной сфере и в фитосанитарной сфере. Также вполне вероятен реэкспорт на территорию Таможенного союза европейской продукции под маркой молдавских товаров. Могут быть и другие последствия, которые мы до конца сейчас не чувствуем, поэтому нам нужно проанализировать все возможные риски таких шагов и решение Молдавии по созданию соответствующей зоны свободной торговли для наших торгово-экономических отношений, включая двусторонние, конечно; обеспечить надёжную защиту российского рынка, прежде всего рынка сельхозпродукции, и в целом посмотреть на последствия.

Правовые механизмы для этого предусмотрены в рамках Таможенного союза и Всемирной торговой организации. Естественно, что эти вопросы нужно решать путём обсуждения с нашими партнёрами по Таможенному союзу. Но с учётом фактора времени и ратификации этого документа со стороны парламента Молдовы и предстоящей ратификации со стороны парламента Евросоюза нам нужно будет принять решение в самое ближайшее время.

Что планируется предпринять – Игорь Иванович Шувалов у нас этим вопросом занимается. Пожалуйста.

И.Шувалов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! В Министерстве экономического развития создана специальная группа, которая сейчас внимательно следит за тем, как развиваются торговые отношения, и прогнозирует, как будут развиваться торговые отношения не только с Молдовой, которая подписала соответствующее соглашение и ратифицировала, но также с Украиной и Грузией.

Россия, Украина – мы связаны одним соглашением о зоне свободной торговли в СНГ от 2011 года. Грузия не является участницей данного соглашения, и между Российской Федерацией и Грузией действуют двустороннее соглашение от 1994 года. Мы поставили задачу перед этой группой, что в любом случае все действия Российской Федерации самостоятельно либо в рамках Единого экономического пространства, то есть с партнёрами из Белоруссии и Казахстана, мы должны, безусловно, планировать, основываясь на международном праве. В любом случае наша позиция должна быть исключительно обоснованной и опираться на нормы права.

В связи с теми договорённостями, которые у нас существуют в Таможенном союзе, мы обязаны пройти через определённую процедуру. Основываясь на приложении 6-м к Договору о зоне свободной торговли в СНГ, мы должны провести консультации со сторонами (как вы знаете, мы первые такие консультации начали с Украиной больше чем полгода назад, с Молдовой мы также ведём эти консультации) и по итогам консультаций вынести вопрос на рассмотрение Совета Евразийской экономической комиссии.

По вопросу применения защитных мер в торговых отношениях с Украиной вопрос был уже рассмотрен на прошлом заседании совета. По возможным защитным мерам в торговых отношениях с Молдовой вопрос будет рассмотрен на заседании совета 16 июля. Материалы подготовлены, направлены для подготовки к рассмотрению.

Что нужно отметить, Дмитрий Анатольевич? Если посмотреть на ВВП Молдовы (это вместе с Приднестровьем около 9 млрд долларов), то больше четверти экспорта приходится на Российскую Федерацию.

В основном товары, поступающие на наш рынок из Молдовы, – это вино, соки, плодовоовощная продукция...

Д.Медведев: Продовольственные товары.

И.Шувалов: Продовольственные товары. Как предварительно докладывает эта рабочая группа, тем странам, которые подписали соответствующее соглашение об ассоциации с Европейским союзом и начинают применять либо ратифицируют его, необходимо исследовать все возможности, которые даёт, во-первых, договор о зоне свободной торговли и 6-е приложение. Во-вторых, этот договор позволяет применять специальные меры защиты, основываясь на принципах национальной безопасности. Это не только меры торгового характера, но и мы можем вводить обычный наш единый таможенный тариф, применяемый в непреференциальном режиме к другим государствам, обосновывая тем, что нарушаются наши национальные интересы. И есть ещё один элемент, на который тоже стоит обратить внимание: когда заключалось соглашение в рамках СНГ и когда заключалось соглашение с Грузией в 1994 году, мы все исходили совершенно из других принципов, как будет формироваться единое экономическое пространство, общеэкономическое пространство, свободный рынок труда, капитала, рабочей силы, услуг. И специалисты говорят, что необходимо исследовать возможности, которые даёт 62-я статья Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, которая ссылается на коренное изменение обстоятельств…

Д.Медведев: …как основание для прекращения договоров.

И.Шувалов: Как основание для прекращения либо приостановления договоров.

Таким образом, мы используем сейчас весь арсенал, который дают нам международно-правовые документы. Мы после рассмотрения на заседании Совета евразийской экономической комиссии начнём готовить акты Российской Федерации – это будут правительственные акты либо даже законопроекты, если нужно будет приостановить соответствующий международный договор, но это должно быть сделано по инициативе Правительства. Незамедлительно после 16 июля соответствующие акты Правительства будут подготовлены.

Д.Медведев: Я хотел обратить внимание на несколько моментов. Почему я назвал Молдову при понимании того, что есть ещё Украина, есть Грузия, – дело в том, что она первая ратифицировала этот документ. До его ратификации по понятным причинам он не имеет даже временного действия. Ратификация может продолжаться годами или происходить очень быстро, но раз они ратифицировали документ, они должны понимать, что создают совершенно другую правовую основу для взаимоотношений с Таможенным союзом и с Российской Федерацией, и вот на это нужно, безусловно, обратить особое внимание.

Естественно, что если по такому же пути будут развиваться события и на Украине, и в Грузии, то набор мер будет близкий, похожий, но, конечно, с учётом объёма торгово-экономических отношений и последствий для российского рынка.

И второе. Вы упомянули статью 62-ю Венской конвенции. Мы применяли не так давно это правило, как его красиво называют, – это оговорка (rebus sic stantibus) о неизменности обстоятельств, породивших тот или иной документ. Как только обстоятельства меняются, этот документ может быть приостановлен или его действие может быть прекращено. Мы сделали так в отношении так называемых харьковских соглашений с Украиной. По понятным причинам коренное изменение повлекло их приостановление, и мы, по сути, вышли из этих документов. То же самое нужно посмотреть и применительно к этим соглашениям.

Хорошо. Работу продолжите, мне потом доложите. Спасибо.

Теперь к внутренним делам. У нас разгар лета, есть и пожары, и в этом году события развиваются более сложно, чем в прошлом году. С начала 2014 года в России зарегистрировано более 11 тыс. пожаров. Это в два раза больше, чем за аналогичный период прошлого года. Значительно увеличилась и площадь, которую прошёл уже огонь. Сейчас наиболее сложная обстановка в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке.

Безусловно, что свою роль здесь сыграли и неблагоприятные погодные условия, сложные погодные условия, но не только. Далеко не все субъекты одинаково подготовились к пожароопасному сезону, не все приняли исчерпывающие меры по ликвидации сложившейся ситуации. Есть и целый ряд вопросов на федеральном уровне.

Поэтому обстановка должна быть стабилизирована, нужно улучшить контроль, мониторинг ситуации с пожарами. Мы целому ряду регионов выделили дополнительные средства на приобретение спецтехники. Надо посмотреть, как она работает.

Александр Геннадиевич (обращаясь к А.Хлопонину), теперь этим вопросом занимаетесь вы, доложите вкратце, как дела.

А.Хлопонин: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Как Вы отметили, на территории России три основных пика пожарной опасности – весенний, летний, который мы как раз переживаем в текущий момент, и осенний.

На сегодняшний момент наиболее острая ситуация в Амурской, Иркутской и Омской областях, Забайкальском и Приморском краях. Как Вы уже отметили, у нас с начала года зарегистрирован 11 681 пожар, это на самом деле цифра очень большая, мы даже превысили тяжёлый 2011 год…

Д.Медведев: Самым тяжёлым был 2010-й на самом деле. Но для Дальнего Востока, наверное, 2011-й.

А.Хлопонин: Последняя информация: на 7 июля у нас наихудшие показатели в Забайкальском крае, Иркутской области, Амурской области, Омской области, Приморском крае и Красноярском крае.

Как Вы уже отметили, основные причины лесных пожаров – это некачественная подготовка субъектов к пожароопасному сезону, в том числе часто нескоординированность действий властей при тушении лесных пожаров. На слайде номер семь показано, что у нас существенное опоздание при введении режима чрезвычайной ситуации по ряду регионов. Например, в Иркутской области введение ЧС опоздало на 29 дней, в Забайкальском крае – на 17 дней, что, соответственно, позволяет пожарам распространяться достаточно мощно, и мы больше сил и средств должны тратить на тушение этих пожаров.

У нас действительно очень неудовлетворительно ведётся работа по привлечению к ответственности виновных в лесных пожарах. У нас, несмотря на то, что выявлен уже 81 человек в причастности к возникновению пожара, тем не менее привлечено к ответственности всего 15.

Все эти вопросы держатся на контроле в ежедневном режиме. В этом году уже проведено два всероссийских селекторных совещания с федеральными органами власти, одно из которых проводил Аркадий Владимирович Дворкович. Одно большое селекторное совещание Вы проводили лично, там были даны конкретные поручения. На основании этих поручений мы сейчас будем очень серьёзно работать.

Одно из поручений – обеспечение контроля за достоверными данными по лесным пожарам. Если посмотрите слайд №9, тоже у нас получается очень интересная история: значительное расхождение данных, которые мы имеем, и данных, которые предоставляют субъекты, по площадям.

Д.Медведев: О чём там речь? О занижении?

А.Хлопонин: Да, о значительном занижении. Либо они пытаются попасть в цифры и показать, что они так хорошо работают... На самом деле мы, не имея достоверных данных, не можем своевременно правильно перераспределить субсидии и выдать технику для ликвидации пожаров. Мы сейчас разбираемся, и на селекторном совещании, которое запланировано в середине июля, мы конкретно этот вопрос будем ставить.

Также вопрос по увеличению штрафных санкций за нарушение правил пожарной безопасности, организации авиационного патрулирования, межрегионального маневрирования при возникновении пожаров и другим поручениям.

В целях повышения эффективности работы федеральных органов исполнительной власти 30 июня было дано поручение Минприроды, Минюсту по завершению в кратчайшие сроки разработки и утверждения нормативных документов по обеспечению тушения лесных пожаров и лесовосстановления. На самом деле документ уже давно был подготовлен Минприроды, передан в Минюст. Я буквально на этих днях проводил между ними согласительное совещание. Документ из ведомства в ведомство перебрасывается, до сих пор такого решения нет. Думаю, что на этой неделе завершим.

Д.Медведев: Надо быстрее подготовить, да внести на подписание.

А.Хлопонин: Также очень важный вопрос, который перед нами стоит, – это вопрос предоставления и распределения субсидий субъектам Российской Федерации на приобретение специализированной лесопожарной техники исходя из учёта реальной лесопожарной обстановки.

До настоящего момента средства, которые выделяются из федерального бюджета, распределялись не по тем субъектам, которые из года в год у нас являются критическими, рискованными, а по нормативам, которые в своё время были отработаны.

Мы сейчас тоже готовим на Ваше имя предложение об изменении методики этих, собственно говоря, субсидий, которые выделяются на приобретение пожарной техники. Она должна быть там, и там эффективно работать, где это реально необходимо. У нас из года в год Дальний Восток, Сибирь – это территории, которые требуют особого пристального внимания, и там нужна бóльшая концентрация техники.

На середину июля, как я уже сообщил, Дмитрий Анатольевич, запланировано селекторное совещание. В основном оно будет касаться действительно пожароопасных наших территорий, встреча всех глав министерств, и отдельно по этому поводу будет Вам доложено.

Но хотел бы всё-таки позитивно отметить одну вещь. У нас ситуация в Московской области, как никогда, стабильная. Ещё в 2010-х годах мы с Вами переживали тяжелейшие истории с торфяниками, на сегодняшний день практически все вопросы отработаны, обводнение торфяников произведено на площади 74 тыс. га (это 100% от запланированного). Ситуация абсолютно контролируемая, никакой опасности и рисков нет. Здесь надо хорошие слова сказать в адрес руководителей Московской области, которые отработали достаточно успешно в соответствии с тем планом, который нами был обозначен. В целом всё, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Понятно. Но помимо того, что, наверное, поработали те, кто за это отвечает, надо признать, что в этом году пока в Московской области дождей-то немало, и в этом смысле условия там трудно сопоставить с условиями 2010 года. По количеству пожаров: их всё-таки много, действительно, горит на Дальнем Востоке и в Сибири больше, чем в прошлом году, поэтому нужно самым внимательным образом это контролировать. И дело не только в селекторах, а в том, чтобы реально включились все губернаторы, все руководители территорий и понимали, что если несвоевременно принимаются меры по тушению, то это грозит тем, что потом с этим почти невозможно справиться. Мы тратим на это огромные деньги, покупаем большое количество техники. У нас, я напомню, самый большой авиаотряд в мире, который предназначен для тушения пожаров. В общем, понятно, у нас и территория самая большая. Поэтому держите всё под контролем и тоже докладывайте, пожалуйста.

Теперь от пожаров к другим бедствиям – к наводнению. Я имею в виду ликвидацию последствий прошлогоднего наводнения на Дальнем Востоке. Регион очень сильно пострадал, было разрушено и подтоплено очень много зданий, тысячи людей остались без крова. Мы должны сделать всё вовремя, было дано обещание закрыть все проблемы с жильём до 1 октября текущего года. Работы идут, состояние работ, естественно, должно быть под контролем.

Юрий Петрович (обращаясь к Ю.Трутневу), вы контролируете, как эти работы проводятся. Есть ли какие-то проблемы и всё ли делается так, как надо?

Ю.Трутнев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Я бы сначала два слова по докладу Александра Геннадиевича (Хлопонина). Называлась Амурская область… Мы должны понимать, что в Амурской области остался полностью не убранным урожай из-за наводнения, и он представляет собой такую великолепную среду для возникновения пожаров…

Д.Медведев: Высохло всё?

Ю.Трутнев: Да, тем более что, к сожалению, сельхозпалы у нас очень плохо контролируются, поэтому, мне кажется, нужно усиление ответственности в этой части, мы об этом уже говорили.

Теперь к ликвидации последствий. Самая главная задача, которая нам осталась, – это отремонтировать и построить дома. Сегодня необходимо предоставить жильё 3940 семьям и отремонтировать 3437 жилых помещений.

К этой цифре около 500 помещений, 493, добавилось по результатам повторного обследования, которое мы проводили весной, и судебных исков. В Хабаровском крае требуется построить жильё для 1558 семей, в Амурской области – для 173, в Еврейской автономной области – для 478. Всю эту работу необходимо провести менее чем за пять месяцев.

1731 семья выразила желание приобрести квартиры на вторичном рынке. В основном это жители городов, крупных посёлков, то есть там, где есть вторичный фонд. Две трети из них (1172 семьи) уже оформили покупку квартир. Из 3437 необходимых для ремонта жилых помещений отремонтировано на сегодняшний день 1850.

Что касается строительных работ, то работа сегодня ведётся на 131 строительной площадке. Неделю назад был на самых сложных из них.

Д.Медведев: Это где?

Ю.Трутнев: Хабаровский край, Еврейская автономная область. Самая сложная ситуация была на момент проверки в селе Джуен Амурского района Хабаровского края и в посёлке Николаевка Смидовичского района Еврейской автономной области.

Д.Медведев: А там, где мы с вами были, строится?

Ю.Трутнев: Строится. И в Николаевске-на-Амуре тоже было, скажем так, отставание от графика. На момент моей поездки оно было по самым худшим территориям до 28 дней, сегодня отставание сокращено до одной недели, по 110 площадкам работа идёт в графике. В целом сомнений в том, что необходимый объём работ будет выполнен в установленные сроки, – нет. Губернаторы предупреждены о личной ответственности за выполнение указов Президента. Я через несколько дней ещё раз поеду, буду проверять все самые сложные объекты.

Ю.Трутнев: «Самая главная задача, которая нам осталась, – это отремонтировать и построить дома. Сегодня необходимо предоставить жильё 3940 семьям и отремонтировать 3437 жилых помещений».

Если говорить о причине отставания, где оно возникло, то она, в общем, везде одна – это плохой выбор подрядчиков. Подрядчики не успевают завезти в необходимом количестве рабочую силу, строительный материал. И надо сказать, что в ряде районов это осложняется ещё и сложностями сезонного характера, то есть там просто в ряде населённых пунктов нет дорог и до открытия навигации невозможно было завезти строительные материалы. Тем не менее, ещё раз говорю, сегодня сомнений в том, что уложимся вовремя по всем населённым пунктам, у меня нет.

Из проблемных вопросов хотел бы остановиться только на одном. На прошлой неделе проводил совещание по поводу строительства пунктов пропуска в тех районах, где это необходимо для развития экономики региона. Так вот, восстановление пунктов пропуска на пострадавших от паводка территориях ведётся неудовлетворительно, по ряду территорий вообще, к сожалению, не началось. Дано поручение эту работу завершить в те же сроки, которые установлены для строительства, то есть к 30 сентября все пункты пропуска должны быть отремонтированы. Росграница берёт на себя такие обязательства.

Д.Медведев: Юрий Петрович, надо нашим коллегам, губернаторам обратить на это внимание. У нас масса подрядчиков, которые с удовольствием принимают на себя обязательства, изначально для них невыполнимые. Более того, очень часто даже цену занижают, чтобы победить в торгах, а потом разводят руками: мы не смогли, не сделали. Но вроде и губернаторы говорят: такой подрядчик попался. Надо всё доводить до конца. Если такие подрядчики, как это, кстати, было и в Сочи, и в некоторых других местах, – их надо банкротить, их нужно призывать к ответу, чтобы они несли всю полноту экономической ответственности, тем более когда речь идёт о таких резонансных вопросах. Дайте им такую рекомендацию: пусть они с этими подрядчиками рассчитываются, а если они этого не делают, то возникают тогда вопросы, почему эти подрядчики победили и зачем они их покрывают.

Ю.Трутнев: Дмитрий Анатольевич, вот второй части там нет...

Д.Медведев: Хорошо, если так.

Ю.Трутнев: Да. Первая часть присутствует в полный рост, я там и прокуратуру тоже попросил проверить полностью соблюдение договорных обязательств. Мы их всех отстранили от строительства и сейчас с ними будем разбираться.

Д.Медведев: Хорошо, договорились. Следите.

Армянские садоводы ожидают урожая абрикосов в размере всего 8 тысяч тонн.

Данный прогноз обнародовал Гарник Петросян, заместитель министра сельского хозяйства Армении, представлявший прогноз ведомства на 2014 год. Чиновник также отметил огромную разницу между 8 тысячами тонн в текущем году и 88,8 тысячами тонн в 2013-ом.

Причина данного снижения – сильнейшие заморозки, пришедшие в сады Армении в конце марта. При этом экспорт, по данным Гарника Петросяна, составит около 214 тонн.

- В прошлом году в эти дни уже было экспортировано 12800 тонн свежих абрикосов,- сказал армянский чиновник на прошедшей в минувшую пятницу пресс-конференции.

По данным г-на Петросяна, за первое полугодие 2014-го на экспорт также были отправлены 19 тысяч тонн картофеля (7 тысяч тонн в первом полугодии 2013-го) и 1,52 тысяча тонн «второго хлеба» ранних сортов. Ожидается, что основными странами-импортерами станут Грузия, Россия, Ирак и ОАЭ.

Почему Порошенко хотел мира, а украинцы – войны

Александр Баунов — журналист, публицист, филолог, бывший дипломат. Он является главным редактором Carnegie.ru.

Резюме Новенькая, с иголочки, власть на Украине, вчера не было, начала расходиться с обществом – не со всем, так с частью.

В Украине новое веянье: роптать на президента Порошенко. Путин потихоньку сворачивает свое походное евразийство, потому что мужички за настоящую русскую правду с автоматом и ему самому угроза, а главное – потому, что удалось вместе с Европой вписаться в число миротворцев: Киев воюет с Донбассом, а нам с Европой разнимай. В Украине же этим как раз и недовольны: как это – Европа и Россия мирят нас с Донбассом, когда мы воюем с Россией, а Донбасс тут вообще ни при чем.

Пшнх

Новенькая, с иголочки, власть на Украине, вчера не было, начала расходиться с обществом – не со всем, так с частью. Но эта часть как раз из тех, кто был представлен Майданом, то есть не первые встречные. Батальоны Нацгвардии «Донбасс» и «Азов» вместе с рассерженными горожанами ходили в выходные к администрации президента: требовали прекратить предательские переговоры и фальшивое перемирие, ввести настоящее ЧП. «Требуем немедленного введения военного положения! Для блага страны его надо ввести сверху, иначе это будет сделано снизу, стихийно, с большим вредом для государства. Пришло время определиться, на чьей стороне власть», – пишет Семен Семенченко, глава батальона «Донбасс».

«Поздно. Надо было Майдану не отдавать кому попало доверенность на власть!» – комментирует народ. «ПОП просто издевается над нами». «Разгоните всех ****** из Рады к ****** матери, а если Порох не в адеквате, то и его за компанию». «Власть давно определилась, и она не с нами». «Люди по крохам собирают нашу армию, а эти суки сразу же ее сливают!» «Хватит всяких совещаний и консультаций! Он Президент или член собачий?» «Пора объединять усилия и создавать теневое МВД, СБУ и т.д.». «Народный трибунал над саботажниками в больших кабинетах и погонах». И вешает аватарки «Петя, або воюеш, або *******».

«Друзья, как вы оцениваете продление Порошенко перемирия до 30 июня?» – спрашивает на своей странице телеканал ТВi. «Как начало краха Порошенко как президента страны. Как начало третьего Майдана», – отвечает народ. «Сдает Украину, сволочь». «Такое впечатление, что с Порошенко будет то, что и с Януковичем». «Пусть «Донбасс» и другие батальоны идут на Киев». «Позор президенту. Он становится игрушкой в руках Путина, ЕС и США. Это унижает нас!» И вешает аватарку «Поросенок Петя еще не решил, он воюет или едет в Ростов». «Воюю», – отвечает.

Другие пытались быть рассудительными. Но даже те, кто не ропщет, пришли в замешательство. Причина замешательства – перемирие, которое объявил новый президент, и переговоры, которые он затеял. Ведет ведь не с кем-нибудь, а с теми, про кого давно все решено, что это зло и соработники зла, враги и слуги врагов, путинские подстилки, януковические прихвостни, место их в тюрьме, в аду на философской сковороде божественного отвержения.

Кучма – протоянукович, прародитель всех майданов, вроде как представляет Украину, а напротив него те, чье место на нарах, на подмосковной даче, в листке Интерпола, во тьме внешней, – Бородай, Царев, Медведчук.

Дальше хуже: новый президент Порошенко и спаситель страны Коломойский вроде как обсуждают, не посадить ли им начальником Донбасса «путинского кума» Медведчука. «Если уже и Коломойский с Порошенко поддержат кандидатуру этого урода, то в этой стране делать больше нечего», – отчаивается народ.

Те люди, которые должны были рассеяться, как дурной сон при пробуждении, яко тает воск от лица огня да исчезнуть, – вот они сидят напротив, не тают, не исчезают, никак не удается проснуться от дурного сна. А дурной сон – он такой: и хочешь, а не проснешься.

Она, взглянуть назад не смея,

Поспешный ускоряет шаг;

Но от косматого лакея

Не может убежать никак.

Сон Татьяны. Inception.

Магия суффикса

Среди способов проснуться от кошмара народом сразу избран один, а украинским президентом другой. Народ, как ему и положено, верит в магическую силу слов – подтверждая, что как только наступает коллективное, тут же по следу идет и бессознательное, не отстает.

Народ считает: если много и часто называть противника чмом, ничтожеством, сверлом, а страну его рашкой, говорить «я маму твою имел», вешать на место номерных знаков таблички птн пнх, пвжп или идвпзд, то действительно пойдет, куда сказано, растворится, исчезнет. Падет вражья сила. Умалится и ссохнется бусурманская земля, скукожится от прямого попадания уменьшительным суффиксом.

Взять, к примеру, Путин сверло. Нам кажется, ну чего особенного, а на самом деле – магический обряд. Переводим противника из мужского рода в средний – лишаем его мужской силы, символически кастрируем. Заодно и обезличиваем, лишаем субъектности при помощи словообразовательной модели с суффиксом «ло» – переводим из активного деятеля в пассивный инструмент: сверло, кайло, весло. Если это кайло петь с такой же частотой, с какой прежде национальный гимн, враг станет бесполым и бессильным.

И вдруг лишенный субъектности, обезличенный, бесполый инструмент возникает как субъект переговоров. И мало того, что сам возникает, так он еще и подсаживает тех, по ком осиновый кол плачет. Требуем к ответу.

А новый, с иголочки, президент вместо ответа говорит, что ему нужен мир и не нужны санкции ради санкций или чтобы России был нанесен какой-то вред. А потом еще в интервью – что невозможно вернуть утраченные регионы военным путем.

Как же невозможно-то. Раб (имя врага), я тебя заклинаю силой имен Адонай, Перай, Тетон, Анон, забери свое темное дело с раба Божьего (имя). Если в течение трех дней с него твое зло не сойдет, пусть все твое зло на тебя падет. В огне ты сгоришь, в воде утонешь, воздухом развеешься, в землю зароешься и злом своим обтычишься. Аминь.

Кого везете

Очевидно, что украинцы больше всего возмущены появлением на переговорах третьей стороны, вот этих самых «утраченных регионов». Грузинский интернет 2008 года тоже был полон путин-сверла, маму его имел и прочих лингвистических заклинаний. Но грузинам было проще – и к третьей стороне там давно привыкли, и по сравнению с нынешней у них картина была невероятной ясности: с одной стороны грузинская армия, с другой – вооруженные силы Российской Федерации.

Если посмотреть, что нового произошло в Киеве за последнее время, не в высокой политике, а в уличной, – это погромы российских зданий – посольства и Сбербанка. Во время Майдана, во время Крыма держались, не громили, все западные каналы показали «Сбербанк России» на Крещатике, как он стоит, целехонький, а тут не выдержали. Почему?

Если одним словом назвать вот это накипевшее, это новое настроение – это желание ясности. Украинцы хотят избавиться от двусмысленности. «Ну сколько можно уже – у нас война или не война? Ведь всем же ясно, что война. А если война, то какое посольство, какой Сбербанк».

«В Грузии посольства не было, и мы хотим, чтобы вот прямо сейчас у нас была война с Россией. Чтоб та война, которую мы сейчас ведем, была с Россией. Пусть и сама Россия, и весь мир, и все у нас это признают».

Погром посольства и Сбербанка – это способ доказать себе и другим, что у нынешнего конфликта две стороны – Украина как целое и Россия как целое: да-да – нет-нет; черный вечер, белый снег. Кого везете? Грибоеда.

Война старого типа

Но нужной ясности не наступает. Россия отказывается признать, что ведет войну. И Порошенко идет на переговоры, а на них сидят террористические образования, народные республики. И Европа отказывается видеть только две стороны и согласна на очередной разговор с участием третьей. И у Би-би-си в репортаже из Славянска нет слова terrorist. Меркель объявляет, что соглашение об ассоциации не начнет работать практически до консультаций с Россией.

«Это потому, что Россия ведет против нас войну нового типа», – убеждают украинцы. Невиданную, неслыханную, незнаемую, неведомую: десять железных башмаков истоптать – такой не найти.

Убеждают и не могут до конца убедить. Потому что да, Россия, да, ведет – но виданную и слыханную. Вот прямо сейчас в Сирии идет война, где оружием и добровольцами одним помогает Турция, другим Иран, третьим Запад, четвертым серьезные люди из монархий Персидского залива. Однако это война не Сирии с Турцией, Америкой и серьезными людьми из Персидского залива. Так можно сказать только в очень публицистическом смысле, а в дипломатическом и военном – не скажешь. В 40-е в Греции на одной стороне, кроме греков, воевали местные славяне и албанские, греческие и югославские коммунисты с советским оружием, на другой – англичане и американцы. В Испании сражались немецкие, итальянские, португальские легионы с тяжелой бронетехникой и пушками, их бомбили сверху советские летчики, а в тылу у интербригад писали пропагандистские репортажи Хемингуэй и Оруэлл. Но это не была ни война Испании с фашистской Германией, ни война Испании с Советским Союзом. Это была испанская война.

Да, война в Донбассе – это месть семьи Януковичей за свержение, и месть Путина за то, что Запад опять хотел кинуть его на Украине, так вот вам. Она разогрета российской пропагандой, поддержана российским оружием, добровольцами, военными корреспондентами и инструкторами. У нее, особенно после выборов, нет необходимого смысла, разумного объяснения, ясной, всем очевидной причины и цели, а в головах у тех, кто ее ведет, – паутина, ветер, болото, туман, красные зори, грозовые сполохи, тучи ходят хмуро, кровь на рукаве.

Так ведь и в головах у испанских интербригадовцев, фалангистов, турок-киприотов и греков-киприотов, «Хизбаллы», ливанских друзов, афганских талибов, Исламского Государства Ирака и Леванта тоже нет аристотелевской ясности.

Ну и что. В головах может быть все ненастоящее, искусственное, выдуманное – вот как у русских большевиков, а война будет настоящей. И надеяться на то, что если в головах – выдуманное, то и война сгинет сама собой, не приходится. Она от ненастоящего в головах как раз и начинается, война.

Гад подводный ход

Воевать с сильным внешним врагом почетнее: это вызовет в мире симпатию и поддержку, особенно если этот враг – страна с репутацией России. Враждуешь с Россией – вроде как борешься за добро автоматически, даже если ты исламист. Тем более если не исламист.

Признать свою войну хотя бы отчасти гражданской – значит сознаться, что и сам хорош. Одно дело, когда на тебя напал внешний враг – тут ты, в общем, ни в чем не виноват, другое дело – враг хотя бы отчасти внутренний. Откуда он взялся-то тут у нас, чей будет, каких отца-матери, что ему шептали над колыбелькой, где учителя в школе недоглядели, куда смотрел трудовой коллектив. Гражданская война бывает, только когда в стране что-то пошло не так, устроено криво – даже если это мозги восставшей части населения.

Гражданские войны, как и обычные, заканчиваются миром или победой. Расхождение между Порошенко и толпой в том, что Порошенко хочет закончить ее миром, а толпа победой.

Но в случае гражданской войны мир и победа отличаются от обычных. В обычной войне разбил противника, и все, дальше не твоя забота: все расходятся по своим государствам, иногда поменяв границы. А в гражданской – побежденные остаются у тебя в стране. Советские самолеты улетят, немецкие пароходы уплывут к своим буржуинам, а эти останутся – и привет мальчишу.

Гражданские войны, которые заканчиваются миром, обычно ведут к сложнейшему компромиссу вроде ливанской Конституции, в котором сам юрист ногу сломит. Такое народу обычно не нравится.

Гражданские войны, где победила одна из сторон, кончаются репрессиями, проскрипциями, апартеидом, но главное и почти неизбежное правило – чем-то вроде морального реванша проигравших. Если приехать в Испанию сейчас и не знать, чем закончилась тогдашняя гражданская война, то можно решить, что гражданскую войну выиграли коммунисты, а Франко проиграл. Греческая интеллигенция любит почти исключительно жертв проигравшей коммунистической стороны.

К тому же ожидания от компромисса никогда не бывают слишком высоки, на него можно списать неудачи. Ожидания от победителя всегда завышены. Таких никакому президенту не хочется, тем более не очень сильному. Вот почему, среди прочего, Порошенко предпочел бы компромисс.

Мы тут судим по себе, привыкли, что президент может все: сказал – и сразу в гранит. А другие-то нет. Особенно когда другим обещают: ты пока тут посиди, порули, но скоро придут наши пацаны, подлинные патриоты с фронта, и установят настоящий порядок и будут новой элитой.

Невозможно окончить гражданскую войну миром, не признав ее участников. Однако если признать, надо быть готовым к тому, что возродится и займет часть пространства пророссийская партия в украинской правящей бюрократии и в деловых кругах.

Если же война закончится победой – вот вам другое предсказание (и доольней лозы прозябанье), в которое пока никто не поверит, ну и ладно. Если Порошенко проиграет толпе и война закончится не миром, а разгромом врага и полной победой, не сразу, через некоторое время, после этого в Украине – не в побежденных Донецке и Луганске, а в Харькове, Днепропетровске, Одессе, Запорожье и главное – в Киеве возникнет новое движение, новая склонность в сторону России, – и не среди пролетариев, а среди интеллигенции, бизнеса, высшей бюрократии; и не на основе выдуманного антифашизма и фальшивых традиционных ценностей, а на реальной общей культуре, тяге к нормальности, управляемости, экономической целесообразности, прочь от власти батальонов закаленных в боях гвардейцев.

Слон

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2014 > № 2851534 Александр Баунов

ЕСПЧ ПРИЗНАЛ РОССИЮ НАРУШИВШЕЙ ПРАВА ГРАЖДАН ГРУЗИИ В 2006 ГОДУ

Осенью того года Россию были вынуждены покинуть около 4,6 тысячи грузин. Это произошло из-за обострения отношений между Москвой и Тбилиси

Большая Палата Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) признала действия России по отношению к гражданам Грузии в 2006 году нарушением их прав. Текст решения опубликован на сайте ЕСПЧ.

Решение ЕСПЧ озаглавлено так: "Политика России в 2006 году по арестам, задержаниям и депортации большого числа грузинских граждан нарушила Конвенцию". Речь идет о Европейской конвенции по правам человека, за соблюдением которой следит ЕСПЧ. Суд постановил, что имело место: нарушение статьи, запрещающей коллективную высылку иностранцев; нарушено право на свободу и безопасность; нарушено право на судебное обжалование задержания; запрещение бесчеловечного или унижающего достоинство обращения; нарушено право на эффективное средство правовой защиты; невыполнение обязательства создать все необходимые условия для эффективного проведения расследования.

Суд не усмотрел нарушения права на уважение частной и семейной жизни; не зафиксировано нарушения статей "процедурные гарантии в случае высылки иностранцев", "защита собственности" и "право на образование".

ЕСПЧ изучил заявления 21 свидетелей. Их показания были заслушаны в Страсбурге. Суд исследовал также доклады различных международных организаций. В результате ЕСПЧ установил: "Осенью 2006 года российские власти осуществили скоординированную политику по аресту, задержанию и депортации грузинских граждан. Эта административная практика несовместима с Конвенцией".

ЕСПЧ рассматривал дело, касающееся задержания и высылки из России большого числа грузинских граждан с конца сентября 2006 года до конца января 2007 года. Грузинское правительств сочло эти меры репрессиями в ответ на ареста четырех российских офицеров в Тбилиси 27 сентября 2006 года. Эти действия Тбилиси ознаменовали собой кульминацию в напряженности между Россией и Грузией, отметили в суде.

Правительство Грузии представило в ЕСПЧ материалы, согласно которым с сентября 2006 года до января 2007 года российские власти сделали 4 600 распоряжений о высылке грузинских граждан. Более 2 300 грузин были задержаны и насильно изгнаны из РФ. Остальные покинули РФ за счет собственных средств. Грузинское правительство утверждало, что произошло резкое увеличение числа выдворенных грузин: с 80-100 человек в месяц в период с июля по сентябрь 2006 года до примерно 700-800 в месяц в период с октября 2006 года по январь 2007 года.

Решение Большой палаты ЕСПЧ является окончательным. Оно не подлежит обжалованию.

Живущих за рубежом граждан РФ закон о втором гражданстве не коснется

Как отразится новый федеральный закон о двойном гражданстве на жителях Абхазии с российскими паспортами? Эту тему в Москве на встрече с депутатами Госдумы подняли их коллеги из Народного Собрания республики. По ее итогам появилась информация, что новый закон ударит по абхазам. Однако, как пояснили в ФМС, это не совсем так.

Принятые в июне и вступающие в силу в августе нынешнего года поправки в федеральный закон "О гражданстве", в соответствии с которыми россияне, имеющие еще и иностранное гражданство, обязаны уведомлять органы ФМС о его наличии, а также вводящие административную и уголовную ответственность за его сокрытие, не будут иметь какого-либо негативного эффекта для проживающих в Абхазии российских граждан.

В ФМС сообщили, что новые положения закона не распространяются на граждан РФ, постоянно проживающих за рубежом. А вот тем абхазам, которые поселились в России и имеют гражданство обоих государств, наведаться в отдел ФМС по месту жительства и сообщить об этом, все же придется. Тем более процедура эта не обременительная.

Беспокоят абхазских депутатов и права живущих в республике российских пенсионеров. Однако условие, согласно которому для получения российской пенсии, гражданин РФ, живущий в Абхазии, должен был иметь российскую прописку, отпало сразу после официального признания Россией независимости Абхазии. Поэтому для более чем 30 тысяч таких пенсионеров никаких неудобств и осложнений в связи с новым российским законом также не возникнет.

Кроме того, на встрече с российскими коллегами абхазские парламентарии поднимали остро стоящий вопрос подключения Абхазии к российским социальным программам, в первую очередь - к системе обязательного медицинского страхования. Помощь, которая оказывается Абхазии Россией, недостаточна - жители республики вынуждены ездить на лечение в Грузию, где, как отметил один из абхазских депутатов Саид Харазия, неизвестно, какая работа с ними проводится.

Как пояснил советник спикера Государственной Думы Михаил Кротов, возможности для распространения на граждан Абхазии российских стандартов социальной защиты, включая медицинское страхование, напрямую зависят от степени интеграции наших стран:

Решение таких вопросов должно быть комплексным. И нам с абхазскими коллегами, возможно, следовало бы обсудить вопросы разработки комплексного соглашения, которое регламентировало бы механизмы и динамику дальнейшей интеграции наших суверенных государств не только в социальной, но и в экономической и других областях. Одновременно с этим необходимо продолжать работу по гармонизации нашего законодательства. В настоящее время мы с коллегами продолжаем работу над планом нашего сотрудничества в сфере законопроектной работы. Основной акцент будет сделан на вопросах безопасности и социально-экономического развития. Убежден, что наша совместная работа позволит повысить эффективность расходования средств российской финансовой помощи Абхазии.

«АПСНЫПРЕСС»

Почти 23 тыс жителей Абхазии не смогут принять участие в выборах

Около 22,8 тысячи (22.787) жителей трех восточных районов Абхазии, по данным абхазского МВД, незаконно получили паспорта граждан республики и поэтому не будут внесены в списки избирателей, сообщил в понедельник в эфире частного телеканала "Абаза" замминистра внутренних дел Алексей Ломия.

Внеочередные президентские выборы назначены в Абхазии на 24 августа. Согласно итогам переписи 2011 года, численность населения республики составляет 240,7 тысячи человек.

"Паспорта выдавались на основании рекомендаций комиссий в Гальском, Очамчирском и Ткуарчальском районах. 13 июня распоряжением и.о. президента Абхазии Валерия Бганбы МВД поручили до 30 июня создать и направить в ЦИК базу данных лиц, что и было сделано", сказал Ломия.

Абхазская оппозиция выступала против предоставления возвращающимся в республику грузинам гражданства Абхазии, так как многие из них вполне могли быть обладателями грузинского паспорта. Как считает оппозиция, обладатели грузинского гражданства не должны иметь права на участие в выборах в Абхазии.

По мнению оппозиции, при правлении президента Александра Анкваба, ушедшего недавно в отставку, была незаконно проведена массовая паспортизация.

Внутренние паспорта гражданина Абхазии (с обложкой зеленого цвета) выдавали в республике с 2004 года. Бланки паспортов печатали в Турции, они имеют низкие степени защиты, при доставке морем из Турции в Абхазию некоторое количество паспортов попало в Грузию. Руководство Абхазии заказало в РФ на фабрике Гознак бланки загранпаспорта (с синей обложкой). С этими документами абхазские граждане могут пересекать российско-абхазскую границу. Парламент Абхазии по требованию оппозиции 4 апреля 2014 года аннулировал порядка 25 тысяч паспортов в Гальском, Ткуарчальском и Очамчирском районах республики как выданные в нарушение закона "О гражданстве Республики Абхазия".

Речь идет о грузинах, жителях трех восточных районов Абхазии, получивших абхазский паспорт, но не представивших подтверждения об отказе от гражданства Грузии. Действующий закон о гражданстве предусматривает только двойное российско-абхазское гражданство. Абхазская генпрокуратура с 23 сентября по 15 ноября прошлого года провела проверку более 8 тысяч "паспортных дел". Из них 435 направлены в МВД республики для изъятия паспортов как незаконно выданных. Граждане, паспорта которых будут аннулированы, в Абхазии получат вид на жительство.

«Apsny Online»

Виталий Габния поблагодарил участников съезда ФНЕА, выдвинувшего его в качестве кандидата на пост вице-президента, за оказанное доверие

Председатель общественной организации ветеранов Отечественной войны народа Абхазии “Аруаа” Виталий Габния поблагодарил участников съезда партии «Форум народного единства Абхазии», выдвинувшего его в качестве кандидата на пост вице-президента, за оказанное доверие.

В своем выступлении он отметил, что «кризис, приведший к сходу, был спровоцирован внутриполитическими причинами», и разрешился «за счет ответственности всех участников политического процесса и зрелости абхазского общества в целом».

«Тем не менее, экс-президент, будучи еще на российской военной базе, развернул жесткую антироссийскую пропаганду, подхваченную своими сторонниками, разыгрывая патриотическую карту, играя на страхах поглощения Россией суверенитета Абхазии, жертвой которой якобы он стал», сказал Габния.

«В отношении нашего единственного стратегического партнера была развернута вредоносная истерия, основанная на слухах, со ссылкой на мифические договора и подписи, ведущие к сдаче суверенитета, - отметил Габния. - Истерия была столь масштабной и затяжной, что любые разговоры интеграционного характера изначально принимались в штыки».

«Слава Богу, время истерии прошло, а значит пришло время «собирать камни», реальной проверки, ревизии абхазо-российских отношений. Между нашими странами с 2008 года существует Договор о дружбе и взаимопомощи, включающий порядка 80 соглашений. Многие из пунктов так и не работают, не прописаны, не наполнены содержанием и больше похожи на декларацию о намерениях. В свете новых угроз, вступления Грузии в ассоциированные отношения с ЕС, участия Грузии в Атлантическом альянсе, нам необходим новый внятный договор с Российской Федерацией, который систематизировал бы имеющиеся форматы двустороннего сотрудничества, выводя содержательную часть на качественно новый уровень. В первую очередь, в области обороны и безопасности, формирования общего социально-экономического пространства», - заявил Виталий Габния.

По его словам, «необходимы новые правовые формы, закрепляющие новые форматы стратегического партнерства, ни в коей мере не угрожающие суверенитету РА». «Наоборот, способствующие укреплению абхазской государственности, так как только эффективное, состоявшееся государство может считаться истинно независимым и суверенным, с реальной экономикой и никак иначе». «Необходимо предложить инвесторам четкие, прозрачные и комфортные правила игры, несущие в себе мультипликативный эффект, способствуя развитию сопутствующих отраслей и производств, оживлению экономической активности в целом», отметил Габния.

Абхазия, по его мнению, важна для России «как внятный союзник, без шараханья из стороны в сторону». «Только будучи понятными, мы можем использовать «окно возможностей», как инструмент для самостоятельного развития и модернизационного рывка. Другой возможности у нас нет. В тоже время Абхазия важна для России как успешный, показательный проект для стран, находящихся в едином цивилизационном пространстве с Россией», подчеркнул Габния.

Что касается «полиэтнического мира Абхазии», то, по словам Габния, на сегодняшний день «в результате недальновидной политики предыдущего руководства было внесено значительное напряжение в отношении мингрел, в желании задействовать гальцев в качестве инструментария для решения своих, сугубо конъюнктурных задач».

«Необходимо кардинальное изменение самого подхода, на первом этапе деполитизировав процессы, несущие напряжённость. Второе - проработка программ вовлечения путем наведения порядка, устранения коррупции, принятия закона «О виде на жительство», дав возможность гальцам самим выбирать формат взаимоотношений с государством, по степени вовлечения исходя из интересов в ее содержательной части», сказал Виталий Габния.

«Примечательно, что наши политические оппоненты в желании использовать гальцев в качестве электорального задела, переводили вопросы незаконно выданных паспортов в Гагрский район, проецируя на гражданах Абхазии армянской национальности, вызывая наше возмущение. Разница между правовым вопросом и политико–правовым существенна, не говоря уже о масштабности сравнительного анализа. Но главное возмущение состояло в том, что последнее звучало предельно недружелюбно в отношении граждан Абхазии армянской национальности. В отношении тех, кто вместе с нами отстояли нашу независимость, тем самым внося этническую, межнациональную напряжённость которая непозволительна», сказал Виталий Габния.

В завершение своего выступления председатель «Аруаа» высказался по деятельности Центризбиркома.

«Работа Центризбиркома обставлена таким образом, что все махинации вынесены на периферию, участковые комиссии на местах. Последовательность следующая: ЦИК подает списки участковым комиссиям на соответствие с учетом изменений за последние 5 лет. Участковые комиссии, в свою очередь, обязаны ввести в списки вновь получивших паспорт и вывести умерших. Так вот, на мою проверку двух участков мёртвые души составили порядка одной трети от общего количества избирателей, что не несет в себе случайности. Прав у доверенных от кандидатов практически нет, для возможности проверки голосующего с фотографией в паспорте», отметил Габния.

Он обращается «к высшему законодательному собранию РА с предложением выдать списки для проверки участковым комиссиям не за две недели, а уже сейчас, исходя из катастрофического объема фальсификатов». «Иначе будет трудным найти в себе силы для возможности признать результат таковых сфабрикованных выборов», подчеркнул Виталий Габния.

«АПСНЫПРЕСС»

Абхазы, как и украинцы, не простили своему президенту воровства

Но в отличие от майдановцев выступили за единство с Россией

Уже второй раз в новейшей истории революционные перемены в Абхазии удивительным образом совпадают с потрясениями на Украине. Так было в 2004 году, когда массовые народные выступления в Киеве и Сухуме случились практически одновременно. Тогда они привели к власти новых лиц. Так произошло и сейчас - разгул майдана сверг Виктора Януковича, а в Абхазии трехдневный народный сход отстранил от власти президента Александра Анкваба.

Однако на этом аналогии заканчиваются. Мирная Украина, где не принято хранить оружие в домах, в итоге дошла до гражданской войны, унесшей жизни уже нескольких сотен человек. Воинственная Абхазия, где практически в каждом доме имеется ствол, обошлась «бархатной» революцией.

Как минимум это говорит о разной степени гражданской ответственности украинского и абхазского обществ - очевидно, что в Абхазии, в тяжелой войне отстоявшей свою независимость и право на мирную жизнь, умеют ценить и беречь мир. Но это еще говорит и о развитых инстинктах самосохранения - почувствовав неладное, абхазы предпочли найти ответы на сложные вопросы сразу, не давая болезни перейти в хроническую форму.

Действительно, причины, породившие недовольство, и в Киеве, и в Сухуме были вполне схожи. В первую очередь это - коррупция, ставшая возможной за счет чрезмерной консолидации власти и собственности в одних руках. Янукович потерял поддержку значимой части общества, когда прибрал большинство украинских активов, забыв при этом о необходимости делиться с народом. Анкваб попал в аналогичную ситуацию, когда монополизировал все потоки российской помощи, в том числе масштабные дотации на строительство, передав заказы нескольким приближенным подрядчикам.

ГРУЗИНСКИЙ СЛЕД

Однако Анкваб пошел дальше Януковича. И дело тут не только в том, что, раздавая абхазские паспорта гражданам Грузии, он покупал голоса, делая себя «вечным» президентом. Не поэтому ли он так уверенно заявлял, что без его поддержки в Абхазии выбрать президента невозможно. Но это лишь видимая часть задуманной им комбинации.

Противники Анкваба единодушны в том, что, раздавая паспорта, президент тем самым продавал суверенитет своей страны, причем тому единственному покупателю, который готов за него заплатить очень много, - Грузии.

И самое тяжелое, что есть факты, которые позволяют поддержать такую точку зрения. Не секрет, что в «прежней жизни» Анкваб входил в ближний круг Шеварднадзе и был дружен со многими грузинскими силовиками (все-таки в его багаже - больше 9 лет милицейской службы в Тбилиси). Не будем повторять и старую историю о том, что именно он передал оружие со складов МВД криминальному министру обороны в правительстве Гамсахурдиа Автандилу Иоселиани, ответственному за переход грузино-абхазского противостояния в кровавую военную фазу.

Хотелось бы поговорить о других, гораздо более тревожных симптомах, может, и не «грузинской», но точно «антироссийской» болезни Анкваба.

«АНТИРОССИЙСКАЯ БОЛЕЗНЬ»

Все недолгое время своего правления он методично продолжал портить отношения с Москвой - да так, что в 2013 году из-за махинаций с финансовой помощью Россия на 9 месяцев приостанавливала финансирование Сухума. В отличие от своего гораздо более общительного предшественника Сергея Багапша Анкваб крайне редко выезжал на переговоры в Москву, предпочитая «принимать» высоких московских гостей в Сухуме. Но важно даже не это. Проблема в том, что за время президентства Анкваба не было подписано практически ни одного значимого соглашения с Россией.

По сравнению с эпохой Багапша, когда Абхазия заключила основополагающий Договор об отношениях с Россией, это выглядит ярким контрастом. Более того, Анкваб не сильно способствовал и реализации уже подписанного договора, до последнего противясь размещению российских пограничников в морских пунктах пропуска, - явно из опасений, что Россия тогда сможет перекрыть известный контрабандный маршрут Сухум - Трабзон. Ничего не было сделано для открытия движения по абхазо-грузинскому участку железной дороги, хотя такой шаг косвенно способствовал бы и международному признанию Абхазии. Оказалось проваленным даже простое обсуждение вопроса строительства дороги Черкесск - Сухум.

Анкваб не обеспечил и принятия анонсированного еще Багапшем закона, который позволил бы россиянам покупать жилье на территории республики. И только в результате сильнейшего давления Москвы Анкваб начал решать вопрос о компенсации жилья россиянам, у которых отняли квартиры в Абхазии, - да и то самым простым образом - путем расселения их в доме, который был восстановлен на российские же деньги. Москва все это терпеливо сносила (см. на сайте kp.ru материалы «Абхазия объявила русским квартирную войну» от 1 августа 2013 г. и «Абхазия не спешит возвращать русским их квартиры» от 2 апреля с. г.).

С БОЛЬНОЙ ГОЛОВЫ НА ЗДОРОВУЮ

Абхазский же народ оказался куда менее терпелив. Строительство бессмысленно дорогого стадиона в центре Сухума и еще более бессмысленного гигантского бассейна в полузаброшенном Ткварчели на фоне лежащей в руинах городской больницы, запредельная безработица в 70% и полный отказ власти от всякого диалога с обществом переполнили чашу народного терпения. Сложно даже называть выступившие силы оппозицией, поскольку к оппозиции Анкваб причислял всех, кто был хоть немного несогласен с его политикой и методами управления в духе «разделяй и властвуй».

Сейчас Анкваб, пытаясь сохраниться в политическом поле, валит с больной головы на здоровую, обвиняя Россию в попытке лишить Абхазию ее суверенитета. Он называет отстранивший его от власти народный сход «организованным из Москвы заговором». И очень примечательно, что такую же оценку майским событиям в Сухуме дает и грузинская сторона. Вот, например, что сказал в интервью один из высокопоставленных грузинских силовиков, генерал Леван Кикнадзе: «Кремль показал, что не собирается уступать Абхазию и не допустит того, чтобы кто-то, тем более президент Абхазии, даже думать на эту тему посмел. Между тем Анкваб, как известно, прагматически мыслящий человек, который мог посметь и независимо вел конструктивный диалог с грузинской страной». Да уж, союзников в лице грузин не пожелаешь ни одному абхазскому лидеру.

Впрочем, возможно, сочувственные слова грузинских политиков о нереализованных прогрузинских планах Анкваба - просто совпадение. И причина в другом - Анкваб был убежден, что суверенитет нужен только для того, чтобы его однажды можно было кому-то выгодно продать. Например, Грузии. Но подозревать при этом вышедших на площадь в Сухуме в том, что они все были подкуплены Москвой, - откровенно смешно и нелепо. В отличие от отдельных политиков абхазское население связывает будущее со своей родиной.

РЕЗЮМЕ

Лучшая защита суверенитета - чувство гражданской ответственности, которое сегодня у населения Абхазии присутствует в полной мере. А лучшая гарантия от переворотов - справедливость политической системы. Новому президенту предстоит осуществить эту трансформацию, чтобы дать дорогу инвестициям в восстановление курортной отрасли Абхазии. И тогда республика сможет успешно продавать путевки на свои курорты. В полной мере сохранив свой суверенитет.

Газета «Комсомольская правда Абхазия»

Интервью депутата Парламента Республики Абхазия Р.Д. Хаджимба РИА Новости (полная версия)

Как Вы расцениваете факт подписания соглашения об экономической интеграции Евросоюза и Грузии?

Здесь для нас нет ничего удивительного, т. к. Грузия уже давно последовательно интегрируется в военные, экономические и политические структуры Запада. Этот процесс стал необратимым при Саакашвили, который произвел настоящую зачистку политических элит, имевших альтернативное мнение и не находившихся под контролем Запада. Сейчас внутриполитическая ситуация в Грузии находится под полным контролем ее западных союзников, а точнее, хозяев. Поэтому, в первую очередь, они определяют степень и порядок интеграции Грузии в те или иные структуры.

Имеет ли это движение Грузии к «евроассоциации» какое-то влияние на Абхазию?

Конечно, имеет, потому что по нашей восточной границе фактически проляжет водораздел между сферами влияния Запада и России. Этот факт диктует необходимость принятия адекватных мер в области обеспечения безопасности и защиты экономических интересов Абхазии.

Ожидаете ли каких-либо общественно-политических последствий для Республики?

В целом общественное мнение в Абхазии ориентировано на дальнейшее развитие сотрудничества с Россией, поэтому непосредственного влияния евроинтеграция Грузии на внутриполитическую ситуацию в Абхазии не окажет. В то же время тот факт, что Евросоюз по-прежнему, вопреки международному праву и политическим реалиям, продолжает считать Абхазию и Южную Осетию частью Грузии, несомненно, создает недоверие к его политике. Поэтому наращивание процесса интеграции Грузии в западные институты, и, в первую очередь, военные, несомненно, усиливает напряженность в регионе.

Должна ли Республика предпринять какие-то действия для защиты своих интересов - политических и экономических - в этом контексте?

Меры, безусловно, будут предприниматься, они коснутся, в частности, усиления охраны госграницы с Грузией. Вопросы обороны и безопасности будут решаться в тесном взаимодействии с Россией.

Обсуждается ли в Республике вопрос углубления политической и экономической интеграции с Россией?

Развитие интеграции с Россией мы рассматриваем в качестве гарантии независимости Абхазии. Мы видим себя в рамках цивилизационного пространства, сформированного Россией, и объединяющего многие народы и государства. Мы готовы создать правовые условия для наращивания сотрудничества с российским бизнесом, способствовать притоку российских инвестиций и реализации совместных инфраструктурных проектов. При всей разности наших экономических и политических возможностей, союз Абхазии и России является важным фактором влияния России в регионе и защиты стратегических интересов наших народов. Поэтому наши политические взаимоотношения, координация усилий в различных сферах будут только укрепляться.

А в области обороны (с учетом планируемого после 2015 года включения Грузии в систему сил быстрого реагирования НАТО)?

Дальнейшую интеграцию Грузии в НАТО мы рассматриваем в качестве реальной угрозы нашей государственности, т. к. страны, входящие в этот блок, признают целостность Грузии в рамках ее советских границ, т. е. вместе с Абхазией и Южной Осетией. А это означает, что они будут оказывать помощь, в том числе, и военную для реализации агрессивных планов Грузии. Поэтому перед нами стоит задача по дальнейшему совершенствованию нашей обороноспособности. Это может быть осуществлено только путем встраивания Абхазии в совместную с Россией систему безопасности. Я полагаю, что в ближайшее время нам нужно будет разработать и принять соответствующие межгосударственные документы, направленные на углубление сотрудничества и повышение возможностей вооруженных сил и других силовых структур.

«Абхазия.ORG»

Абхазия может подготовить ответные меры на потенциальные угрозы, возникающие после подписания Грузией соглашения об ассоциации с ЕС, сообщил в субботу РИА Новости и.о. председателя службы госбезопасности республики Аслан Бжания.

Грузия 27 июня подписала с Евросоюзом соглашение об ассоциации, в том числе о свободной торговле. Гарибашвили рассчитывает, что оно вступит в силу в сентябре. Абхазия вышла из состава Грузии в 2008 году, но Тбилиси и западные страны не признают независимости республики.

Что касается военного аспекта - в связи с соглашением может возникнуть дополнительный военно-политический фактор напряжённости в Закавказье. Мы продумаем адекватные меры реагирования на возникшие в связи с соглашением угрозы безопасности для Абхазии", - сказал Бжания. В том числе речь может идти о "повышении стандартов, приведение их к одному знаменателю с Россией, имеется в виду и вооруженных сил и сил безопасности".

Экономические последствия подписания соглашения Абхазия на себе почувствует в меньшей степени, считает Бжания. "Подписанные соглашения означают перестройку экономики стран-подписантов. Одной из заметных мер станет введение режима беспошлинной торговли со странами Евросоюза. Наверняка, возникнут обязательства по проведению экономических реформ", отметил он. По словам Бжании в целом "у Абхазии нет официальных экономических и торговых отношений с Грузией", и в данной ситуации "это может быть какой-то защитой". "Существенной", по мнению политика, может стать угроза для жителей приграничных с Грузией районов, "может возникнуть разность экономических потенциалов на сопредельных территориях". "И на это нужно будет реагировать соответствующими интеграционными процессами с Россией, наполнять наши отношения новым содержанием", подчеркнул Бжания.

«Abhaz-auto.ru»

Сельскохозяйственный комплекс проблем

В Абхазии много проблем, одна из наиболее серьезных - положение дел в агропромышленном комплексе. В традиционно сельскохозяйственной стране, где половина населения живет в селах, доля импорта составляет около 80%. Причем из России завозится сельхозпродукция на 800 млн. рублей, а из Грузии - примерно на 2 млрд. рублей.

Положение дел в агропромышленном комплексе обсуждали на этой неделе специалисты Абхазского госуниверситета - зав. кафедрой «Национальной экономики» Хатуна Шат-ипа, зав. кафедрой «Механизация сельского хозяйства» Анатолий Ладария и доцент кафедры «Агрономия» Лаврентий Гарт, которые выступали на научно-практической конференции в АГУ.

Хатуна Шат-ипа считает главной проблемой отсутствие государственной программы развития сельского хозяйства: «Нежелание Министерства сельского хозяйства разработать программу привело к тому, что оно вообще потеряло объект управления. То есть Министерство сельского хозяйства работает в одной системе координат, а все наше сельское хозяйство живет по своим законам в параллельной плоскости. Чтобы вернуть управляемость этой отраслью, нужен программно-целевой метод по модульному принципу. Если мы выделим приоритетные отрасли в разрезе наших районов, вот тогда мы сможем поменять и принцип формирования аграрного бюджета. Из года в год на развитие отрасли, в которой проживает половина нашего населения, где мы имеем 33 тысячи домохозяйств, направляется менее 1% расходной части бюджета. В цифрах в 2013 году мы профинансировали на 44 млн. рублей. Для сравнения просто скажем, что содержание администрации президента - это 60 млн. рублей, самого АГУ - 51 млн. рублей, службы охраны - 96 млн. рублей».

Хатуна Шат-ипа отметила диспропорции в финансировании секторов агропромышленного комплекса, которые имели место в 2010-2012 гг. Так, в секторе первом - «Машинотракторные парки и агрохимикаты» - была закуплена техника на 125 млн. рублей, зато на приобретение химикатов не выделено ничего. На закладку садов направили 600 млн. рублей, на животноводство - 1,2 млн. рублей. Причем, в заготовку, переработку, транспортировку и реализацию сельхозпродукции не вложили ни рубля.

Тему агропромышленного комплекса продолжил заведующий кафедрой «Механизации» Анатолий Ладария. Он рассказал о том, что в Абхазии отсутствует планирование в сфере сельского хозяйства, не определены посадочные площади под конкретные культуры, а парк сельхозмашин формируется без учета этих показателей. В Абхазию завозился, в основном, трактор «МТЗ-82», неприхотливый, недорогой, но эта модель давно устарела и не оправдывает себя. Это «средний» трактор, а нам нужны еще и особо мощные, хотя бы по 2-3 на каждый район, а также средства малой механизации.

В Абхазии простаивают такие заводы, как «Сухумприбор», «Газовой аппаратуры», «Заря», «Аргонавт». Их потенциал никак не задействован в сельском хозяйстве, хотя был положительный опыт. Заводу «Сухумприбор» поручили разработать и изготовить чаеподвесочные аппараты, и там прекрасно с этой задачей справились. Сегодня в Абхазии никто не делает лопаты, мотыги, грабли, хотя затраты на такое производство копеечные.

Анатолий Ладария считает, что для реализации сельхозпродукции надо создавать структуры типа потребкооперации, которые могли бы скупать у крестьян продукцию и давать им взамен то, в чем они нуждаются. Такие структуры могли бы создавать магазины и снимать остроту проблемы реализации продукции.

Доцент кафедры «Агрономия» Лаврентий Гарт был третьим специалистом, который раскрыл еще один пласт проблем в сельском хозяйстве. Он начал с проблемы подготовки кадров и сказал: «Нельзя решить те проблемы, которые стоят перед республикой в развитии сельского хозяйства, без кадрового обеспечения. Можно ли готовить квалифицированные кадры без наличия базы для их подготовки? Создали агроинженерный факультет и приняли его как гуманитарный. Можно ли готовить кадры без машинотракторного парка, готовить инженеров-механизаторов по плакатам, не показывая им те же культиваторы, опрыскиватели современных марок?»

Ставился вопрос о том, чтобы закрыть факультет и посылать абхазских абитуриентов учиться в Россию. Но российские вузы нацелены на подготовку специалистов для работы в условиях умеренного климата. В Абхазии - субтропическая зона, поэтому специалисты российского профиля нам не помогут.

Правительство выделило Абхазскому университету учебно-опытное хозяйство, но его разделили на части и большую часть передали под создание госхозов, которые сегодня вообще никому не нужны. Университету оставили Келасурский и Тамышский опытные участки, но они в таком заброшенном состоянии, что их надо не просто возрождать, а создавать заново. Специалисты рассчитали, что на это потребуется около 20 млн. рублей, таких средств у правительства не нашлось.

Далее Лаврентий Гарт прошелся по отраслям сельского хозяйства и прокомментировал сельскохозяйственную программу правительства, на которую было выделено 600 млн. рублей российской финансовой помощи:

«Радует лишь одна отрасль - виноградарство, только есть сожаление, что мы выбрали те районы, которые менее подходят под виноградную культуру. Меня беспокоит Очамчырский район. Мы имели виноградники в учебно-опытном хозяйстве в Тамыше. Очень трудно было бороться с грибными заболеваниями. Поэтому тот, кто закладывает там виноградники, должен это учесть: потребуется большое количество опрыскиваний, но многократное опрыскивание не дает экологически чистую продукцию.

В области цитрусоводства: это приоритетная для нас культура, вдруг на этом фоне мы видим введение другой культуры, континентальной, каковой являются яблони. Мы производим такие закладки, такими темпами, что это вызывает просто удивление. Сколько бы мы не производили цитрусовых культур, для них есть рынок, который мы не можем насытить, это - Россия. И это - бюджетообразующая отрасль. А что мы будем делать с яблоками? Во всех странах СНГ, возьмите Краснодарский край, большие площади, где перепроизводство этих плодов, где не знают, что с ними делать. Мы не против культур умеренного пояса, будь это персики или яблоки, но в пределах внутренних потребностей, и все!»

Не менее серьезные проблемы и в сфере овощеводства. Хотя условия в Абхазии настолько благоприятные, что можно было бы производить овощи в открытом грунте круглый год. По расчетам специалистов, Абхазии требуется 15-17 тысяч тонн овощей и картофеля в год. В республике производится только 5-10% от этого количества, все остальное завозится извне, причем, никто не знает, какого качества эта продукция, так как в Абхазии нет соответствующей контролирующей службы.

«Apsny.ru», со ссылкой на «Эхо Кавказа»

Кандидат в президенты Абхазии депутат Рауль Хаджимба полагает, что ассоциация Грузии с Евросоюзом не повлияет на внутриполитическую ситуацию в его республике, но Абхазии следует заняться укреплением южной границы и усилить интеграцию с Россией как гарантом независимости страны.

Грузия 27 июня подписала с Евросоюзом соглашение об ассоциации, в том числе о свободной торговле. Гарибашвили рассчитывает, что оно вступит в силу в сентябре.

"Непосредственного влияния евроинтеграция Грузии на внутриполитическую ситуацию в Абхазии не окажет", - заявил Хаджимба и объяснил, что общественное мнение в Абхазии ориентировано на развитие сотрудничества с Россией. В то же время он заявил, что отказ Евросоюза считать Абхазию независимым государством "создает недоверие к его политике" и усиливает напряженность в регионе. Кроме того, "внутриполитическая ситуация в Грузии находится под полным контролем ее западных союзников", а это "диктует необходимость принятия адекватных мер в области обеспечения безопасности и защиты экономических интересов Абхазии". В этой связи Хаджимба считает, что Абхазии следует принять меры по усилению охраны госграницы с Грузией и укреплению обороноспособности, которое "может быть осуществлено только путем встраивания Абхазии в совместную с Россией систему безопасности".

"Вопросы обороны и безопасности будут решаться в тесном взаимодействии с Россией", - заявил кандидат в президенты и уточнил, что рассматривает развитие интеграции с Россией как гарантию независимости Абхазии. "Мы видим себя в рамках цивилизационного пространства, сформированного Россией", - сказал Хаджимба. По его словам, Абхазия готова создать правовые условия для развития сотрудничества с российским бизнесом, способствовать притоку российских инвестиций и реализации совместных инфраструктурных проектов.

Планируемое после 2015 года включение Грузии в систему сил быстрого реагирования НАТО Хаджимба назвал реальной угрозой государственности Абхазии, поскольку "страны, входящие в этот блок, признают целостность Грузии в рамках ее советских границ, то есть вместе с Абхазией и Южной Осетией". "А это означает, что они будут оказывать помощь, в том числе и военную, для реализации агрессивных планов Грузии", - сказал он.

«Абхазия.ORG»

Али Ашкацао вот уже два с половиной года, с ноября 2011-го, является представителем Карачаево-Черкесской республики в Абхазии. Алик, как его звали с детства друзья, родился 25 апреля 1963 года в абазинском ауле Старокувинск Карачаево-Черкесской автономной области, которая входила тогда в состав Ставропольского края. Кстати, оттуда же родом и живший по соседству с ним легендарный Мухаммед Килба, Герой Абхазии, на заключительной стадии грузино-абхазской войны бывший заместителем министра обороны Абхазии.

Мухаммед был года на четыре старше. Обоих ребят увлекла профессия военного. В 1980-м, после окончания школы, Али поступил в Ставропольское высшее военное авиационное училище имени маршала А.В. Судца. Окончив его в 84-м, был направлен в военную часть в Крымске Краснодарского края летчиком-истребителем. Через два года его перевели Гудаутский аэродром в Бамборе, где переучился на полеты на СУ-27. Так что с Абхазией он связал свою жизнь еще за несколько лет до начала грузино-абхазской войны.

Когда в 1992 году грянул ввод войск Госсовета Грузии в Абхазию, Али без колебаний пошел на ту войну, которую вел братский народ, а его полк российской армии тогда расформировали. Среди тех, рядом с кем он встал плечом к плечу, был и легендарный «абхазский Экзюпери» Олег Чанба, отца которого Евгения Зосимовича Али знал по Бамборе, и абхазские летчики Вячеслав Эшба, Адгур Гунба, дельтапланеристы, в том числе и абазины братья Каповы. По поручению Владислава Ардзинба участвовал в перегоне в Гудауту из Грозного самолетов. Доставляли по воздуху боеприпасы, продовольствие, людей. Вместе с Али за свободу Абхазии воевали его младший брат Заур, награжденный орденом Леона, племянник Казбек, который сбежал на войну в 19 лет.

В 1994 году он ухал в Черкесск, а сейчас, после того как стал представителем КЧР в РА, живет, как говорит, «на два дома», и здесь, и там. Двое его детей Ахмед и Амра сейчас студенты. В настоящее время он занимается в Пицунде организацией летной школы. Там, у озера Инкит, оборудован небольшой аэродром, где в курортный сезон устраиваются авиашоу, отдыхающие и местные жители получают большое удовольствие от полетов на учебно-тренировочном самолете А-33М.

Али много рассказывал о том, какие сегодня контакты поддерживаются между властными структурами РА и КЧР, в частности, администрацией Абазинского района, о проводившихся спортивных состязаниях, совместных концертах, встречах творческой молодежи. Среди интересовавших меня вопросов был следующий. В исторической науке доминирует версия, что абазины отделились от близкородственных абхазов в результате нескольких волн переселения, на Северный Кавказ, начиная со средневековья. Во время своих поездок лет 15-20 назад в Черкесск и общения с представителями абазинских общественных организаций я сталкивался с двумя взглядами: некоторые, в том числе известный бизнесмен и общественный деятель Олег Этлухов, придерживались мнения, что абхазы и абазины должны воссоединиться в Абхазии; другие же, подавляющее большинство, что места, где абазины живут, это их родная земля, и они не должны ее покидать. В Абхазии абазины из России приравнены как репатрианты в правах к абхазам потомкам махаджиров XIX века из Турции и других стран на территории бывшей Османской империи. Но воспользовались этими правами среди и тех, и других немногие. И в обоих случаях среди репатриантов распространено проживание «на два дома».

Рассуждая об этих двух взглядах среди абазин, Али заметил, что они делятся на носителей двух основных диалектов и отличаются по тому, сколько поколений их предков проживают в Карачаево-Черкесии. Те, кто, скажем, из Старокувинска, по языку почти неотличимы от абхазов, их предки поселились в этих местах в XIX веке, и среди них гораздо чаще можно встретить тягу к переезду в Абхазию.

Одна из идей, которые вынашивает Али Магометович, это заселение абхазами и абазинами почти пустующего сейчас Кодорского ущелья:

«По одному гектару каждому дают. Один гектар не отнимается, по наследству передается, без права продажи, конечно. И там вдоль дороги строй, что хочешь. И под сады - два-три гектара. Тысяч тридцать нам хотя бы туда заселить абхазов и абазин, когда дорога будет. Уже списки составлял, кто хочет. Побаиваются некоторые, хотят, но. Привозил ущелье смотреть».

Цифра «тридцать тысяч», может быть, и чересчур на сегодня смелая. Но вообще, конечно, Кодорское ущелье не может бесконечно оставаться, как сейчас, закрытой зоной. И, наверное, рано или поздно наступит время строительства там Транскавказской автомобильной дороги, о которой мечтают абазины, и не только, конечно, они. В разговоре с Али я вспомнил, как впервые годы после Отечественной войны народа Абхазии, когда верхняя часть Кодорского ущелья находилось вне юрисдикции абхазских властей, многие у нас даже рассуждали о строительстве дороги через Марухский перевал, что гораздо более трудоемко. И вот теперь Клухорский перевал уже почти шесть лет открыт. Но бывший президент республики Александр Анкваб на одной из пресс-конференции в 2012 году неожиданно для многих заявил, что он против строительства дороги на Северный Кавказ. Мотивация была исключительно экологическая, но многочисленные комментаторы и в Абхазии, и на Северном Кавказе не слишком в это поверили.

Али не раз общался с Александром Анквабом, и у него остались и недоумение, и обиды: «Памятник хотели поставить в Псху, памятную доску, в 2012-м. Он - «нет», запретил нам памятную доску, предкам нашим. 167 семей ушло тогда из Псху на Северный Кавказ, остальные - около 400 - ушли на Балканы. Турки туда их против болгар выставили как пограничников. Там те же условия для жизни, как здесь, были нормальные. После того как болгары с помощью России выиграли войну у турок, границы изменились, и нашим пришлось уйти в Турцию».

В последние годы, вынуждены констатировать многие, связи Абхазии с Северным Кавказом несколько ослабли. Надо наверстывать упущенное.

«Абхазия.ORG»

Южная Европа и европейская безопасность

Антон Беблер1

В течение двух последних десятилетий некоторые регионы Южной Европы часто становились наиболее опасными очагами напряженности на нашем континенте. Недавний глобальный финансовый кризис, с его первоначальным эпицентром в США, вызвал особенно глубокие экономические и социальные проблемы в ряде средиземноморских стран — членов ЕС и стал угрозой для евро, весьма заметного и важного символа европейской интеграции. Политические кризисы, социальные потрясения, вооруженное насилие и войны в Северной Африке и на Ближнем Востоке привели к увеличению притока в Европу из Северной Африки беженцев и людей, ищущих работу. К этому добавились многолетняя напряженность и конфликты в средиземноморском регионе Южной Европы. Это, в свою очередь, отрицательно повлияло на социальную стабильность и политический климат в балканских странах. Последовавшая затем политическая напряженность внутри государств — членов ЕС поставила под угрозу и работу Шенгенской системы — также одного из важнейших институтов европейской интеграции.

И без того шаткая экономическая и политическая стабильность в восточной части Южной Европы пострадала особенно сильно, тем самым почти нивелировав и так скромные достижения последнего десятилетия. Согласно статистическим данным о вооруженных конфликтах, существующих в мире, которые были составлены Центром исследования проблем мира (PCR) Университета Упсала, в сравнении с другими континентами Европа, после кризисного пика в начале 1990-х годов, сегодня демонстрирует относительное спокойствие. Однако реальное значение этого результата переоценивать не следует. Точно так же, как и везде, хотя и менее значительно, чем в Азии и Африке, на нашем континенте или на его границах сохраняется серьезный конфликтный потенциал. Это относится и к Юго-Восточной Европе, а также — и даже в большей степени — к соседним странам Средиземноморья, Северному и Южному Кавказу и к Ближнему Востоку. Помимо существования политики силы, нерешенных межгосударственных территориальных и политических споров, внутреннего религиозного экстремизма, конкуренции за энергоносители, воду и другие дефицитные природные ресурсы, внешнего вмешательства и пр., конфликтный потенциал в Европе увеличился и в связи с глобализацией. В том числе с ее эффектом массовой информации, а в долгосрочной перспективе — в связи с неизбежным процессом индивидуального и коллективного освобождения, которое изнутри дестабилизировало установленные авторитарные политические порядки, особенно в многонациональных и многоконфессиональных обществах.

Основы безопасности Юго-Восточной Европы

Между геополитическим развитием Евро-Атлантического региона и региональной безопасностью в Юго-Восточной Европе (ЮВЕ) существует ощутимая взаимосвязь. Сдвиги в соотношении сил среди основных внерегиональных держав повлияли на (дис)баланс между конфликтом и сотрудничеством стран друг с другом, а также внутри региона. Однако некоторые реальные или потенциальные угрозы все еще представляют опасность для ЮВЕ и других регионов Европы. Кроме того, в течение последних двух десятилетий страны ЮВЕ сами являются заметным источником опасности, распространяющейся и на другие части континента. Четко выделяются две особенности региона ЮВЕ: его необычайная разнородность и высокая чувствительность элит к внешним воздействиям и сдвигам в отношениях между крупными державами континента. Страны Юго-Восточной Европы всегда существенно отличались от других европейских регионов, в частности от скандинавских стран. Не случайно Збигнев Бжезински назвал геополитическую линию разлома, простирающуюся от стран ЮВЕ на восток, вплоть до Тихого океана «Евразийскими Балканами»2.

Геополитическая нестабильность в странах ЮВЕ имеет глубокие исторические корни. Страны ЮВЕ частично пересекаются со странами Восточного Средиземноморья, Центральной и Восточной Европы и Черноморского региона. Балканский полуостров всегда представлял собой уникальную в культурном, лингвистическом и религиозном плане смесь народов и этнических меньшинств в Европе3.

Впоследствии Юго-Восточная Европа так и не смогла стать единым регионом с точки зрения культуры, политики и экономики. Данному региону явно не хватает своего центра тяжести.

Балканы уже давно зарекомендовали себя как наиболее нестабильный регион Европейского континента. На протяжении ХIХ и ХХ веков балканские восстания, революции, перевороты, государственные распады, войны, терроризм и другие формы насилия являлись стимулом к более широким социальным потрясениям и войнам между континентальными державами. Последние всплески вооруженного насилия и войн на Балканах произошли в 1991–1995 и в 1998–2003 годах4. Эти всплески в значительной степени были вызваны позитивными изменениями в Евро-Атлантическом регионе, а именно: концом «холодной войны», распадом Советского Союза, Восточной Европы и Социалистической Федеративной Республики Югославии, роспуском Организации Варшавского Договора и последующим переходом к демократической политической системе и рыночной экономике.

Социальная нестабильность, экономические трудности и политические волнения стали почвой для межнациональных конфликтов. Дополнительную остроту данным конфликтам придавали современные СМИ. Политики же безжалостно использовали эти конфликты в своих интересах.

Политическая нестабильность вместе с насилием с 1970-х годов привела к распаду Кипра, Молдавии и Югославии. Процесс «балканизации» удвоил число де-факто существующих государств в Юго-Восточной Европе с восьми до шестнадцати. В результате новых балканских войн было убито до 130 тысяч человек, а от двух до трех миллионов человек стали беженцами или вынужденными переселенцами. Самые трагические последствия наблюдались на территории Боснии и Герцеговины, Хорватии и Косова. Еще одним печальным результатом тех войн стало стрелковое оружие и боеприпасы, которые в неограниченном количестве поступали на общеевропейский черный рынок и контролируются организованными преступными группировками.

Даже по самым грубым подсчетам, здесь было установлено около миллиона противотанковых и противопехотных мин. Несмотря на то что при финансовой поддержке США и ряда стран — членов ЕС деятельность по разминированию ведется весьма успешно, осталось еще более двух тысяч квадратных километров потенциально опасных областей в Боснии и Герцеговине и в Хорватии, на которых, возможно, установлено 400 тысяч мин. В результате бомбардировок НАТО в 1999 году в сельской местности на землях Сербии еще находят огромное количество смертельно опасных остатков кассетных бомб.

Юго-Восточная Европа стала единственным регионом на Европейском континенте, где было размещено несколько миротворческих миссий ООН, но который тем не менее стал зоной военной интервенции НАТО. В 1995 году, после неудачных попыток со стороны ООН, СБСЕ / ОБСЕ и ЕЭС / ЕС6 и только после значительных колебаний западные державы под руководством США решили силой навязать мир в западной части Балканского полуострова. Конец военным действиям на территории Хорватии, Боснии и Герцеговины, Косова и Македонии был положен лишь к 2003 году.

Политическая раздробленность, вооруженные конфликты, а также провал коммунистической политики индустриализации в странах ЮВЕ привели к разрухе и нанесли ущерб экономике и инфраструктуре региона6. В результате этого большинство социалистических государств бывшей Югославии и Восточной Европы до сих пор так и не достигли уровня 1991 года ни в промышленности ни в сельском хозяйстве.

В некоторых частях западной части Балканского полуострова потери в результате военных действий, перемещения человеческих и природных ресурсов, разрушения ранее единой транспортной и энергетической системы, экономического разделения и потери экспортных рынков уничтожили большинство позитивных результатов предшествующего экономического прогресса. Ущерб, распределившийся очень неравномерно, значительно увеличил различия в ВНП на душу населения7 среди стран региона и повысил уровень безработицы. В беднейших государствах Юго-Восточной Европы уровень безработицы стал самым высоким на континенте.

Балканские войны привели к резкому росту торговли оружием, спонсируемой правительствами или при их попустительстве. Эти войны также способствовали тому, что уровень организованной преступности в Западной Европе увеличился в разы. Безработица и нищета в странах региона стимулировали коррупцию, организованную преступность, нелегальную миграцию и многочисленные виды незаконной торговли, особенно наркотиками и стрелковым оружием.

Тектонические геополитические сдвиги в начале 1990-х годов и кризис политики нейтралитета и Движения неприсоединения, провозглашенной Броз Тито привели к радикальной политической и военной перестройке в странах Юго-Восточной Европы. В результате значительного снижения советского/российского влияния практически весь регион в политическом и экономическом плане стал ориентироваться на Запад. Окончание конфликта между НАТО и странами Варшавского Договора и отсутствие крупных минеральных, энергетических и других природных ресурсов привели к катастрофическому снижению геополитического значения региона. Страны Юго-Восточной Европы перестали быть объектом открытой борьбы за политическое и военное господство сверхдержав. Поэтому внерегиональные источники конфликтов на самой территории либо на границах стран ЮВЕ были сведены к минимуму. Западные Балканы больше не являются пороховой бочкой Европы, как это было в 1914 году. Эпоха религиозных и идеологических войн и перекройки государственных границ на Балканах, похоже, закончилась. Но в итоге регион получил долговременную международную дурную славу как источник опасности и больших неприятностей.

Ситуация в области безопасности в настоящее время

«Европейская стратегия безопасности», принятая в 2003 году, в качестве основных глобальных угроз для стран — членов ЕС утвердила следующие: распространение оружия массового поражения, недееспособные государства, терроризм и организованную преступность, информационную безопасность, энергетическую безопасность и изменения климата8. В других документах ЕС также упоминаются реальные или потенциальные проблемы, нерешенные конфликты между странами и внутри соседних государств и обеспечение внешних границ Европейского Союза. Реальная ситуация в странах ЮВЕ и уж тем более общественное восприятие угроз безопасности весьма существенно отличаются от официальных оценок ЕС.

Респонденты, участвовавшие в опросах общественного мнения в большинстве европейских стран, в целом были больше озабочены другими аспектами мировой безопасности, такими как безработица, преступность, коррупция, стихийные бедствия (наводнения, пожары) и т.д.

Однажды навязанное мнимое спокойствие в регионе сохранялось на Западных Балканах посредством международного протектората в Боснии и Герцеговине и в Косово. В БиГ СПС (SFOR) под руководством НАТО были заменены гораздо меньшим контингентом СЕС (EUFOR) в количестве двух тысяч человек (при поддержке небольшого специального подразделения НАТО, имеющего возможность быстрого вмешательства в конфликт). В Косово остаются около шести тысяч солдат НАТО в многонациональных силах СДК (KFOR), в то время как миссия Евросоюза ЕВЛЕКС (EULEX) насчитывает 2300 человек — с учетом международной полиции, прокуроров, сотрудников пенитенциарных учреждений, административных контролеров и т. д. Численность миссии ЕВЛЕКС, вероятно, будет уменьшена в 2013 году.

Демаркационную линию между двумя частями Кипра с 1975 года охраняет миссия ВСООНК, которая сегодня насчитывает около шестисот миротворцев. И после двух десятилетий, прошедших со времен локальной мини-войны, российский миротворческий контингент в Приднестровье насчитывает около 335 военнослужащих.

Хотя гораздо менее интенсивно, чем во времена «холодной войны», но все же возобновилось соперничество между США и Россией за влияние в странах ЮВЕ. Российская сторона в качестве основного инструмента использует экспорт энергоносителей и значительные инвестиции, особенно в энергетический сектор Сербской Республики, Сербской и Боснии и Герцеговине, а также в недвижимость в Черногории. На территории, расположенной вблизи к странам ЮВЕ, по-прежнему присутствуют арсеналы оперативно-тактического ядерного оружия США и России. Многочисленное военное присутствие в Приднестровье, крупные морские и воздушные базы на украинской территории в Крыму, корабли русского флота на Черном море и сменяемая эскадрилья в Восточном Средиземноморье обозначили уменьшающиеся военные амбиции России — по сравнению с уровнем СССР до 1990 года. С другой стороны, военное присутствие США в Юго-Восточной Европе, заметно увеличилось — в основном из-за нестабильности на Ближнем и Среднем Востоке. В дополнение к Шестому флоту американских ВМС в Средиземном море и присутствию ВВС США в Италии, Греции и Турции американцы создали крупную наземную базу Бондстил в Косово и приобрели права на использование военной подготовки и транзитной инфраструктуры в Румынии и Болгарии. В июле 2011 года США заключили соглашение с Румынией о размещении на ее территории элементов противоракетной обороны. Эти мероприятия обозначают будущую роль стран Юго-Восточной Европы в провозглашенном США и НАТО театре военных действий против потенциальной угрозы со стороны Ирана (в то время как Россия негативно расценивает подобное развитие событий и видит в нем непосредственную угрозу для себя).

Одним из важных аспектов безопасности в Юго-Восточной Европе после окончания «холодной войны» явилось то, что были весьма значительно сокращены расходы на оборону, содержание армии, запасы обычных вооружений, производство оружия и экспорт. Эти движения отражены в запасах тяжелых обычных вооружений до и вскоре после осуществления ДОВСЕ, подписанного в 1990 и в 2011 годах (см. таблицу 1).

Таблица 1

Грузинские садоводы вынуждены сдавать выращенный урожай за «копейки».

В настоящее время закупочная стоимость одного килограмма персиков, выращенных в Кахетии, колеблется в диапазоне 15-50 тетри (около 3-9,6 рублей), в зависимости от качества плодов. Так дорогие фрукты экспортируются в Россию и Азербайджан, а дешевые, с более низким качеством и меньшим размером – отправляются на переработку.

- Мы покупаем ядохимикаты по цене золота, а по цене мусора продаем персики. Обработка гектара садов обходится в 2-3 тысячи лари (38,6-58 тысяч рублей). Когда за химикаты платишь 300 лари (около 5 803 рублей), а персики продаешь по 15 тетри (около 3 рублей), какую выгоду можно получить? Никакой. Думаю, начнется выкорчевка персиков. И я подумываю о том же,- рассказал садовод из Кахетии Тенгиз Абесадзе.

В одном из сел региона в начале июня открылось новое заготавливающее фрукты на экспорт предприятие:

- За сезон мы собираемся закупить 3-3,5 тысячи тонн фруктов для экспорта в Россию и Украину. Сейчас мы покупаем персики по 50 тетри (около 9,6 рублей),- сообщил его руководитель Иосиф Манджавидзе.

Назад к «Большой семерке»

Конец мира, который сложился после холодной войны

Резюме: Некоторые полумертвые организации могут чудесным образом воскресать. Однако G8 резоннее считать многосторонним «зомби-форумом», который еще окончательно не умер, но уже не подает признаков жизни.

Данная статья излагает основные положения доклада «Назад к “Большой семерке”: исключение России из “Группы восьми” и конец того мира, который сложился после окончания холодной войны», подготовленного по заказу Центра глобальных интересов (г. Вашингтон).

«Большая восьмерка» фактически исчезла с мировой политической авансцены. Аннексия Крымского полуострова привела к отмене саммита, запланированного в Сочи на 4–5 июня. Официально страны G7 не исключили Россию, они приостановили собственное участие, что подтвердило неформальный характер членства в организации, которая не имеет устава или учредительного договора. Дверь – в основном по настоянию европейцев – оставили открытой для возможного возобновления формата «восьмерки» в будущем, а ответственность за временное бездействие группы возложена на Москву. Подобное решение свидетельствует о нежелании правительств некоторых стран принимать необратимые меры или санкции против России.

Для Соединенных Штатов эти соображения не имели большого значения, но Вашингтон пошел навстречу партнерам, сохраняя видимость консервации формата G8, чтобы дать Москве шанс осознать ошибочность избранного пути. Для США и Великобритании изоляция Москвы – главная цель, тогда как, по мнению нескольких европейских правительств, прежде всего Германии, – изоляции России необходимо избегать, рассматривая эту меру разве что в качестве краткосрочной, вынужденной.

Ключевые вопросы, связанные с этими событиями, касаются отношения России к Западу: является ли Россия частью общеполитического консенсуса развитого мира? Еще конкретнее: желает ли она быть его частью? По крайней мере для Вашингтона ответ на оба вопроса совершенно точно отрицательный. Правда, другие столицы «Большой семерки» не столь категоричны.

И все же, несмотря на расплывчатое определение «приостановки» членства России, мы можем говорить о «Большой восьмерке» в прошедшем времени. Стоит, правда, оговориться, что некоторые полумертвые организации могут чудесным образом воскресать. Так что будем считать G8 многосторонним «зомби-форумом», который еще окончательно не умер, но уже не подает признаков жизни.

Россия стала во многом запоздалой участницей элитного клуба и всегда была несколько обособлена от остальных как страна, наименее развитая в экономическом плане и наименее демократическая в политическом. В этой группе и раньше случались серьезные конфликты, но никогда еще не отмечалось такой напряженности.

Хотя несостоявшийся саммит в Сочи мог нанести удар по национальной гордости России, дипломатические потери были весьма умеренными. Как великая евразийская держава и развитая экономика, Россия играет заметную роль во многих престижных всемирных и многосторонних форумах. Только за последние годы Москва председательствовала в АТЭС и «Большой двадцатке», в 2015 г. наступает очередь БРИКС.

Процесс распада «Большой восьмерки» начался не сегодня. Так, в мае 2012 г. Владимир Путин демонстративно отказался приехать на саммит в американском Кемп-Дэвиде, а Барак Обама проигнорировал встречу в верхах АТЭС во Владивостоке. Президент США прибыл на заседание G20 в 2013 г. в Санкт-Петербурге, однако отменил запланированные двусторонние переговоры с Путиным в Москве из-за натянутых отношений между двумя лидерами. Регулярное общение российского президента с лидерами Европейского союза в начале этого года в Брюсселе состоялось, но европейская сторона отменила традиционный ужин в честь открытия, чтобы продемонстрировать недовольство вмешательством России в программу «Восточного партнерства» (ВП).

Мучительный путь России к глобальному «президиуму»

В отличие от большинства многосторонних форумов у «семерки/восьмерки» никогда не было устава, постоянного секретариата или статуса в рамках системы ООН. Она была такой, какой ее коллективно хотели видеть страны-участницы. В 1975 г. Франция предложила провести сравнительно неструктурированную и неформальную встречу лидеров шести самых важных экономических держав Запада (Канада присоединилась в следующем году по настоянию Вашингтона).

После краха советской системы члены «Большой семерки» (опять-таки по инициативе Франции) протянули руку некоторым демократизирующимся странам Восточной Европы и, в частности, советскому лидеру Михаилу Горбачёву. «Семерка» не смогла согласовать пакет финансовой помощи Горбачёву в последние месяцы его власти, но в 1992 г.

24 млрд долларов были обещаны российскому президенту Борису Ельцину (хотя в полном объеме эта сумма так и не поступила). На саммите 1994 г. в Неаполе Россия обрела статус участника политических прений, хотя и не была допущена к экономическим дискуссиям (формат тогда условно обозначили Р8 или G7+1, тогда как саммит в целом по-прежнему обозначался как G7).

Несмотря на существенные оговорки, президент США Билл Клинтон и премьер-министр Великобритании Тони Блэр согласились, что Ельцин заслуживает признания Запада за то, что он освободил Россию от груза советского прошлого и не претендовал на постсоветские территории. На саммите 1997 г. в Денвере Россию пригласили к полноценному участию за исключением встреч министров финансов и иностранных дел. На саммите 1998 г. в Бирмингеме (Великобритания) Россия присоединилась официально, и организация получила новое наименование – «Большая восьмерка». Однако Россию по-прежнему не допускали на консультации министров финансов, особенно после краха рубля в августе того же года. Это положение дел сохранялось и впредь, хотя Москве впоследствии удалось восстановиться благодаря доходам от экспорта углеводородов и консервативной бюджетной политике Владимира Путина.

Европейский союз и Европейская комиссия также участвовали в саммитах «восьмерки», хотя американцы считают, что Европа таким образом представлена дважды. В 2005 г. Тони Блэр инициировал формат «Большая восьмерка + 5» с частичным участием Бразилии, Китая, Индии, Мексики и ЮАР. В 2007 г. канцлер Германии Ангела Меркель формализовала новые отношения через «Хайлигендаммский процесс» – диалог «Большой восьмерки» с «внешней пятеркой» стран, быстро набирающих вес, влияние и силу. Президент Франции Николя Саркози призвал к полноценному включению пяти этих держав в виде G13, однако после образования «Большой двадцатки» в 2008 г. «пятерка» предпочла участвовать в новом форуме, породив сомнения в жизнеспособности и полезности формата восьми. Москва дала понять, что переключает свое внимание и дипломатические усилия на G20.

В канун председательства 2014 г. Россия оставалась не до конца полноценным членом организации, поскольку не была приглашена для участия в ключевой встрече министров финансов, запланированной на 11 апреля в Вашингтоне (Россия намеревалась провести «Деловой саммит восьми» в Санкт-Петербурге и Калининграде в апреле). Неоднозначный статус России вызывал непрекращающуюся полемику относительно ее соответствия требованиям, предъявляемым к странам-участницам. Включение России с самого начала активно оспаривалось в ряде западных столиц, прежде всего в Вашингтоне. Однако, с точки зрения администрации Билла Клинтона, предложение Ельцину членства отчасти было призвано подсластить горькую пилюлю, которую Москве пришлось проглотить после расширения НАТО. Администрация Клинтона надеялась на то, что престижность членства в «Большой восьмерке» стимулирует дальнейшие западно-ориентированные экономические реформы в России и быстрое вступление России в ВТО (на переговоры по которому фактически ушло 18 долгих лет).

Россия в «восьмерке»: расхождение вместо сближения

Анализ саммитов со времени присоединения России – это хроника ухудшения отношений с западными партнерами и особенно с Соединенными Штатами, хотя предыдущие американские администрации трудились упорнее, чем президент Обама, над сохранением относительно позитивного настроя.

Когда Джордж Буш принимал саммит 2004 г. на острове Си-Айленд, атмосфера была натянутой из-за неприятия Россией (а также Германией и Францией) политики США в отношении Ирака. Тем не менее Буш и Путин стремились сохранить видимость дружеских контактов, которые установились между ними после терактов 2001 года. В канун саммита 2005 г. в Глениглз (Шотландия) антироссийский настрой в Конгрессе после «оранжевой революции» на Украине совпал с призывами исключить Россию, но Буш продолжал проводить политику взаимодействия с Москвой.

Санкт-Петербургский саммит 2006 г. стал витриной экономического восстановления России после кризиса 1998 г. и возобновившегося процветания благодаря огромным доходам от продажи нефти и газа. Характеристика России как «энергетической сверхдержавы», использованная Путиным, породила обеспокоенность европейских правительств относительно того, что Москва может использовать поставки энергоносителей в политических целях. В последующие годы саммиты знаменовались растущей напряженностью между Россией и Западом, особенно по поводу военного конфликта с Грузией в августе 2008 года. Инициатива администрации Обамы по «перезагрузке» отношений с Россией привела к подписанию на саммите в Аквиле (2009 г.) соглашений о воздушных маршрутах через территорию России для вооруженных сил США и НАТО, ведущих операции в Афганистане, а также к подготовке нового двустороннего договора по стратегическим ядерным вооружениям.

Все эти годы терроризм оставался важной темой в «восьмерке», поскольку ряд терактов от Лондона до Москвы напомнили лидерам об их общей уязвимости. Итоговые коммюнике отражали хотя бы видимость консенсуса по ряду вопросов, включая изменение климата и помощь Африке. Тем не менее российско-американские разногласия из-за противоракетной обороны, военного вмешательства в дела Ливии и других вопросов достигли кульминации, когда Путин отказался от визита на саммит в Кемп-Дэвиде в 2012 г. – примечательная веха ухудшения отношений. Пикировка продолжилась в Лох-Эрне (Северная Ирландия) в 2013 г., когда мир наблюдал явную взаимную неприязнь двух лидеров. Отсутствие Обамы на саммите АТЭС во Владивостоке, а также отмена Обамой запланированной двусторонней встречи с Путиным перед «Большой двадцаткой»-2013 в Санкт-Петербурге не предвещали ничего хорошего во время церемонии открытия Олимпийских игр в Сочи в 2014 году.

Внутриполитическая полемика в США вокруг ограничения гражданских свобод и нарушения прав человека в России накануне Олимпиады заставила президента Обаму отказаться от посещения церемонии открытия. Так же поступило большинство лидеров стран «Большой восьмерки» кроме японского премьера Синдзо Абэ и тогдашнего главы итальянского правительства Энрико Летта. Возможно, они посчитали, что смогут дипломатически уравновесить свое отсутствие в Сочи запланированным присутствием там на форуме G8 в июне, но последовавшие события разрушили эти планы.

Предзнаменования кризиса

Несмотря на распространенное мнение о том, что саммиты «Большой восьмерки» – это не более чем гламурные фотосессии, на форумах продуктивно обсуждается широкий диапазон вопросов. Иное дело, что встречи часто выявляют противоречия между заранее согласованной формальной повесткой и текущими событиями, которые оказываются в центре дискуссий. За годы существования «восьмерки» приняты важные совместные декларации относительно долгосрочных вызовов, включая изменение климата, борьбу с инфекционными заболеваниями, помощь в развитии африканскому континенту, терроризм и всемирное здравоохранение. Параллельно саммиты являлись площадкой для эмоционального обмена мнениями по злободневным вопросам, включая мировой финансовый кризис, санкции против Ирана, гражданские войны в Ливии и Сирии, «оранжевая революция» на Украине.

Однако встреча G20 в Санкт-Петербурге показала, чего можно ожидать в Сочи. «Большая двадцатка» – совершенно особая площадка не только потому, что в ней представлены разные регионы мира, но и потому, что повестка дня более интересна развивающимся странам и рынкам. Заявленная повестка Санкт-Петербурга была полностью посвящена экономическому росту пять лет спустя после начала мирового финансового кризиса. Формальным итогом стал «Санкт-Петербургский план действий» – компендиум целей и нежестких обязательств, ставящих перед странами-участницами цель добиваться «уверенного, устойчивого и сбалансированного экономического роста». Но дальше риторики дело не пошло.

Две темы, не связанные с формальной программой, преобладали во время дискуссий в рамках «Большой двадцатки» в Санкт-Петербурге. Первая касалась гражданской войны в Сирии и намерения некоторых стран – на тот момент США, Франции, Великобритании, Турции и Саудовской Аравии – нанести авиаудары по войскам сирийского правительства. Россия решительно возражала против военного вмешательства и возглавила группу стран – членов G20, несогласных с позицией Вашингтона. Голосование четко разделило большинство развитых и быстроразвивающихся экономик. Впоследствии Соединенные Штаты изменили политику в отношении Сирии, причем решающую роль сыграла Москва.

Другим важным вопросом на саммите «двадцатки» стала неудача политики администрации Обамы в отношении России и неспособность президентов США и России провести запланированный двусторонний саммит в Москве. Вашингтон оправдывал отмену встречи тем, что повестка была недостаточно насыщенной для обсуждения на уровне глав государств. Средства массовой информации писали о прекращении политического диалога между Белым домом и Кремлем. Эта мысль подтверждается публичным призывом президента Обамы «взять паузу» в отношениях.

В итоге саммит больше походил на противостояние в духе холодной войны. «Санкт-Петербургский план действий» затмили текущие события, но российский президент мог утешиться тем, что закрепил за собой репутацию человека, способного сорвать серьезную инициативу США и препятствовать выдаче международного мандата на военную операцию против Сирии. Именно на встрече G20 репутация и статус Владимира Путина в средствах массовой информации начали расти, и в начале 2014 г. некоторые комментаторы объявили его «самым влиятельным человеком в мире». Для Путина саммит в Санкт-Петербурге ознаменовался успехом, предварившим проведение зимней Олимпиады в Сочи в феврале 2014 г., которая увенчалась настоящим триумфом, хотя западные СМИ в унисон прочили ей провал.

Разнонаправленная динамика внутри «семерки»

По мере углубления кризиса на Украине страны «семерки» были далеки от единства во взглядах на действия Москвы, что отражало их расходящиеся интересы и устремления в отношении России.

Япония возлагала большие надежды на председательство России и саммит в Сочи. Премьер-министр Синдзо Абэ стремился существенно улучшить отношения с Москвой и был самым заметным представителем развитого мира на открытии сочинской Олимпиады. Отчасти это объяснялось его страстным желанием установить более доверительные личные контакты с Путиным. На фоне нарастающей напряженности в отношениях с Китаем и Южной Кореей Токио надеялся достичь какого-то примирения в территориальном споре с третьим соседом по континентальной Азии – Россией. Любое решение потребовало бы серьезных компромиссов, но в обеих столицах наблюдалось движение. Тем не менее Токио ввел против России санкции, пусть и незначительные, включая запрет на въезд 23 россиянам в знак солидарности с шестью другими странами-членами.

Для Европы кризис на Украине имеет огромное значение. Отношения между Евросоюзом и крупными европейскими правительствами, с одной стороны, и Россией, с другой, заметно ухудшались еще до него. И это после десятилетия, в которое Германия, Франция, Великобритания и Италия – европейские страны-члены «семерки» – прилагали все возможные усилия для сохранения позитивных отношений с Россией, поскольку вхождение в Евросоюз прибалтийских республик и бывших стран-членов Варшавского договора привело к появлению устойчивой русофобской группы в Брюсселе.

Париж и Берлин последовательно доказывали необходимость вооружиться терпением на более длительную перспективу при построении «Общего европейского дома». Россия отвечала взаимностью, заявляя, что в отличие от экспансии НАТО на восток, которую Москва воспринимает как угрозу, расширение Европейского союза – положительный момент. Однако «Восточное партнерство» стало айсбергом, о который эта перспектива разбилась.

Какими бы намерениями ни руководствовались разработчики ВП, проект породил конкуренцию за «ближнее зарубежье» между ЕС и Россией. Обе стороны несут ответственность за тенденцию к рассмотрению нейтральных стран в качестве спорной территории. Хотя Брюссель объявил ВП невраждебной России «игрой с ненулевой суммой», эта программа в то же время была представлена как «цивилизационный выбор» для соседних стран. Последнее не оставляло сомнений в том, что Москва воспримет ее как оскорбление, а, быть может, и фактическую угрозу. В ответ Путин отказался от европейской идентичности России. До недавнего времени он нередко подчеркивал принадлежность России к Европе, но теперь публично критикует ее за отказ от традиционных христианских ценностей. В то же время российский президент поставил свой авторитет и престиж в зависимость от успеха евразийской интеграции, инициированной Москвой.

Россия определенно сочла ВП прямым вызовом Брюсселя в странах, которые считала своей жизненно важной зоной безопасности и привилегированных национальных интересов. С точки зрения России, ее предложения Киеву о вхождении в Евразийский экономический союз не помешали бы укреплению экономических связей Украины с Европой, но соглашение об ассоциации, предложенное Евросоюзом, блокировало бы важные торговые и инвестиционные связи России с Восточной Украиной.

Разразившийся кризис превзошел все самые негативные прогнозы и оказался самым глубоким из всех на европейском пространстве со времени войн в Югославии. Во многих столицах прозвучало сожаление по поводу необдуманной и слишком поспешно принятой программы «Восточного партнерства», но ни одно правительство не могло «бросить в беде» политические силы Украины, заявившие о европейском выборе. Для Москвы ставки были еще выше, и напряженность нарастала.

В США не возлагали больших надежд на председательство России в «Большой восьмерке» еще до кризиса вокруг Украины. Исходя из опыта саммита «двадцатки» в 2013 г., Госдеп предполагал, что в Сочи Россия уйдет в глухую оборону и займет еще более непримиримую позицию. Учитывая узость двусторонних связей Москвы и Вашингтона, многое часто зависит от личных отношений между лидерами двух стран, но российский и американский президенты не испытывают симпатий друг к другу. В итоге не имевшая прецедентов отмена запланированного президентского саммита на протяжении двух лет кряду ознаменовала самую низкую точку в отношениях после окончания холодной войны.

Для Обамы основные достижения «перезагрузки» в течение его первого президентского срока фактически сведены на нет. «Северная распределительная сеть» по материально-техническому снабжению вооруженных сил США и НАТО в Афганистане посрамила сомневающихся и критиков российской политики Обамы. Однако в связи с выводом войск ценность маршрута будет снижаться, даже если он сохранит значение для правительства в Кабуле и афганских вооруженных сил. Между тем Россия спровоцировала многочисленные опасения (и не только в Вашингтоне) по поводу ее готовности соблюдать обязательства, накладываемые членством в ВТО. Новый договор СНВ вступил в силу, но нет оснований полагать, что дальнейшие сокращения ядерных арсеналов возможны во время второго президентского срока Обамы. Вашингтон даже сомневается в том, что Россия будет выполнять условия этого договора. Со своей стороны, Москва не уверена, что сохранит статус великой державы при наличии менее масштабных ядерных сил и вооружений, и она твердо верит в то, что ПРО США угрожает долгосрочной стратегической целостности России.

Торговля и инвестиции – область, в которой оба правительства открыты для диалога с учетом вступления России в ВТО. Торговые отношения между США и Россией нельзя назвать незначительными (американский экспорт существенно вырос в последние годы), но в целом экономические связи, включая инвестиции, не соответствуют их потенциалу. В преддверии запланированного саммита «восьмерки» правительства обсуждали рамочное соглашение по торговле и инвестициям, которое, возможно, приведет к подписанию базового договора. Ощутимое продвижение здесь могло бы стать серьезным достижением для Обамы на саммите в Сочи. Но поскольку более важные торговые инициативы администрации в Европе и Азии столкнулись с серьезным сопротивлением Конгресса, перспективы параллельного соглашения с Россией были бы довольно туманными даже при отсутствии украинского кризиса. Существовали и реальные разногласия по техническим вопросам – от фитосанитарного контроля продукции до металлургии. Тем не менее американская сторона была настроена на сдвиги в этом направлении отчасти потому, что отсутствовали другие основания для построения отношений, а также потому, что американские компании настаивали на подписании соглашения, которое помогло бы им вести бизнес в непростом юридическом поле России. Однако украинский кризис привел к остановке переговоров.

Трансатлантический разрыв нельзя сбрасывать со счета

Поскольку «Большая семерка» сталкивается со все более серьезным вызовом со стороны Москвы, целостность группы будет во многом определяться разницей в подходах между США и Европой. Европейские правительства крайне чувствительны к географическим и историческим связям с Россией и не хотят усугублять и без того неблестящую ситуацию. Действия России на Украине по-настоящему травмировали европейцев, шокированных жестокой борьбой за политическую власть в Киеве и «рукой Москвы», добравшейся до Крыма. Правительства перешли к гораздо более активному взаимодействию с Украиной, видя прямой вызов европейским стандартам суверенитета и «европейским ценностям». ЕС, не горевший желанием тратить миллионы евро на Украину в конце 2013 г., теперь готов взять на себя обязательства по выделению Киеву миллиардов долларов, если только там будет сформировано правительство, достойное такой поддержки.

В то же время Европа внутренне расколота, и многие лидеры общественного мнения относятся к российской позиции с большим пониманием и даже сочувствием. Например, три бывших канцлера Германии – Гельмут Шмидт, Гельмут Коль и Герхард Шрёдер – высказывались в разное время в том духе, что, хотя действия России в Крыму правомерно квалифицировать как нарушение норм международного права, Москву «можно понять», так как эти действия во многом продиктованы «страхом перед взятием ее в кольцо». Широкие слои общественности в Западной Европе считают действия России реакцией на агрессивное расширение НАТО и вмешательство Евросоюза в межнациональные споры без учета российских интересов. Оглядываясь назад, важные политические деятели Евросоюза признают, что ВП действительно поставило под угрозу российские интересы на Украине, поскольку Ассоциация с Евросоюзом вынудила Киев делать выбор между Европой и Россией и отказаться от позиции «двуликого Януса», одновременно взирающего и на восток и на запад. Соответственно, Киеву пришлось решиться на такие законодательные действия, которые непосредственно затрагивали интересы России.

Но даже при таком сочувственном истолковании действий Кремля приходится признать, что и предложения Москвы по евразийской интеграции бросили вызов украинской самоидентификации в такое время, когда правительство в Киеве решительно потеряло легитимность в глазах большинства населения на западе и значительной его части на востоке Украины.

Санкции будут иметь намного более серьезные последствия для европейских правительств, чем для Вашингтона, учитывая их широкие и глубокие экономические и финансовые связи с Россией (по некоторым оценкам, речь идет о примерно 12-кратном объеме товарооборота тех же США с Россией). На карту поставлены первостепенные экономические интересы, например, Германии. К тому же немецкая и французская элиты глубоко привержены сохранению совместных с Россией экономических достижений. Все европейские правительства заинтересованы в поддержании трансатлантической солидарности, но считают, что именно им, а не Вашингтону придется расплачиваться в случае введения серьезных санкций.

Бремя европейского лидерства ложится в основном на плечи Германии, которая в 2015 г. примет бразды председательства в «Большой семерке». Германии предстоит вдохнуть новую энергию в G7, осуществить ее «ребрендинг», поддерживая миф о том, что «Большую восьмерку» можно восстановить, когда Россия вернется, как раскаявшийся блудный сын. При этом Берлин прекрасно понимает, что Вашингтон не допустит этого до тех пор, пока Россия кардинально не изменит свою политику, а, быть может, пока в Москве не произойдет «смены режима».

Как совместить взаимодействие с целями

Запад надеялся на то, что Россия со временем сольется с «Большой семеркой», а членство станет для нее стимулом согласовывать свою политику с крупнейшими рыночными экономиками и демократиями мира. После 16 лет пребывания России в G8 эти надежды рухнули. Отчасти они не оправдали себя из-за отсутствия ясности, является ли «Большая восьмерка» механизмом взаимодействия с Россией («Большая семерка + 1»), которую использует Запад, или это форум, обеспечивающий полноценное участие Москвы в коллективном принятии решений данной группой. В конечном итоге не удалось преуспеть ни в том ни в другом качестве.

Практически любая многосторонняя дипломатия – неотъемлемая часть процесса глобализации, сердцевину которого составляет система международных организаций и договоров, которые в послевоенную эпоху поддерживал Вашингтон. Постсоветская Россия получила большие выгоды от вхождения в эту систему. Однако Москва так и не приняла глобализацию, поскольку последняя бросает вызов устремлениям оставаться традиционной великой державой, не сдерживаемой внешними правилами и институтами.

Приближение НАТО к границам с Россией усилило у последней глубоко укорененную тревогу по поводу собственной безопасности, а также убеждение в том, что Западу нельзя доверять. Затем «Восточное партнерство» положило начало соперничеству за влияние на Украине, которое крайне обострилось из-за действий Москвы, так что де-факто буферное государство превратилось в поле боя. Украинский кризис продолжается, и жизнеспособного решения пока не видно. Опыт «Большой восьмерки» наглядно показывает, что самая важная задача дипломатии – это умение слушать партнера и корректировать политику сообразно реалиям, а не собственным преференциям.

Уэйн Мерри – старший научный сотрудник по Европе и Евразии в Американском совете по внешней политике.

Евросоюз. США. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144835 Уэйн Мерри

Возврат к прошлому и бегство в будущее

Крым, «русский вопрос» и заветы Макиавелли

Резюме: Игнорируя военные вопросы, Европа проявляет слепоту. Ее же проявляет и Россия, отвергая ценности гражданского общества. Обеим полезно перечитать Макиавелли: военную сферу никогда не следует отделять от политики.

Статья опубликована в журнале Revue des deux mondes (June 2014).

Аннексия Крыма с новой остротой ставит на повестку дня так называемый «русский вопрос». Нынешний кризис можно рассматривать как одно из главных последствий европейской демилитаризации и российской ремилитаризации. После окончания холодной войны европейские лидеры снизили расходы на оборону, желая получить свою долю «мирных» дивидендов. В отличие от Владимира Путина, они, по-видимому, забыли заветы Макиавелли, считавшего, что «государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки», поскольку «основание всех государств – хорошее войско». Для европейцев оказался полным сюрпризом тот факт, что мировая держава, обладающая вторым по мощи ядерным потенциалом и являющаяся постоянным членом Совета Безопасности ООН, а следовательно, гарантом стабильности международного порядка, беспрепятственно отняла у другого государства, независимого с 1991 г., стратегически важную область.

Серьезность ситуации обусловлена проблемами троякого рода, поэтому стороны, если они действительно хотят деэскалации конфликта, должны сочетать решимость с осмотрительностью. Хотя никто объективно не заинтересован в обострении, есть тем не менее несколько факторов, которые способствуют сохранению постоянной напряженности. Во-первых, разрыв между амбициями России и ее реальными ресурсами создает опасность «бегства в будущее». Во-вторых, реакция Запада на кризис пока сводится к санкциям против Москвы; учитывая, что на карту поставлены взаимоотношения с Россией, страной, связующей Европу и Азию, такие меры представляются явно недостаточными. Европа должна признать неудачу попытки построить с Москвой прогнозируемые отношения. В-третьих, кризис выявил глубокие расхождения, даже антагонизм, в действиях и ментальности российских и западных руководителей. Не имея военного опыта, европейские лидеры столкнулись с «ограниченной войной» в классическом межгосударственном варианте, не очень понимая ее глубинный смысл. Другое дело Путин, который с момента прихода к власти строил особые отношения с военными, прибегая к «классической» стратегии. Впрочем, с тем же успехом ее можно назвать «анахроничной».

Поэтому необходимо разграничивать рассмотрение сиюминутных вопросов и анализ глубинных причин кризиса, отказаться от газетного стиля и от изображения друг друга в черно-белых красках: это лишь препятствует взаимному восприятию сторон. Незачем демонизировать Путина, с которым еще придется вести переговоры. Демонизация является следствием снижения интеллектуального уровня дискуссий о России, особенно во Франции: отношение к Москве вновь сделалось темой, вызывающей раскол в обществе, разделяющей его на сторонников и противников Кремля, не допуская полутонов. В нашем анализе мы попытаемся сочетать краткосрочную перспективу со среднесрочной и долгосрочной. Соответственно, рассмотрим действия Владимира Путина; отношения между Россией и Западом; место Москвы в международной системе. Взаимоотношения России с остальным миром касаются нас всех.

Владимир Путин в прошлом и настоящем

Нельзя обойти вниманием фигуру Владимира Путина, ибо он кажется инициатором и олицетворением возрождающегося русского национализма. Многое уже было сказано и написано об этом «альфа-самце», символизирующем повышение роли России на международной арене с 2000 года. Путин, которого нередко представляют «холодным игроком в шахматы», вызывает восхищение единомышленников, о чем свидетельствует его популярность в России, и с энтузиазмом воспринимается в определенных кругах за рубежом, где есть запрос на вождей-харизматиков. Некоторые аспекты заслуживают особого внимания.

Бросается в глаза контраст между российским президентом и западными лидерами – контраст, подчеркиваемый едва скрытым презрением, которое Путин демонстрирует по отношению к своим партнерам. Не следует забывать и о характерных чертах его биографии: юный хулиган, которого КГБ направляет на истинный путь; офицер разведки, возвращающийся из ГДР на родину без гроша в кармане; президент, ставший миллиардером. Особенно это стоит учитывать, когда он вступает в конфликт с лидерами, не имеющими опыта применения физической силы. Владимир Путин напоминает прирученного хищника, который движим страхом близкого конца. Европейские лидеры сделаны из другого теста и живут по другим законам. Как всякий уважающий себя «авторитет», Владимир Путин инстинктивно чувствует, что человек, даже если он занимает президентскую должность, отступает перед напором дикой силы.

Культ силы закладывает основу для прочного утверждения личного культа президента. В мире, где царит сила, не нужно, чтобы тебя любили, нужно, чтобы боялись, из чего следует, что нельзя проявлять слабость, ибо слабые проигрывают сильным. Подобное видение вещей побуждает рассматривать историю России как череду испытаний, в ходе которых страна несколько раз оказывалась на грани выживания, но неизменно возрождалась и утверждала свою власть. Подчеркивание исключительной способности России восстанавливаться после очередной катастрофы создает впечатление незыблемости и прочности такого государства, и Кремль, разумеется, эксплуатирует эти образы. Подобная трактовка относится в первую очередь к истории нового времени, но остается актуальной и для новейшего периода благодаря использованию темы Второй мировой войны и распада СССР. Если рассматривать историю в таком контексте, негативные последствия аннексии Крыма и беспорядков на востоке Украины – детские игры по сравнению с великими потрясениями, которые России довелось пережить. Исторический фон структурирует идеологию Владимира Путина, проводящего мысль о величии и уникальности России и приписывающего ей мессианскую роль.

Идеология, являясь отражением пережитого опыта и глубинных чувств ее носителей, не сводится к набору идей. Эрнст Нольте объясняет, что «когда не находятся в гармонии такие четыре элемента, как ситуация, пережитый опыт, эмоции и идеология, люди действуют исходя лишь из собственных личных интересов». И добавляет: «Представление о себе, складывающееся у некой группы людей или партии, образ себя, которому обязательно противопоставляется образ другого, находит высшую форму выражения в литературе, а низшую – в пропаганде». Нынешнее уравнение имеет несколько неизвестных, включая эволюцию личности Владимира Путина, который отныне, по-видимому, руководствуется идеологией силы и чувством личного могущества. Обладая огромным самомнением, он стремится к укреплению позиций внутри страны и одновременно к проверке на прочность западных государств. Второе неизвестное – это как раз вопрос о том, насколько серьезно он оценивает потенциал Запада.

Отношения между Россией и Западом в период кризиса

Различие во взглядах вылилось в жесткую информационную войну между заинтересованными сторонами. Она мешает нормальному взаимопониманию и создает риск аналитических ошибок, явно не способствующих принятию верных решений. Остановимся на трех проблемах, заслуживающих пристального внимания.

Начнем с отношений между Россией и Европейским союзом. В их основе лежит парадокс: последние 15 лет эти отношения не прекращали укрепляться в экономической сфере, но в политической они застопорились с 2008 года. Стороны не могут договориться о юридической форме нового рамочного соглашения; товарообмен между Москвой и европейскими столицами носит двусторонний характер в ущерб координирующей роли Европейской комиссии; отношения Европы и России сильно ухудшила программа «Восточное партнерство». Эта польско-шведская инициатива, направленная на укрепление восточного фланга Евросоюза, объединяет шесть бывших советских республик (Белоруссию, Молдавию, Украину, Грузию, Армению и Азербайджан) и предусматривает заключение двусторонних соглашений с ЕС на основании принципа «кондициональности». В Москве программа воспринимается как попытка вмешательства в дела этих государств с целью отдалить их от России и рассматривается как признак неспособности Евросоюза мыслить геополитическими категориями.

Наряду с этим Москва никогда не переставала углублять зависимость от нее бывших союзных республик, а в некоторых случаях открыто оспаривать их суверенитет (как это произошло с Украиной). Впрочем, и Россия, и Европейский союз – части единого механизма; любое нарушение его работы невыгодно обеим сторонам, каждой по своим причинам. Подобная взаимозависимость особенно ощутима в энергетической сфере. Несмотря на периодически возникающие конъюнктурные риски, сотрудничество в данной области обещает быть длительным и даже, как ни парадоксально, имеет шансы стать более интенсивным со временем.

Рассмотрим далее взаимоотношения России и НАТО. По мнению Москвы, Североатлантический альянс представляет двойную угрозу. Во-первых, речь идет об обязательствах, взятых на себя альянсом накануне объединения Германии и распада СССР. С точки зрения Кремля, последующее расширение НАТО явилось прямым нарушением тех договоренностей. Сейчас не время обсуждать обоснованность данных претензий, однако мы должны помнить о кардинальном значении этого вопроса для российской военно-политической элиты. Во-вторых, 20 лет НАТО проводит курс на экспедиционную политику, отмеченную широкомасштабными военными операциями в разных точках земли (на Балканах, в Афганистане и Ливии). Осуществляя их, западные державы демонстрируют весьма вольный подход к международному праву: они ставят выше «право вмешательства» и «обязанность защищать». В самом деле, фундаментальные расхождения между Россией (вкупе с некоторыми другими странами вроде Китая) и западными державами по вопросу функционирования международной системы за последние несколько лет только углубились. На этом фоне стали более решительными и действия России, которая с 2008 г., со времени войны с Грузией, все чаще бросает вызов НАТО в воздухе, на море и в сфере интернет-технологий. Грузинская война, закончившаяся победой России над более слабым противником, выявила оперативные недостатки российской военной машины, которая после этого начала перестраиваться и адаптироваться к современным условиям. Некоторые признаки свидетельствуют о росте ее боевой мощи: возврат к постоянному присутствию российского атомного флота на море, активное присутствие России в восточной части Средиземного моря, спецоперации в Крыму и на востоке Украины. Путин хочет подвергнуть НАТО испытанию, чтобы оценить сплоченность альянса и силу его реакции. Кремль прекрасно осведомлен о разногласиях между членами альянса относительно ядерной сферы и защиты территориальной целостности. Операция в Крыму позволила не только связать одну из разорванных нитей российской истории, но, главное, продемонстрировать решимость пресечь любое, даже частичное, движение Украины в сторону НАТО. Подобного курса Россия придерживалась с 1991 г. с той разницей, что раньше Кремль не был достаточно уверен в себе, чтобы нанести упреждающий удар.

И наконец, разберем отношения России с Соединенными Штатами. Здесь тоже продолжают действовать старые модели. В советской и российской дипломатии наблюдается тенденция вбивать клин между Европой и Соединенными Штатами, для того чтобы ослабить трансатлантические связи. В американской дипломатии, напротив, существует традиция препятствовать развитию связей России с Европой в сфере энергетики. Возвращение России на международную арену позволяет Кремлю претендовать на прямой диалог с Вашингтоном по ряду вопросов глобального (ядерное оружие, противоракетная оборона, безопасность в сфере информационных технологий) и регионального (Сирия, Иран, Украина) значения. Кроме того, Кремлю без труда удается разжигать антиамериканские настроения, распространенные в российском обществе, чтобы укреплять таким образом сплоченность нации. Посредством идеологической кампании, которую Кремль ведет со времени «оранжевой революции» 2004 г., Россия надеется нанести символическое поражение Соединенным Штатам, всячески подчеркивая нерешительность Барака Обамы и делая ставку на скорый закат США.

Пути России

Чтобы определить будущее место России на международной арене, необходим многосторонний анализ. Владимир Путин и его окружение, прошедшие за последние двадцать лет эволюцию от изгоев, которыми они были в начале 1990-х, до влиятельных государственных деятелей, наводящих страх, образуют целое политическое поколение. Оно видит в новом свете окончание холодной войны, зафиксированное в Парижской хартии для новой Европы. Продолжая Хельсинкские соглашения, Парижская хартия была направлена на создание единого евроатлантического пространства в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) – пространства, основанного на незыблемости таких политико-юридических принципов, как стабильность межгосударственных границ. Итак, этот период конца холодной войны ретроспективно рассматривается как следствие геополитического ослабления России. В процессе формирования путинская генерация впитала американскую геополитическую доктрину и выработала в качестве противовеса американской собственную идеологию, построенную на принципе святости государственного суверенитета. Вероятно, следовало бы проанализировать факт усвоения Путиным и его окружением некоторых идей американского неоконсерватизма (вопреки категорическому его неприятию на словах); чтобы предугадывать все колебания российской политики, необходимо серьезно изучить неоконсерватизм, в особенности транслируемый им образ СССР и России.

Обращения к холодной войне недостаточно для того, чтобы наметить траекторию пути России. Не вдаваясь в глубины истории, следует остановиться на Крымской войне (1854–1855), которая закончилась тяжелым поражением царской России от османской Турции, Франции и Британии. Значение этой войны до сих пор недооценено, хотя Орландо Фигес сделал попытку объяснить, какие серьезные последствия она имела для европейской и ближневосточной геополитики. В памяти русских крымская кампания сохранилась как «восточная война»; здесь мы видим прямую связь с «восточным вопросом». Следует отметить моменты, не потерявшие актуальности до сих пор: это и защита восточных христиан, и значение святых мест, и экспедиционная политика англичан и французов. Не стоит забывать и о жестокости боев: при осаде Севастополя погибло более 120 тыс. российских солдат (с французской стороны в этой кампании было задействовано 310 тыс. человек). Крымская кампания – также религиозная война, которая велась во имя православной веры (на стороне русских сражались сербские, болгарские и греческие войска) и выявила хрупкость равновесия между христианами и мусульманами в районе Черного моря. В целом эта война унесла жизни 750 тыс. человек и обнаружила некоторые признаки будущей «тотальной войны»; она оставила у русских горькие воспоминания о союзе христианского Запада и мусульманской Турции, объединившихся против их страны.

Таким образом, «русский» и «восточный» вопросы, которые стояли на повестке дня еще в конце XIX века и вновь обрели актуальность сейчас, под воздействием трех факторов (Второй мировой войны, холодной войны и «однополярного» мира 1990-х гг.), накладываются друг на друга, создавая некую «болевую точку». Поэтому нынешний кризис не следует рассматривать ни в узких рамках российско-украинских отношений, ни даже в более широких рамках отношений России с Европой, поскольку его невозможно понять без учета следующих элементов: отказа Америки от военного влияния в Европе, экономического кризиса в Европейском союзе, сирийско-иранского вопроса, значение которого распространяется далеко за пределы региона, и ужесточение режима Партии справедливости и развития в Турции. Все эти факторы имеют значение.

* * *

В заключение надо сказать, что нынешний кризис может повлечь за собой раздробление Украины, что будет иметь серьезные последствия для стран, которые связывают Черное море с Балтийским. Он служит началом длительного периода напряженности в отношениях Запада с Россией, злоупотребляющей обретенной свободой действий. Возможно, данный прогноз окажется ошибочным, поскольку Москва пренебрегает двумя факторами, которые не замедлят сказаться через довольно непродолжительное время: это, во-первых, рост среднего класса и его ожиданий и, во-вторых, распыление сил страны на различные блоки и коалиции. Игнорируя военные вопросы, Европа проявляет слепоту. Ее же проявляет и Россия, отвергая ценности гражданского общества. По этой причине обеим сторонам было бы полезно перечитать Макиавелли: они бы поняли, что военную сферу никогда не следует отделять от политики.

Тома Гомар – руководитель отдела стратегического развития Французского института международных отношений (Ifri).

Евросоюз. Украина. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144833 Тома Гомар

Как справиться с новой холодной войной

Какие уроки Москва и Вашингтон могут вынести из прошлого опыта

Резюме: Подобно первой холодной войне, новая будет разворачиваться на многочисленных площадках и не начнет затихать до тех пор, пока обе стороны не признают, что им приходится платить высокую цену.

Статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 4, 2014 год.

Не стоит походя называть нынешнее противостояние России и Запада «новой холодной войной». В конце концов, нынешний кризис едва ли сопоставим по глубине и масштабу с тем, что определял систему международных отношений во второй половине XX века. Предположение, что Россия и Запад снова обречены на подобную конфронтацию, может побудить политиков избрать неверную и даже опасную стратегию. Использование ярлыка – серьезное дело.

Вместе с тем важно называть вещи своими именами, и крах отношений между Западом и Россией действительно заслуживает того, чтобы именовать его новой холодной войной. Жестокая реальность в том, что независимо от исхода кризиса на Украине связи не вернутся в нормальное деловое русло, как это было после войны 2008 г. между Россией и Грузией.

Администрации Обамы удалось немного улучшить отношения с Россией, которые достигли низшей точки в 2008 году. Стороны заключили новый договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), договорились о более жестких санкциях в отношении Ирана, сотрудничали в обеспечении воздушных путей НАТО над территорией России для военных операций в Афганистане и вместе работали над осуществлением плана президента Барака Обамы по гарантиям безопасности ядерных материалов во всем мире. Но контакты так и не перешли на более высокий уровень, поскольку прогресс тормозился разногласиями насчет противоракетной обороны, кампании Североатлантического альянса в Ливии, гражданской войны в Сирии и ряда мер, которые режим Владимира Путина применял против собственных граждан. Хотя даже эти препятствия не разрушили надежду на то, что Москва и Вашингтон смогут найти общую платформу для решения некоторых важных вопросов.

Теперь надежда испарилась. Кризис на Украине подтолкнул обе страны к тому, чтобы перейти опасную черту и вступить в отношения, не смягченные двусмысленностью, характерной для последнего десятилетия, когда стороны не видели друг в друге ни друзей, ни врагов. Отныне Россия и Запад – противники.

Новая холодная война будет принципиально отличаться от своей предшественницы, но и она способна причинить колоссальный урон. В отличие от первой холодной войны, данная конфронтация не будет охватывать всю систему международных отношений или весь земной шар. Мир уже не биполярный, как раньше, и важные регионы и ключевые игроки, такие как Китай и Индия, станут сопротивляться втягиванию в противостояние. Кроме того, в конфликте не будет противопоставления «измов», и вряд ли он станет разворачиваться на фоне постоянной угрозы ядерного Армагеддона. Тем не менее новая холодная война повлияет почти на все важные аспекты международных отношений, и размежевание продолжит усугубляться, поскольку Путин полагает, что России чужды культурные ценности современного Запада. Наконец, в случае нарастания кризиса безопасности в центре Европы риск ядерной войны может вернуться.

Следовательно, и для Москвы, и для Вашингтона главная задача – сдерживание конфликта, чтобы он был как можно более краткосрочным и неглубоким. Для этого необходимо внимательно изучать уроки предыдущей конфронтации. Тогда, несмотря на ожесточенное соперничество, удалось выработать механизмы для снижения напряженности и рисков. К 1970-м гг. американские и российские лидеры считали принципиально важными задачами сдерживание противостояния и сосредоточение на разных областях сотрудничества, особенно на контроле над ядерными вооружениями. Не сбрасывая со счетов принципиальные различия, разводящие их по разные стороны баррикад, лидеры взяли на вооружение мудрость взаимодействия, а не изоляции. В конце холодной войны президент США Рональд Рейган и советский лидер Михаил Горбачёв делали искренние, хотя и неуклюжие попытки понять основополагающие мотивы друг друга, и это повлияло на исход. Сегодня, когда Москва и Вашингтон руководствуются противоположным подходом, они могли бы взять паузу и подумать о том, как самые мудрые предшественники подходили к регулированию отношений в период холодной войны.

Серьезное охлаждение

При всех различиях новая холодная война во многом будет похожа на прежнюю. Во-первых, российские и западные лидеры уже прибегли к непростительно грозной риторике, во многом напоминающую ту, что применялась в начале первой холодной войны. Достаточно вспомнить предвыборное выступление советского генсека Иосифа Сталина в феврале 1946 г. и речь о «железном занавесе» Уинстона Черчилля, уже бывшего британского премьера, которую он произнес через месяц. Например, аннексию Крыма Путин оправдывал в марте словами о том, что Вашингтон и его западноевропейские союзники руководствуются не международным правом, а «правом силы», поскольку убеждены, что их «исключительность» позволяет незаконно использовать силу против суверенных стран, «выстраивая коалиции по принципу “кто не с нами, тот против нас”». В мае Александр Вершбоу, заместитель генерального секретаря НАТО, заверил, что Россия будет теперь считаться «скорее неприятелем, чем партнером».

Во-вторых, как и на начальных этапах прежней холодной войны, каждая из сторон рассматривает конфликт исключительно как результат действий или даже природы противника. При этом они не обращают внимания на трудности взаимодействия, которые довели отношения до нынешнего беспрецедентного охлаждения. Подобная склонность винить во всем оппонента также напоминает ситуацию конца 1950-х и начала 1960-х гг., когда стороны считали друг друга чуждыми по своей сути. Только после Берлинского кризиса 1958–1961 гг. и Карибского кризиса 1962 г. американцы и советские сделали шаг в другом направлении, взявшись изучать области совпадения интересов. В течение последующих 10 лет они провели успешные переговоры по трем важным соглашениям о сдерживании гонки вооружений: Договору об ограничении ядерных испытаний, Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и первые переговоры об ограничении стратегических, наступательных вооружений (СНВ-1).

В-третьих, в течение большей части первой холодной войны никто не ожидал улучшения отношений. Когда интересы по конкретным вопросам совпадали, на какое-то время налаживалось сотрудничество по одной или нескольким проблемам. Сегодня также никто из участников противостояния не верит в реальность сотрудничества по широкому спектру вопросов международной повестки дня с целью изменения общего характера отношений. И никто, похоже, не готов сделать первый шаг в этом направлении.

В-четвертых, чтобы наказать Москву и дать ей понять, какую цену придется заплатить за продолжение агрессии, Вашингтон прибег к целому ряду карательных мер в духе холодной войны. Начиная с марта, приостановлено военное сотрудничество и прекращены переговоры по противоракетной обороне. Администрация Обамы также запретила экспорт в Россию гражданских технологий, которые потенциально могут использоваться в военной сфере, приостановила сотрудничество с Россией по проектам в области мирного атома, НАСА прекратило взаимодействие с российскими партнерами и закрыло доступ российским специалистам к лабораториям Министерства энергетики США.

Многие из этих мер, скорее всего, сохранятся и после окончания кризиса на Украине. И даже те, от которых откажутся, оставят неприятный осадок.

В-пятых, и это самое серьезное последствие, подобно тому, как конфронтация по проблемам безопасности в сердце Европы стала эпицентром первой холодной войны, вернувшаяся неопределенность по поводу стабильности в Центральной и Восточной Европе будет движущей силой и этого противостояния. Начиная с 1990-х гг. экспансия НАТО на территорию большей части Восточной Европы, включая страны Балтии, передвинула военно-политическую границу Европы к рубежам бывшего Советского Союза. Расширение альянса превратило Белоруссию, Молдавию и Украину в новую буферную зону. Они как бы стали преемницами Польши и осколков Австро-Венгерской империи, из-за которых великие державы сражались в XIX–XX веках. Сегодня, когда Москва укрепляет Западный военный округ, свой ключевой форпост, а НАТО снова переориентируется на Россию, противостояние вокруг континентальной Европы, на прекращение которого ушло два десятилетия, быстро возрождается на восточной периферии.

Красная зона

Существует точка зрения, что новую холодную войну, пусть она и нежелательна, даже близко нельзя сравнивать с прошлой – прежде всего потому, что современная Россия представляет лишь тень той угрозы, которая исходила от Советского Союза. Действительно, у Соединенных Штатов огромные материальные преимущества над противником: их экономика примерно в восемь раз превосходит российскую, а военный бюджет больше в семь раз. Более того, на фоне грандиозности других задач, стоящих перед Вашингтоном, от волнений на Ближнем Востоке до растущего напряжения в Азиатско-Тихоокеанском регионе, резкое ухудшение отношений между Россией и США, а также большей частью Европы, представляется сравнительно маловажным фактором.

Однако сомневаться в вероятности или значимости продолжительной конфронтации глубоко ошибочно. На самом деле, если Россия и Соединенные Штаты будут относиться друг к другу враждебно и неприязненно, это способно привести к нежелательным изменениям во внешней политике обеих стран, оказать негативное воздействие фактически на все важные аспекты мировой политики и отвлечь внимание и ресурсы от серьезных вызовов безопасности.

Подумайте о положении Вашингтона в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в направлении которого он намеревается перемещать основные дипломатические и военные ресурсы. Последние события уже вызвали опасения в Токио, что повышенное из-за Украины внимание Вашингтона к Европе ослабит его приверженность интересам Азии. Если говорить более конкретно, Токио беспокоится, что США будут меньше помогать Японии сдерживать усиливающийся Китай. Японские лидеры опасаются, что сравнительно мягкая реакция Обамы на аннексию Крыма Москвой предвосхищает аналогичный отклик на возможный захват Пекином спорных островов Сенкаку (известных в Китае под названием Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море. Более того, у воинственной России будут стимулы для того, чтобы мешать, а не помогать Соединенным Штатам в осуществлении деликатной задачи сдерживания китайской агрессии при одновременном расширении сферы американо-китайского сотрудничества. Точно так же в то время, когда Вашингтону нужно сотрудничество с Россией для устранения новых очагов дестабилизации мирового порядка, Москва отойдет в сторону и будет вставлять США палки в колеса их борьбы с терроризмом, изменением климата, распространением ядерных вооружений и преступлениями в киберпространстве.

Вынужденная необходимость переориентировать планирование оборонных расходов, вызванная тем, что многие американские конгрессмены и восточноевропейские союзники Соединенных Штатов считают возрождением российской военной угрозы, затруднят усилия Пентагона, направленные на экономию средств за счет модернизации и сокращения вооруженных сил. Армии США, которая сейчас сосредоточена на контртеррористических операциях и обеспечении безопасного доступа к морям, омывающим Китай, придется наращивать потенциал для ведения сухопутных операций в Европе.

Новая холодная война еще серьезнее повредит России, поскольку Москва больше зависит от Запада, чем Запад от России – по крайней мере в одном важном вопросе. Для диверсификации ресурсоориентированной экономики и модернизации инфраструктуры, созданной еще в советское время, России нужен приток западного капитала и технологии. Поскольку теперь этот канал окажется в значительной степени закрыт, Москва будет вынуждена существенно увеличить зависимость от отношений с Пекином, в которых она совершенно точно будет младшим партнером, или от партнерства с разными странами, неспособными предложить ей что-то даже близко напоминающее те возможности и ресурсы, которыми располагают США и Европа.

Четыре года назад, когда мировой финансовый кризис обнажил слабость российской экономики, тогдашний президент Дмитрий Медведев доказывал, что страна остро нуждается в «альянсах для модернизации» с Соединенными Штатами и Евросоюзом. Но сейчас, когда раскол с этими странами углубляется, Москва уже ощущает наступление кризисной ситуации: бегство капитала, сжатие кредитных рынков, неминуемое приближение рецессии.

Подобные экономические трудности могут побудить российских лидеров еще жестче упреждать и подавлять внутреннее недовольство, чтобы не допустить потенциальных волнений. А это означает другой уровень репрессий, способных бумерангом вернуться в виде широкого оппозиционного фронта, которого так боится Кремль. Между тем испортившиеся отношения России с США и их европейскими союзниками способны побудить таких партнеров России, как Армения, Белоруссия и Казахстан, играющих ключевую роль в планах создания евразийского экономического союза и укрепления Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), аккуратно дистанцироваться от Москвы, чтобы не испортить отношения с западными державами.

Новая конфронтация с Западом также приведет к истощению военных ресурсов России. Это ослабит возможности Москвы отвечать на другие вызовы безопасности, такие как насилие и террор на Северном Кавказе и нестабильность в Центральной Азии, которая усугубляется непредсказуемым будущим Афганистана и Пакистана. Россия должна также защищать свои протяженные границы с Китаем и готовиться к потенциальному конфликту между Северной и Южной Кореей.

Болевые точки

Крах отношений России с Западом не просто изменит внешнюю политику Соединенных Штатов, Европы и России, но и серьезно затруднит решение широкого спектра международных проблем. Остатки режима контроля над вооружениями, на создание которого у России и США ушли многие годы, будут по большей части ликвидированы. Новая холодная война уничтожила шансы на разрешение разногласий между Москвой и Вашингтоном по поводу противоракетной обороны, хотя Россия выдвигает это в качестве предварительного условия для заключения дальнейших соглашений в области контроля над стратегическими вооружениями. Вместо этого стороны, вероятно, начнут разрабатывать новые и потенциально дестабилизирующие технологии, включая средства кибернетической войны и улучшенные традиционные вооружения повышенной точности.

Тем временем европейский компонент американской ПРО, скорее всего, будет теперь направлен конкретно против России, тем более что администрация Обамы считает ее виновной в нарушении Договора о ядерных силах среднего радиуса действия от 1987 года. Маловероятно, что Москва и Вашингтон смогут договориться об ограничении развертывания крупных вооружений в Европе. Новая холодная война также сокрушила надежды на укрепление других базовых соглашений, таких как Договор об открытом небе от 1992 г., регулирующий полеты летательных аппаратов без вооружений на борту для осуществления воздушного наблюдения.

Роль геостратегических расчетов также значительно вырастет в энергетических связях. Каждая из сторон попытается использовать торговлю нефтью и газом для давления на оппонента и минимизацию собственной уязвимости. Шансы на сотрудничество США и России в разработке огромных углеводородных резервов Арктики, конечно, снизятся. В более широком смысле новая холодная война отбросит назад международное сообщество в борьбе за уменьшение воздействий глобального изменения климата на Арктику, хотя именно в этой области двум странам удалось добиться удивительно тесной кооперации. Одним из наиболее успешных, но недооцененных аспектов недавних отношений Соединенных Штатов и России стал прогресс, достигнутый двадцатью рабочими группами двусторонней президентской комиссией США–Россия, созданной в 2009 г. для облегчения взаимодействия на высшем уровне по целому ряду вопросов – от реформы тюрем и военного образования до структур по чрезвычайным ситуациям и контртеррористической деятельности. Продолжение такого сотрудничества или тем более его углубление теперь маловероятно.

Москва и Вашингтон также перестанут стараться сбалансировать позиции по ключевым вопросам мирового управления, включая давно назревшие реформы ООН, Международного валютного фонда, Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Вашингтон сосредоточился на исключении России из возможно большего числа международных организаций (например, «Большой восьмерки») и ограничении ее роли в других. Тем временем Москва прилагает еще больше усилий, чем раньше, чтобы уменьшить влияние США и ЕС в этих организациях.

Наконец, если на постсоветском пространстве снова вспыхнет один из тлеющих конфликтов, вероятность того, что Россия и Соединенные Штаты станут действовать сообща для сдерживания насилия, близка к нулю. Напротив, если ситуация в Нагорно-Карабахской области Азербайджана или в Приднестровье на территории Молдавии выйдет из-под контроля, Москва и Вашингтон скорее займутся тем, чтобы сорвать «коварные» планы друг друга, чем поиском взаимоприемлемого решения.

Минимальный ущерб

Острота кризиса на Украине снизилась, но едва ли его можно считать завершенным. Президентские выборы в мае не разрешат кризис легитимности, с которым сталкивается Киев, поскольку на востоке ему не доверяют. И с помощью скромных пакетов помощи, которые пытаются наскрести Международный валютный фонд и другие западные доноры, вряд ли удастся решить глубокие структурные проблемы экономики, такие как безудержная коррупция и сосредоточение реальной власти в руках немногочисленных олигархических кланов. Короче, страну ожидает долгая и кропотливая работа в условиях политической и экономической неопределенности.

Вместе с тем Украина – лишь фрагмент более крупной и зловещей картины. Стабильность Европы, которая совсем недавно казалась гарантированной, теперь представляется призрачной. Новая линия политического разлома образовалась в самом сердце континента, не только на Украине, но также в Белоруссии и Молдавии. Ситуация там крайне неустойчива и чревата дальнейшей эскалацией конфронтации между Востоком и Западом. Политическим лидерам в Москве и Вашингтоне необходимо считаться с этой тревожной реальностью и учитывать цену, которую придется заплатить, если они будут и дальше закрывать глаза на широкомасштабные последствия новой холодной войны. Преуменьшение рисков и цены противостояния приведет к недооценке того, какие усилия необходимо приложить для преодоления грозящей опасности.

Следовательно, фундаментальная задача, стоящая перед Москвой и Вашингтоном, – как можно скорее закончить новую холодную войну и сделать ее по возможности менее глубокой. Цели можно достигнуть, только если лидеры обеих сторон возьмут на вооружение принцип минимального ущерба. До сих пор они этого не делали. Вместо того чтобы рассматривать украинский кризис в более широкой перспективе, российские и западные лидеры, похоже, сосредоточились на противоборстве в соответствии с его внутренней логикой. Для России это означает стойкость и выдержку: мужественно пережить санкции Запада и их последствия и заставить Вашингтон и его союзников принять то, что российские лидеры считают законными интересами своей страны на Украине и за ее пределами. Для Соединенных Штатов и Европы победить на Украине – заставить Москву отказаться от агрессивного поведения и вернуться на тропу сотрудничества (некоторые западные круги подразумевают под победой также ослабление режима Путина и ускорение его смены).

Приверженность принципу минимизации ущерба, причиненного новой холодной войной, не означает, что Запад должен терпимо относиться к попыткам России контролировать события в соседних с Европой буферных областях путем подстрекательства к политической нестабильности или с помощью военной силы. Если США и их европейские союзники не смогут найти способ избавить Россию от этого искушения – через реальные военные угрозы, если это понадобится, холодная война будет только разгораться. В то же время политика сдерживания конфликтов в промежуточном пространстве между Европой и Россией должна определяться более глобальной целью. Все, что делают западные лидеры, чтобы побудить Россию к сдержанности, следует дополнить привлекательной картиной альтернативного пути, встав на который, все стороны смогут двигаться в более конструктивном направлении. Оба аспекта должны быть ясными и предметными: красные линии следует проводить четко и подкреплять их угрозой реального применения военной силы, а возможности сотрудничества должны быть конкретными и значимыми.

Сдерживать гнев

Минимизация ущерба, причиненного новой холодной войной, потребует мудрого управления. Для этого лидерам в Москве, Вашингтоне и европейских столицах следует усвоить три урока первой холодной войны.

Во-первых, признать, что недоверие в ту пору часто искажало восприятие намерений противоположной стороны. В качестве одного из многих примеров подумайте об ошибочном представлении США, будто советское вторжение в Афганистан в 1979 г. было попыткой установить контроль над нефтью в Персидском заливе. Это объяснялось глубоко укоренившимся недоверием к советским территориальным амбициям, которое американские лидеры испытывали с тех пор, как Сталин захватил большую часть Восточной Европы после Второй мировой войны, а затем попытался расширить советское влияние на Иран и Корею.

Со времен окончания первой холодной войны неверное восприятие намерений друг друга постоянно портило отношения, срывало усилия по формированию нового партнерства и позволило потенциально действенным и продуктивным отношениям скатиться к вражде. Расширение НАТО на восток и планы по созданию системы противоракетной обороны в Европе укрепили Россию в подозрениях, что эти действия направлены против Москвы. А бесцеремонное обращение России с соседними государствами – в частности, с Украиной – породило на Западе мнение, будто Москва хочет не просто влиять на ближнее зарубежье, но и контролировать всю бывшую советскую территорию.

Избавиться от такого недоверия нелегко. От официальных лиц потребуются большие усилия и готовность идти на реальный риск. Лидеры по обе стороны знают, что их внутриполитические противники истолкуют попытки преодолеть враждебность как слабость.

Они также обеспокоены тем, что любые заигрывания будут выглядеть напрасными, если не встретят взаимности и быстрых ответных шагов. Еще хуже, если другая сторона ответит продолжением агрессии, тогда усилия будут выглядеть как неудачные попытки умиротворения. И все же самое большое препятствие для сотрудничества – искаженные представления о намерениях и целях друг друга. Чтобы распутать этот клубок, нужно начать прямой диалог на высшем уровне – спокойно и без всяких предварительных условий. Лидеры должны встречаться с готовностью обсуждать все вопросы, в том числе наиболее спорные, острые и трудные. Такой диалог, конечно, труден, но абсолютно необходим. Однако ни одному из правительств не обязательно отказываться от своих нынешних позиций до начала переговоров.

Вместе с тем попытка понять наиболее глубокую озабоченность оппонента – это только первый шаг. Далее переговоры должны вести к реальным действиям. Каждой из сторон нужно определить конкретный шаг или ряд шагов, которые подтолкнут ее к переосмыслению предвзятых мнений.

Нужно отказаться от взаимных обвинений, попытаться объективно оценить собственное поведение и понять, какие именно действия портят отношения и сводят на нет усилия по их улучшению. Второй урок первой холодной войны состоит в том, что обе стороны своими непродуманными действиями раскручивали спираль напряженности. В украинском кризисе виновны обе стороны. ЕС оставался глух к законной озабоченности России в отношении соглашения об ассоциации с Украиной. Во время февральских беспорядков в Киеве Соединенные Штаты слишком быстро отказались от дипломатического соглашения, которое предусматривало возможный выход из кризиса, новые президентские выборы и конституционную реформу. И на протяжении всего кризиса Россия чересчур охотно эксплуатировала нестабильность на Украине для достижения своих целей.

Третий урок первой холодной войны может быть самым важным.США и СССР обычно действовали по ситуации вместо того, чтобы придерживаться определенного плана и политики. Поэтому в нынешнем кризисе вокруг Украины и в последующих кризисах Соединенным Штатам и их европейским союзникам надлежит воздействовать на выбор России за счет влияния на события, а не посредством попыток изменить мышление кремлевских политиков. В практическом отношении это означает, что Вашингтону и Брюсселю следует оказать Украине экономическую помощь, в которой она отчаянно нуждается (обусловив это реальными шагами по исправлению коррумпированной политической системы), настаивать на том, чтобы украинские лидеры сформировали правительство, которое могло бы быть принято как легитимное на востоке страны, и стремиться создать такие условия, при которых Украина может сотрудничать с Европой и Россией без необходимости делать выбор между ними. Если политика США будет двигаться в этом направлении, действия России, вероятно, окажутся более конструктивными.

Эмоции перехлестывают через край в Москве, Вашингтоне и европейских столицах, и конфронтация по поводу Украины, похоже, обрела собственную инерцию. Если кризис там пойдет на спад, то снизится и градус противостояния в новой холодной войне, хотя полностью она не закончится. Если кризис будет углубляться (или вспыхнет в других местах), новая холодная война обострится. Другими словами, развитие событий на Украине определяет траекторию новой конфронтации, хотя не все зависит от того, что там произойдет. Подобно первой холодной войне, новая будет разворачиваться на многочисленных площадках и не начнет затихать до тех пор, пока обе стороны не признают, что за выбор этого пути придется заплатить высокую цену, и не решатся на трудные шаги для изменения выбранного пути.

Роберт Легвольд – почетный профессор Колумбийского университета.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144832 Роберт Легвольд

Санкция на отсталость?

Новая реальность для российской экономики

Резюме: Полуизолированная финансовая система, расходование ресурсов на преодоление торговых барьеров, поиск новых рынков – все это потребует неоправданных затрат. Неминуемо снижение конкурентоспособности и эффективности экономики и обеднение населения.

С начала мирового экономического кризиса в 2008 г. эксперты, аналитики, экономисты представили немало сценариев и прогнозов развития российской экономики на ближайшую и среднесрочную перспективу. Но ни в одном из них по понятным причинам не мог быть учтен фактор под названием «экономические санкции», ибо невозможно было предвидеть события, которые произошли на Украине в 2013–2014 гг., и особенно их последствия. В марте-апреле 2014 г. в знак осуждения политики России в отношении Украины, в частности присоединения Крыма, Соединенные Штаты и Евросоюз опубликовали санкционные списки российских граждан и компаний. В отношении первых введены ограничения на поездки в США и ЕС и блокировки личных счетов в этих странах. Что касается компаний, им придется столкнуться с рядом ограничений на внешних рынках.

Осудив политику санкций как контрпродуктивную и бесперспективную, Москва одновременно постаралась внушить общественному мнению, что не опасается сколь-нибудь заметного воздействия этих мер на экономику и, напротив, их следствием будет столь необходимый российским предприятиям импульс, который послужит развитию и наращиванию собственного производства. Однако серьезные независимые экономисты высказали и иное мнение: даже первоначальный уровень санкций не может не оказать негативного воздействия. Если же будет применен следующий пакет, это воздействие может оказаться более глубоким и опасным.

Какие санкции есть и какие бывают

Чтобы лучше разобраться в вопросе, уточним, какого рода санкции вообще применяются в международной практике и какие из них в наибольшей степени могут нанести тот или иной ущерб России в настоящий момент. Санкции бывают торговыми; финансовыми; затрагивающими передвижение персон; относящимися к сфере науки, культуры и спорта; дипломатическими; процессуальными. Практически все перечисленные виды санкций уже затронули нашу страну. Уточним, что введенные в отношении России санкции не являются международными, каковыми они могут быть лишь в случае соответствующего решения СБ ООН или Международного уголовного суда. В нашем случае речь идет о санкциях со стороны отдельных стран.

Наиболее активными и видимыми за последние месяцы стали меры в отношении российских должностных лиц и бизнесменов. Как известно, 17 марта Соединенные Штаты решили ввести против высокопоставленных российских политиков санкции, предусматривающие запрет на въезд, блокировку активов и собственности. В этот же день главы МИД стран Евросоюза договорились об ограничениях в отношении российских и украинских официальных лиц, которых они считают виновными в «подрыве территориальной целостности Украины». Срок действия – шесть месяцев. Затем 20–21 марта список был дополнен российскими чиновниками, парламентариями и бизнесменами. 11 апреля США ввели санкции в отношении крымской компании «Черноморнефтегаз» и крымских чиновников. Затем 28–29 апреля Вашингтон и Брюссель расширили список. Наконец, 12 мая Совет Евросоюза по иностранным делам включил еще 13 человек в список санкций ЕС против лиц, виновных, по его мнению, в дестабилизации ситуации на Украине.

Если чиновники могли и не ощутить особых неудобств, тем более принятые меры не нанесли урона стране, то для российских ученых, в частности физиков-ядерщиков, американские ограничения на поездки и участие в крупных конференциях оказались чувствительными.

Среди уже принятых процессуальных санкций следует отметить такие события весны 2014 г., как остановка переговоров со стороны ОЭСР о принятии России, приостановление де-факто членства в G8, замораживание по инициативе Новой Зеландии переговоров о создании зоны свободной торговли. Сюда же следует добавить давление на российскую делегацию в ПАСЕ с угрозой лишения ее права голоса. В общем, позиции России в целом ряде международных институтов ухудшились.

Безусловно, наиболее вредными для любой страны являются торговые и финансовые санкции, и именно они наносят реальный урон национальной экономике. Они известны еще со времен Древней Греции. Примеры санкций в отношении Руси датируются концом XV века, когда соперничавшие с ней ливонские города прекратили поставлять медь, свинец, чугун, пушки, кольчуги, селитру. В начале XVI века Литовское княжество, ганзейские города и Ливонский орден приняли общее решение о запрете вывоза на Русь цветных и благородных металлов, который просуществовал до 1514 года.

Самой знаменитой торговой санкцией XIX века была континентальная блокада Англии Наполеоном. Как известно, стремление Парижа добиться от всех европейских стран строгого соблюдения режима блокады послужило причиной войны на Пиренейском полуострове и обострения отношений Франции с Россией, приведшего к войне 1812 года. Континентальная блокада способствовала интенсификации отдельных отраслей французской промышленности (главным образом металлургической и обрабатывающей), в то же время она отрицательно сказалась на экономике ряда европейских стран, имевших традиционные экономические связи с Великобританией, и потому непрерывно нарушалась. Главная цель блокады, поставленная Наполеоном, – сокрушение Великобритании – так и не была достигнута.

В ХХ веке торговые и финансовые санкции чаще всего применяли США. В июле 1941 г., когда японцы вторглись в Индокитай, Вашингтон заморозил все японские активы. Его примеру последовали Великобритания и Голландская Ост-Индия (ныне Индонезия). Санкции оказались достаточно эффективными, Япония была отсечена от основной международной торговли, утратив 90% своего импорта нефти. Тем не менее она не вывела войска из Индокитая, а ответила атакой на Пёрл-Харбор.

В 1996 г. в Соединенных Штатах были приняты сразу два закона, устанавливавших санкции. Первый – Д’Амато–Кеннеди (D'Amato-Kennedy Act) – был направлен против государств-«изгоев», а именно против Ирана и Ливии за поддержку международного терроризма, стремление к обретению оружия массового поражения и враждебность к мирному процессу на Ближнем Востоке. Закон с момента принятия вводил запрет на инвестиции любым государством или отдельным лицом от 40 млн долларов в нефтегазовый сектор Ирана и Ливии. Более жестким явился принятый в том же году закон Хелмса–Бёртона (The Cuban Liberty and Democratic Solidarity Act of 1996), который продлевал и ужесточал американское эмбарго в отношении Гаваны. Закон, в частности, предусматривал наказание иностранных компаний, поддерживавших торговые связи с Кубой.

Введенный в 2006 г. Россией запрет на ввоз вин, соков, минеральной воды из Грузии также рассматривался международным сообществом как торговые санкции, хотя формально Москва мотивировала эту меру санитарными соображениями.

Экономические санкции в отношении Ирана вводились Советом Безопасности ООН в 2006, 2007, 2009 годах. США и Европейский союз дополнительно ужесточали их путем ограничений в торговле, финансовой сфере, энергетике и технологиях, запретов на страхование и перестрахование страховыми компаниями Евросоюза. Считается, что эти меры в известной мере достигли цели, вынудив Иран свернуть военную часть ядерной программы. Вместе с тем в связи с выявленными нарушениями Тегераном своих обязательств санкции с него полностью не сняты.

История применения санкций против СССР показывает, что Запад может вводить их даже в ущерб собственным интересам, что, между прочим, опровергает утверждение о том, что Соединенные Штаты и их союзники не пойдут на наращивание санкций в отношении России, т.к. это невыгодно им самим. Так, в 1930–1933 гг. единственным товаром, который соглашался покупать Запад, оставалось зерно. В то же время в США зерно уничтожалось огромными партиями. Англия в 1932 г. отказалась принимать от СССР в оплату за станки не только золото, но и необходимые ей лес, руду, уголь и нефть – все, кроме зерна, которое она могла намного дешевле закупать в Америке. При иной конъюнктуре в условиях нехватки хлеба в Советском Союзе в 1980 г. Вашингтон ввел запрет на продажу зерна для СССР, хотя в Соединенных Штатах ввиду хорошего урожая был значительный его избыток. Частичные санкции посредством известных списков КОКОМ в 1960–1980-е гг. также чаще всего не отвечали экономическим интересам западных стран, но тем не менее исправно действовали в отношении Москвы.

После развала СССР применение Западом финансовых санкций в отношении Москвы рассматривалось по крайней мере дважды. В 1998 г., когда Россия оказалась не в состоянии выплачивать долги иностранным кредиторам, всерьез обсуждалась возможность ареста зарубежных счетов Центрального банка. В 2008 г. после войны с Грузией на Западе также изучались возможности блокирования зарубежных счетов российских чиновников и бизнесменов.

Чем грозят санкции

Как следует оценивать экономические последствия уже принятых в 2014 г. и возможных новых санкций в отношении России? В целом принято считать, что пока (на середину июня 2014 г.) санкции не оказали заметного воздействия на российскую экономику. Наверное, так оно и есть, но только пока. Ибо определенное изменение отношения к России и российскому бизнесу уже происходит и может стать гораздо ощутимее к концу года.

Первое, что уже произошло, – это общее снижение доверия к России и тесно связанное с ним бегство капитала и ухудшение инвестиционного климата, который и до этого был весьма далек от идеального. Как заявил в апреле с.г. министр финансов Антон Силуанов, «сохраняющийся отток капитала снижает возможности для роста инвестиций и экономики, что создает риски несбалансированности бюджетов. При этом основной причиной оттока капитала является неопределенность развития геополитической ситуации». Под воздействием экономических санкций за первые три месяца 2014 г. из России вывезено больше капитала, чем за весь 2013 год. Согласно прогнозам, к концу года общая сумма денежных средств, покинувших Россию, может составить 100 млрд долларов. Отток капитала также создает дополнительное давление на рубль и увеличивает инфляцию.

Примеров ухода с российского рынка, к сожалению, немало. В апреле с.г. стало известно, что бизнес в России сокращают японские банки, такие как Sumitomo Mitsui Banking Corporation и Bank of Tokyo. Первый, в частности, вышел из сделки по экспортному финансированию для «Металлоинвеста» и на некоторое время замораживал кредитные линии нефтетрейдеру Gunvor. О сокращении инвестиций в российские активы сообщил ряд американских банков: Citigroup за три месяца 2014 г. снизил их на 9%, JPMorgan Chase – на 13%, Bank of America Merrill Lynch – на 22%. В апреле же крупный американский инвестфонд избавился от акций одного из крупнейших российских агрохолдингов «Русагро», понеся при этом ощутимые потери. Среди отказавшихся вести бизнес в России есть и компании из КНР. Так, в мае 2014 г. китайская компания Beijing Interoceanic Canal Investment Management Cо(BICIM) вышла из проекта постройки глубоководного порта в Крыму из-за присоединения полуострова Россией.

По мнению бывшего министра финансов Алексея Кудрина, потери России при нынешнем уровне формальных и неформальных санкций составят 1–1,5% ВВП и катастрофическими для экономики пока не станут. В то же время Кудрин и некоторые другие российские экономисты еще в начале года обратили внимание на опасность санкций для отечественной экономики, связанную с тем, что российский корпоративный сектор более чем на 700 млрд долларов закредитован на Западе. И в этом кроется довольно серьезная проблема.

Все предыдущие годы крупный российский бизнес не возвращал краткосрочные долги, предпочитая перекредитоваться в тех же западных банках. То же самое он рассчитывает проделать и в этом году, иначе придется выплачивать огромную сумму порядка 100 млрд долларов. Однако уже весной с момента присоединения Крыма к России кредитные сделки между российскими компаниями и западными банками практически перестали совершаться. И отказ в перекредитовании в конце года – реальная перспектива. Либо могут предложить неподъемные проценты. Оба сценария крайне негативны, но избежать их почти невозможно.

Дело в том, что фактически все будет зависеть от позиции Вашингтона, который весьма эффективно контролирует международную финансовую сферу и в последние годы лишь укрепил этот контроль. Штраф за сотрудничество с субъектами, «помеченными» американским Минфином, может быть очень значительным. Так, в 2013 г. банк HSBC был оштрафован на 1,9 млрд долларов. Всего же в 2013 г. США оштрафовали шесть крупнейших банков ЕС на 7 млрд долларов за то, что те недоглядели за своими клиентами, имевшими дело с Ираном, Кубой и пр. И все штрафы были оплачены из страха отключения от долларовых счетов. Усилению контроля за движением денежных средств послужил принятый недавно в Соединенных Штатах закон под названиемFATCA (Foreign Account Tax Compliance Act).

FATCA является американским налоговым законом, требующим от финансовых организаций-нерезидентов предоставлять информацию о счетах американских резидентов и лиц, ими контролируемых, и выступать налоговыми агентами по операциям получения доходов от источников в США. Иными словами, это закон о раскрытии иностранных счетов в целях налогообложения. После его принятия большинство стран заключили с Соединенными Штатами межгосударственные соглашения, и обмен информацией происходит на уровне налоговых служб. Однако в результате введенных Вашингтоном антироссийских санкций США прекратили все переговоры с Москвой о присоединении к FATCA. В этой связи Минфину пришлось внести в Госдуму законопроект, позволяющий российским банкам напрямую передавать в иностранные налоговые органы данные о своих клиентах. К 1 июня 2014 г. более 500 российских банков, в т.ч. Сбербанк, зарегистрировались в Службе внутренних доходов США (Internal Revenue Service, IRS), чтобы выполнять FATCA.

Если же банки не подписывают соответствующее соглашение с Соединенными Штатами, то против них начинают действовать санкции. Со всех платежей в их пользу, проводящихся с использованием корсчетов в американских банках, будет взиматься 30-процентный налог: сначала только с пассивного дохода, полученного на территории США (например, процентов), а с 2017 г. – с доходов от продажи ценных бумаг и транзитных платежей. Поэтому, если банк хочет продолжать бизнес в Соединенных Штатах, он вынужден подчиниться. Если же банк попадает в «черный список» Минфина, то его просто исключают из международной финансовой системы. Для российских компаний это означает, что они могут не найти такого банка, который согласится дать им кредит в обход американских правил.

Не все еще осознают до конца, насколько вездесуща американская финансовая система. Если, к примеру, российский чиновник или бизнесмен пожелает приобрести недвижимость за рубежом, ему потребуются услуги банка, чтобы перевести деньги. Но каждому финансовому учреждению необходимо иметь связь с банком-корреспондентом в США, для того чтобы вести расчеты. Следовательно, такой платеж может быть заблокирован.

Существует угроза санкций, которые особенно болезненно скажутся на конкретных российских предприятиях. Так, американцы рассматривают возможность прекращения поставок российских ракетных двигателей РД-180, которые они используют для выведения на околоземную орбиту как гражданских, так и военных спутников. В этом случае сами американцы понесут немалый ущерб – эффективной замены российскому двигателю у них нет. Тем не менее вопрос появился в повестке дня. Для российской же стороны остановка контракта была бы крайне болезненной – предприятие-производитель «Энергомаш» фактически останется без средств к существованию. Контракт между тем заключен до 2020 г., и поставлено только 60 из запланированных 101 двигателя.

Политика западных санкций не обошла и российско-украинские экономические связи, в частности в сфере оборонно-промышленного комплекса (ОПК), что чревато серьезным уроном для российской стороны. К примеру, КБ «Южное» из Днепропетровска продолжает работы по техническому надзору и продлению сроков службы самых мощных российских стратегических ракет шахтного базирования РС-20 («Воевода» или «Сатана» по классификации НАТО). Эти ракеты составляют 70% всех межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования РВСН и являются основой нашего ракетно-ядерного щита. Система управления ракетой разработана также на Украине – на НПО «Электроприбор» в Харькове. Далее, двигателями запорожской компании «Мотор сич» оснащаются практически все российские боевые и транспортные вертолеты. Без участия Украины невозможен выпуск самолетов «Ан», т.к. держателем конструкторских разработок этих машин является украинское КБ «Антонов». Общий объем военных поставок предприятий юго-востока Украины в Россию оценивается примерно в 500 млн долларов в год. Трудно представить, как прервать эти кооперационные связи. Однако, как заявил украинский вице-премьер Ярема на совещании в апреле с руководством Днепропетровской и Запорожской областей, остановки этого сотрудничества требуют партнеры Киева из западных стран. 16 июня президент Украины Петр Порошенко распорядился прекратить все связи с Россией в военно-промышленной сфере.

Как ответить на санкции

Стремление найти ответ западным санкциям породило как рациональные, так и иррациональные варианты. К последним можно отнести набор так называемых «антисанкций». Одной из них стало предложение о дедолларизации российской экономики, исходящее от советника президента по экономическим вопросам. Инициатива предусматривает масштабные изменения финансовых операций как госсектора, так и частных компаний и даже населения. Государство должно вывести все активы и счета в евро и долларах из стран НАТО в другие страны и провести опережающую продажу облигаций государств НАТО. Одновременно с этим Центральный банк РФ должен сократить долларовые инструменты и избавиться от гособлигаций стран, поддержавших санкции.

В рамках пакета мер деньги для финансирования проектов госкорпораций и госбанков предлагается получить через целевую рублевую эмиссию ЦБ. Финансовые потери от подобных действий трудно оценить. А последняя мера может разогнать инфляцию до трех-четырехзначных чисел.

Не менее губительно прозвучавшее в правительственных кругах предложение о перерегистрации на Московской бирже крупнейших российских компаний, акции которых обращаются на иностранных биржах. Не надо быть профессионалом, чтобы сообразить, что массовый выкуп собственных акций на иностранных биржах для последующего их размещения у себя дома – откровенно убыточная операция, на которую вряд ли пойдет нормальная компания.

Еще одной антисанкцией стал проект создания Национальной платежной системы. После того как Visa и MasterCard перестали обслуживать карты российских банков, попавших под санкции, появилось требование к международным платежным системам размещать в Центробанке страховые депозиты. Из этих депозитов предполагалось компенсировать ущерб в случае блокировки операций по картам. Но поскольку первоначально предложенный размер потенциальных взносов многократно превосходит выручку Visa и MasterCard в России, встал вопрос о целесообразности их дальнейшего присутствия на российском рынке. К счастью, российские власти все-таки не пошли по жесткому сценарию, и в последнем майском изменении закона «О национальной платежной системе» из его норм об обеспечительных взносах в ЦБ для международных платежных систем должна быть убрана вся конкретика о размере депозитов, сроках их перечисления, порядке списания штрафов из этих сумм. Все это будет определяться нормативным актом правительства по согласованию с Центробанком.

И последний пример антисанкции, который хотел бы упомянуть, это предложение об отключении базовых станций GPS на территории России. Это вряд ли может навредить американцам. А вот российские геодезисты, геологи, строители, местные органы власти наверняка понесут реальный ущерб.

К рациональным методам противодействия санкциям наряду с разумным импортозамещением следует отнести использование механизмов ВТО. Так, в середине апреля глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев заявил, что Россия может предъявить иск Соединенным Штатам в рамках ВТО за санкции в отношении банка «Россия». Речь идет о нарушении, с российской точки зрения, обязательств США в рамках Генерального соглашения о торговле услугами (General Agreement on Trade in Services), одного из базовых соглашений ВТО. Эти обязательства не позволяют совершать действия, способные ущемить права российских поставщиков услуг, осуществляющих деятельность в Соединенных Штатах или занятых в торговле услугами с американскими партнерами. ГАТС прямо запрещает введение каких-либо ограничений на международные переводы и платежи по текущим операциям, связанным со специфическими обязательствами США.

По заявлениям официальных лиц на Западе, Евросоюз и Соединенные Штаты могут ввести так называемые секторальные санкции против России, что будет означать введение произвольных ограничений на экспорт российских товаров. В этом случае, как полагает Улюкаев, Москва будет готова максимально активно использовать весь инструментарий Всемирной торговой организации для противодействия этому. Кстати, опыт использования механизмов ВТО для защиты своих торгово-экономических интересов имеется. После принятия США в 1996 г. упомянутого выше закона Хелмса–Бертона Евросоюз счел, что его торговые интересы ущемлены, и подал в ВТО иск, указав, что данный закон несовместим с рядом статей соглашения ГАТТ-94. В конечном итоге Европейский союз добился нужного для себя решения.

Однако применение серии секторальных санкций в отношении России создало бы ситуацию многочисленных грубейших нарушений норм и правил ВТО, которые запрещают вводить ограничения и запреты на экспорт, если только речь не идет об угрозе здоровью и безопасности людей или о временных ограничениях, предусмотренных самими правилами ВТО, если эти правила нарушаются. Иски, которые в этом случае могут быть поданы Россией, рискуют создать крайне напряженную ситуацию в самой ВТО и стать весьма серьезным испытанием организации на прочность. Понятно, что подобного сценария члены ВТО вряд ли желают.

На момент написания этой статьи актуальным оставался вопрос о том, как следует расценивать вероятность введения следующего этапа санкций против России с учетом неизбежных потерь для экономик западных стран. Показательным в этом смысле можно считать мнение президента Федерального объединения оптовой и внешней торговли Германии Антона Бёрнера. Он обращает внимание на тот факт, что выручка от экспорта нефти и газа составляет свыше половины доходной части российского бюджета и примерно четверть ВВП страны. При этом более 80% российских поставок нефти и газа идут на Запад. Объем европейско-российской торговли, по данным Бёрнера, составляет 1% суммарного ВВП Евросоюза, но 15% ВВП России. Введение запрета на импорт российских энергоносителей, по его мнению, привело бы, безусловно, к болезненным последствиям для Германии, однако для России стало бы угрозой существования ее экономики. Россия в этом случае, подсчитал Бёрнер, лишилась бы доходов в 100 млн долларов в день. Последствия же прекращения импорта, в частности российского газа для Германии, не столь плачевными. Запасов в немецких газохранилищах хватит примерно на полгода, а за это время вполне можно найти альтернативных поставщиков.

Разумеется, это мнение лишь одного из представителей германских деловых кругов. Но оно уже не является сугубо маргинальным в странах ЕС. Кроме того, с учетом приведенных выше примеров применения Западом санкций даже в ущерб себе нельзя исключать, что подход Бёрнера может быть реализован на практике.

Вместе с тем на Западе есть и иные мнения. Американский политолог, директор частной разведывательно-аналитической организации StratforДжордж Фридман считает, что санкции против России в любом случае будут неэффективны. По его мнению, Россия как восьмая в мире экономика и мощная военная держава располагает целым набором возможностей для ответных мер. И чем более жесткими будут санкции, тем свободнее Москва будет себя чувствовать в выборе мер противодействия. По этим причинам применение эффективных санкций против такой страны, как Россия, является гораздо более сложным делом, чем санкции в отношении Ирана, потому что у русских есть возможность потенциальных ответов вплоть до военных.

Завершить этот текст хотелось бы не какой-то итоговой формулой, позволяющей высчитать результат применения санкций с учетом мер противодействия со стороны объекта этих санкций. Само состояние, в котором санкции рассматриваются как нечто реальное и уже происходящее, не может считаться нормальным и приемлемым. Ибо в подобной ситуации мы уже так или иначе идем на ограничение экономических контактов с внешним миром. Но сегодня в условиях невиданной прежде взаимозависимости экономик невозможно ограничить контакты с группой стран (кстати, наиболее развитых) без утраты связей со всеми странами. Тот же Китай, на который мы нынче делаем ставку, вовсе не отгораживается от Запада. Отдаляясь от наиболее развитой части мира, Россия рискует оказаться отрезанной от возможностей современного развития. Создание собственного производства, работа в условиях полуизолированной финансовой системы, расходование ресурсов на преодоление воздвигаемых торговых барьеров, вынужденный поиск новых рынков и т.п. – все это потребует огромных неоправданных затрат, следствием которых будет неминуемое снижение конкурентоспособности и эффективности национальной экономики и обеднение населения. Развитие событий по такому сценарию в XXI веке кажется чем-то невероятным. Но, к сожалению, в создавшейся обстановке полностью исключать его нельзя.

А.П. Портанский – кандидат экономических наук, профессор кафедры торговой политики факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «ВШЭ», ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144830 Алексей Портанский

За флажки

Россия в авангарде пересмотра мирового порядка

Резюме: Украина лишь открывает серию конфликтов, которыми сопровождается становление полицентричной системы международных отношений. Необходим многосторонний механизм раннего предупреждения и урегулирования кризисов в Европе и северной Евразии.

Малые причины могут порождать большие последствия. Сто лет назад террористический акт, подготовленный небольшой группой сербских националистов, запустил цепную реакцию событий, закончившихся мировой войной и крушением нескольких империй. В наши дни короткая запись в Фейсбуке, содержавшая призыв к единомышленникам собраться на центральной площади украинской столицы, привела к катаклизму, потрясшему Европу и резко ускорившему трансформацию мирового порядка. Украинский кризис в самом разгаре, и он, очевидно, принесет еще немало горьких плодов. Национал-демократическую революцию и начало вооруженного конфликта на востоке Украины трудно характеризовать иначе, как трагедию страны, независимое существование которой неразрывно связано с возникновением и распадом Советского Союза. Общим прошлым обусловлено и активное участие России в этом кризисе. Впрочем, не только прошлым. Будущее, в котором Украина и Россия отчуждены друг от друга, участвуют в различных интеграционных проектах и военно-политических союзах, слишком многим в Москве казалось неприемлемым. Встряска подтолкнула Кремль к действиям, которые можно рассматривать и как отчаянную попытку отстоять важнейшую геополитическую позицию, и как решимость вырваться «за флажки» мирового порядка, где России отводится роль вечного побежденного в холодной войне.

Фактор Путина

Украинский кризис, конечно, имеет объективные причины, к числу которых относятся и сохраняющаяся инерция распада СССР, и мины в межгосударственных отношениях на постсоветском пространстве, заложенные еще в советское время, и реалии постбиполярного мира. Но экстраординарное значение приобрел и личностный фактор. Роль президента России Владимира Путина в решающие моменты кризиса была ключевой. Еще «оранжевая революция» 2004 г. рассматривалась российским лидером как геополитический вызов и модель дестабилизации политического режима, которая при благоприятных обстоятельствах, если им позволить сложиться, может быть перенесена и на отечественную почву. Последующее развитие событий – российско-украинские газовые войны, раскол между лидерами первого Майдана и их политическое фиаско, сближение Москвы и Киева, пагубная для Виктора Януковича попытка балансирования между европейским и евразийским интеграционными проектами и, наконец, второй Майдан – подтверждало, что Украина становится для Путина пространством одного из решающих в его политической судьбе противоборств. Ни для кого из других внешних акторов Украина никогда подобного значения не имела. Именно поэтому мало кто ожидал от российского президента столь решительного перехода от вязкой позиционной борьбы к игре на повышение ставок. При этом, однако, путинскую политику на Украине имеет смысл рассматривать именно как активную контригру, как готовность путем концентрации имеющихся в распоряжении ресурсов и неожиданных ходов переломить неблагоприятные изменения в соотношении сил.

Вместе с тем следует с большой долей осторожности отнестись к суждениям о предопределенности действий российского президента, о том, что они обусловлены внутренней логикой консолидации авторитарного режима или необходимостью соответствовать великодержавному запросу значительной части российского общества, «зомбированного» агрессивной антизападной пропагандой. Более детальный анализ политических шагов Владимира Путина в период его третьего президентского срока выявляет намного более нюансированную картину, свидетельствующую не только о намерениях более жестко отстаивать геополитические интересы, как их понимают в Кремле, но и о стремлении создать почву для восстановления конструктивного диалога с Западом. Во всяком случае, об этом говорят и освобождение Михаила Ходорковского, и – в особенности – усилия, направленные на создание положительного имиджа России как страны-хозяйки XXII зимних Олимпийских игр. Вполне вероятно, что совпадение по времени сочинской Олимпиады, столь значимой для Путина, и смены власти в Киеве воспринималось особенно болезненно, поскольку, с одной стороны, триумф организаторов спортивного праздника оказался явно перекрыт победой Евромайдана, а с другой – именно в этот момент у российского руководства были связаны руки. После феерической церемонии закрытия игр Кремлю как будто уже ничего не оставалось кроме признания нового порядка на Украине. Насколько можно судить, именно к этому настойчиво подталкивали российское руководство лидеры Соединенных Штатов и Евросоюза, при этом не обещавшие никакого содействия в учете российских интересов украинской стороной. В эти же дни переформатированное большинство Верховной рады и переходное правительство в Киеве работали в режиме «взбесившегося принтера», печатая одно за другим решения, очень быстро поставившие под вопрос саму украинскую государственность. Такими решениями, безусловно, стали попытка отмены языкового закона Колесниченко–Кивалова и расформирование подразделений спецназа МВД «Беркут». За ними мог последовать пересмотр внеблокового статуса Украины и харьковских соглашений.

Выбор Путиным курса на воссоединение Крыма и России, безусловно, спровоцирован переворотом в Киеве и ожиданиями его тяжелейших геополитических последствий. Но было бы поверхностно характеризовать это решение как спонтанное. Напротив, все предыдущие годы лидерства Путина можно рассматривать как подготовку к переходу крымского Рубикона. По крайней мере, временной интервал между двумя наиболее известными внешнеполитическими заявлениями Путина – выступлением на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 г. и почти что исповедальной Крымской речью 18 марта 2014 г. – был периодом окончательного разочарования в возможности достижения равноправного партнерства в отношениях с США и ЕС. По мере роста этого ощущения крепла убежденность в неотвратимости кризиса в отношениях с Западом, причем наиболее вероятным ареалом обострения считалась именно Украина. Правда, основные ожидания начала открытой конфронтации фокусировались на 2015 г., когда на Украине должны были состояться очередные президентские выборы. Очевидно, что именно к этому событию как моменту решающей схватки готовились не только Кремль, но и Запад, прежняя украинская власть и ее противники. Пост киевского журналиста Мустафы Найема, который через социальные сети призвал сторонников европейского выбора Украины выйти на Майдан Незалежности, перечеркнул эти расчеты.

Неконтролируемое развитие событий на Украине казалось потоком, направление которого уже никому изменить не под силу. Путин на это решился, противопоставив воле Евромайдана волю поборников русского ирредентизма. Тем самым он совершил необратимый шаг в отношениях не только с Украиной и Соединенными Штатами, но и в отношениях между властью и обществом внутри России.

До самого последнего времени голос представителей российского общества в дискуссиях относительно российско-украинских отношений звучал не слишком громко. Заявления о готовности к максимально возможному сближению России и Украины пользовались широкой поддержкой, но взаимодействие двух стран явно не входило в число проблем, наиболее значимых для общества. На экспертном уровне украинская проблематика в преддверии кризиса обсуждалась более активно, но связи между экспертами и структурами, участвующими в выработке политического курса, скорее ослабевали. Централизация процесса принятия политических решений в случае Украины была доведена до предела; насколько можно судить, наиболее ответственные решения принимались единолично президентом России. Стоит отметить, что в оперативном отношении успех действий по воссоединению Крыма с Россией в немалой степени был обусловлен именной такой гиперцентрализацией и прямым контролем со стороны главы государства.

Установление российского суверенитета над Крымским полуостровом предсказуемо получило широкую общественную поддержку, подняв до небывалых высот президентский рейтинг. То, что до начала марта было только делом Владимира Путина, в считанные недели стало общим делом и общей ответственностью власти и общества. Подъем ирредентизма обеспечил полную перезагрузку легитимности третьего срока Путина; страница новейшей российской истории, связанная с политическими протестами на Болотной площади и проспекте Сахарова, оказалась перевернутой. Власть получила карт-бланш на переход к мобилизационной модели развития, хотя нет достаточной уверенности, что российское общество, столкнувшись с тяготами миссии «русского мира», останется столь же сплоченным, как в момент крымской эйфории. Вместе с тем сформировался мощный общественный запрос на продолжение всесторонней поддержки миллионов русских и русскоязычных людей за пределами российских границ, о которой заявил президент Путин в Крымской речи. Необходимость соответствовать этому запросу становится фактором, если и не детерминирующим российскую внешнюю политику, то, во всяком случае, очерчивающим пределы компромиссов в отношении Украины. Из самого запроса на солидарность с «русским миром» могут вырасти новые силы и фигуры, способные в будущем изменить российский политический ландшафт.

В то же время для части политических и экономических элит России возвращение Крыма стало подобием «белого слона». Им ничего не оставалось, как присоединиться к дискурсу «Крым наш», тщательно скрывая при этом растерянность и опасения за собственное будущее. После мартовских торжеств по случаю присоединения Крыма и Севастополя и по мере введения Западом новых санкций скрытое давление этих элит значительно возросло и, по всей видимости, повлияло на готовность Кремля оказывать прямую поддержку ополченцам Донбасса.

Важнейшая роль Владимира Путина в украинских событиях и связанной с ними деструкции мирового порядка явно обострила и личностную конкуренцию в клубе глобальных лидеров. В случае Барака Обамы это кажется особенно интригующим, поскольку американский президент не слишком склонен к чрезмерной персонификации в государственных делах и мировой политике. «Заслуга» в данном случае во многом принадлежит консервативным оппонентам хозяина Белого дома в самой Америке, твердящим о «сильном Путине» и «слабом Обаме». Еще более существенно понимание западными партнерами специфики процесса принятия политических решений в России. Путинская вертикаль власти, которую в последние годы российский лидер готовил и к противостоянию с Западом (т.н. национализация элит), функционировала весьма эффективно на крымском этапе украинского кризиса. Но российский персоналистский режим отличается структурной уязвимостью, компенсируемой жестким контролем со стороны лидера. Ослабление позиций лидера создает угрозу системе власти в целом. В этом контексте западные санкции, призванные нанести удар по ближайшему окружению Владимира Путина, не кажутся такими уж символическими.

Нет сомнений, что в обозримом будущем именно за Путиным останется последнее слово в формировании украинской политики. Но теперь он будет вынужден учитывать не только давление Запада и разноречивые сигналы российских элит, но и набирающие силу ирредентистские настроения.

Марс и Венера на хуторе близ Диканьки

Известная метафора Роберта Кагана, уподобившего воинственные Соединенные Штаты Марсу, а изнеженную Европу – Венере, вполне применима и к украинскому кризису. Европейский союз с его политикой «Восточного партнерства» внес в раздувание кризиса едва ли не основной вклад, впервые вступив на ранее неизвестную ему стезю геополитического соперничества. При этом в отношении постсоветского пространства собственно европейская стратегия как синтез интересов ведущих стран ЕС, по сути, не была сформулирована. Вместо этого евробюрократия пошла по шаблонному пути, предпочтя передоверить выработку политического курса группе государств, заявивших о своем особом опыте и знании соответствующего региона. Такое делегирование было оправданным, когда в разработке европейской политики соседства в отношении южного и восточного Средиземноморья ведущая роль отводилась Франции с ее колониальным опытом и разветвленными связями со странами региона, за которыми не стоял никакой другой мощный геополитический игрок. Напротив, политика «Восточного партнерства», замысленная ее основными проводниками как вытеснение влияния России в западной части постсоветского пространства, с неизбежностью втянула Евросоюз в конкурентную геополитическую борьбу. В результате альтернативный вариант, предполагающий долгосрочную экономическую интеграцию ЕС, России и постсоветских государств Балто-Черноморья, отход от логики игры с нулевой суммой и переориентацию на стратегии взаимного выигрыша, всерьез не рассматривался даже на экспертном уровне.

Повышение ставок в геополитическом противостоянии неоднократно вызывало растерянность в структурах Европейского союза, ответственных за выработку общей внешней политики. И в момент отказа Виктора Януковича от подписания соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли с ЕС, и в революционных обстоятельствах, когда достигнутый 21 февраля при посредничестве министров иностранных дел Германии, Франции и Польши политический компромисс не продержался даже суток, и в ситуации, когда США настойчиво требуют введения против России секторальных санкций, эффективность единой европейской внешней политики снижается до уровня, близкого к параличу. В этих обстоятельствах на помощь растерянной Венере спешит самоуверенный Марс.

С начала второго Майдана основным оппонентом России становятся Соединенные Штаты, увидевшие в украинском кризисе не только угрозу европейской стабильности, но и шанс вдохнуть новую жизнь в постепенно увядающее глобальное лидерство. Вплоть до присоединения Крыма к России США в основном решали региональные задачи, с лихвой восполняя слабость европейской дипломатии (ее образная оценка заместителем госсекретаря и женой Роберта Кагана Викторией Нуланд имела большой резонанс). Установление российского контроля над Крымом моментально перевело кризис в глобальный контекст, поскольку это действие Москвы свидетельствовало о переходе от эрозии постбиполярного мирового порядка к его осознанной ревизии.

Российский суверенитет над Крымом имеет исключительное значение как прецедент, свидетельствующий об отказе следовать международному порядку, в котором нормоустанавливающей инстанцией являются Соединенные Штаты. Несмотря на то, что масштабы крымского вызова незначительны и не создают реальной угрозы американским позициям в мире, сама возможность несанкционированного территориального изменения служит индикатором способности Вашингтона поддерживать порядок, в котором за ним остается последнее слово.

С этой точки зрения активные действия США, направленные на мобилизацию союзников для сдерживания путинской России, достаточно предсказуемы. Причем наибольшее значение в данном случае будет иметь не само сдерживание, а именно мобилизация, придающая новый смысл деятельности руководимых Соединенными Штатами военно-политических союзов. В этих условиях ЕС приходится признавать необходимость дальнейшего американского военного присутствия на территории европейских государств, более того, соглашаться с созданием существенной военной инфраструктуры на территории стран, ранее входивших в Организацию Варшавского договора. Во время украинского кризиса деление на «старую» и «новую» Европу, предложенное в свое время Дональдом Рамсфельдом, достигло логического завершения: при активной поддержке Соединенных Штатов позиция «новой» Европы по вопросам военной и энергетической безопасности усиливается настолько, что ей, по крайней мере на словах, приходится следовать и грандам «старой» Европы. По отношению к России «новая» Европа становится санитарным кордоном, который в ближайшее время может быть укреплен за счет Украины (по крайней мере ее западных и центральных регионов) и Молдавии (за вычетом Приднестровья и, вероятно, Гагаузии). Впрочем, конфигурация «новой» Европы теперь заметно отличается от той, которая существовала десять лет назад. Активно участвовать в организации санитарного кордона готовы Польша, страны Балтии и Румыния; в силу разных причин намного меньший энтузиазм демонстрируют Болгария, Венгрия, Словакия и Чехия. Тем не менее в тандеме с «новой» Европой Вашингтон в состоянии уверенно контролировать политику безопасности всего Евросоюза, равно как и усилия по возобновлению диалога между ЕС и Россией.

Судя по всему, администрация Барака Обамы постарается использовать напряженность вокруг Украины и для решения более масштабной задачи – скорейшего достижения соглашения с Европейским союзом об учреждении Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. Появление этого крупнейшего экономического блока будет означать создание новой опоры пошатнувшегося американоцентричного мирового порядка. Одновременно США активизируют усилия по созданию аналогичной группировки в Азиатско-Тихоокеанском регионе, призванной составить конкуренцию «китайскому дракону».

Как можно видеть, региональные и глобальные стратагемы, реализуемые в контексте украинского кризиса, отстоят довольно далеко от того, чтобы обеспечить достойное будущее жителям различных регионов Украины. Этой стране «не повезло» стать ареной, на которой разыгрывается первая из битв за будущее мироустройство. И вне зависимости от исхода схватки украинцы оказываются в числе проигравших.

Безальтернативный поворот на Восток

Решившись стать в авангарде пересмотра мирового порядка, Россия принимает на себя основные контрудары со стороны Соединенных Штатов и их союзников. Этот пересмотр потенциально выгоден большому количеству глобальных и региональных игроков, которые с неподдельным интересом наблюдают за ходом противостояния России и Запада. При этом крупнейшим бенефициаром становится КНР. Китай, приближающийся к грани открытого соперничества с США за мировое лидерство, получает благодаря украинскому кризису передышку (возможно, на несколько лет), избегая прямой конфронтации и сохраняя возможность сместить Америку с пьедестала первой экономики мира. Но этим выигрыш Пекина далеко не ограничивается.

Новый раунд российско-китайского сближения прогнозировался многими экспертами начиная с того момента, как Владимир Путин принял решение вернуться в Кремль в качестве президента на третий срок. Немало аналитиков предупреждали, что слишком усердные попытки «поймать китайский ветер» в российские паруса очень серьезно осложнят взаимодействие с Соединенными Штатами, а также создадут трудности в отношениях с Евросоюзом. Сильный крен в сторону Китая существенно ограничивает для России возможности маневрирования между основными глобальными игроками. Однако крымский выбор Владимира Путина в любом случае сделал невозможным сохранение прежней модели партнерского взаимодействия как с США, так и с Евросоюзом. Соответственно, неизбежны и новые шаги навстречу Китаю.

В самый острый период украинского кризиса Москва, несомненно, рассчитывала на то, что Китай окажется для нее надежным тылом. Эти ожидания оправдались. Воздерживаясь от выражений солидарности с действиями России, Пекин тем не менее предотвратил ее международную изоляцию и во многом нивелировал воздействие западных санкций. Подписание газового контракта на 400 млрд долларов показало, что китайские лидеры рассматривают отношения с Россией в долгосрочной стратегической перспективе. Пекин добился весьма благоприятных условий поставок газа, но явно не стал «дожимать» Москву в тяжелый для нее момент и дал ей в руки козырь, позволяющий вести энергодиалог с Евросоюзом с твердых позиций. В результате российско-китайское взаимодействие переходит в фазу, когда действия сторон, оставаясь де-юре отношениями соседей и стратегических партнеров, де-факто начинают ориентироваться на логику союзничества. Но это взаимодействие уже сейчас не является полностью равноправным и скорее всего не будет таковым и впредь.

Западные санкции, уже наложенные на Россию, и в особенности те, которые пока озвучиваются лишь в качестве угроз, создают благоприятные условия для кумулятивного роста китайских инвестиций в российскую экономику. Судя по всему, Москве придется снять большинство ограничений на доступ китайских инвесторов к российским активам, которые вводились из соображений безопасности или сохранения равноправия в двусторонних экономических отношениях. Если это произойдет, иначе будут выглядеть и перспективы Евразийского экономического союза, создаваемого с 1 января 2015 года. Данный интеграционный проект, естественным лидером которого является Россия, вполне может быть совмещен с продвигаемой председателем КНР Си Цзиньпином инициативой «Нового шелкового пути». Такая синергия позволит реализовать амбициозные инфраструктурные программы, обеспечивающие радикальное упрощение доступа китайских товаропроизводителей к рынку не только Евразийского союза, но также и к европейскому. В более отдаленной перспективе возможно и формирование на пространстве Северной Евразии секторальных объединений, фундаментом которых станет китайская экономическая мощь. Подобное развитие событий будет впечатляющей антитезой прекраснодушным идеям о едином экономическим пространстве «от Лиссабона до Владивостока», предметное обсуждение которых так и не было начато до момента перерастания украинского кризиса в острое геополитическое противостояние.

В новой парадигме сотрудничества России также предстоит доказывать, что она служит для КНР надежным тылом и тем самым исключает возможность полного окружения Поднебесной кольцом государств, ориентированных на Вашингтон. По всей видимости, России придется изменить акценты даже в своем отношении к нарастающей напряженности в Южно-Китайском море: если еще в прошлом году Москва с осторожностью демонстрировала симпатию к Ханою, то теперь ей, скорее всего, понадобится показать полную беспристрастность либо понимание аргументов китайской стороны. Аналогичным образом становится крайне сложно сохранить прежний баланс отношений в треугольнике Москва–Токио–Пекин, даже несмотря на демонстративную неохоту, с которой правительство Синдзо Абэ присоединилось к инициированной Бараком Обамой волне антироссийских санкций.

На глобальном уровне новое качество российско-китайского взаимодействия вероятнее всего обернется началом системных, хотя и достаточно осторожных усилий двух держав, направленных на размывание глобального доминирования институтов и практик Вашингтонского консенсуса. Постепенное ослабление позиций доллара в торговых расчетах между странами ШОС и БРИКС, развитие и взаимное признание национальных платежных систем участников этих объединений, учреждение странами БРИКС собственного Банка развития, создание Россией и Китаем международного рейтингового агентства в противовес «большой тройке» Moody's, Fitch и Standard & Poor's могут стать первыми предвестниками переструктурирования глобальной экономики. Вполне вероятно, что именно России придется на первых порах принять на себя наибольшие издержки этого перехода. Однако едва ли стоит питать в связи с этим особые иллюзии: альтернатива Вашингтонскому консенсусу возможна, но это будет Пекинский консенсус. Впрочем, для России и других стран, которые решатся выступить агентами такого рода изменений, в долгосрочной перспективе благом окажется уже сама ситуация соревновательности центров экономической мощи, международных финансовых институтов и макроэкономических моделей.

Довольно неожиданным, но не менее значимым по последствиям эффектом посткрымского поворота России к Китаю может стать «национализация» интернета. Помимо близости позиций двух стран в отношении роли ICANN и управления интернетом решимость российской власти создать собственный аналог проекта «Великий золотой щит» (Great Firewall) способна привести к своеобразному реваншу вестфальского порядка во всемирной паутине. Знаменитый принцип cuius regio eius religio в середине второго десятилетия XXI века можно будет переформулировать примерно так: «чей сервер, того и сеть».

Украинский кризис сделал поворот России к Китаю неотвратимым. Но является ли этот поворот необратимым? Возможно, не столь уж далек от истины Чарльз Краутхаммер, заявивший о повторении Путиным в Шанхае знаменитого маневра Никсона–Киссинджера, и о том, что теперь аналогичная геополитическая комбинация направлена уже против США. По мнению Краутхаммера, расширенное российско-китайское партнерство «знаменует первое появление глобальной коалиции против американской гегемонии начиная с падения Берлинской стены». Очевидно, эта коалиция будет существовать до тех пор, пока не выполнит хотя бы части своих задач. По всей видимости, только осознание неизбежности утраты доминирующих позиций сможет заставить одну из будущих американских администраций предпринять усилия по восстановлению отношений с Москвой, предполагающие ту или иную форму признания российских интересов как на Украине, так и на всем постсоветском пространстве. Проблема в том, что это может произойти достаточно поздно, когда Россия окажется в слишком большой зависимости от китайской экономической мощи. К тому же, как показал опыт перезагрузки, лидерам Соединенных Штатов очень трудно выдвигать действительно привлекательные для Москвы предложения, даже если этого настоятельно требуют американские интересы. Тем не менее решимость находиться в авангарде пересмотра мирового порядка, опираясь на почти союзнические отношения с Китаем, не должна означать заведомого отказа России от готовности к поиску новой модели баланса сил как на глобальном уровне, так, в частности, и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Украинские перспективы: Финляндия? Босния? Приднестровье?

Хотя общие контуры урегулирования, позволявшего найти выход из геополитического противостояния или по крайней мере снизить его остроту до приемлемого для большинства вовлеченных в него сторон уровня, были очевидны едва ли не на следующий день после бегства Януковича, до сих пор ни один из ведущих игроков украинской драмы не решился артикулировать готовность пойти на такой компромисс. Суть компромисса описывается хорошо знакомым термином финляндизация. Именно о финляндизации как об оптимальном выходе из кризиса писали Збигнев Бжезинский в первые дни после переворота в Киеве, а Генри Киссинджер – накануне присоединения Крыма к России. Финляндизация в их трактовке означала установление уважительных отношений добрососедства, неприсоединение Украины к военным альянсам и, напротив, интенсивное развитие экономического сотрудничества как с ЕС, так и с Россией. От России же требовалось признание свершившихся перемен, отказ от претензий на какие-либо части украинской территории и от попыток дестабилизировать новую власть в Киеве. В качестве дополнительного бонуса для Москвы также предлагалось полномасштабное развитие сотрудничества с Евросоюзом.

В принципе финляндизация Украины – это примерно то, что могло бы произойти, если бы европейские лидеры не настаивали на безоговорочном подписании Украиной соглашения об ассоциации и свободной торговле в Вильнюсе, а прислушались к призывам Москвы найти в формате трехсторонних переговоров взаимоприемлемое решение. В этом случае Россия не чувствовала бы себя изолированной в результате привязки соседней страны к альтернативному интеграционному проекту, а сама Украина, сполна используя преимущества эксклюзивных отношений с Россией, чуть с меньшей скоростью продолжала бы дрейф в сторону Евросоюза. Так или иначе, но финляндизация означает постепенный вывод Украины за пределы «русского мира».

Сразу же после победы Евромайдана финляндизация оказалась значительно менее привлекательной опцией как для пришедших к власти противников режима Януковича, так и для Кремля. Для первых нетерпимой и противоречащей революционному мандату была сама возможность даже частичного признания неких особых интересов Москвы на Украине. Что касается Кремля, то для него финляндизация означала бы вынужденное признание очередного fait accompli, причем смириться предстояло не только с необходимостью вести дела с новым недружественным правительством, но и с насильственной сменой законной, хотя и предельно коррумпированной власти.

Российский вариант политического урегулирования на Украине, наряду с сохранением внеблокового статуса, предполагал федерализацию и конституционные гарантии использования русского языка. Объективно федерализация никак не противоречит либерально-демократическому вектору развития Украины (т.е. идеалам, изначально декларированным Евромайданом), более того, способствует его закреплению на уровне взаимодействия между центральной властью и регионами. Однако при этом федерализация становится преградой для диктата этнонационализма, побуждая к закреплению на конституционном уровне прав и баланса интересов различных территориальных общин, этнических и языковых групп. А это уже напрямую противоречит радикально-националистическим установкам, ставшим доминантой программы Евромайдана накануне свержения режима Януковича.

Преобразование Украины в федеративное государство, в котором регионы будут влиять на решение вопросов о присоединении к тем или иным экономическим объединениям или военно-политическим блокам, могло бы стать дополнительной, конституционно закрепленной гарантией сохранения ее внеблокового статуса. Столь радикальное перераспределение полномочий между Киевом и украинскими регионами в принципе совместимо со сценарием финляндизации, но при этом означает возможность реализации интересов внешних игроков не только через контакты с центральными властями, но также посредством влияния на региональные политические и экономические элиты.

Присоединение Крыма к России и решительное непризнание международной правомочности этого акта со стороны Киева и Запада перевело Украину в то же положение, в котором после 2008 г. находится Грузия, – страны, имеющей неурегулированный территориальный спор с соседним государством. Членство в НАТО переходит в разряд гипотетических возможностей. В этом смысле конституционные гарантии внеблокового статуса превращаются в своеобразное архитектурное излишество, некую надстройку над суровой реальностью государства, в котором революционный переворот создал вакуум легитимной власти и условия для утраты территориальной целостности. Но одновременно такая формально внеблоковая держава, если она сумеет сохраниться в качестве унитарного государства, будет консолидироваться на основе радикального неприятия всего, что связано с Москвой. Если первые 23 года своего независимого существования эта страна весьма неуверенно развивалась под брендом «Украина – не Россия», то теперь бренд меняется на «Украина – анти-Россия». Если же антироссийская направленность становится нациеформирующей идеей, то, скорее всего, даже федерализация не сможет здесь ничего изменить. В лучшем случае – ослабить или затормозить.

Предопределенность длительного российско-украинского антагонизма и реальная угроза сецессии ряда регионов юго-востока Украины заставляют обращаться в поисках новой формулы компромисса уже не к примеру Финляндии эпохи холодной войны, а к опыту Боснии и Герцеговины после подписания Дейтонского соглашения 1995 года. По сути дела, как и в случае с Боснией, речь могла бы идти о конфедерализации, позволяющей погасить конфликт за счет максимального ограничения полномочий центральной власти и обеспечения широкой самостоятельности частей такого государства, в том числе и в вопросах отношений с соседними странами. Правда, по условиям Дейтонского соглашения, субъекты (этнитеты) Боснии и Герцеговины не имеют права на сецессию, хотя связаны между собой менее тесно, чем один из них с Сербией, а другой – с Хорватией. Преимущество дейтонской модели для Москвы могло бы видеться в том, что, обеспечивая особый статус и легализуя пророссийскую ориентацию Донбасса (возможно, и других регионов украинского юго-востока), она радикально ограничит дееспособность боснизированной Украины в качестве международного игрока. Практически все усилия украинского государства, стабилизированного по дейтонским лекалам, будут уходить на поддержание внутреннего равновесия между регионами. В то же время не исключено, что применение дейтонской формулы к Украине не только принесет ей относительную внутреннюю стабильность, но в среднесрочной перспективе создаст более благоприятные возможности для экономического роста, чем однонаправленная ориентация на Европейский союз.

Не стоит, однако, забывать, что Дейтонский мир был заключен сторонами боснийского конфликта под мощнейшим давлением Соединенных Штатов, которые вместе с союзниками по НАТО использовали и такой аргумент, как бомбардировки (операция «Обдуманная сила»). На момент написания статьи Россия подобных аргументов не применяла; очевидно также, что без готовности США и ЕС склонить Киев к принятию дейтонской модели урегулирования Москва не сможет в одиночку добиться этого результата. Слабой киевской власти (а она такой остается и после избрания президентом Украины Петра Порошенко) гораздо проще продолжать малоэффективную военную операцию против ополченцев Донбасса, чем признавать их представителей полноценными участниками переговорного процесса. Если же переговоры будут идти в отсутствие одной из сторон конфликта, а компромиссы базироваться на неафишируемых договоренностях великих держав, при первом же удобном случае достигнутое согласие может подвергнуться ревизии. Между тем устойчивость Дейтонского соглашения не в последнюю очередь обеспечивается детальной проработкой всех его условий, почти не оставлявших простора для интерпретации (единственным серьезным исключением довольно долго оставалась неопределенность статуса стратегически значимого округа Брчко).

Сегодня Дейтон представляется наиболее оптимальным решением. Однако побудить Киев и Запад принять это решение при нынешнем соотношении сил едва ли получится. Как минимум позиции самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик должны быть не менее крепкими, чем позиции боснийских сербов перед началом дейтонских переговоров. К сожалению, дейтонский вариант едва ли можно реализовать без предварительного осуществления другого сценария – приднестровского. А это уже вопрос цены, которую Москва способна и готова заплатить за «приднестровизацию» Донбасса, включая и цену новых санкций. Однако настоящий драматизм очередного выбора, который предстоит сделать президенту Путину, состоит в том, что и отказ от приднестровского варианта имеет немалую политическую, экономическую и символическую цену.

* * *

Эта статья передана в редакцию «России в глобальной политике» в момент кратковременного спада напряженности, связанного со вступлением в должность нового президента Украины и переговорами ключевых участников конфликта, состоявшимися во время юбилейных торжеств в Нормандии. Сам факт интенсификации международных контактов и, в частности, встреча Владимира Путина и Петра Порошенко говорят о том, что бремя кризиса становится для всех сторон слишком тяжелым. Избрание президентом Украины олигарха Порошенко спустя три месяца после революции, имевшей не только националистическую, но и антиолигархическую направленность, свидетельствует об усталости большинства избирателей и от революции, и от раздирающего страну противостояния. Однако это не значит, что Порошенко получил мандат на такое урегулирование конфликта, которое было бы приемлемым для России и ополченцев Донбасса. Власть Порошенко не консолидирована, он не имеет устойчивой опоры в нынешнем составе Верховной рады и не обладает конституционными полномочиями для назначения большинства членов правительства. Поэтому основные усилия будут брошены бывшим шоколадным королем на укрепление собственных позиций на политической арене Украины путем проведения досрочных парламентских выборов. Между тем до военной победы над силами ДНР и ЛНР еще очень далеко. Однако любой серьезный компромисс между новым президентом Украины и сепаратистскими движениями Донбасса открывает путь к третьему Майдану, то есть к новому витку дестабилизации. Динамика кризиса далеко не исчерпана, и вслед за временной разрядкой последуют новые обострения.

Украинский кризис уже сильно повлиял на российскую внутреннюю политику. Обновленная (крымская) легитимность третьего президентского срока Владимира Путина может быть использована для осуществления мобилизационного сценария. К последнему будут прежде всего подталкивать уже введенные западные санкции, а также находящиеся в стадии обсуждения меры наказания Москвы. Возрождение американского курса на отбрасывание России, скорее всего, заставит Кремль не только изменить методы экономического управления, но и ускорит процесс обновления элит, приведет к дальнейшему сокращению автономии гражданского общества. Вариант модернизации в партнерстве с Западом утратил актуальность на многие годы; остается вариант мобилизации в партнерстве с Китаем.

Восстановление сотрудничества России с Западом, прежде всего со странами Евросоюза, связано с возможностью хотя бы частичной стабилизации обстановки на Украине. Но характер отношений в любом случае претерпит значительные изменения. Политика ЕС в отношении России, основывавшаяся на ожиданиях, что эта страна рано или поздно повторит путь демократического транзита, пройденный другими государствами Центральной и Восточной Европы, зашла в тупик. Новая политика должна строиться на ином восприятии, близком к тому, как в Европе воспринимают Китай. Подобная смена ракурса будет способствовать прагматизации и инструментализации отношений Россия–Евросоюз. Дискуссии о ценностях и цивилизационной близости на какое-то время имеет смысл заморозить. Приоритетным могло бы стать создание действенного многостороннего механизма раннего предупреждения и урегулирования кризисов в Европе и северной Евразии. Такой механизм окажется особенно востребованным в условиях дальнейшей ревизии постбиполярного мирового порядка. Украинский кризис лишь открывает целую серию конфликтов, которыми будет сопровождаться становление полицентричной системы международных отношений.

Д.В. Ефременко – доктор политических наук, зав. отделом социологии и социальной психологии Института научной информации по общественным наукам РАН.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 июля 2014 > № 1144827 Дмитрий Ефременко

Грузия и Польши проведут совместный экономический форум

Планируется, что в рамках встречи будет проведен форум для бизнесменов двух стран, а также будут обсуждаться грузинские инвестиционные проекты в Польше.

В межправительственную комиссию будут входить министры экономики, сельского хозяйства, энергетики, иностранных дел и регионального развития.

Напомним, что Грузия является для Польши важным партнером и товарооборот между двумя странами за прошлый год превысил отметку в 96 тысяч долларов.

Запрещенное в РФ молдавское вино не нужно рынку Евросоюза.

Министр сельского хозяйства и пищевой промышленности Василий Бумаков сообщил в эфире радиостанции Europa Libera, что эмбарго на поставки молдавского вина в Россию дает негативный эффект, а открытие рынка Евросоюза не помогает.

"Поскольку осталось не так много до сезона сбора урожая, и компании, которые не успели реализовать вино в прошлом году, не смогли оплатить определенные долги виноградарям, что, уверен, создаст дополнительные проблемы", — сказал Бумаков.

По словам министра, открытие рынка ЕС для Молдавии было важным шагом, однако в Европе вино продается только тогда, когда его знает потребитель и доверяет этому товару. В связи с этим требуется время, чтобы поставки вина в альтернативные страны начали приносить прибыль, сообщил Бумаков, подчеркнув, что на данный момент нельзя сказать, "что сейчас европейский рынок в состоянии абсорбировать весь объем, запрещенный к продаже в России".

Ранее экс-советник президента Молдавии по экономической политике Олег Рейдман выразил мнение, что экономическая часть соглашения Молдавии с Евросоюзом может нанести серьезный ущерб экономике Молдавии. "Перед молдавским бизнесом открывается перспектива – 500 миллионов потребителей рынка ЕС, органы управления ЕС разрешают нам предложить этим 500 миллионам кое-что из "молдавского". Но они же не могут обязать миллионы граждан ЕС все это "молдавское" купить", — пояснил экономист.

Запрет на поставки в Россию вин из Грузии, а также Молдавии был введен 27 марта 2006 года в связи с выявленными нарушениями санитарных норм. По данным главного санитарного врача РФ, в грузинских и молдавских винах были обнаружены тяжелые металлы и пестициды. Молдавская винодельческая и коньячная продукция вернулась в Россию в ноябре 2007 года, но 10 сентября 2013 года поставки молдавской винодельческой продукции вновь приостановлены из-за претензий к качеству.

РОССИЯ И ЕС. ПОТЕПЛЕНИЕ НА ПОЧВЕ АССОЦИАЦИЙ

Дмитрий Дризе

Экономическая часть соглашение об ассоциации Украины и ЕС не вступит в силу без учета позиции Москвы. Об этом заявила Ангела Меркель, комментируя подписание документа на саммите Евросоюза

Кроме того, многие обратили внимание на относительно мягкую реакцию Москвы на вступление в ассоциацию Грузии и Молдавии. Есть шанс на некое потепление в первую очередь с Европой.

Торговая часть соглашение ЕС-Украина будет действовать не сразу, а после технических переговоров с участием Москвы. На этот формат соглашался Владимир Путин еще в конце 2013 года при Януковиче.

Но тогда, как посчитали в Кремле, Европа предпочла не замечать российскую позицию. Хотя, с другой стороны президентский советник Сергей Глазьев выступал с буквально шокирующими заявлениями о том, что Россия может запретить весь украинский импорт - устроить бойкот товарам из соседней республики.

Янукович в итоге ассоциацию не подписал, и случилось, то, что случилось. Сейчас видно, что Москва отреагировала более чем спокойно. Сергей Лавров заявил, что Кремль готов к консультациям, чтобы уладить все острые моменты. Тем более что кроме Украины экономическую часть соглашения подписали еще Молдавия и Грузия. И с ними Москва тоже намерена разговаривать.

И вот Ангела Меркель готова на технические переговоры. Есть, конечно, сомнения, что договориться удастся, однако сам факт такого заявления, можно расценивать как некое потепление - по крайней мере, это не третья волна санкций. Комментирует политолог Михаил Виноградов

Михаил Виноградов, политолог

"С ЕС потепление есть. Оно носит скорее ритуальный характер. Раз Москва говорит, что ее не слушают, не учитывают ее точку зрения, российской стороне предлагается предъявить свои аргументы еще раз. Но никто особо не верить, что эти аргументы покажутся убедительными другим участникам процесса. Да и самой России не особенно верится. Поэтому есть определенный обмен ритуалами. Но я думаю, что на какие-то серьезные уступки в этом вопросе никто идти не готов".

Может быть, переговоры и закончатся ничем, однако сам президент Порошенко, а до него премьер Яценюк говорили, что торопиться с ассоциацией с ЕС не стоит. Это больше политический акт - торжество европейского выбора. Граждане оценили - да и хватит.

А с точки зрения экономики, сплошь неопределенность. Есть риск окончательно добить своего производителя, который рискует остаться без российского рынка. Поэтому нужен как минимум плавный переход. А что касается ЕС, и в первую очередь Германии - там, все-таки, важнее российский газ, отмечает политолог Павел Салин.

Павел Салин, политолог

"Речь идет о том, чтобы немножко щелкнуть украинские власти по носу. Дать им понять, что подписание какого-либо соглашения еще не значит, что по факту эта страна стала частью ЕС, пусть и на несколько ущемленных правах, и теперь может разговаривать с Россией свысока или, по крайней мере, с более уверенных позиций".

Есть мнение, что Европа отнюдь не горит желанием выводить из кризиса проблемную Украину. Пусть здесь поучаствует и Россия, какой бы плохой она ни была. Однако все будет зависеть от достижения мира в Донбассе. Если нет, то никакие экономические выгоды не перевесят

Никакого прямого влияния на Абхазию евроассоциация Грузии не окажет: уже давно Грузия — сама по себе, а Абхазия — сама по себе как независимое суверенное государство, сказал РИА Новости кандидат в президенты Абхазии, экс-вице-президент Беслан Эшба.

Так он прокомментировал подписанное Грузией с ЕС соглашение об ассоциации, в том числе о свободной торговле.

Лидеры Грузии и Молдавии 27 июня в Брюсселе подписали соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли с Евросоюзом. Украина и ЕС подписали экономическую часть соглашения. Политическая часть была подписана новыми украинскими властями в марте — сразу после февральского госпереворота.

Как отметил Эшба, между Абхазией и Грузией нет каких-либо юридических и экономических взаимоотношений (за исключением фактического взаимодействия стран в рамках деятельности ИнгурГЭС), и подписание Грузией соглашения с ЕС не должно повлечь каких-либо прямых экономических последствий для Абхазии.

"Выбор Абхазии — это стратегическое партнерство с Россией. Не нужно на ассоциацию отвечать ассоциацией — бурные дебаты в Абхазии вокруг этого термина разгорелись недавно. Но некие новые правовые формы стратегического союза Абхазии и России как двух суверенных государств в существующем глобальном контексте, безусловно, нужны", — сказал Эшба.

Касаясь внешнеполитических последствий евроассоциации Грузии для Абхазии, Эшба отметил, что, несомненно, значительно возрастают угрозы в связи с усилением роли Евросоюза и НАТО в Грузии.

"Поэтому в Абхазии должна планомерно развиваться политика укрепления добрососедских отношений с РФ, и у России не должно возникнуть ни малейших сомнений в том, что мы являемся ее надежным стратегическим партнером. Абхазия за свою новейшую историю ни разу не дала повода России сомневаться в своих дружеских и искренних добрососедских отношениях", — добавил собеседник агентства.

Отвечая на вопрос РИА Новости о планируемом после 2015 года включении Грузии в систему Сил быстрого реагирования НАТО, Эшба сказал: "В области обороны у нас налажено довольно тесное сотрудничество с Россией. Безусловно, ускорение интеграции Грузии в структуры НАТО, вхождение в состав Сил быстрого реагирования создает новые военно-политические риски и угрозы".

В этой связи Эшба считает, что ответ должен быть и определяться военными экспертами, чтобы быть точным, симметричным, выверенным.

Украина и реальная политика

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме Разрыв этой страны на части вновь расколет всю Европу

Украина стала предметом прямого политического и идеологического противостояния России и Запада, которое повлекло исключение России из «большой восьмерки» и других престижных форумов, экономические санкции и свертывание многих каналов сотрудничества самого различного характера. По остроте этот кризис беспрецедентен не только за период после окончания холодной войны, но, пожалуй, с конца 1970-х годов, когда советские войска вошли в Афганистан. А последствия кризиса могут иметь более долговременный характер.

Взгляды на украинскую драму

В мировом общественном сознании сложились разные точки зрения по поводу бурных и трагических событий в Украине и вокруг нее. Первая официально принята в России, ряде стран Организации договора коллективной безопасности и Евразийского экономического союза, она в целом поддерживается Китаем и некоторыми другими нейтральными государствами. Этот взгляд состоит в том, что через соглашение об ассоциации с Евросоюзом (ЕС) Запад попытался оторвать Украину от России и интеграционных структур СНГ, подчинить ее своим финансово-экономическим стандартам, разрушить крупнейший после российского постсоветский научно-технический и промышленный потенциал. В дальнейшем предполагалось принять страну в НАТО, разместить там американский флот и базы ПРО.

После пяти лет переговоров Украины с Евросоюзом Кремль открыл глаза президенту Виктору Януковичу на эту опасность, предложил братскую экономическую помощь, и тот отменил (или отложил) подписание соглашения с ЕС. Но украинские антипатриотические силы, националисты и фашисты при прямом подстрекательстве и помощи Запада организовали евромайдан и свергли Януковича, совершив антиконституционный переворот и силовой захват власти в Киеве.

В ответ на создание националистических вооруженных формирований, угрозы и дискриминационные законодательные акты новой незаконной власти народ Крыма реализовал свое международно признанное право на самоопределение и воссоединился с исторической родиной. В свою очередь, стремление народа юго-восточных регионов Украины к самоопределению, выразившееся в референдумах в Донецкой и Луганской областях, вызвали карательную военную операцию незаконной временной власти в Киеве, которую в мае сменил президент, избранный лишь частью регионов страны. В этой гражданской войне произошла трагедия в Одессе, на юго-востоке гибнут мирные жители, везде происходят массовые нарушения прав человека, аресты и пытки политических противников, захват и убийства журналистов. Но ополчение наносит растущие потери украинской армии, которая действует фактически как внешний агрессор на территории двух провозгласивших независимость республик.

Россия не способна прекратить народное восстание в двух областях, и потому любые новые санкции со стороны Запада просто бьют мимо цели. А вот США и их союзники могут и должны оказать давление на Киев, чтобы тот прекратил военную операцию и путем переговоров урегулировал отношения между Центром и регионами на основе федерализации или других принципов.

В целом украинский кризис наиболее рельефно выявил политику США и их союзников. Она направлена на то, чтобы не позволить России подняться с колен, помешать развитию ее равноправных экономических отношений с Евросоюзом, удержать однополярный мир под руководством Вашингтона, утвердить свое право на смену неугодных режимов военной силой или через цветные революции и на навязывание другим народам западных ценностей, политических норм и культурных стандартов.

Совершенно иная трактовка событий преобладает в странах Европы, входящих в НАТО и Евросоюз, и практически безраздельно царит в США. Она состоит в том, что украинский народ сверг коррумпированный режим президента Януковича, после того как он под давлением Москвы отказался от соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Тем самым украинцы подтвердили свой выбор в пользу демократического европейского пути развития.

По этой версии, в наказание Россия присоединила Крым, нарушив территориальную целостность Украины в границах, признанных ООН и закрепленных международными меморандумом и договором от 1994 и 1997 годов. Отмечается, что впервые после 1945 года в Европе одно государство отняло часть территории у другого. На Западе утверждают, что затем посредством посылки частей спецназа, оружия и добровольцев Москва инспирировала вооруженное сепаратистское движение в юго-восточных областях страны, провоцируя украинскую армию на ответные удары, влекущие жертвы среди мирного населения.

Как уверены за рубежом, все это делается с целью держать страну под угрозой дальнейшего распада и подчинить себе вновь избранное демократическое руководство Киева или свергнуть его. В НАТО считают, что возможен захват этих областей российской армией по мартовской санкции Совета Федерации РФ. Применяя санкции и свертывая многоплановые связи с Россией, Запад стремится наказать Москву за Крым и вынудить ее прекратить поддержку украинских повстанцев, чтобы Киев мог восстановить власть над страной.

На Западе возобладало мнение, что Россия решила взять реванш за геополитическую трагедию краха СССР, пользуясь потрясениями в Украине, мягкотелостью президента США и разобщенностью их союзников. Как утверждают за границей, Москва хочет сплотить народ патриотическими чувствами на пути возрождения империи и территориальных захватов: Южная Осетия, Абхазия, Крым, украинские южные и восточные области, в будущем, возможно, Приднестровье, а при случае – Северный Казахстан и русскоязычные части Балтии. В США значительная часть правящих кругов требует, чтобы в ответ на это НАТО возродило политику сдерживания и изоляции России, которая, как там полагают, успешно сработала против СССР.

Казалось бы, два названных подхода невозможно примирить. Но не все так просто, как кажется на первый взгляд: хитросплетение идеологий современного мира поистине удивительно. Начать с того, что сторонников первой из приведенных точек зрения можно найти и на Западе, причем не только среди левых радикалов, но и в лагере крайне правых партий Европы, одержавших недавно победы на выборах в Европарламент. Во времена СССР их считали неофашистами, а сегодня для России они вдруг стали неформальными союзниками в противоборстве с либеральными западными ценностями и давлением Вашингтона и бюрократии Евросоюза на суверенитет европейских государств.

Однако еще более поразительно, что в менталитете великого множества россиян публично или негласно прекрасно уживаются обе версии украинского кризиса. Правда, вторая трактовка происходящего оценивается ими исключительно со знаком плюс, а не минус. В частности, сплошь и рядом открыто призывают присоединить к России названные выше постсоветские анклавы и отринуть предательство Беловежских соглашений 1991 года. Сторонники этой точки зрения считают курс на реванш за 1990-е годы и противоборство с извечно враждебным Западом единственно верной политикой, а территориальную экспансию самодержавной военной империи с миссией облагодетельствовать окружающий мир – единственно возможным способом существования России. Об этом постоянно твердят с телеэкранов известные публичные деятели, а ведущий идеолог такой доктрины Александр Проханов призывает построить то, что он называет «империей обрубков».

Угол зрения «реальной политики»

Но есть и другой взгляд на события, согласно которому при всем трагизме ситуации в ней нет ничего необычного: повод для конфликта имеет абсолютно классический характер и стар как мир.

Этот подход опирается на спорное, но весьма инструментальное учение так называемой реальной политики. Согласно данной школе политологии (родоначальником которой был американский мыслитель Ганс Моргентау, а блестящим теоретиком и практиком является Генри Киссинджер), в основе международной политики лежат не высокие принципы, а национальные интересы, геополитика и баланс сил ведущих держав. Для реализации национальных интересов международно-правовые нормы, моральные принципы, апелляции к чаяниям народов и исторические аргументы – лишь свободно сменяемые инструменты для достижения поставленной цели. Так, для себя и своих союзников принципы территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела всегда стоят во главе угла, а по отношению к соперникам на первый план ставятся права национальных меньшинств на самоопределение и возможность гуманитарных интервенций для защиты прав человека, этнических и конфессиональных сообществ.

Нынешнее международное противоборство основано не на прежних идеологических «-измах», а на открыто заявляемых великодержавных интересах. По контрасту с советской идеологией в российском публичном дискурсе «империализм» ныне утратил прежний негативный флер и все чаще используется с героическим пафосом. Исключительно позитивный смысл придается ядерному оружию и концепции ядерного сдерживания (и негативный – ядерному разоружению), воспевается политика наращивания вооружений, демонстрации военной силы, поиска военных баз за рубежом, соперничества в торговле оружием – всего того, что раньше ставилось в вину «мировому империализму». Не обходится и без курьезов. Энтузиасты такой политики, стараясь бежать впереди «генеральной линии», нередко доводят ее до абсурда и тем самым дискредитируют: например, призывая выйти из договоров по разоружению и начать по всему миру «торговать ракетно-ядерным оружием... с обеспечением сервисного обслуживания» (С. Брезкун, «НВО», № 19 от 06.06.14).

Трансформация отношений России и Запада

Под углом зрения «реальной политики» конфликт России и Запада вокруг Украины был объективно неизбежен. На развалинах рухнувших империй всегда вспыхивали этнические и религиозные конфликты, прежде подавлявшиеся силой метрополии, которая произвольно проводила границы между своими субъектами для удобства управления или по принципу «разделяй и властвуй». Точно так же окружающие державы и вновь образовавшиеся государства всегда вступали в борьбу за имперское наследство.

В конце 1980-х и на протяжении 1990-х годов Запад был занят освоением советского наследия в Центральной и Восточной Европе путем договорно-правового объединения Германии, мирного расширения НАТО и Евросоюза, силового расчленения Югославии и Сербии. А правопреемнице СССР России было предоставлено гасить многочисленные конфликты на постсоветском пространстве (включая собственную территорию). Страны НАТО не горели желанием вовлекаться в кровавую неразбериху, и к тому же Россия была дезорганизована, экономически зависима и следовала в фарватере международного курса США. При этом никаких формальных или негласных договоренностей, режимов и механизмов поддержания стабильности на постсоветском пространстве не было создано, за исключением нескольких миротворческих и переговорных миссий.

Но время шло, и противоречия между Россией и Западом по этому поводу становились все более явными. При этом для роста напряженности существовали вполне объективные и обычные для международных отношений причины, понятные исследователям «реальной политики». За первое десятилетие нового века изменилось соотношение сил между Россией и Западом. Президента Бориса Ельцина сменил Владимир Путин, который быстро консолидировал в Кремле управление страной. По сравнению с 1990-ми годами Россия обрела устойчивый экономический рост (правда, в основном за счет беспрецедентного взлета мировых цен на углеводороды) и относительную социально-политическую стабильность. Москва получила крупные свободные капиталы для инвестиций, расплатилась с огромным государственным внешним долгом, резко (вчетверо за 2001–2008 годы) увеличила финансирование национальной обороны.

Одновременно относительно ослабли международные позиции США, Евросоюза, Японии как из-за провалов во внешней политике администрации Джорджа Буша (особенно в Ираке и Афганистане, в отношении Ирана и Северной Кореи), так и по причине мирового кризиса, спровоцированного безответственной финансово-экономической политикой Соединенных Штатов.

Изменение соотношения сил в мире проявилось в повышенной дипломатической активности Москвы на всех континентах, нежелании идти в фарватере США в разрешении региональных кризисов (Косово, Палестина, Иран, КНДР). Россия активизировала независимые от США, НАТО и ЕС межгосударственные объединения – ОДКБ, ШОС, БРИКС, стала открыто противодействовать США в военно-технической сфере (например, в развитии ПРО США и НАТО). Самое главное, РФ начала энергичные попытки объединения под своим руководством постсоветского пространства и вытеснения оттуда влияния Запада. Видимо, в Москве решили, что без этого было невозможно стать самостоятельным центром силы в полицентричном мире. Ведь экспортно-сырьевая экономика не позволяла сравняться по экономическому потенциалу с США, Евросоюзом, Китаем. А ядерный арсенал хоть гарантировал иммунитет от большой войны, но постепенно девальвировался по мере распространения ядерного оружия в мире и развития высокоточных оборонительных и наступательных вооружений в неядерном оснащении.

Заявка на смену уклада отношений в свете меняющегося соотношения сил неизбежно порождает противоречия как между людьми, так и между государствами. Похожие конфликты возникали между США и СССР в конце 1950-х и начале 1960-х годов, между Советским Союзом и Китаем в конце 1960-х годов. Речь Путина в Мюнхене в 2007 году стала сигналом Западу о том, что Россия больше не намерена играть по прежним правилам и претендует на равноправные отношения – или будет идти своим путем.

Реакция Запада на этот поворот была предсказуемо негативной. Как раз к этому моменту НАТО и Евросоюз всерьез занялись постсоветским пространством. На смену неудавшейся коалиции недовольных Россией стран под обозначением ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова) в начале нулевых годов была выдвинута концепция «Европейской политики соседства», а затем – стратегия «Восточного партнерства». Бухарестский саммит НАТО объявил, что в альянс «открыта дверь» Грузии и Украине. Цель состояла в том, чтобы воспрепятствовать усилиям России по формированию своей сферы влияния (по выражению бывшего президента Дмитрия Медведева, «сферы привилегированных интересов») на постсоветском пространстве и по возможности вытеснить ее оттуда.

После временной разрядки напряженности в годы «перезагрузки» отношений России и США под руководством президентов Дмитрия Медведева и Барака Обамы отчужденность и соперничество возобновились с удвоенной силой. Массовые протестные акции в 2012 году были восприняты новым российским правящим классом как подготовка Западом цветной революции, ввиду чего сближение с последним подорвет сложившуюся в России политическую систему.

В ответ на внутренние и внешние события российское руководство отменило курс «европейского выбора России», который провозглашался в 1990-е годы и в период правления Путина, начиная с Петербургского саммита России–ЕС в мае 2003 года и вплоть до 2007 года, когда президент подчеркивал: «Убежден, что не может быть полного единства нашего континента, пока органической частью европейского процесса не станет Россия – крупнейшее европейское государство».

Теперь на смену пришла официальная доктрина «евразийства». Она предполагает первоочередную интеграцию России в Таможенном и Евразийском союзах с постсоветскими республиками: прежде всего Белоруссией, Казахстаном и другими, которые пожелают присоединиться. А вместо получения инвестиций и передовых технологий Запада (на которые была рассчитана концепция «Партнерства ради модернизации» Медведева) был взят курс на реиндустриализацию экономики с опорой на оборонно-промышленный комплекс, получивший гособоронзаказ на 19 трлн руб. до 2020 года.

Украина как яблоко раздора

Запад, в свою очередь, сделал ставку на сближение с Украиной как второй по величине постсоветской страной, без которой, по давней формуле Збигнева Бжезинского, Россия не может снова стать империей. Памятуя уроки Грузии, это планировалось делать не через НАТО, а путем ассоциации с Евросоюзом, против чего Россия прежде не возражала. В основе этого курса лежали не экономические, а сугубо политические мотивы – после стремительного расширения членства в предыдущие годы Евросоюз столкнулся с большими трудностями. Однако в Москве дело воспринималось по-другому: опыт двух предыдущих десятилетий показал, что, за единичными исключениями, расширение НАТО и Евросоюза шло рука об руку.

Спохватившись в ноябре 2013 года, что дело всерьез шло к подписанию соглашения об ассоциации Украины и ЕС, Москва решила помешать этому. Без Украины Евразийский союз выглядел бы как-то неубедительно: Белоруссия и так строит с Россией Союзное государство, Казахстан сам проводит «многовекторную» политику между РФ, США и КНР, а другие партнеры всецело зависят от российской помощи в обмен на политическую лояльность. Украина с ее большим экономическим и научно-техническим потенциалом, территорией и населением хоть и не заменила бы Запад по инвестициям и технологиям, но вывела бы Евразийский союз на качественно иной уровень в системе мировых центров силы – во всяком случае в теории. Таким образом, и со стороны России, видимо, доминировали политические цели. К тому же население Украины было неоднородно, и значительная его часть тяготела к России в экономическом и культурно-гуманитарном плане.

Иначе говоря, в украинском вопросе ставки России и Запада оказались чрезвычайно велики, хотя для первой они, безусловно, были намного выше, и это было недооценено в Вашингтоне и Брюсселе. Причем проблема не в таможенных тарифах на товары западного производства, которые пришли бы на российский рынок – данная угроза была весьма преувеличена. Дело в другом – помимо геополитики, выбор ближайшим родственным народом пути своего развития является для России в отличие от Запада важнейшим вопросом внутренней политики, перспектив собственного социального прогресса.

Дилемма для Украины и остального мира

Безусловно, философия «реальной политики» не может претендовать на полноту картины, но некоторые стороны проблемы она вполне наглядно объясняет. Трагическое положение вовлеченных в украинский кризис людей должно быть в центре внимания мировой общественности, но для циничных дипломатов суть происходящего проста: США и Евросоюз тянут Украину к себе, опираясь на власть в Киеве и население ее центра и запада, а Россия не пускает Украину, поддерживая народ юго-востока. И Запад и Россия стремятся иметь всю Украину в орбите своего влияния, но это не получается, а жертвы, разрушения и потоки беженцев нарастают.

При всех сложностях ситуации варианты решения, по существу, тоже просты, и определяться они будут не только на переговорах Киева и юго-востока, а в Москве, Брюсселе и Вашингтоне. Или Россия и Запад договорятся о каком-то взаимоприемлемом будущем статусе Украины, характере ее отношений с ЕС и восточным соседом при сохранении нынешней территориальной целостности, или страна будет разорвана на части с тяжелейшими социальными и политическими последствиями для Европы и всего мира. Похоже, что Москва готова к такому диалогу, хотя не говорит об этом прямо. Об этом свидетельствует поддержка ею перемирия на юго-востоке и отзыв резолюции об использовании войск из Совета Федерации. А вот США и Евросоюз из принципа пока не желают вести прямые переговоры с Россией о будущем Украины.

В худшем из вариантов новая разделительная линия конфронтации между Россией и Западом пройдет по какой-то внутриукраинской границе, как в годы холодной войны водораздел проходил по внутригерманской. Это может по логике вещей воспроизвести многие элементы отношений холодной войны с ее кризисами и огромными издержками.

Украинский кризис потряс Европу и весь мир. Ущерб отношениям между Россией, США и их союзниками нанесен большой и надолго. Какие бы претензии Москва ни предъявляла к укладу отношений прошедших лет, нет оснований полагать, что новая конфронтация улучшит внешнее и внутреннее положение России. Да и интересы Запада немало проиграют. Мирное урегулирование украинского кризиса едва ли вернет отношения к уровню сотрудничества последних десятилетий. Но в этом случае все-таки можно надеяться на сохранение некоторых ключевых каналов взаимодействия держав и на то, что новое противостояние будет менее острым, долгим и разрушительным, чем прошлая холодная война.

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 июня 2014 > № 2906776 Алексей Арбатов

ЕВРОИНТЕГРАЦИЯ БЕЗ ВИНА. МОЛДАВИЯ И ГРУЗИЯ ПОДПИСАЛИ АССОЦИАЦИЮ С ЕС

Андрей Жвирблис

Договор об ассоциации подписан. Эксперты обсуждают, какими могут быть последствия для отношений Молдавии и Грузии с Россией. Что ждет грузинское и молдавское вино?

Договор об ассоциации с Евросоюзом сегодня подписали Грузия и Молдавия. По словам молдавского премьер-министра Юрия Лянкэ, парламент уже на следующей неделе может его ратифицировать.

Россия всегда заявляла, что примет необходимые защитные меры для своего рынка в случае ассоциации Молдавии, Грузии и Украины с ЕС. Однако какими конкретно будут эти меры, неизвестно. Не исключено, что лишь символическими. Так считают некоторые специалисты. Скорее всего, меры могут затронуть не весь товарооборот вообще, а конкретные товарные направления. Тем не менее переходный период будет для этих стран тяжелым.

Алексей Портанский, профессор ГУ ВШЭ, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН

"Выгоды для этих стран могут быть получены отнюдь не сразу. Потребуется проведение реформ во всех отраслях экономики, судебных реформ вплоть до транспорта и образования и так далее. Экономически, по крайней мере, на первых порах это будет невыгодно. Например, по Молдове квота, скажем, на вино, будет значительно меньше со стороны ЕС, чем Молдова имеет со стороны России. То же самое будет по фруктам. Тут возникает вопрос, закроется ли свободная торговля со стороны России".

Молдова готова провести трехсторонние консультации с Россией и Евросоюзом по применению договора о свободной торговле с ЕС. Это заявил премьер-министр Юрий Лянкэ. Не исключено, что для некоторых категорий товаров будет сохранен ныне действующий режим. Но участь виноделия для этих стран в любом случае незавидная. Доля на российском рынке после запретов последних лет у них ужалась, как шагреневая кожа. В Европе их тоже не особо ждут. Тем более что при большом потенциале основная часть продукции их виноделия оставляет желать лучшего в том, что касается качества.

Андрей Ткемаладзе, независимый эксперт винного рынка

"Когда они пройдут евроинтеграцию, с ними произойдет то же самое, что когда-то произошло с Венгрией. Одно из правил, которые будут установлены Европой для этих стран, - это отказ от виноградников как бизнеса. Даже сейчас в Европе виноградарство в низкосортном сегменте дотируется Евросоюзом, и в том числе скупаются излишки урожая для перегонки на этанол. Я не думаю, что Молдавия и Грузия являются для ЕС настолько приоритетными, что они будут готовы платить".

Неизвестно, какие результаты дадут переговоры с Россией (если, конечно, они вообще состоятся) о том, как развивать экономические контакты в новых условиях. Специалисты говорят, что большей угрозой, чем ограничение доступа фруктов и вина, для той же Молдовы было бы ограничение доступа на российский рынок рабочей силы. По статистике, молдавские гастарбайтеры в России обеспечивают до 70% всех денежных переводов, которые поступают в Молдову. Пока же очевидно лишь одно. Наверняка прибавится работы для таможни в том, что касается контроля происхождения товаров по стране происхождения

Требования, которые выдвинул Евросоюз Молдавии, приведут к потере независимости страны, заявил в пятницу журналистам в Кишиневе лидер оппозиционной Партии коммунистов, экс-президент Молдавии Владимир Воронин.

По его словам, соглашение об ассоциации с ЕС, которое подписали власти Молдавии, "предусматривает только обязательства и запреты для страны, а не права".

"Подписав этот документ, наша страна потеряет политическую, экономическую и социальную независимость, поскольку мы не готовы выполнить строжайшие требования ЕС", — сказал Воронин.

Он отметил, что правительство Молдавии не сможет изменить пункты договора об ассоциации в течение трех лет. "То есть в условиях, в которых будет доказано, что целые главы документа не могут быть реализованы, у власти не будет никаких шансов пересмотреть эти позиции. В этой ситуации страна будет поставлена на колени", — считает бывший президент.

Молдавия и Грузия в пятницу в Брюсселе подписали с Евросоюзом соглашение об ассоциации, предусматривающее вхождение в зону свободной торговли ЕС. Украина и ЕС подписали экономическую часть соглашения. Политическая часть была подписана новыми украинскими властями в марте — сразу после февральского госпереворота.

Количество украинских туристов, посетивших Грузию, в январе-мае 2014 года выросло на 27% по сравнению с аналогичным периодом 2013 года - до 48,8 тыс. человек. Об этом сообщил чрезвычайный и полномочный посол Грузии в Украине Михэил Уклеба.

"Украина занимает пятое место в ТОП-10 стран, чьи граждане регулярно посещают Грузию, и первое место среди стран, не граничащих с Грузией", - сказал он.

Уклеба также отметил, что общий турпоток в Грузию в 2013 году вырос на 22% по сравнению с 2012 годом - до 5,392 млн туристов, что превышает численность населения страны.

В свою очередь, глава Национальной администрации Грузии по туризму Георги Сигуа заверил, что "украинцы в Грузии будут чувствовать себя как дома".

"Если вы пройдете по главным улицам Тбилиси, вы увидите очень много вывешенных украинских флагов и украинскую символику, которая подчеркивает, что грузины поддерживают Украину и украинский народ", - отметил Сигуа.

Напомним, количество туристов в Крыму после аннексии полуострова Россией резко сократилось. Российские туроператоры признали, что туржилье в Крыму заполнено лишь на 30%.

Маршрут "Одесса-Батуми" в 18 июля начнет эксплуатировать компания "Днеправиа". Этот авиарейс станет первым, который свяжет Одессу с Грузией.

Одесский рейсы будет осуществляться по пятницам на самолете Embraer 145 (48 мест), вылет в 14.20, прибытие в Батуми в 17.30 по местному времени. Обратный вылет из Батуми - в 12.00 с прилетом в приморский город в 13.20.

"Цены на билеты будут сопоставимы харьковскими и днепропетровским перелетом - от 4,7 тыс. грн. в обе стороны", - сообщил "Вестям" заместитель коммерческого директора "Днеправиа" Петр Фальковский.

Рейс Одесса-Батуми станет пятым "грузинским" для "Днеправиа", которая уже осуществляет полеты из Днепропетровска и Харькова в Батуми и Тбилиси. "Мы довольны спросом. В Батуми летаем из Харькова и Днепропетровска по средам, с 27 июня добавляем в Днепропетровске еще одну частоту, по пятницам", - похвастался Фальковский.